апасти. Но  их  тоже  загребли  как  пособников
вторжения.
   Теперь  кришнаиты  пребывали  в   трансе,   безостановочно   распевая
Махамантру, а чекисты тщетно пытались заставить их замолчать и  добиться
от  них  вразумительных  ответов  на  вопрос,  кто,  когда,  при   каких
обстоятельствах и с какой целью их завербовал.
   Кришнаиты делали  вид,  что  начисто  забыли  русский  язык  и  могут
общаться только на санскрите, а найти переводчиков с древнеиндийского  в
эти часы  в  обезумевшем  городе  было  затруднительно.  Тем  более  что
следователи не сразу разобрались в языковой проблеме и,  грешным  делом,
решили, что сектанты разговаривают по-инопланетному.
   С уфологами было гораздо  проще.  Они  охотно  говорили  по-русски  и
искренне старались убедить сотрудников ФСБ, что  инопланетяне  на  самом
деле хорошие - настоящие ангелы во  плоти  в  буквальном  смысле  слова.
Просто не надо мешать им делать  свое  дело,  иначе  виновных  постигнет
божественная кара.
   - Это наши предки, священные  прародители  человечества,  -  твердили
уфологи. - Они принесли на землю свет цивилизации и оставили на  планете
своих сыновей, чтобы они плодились, размножались и наполняли  землю.  Но
потомки забыли своих прародителей, и  вот  священные  предки  вернулись,
чтобы вновь научить землян жить по законам истинного разума.
   А в соседнем кабинете Мария Петровна Богатырева устало повторяла  уже
не в первый раз:
   - Да, они разговаривали со мной. Они говорили по-русски  с  акцентом.
Они называли нас  варварами  и  утверждали,  что  несут  на  землю  свет
истинного разума.
   В свете таких совпадений  сотрудники  ФСБ  уже  не  сомневались,  что
допрашиваемые говорят об одном и том же.  А  значит,  связь  между  ними
можно считать доказанной.
   Это одна организация, а связующее звено в ней - Василиса Богатырева.
   В знакомстве с ней признались не только уфологи, но даже и  некоторые
кришнаиты из тех, кого все-таки удалось заставить говорить по-русски.  А
также и отдельные приверженцы других сект, которых как раз в  это  время
активно свозили на Литейный.
   По большому счету, в этом не было ничего странного.  Василиса  водила
дружбу чуть ли не со всеми маргиналами города - от  хиппи  до  панков  и
байкеров и от свидетелей Иеговы до  православного  клуба  имени  Виктора
Цоя.
   Через отца Василиса была связана со славянскими язычниками,  а  через
мать - с уфологами всех мастей. И среди них были не только  полубезумные
сектанты, но и вполне  нормальные  ребята,  для  которых  поиски  НЛО  и
сигналов из космоса были обыкновенным хобби.
   Мария Петровна знала о них из материалов экспертной  группы,  которая
собирала сведения обо всех уфологических организациях страны и  мира,  а
Василиса перезнакомилась со  многими  лично,  активно  используя  работу
матери в экспертной группе для поднятия своего авторитета.
   И вот теперь все это им вышло боком.
   Марию Петровну обрабатывали два следователя - добрый и  злой.  Первый
монотонно повторял по десять раз одни и те  же  вопросы  и,  не  получив
удовлетворительных ответов, заводил шарманку сначала:
   - Так когда, вы говорите, инопланетяне  впервые  вступили  с  вами  в
контакт?
   - Ну сколько можно повторять? - также  монотонно  и  даже  почти  без
раздражения отвечала Мария Петровна. - Это  было  сегодня,  в  аэропорту
Пулково, когда они высадились там и  захватили  аэровокзал.  У  вас  это
записано в протоколе, и я не понимаю, чего вы хотите от меня добиться.
   - То есть раньше вы с ними не встречались?
   - Как я могла встречаться с ними раньше, если  только  сегодня  стало
известно, что они на самом деле существуют? У нас  в  экспертной  группе
считалось,  что   межзвездные   путешествия   живых   разумных   существ
невозможны,  и  вторжение  инопланетян  вообще  не  значилось  в  списке
наиболее опасных угроз внеземного происхождения.
   - Ага! И эту точку зрения навязали экспертной группе вы по  поручению
пришельцев?
   В  голосе  следователя  слышалось  искреннее  удовлетворение   хорошо
проделанной работой. Он наконец разобрался в том,  какова  роль  доктора
Богатыревой в шпионской сети инопланетных агентов.
   Но Мария Петровна никак не хотела соглашаться с его выводами.
   - Вы вообще русский язык понимаете или нет? Я вам еще  раз  объясняю,
что впервые увидела пришельцев сегодня и никогда раньше даже не  слышала
о них. В экспертной группе я занималась проблемой  потенциальной  угрозы
инфекций и эпидемий инопланетного происхождения.
   -  Что  вы  говорите?  Это  интересно.   Значит,   они   намереваются
организовать эпидемию. У них есть бактериологическое оружие?
   И так далее и тому подобное раз за разом по кругу, как в  сказке  про
белого бычка с психической атакой в  паузах,  когда  добрый  следователь
устало произносил:
   - Все! Мое терпение лопнуло.
   И тут же в дело вступал злой  чекист,  который  впервые  появился  на
сцене под видом оперативника,  только  что  вернувшегося  с  Московского
вокзала, где пришельцы нанесли самый большой ущерб и положили  несколько
тысяч человек.
   - Да я тебя на куски порву! - орал  он,  очень  натурально  изображая
человека,  который  потерял   самообладание,   увидев   своими   глазами
последствия налета пришельцев. - Ты будешь говорить или нет?! Считаю  до
трех!
   Пистолет у виска - штука очень неприятная, но Мария Петровна по  роду
своей деятельности много общалась с сотрудниками спецслужб  и  прекрасно
знала их методы. И, в частности, была уверена, что ее не застрелят.
   Оперативник орал, срывая голосовые связки: "Не  думай,  мне  за  тебя
много не дадут! Меня вообще оправдают! Вас, сволочей, всех надо стрелять
без суда и следствия!" - но Марию Петровну несколько часов назад держали
на мушке инопланетяне, она бежала из плена под пулями и голубым  градом.
И ей было  плевать  на  истерику  чекиста,  тем  более  что  он  заметно
переигрывал.
   Она даже позволила себе поиздеваться над ним, сказав:
   - Вам лечиться надо, молодой человек. Могу  порекомендовать  хорошего
психиатра.
   И он ее даже не ударил, из чего Богатырева заключила, что следователи
пока  не  получили  приказа  применять  против  нее   меры   физического
воздействия.
   По законам мирного времени о таких мерах вообще не могло быть и  речи
- все-таки Россия считается демократической страной. Но черт его  знает,
какие полномочия даются спецслужбам в зоне военных действий
   Однако пока что Богатыреву не били, и она держалась спокойно.
   Поняв, что просто так на испуг ее  не  возьмешь,  следователи  решили
зайти с другой стороны. "Добрый" прокрутил  свою  шарманку  еще  раз,  а
потом появился "злой", но уже не в роли шокированного истерика, а в роли
холодного расчетливого циника, который завел речь о ее дочерях.
   Это сработало. Не пришлось даже прибегать к самым неприятным угрозам.
Оказалось достаточно намекнуть, что девочек подозревают в  шпионаже,  то
есть судить их, как гражданок России, будут по статье  "Измена  Родине",
которая  в  военное  время  предусматривает  смертную  казнь  без  учета
возраста и пола.
   - Военно-полевой трибунал разберет это дело быстро,  -  шипел  "злой"
прямо в ухо Богатыревой, и та в конце концов не выдержала.
   - Да чего вы от меня хотите?! Пишите протокол сами - все, что угодно.
Я все подпишу, только не трогайте девочек!
   - Мы хотим от  вас  правды,  -  тем  же  равнодушным  тоном  произнес
"добрый", и его коллега как-то сразу улетучился из кабинета.
   И дальше все покатилось по накатанной колее.
   - Итак, вы утверждаете, что  до  сего  дня  сами  никогда  не  видели
пришельцев. Следовательно, связующим звеном между  вами  и  инопланетной
разведкой служила ваша дочь Василиса. Так?
   - Оставьте в покое мою дочь! Она еще ребенок.  Делайте  со  мной  что
хотите, но ее оставьте в покое.
   - Она была вашим связником или нет?
   - Нет!
   - А кто был?..
   В конце концов оба следователя  утомились  и  оставили  Богатыреву  в
кабинете одну - "подумать".
   Они курили на лестнице и устало разговаривали об этом деле с оттенком
безнадежности.
   - Все равно мы ее не расколем. Либо она вообще тут не при делах, либо
у нее такая подготовка, что мы  ничего  не  добьемся.  Ну  подпишет  она
протокол  -  и  что  дальше?  Задницу  им  подтереть?  Все  равно   ведь
неизвестно, врет она или нет.
   - Рысаков  подтверждает,  что  она  помогала  пришельцам  работать  с
пленными.
   - Ну  и  что?  Она  сама  этого  не  отрицает.  Говорит,  что  хотела
заполучить инъектор  с  противоядием  и  сбежать  И  ведь  действительно
заполучила и сбежала.
   -  А  это  на  самом   деле   противоядие?   Подтвердилось   уже?   -
поинтересовался "добрый", которому некогда было следить за новостями.
   - В том-то и дело, что подтвердилось.  Так  что,  может,  она  правду
говорит и на самом деле не знает ничего.
   - Может, и так. Только не нравятся мне эти  совпадения.  Дочка  ее  с
сектантами повязана...
   - А с сектантами тоже фиг чего  поймешь.  На  вид  они  просто  психи
недоделанные.
   - Ладно, наше дело маленькое. Про эвакуацию ничего не слышно?
   - Ага, жди! Нас эвакуируют, когда рак  на  горе  свистнет.  Приказ  -
стоять насмерть, и все дела.
 
29 
 
   Раненую инопланетянку, которую вывез из  Пулкова  полковник  Рысаков,
доставили  в  тот  же  госпиталь,  где  арестовали  Марию  Богатыреву  И
поместили в тот самый особый изолятор, куда Богатырева с дочерью  так  и
не попали.
   С другой инопланетянкой, которую отправили из аэропорта  по  воздуху,
случилась  неприятность  Самолет  сумел  взлететь,  но   был   обстрелян
"тарелкой", севшей ему на  хвост,  уже  в  воздухе,  за  линией  фронта.
Сопровождающие лица успели спрыгнуть до  того,  как  "ил"  развалился  в
воздухе, и трофеи захватили с собой.
   Командир группы  сопровождения  так  искусно  владел  парашютом,  что
опустился всего в десяти  метрах  от  инопланетянки.  Но  она  оказалась
мертва.
   Раны были слишком серьезны, и, хотя ей сделали перевязку и остановили
кровь, это ее не спасло
   Таким образом, инопланетянка, доставленная в госпиталь  регионального
центра медицины катастроф, была единственной живой пленницей,  пригодной
не только для изучения, но и для допроса.
   И пока медики готовили оборудование для исследования ее  организма  и
врачевания ее ран, военные дознаватели и сотрудники ФСБ обнаружили,  что
дело с получением информации сдвинулось с мертвой точки.
   Всю дорогу инопланетянка твердила на ломаном русском языке, что ей не
нужно никакого лечения, а требуется срочная деактивация - и  теперь  она
вдруг заявила, что согласна ответить на все вопросы, если  ее  пообещают
после этого деактивировать
   Дознаватели никак не могли  понять,  почему  она  так  настаивает  на
деактивации, а инопланетянка слишком плохо знала язык, чтобы как следует
это объяснить.
   Поначалу все поняли  так,  что  деактивация  позволяет  тяжелораненым
остаться в живых и способствует регенерации тканей, -  но  инопланетянка
была не так уж тяжело ранена. Ей прострелили  обе  руки,  но  кровь  уже
остановилась, и медики уверяли, что угрозы для жизни нет.
   Однако инопланетянка без конца твердила: "Меня накажут. Я  умру.  Нам
нельзя быть в плену", - и дознаватели решили, что она говорит  о  казни,
которая ждет ее за попадание в плен, если до нее доберутся свои.
   Это, конечно, была интересная информация, но далеко не самая  важная.
Так что разговор об этом решили отложить на потом, а пока стали задавать
пленнице другие вопросы:
   - Какова численность  ваших  войск?  Сколько  вас  всего?  Откуда  вы
прилетели и какова ваша конечная цель?
   Но, едва начав отвечать на эти вопросы,  пленница  вдруг  обмякла,  и
сознание покинуло, ее.
   Медицинские приборы со всей очевидностью отражали картину  той  самой
деактивации, к которой она так стремилась. С ней происходило в  точности
то же самое, что и с людьми, пораженными голубым градом.
   -  Они  что,  умеют  усыплять  сами  себя?  -  удивленно   спрашивали
сотрудники спецслужб у медиков, но те только пожимали плечами.
   Чекисты настойчиво требовали, чтобы  медики  нашли  способ  разбудить
инопланетянку, потому что надо продолжать  допрос,  -  и  врачи  вовремя
вспомнили про инъекторы с противоядием.
   Тот инъектор, который отобрали у доктора Богатыревой, увезли вместе с
ней на Литейный. Но среди  трофеев,  доставленных  вместе  с  пленницей,
нашелся еще один, и его решили испробовать на спящей красавице с  черным
ромбом над переносицей.
   Одной порции в четыре минимальных дозы оказалось мало, и только после
шестнадцати доз инопланетянка открыла глаза. И почему-то пришла в ужас.
   Она отчаянно  восклицала  что-то  на  родном  языке,  особенно  часто
повторяя слово, похожее на "мунгара", и тогда ее спросили:
   - Что такое "мунгара"? В чем дело?  Похоже,  она  силилась  подобрать
нужное слово, но так и не смогла это сделать.
   - Маленький Хозяин... - произнесла она, трогая пальцами черный ромб у
себя на лбу, но уже не смогла объяснить, что бы это значило, потому  что
снова провалилась в сон.
   Однако на  этот  раз  все  было  гораздо  хуже.  Угасающий  пульс  не
стабилизировался на уровне трети от  нормы,  а  продолжал  стремиться  к
нулю.
   - Давление ниже критического, - озабоченно воскликнул один из врачей.
   - Фибрилляция, - констатировал другой.
   Медики  заметались  у  койки,  пытаясь  реанимировать   инопланетянку
человеческими лекарствами и внеземным противоядием одновременно, но  все
было тщетно.
   Искусственное дыхание, массаж  сердца  и  дефибрилляция  электрошоком
продолжались минут пятнадцать.
   - Зрачки широкие, на свет не реагируют, - сказал наконец  старший  из
реаниматоров. - Дыхания нет,  сердцебиения  нет,  мозговая  деятельность
прекратилась. Все, ребята. Бесполезно. Констатируем смерть.
   Сотрудники спецслужб так и не получили вразумительных ответов на свои
вопросы, а медики никак не могли понять, чем вызвано такое стремительное
угасание жизни. Они только заверяли, что пулевые ранения  рук  не  могли
быть причиной смерти.
   - Скорее уж это чертово противоядие, - говорили они. - Может, мы дали
слишком большую дозу.
   Прямым следствием этого  происшествия  явился  категорический  запрет
экспериментов  с  противоядием  на  людях.  Даже  несмотря  на  то,  что
десантники  в  Пулкове  оживили  с  помощью  трофейных  инъекторов  кучу
пострадавших без единой осечки и сведения  об  этом  уже  просочились  в
прессу.
   К счастью, десантники о запрете так и не узнали. Им было не до того.
   В Пулкове разгорался новый бой,  и  противоядие  в  инъекторах  могло
помочь десантникам  продержаться  против  инопланетян  с  их  "гуманным"
оружием как можно дольше.
 
30 
 
   Сначала пришельцы попытались  обойтись  малой  кровью.  Или,  вернее,
малым расходом боеприпасов. "Тарелки" одна за другой заходили на  здания
аэропорта и лупили белым градом по стеклам.
   Стекла плавились и  стекали  с  рам,  и  тогда  пришельцы  пускали  в
помещения струи голубого града.
   Они нагло зависали перед пустыми проемами окон и прочесывали  струями
все пространство.
   Но десантники укрылись в коридорах, где не было окон. А один из  них,
изловчившись,  пальнул  из-за   угла   по   неподвижной   "тарелке"   из
гранатомета.
   "Тарелка" резко отпрянула, но  было  поздно.  Граната  угодила  ей  в
носовую часть. И похоже, повредила  оружие,  которое  помещалось  именно
здесь.
   Это был второй случай повреждения "летающей тарелки". Первый случился
в воздушном бою, когда потерявший управление  истребитель  столкнулся  с
аппаратом пришельцев лоб в лоб.
   Оказалось, что даже неуязвимые "тарелки" не всегда  могут  уклониться
от лобового столкновения.
   Для прессы этот случай  расписали  как  героический  подвиг  летчика,
который сознательно пошел на таран, но авиаторы  между  собой  говорили,
что нарочно такой финт проделать невозможно. От  преднамеренной  лобовой
атаки "тарелки" уходят без труда.
   Но даже то, что "тарелку" можно  сбить  случайно,  вселяло  некоторую
надежду.
   Десантник, подбивший аппарат пришельцев из  гранатомета,  тоже  очень
радовался - но, как оказалось, зря.
   Пришельцы в  результате  сильно  разозлились  и  учинили  десантникам
образцово-показательный разгром.
   "Тарелок" в небе над  аэропортом  появилось  ощутимо  больше,  и  они
группами  по  четыре  непрерывно  пикировали  на  аэровокзал,  методично
забрасывая его бронебойными белыми шарами.
   Это были те же самые шары, которые  утром  потопили  фактически  весь
Балтийский флот. Против них  не  устояла  корабельная  броня  -  что  уж
говорить о бетоне и кирпичах.
   Но это  было  только  полбеды.  Пока  верхние  этажи  превращались  в
оплавленные руины, десантники могли спасаться на нижних.
   Но у пришельцев в запасе были еще и синие шары,  которые  залетали  в
здание через окна  и  двери  и,  испаряясь,  растекались  по  помещениям
ядовитым туманом.
   У этого тумана было своеобразное действие. Рядом с  тем  местом,  где
расплескался синий шар, люди падали замертво мгновенно, впадая в  то  же
самое состояние деактивации, которое характерно для  пораженных  голубым
градом. Но чем меньше была концентрация тумана, тем  слабее  становилось
его действие.
   На  удалении  от  эпицентра  люди  засыпали  уже  не  так  крепко   и
безнадежно, и их можно  было  разбудить  даже  без  инъектора  -  просто
тряхнув пару раз за плечи.
   А  далее  люди  вообще  не  теряли  сознания  -  просто   становились
заторможенными и  не  вполне  адекватно  ориентировались  во  времени  и
пространстве.
   Даже минимальной дозы антидота им хватало, чтобы полностью  прийти  в
себя. И, оживляя деактивированных, десантники подбадривали друг друга:
   - Ничего. Тут в каждом инъекторе по шестьдесят четыре тысячи доз. Нам
надолго хватит.
   Бодрости у них поубавилось, когда  пришельцы  продемонстрировали,  на
что способен красный шар. Они шарахнули им просто так, в  центр  летного
поля-в качестве психической атаки. И атака получилась что надо.
   Шар расплескался по бетону жидкой слизью - точно так же, как белые  и
синие, но в следующее мгновение во все стороны от этой лужи  взметнулась
лавина огня.
   Это выглядело как взрыв бензоколонки в "Приключениях  итальянцев",  и
очевидцы легко представили себе, что получится, если такой шарик  угодит
в здание.
   Десантники не показывали виду, что на них подействовала эта сцена,  а
вот оживленные ими штатские и полувоенные получили хорошую встряску.
   Они уже привыкли,  что  гуманное  оружие  пришельцев  не  убивает,  а
вызванный  им  паралич  лечится   одним   прикосновением   инъектора   -
безболезненным и безопасным. И  вдруг  оказалось,  что  эти  космические
"гуманисты", несущие на землю "свет истинного  разума",  запросто  могут
сжечь своих противников живьем, если им надоест сопротивление.
   Многие  -  не  только   из   гражданского   персонала   аэропорта   и
несостоявшихся пассажиров эвакуационных рейсов, но и  сотрудники  МВД  и
МЧС -  подумывали,  как  бы  сбежать  из  этого  места,  вдруг  ставшего
смертельно опасным.
   Но с этим они опоздали.
   "Тарелок" над летным  полем  было  так  много,  что  незамеченной  не
проскочила бы даже мышь.
   Они контролировали не только аэропорт, но и его окрестности.  Военные
колонны, которые шли из города по Пулковскому и Таллинскому шоссе,  были
разгромлены в пух и прах. Но десантникам говорили по радио, что  подмога
идет, и приказывали стоять насмерть.
   В этом приказе был особый смысл. В последние часы, когда стало  ясно,
что  Пулково  представляет  для  пришельцев  какую-то  особую  ценность,
военные решили обмануть противника. Связать его на южном направлении,  а
войска ввести в город с востока, в районе Ржевки  и  метро  "Гражданский
проспект".
   В  Ржевке,  кстати,  расположен  второй  питерский  аэропорт,  и  его
пришельцы тоже разгромили утром. Но высадиться там не  п