дания
они с Андреем взобрались на холм, на котором  располагалась  единственная  в
городке гостиница - старое четырехэтажное здание с  нависающей  над  улочкой
крышей. По бокам крыши угнездилась потертая ветрами парочка  каменных  птиц.
Из высоких окон первого этажа неслись пьяные крики и какая-то возня.  Андрей
поежился и вопросительно глянул на своего провожатого, но в ответ Ингр  лишь
презрительно махнул рукой.
   На первом этаже здания располагался просторный  зал,  плотно  уставленный
столами. Под потолком медленно  вращался  устрашающих  размеров  вентилятор,
гонявший пыль, вметаемую в зал через раскрытые окна  заведения.  За  столами
пировали, играли и просто спали два десятка обросших рыл в  рваных  обносках
разнообразных военных  мундиров,  с  ног  до  головы  обвешанные  стрелковым
оружием. На появление Ингра никто не обратил внимания: все были пьяны да еще
и обкурены  наркотическим  дымом.  Окинув  развеселую  компанию  пристальным
взглядом, пилот решительно прошествовал в дальний угол зала, где за  большим
полукруглым столом мрачно поглощали арру трое мужчин, более-менее похожих на
нормальных людей. Стиснув зубы, Андрей последовал за ним.
   По-видимому, в прошлой жизни эта  троица  имела  отношение  к  офицерской
касте: их мундиры отличались определенной  чистотой  и  значительно  большим
количеством  эмблем,  чем  у  остальных.   Физиономии,   правда,   несколько
подкачали. Поглядев на многодневные бороды, Андрей  подумал,  что,  захватив
городок, можно было бы и наведаться в цирюльню, но мятежников, очевидно, это
волновало в последнюю очередь. Их опухшие морды явственно  свидетельствовали
о длительном, качественном запое.
   Приближение Ингра заставило отцов-командиров  оторваться  от  здоровенной
бутыли, наполненной темным напитком. Некоторое время троица  молча  сверлила
его подозрительными взглядами, потом  один  из  головорезов  решил  нарушить
молчание.
   - Ты за кого, пилот? - спросил он.
   -  Я  за  себя,  -  спокойно  ответил  Ингр.  -  У  меня  есть  серьезное
предложение.
   - Вот оно как, - тяжело промолвил второй. - А ты не трус.
   - Я не трус, - кивнул Ингр. - И мне нужна машина с полным баком.
   Трое бандитов переглянулись. По их глазам Андрей понял, что они вовсе  не
считают Ингра человеком умалишенным или не осознающим, с кем он имеет  дело.
Они понимали: раз парень с пулеметом спокойно и  уверенно  пришел  в  кабак,
полный перепившихся ублюдков, значит, он знает, что делает. Наверное, за его
спиной стоит кто-то, кто может обеспечить некоторые гарантии в его пользу, -
а в их нынешнем положении лишние неприятности душу не грели.
   - Говори. - Седовласый дядька с набухшими мешками под глазами  облизнулся
и плеснул себе полный стакан отдающей сивухой-жидкости.
   - У меня есть патрульный  катер.  Спаренная  пушка,  полно  патронов,  но
совсем нет топлива. Мне нужна машина.
   - Какая?
   - Хорошо бы связного "Пса" с полными баками и пулеметом. Если нет  "Пса",
могу взять легкий грузовик с полным приводом.  На  катере  вы  сможете  уйти
вверх по реке и удрать через Саарел  на  юг.  Катер  -  гораздо  лучше,  чем
рыбацкий пароход...
   Вожди ирокезов снова погрузились в размышления. Наблюдая  за  их  лицами,
Огоновский невольно поразился Ингру - он, казалось, заранее прочитал  мысли,
отражавшиеся сейчас на тяжелых небритых рожах.
   - Фуркан с тобой, - решил наконец седой.  -  Будем  надеяться,  что  твой
катер не заминирован...
   - Я тоже буду надеяться, что вы не засунете мне под  днище  "конфету",  -
любезно отозвался Ингр. - Пойдем смотреть?
   - Что, прямо сейчас?
   - Я очень спешу. А вы нет?
   Седой горько вздохнул, сплюнул на пол и поднялся.
   - Идем, Лужай. Поглядим, что там у него за посуда. Ты, Сакир, посиди пока
здесь... посмотришь за нашими. Лишний шум нам сейчас ни к чему.
   Двигаясь  замыкающим,  Андрей  не  переставал  держать  правую   руку   в
непосредственной близости  от  расстегнутой  кобуры,  однако  Ингр  шел  без
всякого напряжения, так,  словно  он  прогуливался  со  старыми  приятелями,
которые приехали к нему в  гости  на  рюмочку  арры.  Двое  бывших  офицеров
ковыляли посередине, то и дело сплевывая и ругаясь между собой. Речь  шла  о
каких-то женщинах, ни за что ни  про  что  убитых  одним  из  них.  Невольно
прислушиваясь к их беседе, Андрей морщился и  отворачивался  в  сторону.  По
разговору выходило, что эта парочка путешествовала по горящей стране  далеко
не первый день.
   Они остановились возле причала: на гостей зловеще  смотрела  расчехленная
спарка, от казенников тянулись маслянисто поблескивающие металлические ленты
с сотнями крупнокалиберных игрушек.
   - Спокойно, Халеф! - крикнул Ингр. - Все в порядке, это покупатели!
   Юноша слез с металлического сиденья наводчика  и  юркнул  в  темную  нору
люка. Ингр приглашающе взмахнул рукой: - Смотрите.
   Молча, даже не оглядываясь на Андрея, головорезы полезли на палубу.  Один
исчез внизу, в мотоотсеке, а второй вошел в рубку. Ингр щелкнул  флажком  на
приборной доске: - Горючего, как видите, - сопли.  Но  в  городке  наверняка
есть, не так ли? А цистерны тут огромные, на три тысячи лонов хватает.  Если
удирать, то, конечно, меньше...
   "Покупатель" молча оттер его плечом и уверенным жестом  потянул  рукоятку
запуска. Оба двигателя послушно фыркнули, тихо зачихали на малых. Прогазовав
- так, что у Андрея  заболела  голова,  -  он  вырубил  моторы,  внимательно
осмотрел приборы и выбрался на палубу.
   - Все отлично, - тихо сказал он своему седому спутнику, который уже вылез
из мотоотсека. Тот согласно кивнул и поднял глаза на Ингра.
   - Я  оставляю  также  все  хозяйство:  лодку,  кухонные  дела  и  морское
снаряжение. Могу даже оставить часть консервов, нам теперь много  не  нужно.
Ну что, идет?
   - К "Псу" дам два колеса, - негромко произнес седой. -  Патронов  -  один
ящик. Хватит?
   - И полные баки.
   - И полные баки. Сам нальешь, если хочешь.
   - Я верю.
   - Тогда пошли смотреть товар.
   Халеф и Касси быстро выгрузили из катера два продолговатых тюка с запасом
провизии, автоматы и ящик патронов.  Для  комплекта  Касси  прихватила  свой
неразлучный пулемет - нагрузившись, вся компания медленно зашагала вверх  по
улицам притихшего городка. Время от времени Андрей видел, как из-за  плотных
штор верхних этажей высовывается то одна, то другая запуганная обывательская
физиономия.  Большинство  частных  домов  мародеры  почему-то  не   тронули:
разгромив полицейский  околоток  и  представительство  местной  власти,  они
успокоились и принялись грабить несчастного хозяина отеля.
   Шагая, как и раньше, последним, Андрей иногда ловил на себе удивленные  и
тревожные взгляды их "партнеров". Он их понимал: во-первых, на нем  не  было
никакого груза, тогда как даже Ингр тащил  на  спине  ящик  с  боеприпасами,
во-вторых, его экстравагантная для здешних мест внешность не вписывалась  ни
в какие каноны - местные мужчины, как он успел  понять,  никогда  не  носили
длинных локонов и очень  не  любили  бриться.  Огоновский  тоже  не  сверкал
подбородком, но все же в  нем  явственно  ощущался  некий  элегантный  лоск,
совершенно  несвойственный  обитателям   Трайтеллара.   Кожаный   комбинезон
поблескивал точно так же, как в тот проклятый час, когда он вытащил  его  из
кофра-консерватора, высоченные сапоги были лишь чуть  припорошены  пылью,  и
даже массивная кобура висела как-то не так, более ладно, чем у остальных.
   Не обращая на бандитов никакого внимания, Андрей легко шагал чуть  позади
остальных, одним глазом  контролируя  движения  мятежников,  а  другим  -  с
любопытством разглядывая аккуратные, явно не бедные усадьбы жителей городка,
частично укрытые в зелени цветущих  садов.  Наверное,  до  мятежа  это  была
довольно  богатая  страна,  населенная  трудолюбивыми,  знающими  себе  цену
людьми.
   "Если у комиссаров по контакту и возникнут проблемы, - думал Андрей, - то
уж наверняка не здесь. С этими договориться будет проще простого: они знают,
что расширение горизонтов, да еще такое масштабное, может принести им только
выгоду. Пусть не им самим, но уж их детям точно...  ради  такого  они  сжуют
наши законы, как конфету, пусть даже им и не все в них понравится".
   Для того, чтобы попасть во двор гостиницы, пришлось пройти  через  кухню.
На лавочке возле изящного кованого фонарика, который освещал кухонную дверь,
сидел убитый горем дядя с некогда жизнерадостным круглым  лицом  и  изрядным
пузом. Его сильные и, наверное, добрые и трудолюбивые руки  то  сжимались  в
кулаки, то вдруг начинали скрести обтянутые серой  юбкой  колени.  При  виде
троих мятежных вожаков он отвернулся в сторону и стиснул челюсти.
   Посреди двора стояли два почти новеньких серых грузовика  с  тентованными
кузовами и то, что Ингр называл "Псом" - среднеразмерный открытый вездеход с
тремя мостами и станковым пулеметом в угловатой задней части.
   Ингр с  Касси  принялись  осматривать  машину,  Халеф  спрятался  в  тени
дощатого навеса за грузовиками, то  и  дело  косясь  на  кухонную  дверь,  а
Андрей, решив играть свою роль до конца, с безразличным  видом  встал  возле
лавки. Круглолицый  дядька,  в  котором  он  безошибочно  опознал  владельца
гостиницы, поднял на него покрасневшие глаза, окинул его удивленным взглядом
и снова отвернулся. Андрей вздохнул.
   - Вы потерпите, хозяин, - тихо, так, чтобы его мог  слышать  только  тот,
сказал он. - Скоро  все  это  кончится,  а  потом,  наверное,  очень  многое
изменится...
   Хозяин дернулся, словно от удара, и  посмотрел  на  него  с  неподдельным
ужасом. Андрей мягко улыбнулся и прищелкнул пальцами.
   - Не бойтесь. Я вам не угрожаю...
   В этот момент Халеф, вдруг забывший  свой  страх,  поднялся  с  места  и,
словно зомби, пошел прямо в  кухонную  дверь.  Буквально  через  секунду  он
вынырнул на улицу,  держа  в  руках  какой-то  истрепанный  сверток  зеленой
клеенки. Глаза юноши светились, словно у одержимого.
   - Спроси его, - горячо заговорил он, обращаясь к Андрею,  -  спроси  его,
откуда у него - это?
   - Что - это? - не понял тот.
   - Это! - почти закричал Халеф, потрясая своим странным пакетом.
   Недоуменно пожав плечами, Огоновский выполнил его  просьбу.  Хозяин,  все
еще шокированный транслингом, затряс подбородком и не без труда  выдавил:  -
Его принес один парень... кажется, он приплыл по реке из Саарела.
   Путем длительного перекрестного допроса  удалось  выяснить,  что  сверток
оказался в гостинице благодаря некоему странному отроку, который якобы нашел
его в сожженной деревне вверх по реке. На просьбу продать его дядька замахал
руками и перепуганно сообщил, что  благородные  господа  могут  забрать  эту
ерунду даром, потому что ее хозяин погиб еще утром, когда пытался стрелять в
этих... этих.
   Андрей избавил его от  необходимости  подбирать  соответствующий  термин,
отойдя к Ингру, который уже заканчивал заливать горючее в  баки  выменянного
на катер вездехода.
   - Сейчас поедем, - сказал он. - К ночи будем уже далеко, а там...
   - Слушай, - тихо перебил его Андрей, - а ты не боишься? Тебе не  кажется,
что эта милая публика порежет нас автоматами, едва мы попробуем  выехать  со
двора?
   - Нет, - ответил Ингр, усердно  орудуя  рычагом  ручного  насоса,  -  они
сейчас не в той  ситуации...  я  все  понял,  когда  увидел,  что  город  не
разграблен. Они бегут от регулярных  войск  и  полицейских  частей,  в  этой
провинции мятеж провалился. Им нужно либо плыть вниз по  реке,  либо  вообще
удирать из страны. Эти трое так и сделают - когда их  ублюдки  насосутся  до
полной потери сознания, погрузят в катер денежки и дадут чесу  в  Саарел,  а
потом, наверное, на юг. Так что шум им не нужен, понял?
   - А что будет с нами, когда мы наткнемся на эту самую полицию?
   - Ничего не будет. Мы просто не наткнемся. Почему, ты думаешь,  я  просил
именно "Пса"? Он может ходить  по  грунту.  Полиция  и  армия  двигаются  по
крупным дорогам, а мы поедем через маленькие хутора, там в жизни  ни  одного
полицейского и не видели. К тому же учти - вся эта  публика  в  розыске,  на
каждого есть формуляры, всякие там документы и прочее, а мы-то что? Я  лично
ни в чем не замешан, Касси тем более. Разве что ты, если тебя ищут...
   - Меня никто не ищет, - горько оценил  его  юмор  Андрей.  -  Я  все  еще
числюсь в кадрах сорок седьмого ударного крыла, от  которого  остались  одни
только славные воспоминания...
   Андрей успокоился только тогда,  когда  занятый  бандой  городок  остался
далеко позади. Их шестиколесный  "Пес"  ходко  бежал  по  вполне  приличному
двухрядному шоссе, на котором не было  видно  ни  одного  автомобиля.  Касси
спала, клубочком свернувшись на широком заднем сиденье, Халеф, закинув  ноги
на приборную панель, сосредоточенно рассматривал какие-то листы,  вытащенные
им из таинственного свертка, а Огоновский устроился на мешке с консервами  -
поближе к пулемету, который почему-то внушал ему определенную уверенность  в
завтрашнем дне.
   - Что ты там читаешь? - спросил Ингр, скосив глаза на истрепанную  бумагу
в руках бен Ледды.
   - Потом... - зачарованно пропел Халеф. - Все потом...
   Ингр махнул рукой, посмотрел на Касси, потом повернулся к Андрею:  -  Уже
не страшно?
   - Нет, - Огоновский передернул плечами и вяло улыбнулся,  -  ты  оказался
прав. Я просто не знаю вашей специфики, вот и все! И нечего  издеваться  над
чужими людьми.
   - Никто над тобой не издевался, - возразил Ингр. -  Я  сразу  все  понял,
понимаешь? Очевидно, правительство накопило достаточно сил, чтобы гнать  всю
эту шваль к восточной границе, и они бегут куда глаза  глядят  -  да  только
бежать уже некуда. Те трое, офицеры, они это понимают, поэтому я  знал,  что
катер они возьмут без шума и лишних  разговоров  Стрельба,  шум  -  для  них
сейчас это лишний риск, проще было молча дать нам  то,  что  мы  просили,  и
исчезнуть,  пока  остальные  ублюдки  не  протрезвели  и  не  утопили  их  в
собственном дерьме. Ночью они уйдут, а мы в это время будем уже далеко.
   - Но ты говорил, что мы не будем ехать по дороге.
   - Скоро свернем, просто сейчас так удобнее и быстрее.
   Андрей  успокоенно  кивнул  и  откинулся  на  железный  борт  автомобиля,
подложив под голову кулак.
   Ингр не соврал: вскоре "Пес" замедлил ход и осторожно свернул с шоссе  на
едва заметную в траве колею, которая вела куда-то на  запад.  Тропа  петляла
меж редких деревьев, то спускаясь в неглубокие  овражки,  то  поднимаясь  на
холмы, откуда вставший на ноги Андрей мог разглядеть бесконечное редколесье,
залитое мягким светом закатного солнца. Одна рощица сменялась другой, иногда
вездеход  проезжал  через  лужайки,  поросшие   некошеной   травой,   однако
какие-либо признаки человеческого жилья отсутствовали напрочь.
   Они появились тогда, когда Ингр съехал с  тропы  и,  осторожно  преодолев
большой овраг, оказался на более-менее наезженной  дороге,  по  обе  стороны
которой зеленели аккуратные ровные поля, сменившиеся  затем  садами.  Вскоре
Андрей увидел большущий прицеп на пневматических шинах,  стоящий  справа  от
дороги, и понял, что неподалеку находится какое-то  селение.  Так  и  вышло:
сперва над низкими деревьями показались  лопасти  огромного  ветряка,  потом
дорога сделала резкий поворот, бесконечная посадка осталась сзади, а впереди
появился большой трехэтажный дом с традиционной в этих краях острой  крышей,
которая выступала вперед,  образуя  нечто  вроде  навеса,  прикрывающего  от
солнца вход, и многочисленные  хозяйственные  постройки,  рядом  с  которыми
Огоновский  разглядел  какую-то  сложную  машину  со  множеством  шкивов   и
замасленных рычагов, пару прицепов и открытый легковой вездеход.
   Не доезжая до хутора сотни метров, Ингр остановил машину, выбрался  из-за
руля и уверенно зашагал по скрипящему  гравию.  Привстав  со  своего  места,
Андрей на всякий случай  взвел  пулемет  и  заглянул  в  прицельное  кольцо,
прикидывая, как целиться из непривычного ему оружия.
   "Вообще, - подумал он, глядя на темные  окна  старого  дома,  -  с  точки
зрения любого нормального человека наша странная компания, путешествующая по
стране,  в  которой  идет  гражданская   война,   есть   банда   отъявленных
сумасшедших, и место нам не здесь, а в дурдоме. Чем все это закончится? Если
вспомнить карту,  до  западного  побережья  нам  идти  и  идти  -  либо  нас
пристрелят  какие-нибудь  бандиты,  либо  надолго  упакуют  на  каторгу.  На
каторгу... это их - на каторгу, а меня-то как  раз  в  дурдом,  где  я  буду
проповедовать Армагеддон тамошним Наполеонам... и это еще если я не попаду в
контрразведку, что ничем не лучше".
   Ингр остановился неподалеку от каменных ступеней входа и что-то  протяжно
заорал. Некоторое время никакой реакции на его зов  не  было,  и  Огоновский
успел подумать, что хутор брошен бежавшими  от  мятежников  обитателями,  но
через минуту в одном из окон второго этажа мелькнуло чье-то лицо,  и  вскоре
на пороге жилища появился крепкий, непривычно коренастый мужчина  с  длинным
оружием в руках. Окончательно разглядев своего гостя, он вдруг бросил ствол,
поднял  над  головой  сцепленные  ладони  и  бросился  к  нему.  Возбужденно
переговариваясь, Ингр и хозяин двинулись в сторону машины.
   Андрей глубоко вздохнул и снял пулемет с боевого взвода.
   - Просыпайся, Касси, - сказал он. - Наверное, сегодня мы  будем  спать  в
нормальных постелях.
   - Да-а, - сонно простонала она, - а где это мы?
   - Познакомьтесь, это мой друг Акжай!  -  представил  хуторянина  Ингр.  -
Когда-то я служил в этих краях, и мы с ним выпили немало сладкой арры...
   Дом ожил. По  первому  этажу  забегали  две  молодые  девушки,  на  кухне
зашипели сковородки, жена Акжая, который оказался старшим из  трех  братьев,
владевших хутором, такая же, как он, приземистая и немногословная, принялась
накрывать огромный деревянный стол, сооруженный, наверное, в тот же  далекий
год, что и прочный каменный дом. Вымыв руки сильно пахнущим  травами  жидким
мылом, Андрей прошел в холл, где возле гигантского сводчатого очага негромко
беседовали Ингр с хозяином, и остановился, не  зная,  куда  себя  девать.  В
кресле, старательно пряча лицо, склонился  над  своими  бумагами  Халеф.  Не
решаясь тревожить Акжая, Андрей подошел к парню  и  заглянул  в  желтоватый,
испещренный неровными строчками лист.
   - Что это такое? - спросил он. - Чего ты тогда  так  разнервничался?  Это
что, какая-то реликвия?
   - Это больше чем реликвия, - напряженным голосом  ответил  Халеф.  -  Это
очень многое объясняет... но мне нужно разобраться до конца, и тогда...
   - Хорошо, - пожал плечами Андрей, - не стану тебе мешать...
   - Они шастали по округе, - донесся до него голос хозяина, - но  последние
недели я никого не видел. Так ты говоришь,  что  эта  сволочь  добралась  до
Виппура?
   - Я думаю, что не сегодня-завтра их сбросят в реку, - отвечал Ингр. - Вид
у них был очень уж потрепанный, есть раненые: наверное, они бегут с запада.
   - Ты не знаешь новостей. Если они и бегут, то с севера,  потому  что  все
побережье охвачено боями, и похоже, что Солдатам  там  приходится  несладко.
Говорят, что Западный Берег может все-таки отойти к Хабурану, если до  осени
Солдаты не соберут такую армию, которая сможет оттеснить всех этих мерзавцев
к границе.
   Ингр раздраженно дернул рукой. Посмотрев на стоящего возле стены  Андрея,
он нахмурился и снова обратился к Акжаю: - Нам нужно именно туда. Я даже  не
знаю, как мы пройдем через заслоны... что  говорят:  войска  стоят  сплошным
фронтом или в долинах войны еще нет?
   - Если верить новостям, фронта как такового не существует вовсе.  Солдаты
дерутся за отдельные города, кое-где они уже восстановили гарнизоны,  но  до
серьезного дела пока не доходит: там  многие  поддерживают  Хабуран,  ты  же
знаешь.
   - Да, я знаю... пять фурканов, мне неохота подыхать среди этих  ублюдков,
но у нас нет другого выхода.