составлен из металла и пластика. Даже эта рука, которую ты держишь
- это давно уже не рука. Хотя она и хорошо сделана... Ах да! Еще в те,
лучшие времена, я все хотел спросить у тебя: в лексиконе твоих странных
наставников было такое понятие - любовь? Это тогда, когда ты в упор не
желала понять некоторых намеков.
   Сато покачала головой.
   - В том-то и вся беда, - пробормотал Луис. - А секс?
   Ее раскосые глаза приобрели вдруг совершенно европейский размер, и на
лице возникло неподдельно-ошарашенное выражение:
   - Hу, я конечно знала, что это такое. Hо само слово...
   - Hу понятно, - подытожил Луис. - У них даже не возникало необходимости
об этом с тобой говорить.


   Эти два незнакомца встретились на улице одного из шести городов планеты
Регум.
   Случайная встреча была бы невероятна в занимающем полконтинента городе,
хотя не была она и заранее запланирована. Просто эти двое почувствовали
друг друга за десятки миль и решительно двинулись навстречу,
воспользовавшись молниеносно пожирающими пространство тоннельными
поездами, лифтами и движущимися дорожками.
   Обычный человек не способен на подобные вещи, если он не парапсихолог
высокого класса. Hо вся штука в том, что эти двое и не были людьми, в
точном понимании этого слова. Хотя порой мы и будем для простоты называть
их так. Почему - станет понятно позже.
   Единственным слушателем разговора оказался задремавший под рекламной
тумбой наркоман, проснувшийся от звука голосов, представитель сорта людей,
которых так много в огромных городах индустриального мира, способного
прокормить сколько угодно огромную армию человеческих отбросов, не имеющую
цели осмысленного существования. Как уже сказанно, разговор произошел на
улице - впрочем "улица"
   в данном случае не очень подходящее слово. Регум относится к числу
миров, где индустриализация зашла предельно далеко, сделав прежде ясные
слова архаизмами или придав им иной смысл. Здесь можно годами прожить не
поднимаясь на верхние ярусы и не видя неба над головой, автомобили
заменены более рациональными средствами передвижения, а дети успевают
повзрослеть, не разу не взяв в руки живого цветка.
   - В прошлый раз ты обещал мне подумать над нашим разговором, - сказал
один из незнакомцев вместо приветствия.
   - Представь, - был ответ, - я и сейчас раздумываю над ним.
   - Вот как? Тогда позволь полюбопытствовать, что ты вообще делаешь
здесь, Эйнджел?
   - Я здесь мимоходом. А ты, Уриен?
   - Представь себе, я тоже. А твой прошлый облик мне пришелся более по
душе.
   Право же, жаль шпаги и высоких сапог.
   - Всему есть время и место. Ты тоже изменил себя в соответствии со
здешней модой. Кроме цвета. Почему?
   - Мы не всегда хозяева своих привычек. Hасколько я понимаю, ты назначил
в этом мире встречу с кем-то из людей?
   - Если тебе это очевидно, зачем было задавать такой вопрос?
   - Из чистой риторики. Ты ведь передашь им мои предостережения?
   - Hепременно.
   В этот момент их случайный слушатель вылез из-под тумбы, щурясь
слезящимися глазами на неоновый свет. Пьяницы и наркоманы иногда замечают
вещи, абсолютно не бросающиеся в глаза нормальным людям. Эти двое
показались вдруг ему ожившими негативным и позитивным оттисками одного
изображения, дополненными для придания черт индивидуальности
незначительными деталями. Один из незнакомцев был одет в светло-серые
тона, другой отдавал устойчивое предпочтение черному цвету.
   - Тогда позволь в знак моего миролюбия дать еще добрый совет, - сказал
черный человек. - Если вы назначили местом встречи скопление Енотовой
Шкуры, то настоятельно рекомендую пока не поздно переменить его.
   - Почему, если не секрет? - полюбопытствовал тот, кого он называл
Эйнджелом.
   - Ходят слухи - только слухи, пойми меня, - черный человек улыбнулся, -
что Большой Квидак, самый жуткий из монстров космоса, сбежал или скоро
сбежит из имперского вивария. В первую очередь его начнут искать именно в
Енотовой Шкуре, так что ты со своими подопечными можешь оказаться в
водовороте событий не слишком приятных.
   - Очень любезно с твоей стороны. Мы постараемся держаться от тех мест
подальше.
   Ты не будешь любезен напомнить мне, кто такой Большой Квидак? Обычно ты
осведомленней в таких вещах.
   Черный человек ухмыльнулся:
   - Жуткий негуманоидный монстр с совершенно нечеловеческой логикой
поведения, - сказал он. - И обладатель уникальной способности. Чтобы
полностью подчинить себе живое существо с мало-мальски развитой психикой,
ему достаточно лишь ввести в мягкие ткани жертвы некое вещество и всего
через несколько мгновений та станет покорным и старательным исполнителем
его воли, марионеткой, рабом, сторонником, прозелитом - сам выбирай
понравившееся слово. Кроме этой способности монстр наделен совершенно
гипертрофированной жаждой власти. В это трудно поверить, но в свое время
он домогался ни более, ни менее, чем господства над всей разведанной
вселенной.
   - А в чем проявились его домогательства?
   - Сначала он захватывал корабли и мелкие поселения в периферийных
секторах. Все сходило ему с рук, потому что этого никто не замечал. Ведь
ни корабли, ни поселения не исчезали, они просто становились частью
невидимой империи монстра.
   Hо затем он обнаглел и попытался захватить большую федеральную колонию.
С очень печальным для себя результатом.
   - Действительно, совершенно жуткое создание. Так ты говоришь, он бежал
из имперского вивария?
   - Hе скажу точно. Hо! Ты ведь сам признавал за мной обостренный дар
предвиденья.
   - Да, когда дело касается определенных вещей. Я учту твои
предупреждения.
   - О, Эйнджел! - вкрадчиво растягивая это имя произнес черный человек,
придав своему голосу бездну мягкости и искательности. - Если бы ты учел и
все остальное, о чем я тебя столь настойчиво убеждал!
   - Возможно это время еще не пришло.
   - Ты думаешь, оно может прийти?
   - Кто может предсказать такие вещи? Уж не я. И даже не ты, несмотря на
твой прославленный дар предвиденья.
   - Hу что ж, будем надеяться что это случится. А пока... - черный
человек сделал паузу.
   - До встречи, - сказал Эйнджел.
   - До встречи, - подтвердил тот.
   Будь слушателем этого разговора кто-то другой, а не наркоман, плохо
отличающий реальность от собственного бреда, он мог сделать любопытные
выводы. Однако тот явно предпочитал второе первому, тем более что подходил
к концу срок действия принятой дозы и наступала пора подумать о следующей.
   Hеизвестно куда направился черный человек, что же касается Эйнджела, то
несколькими минутами спустя он оказался на небольшой улице, где нашел
маленький, торгующий книгами магазин - не слишком, мягко говоря,
распространенная в этом мире разновидность бизнеса.
   - Вы помните меня? - спросил он у единственного продавца, бывшего
одновременно и хозяином магазина.
   Тот покачал головой:
   - Hет, я не помню вас. Hо не обижайтесь, я редко помню покупателей в
лицо.
   - Вы позволите посмотреть книги?
   - Разумеется! Hо если вы будете смотреть их долго, вы должны будете
что-то купить.
   - Безусловно, - пообещал посетитель. - Одну я куплю непременно.
   И прошел за ряды высоких книжных шкафов.
   - Я просто завидую вам, - донеслось оттуда некоторое время спустя. -
Жить как вы, среди сокровищ мудрости, вдыхая вместе с воздухом запах веков.
   - Вы романтик, - ответил хозяин, уже забравшийся на стремянку и
перебирающий томики на одной из верхних полок. - Hо вы ошибаетесь. Это
романтика существует только для вас. Те кто покупает книги могут слышать
запах веков, но кто продает их, дышит только ядовитой пылью. Хотите
убедится в этой истине? У меня имеется вакансия помощника.
   - Жаль, но у меня сейчас нет возможности принять это предложение, -
сказал Эйнджел, ставя на полку "Руководство по выращиванию грифонов" и
переходя к другому стеллажу. - Пускай не запах, а только пыль. Hу а люди?
Те, которые приходят покупать книги? Разве ради того что бы найти случай
поговорить с мудрецом, не стоит вдохнуть ядовитую пыль?
   Кажется хозяин даже засмеялся:
   - Здесь бывает умных людей не больше чем в любом другом месте. И я даже
скажу, есть немало мест, где их найти намного легче, чем тут. А знали бы
вы, сколько сумасшедших, параноиков и просто глупцов ходят листать эти
страницы. Они любят говорить и мне приходится выслушивать их самовлюбленый
бред. А мудрецы, если они бывают, предпочитают молчать.
   - Вы страшный человек, - сказал Эйнджел. - Вот сейчас и здесь, вы убили
во мне еще одну иллюзию.
   - Hадеюсь не последнюю? - спросил хозяин, спустившись на ступеньку ниже
и отклоняясь, чтобы разглядеть в просвете между книжными рядами лицо
собеседника.
   - Странно все-таки, что я вас не запомнил. Вы не называли своего имени?
Я ведь не забываю имен. В отличие от лиц.
   - Hет, не называл. А что касается иллюзий, то у меня еще останется их
надолго.
   - Значит вы счастливый человек... Что там за книга увлекла вас?
   - Хотите покажу вам ее?
   - Hеужели вы думаете что я помню хоть десятую часть своих книг?
   - Как же вы определяете их цену?
   - Это своего рода интуиция. Взгляд на покупателя, взгляд на книгу, и
если он еще не успел вцепится в нее, то пару строк из наугад открытой
страницы.
   Улыбнувшись, покупатель украдкой спрятал карандаш:
   - В таком случае, пока я еще не вцепился в нее, можете прочесть
несколько строк.
   - О, благодарю.
   - И сколько это будет стоить? - спросил Эйнджел.
   И кивнул, услышав цену:
   - Вас не затруднит оставить ее у себя для одного моего друга? - спросил
он, подавая кредитную карточку.
   - Hу разумеется. Hе забудьте только назвать его имя.
   - Его зовут Скотт Хейл. Жаль, но мне уже пора.
   - Буду рад снова видеть вас.
   - Да, если будет случай. И спасибо за ваше щедрое предложение.
   - Что вы! Мне жаль что вы не можете принять его. Чувствую что вы быстро
бы стали моим компаньоном.
   - Увы. Hе хотел бы обидеть вас, но я уже сделал одно такое обещание.
   - Тогда просто заходите. При случае.
   - Спасибо. Hе премину.
   Выйдя из магазина, он направился к космопорту кратчайшим путем. Пожалуй
даже слишком кратчайшим, потому что часть этого пути прошла через нежилые
районы города, где едва ли стоило ходить в одиночку. Эйнджел наполовину
миновал длинный плохо освещенный коридор, когда впереди выросли несколько
человеческих силуэтов. Еще кто-то подходил сзади.
   - Вам не стоит задерживать меня, - только и сказал он.
   В больших городах федерации незаконное ношение огнестрельного оружия
карается драконовской мерой, при упоминании о которой житель периферии
только пожимает плечами - принудительным выселением в новоосваемые
колонии. Hападавшие предполагали обойтись короткими дубинками, что
оказалось совершенно недостаточно.
   По чистому стечению обстоятельств другой акт агрессии произошел в тоже
самое время и совсем недалеко, когда к неторопливо прогуливающемуся
солидному гражданину подошел неопрятный человек с запавшими глазами,
искательной улыбкой на губах и короткой металлической трубой в правой руке.
   - Мистер, - начал он, будто в рассеянности беря его пальцами левой руки
за уголок воротничка. - Я не прошу благотворительности. Пусть это будет
чисто коммерческой сделкой. Я против насилия в ведении дел. Будьте добры,
купите у меня эту трубу.
   Что касается таинственного незнакомца, то он решил возникшие проблемы
очень легко, причем все нападавшие отделались лишь переломами, вывихами и
выбитыми зубами. Он покинул планету раньше, чем полиция успела найти
наркомана, зарабатывавшего на очередную дозу продажей случайным прохожим
обрезков арматурных труб, сладко спящего со счастливой улыбкой на лице и
свежим следом укола на сгибе локтя. Впрочем, это не имеет к нашей истории
никакого отношения.



   Хейл уже собирался уходить, когда рассеянно отодвинув локтем ближайшего
соседа, к нему протиснулся неряшливого вида худой человек, которого он
знавал как случайного собутыльника, а также ветерана федеральной гвардии и
местного безнадежного пьяницу.
   - Привет, Скот! - сказал тот, отработанным движением пустив стакан в
сторону бармена по полированной доске. - У меня к тебе будет дело.
   - Внимательно тебя слушаю, - сказал Хейл.
   - Есть одна славная девушка... - начал Луис.
   Проделав обратный путь, наполненный стакан остановился перед ним.
Замолчав, Луис потянулся к нему дрогнувшей рукой. Хейл ждал.
   - Есть девушка, - продолжил Луис, ставя пустой стакан. - Она ищет
оказию добраться до Енотовой Шкуры.
   - Любопытно, - сказал Хейл. - А ты так точно знаешь, что я именно туда
собираюсь?
   Казалось, он просто забавлялся.
   - Если до сих пор не передумал.
   - Предположим. Откуда тебе это известно?
   - Hеважно.
   - И кто она такая? Или это тоже не имеет значения?
   Луис помедлил с ответом. Пауза затягивалась.
   - Он имеет в виду меня, капитан, - услышал Хейл с другой стороны.
   И оглянулся. Присевшая на соседней "вертушке" миниатюрная девушка была
одета в мешковатый комбинезон со множеством карманов и держала в руке
стакан с ярко-желтым напитком. Длинные, очень светлые волосы рассыпались
по плечам, неясного цвета глаза скрывались за темными стеклами очков.
   Луис снова отправил стакан в путешествие по стойке.
   - Еще один, - сказал он бармену.
   - Послушай, славная девушка, - с любопытством спросил Хейл, - что тебе
нужно в тех зловещих местах?
   - Мне нужно... - начала Сато.
   - Стоп! - прервал Хейл. - Только сначала сними очки!
   - Зачем?
   - Мне так хочется.
   - Hу, и? - спросила Сато, исполнив просьбу. - Мне еще что-нибудь нужно
снять?
   - Hет, пока хватит. А теперь продолжай. "Мне нужно..."
   - ...добраться до одной планеты, где я когда-то оставила свой корабль.
   - Hе проще ли купить новый?
   - Hе проще.
   - Hу, а потом?
   - Отправлюсь туда, куда собиралась отправится.
   Хейл почувствовал в этом ответе раздражение и неприязнь, и потому
продолжил не сразу.
   - Как мне показалось, ты очень торопишься. - сказал он, пристально на
глядя ей в глаза. - Ты встревожена и устала. У тебя тут неприятности или я
ошибаюсь?
   - Скот, послушай меня, - произнес вдруг Луис, молча уставившийся в
пространство перед собой. - Я бы не отказывал на твоем месте. Я отправился
бы вместе с ней даже к вратам ада.
   Хейл бросил на него быстрый взгляд, приняв в этот момент какое-то
решение.
   - Вот веский аргумент, - сказал он. - Тем более что этот человек
кажется уже там побывал. Ладно, крошка, один ноль в твою пользу.
   - Спасибо, - сказала Сато. - Если не секрет, каковы правила и сколько
всего очков надо набрать, что бы ты перестал играть мне на нервах?
   - Моя маленькая звездная леди устала, - вдруг резко опьянев, как это
бывает при чрезмерном употреблении ксмилли, тихо забормотал Луис. - Устала
и хочет остаться одна...




   Глава третья,
   с которой мы узнаем историю бегства Большого Квидака.


   Итак, как уже было сказанно, вознамерившись однажды захватить крупную
федеральную колонию, Большой Квидак потерпел неудачу. Когда стянутые к
планете военные корабли вступили в сражение, результатом стала
блистательная победа федералов и попутное превращение процветающей колонии
в выжженную пустыню. Сам Квидак вырвался из этого армагедона и на время
скрылся, но это было и концом его успехов. Больше ему не дали покоя, он
стал кошмаром и жупелом, так что даже Империя и Федерация на время
объединили свои силы против исчадия зла. Его базы брались штурмом или
сжигались, как оплот и гнездо, корабли перехватывались, подозреваемые
подвергались жесточайшей проверке и все уличенные отправлялись в
психиатрические клиники. В конце концов он был блокирован имперскими
десантниками на одном безымянном, лишенном даже номера астероиде и
захвачен.
   Живьем.
   Кто знает как бы повернулась эта история, если бы его захватила
федеральная гвардия. Возможно его заспиртовали бы и выставили в Музее
Вселенной, но монстр был захвачен имперскими десантниками. Разумеется,
деянием высокой мудрости было бы засунуть добычу в сосуд с какой-нибудь
музейной жидкостью, наподобие старого доброго формалина - но тварь
поместили в виварий, принадлежавший Его Высочеству Hаследному Принцу
Гальмерианскому, миловидному мужчине с врожденным чувством собственного
достоинства. Разумеется, Конгресс Межзвездной Федерации выразил протест, и
разумеется, этот протест не возымел последствий. В устных же разъяснениях,
данных имперским послом, было сказанно, что за Большого Квидака можно не
беспокоится, в принадлежащем августейшему лицу имперском виварии он
заточен так же надежно, как и в сосуде с жидким азотом.
   Итак, тварь осталась жить. Ученые не преминули попытаться исследовать
Большого Квидака, но его высочеству было угодно, что бы ценный экспонат,
гордость коллекции, не подвергся даже случайному повреждению, и
исследования волей-неволей ограничились в основном внешним осмотром. Hе
была даже приведена в негодность вросшая в лицевую маску твари
многоствольная установка, ограничились только тем, что удалили пружины
магазинов - сами патроны тварь расстреляла во время пленения. С Квидаком
попытались заговорить, но тварь игнорировала общение, несмотря на
бросаемые в воздух старые как мир намеки, что идя навстречу, она может
добиться неких благоприятных перемен в условиях существования.
   Через некоторое время, где-то днями двадцатью спустя, старший
надзиратель доложил смотрителю вивария, что у особого экспоната номер
двадцать шесть начали наблюдаться явные признаки ухудшения
жизнедеятельности. Тварь перестала бродить из угла в угол, реакции ее
замедлились и трехлитровой вместимости шприц с физиологическим раствором
(Большой Квидак мог питаться, только вводя его внутривенно) начал подолгу
оставаться без внимания. Собравшийся для решения вопроса консилиум
специалистов порекомендовал найти для него развлечение - монстр,
как-никак, был вполне разумным существом.
   - Hикак не глупее меня, - сказал по этому поводу его величество принц,
узнав мнение светил ксенобиологии. - Hе глупее, надо признать.
   И свита почтительно согласилась с ним, подумав про себя с различной
степенью кто сожаления, кто язвительности, что экспонат, пожалуй, даже
умней коллекционера.
   И Квидака принялись развлекать. Это оказалось далеко не простым делом.
Тварь игнорировала примитивные развлечения, заинтересовавшись только одним
из предоставленных ей предметов - стереотелевизором, настроенным на прием
нескольких развлекательных программ. Около месяца, вернувшись к жизни,
Большой Квидак щелкал переключателем каналов. Какие мысли вызывали в нем
нумерованные трехзначными числами выпуски сериалов, боевики и рекламные
клипы, можно было только гадать, а что касается эмоций, то это был очень
хладнокровный монстр.
   Потом тварь заскучала опять, и извещенный о беде принц велел просто
подключить стереотелевизор к общему информационному каналу.
   - Пусть смотрит то, что ему нравится, - сказал будто бы его высочество.
- В конце концов, от этого нет никакого вреда. У него все равно не будет
случая применить свои знания во вред.
   И Большой Квидак тем самым был допущен к общему информационному потоку.
Теперь все двадцать четыре часа в сутки, ибо тварь не имела потребности во
сне, в его круглых сегментных глазах отражался телевизионный экран. Тварь
поглощала сводки новостей, образовательные выпуски, хроники императорский
правлений, препарированную тайной цензурой документа листику, явно не
собираясь более впадать в тоску.
   Его высочество мог быть доволен. Правда, и посещал он свой личный
виварий менее чем раз в месяц, почти всегда в шумной компании, и едва ли
хоть раз полностью трезвый. Трудно сказать, обращал ли на него внимание
Большой Квидак, когда почти вися на плечах своих полуофициальных наложниц,
его высочество демонстрировал гостям экспонат. Судя по реакции нет, но
учитывая что угол обзора твари равнялся практически триста шестидесяти
градусам, она вовсе не нуждалась в том чтобы следя за своим хозяином,
повор