ромямлил насчет  праздников.
Стивенс прервал его:
     - Я плачу двойную цену, если анализ будет готов завтра.
     Служащий немедленно выписал квитанцию.
     - Приходите завтра в десять.
     Выходя из палаты, Стивенс услышал выкрики мальчишки-газетчика:
     - Читайте о нападении на Лорилию!



                                    16

     Стивенс дрожащими руками  взял  газету.  Крупные  заголовки  кричали:
"Лорилия обвиняет Соединенные Штаты в нападении!" Ниже, буквами  помельче,
писалось: "Посол передает ноту протеста в госдепартамент".
     Статья  начиналась   словами:   "Правительство   Соединенных   Штатов
категорически отрицает, что сегодня, в полдень (по лорилианскому времени),
самолеты американских военно-воздушных сил совершили налет на промышленные
объекты Лорилии. Госсекретарь Уолтер Блейк заявил об  отклонении  протеста
американским правительством..."
     Взгляд Стивенса перебегал от строки к строке  в  поисках  информации,
более важной, чем обвинения и протесты. Наконец, он нашел то, что искал:
     "Политические обозреватели приведены в полное недоумение  обвинением,
выдвинутым правительством Лорилии, при этом мало кто действительно поверил
в его истинность. Однако из Антуллы сообщают, что военные летчики  Лорилии
не смогли сбить самолеты, которым удалось скрыться  после  атаки.  Военные
эксперты Антуллы высказали предположение, что  на  летчиков  было  оказано
какого-то рода воздействие, хотя ни одни из них не погиб".
     Стивенс продолжал лихорадочно  просматривать  газету.  Он  представил
себе Мистру, пытающуюся вывести свой корабль из-под  обстрела  реактивными
снарядами с управляемых ракет. Газеты утверждали, что ей это удалось.  Она
рискнула своим бессмертным телом -  ради  чего?  Ради  мира,  который  так
никогда и не узнает, что стоял на грани катастрофы?
     В нападении,  без  сомнения,  участвовал  не  один  корабль.  Группа,
вероятно, капитулировала перед Мистрой, испугавшись за судьбу Таннахила  и
боясь целого  ряда  осложнений,  которые  возникнут,  если  с  ним  что-то
случится. Поэтому они и помогли ей осуществить ее план.
     Это был крутой поворот в стратегической  деятельности  группы.  Грэнд
Хауз  теперь  останется  на  Земле.  Группа  тоже  останется  на  планете.
Потерявшие значительную часть ядерных запасов лорилийцы не посмеют  начать
войну.
     В полдень Стивенс позвонил в офис окружного  прокурора.  Его  тут  же
соединили с Хаулэндом.
     - Вы понимаете, что исчезновение мистера  Таннахила  -  свидетельство
его виновности? Это доказывает, что я был прав,  выписывая  ордер  на  его
арест, - холодно начал окружной прокурор.
     Стивенс,  услышав  характерные  щелчки  подслушивающего   устройства,
постарался придать своему голосу как можно больше удивления.
     - В конце концов, - очень отчетливо произнес  он,  -  вряд  ли  можно
обвинять в побеге человека, который даже не знал о существовании ордера на
его арест.
     -  Послушайте,  Стивенс,  -  попытался  остановить  его  раздраженный
Хаулэнд, - я...
     - Вполне возможно, - не дал себя сбить Стивенс, - что мистер Таннахил
уехал встречать Рождество в  Сан-Франциско.  Он  говорил  мне,  что  хочет
немного развлечься. Как только я  получу  от  него  какие-то  известия,  я
сообщу ему о ваших действиях. Что касается меня, то я немедленно  обращусь
к судье Адамсу за разрешением об освобождении моего клиента  под  залог  и
попрошу начать слушание дела.
     После обеда в ресторане Стивенс, возвращаясь к себе в офис,  зашел  в
центральный книжный магазин  и  попросил  служащего  найти  ему  книги  по
проблема долголетия.
     - Вы имеете в виду книги по гериатрии? - уточнил продавец.
     Стивенс кивнул, хотя и слышал это слово  впервые.  Он  последовал  за
продавцом, разглядывая названия  сотен  томов,  уместившихся  на  огромном
количестве полок.
     - Вот! - служащий снял  с  полки  тоненькую  брошюрку,  -  "Продление
жизни". Автор - русский, Богомолец. Он советует пить болгарский йогурт,  в
котором содержится бактерия, убивающая токсины в человеческом организме. Я
постоянно пью этот йогурт, но, честно говоря, совсем не чувствую, чтобы он
оказывал на меня какое-то благотворное воздействие. - Продавец рассмеялся.
- Вот еще брошюра, изданная в Нью-Йорке Комитетом общественного  здоровья.
Называется "Долгой вам  жизни  и  радости".  Главная  мысль  -  постоянные
медицинские осмотры. Если у вас что-то обнаружили - не жалейте денег и сил
на лечение! Ваша молодость - заложница жизнедеятельности  самого  больного
из ваших органов.
     Стивенс полистал брошюру и сказал, что возьмет  ее.  Потом  несколько
неуверенно спросил:
     - А нет ли у вас литературы по вопросу дедифференциации?
     Он объяснил, как  понимает  этот  термин,  но  служащий  отрицательно
покачал головой.
     -  Хотя...  -  задумался  он.  -  Есть  книга  о  хамелеонах.   Очень
занимательная.
     Стивенс купил книгу о хамелеонах вместе  с  нью-йоркской  брошюрой  и
трактатом Богомольца.
     Вернувшись к себе в офис и вновь -  в  который  раз!  -  перебирая  в
памяти события, произошедшие с момента приезда Таннахила,  он  впервые  во
всей полноте осознал свою ответственность  за  ход  их  развития.  Стивенс
начал думать о  Фрэнке  Хаулэнде  -  единственном  человеке,  который  мог
легально вступить в борьбу с группой.  Проблема  состояла  только  в  том,
чтобы передавать ему понемногу информацию, но так, чтобы он не узнал  всей
правды.
     Фрэнк Хаулэнд... его соратник. Стивенс засмеялся и  решил  про  себя,
что завтра обязательно ему позвонит. Потом он взял  трубку,  набрал  номер
аэропорта и заказал себе индивидуальный ночной рейс в Лос-Анджелес.  Выйдя
из офиса, Стивенс зашел в магазин купить лопату и киркомотыгу.  Он  должен
сегодня же проверить, верна ли самая важная  из  его  догадок.  Эти  люди,
может быть, и бессмертны, но нельзя никому верить на слово.
     Вернувшись в контору, Стивенс задумался о своих дальнейших шагах.
     Да, очень многое еще  нужно  расследовать.  Но  как  ко  всему  этому
подступиться?  Все  еще  ничего  не  известно  об  убийствах  Дженкинса  и
негра-охранника.  Не  известно  также,  кто  прислал   записку   Хаулэнду.
Непонятны планы Пили и его партнера - индейца-коротышки. Почему  коротышка
воспротивился намерению группы покинуть Землю, вплоть до попытки  убийства
Таннахила, когда последний уже дал свое согласие увезти Грэнд Хауз?
     В конце концов адвокат пришел к выводу: его главная цель  -  наиболее
оптимальным  образом  использовать  известную  информацию,  чтобы  поймать
убийцу, нанести поражение группе и спасти  Грэнд  Хауз  -  для  себя,  для
Мистры, для всего мира.
     Стивенс посмотрел на часы: без пяти четыре. Еще можно кое-что  успеть
сделать.
     Он  посетил  морг,  который  в  Альмиранте  находился   прямо   возле
похоронного бюро, и убедился в том, что Форд погиб от пулевого ранения,  а
Дженкинс - от ножевого.
     - Интересная  история  с  этой  ножевой  раной,  -  поделился  с  ним
врач-патологоанатом. - Ее края сплошь покрыты волдырями, как-будто  лезвие
было сильно раскалено.
     Игольный луч!
     Стивенс оторопел. Остаток дня он  провел,  проверяя  адреса,  которые
выписал себе из отчетов мексиканской компании. Большинство людей оказались
промышленными и финансовыми магнатами.
     Никогда Стивенс не чувствовал себя столь слабым  и  беззащитным,  как
сейчас - перед лицом этой мощи.
     Пообедав, он поехал домой, надел спортивные брюки, теплую  рубашку  и
свитер.  Ночь  была  темной,  благодаря  чему  ему  удалось   незамеченным
пробраться на  кладбище.  В  его  намерения  входило  вскрыть  две  могилы
Таннахилов: Франциско Таннахилы, который скончался в 1770  году,  и  любую
другую на пробу. Почва была такой твердой, что он целых два часа  трудился
над первой, пока лопата не наткнулась  на  деревянную  плиту.  Дерево  уже
почти сгнило, а под ним находилась дюжина булыжников общим весом около ста
восьмидесяти фунтов. В гробу больше  ничего  не  было.  Отдохнув  немного,
Стивенс решил, что нужно обязательно вскрыть еще какую-нибудь  могилу.  Он
попробовал лопатой землю и выбрал  ту,  на  которой  земля  была  наиболее
мягкой. Вырыв яму всего лишь в  фут  глубиной,  он  тут  же  наткнулся  на
что-то. Стивенс  присел  и  начал  разрывать  землю  руками.  То,  на  что
наткнулась  его  лопата,  оказалось  головой  человека.  Лицо  трупа  было
обезображено до неузнаваемости. Справившись  с  тошнотой,  подступившей  к
горлу, адвокат все-таки решил продолжить работу. Нащупав  руку  трупа,  он
поднес ее указательный палец к одной стороне стекла солнцезащитных  очков,
которые прихватил с собой, а мизинец - к другой. Положив  очки  в  футляр,
Стивенс спрятал его в карман.
     Очень осторожно он зарыл могилы  и  отправился  домой.  Было  уже  за
полночь, а ему еще нужно было добраться до аэропорта.
     Дома он принял ванну и оделся.
     Через  полчаса  полета   самолет   приземлился   в   лос-анджелесском
аэропорту. Такси доставило Стивенса к офису Пили.  Окна  были  темными,  а
подступавшие  со  всех  сторон  к  офису  магазины  в  это  время  ночи  -
безлюдными. Адвокат хотел уже взломать дверь,  но  неожиданно  вспомнил  о
связке ключей, которую он обнаружил в сумочке Мистры. Один  из  ее  ключей
подошел. Найти письмо, которое подписал Таннахил, доверяя Пили  продолжить
выплаты членам "Пан-американского клуба", не составило труда.
     Большую часть времени по пути в Альмирант Стивенс проспал, а  приехав
домой, тут же отправился досыпать в спальню.
     В центре города он был к полудню. Осмотрев еще  ночью  солнцезащитные
очки, к стеклам которых он приложил пальцы трупа, Стивенс пришел к  выводу
о том, что отпечатки достаточно четкие. Теперь при свете дня  он  осмотрел
их еще раз; в их  четкости  сомневаться  не  приходилось.  Достав  платок,
Стивенс стер части отпечатков по краям,  потому  что  для  полиции  совсем
необязательно было демонстрировать их  четкость  -  это  могло  показаться
подозрительным, и направился в полицейский участок.
     Там он объяснил дежурному офицеру:
     - Несколько дней назад я  заявлял  о  том,  что  хулиганы  перерезали
провода у моего дома. Сегодня утром я случайно нашел на газоне эти очки. Я
подумал, что вы можете сфотографировать отпечатки пальцев и проверить их.
     - Конечно, - ответил лейтенант, осматривая очки. - Мы это обязательно
сделаем. Мы позвоним, когда будем располагать результатами проверки.
     - А сколько времени уйдет на это?
     - Боюсь, нам придется пересылать их в Сакраменто. Не меньше недели.
     - Вы, наверное, можете передать фото телеграфом?
     - Из-за хулигана? - изумленно спросил офицер.
     - Для меня этот случай очень важен, и я не  хочу  оставлять  его  без
расследования. Я оплачу телеграфные расходы.
     После этого Стивенс отправился в пробирную палату.
     - Странный  вы  человек,  -  встретил  его  служащий.  -  Платите  за
срочность, чтобы работа была выполнена к десяти, а  сами  не  являетесь  в
срок.
     - Я был слишком занят.
     Старик перешел к делу.
     -  Химически  в  образце  нет  ничего  особенного.  Это  обыкновенный
карбонат кальция в форме мрамора.
     - Это все, что вы можете  сказать  о  нем?  -  разочарованно  спросил
Стивенс.
     - Не так быстро, - усмехнулся старик. - Я еще не закончил.
     Стивенс насторожился.
     - Позже, продолжая проверять материал уже  на  содержание  урана,  мы
провели опыты с электроскопом и обнаружили,  что  состав  радиоактивен.  -
Старик значительно взглянул на  Стивенса  и  повторил:  -  Радиоактивен...
Очень незначительно, конечно. Я не смог обнаружить никакого остатка. Когда
материал был разложен отдельно на кальций, углерод и кислород,  оказалось,
что сам  по  себе  ни  один  из  этих  элементов  не  радиоактивен.  Очень
интересно, правда?
     Выйдя на улицу, адвокат задумался. Радиоактивность... Ею  можно  было
объяснить и все, и ничего. Это был тот  аспект  природы,  который  человек
исследовал вроде бы достаточно скрупулезно. И все же...
     Стивенс вдруг увидел перед собой человеческий род, строящий себе дома
из такого радиоактивного материала, обеспечивая себе бессмертие. Можно  ли
процессы, происходящие в подобранном Стивенсом  на  лестнице  Грэнд  Хауза
образце мрамора, усилить, чтобы то, к  чему  они  приводят,  послужило  не
привилегированной кучке людей, а всему человечеству?



                                    17

     Стивенс поехал в издательство "Альмирант Герольд", но  Кеавелла,  его
владельца, с которым он намеревался встретиться,  не  оказалось.  Позвонив
судье Портеру, потом судье Адамсу  и  десятку  других  членов  группы,  он
получил приблизительно такие же ответы: "Уехал",  "Будет  завтра".  Каждый
раз Стивенс оставлял отсутствующему сообщение с просьбой позвонить  ему  в
любое время дня или ночи, как только у того появится возможность.
     Зайдя в свой офис, адвокат сел за стол и подумал, что он в  очередной
раз начал опасную игру. Ведь для всех этих людей он в конце концов  просто
чужак, который слишком много знает. Не лишним было бы  как-то  обезопасить
себя.
     Его мысли прервала мисс Чейнер:
     - Мистер Стивенс, с  вами  хочет  поговорить  мистер  Хаулэнд.  Он  у
телефона.
     "Вот кстати, - подумал адвокат, - это, пожалуй, выход номер  один.  В
чрезвычайных ситуациях полиция может оказаться очень полезной".
     - Мне нужно, чтобы  ты  подъехал  ко  мне  в  офис  сегодня  днем,  -
прозвучал, спустя мгновение, в трубке голос Хаулэнда. - Сможешь?
     - Смогу прямо сейчас.
     - Отлично.
     Стивенс повесил трубку. Шаг вперед был сделан. Отступать - некуда. Он
еще раз позвонил издателям и судьям,  с  которыми  хотел  встретиться.  Их
по-прежнему на месте  не  было.  Стивенс  еще  раз  назвался,  прежде  чем
положить трубку.
     Прибыв в суд, он направился прямо в  кабинет  Хаулэнда,  который  его
немедленно принял. Пожав его руку, окружной  прокурор  предложил  Стивенсу
сесть. Сам Хаулэнд, плюхнувшись в свое кресло, немедля перешел к делу.
     - Мы проверили отпечатки пальцев Ньютона Таннахила. Они не  совпадают
с  отпечатками  его  племянника.  Так  что  я  допустил  ошибку,  приказав
арестовать твоего клиента.
     Он замолчал и, казалось, начал изучать Стивенса,  пытаясь  угадать  в
нем ответную реакцию. Стивенс постарался придать лицу  выражение  холодной
самоуверенности:
     - Я говорил тебе, что спешка в этом деле неуместна.
     - Черт, - с досадой выругался Хаулэнд, - почему же мы раньше нигде не
смогли  обнаружить  отпечатки  Ньютона  Таннахила?  -   Успокоившись,   он
признался: - Мне нужна твоя помощь.
     Но Стивенс его уже не слышал. Первой  его  реакцией  было  изумление:
группа, вероятно, все же  решила  проблему  отпечатков,  но  как  она  это
сделала - об этом ему оставалось только гадать. Может, их метод был частью
процесса дедифференциации. Если  клетки  благодаря  этому  процессу  вновь
обретают молодость, то - почему бы  им  не  изменяться  полностью?  Другое
объяснение Стивенсу просто не приходило в голову.
     Тем временем Хаулэнд, наклонившись к нему, сказал:
     - Я готов забыть прошлое. Что было - то прошло. Но  теперь  я  должен
подумать о себе. В этом вся проблема. Если я  просто  сниму  обвинение,  я
распишусь в своей некомпетентности. Придумай  что-нибудь,  как  я  мог  бы
выкрутиться из этой ситуации. Обещаю, что тоже буду тебе полезен.
     Сердце Стивенса подпрыгнуло от радости: он не мог  себе  представить,
что так быстро предоставится возможность использовать Хаулэнда.
     - Я объясню тебе, как мы сможем оправдать мистера Таннахила.
     - Давай!
     Стивенс обстоятельно рассказал ему, как стал свидетелем истязаний над
Мистрой. Он не назвал никаких имен, не  упомянул  о  роботах,  космических
кораблях, пещере и группе  бессмертных.  Он  представил  дело  так,  будто
девушку  пытали  члены  индейской  религиозной  секты,  которые  стремятся
вытянуть из Таннахила деньги.
     Только этим, подчеркнул он, можно, вероятно, объяснить также убийство
охранника и последовавшие за ним события.
     Когда Стивенс  выходил  из  кабинета  Хаулэнда,  у  него  было  такое
чувство, что он сделал еще один шаг в неизвестность.
     После этого он поехал в Грэнд Хауз. Обогнув  ряды  деревьев,  Стивенс
увидел величественную лестницу. Ни единого  признака  присутствия  в  доме
человека не было заметно. Он  позвонил  в  дверь,  -  тишина.  Он  мог  бы
отпереть дверь, воспользовавшись ключами Мистры, но  не  стал  торопиться.
Вместо этого, дойдя до конца террасы, спрыгнул на траву  и  начал  огибать
дом.
     В свете голубого неба и синего  сверкающего  моря  дом  вырисовывался
очень четко. Мирная тишина распространялась на прилегавшие к  дому  земли.
Над домом ярко светило солнце. Трудно было себе  представить,  что  с  ним
связано столько убийств, интриг, тайн жизни и смерти, что  уже  сотни  лет
здесь тянется длинная-длинная кровавая история.
     Все постройки, находившиеся на территории поместья, были отделены  от
Грэнд Хауза несколькими цветниками и длинной полосой высоких  кустарников.
Деревья были посажены  так  умело,  что  отлично  скрывали  убогость  этих
построек от глаз жильцов дома.
     Стивенс поднялся на восточный склон  холма.  Перед  ним  простиралась
величественная долина, а  вдалеке  -  среди  деревьев  -  притаился  домик
фермера с зеленой крышей. За ним  к  горизонту  поднимались  новые  холмы.
Стивенс проследовал к тому участку дороги, который заканчивался обрывом, -
к утесу, на котором Мистра затормозила, когда они вдвоем уезжали из  Грэнд
Хауза.
     Возвратившись к  тому  месту,  где  начинались  служебные  постройки,
Стивенс уже имел  полное  представление  о  расположении  всего  поместья.
Солнце уже клонилось к горизонту, готовое слиться со  сверкающей  равниной
океана. Стивенс подумал, что вряд ли  есть  смысл  осматривать  постройки.
Значение имел только дом.
     Он вошел в Грэнд Хауз через парадную дверь и внимательно  изучил  все
его двенадцать комнат: восемь  спален,  просторную  библиотеку,  столовую,
гостиную и огромную кухню. Каждая из комнат выходила в  закрытый  коридор.
Стивенс пришел к выводу, что дом спланирован очень удобно: по две  комнаты
в каждой секции.
     Уже темнело, когда адвокат, разочарованный, уезжал из  поместья.  Ему
не удалось найти ничего,  что  указывало  бы  на  то,  кем  был  индеец  -
единственный выживший из первой группы бессмертных.
     Пообедав в городе, Стивенс поехал домой. Он уже поставил свою  машину
в  гараж  и  шел  к  дому,  когда  из-за  кустов  вылетел  канат  и  начал
обматываться вокруг его плеч и рук, мгновенно сбив Стивенса с  ног.  Не  в
состоянии  сопротивляться,  будучи  скованным  по  рукам   и   ногам,   он
почувствовал, что в рот ему вставили кляп.



                                    18

     - Ладно, Стивенс, вставай и пошли!
     Он вскочил на ноги, но снова упал,  не  сумев  сохранить  равновесия:
руки его были крепко связаны за спиной.  Чьи-то  сильные  руки  подхватили
его, сорвав с него пиджак и разорвав рубашку. Полураздетого, его привязали
к дереву.
     Прошло всего несколько  секунд,  как  раздались  протяжные  свистящие
звуки: это на его голые плечи начал опускаться кнут. Было больно так,  как
будто его полосовали ножом. У Стивенса перехватило  дыхание.  Он  в  ужасе
ждал, что сейчас кнут пройдется по его лицу и глазам. Сжав зубы, он крепче
прижал к дереву затылок. Боже! Так они мстят ему!
     Все время, пока Стивенса избивали, его сверлила мысль о том,  как  бы
посчитаться со своими мучителями. Внезапно  боль  потеряла  свою  остроту,
колени начали подкашиваться, а в голове стало темно. Когда  его  перестали
бить, Стивенс услышал голос:
     - Мы могли бы тебя  и  убить.  Это  первое  предупреждение.  Если  ты
когда-нибудь еще хоть раз сунешь нос  в  наши  дела,  мы  тебя  ослепим  и
ра