дь благонравную чепуху. Я же знаю, ты просто не можешь иначе, вот и все. Тебе хочется этого, и тебе интересно.
     - Почему ты так решил?
     - Совпадений больше, чем отклонений. - Антон улыбнулся.
     - Да, только...
     - Что только? - Антон пристально посмотрел на Артема.
     - Я больше не хочу убивать, по крайней мере без исключительной необходимости. За эти три года большинство людей, которых я знал, погибли. Не по моей вине или по моей. Я не хочу больше.
     - Ну что же, - вздохнул Антон, - выбор есть выбор.
     - Антон, еще один вопрос. Генрих...
     - Он ушел.
     - Как? Куда?
     - Он сообщил о своем желании отойти от дел. Мы не держим никого.
     - Так он жив?
     - Конечно.
     - Но почему он не встретился со мной?
     - Спросишь его сам, когда увидишь.

Эпилог ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

     Артем вынырнул из бассейна, подтянулся на руках и выпрыгнул на бортик. Молодая служанка в сари тут же подала одежду. Вернее, одеждой этот прямоугольный кусок ткани можно было назвать весьма условно. Впрочем, Артем уже вполне умел им пользоваться. Он обернул вокруг себя этот холст, так что получился некий хитон, весьма удобная одежда по местным условиям.
     Артем посмотрел на служанку, та спокойно, с почтением и достоинством смотрела на него. "Интересно, - подумал Артем, - сколько уже лет живу в Индии, а все никак не могу привыкнуть, что женщину может не смущать вид обнаженного мужского тела, а у мужчины вид обнаженного женского может вызывать восхищение, желание, но вовсе не ассоциироваться с грехом и пороком".
     - Спасибо, - произнес он на хинди, - ты можешь идти.
     Служанка молча поклонилась и пошла прочь. Артем посмотрел ей вслед. "Замечательная девушка, - подумал он, - уважение без подобострастия, достоинство без снобизма. Если бы все люди могли быть такими, мир был бы совсем другим".
     Он пошел вдоль аллеи. В кустах перекликались птицы. Попугаи всевозможных цветов и оттенков с криками перелетали от одной пальмы к другой. Что же, о саде Артшуни, ближайшего советника магараджи Машадхуны, ходили легенды. Не менее широко известен был дворец, в котором находился сад. Подлинное произведение искусства, над которым трудились известные зодчие. Магараджа подарил Артему этот дворец после того, как, следуя его советам, Машадхуна сумел победить своего злейшего врага, претендовавшего на его владения. "Знал бы ты, кто был твой враг", - подумал Артем и тут же вспомнил свой первый поединок с представителем черного ордена - графом Чиани. Тогда, как и сейчас, победа далась нелегко. Впрочем, вот уже три года страна наслаждается миром и процветанием, и советник Машадхуны Артшуни, а проще говоря Артем, приступил к реализации своей главной миссии. Он должен был добиться создания здесь, на территории Северной Индии, культурного центра, который смог бы помочь этой стране пережить несколько веков давления западной цивилизации.
     "Надо проведать, как идут занятия у Генриха", - подумал он, сворачивая с главной аллеи,
     Он знал, что сын занимается сейчас в центральной беседке сада со своим наставником, которого Артем с трудом уговорил перебраться к нему из центральных районов страны. Несколько вежливых посланий известному на всю страну йогу остались без ответа. Тогда, выбрав момент, Артем отправился в путешествие сам. Подъехав к пещере, в которой обитал йог, он среди кучи людей сразу узнал знаменитого Шри-Вивекада. Не потому, что йог сидел перед входом и все взоры были обращены к нему. Не потому, что он сидел в позе лотоса. Просто осанка и глаза этого человека безошибочно сказали, кто перед ним. Артем спешился и, невольно звякнув саблей, направился к йогу. Их глаза встретились, и йог даже не дал открыть рта Артему, выкрикнув:
     - Ты и есть Артшуни, который приглашал меня в наставники к своему сыну?
     - Я, - произнес Артем, останавливаясь.
     - Что же ты сразу не приехал? - улыбнулся йог теплой и доброй улыбкой. - Тебе следовало сразу хотя бы написать мне письмо самому, тогда бы я знал, что мне стоит к тебе идти. Мы выезжаем сегодня же.
     И вот уже год Шри-Вивекада жил во дворце Артема, учил его сына языку, индийской философии, математике, астрономии, астрологии, медицине и еще чертовой куче вещей, в которых оказался Подлинным мастером. Обучение у юного Генриха шло хорошо. В свои десять лет мальчик проявлял недюжинные математические способности, и наставник отмечал большие успехи в логике. Собственно, новому жильцу во дворце, возможно, более всего радовался Артем. Когда появлялось свободное время, он с удовольствием проводил вечера в беседах с этим интересным человеком.
     Артем миновал разросшиеся кусты роз и отметил про себя, что надо дать садовнику указание постричь их. Он любил свой сад и хотел видеть его идеальным. Сам занимался его планировкой и даже высаживал и ухаживал за некоторыми растениями. Но времени всегда не хватало. Советник магараджи - долг прежде всего.
     На дорожке он неожиданно встретил Ольгу. Машинально он отметил, что сари ей к лицу. Ольга не потеряла своей стати, несмотря на то что после Генриха родила ему еще трех детей.
     - Я была у них, только что, - произнесла она, угадав намерения мужа. - Не ходи туда. Вивекада рассказывает ему древние легенды, и Генрих слушает раскрыв рот. Мы бы им помешали, - закончила она с мягкой улыбкой.
     - Хорошо, - сказал Артем, - пойдем на северную террасу, я хочу с тобой поговорить.
     Они расположились под каменным навесом, построенным над террасой, которую Артем приказал соорудить во дворце специально для того, чтобы любоваться на горы. Старый слуга принес им чай и сладости и удалился. Они сидели лицом к горам и любовались прекрасным видом.
     - Знаешь, - начал Артем, - моя миссия здесь подходит к концу.
     - Нам снова придется уехать? - спросила она, и на лице ее мелькнула печаль.
     - Ты знаешь, Оля, кажется, я наконец достиг мастерства в своем деле. Это моя четвертая миссия, считая Петербург, но впервые она заканчивается тем, что я не должен никуда убегать или кого-то убивать.
     - Что ты хочешь этим сказать? - удивилась Ольга.
     - То, что я выполнил те задачи, которые ставил перед собой, начиная работать в ордене. Я могу теперь уйти на покой.
     - Ты, на покой? - удивленно подняла брови Ольга. - Не могу представить тебя без дела.
     - А я и не собираюсь оставаться без дела, - улыбнулся Артем, - в мире есть еще много вещей. Я хочу больше уделять времени семье. Мне предстоит многое познать. Я могу еще многое сделать для людей. Я добился всего, что мог, в этом мире. Я не стал магараджей или королем только потому, что не хочу этого. Мы с тобой владели и владеем многими дворцами и землями. Человеку не надо столько и уж точно не надо больше. Но моя дорога лежит дальше. Там тоже много интересного.
     - Куда же ты хочешь направиться? - спросила Ольга.
     - В том-то и дело, что никуда, - улыбнулся Артем. - Мы с тобой достаточно исколесили мир. Себя можно найти и не сходя с места.
     - Не помешаю? - Фраза на давно забытом немецком резанула ухо.
     Генрих фон Рункель, с такой же чашечкой ароматного чая, какие были у беседующих супругов, вышел из-за их спин и уселся на помосте, напротив собеседников. На нем была традиционная индийская одежда. Выглядел он так же, как в их последнюю встречу, - казалось, годы не коснулись его. Хотя нет, похоже, немного помолодел.
     - Господи, Генрих, - вскричал Артем, - откуда ты, как ты здесь?..
     - Соскучился по вам, друзья, - с мягкой улыбкой произнес Рункель.
     Артем и Генрих одновременно поднялись, шагнули друг к другу и обнялись.
     - Думал, больше никогда тебя не увижу, - произнес Артем.
     - Не ожидал от тебя это услышать, - улыбнулся Рункель, - ты же знаешь, конец может быть только началом.
     - Ольга, - повернулся он к жене Артема, вы не возражаете, если я похищу вашего мужа на некоторое время.
     - Конечно, - улыбнулась Ольга своей очаровательной улыбкой, - Артем так скучал без вас.
     - Пойдем погуляем, - Рункель подхватил Артема под локоть и повлек за собой.
     Они прошли через прохладную анфиладу комнат и вышли в сад.
     - Откуда ты? Как ты сюда попал? Ведь здесь везде... - начал Артем и осекся, наткнувшись на снисходительную улыбку Генриха. Для Рункеля никогда не было проблемой пройти любую стражу, а уж теперь...
     - Как я попал сюда, ты скоро поймешь, а откуда я, скоро увидишь, - произнес Генрих и снова подхватил Артема под локоть.
     - Ты что, жил здесь недалеко? - удивился Артем.
     - Прямо за поворотом, - сказал Рункель, толкая Артема в кусты.
     Они продрались сквозь кусты роз, на удивление не поцарапавшись, и оказались на небольшой лужайке, посреди которой стояла ротонда с фонтаном. Артем несколько секунд соображал, откуда эта ротонда взялась в его саду, за кустами роз, когда ее здесь отродясь не было, и внезапно понял, что они вовсе не в его саду. Солнце хотя и светило вовсю, но вовсе не обжигало так, как пять минут назад. Пальмы были, но немного другие, а прочие растения соответствовали более средиземноморской флоре, чем индийской.
     - Где мы? - спросил Артем.
     - В одном приятном месте, где я часто бываю, - спокойно ответил Рункель.
     - А где это? В какой это стране? - спросил Артем, уже зная ответ.
     - Ты же знаешь ответ, Артем, - укоризненно произнес Генрих. - Нигде. Этого места нет на карте, его вообще нет в том мире, это другой мир.
     - И ты здесь живешь?
     - Нет, - ответил Рункель, - это как бы коридор, проходная из мира, где мой дом, к твоему миру.
     - Так, значит, ты все-таки обзавелся домом?
     - Как тебе сказать. Я туда возвращаюсь, - поправился Рункель. - Ты же знаешь, я непоседа. Но это очень красивый и приятный мир. Я там отдыхаю.
     - Ты покажешь мне его?
     - Конечно, но провести я туда тебя смогу, только если ты сам захочешь. Дело в том, что время там течет в сто раз быстрее, чем в твоем мире. После нашего расставания для тебя прошло десять лет, для меня три года. Притом год я провел в одной карельской пещере, сразу после "смерти".
     - Значит ты научился ходить по мирам. Как ты это делаешь?
     - Точно так же, как это сделал ты, когда попал в наш мир из этого, только сознательно. Я просто хочу и иду.
     - Давно ты этому научился?
     - Сразу после смерти. - Рункель ухмыльнулся. - Когда я понял, что меня отравили, мне сразу захотелось пожить еще.
     - Расскажи, как ты спасся, - попросил Артем.
     - Да мне и спасаться-то не приходилось, - неохотно ответил Рункель. - Ты вот сейчас занимаешься йогой и знаешь, как можно управлять своим телом в целом и каждым органом в частности. Только тебе все времени не хватает. Ты у нас большой государственный человек. А я вот после первой своей миссии целенаправленно занялся этой практикой недалеко от тех мест, где ты сейчас живешь, и занимался только этим. Нищенствовал и учился девять лет.
     - Ты нищенствовал? - удивился Артем.
     - А почему тебя это так удивляет? - не менее удивился Генрих. - Чем нищенство хуже богатства, если это положение тебя устраивает? Я тогда занимался одним, это было для меня главное, и у меня не было времени для зарабатывания денег. Нищенство, друг мой, тоже опыт небесполезный. Во-первых, только так учишься по достоинству ценить богатство, а потом, оно позволяет на многое взглянуть иными глазами. Главное только, потом не привязаться к нему, как некоторые привязываются к богатству.
     - Интересно, - улыбнулся Артем, - надо будет попробовать.
     - Тебе уже не надо, - махнул рукой Генрих, - ты это прошел. Поэтому я и говорю с тобой.
     - Погоди, так, значит, тогда, на приеме у князя, ты просто сыграл смерть?
     - Не совсем. Для того чтобы нейтрализовать яд, мне действительно пришлось впасть в транс на час. Потом я дождался, пока мое тело положат в часовню, усыпил часовых, прижав им артерии, как учил тебя, и ушел.
     - Ты ушел в другой мир?
     - Вначале да. Но скоро вернулся и затворился в лесу. Мне надо было о многом подумать в одиночестве, а миры, в которые я выходил тогда... они все были такие шумные...
     - Почему ты сразу не связался со мной?
     - Извини, Артем, я немного виноват перед тобой. Но тогда, когда я понял, что отравлен, я одновременно понял много очень важных вещей, которые в конечном итоге привели меня сюда. Мне надо было побыть одному. Тебе тоже был полезен этот опыт. Ты понял тогда, что все, что имеет форму, преходяще и может быть утеряно в любую минуту.
     - Очень жестокий урок, Генрих.
     - Очевидно, ты просто не усвоил материал на других, более мягких уроках, - пожал плечами Рункель.
     - Хорошо, - сказал Артем, - но сейчас ты решил найти меня. Зачем?
     - Меня просто заинтересовало, почему ты так долго не идешь ко мне.
     - Идти к тебе? - Артем опешил. - Как?
     - Да очень просто. Ты же видел, сразу за кустами роз.
     - Ты смеешься надо мной.
     - Ничуть. Ты уже готов ко многому, и только твоя уверенность, что у тебя это не получится, держит тебя. - Генрих взглянул Артему в глаза.
     Артема вдруг охватила непонятная веселость.
     - А ну пошли, - крикнул он, ухватил Генриха за руку и потащил.
     Через пару шагов они оказались в Древнем Риме на форуме. Со ступенек какой-то пожилой человек что-то говорил, а толпа внимательно его слушала.
     - А, предпоследняя речь Цицерона, молодец, Артем, - похвалил Генрих. - Что еще?
     Артем рванул, и они оказались на вершине скалы. Было прохладно, ветер трепал их одежды, а под ногами скрипел снег. Под ними через перевал проходила закованная в железо армия.
     - Переход Ганнибала через Альпы, но, может, пойдем куда-нибудь, где потеплее, - улыбнулся Рункель и изобразил, как будто ему действительно холодно.
     Они сделали шаг, и под их ногами захрустел прибрежный песок. Слева от них густой стеной к пляжу подступали пальмы, а справа три корабля стояли на якорях, и от них уже отваливали шлюпки.
     - Высадка Колумба в Сантьяго-де-Куба, у тебя хороший вкус, - произнес Генрих. - Пойдем дальше?
     Артем кивнул и сделал шаг вперед. Под их ногами зеленела болотистая травка. Рядом пробегало асфальтовое шоссе с выбоинами, на противоположной стороне стояла автобусная остановка, а за ней ларек. За ларьком угадывалось садоводство. На скамейке сидели мужик в майке, тренировочных штанах и кедах и женщина неопределенного возраста со спитым лицом. Они передавали друг другу бутылку пива "Степан Разин" и отхлебывали из нее по очереди. К скамейке шел мужик в кирзовых сапогах, промасленных штанах и необычайно грязной рубахе.
     - Эй, Валька, - загундосил мужик, - ты мне когда десятку отдашь?
     - Да пошел ты, - злобно отозвался мужик в кедах.
     - Ах ты, сука, - рявкнул мужик в сапогах, налетая на обидчика и хватая его за майку.
     - Пидор вонючий, - взвыл мужик в кедах, нанося удар в глаз нападающему.
     - Ой, люди, помогите, убивают, - заголосила женщина.
     - О, черт, - произнес Артем, обхватывая голову руками и садясь на траву.
     - Ничего, бывает, - ласково потрепал его по загривку, как маленького, Генрих. Артем поднял глаза и увидел, что они снова в саду Генриха, у ротонды с фонтаном. Генрих продолжал его успокаивать: - Ты нашел тот мир, из которого пришел. Ну что делать, если нам встретилась такая сцена? Ты думаешь, в Древнем Риме не было пьяниц, карфагенские солдаты никого не насиловали, а команды Колумба состояли сплошь из отважных моряков, ищущих открытий? Им деньги нужны были, Артем, а кое-кто и от виселицы бежал. Заслуженной, между прочим. Просто о тех временах у тебя по книгам создалось романтическое представление, а в свой мир ты меня привел в такой, каким запомнил. Или, вернее, в то, что тебе врезалось в память глубже всего.
     - Генрих, нам этого не остановить, - сказал Артем, глядя на него снизу вверх. - Что бы мы ни делали, давали бы им мудрых правителей, ставили бы жестоких, подчиняли бы их странам соседей, помогали бы их соседям оккупировать их, здесь мы ничего не изменим.
     - Вот поэтому я ушел из этого, - мягко улыбнулся Генрих. - Хотя то, что совсем сделать ничего нельзя, я бы не сказал. Вода камень точит. Да и потом, не все же такие. Эти просто в глаза бросаются.
     - Те, которые не бросаются, тоже хороши, - криво усмехнулся Артем.
     - Но и ты и я выросли именно среди таких, сплавляющихся по течению. И сами были в свое время хороши. Вспомни, как ты мечтал о своем "гольфе". И потом, разве не приятно тебе будет вывести тех, кто готов, вот на эту поляну?
     - Генрих, незадолго до твоего появления я принял решение уйти. Я устал от того, что люди вокруг меня гибнут. Плохие, хорошие, никакие. Какую бы миссию я ни исполнял, вокруг реками льется кровь.
     - Они сами приходят к этому, Артем. Никто не тянет их насильно в политику. Мы тоже пришли в это добровольно. Нас спасает то, что лично для себя мы ничего от этих интриг не хотим. А они стремятся к богатству и власти и нарываются на удар, потому что ослеплены золотом и не видят опасностей. Только и всего. Но мы можем действовать и не залезая в эту кашу.
     - А мы можем?
     - Конечно. Мы можем привести сюда многих. Надо только не тянуть за уши тех, кто не хочет. Да и потом, людям надо объяснить, что темные времена не вечны. Наступит время без войн, бедности и болезней.
     - Наступит? - поднял брови Артем.
     - Наступит, Игемон, - усмехнулся Рункель, похоже, цитируя Булгакова. Действительно мистический роман. - И мы можем это время приблизить.
     - Но как?
     - Есть много путей. Один их тех, по которому идешь сейчас ты и раньше шел я. Есть другие. Ты снова можешь выбирать.
     - Выбирать между чем и чем?
     - Для начала выбери, в каком мире ты будешь жить. Ты теперь можешь пройти в любой из миров. Если ты пойдешь в мой мир, то тебе даже не потребуется обеспечивать себя хлебом насущным. Вот, взгляни.
     Барон подвел Артема к фонтану в ротонде. Фонтан вдруг перестал бить, вода быстро успокоилась, потом на ней появилась картина прекрасного города с садами и парками. Ее сменили другие: леса и горы, океан и парк... Тот самый парк с беседками, ручейками и мостиками, который видел Артем в давишнем сне.
     - Это может стать твоим домом. Сводить тебя туда я не могу. Это близко, тоже за кустами роз, - улыбнулся Рункель, - но если мы пробудем там хотя бы час, твоя несчастная супруга будет вынуждена ждать четыре дня. Забирай жену, детей. Там вас ждет приятная жизнь, хорошие люди, прекрасный климат. Но работать все равно стоит. Во-первых, надо же как-то развлекаться. Во-вторых, без работы и нового опыта человек деградирует. Любой, даже бог.
     - Хорошо, я пойду туда. А что после?
     - После выбирай, с каким из миров ты хочешь работать. Можешь вернуться в свой, в котором родился. Можешь с этим. Потом выберешь страну или род занятий, которому будешь покровительствовать. Я вот, например, занимаюсь точными науками. И у меня большие надежды на твоего сынишку, моего тезку.
     - Нет, Генрих. Я хочу тот мир, где мы с тобой встретились. Хочу Ингрию, Петербург.
     - Хорошо, давай посмотрим, по каким вариантам может пойти твоя Ингрия.
     - И твоя.
     - Я ушел от этого.
     - Ну что ж... А какие существуют варианты и как мы можем ими управлять?
     - Ну, - произнес Генрих, - вероятности какого времени ты хочешь увидеть?
     - Объясни сначала, что такое вероятности.
     - Все очень просто. Ты теперь должен мыслить не категориями интригана тайного ордена. Ты должен видеть основы. Тебя не удивило, как просто мы ходили по мирам. Ты даже сам водил меня. Смотри дальше.
     - В своем мире я читал фантастическую книгу о таком мире, который отбрасывает отражения во Вселенную, образуя миры-тени.
     - Близко, но не совсем так. Есть много индивидуумов, которые создают иллюзии. Иллюзии объединяются и формируют миры для своих творцов. Творцы начинают верить в реальность своих иллюзий и становятся пленниками этих миров. Освободиться от иллюзий - значит освободиться от оков одного конкретного мира и научиться ходить по мирам. Это мы с тобой. Когда это надоест, можно уйти в ничто, а потом вернуться. Ты сам себе хозяин.