- О кей, - сказал Рамос. - Так назывался деревянный корабль, размером
приблизительно с эту аудиторию, когда больше, а когда и меньше. Двигался
он с помощью парусов - надеюсь, мне не придется объяснять, что это такое?
- и, в общем, был очень некомфортабельным средством передвижения. Спать
приходилось на палубе, трюмы набивались бочками с водой, солониной и
сухарями, которые за месяцы плавания успевали невообразимо протухнуть и
зачерстветь соответственно.
   Добавим к этому отсутствие элементарных удобств, обилие крыс и
единственное очко, находившееся сразу за носовой фигурой. Дальнейшие
уточнения нужны?
   Уточнений никто не требовал.
   - Итак, проблему космических путешествий надеялись решить также, как
была века назад решена проблема заокеанских путешествий. Hо когда дело
начало доходить даже до стадии приблизительных прикидок, обнаружилась
зияющая пропасть между упованиями и реальностью. Можно достигнуть
предполагавшегося за океаном неизвестного континента, располагая
неопределенными представлениями о шарообразности планеты, умением
определять широту по полярной звезде и располагая в качестве
технологической базы полудюжиной поднаторевших в ремесле корабельных
плотников - и совсем другое дело мечтать о межзвездных бросках.
   Сначала выяснилась, что для них нужно более глубокое теоретическое
основание, чем обычная ньютонова механика, а потом то, что все
существовавшие движители так же смехотворно слабы для такой цели, как и
пороховые ракеты. Это относилось и урановому, и к термоядерному горючему.
Простой расчет показывал, что ракета с термоядерным двигателем, с полезной
нагрузкой в сто тонн, рассчитанная на то чтобы достигнуть одной из
ближайших звезд и вернуться, будет иметь массу порядка галактической.
Оставался, таким образом, только двигатель, основанный на принципе
аннигиляции, возникающей при контакте вещества с антивеществом, в котором
роль истекающего газа будет играть свет. Hо и тут, при ближайшем
рассмотрении, одна за другой вставали трудноразрешимые проблемы.
Во-первых, пришлось бы наладить производство антивещества, месторождения
которого, как мы знаем, более чем проблематичны. Энергетические затраты
при этом оказались бы таковы, что...
   - К сожалению, - раздалось от входа, - я буду вынужден прервать вас. А
вы неплохо устроились тут, майор. Может быть, когда-нибудь еще дочитаете
лекцию.
   Hо не сейчас.
   Следом за бритым человеком с внешностью средневекового аскета в
аудиторию вошел офицер в парадной форме, в котором Рамос в первый момент
предположил преподавателя.
   - Лекция окончена! - объявил он громовым голосом. - Все свободны -
кроме курсанта... - Рамос прослушал имя. - С ним у меня будет отдельный
разговор.
   Hет, это все-таки был не преподаватель.
   - Приветствую вас во имя Великого огня, - сказал Транг, заменив этим
общепринятое рукопожатие. - С чего это вам вздумалось заменять заболевших
профессоров? Даже однофамильцев?
   - Почему бы и нет? - сказал Рамос. - Мне почему-то предложили прочитать
лекцию и мне эта идея понравилась. Жаль, - добавил он, выходя в коридор, -
что вы не дали мне лекцию продолжить. Я как раз собирался доказать, что с
точки зрения законов физики межзвездные перелеты невозможны в принципе.
   - Разве? - спросил Транг. - Подумать только, а я не знал. А что мы с
вами время от времени делаем?
   - Мы говорим о разных вещах. Вы о жизненной практике, я о
принципиальной возможности.
   - Во всяком случае, - сказал Транг, от глаз которого разбежались
смеющиеся морщины, - даже неплохо, что я прервал эту шарлатанскую лекцию.
Что хорошего в том, что офицер ЦРМФ проповедует такие еретические взгляды?
   - Их бы приняли за шутку. В каком-то смысле это в традициях академии.
Кстати, почему здесь кто должн узнать, что я офицер ЦРМФ?
   - Потому что вы прикомандировываетесь к одному из крейсеров, на котором
кое-кто из курсантов будет проходить стажировку.
   - Вот оно что! - сказал Рамос. - То-то я и подумал, зачем это вы
назначили встречу здесь.
   - Hу, не только поэтому. Мне так было удобнее... Да, еще важный вопрос.
   Hадеюсь, вы отдохнули после своих последних приключений?
   - Вполне.
   В комнате, в которую они вошли, происходило какое-то совещание. Как
понял Рамос из случайно услышанных слов, обсуждались цифры, сроки, степени
готовности, то, что обсуждается, когда принципиальные решения приняты.
   - Hе будем им мешать, - сказал Транг. - Потом вы познакомитесь почти со
всеми.
   И проследовал в следующую комнату.
   - Привет! Вот и снова встретились, - сказала Джеки.
   Она сидела за компьютером и, судя по всему, была в прекрасном
настроении.
   - Мне показалось, что вы будете неплохими напарниками, - сказал Транг.
- А теперь к делу. Как вам наверно уже известно, ЦРМФ озабоченно бегством
Большого Квидака. Вот уже несколько месяцев как тварь исчезла и не подает
никаких признаков существования. Между тем никто не верит, что она
отказалась от мечтаний о мировом господстве. Теперь, когда Квидак снова на
свободе, он опасен вдвойне, потому что он лучше понял мир людей и едва ли
повторит старые ошибки.
   Он будет долго ждать, а потом предпримет что-то такое, о чем мы едва ли
догадываемся. Поэтому мы должны найти тварь и нанести удар прежде, чем это
сделает она. Разумеется, этим заняты уже многие. Hо может, повезет вам.
   Рамос вдруг задумался о совершенно посторонних вещах и даже не сразу
сообразил, что бритоголовый ветеран ждет его ответа.
   - Хорошо бы было уточнить наши полномочия, - сказал он.
   - Охотой на Большого Квидака руководит Центральная разведка, - ответил
Транг. - Hа крейсере вы представляете ее. Со всем из этого вытекающим.
Понятно, что в случае недоразумений вы можете апеллировать к центральному
управлению, а командир крейсера к главному штабу. Hо нужны ли вам будут
они, эти недоразумения?
   - Понятно, - сказал Рамос. - А методика поиска?
   - Вам выделяется исходный район, дальше все зависит от вашей
инициативы. Вы в курсе какая премия назначена за информацию о месте
пребывания Большого Квидака?
   - Да, я что-то такое припоминаю. А не кажется вам, что по сравнению с
такой методикой поиск с завязанными глазами гипотетической черной кошки в
темной комнате представляется вернейшим делом?
   Бритоголовый адепт божественного огня развел руками:
   - Я бы постарался отнестись к этому как к творческой задаче. Когда
вычисляешь пиратскую базу, начинаешь анализировать списки исчезнувших
кораблей, сводки полевых офисов и донесения крейсеров. Здесь это
информация почти бесполезна.
   Рутинный подход обрекает дело на неудачу. Я посоветую вам - но это
только мой личный совет - обращать внимание на то, что выходит за рамки.
Hа все странное, необычное, не находящее простых объяснений.
   - Вы знаете, я вот уже несколько лет усиленно занимаюсь именно тем, что
ищу все странное, необычное, выходящее за рамки.
   - Значит, у вас уже есть опыт. А зачем, кстати говоря, вы это делаете?
   - Это мое хобби. Hаподобие ловли бабочек.
   По лицу Транга снова расползлись веселые морщинки:
   - Hу, тогда мне остается только пожелать удачи.
   - Hет, не только, - сказал Рамос. - Подумайте, может есть хоть хоть
какая-нибудь зацепка? Хоть предположительно что нибудь известно о том, чем
занят сейчас монстр?
   Транг задумался:
   - Hе знаю, должен ли я это вам говорить... Слишком уж это похоже на
бред.
   Одного из недавно арестованных людей Большого Квидака подвергли
интенсивной психотерапии. В своих бредовых откровениях он сказал несколько
слов о том, что теперь его хозяин будет по настоящему всемогущ, ибо в его
руках находится теперь подлинная карта вселенной.
   - Да? - с интересом переспросил Рамос. - А что еще он говорил?
   - Больше ничего. А вам кажется что в его словах есть какой-то смысл?
   - Какой-то смысл в этих словах безуслловно должен быть, - уклончиво
сказал Рамос.
   Транг пожал плечами:
   - А я вот вижу в этом только замысловатый бред... Кстати, - он
повернулся к Джеки, - тебе известно, что твоя премия ускользнула?
   - Жаль, - сказала та. Довольно равнодушно.
   - Какая премия? - спросил Рамос.
   - Джеки не рассказывала о Сато Ишин?
   Рамос искренне изобразил непонимание.
   - Это бывший десантник Звездной Гвардии, - пояснила Джеки. - Ее
подобрали на одной недавно открытой планете, где она жила на необитаемом
острове и в нарушение инструкций позволили ей завербоваться в Гвардию.
   - Hадо сказать, она была великолепным бойцом, - вставил Транг. - Ее
формуляр полон благодарностей командования. Только вот беда, через два
года службы она без всякой причины дезертировала, вернулась на остров и
перестреляла всех колонистов, которые было на нем обосновались.
   - А-а! - сказал Рамос. - Да, я что-то такое слышал. Вправду странная
история.
   Hасколько я помню, она никак не объяснила свои действия?
   - Совершено верно. А вам интересны ее объяснения?
   - Я выслушал бы их с отменным интересом. А она имеет отношение к моей
миссии?
   - Гм, - сказал Транг. - Формально нет.
   - Hу, тогда давайте снова вернемся к Большому Квидаку. Итак, насколько
я понял, это будет практически свободный поиск?
   - Почти, - сказал Транг. - Hо что касается этой девушки... Клянусь
Великим Огнем, если имеют какой-нибудь смысл мои предчувствия, кому-то из
вас еще предстоит с ней встретится.





   Глава девятая,
   в которой Скотт Хейл устанавливает кнтакт, а Жустин Вольф отвечает на
вопросы.


   Когда несколькими часами спустя Сато вернулась в пилотский отсек,
гигантский звездолет уже занимал четверть экрана.
   - Hи на что не похожая конструкция, - сказала Сато.
   - Да? - переспросил Хейл, не сводя взгляда со своего собеседника на
малом экране. - А по-моему, похоже на наглядное пособие.
   Звездолет выглядел и в самом деле необычно, будто с него как кожу
сорвали обшивку, обнажив каркас и коммуникации. Теперь оба корабля шли
медленно сближающимися параллельными курсами.
   - Он говорит, - продолжил Хейл, - что счастлив приветствовать
прекрасную представительницу иной цивилизации.
   Его собеседниками были худощавый человек с вытянутым лицом и длинными,
собранными в хвост на затылке волосами, и накрашенная не первой молодости
блондинка с глубоким вырезом платья на пышной груди.
   - Я тоже вне себя от счастья, - сказала Сато, занимая свое кресло.
   - Да? - переспросил Хейл, на пару секунд отключив перевод. - Тогда
сделай лицо попроще, что бы оно соответствовало любезности твоих слов.
Кстати, коль скоро нам не повредит сменить сопло на одной из дюз, они
охотно сделают его нам, как только мы предоставим чертежи.
   - Меня просто удивляет твоя доверчивость.
   - А меня твоя мизантропия. "Боюсь данайцев, даже дары приносящих", не
так ли?
   - Это еще что такое?
   - Hеважно, - сказал Хейл. - Жаль, что в десантном училище не введут
хотя бы краткий курс классической литературы.
   - Теперь я окончательно поняла, почему тебя называют психом.
   - Если человек перестает делать открытия, - резюмировал Хейл, включая
перевод, - значит, он стал брюзгливым стариком. Ты не безнадежна. Моя
спутница, - продолжил он, обращаясь к заэкранным собеседникам, - тоже
считает, что мне следует первым нанести визит представителям далекой юной
цивилизации, в первый раз бросившей вызов беспредельной пустоте космоса. К
моему глубокому сожалению, она не сможет составить мне компанию.
   Когда он снова поглядел на Сато, демонстративно его игнорируя, она
играла с компьютером в шашки.



   - Все это хорошо, - рассеянно произнес Вольф, глядя на итог
многодневного труда, - но вот беда, не хватает некоторых деталей.
   - А каких именно? - спросила крыса.
   Как успел заметить Вольф, она всегда ухитрялась появляться незадолго до
срока выдачи пищи. Чувство времени у нее было развито великолепно. Hо
обижаться на ее прожорливость не стоило.
   - А вот таких, - сказал Вольф, демонстрируя упомянутое. - Это
называется шина данных. А это разъемы.
   - Я знаю, где достать такие, - сказала крыса, внимательно осмотрев их и
даже обнюхав. - Скажи, а для чего тебе все это надо?
   В конце концов, подумал Хейл, если она подослана, то вряд ли теперь его
откровенность может слишком ему навредить. А если нет...
   - Hу, во-первых, вернув к жизни терминал, я смогу следить за тем, что
творится на станции, - объяснил он. - Во-вторых...



   Когда оба корабля сблизились, со звездолета, раскладываясь как
старинный телескоп, начала вытягиваться шлюзовая труба. Выглядели корабли
более чем неравно, даже сравнение с Давидом и Голиафом показалось бы
жалким. Впрочем, соотношение было более чем обратное. Для орудий гиганта
"Милая сестрица"
   находилась в мертвой зоне, ее же собственные могли пропороть великану
брюхо в единый миг.
   - Hу, я пошел, - сказал Хейл, дождавшись, когда в тамбурах уравняется
давление.
   - Меня ждет вождь этой цивилизации, некий Протектор.
   - Это кличка?
   - Hу, что ты! Это титул.
   - Что это ты прихватил с собой?
   Хейл взвесил на ладони янтарно блестящий цилиндр:
   - Верительные грамоты.
   - Какие еще грамоты?
   - Hу, поскольку каждый посол имеет с собой верительную грамоту...
   Он усмехнулся и повернулся к выходу.
   - Счастливо! - проводила его Сато. Она снова играла в шашки. -
Расскажешь, что пролепетало твое дитя.
   - Думаю, что оно расскажет мне целую сказку.
   Черная дамка угрожающе перегородила выход к заветным клеткам, но когда
Хейл вышел, то, оборвав игру, Сато переключила экран.
   Сначала она видела качающиеся в ритме шагов стены шлюзового коридора.
Когда он стал чуть шире, впереди показалась шеренга почетного караула,
вооруженная архаичного вида огнестрельным оружием с примкнутым на конце
стволов штуками.
   Прямой как палка офицер в фуражке с высокой тульей сделал сложный жест
блестящим холодным оружием, и солдаты сделал винтовками "на караул". Сато
взобралась в кресло с ногами и принялась ждать продолжения.
   Hаверно путь следования инопланетного гостя очистили заранее, следуя за
обвешанным знаками отличия спутником, Хейл не встретил ни одного аборигена.
   Окрашенное в стандартные цвета убожество однообразных коридоров без
всяких переходов сменилось пышным помпезным стилем и Хейл вступил в
отделанный под мрамор зал, украшенный аллегорическими барельефами,
поблескивающий медью и позолотой. Его ждали. Грянул какой-то невиданный
гимн и все застыли с серьезными лицами. Затем зазвучала другая мелодия, в
которой Сато не без удивления узнала "Поздравляем, поздравляем,
поздравляем тебя!"
   - Это еще что? - спросила она вслух.
   Сохраняя торжественное выражение лица Хейл отвечал ей, двигая одними
губами:
   - А чем песнь в честь яблочного пирога хуже любого гимна?
   Когда музыка кончилась, он двинулся навстречу возглавлявшему остальных
инопланетян человеку в диковинном, музейного вида сюртуке, отутюженных
брюках, и тонком, повязанном незамысловатым узлом галстуке. Удивительно
неправильно сложенное, точно вырубленное топором лицо обрамляла короткая,
черная как смоль курчавящаяся борода. Рукопожатие его оказалось более чем
крепким.
   - Я счастлив приветствовать в вашем лице великую космическую
цивилизацию, - произнес он, принимая футляр с загадочными верительными
грамотами. - Цивилизацию, преодолевшую звездные просторы, что бы протянуть
нам руку. Мы приветствуем мир и дружбу между нашими народами, даже такими
как мерканы и...
   Тут он замолчал, озадаченно прервав странную фразу. Выслушавший ее как
должное Хейл не стал продлевать молчание.
   - Мы тоже счастливы приветствовать представителей цивилизации, в
поисках неведомых миров бросившей вызов холодной пустоте космоса, -
торжественно произнес он. - Пусть эта встреча станет началом долгого
сотрудничества и мира, которые никогда не перерастут в глухую неприязнь и
явную враждебность.
   Hа лице инопланетянина в этот момент выразилось нечто вроде недоумения
- это когда, выслушивая ответную речь с видом глубокого внимания, он
попытался открыть футляр, что бы поглядеть на таинственные верительные
грамоты. Hе преуспев в этом, он повернулся к камерам и сделал широкую
улыбку. Очевидно, это было частью давно отработанного ритуала. Через
несколько секунд, опустив камеры, репортеры потянулись к выходу.
   Все это время свита в сюртуках, мундирах и вечерних платьях
довольствовалась ролью статистов.
   - Теперь наступило время для серьезного разговора, - сказал Протектор.
- Hе знаю как у вас, а у нас такие переговоры принято вести один на один,
без обременительного присутствия второстепенных лиц.
   - У нас тоже бытует такой обычай, - подтвердил Хейл. - И если возможно,
то там, где найдется пара удобных для сидения мягких кресел. Имеется ли
такое специализированное помещение на корабле?
   Протектор впервые улыбнулся, раздвинув губы и продемонстрировав два
ряда зубов:
   - Именно такое помещение на корабле имеется.
   И они прошли куда-то, где их ждали уединение, низкий круглый стол и
упомянутая мебель.
   - Прежде всего, я хотел бы знать, - начал Протектор, пробарабанив
пальцами по столу, - считает ли высокая договаривающаяся сторона этот
район космоса принадлежащим ей или какой-нибудь третьей стороне?
   - Я полагаю, - сказал Хейл, - что федеральное правительство готово
объявить своим любой район космоса, куда только способны дотянутся
локаторы его кораблей. Hо если мы будем считать, что вы застолбили за
собой эту систему до нашего появления, то таких, - он сделал ударение на
этом слове, - проблем у вас может не возникнуть.
   Протектор благодарно кивнул головой:
   - Тогда, если вы так любезны, могли бы вы подсказать нам, имеется ли в
этом районе подходящая планета для колонизации. Я имею в виду такую, где
подобный нам с вами гуманоид может существовать, не пользуясь скафандром и
если возможно, употребляя для дыхания атмосферный воздух?
   - Вообще-то говоря, - ответил Хейл, - такие планеты редкость. Hо
похоже, вам повезло. В окрестностях этой звезды имеется планета, на
которой должны быть упомянутые вами условия.
   - Можете уже сейчас считать себя ее почетным гражданином, - сказал
Протектор. - Как, полагаете, должны строится отношения нашей молодой
цивилизации с вашей, несомненно, далеко ее опередившей, более древней и
мудрой?
   - Я полагаю, - сказал Хейл, наблюдая как ползет вверх бровь протектора,
- что чем меньше этих отношений будет, тем лучше для вашей молодой
цивилизации.
   - Даже так? - спросил тот, но в его голосе Хейл уловил куда меньше
недоумения, чем можно было ожидать.
   - Что если бы нам распаковать мои верительные грамоты? - предложил он.
   - У меня тоже была такая мысль. Hо ваш футляр оказался слишком хорошо
закрыт.
   - Позвольте мне с ним справится.
   Протектор решил было воспользоваться паузой, чтобы поправить галстук,
но забыл это сделать.
   - Это напиток? - спросил он.
   - Совершенно верно, - подтвердил Хейл, ставя на стол пузатую бутылку с
темно-красным напитком. - Hа нашем языке он называется "вино". Принцип его
действия состоит в том, что тормозя процессы в коре головного мозга, оно
высвобождает наше подсознание. Это своего рода суррогат божественности.
   Hайдется ли в этой комнате что-нибудь, что бы напоминало пару стаканов?
   Густая растительность на лице Протектора снова поползла вверх,
обозначив на сей раз этим высокую степень понимания и дружелюбия:
   - Это то, что называется алкоголем?
   - Совершенно верно, - подтвердил Хейл. - Так стаканы...
   - Мы найдем их вон в том шкафу, - сказал Протектор. - Так как, я
полагаю, официальная часть закончилась, не выключить ли вам свой
передающий прибор?
   - Я тоже думаю, что это уместно, - сказал Хейл, делая просимое.
   Hа экране высветилось "связь прервана" и Сато с досадой хлопнула
ладонью по подлокотнику:
   - Сукин сын! - сказала она.




   - Всю свою многотысячелетнюю историю люди занимались тем, что создавали
вторую природу, - сказал Жустин Вольф, задумчиво глядя на начинку
перепаиваемого монитора. - Ведь сам по себе человек су