т нервно.
   - Вы знаете, где она может быть? - спросила Габрия.
   Пирс скривил губы:
   - Насколько я знаю эту женщину, она сейчас в  сокровищнице  и  пытается
спасти свое богатство.
   Он поторопил своих товарищей к выходу и ввел их в одну из приемных.
   Эта комната, предназначенная для персональных встреч  властительницы  с
приближенными, была еще роскошнее прежней. Здесь были мягкие ковры, полки,
заставленные  дорогим  фарфором  и  редкими  книгами,  украшенная  резьбой
мебель.
   Эта комната также была пуста,  и  Пирс  прошел  в  следующую  приемную,
обставленную в точности, как первая.
   Обычно здесь, у секретарей, записывались  люди,  допущенные  к  приему.
Сейчас в комнате были лишь два дворянина и  охранник.  Придворные  были  в
вечерних одеждах, и это представляло странный контраст  с  их  поведением:
они что-то  выкрикивали,  указывая  руками  на  сводчатую  дубовую  дверь.
Гвардеец подле них безуспешно пытался повернуть дверную ручку.
   Пирс покачал головой.
   - В чем дело? - громко зашептала Габрия.
   - Сокровищницы расположены за тронным залом, а эта дверь - единственный
вход туда.
   Гвардеец, заметив их, сердито крикнул:
   - Что вам здесь нужно?
   - Заткнись и помоги нам, - приказал ему один из дворян, не  обращая  на
вошедших никакого внимания.
   Гвардеец засмеялся язвительно.
   - Вам не открыть этой двери. Она заперла ее изнутри.
   - Она? - Пирса осенило. - Мэр?
   Гвардеец уставился на него, как на умалишенного.
   - Кто же еще? А теперь марш отсюда!
   Пирс оттолкнул охранника, не обращая внимания на его меч, и  подошел  к
придворным.
   - Я помогу, - сказал он, наваливаясь на дверь всем своим весом.
   Дворяне посмотрели на него испуганно, но так как  они  страстно  желали
встречи со своей правительницей, они поспешили ему на помощь.  Дверь  даже
не покачнулась.
   Один из мужчин, обессилев, сел на пол, прислонившись спиной к двери. Он
тяжело дышал, ко лбу его прилипли потные пряди, а в глазах застыл испуг.
   - Я ничего не понимаю, - простонал он. -  На  улицах  бунт,  во  дворце
пожар, а она заперлась в тронном зале. Что же нам делать?
   Наверху вновь затрещало. Крики и визг заполнили коридор, прилегавший  к
аудиенц-залу, снаружи донесся грохот.
   Испуганный дворянин встал,  попятился  прочь  от  двери  и  выбежал  из
комнаты.
   - Подожди! - его товарищ метнулся за ним вслед.
   Тот оттолкнул его:
   - Спасай эту дуру!
   Они обменялись злобными взглядами. Охранник как-то странно посмотрел на
Пирса и повернулся к двери.
   - Другой дороги нет? - спросила Габрия.
   Пирс покачал головой. Они вновь налегли на дверь.
   - Осторожно! - крикнул гвардеец, отскакивая в сторону.  Огромный  кусок
штукатурки шлепнулся на пол, как раз в том месте, где он стоял. Из дыры  в
потолке потянуло гарью.
   - Так мы никогда не войдем, - крикнул гвардеец, рев огня  заглушал  его
голос.
   - А вы уверены, что она  там?  -  несколько  запоздало  поинтересовался
Пирс.
   Гвардеец ответил:
   - Она вбежала туда совсем недавно, мы еще  не  знали  о  пожаре,  -  он
поежился и взялся за рукоять меча. - Так  жутко!  На  ней  не  было  лица.
Распахнула дверь и сразу заперлась изнутри.
   Габрия не сводила глаз с двери, пока  они  разговаривали.  В  ее  мозгу
отчетливо всплыли слова заклинания.
   - Пирс, отойдите в сторону, - скомандовала она.
   Пирс  понял  и  отвел  охранника  с  дороги.  Габрия  подняла   ладонь,
сосредоточилась, фокусируя энергию.  Сейчас  ее  вновь  охватило  знакомое
ощущение собственной силы. Она произнесла заклинание. Секундой позже дверь
превратилась в груду опилок и щепок.
   - О Элайя! - завопил гвардеец, и его словно ветром сдуло.
   - Хорошо сработано, Габрия, - сказал Пирс восхищенно.
   - Вы - колдунья? - воскликнул оставшийся с ними дворянин.
   Габрия попыталась его успокоить.
   - Нам нужен только Брант, и ничего больше. Вы знаете, где он?
   - Мертв, надеюсь, - огрызнулся  тот  сердито.  Затем  встал  в  дверном
проеме, заслонив собою проход. - Я узнал тебя, - крикнул он  Пирсу.  -  Ты
тот самый лекарь, чью дочь приговорили за колдовство! Ты убил одного мэра,
но ее тебе убить не удастся.
   Кет оттолкнул Габрию вглубь комнаты и выхватил меч. Пирс схватил его за
руку, сейчас он вспомнил этого человека.
   - Энкор, я никогда никого не отравлял, так же как и моя дочь.
   Дворянин не слушал его.
   - Ее муж был бы вполне согласен с таким приговором! - вопил он.
   Пирс разъяренно закричал в ответ:
   - А где он? В одной компании с принцем Калы, на дне колодца?
   Человек побледнел, по мере того  как  слова  Пирса  доходили  до  него,
правда, с некоторым опозданием.
   - Она сказала нам, корабль затонул и все погибли, - проговорил он.  Вид
у него был растерянный.
   Еще один пласт штукатурки упал с потолка,  дыра  увеличивалась,  огонь,
заглядывавший   в   нее    сверху,    освещал    неровным,    колеблющимся
красно-оранжевым светом золотую вышивку на стенах, отражался  в  блестящих
поверхностях фарфоровых ваз.
   - Лекарь, - позвал Кет, - по-моему, надо выбираться отсюда.
   - Без мэра я не сделаю назад ни шагу, -  резко  ответил  Пирс,  пытаясь
оттолкнуть дворянина в сторону.
   Приближающаяся  опасность  и  красное  от  гнева  лицо  Пирса   привели
придворного в неистовство.
   - Нет! Уходи отсюда, - кричал он. - Ты предатель, а дочь твоя казненная
- еретичка!
   Габрия видела, что в ее спокойном и воспитанном друге что-то сломалось.
Ярость, обида, сознание несправедливости и  непоправимой  вины,  все,  что
находилось под спудом одиннадцать лет, закипело в нем с  новой  силой  еще
там, в камере пыток. Теперь же этот старый фанатик осмелился  назвать  его
дочь, его любимую дочь, умершую в  страшных  мучениях,  еретичкой,  и  это
переполнило чашу.
   Лекарь дико закричал, и его кулак со всего размаху опустился на  голову
дворянина. Тот упал на пол, как срубленное дерево.  Пирс  оттолкнул  ногой
недвижное тело и ворвался в тронный зал, Габрия и Кет следовали за ним  по
пятам.
   Но, пройдя в дверь, они от неожиданности затормозили. Их  взгляды  были
прикованы к громадному трону под балдахином,  стоявшему  на  возвышении  у
противоположной стены. Через дыры в потолке огонь начал забираться и в эту
маленькую комнату. Вниз с потолка сыпались тлеющие обломки дерева,  искры,
задевающие ковры, гобелены на стенах и пурпурный балдахин над троном.  Под
балдахином, края которого  уже  начали  заниматься,  сидела  мэр  Пра-Деш,
словно пригвожденная к месту, вперив полный ужаса взгляд в незнакомцев.
   Кровь Пирса еще не остыла от ярости. Выкрикивая проклятия, он  рванулся
к женщине, перепрыгивая пламя и не обращая внимания на дым.
   - Пирс, нет! - крикнула Габрия.
   Лекарь, взбежав по ступенькам помоста, уже протянул  было  руки,  чтобы
схватить женщину за горло, но тут она посмотрела прямо ему в глаза.
   Лекарь дрогнул. Он с трудом узнал ее. Ее лицо было перекошено от ужаса,
который она тщетно пыталась скрыть. Взгляд был пуст и бесчувствен,  только
страх, безграничный страх читался в нем.
   Пирс смотрел на нее с  изумлением  и  жалостью.  Что  могло  превратить
сильную, властную правительницу в полубезумную, испуганную женщину?
   Он уже хотел было взять ее за руку, но позади  него  раздался  страшный
грохот: обвалился потолок.
   Габрия и Кет оказались  погребенными  под  обломками.  Лекарь  рванулся
назад, увертываясь по дороге  от  пламени,  обрушившегося  на  комнату,  и
принялся вытаскивать Габрию из-под дымящихся балок,  перекладин  и  кусков
штукатурки. Кет выбрался сам, он  почти  не  пострадал,  если  не  считать
нескольких  мелких  царапин.  Вместе  с  Пирсом  они  освободили   Габрию,
отряхнули тлеющую одежду и отвели девушку  в  более  безопасное  место,  у
каменной колонны возле дверного проема.
   Пирс мысленно поблагодарил богов, что  все  обошлось  благополучно.  Ее
сильно ударило по голове, и она была оглушена, но она осталась  жива,  вот
что главное.
   - Пирс, - сказал Кет, - если мы не уйдем отсюда  сейчас,  мы  не  уйдем
отсюда никогда.
   Лекарь и сам это понимал. В задних комнатах уже все горело, и здесь,  в
тронном  зале,  становилось  невыносимо  жарко  и  душно.  Мэр  оставалась
неподвижной.
   - Я заберу ее, - крикнул Пирс.
   Он двинулся вперед, но глаз его уловил  какое-то  движение  позади.  Он
обернулся и увидел мужчину, ворвавшегося в зал  через  дверной  проем.  По
пути он оттолкнул Кета, ударив его  кулаком  в  бок.  Габрия  закричала  и
упала. Мужчина промчался мимо  Пирса,  глаза  его  были  обведены  черными
кругами грязи, губы искривились в дьявольской усмешке. Кровоточащим локтем
он прижимал к боку толстую книгу.
   Черты его лица показались Пирсу знакомыми, но все чувства лекаря и  его
память были притуплены происходящим.
   Пирс перевел взгляд на мэра и онемел. Она  приподнялась  на  троне,  не
отрывая глаз от мужчины, гримаса ужаса исказила ее лицо до неузнаваемости,
глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Когда  мужчина  настиг  ее,  из
груди ее исторгнулся  стон  отчаяния.  Пирс  видел,  как  в  руке  мужчины
сверкнуло лезвие кинжала. Молниеносно - Пирс не успел и пошевелиться -  он
схватил женщину за волосы, стащил с помоста - тело  ее  распростерлось  на
полу - и одним ударом перерезал ей горло.
   В соседней комнате дворянин, лежавший до  сих  пор  без  чувств,  начал
приходить  в  сознание.  Увидев   на   полу   окровавленный   труп   своей
правительницы, он поспешил скрыться.
   Краем глаза убийца заметил движение и поднял голову.
   - Брант! - прошептал Пирс, потрясенный до самых глубин сознания.
   Изгнанный вождь не услышал его. Обтерев окровавленное лезвие кинжала  о
полу своей одежды, он проследовал  к  двери  мимо  онемевшего  Пирса.  Кет
попытался преградить ему дорогу, но мужчина широко  размахнулся  и  ударил
его  ножом.  Воин  едва  успел  закрыться  рукой.  Кет  упал,   а   Брант,
разразившись громовым смехом, выбежал из комнаты.
   Пирс взял себя в руки. Делать  здесь  больше  было  нечего,  надо  было
немедленно уходить. Вместе с Кетом они взяли Габрию под руки и  вывели  из
комнаты. Позади них пылающий балдахин обрушился на золотой трон.
   Габрия все еще не пришла в себя после удара головой,  но  передвигаться
она могла. С помощью Кета и Пирса она поспешила прочь из охваченных  огнем
приемных, прочь из аудиенц-зала. Наконец они достигли  коридора.  От  рева
огня, доносившегося из покоев мэра, у них заложило уши.
   - Сюда, - сказал Пирс, выводя их из горящего пространства. Бранта уже и
след простыл, везде было пусто. Не медля ни минуты, они поспешили покинуть
эту часть дворца. Кашляя и задыхаясь,  они  бежали  темными  коридорами  к
центральному залу.
   Огромные двойные двери были отворены. Снаружи, Габрия видела, толпились
сотни людей, запрудив ворота и двор. Все  были  поглощены  зрелищем  этого
громадного костра.
   Друзья собрались было уходить, как вдруг новый шум,  не  сливающийся  с
треском и шумом огня, привлек их внимание. Они  услышали  бряцание  лезвий
где-то неподалеку, со стороны широкой центральной лестницы.
   - Брант! - раздался чей-то душераздирающий крик.
   Габрия похолодела. Это был голос Этлона.
   Колдунья и Кет рванулись с места. Они пробежали  по  широкому,  темному
залу и на нижних ступеньках лестницы, в темноте, обнаружили  трех  мужчин,
скрестивших мечи.
   Как раз в тот момент, когда Кет, издав боевой клич Хулинина,  собирался
прийти на помощь, одна  темная  фигура  выскользнула  из  общей  свалки  и
побежала к двери. Под мышкой у нее было что-то похожее на  большую  книгу.
На какое-то мгновение слабый отблеск пожара упал на лицо странной  фигуры,
но этого было достаточно, чтобы Габрия ее узнала.
   - Брант! - закричала она не своим голосом.
   Ее руки взметнулись вверх, и она  послала  голубой  луч  Силы  Трумиана
вдогонку убегающему мужчине, но Брант  увернулся,  прикрывшись  деревянной
дверью. Голубое пламя выжгло на ней круглую дыру.
   Горфлинг замедлил шаги, внезапно осознав, что встретился с колдуньей. К
несчастью, было чересчур поздно что-нибудь предпринимать.  Вокруг  слишком
много людей, да и к тому же он сам еще толком не  знал  всех  особенностей
своего нового тела. Нужно выбираться отсюда, и как можно скорее.
   Когда Габрия добежала до двери, Брант уже растворился в толпе.
   - Габрия! - крикнул ей вдогонку Сайед.
   Она обернулась: турик и его группа  вбежали  в  коридор  через  вход  в
правое крыло. Она поспешила к ним, и  вся  группа  собралась  у  основания
лестницы.
   Габрия посмотрела на Этлона и  на  Брегана  и  пронзительно  закричала.
Бреган лежал на последней ступеньке, из его  окровавленной  груди  торчала
рукоятка кинжала. Лорд Этлон сидел у  стены,  хрипя  и  кашляя.  Никто  не
говорил ни слова. Сайед и Валар бережно подняли Брегана,  Сесен  взял  под
руку Этлона, и скорбная процессия покинула горящий дворец.
   Они пересекли двор и остановились у дальней стены. Где-то в левой части
здания обвалилась крыша. Фасад дворца начал  медленно  оседать  и  наконец
рухнул, будто в гигантскую преисподнюю, взметнув в ночное небо столб  искр
и дыма.
   Габрия в изнеможении  опустилась  на  землю  и  прислонилась  спиной  к
большому холодному камню. Ей казалось, что в теле ее перебиты  все  кости,
так оно болело. Голова раскалывалась.  Она  прижалась  к  холодному  камню
виском, не обращая внимания на любопытных зевак. Ее мучила страшная жажда.
   Тэм села на корточки подле нее, тщетно стараясь не плакать.
   Этлон, сидевший рядом  с  Габрией,  глубоко  и  часто  дышал,  стараясь
очистить легкие от дыма. Она положила руку ему на плечо.
   - Как это произошло?
   Он не отвечал очень долго. Когда он заговорил наконец,  голос  его  был
хриплым и отрывистым.
   - Мы осмотрели наверху, всюду, куда только смогли добраться,  и  никого
не нашли. Весь дворец был объят пламенем.
   Габрия придвинулась к нему ближе. Лицо его  было  черным  от  копоти  и
сажи, одежда превратилась в лохмотья, кое-где на теле вздулись волдыри  от
ожогов.
   - Мы спустились вниз,  чтобы  выйти,  но  в  зале  увидели  Бранта.  Мы
попытались задержать его, но он был... - Этлон замолчал, подыскивая нужное
слово, - ...диким. Он накинулся  на  нас,  как...  безумный  волк.  Бреган
увидел его кинжал первым и заслонил меня собою, - голос вождя дрогнул.  Он
покачал головою горестно и гневно.
   Габрия взглянула на Пирса, который склонился над старым воином.  Лекарь
поймал ее взгляд  и  качнул  головой.  Габрия  почувствовала,  что  сейчас
расплачется.
   В этот момент сквозь толпу к ним протиснулся Хан'ди.  Одежда  его  была
запачкана кровью, он выглядел утомленным и обеспокоенным. Когда он  увидел
путешественников у стены, губы его тронула облегченная улыбка.
   - Святой Элайя! Вы спасены,  -  воскликнул  он,  но,  когда  глаза  его
натолкнулись на Брегана, его радость угасла. Однако времени для скорби  не
было. Он поспешно тронул Габрию за руку.
   - Колдунья, нам нужна твоя неотложная помощь.
   Габрия застонала в ответ. Она чувствовала себя не в силах помогать кому
бы то ни было - даже Хан'ди. Тем не менее она  заставила  себя  подняться,
опершись для поддержки на руку Тэм, и заковыляла вслед за торговцем  вдоль
стены к главному входу.
   Долгое время  они  просто  стояли  и  смотрели  на  беснующееся  пламя,
пожиравшее изумительный дворец. Пожарная команда  тщетно  пыталась  спасти
то, что оставалось от центральной части здания и его правого крыла, но  их
водяные насосы уже не могли справиться с могучей стеной огня.
   Хан'ди прокашлялся.
   - Колдунья, огонь не  желает  нам  подчиниться.  Есть  ли  какой-нибудь
способ остановить его?
   Габрия потеряла дар речи. Такое сильное, такое непобедимое пламя... Она
и не предвидела такой просьбы. Создать световые шары  или  выломать  дверь
было для нее парой пустяков, но затушить эту адскую преисподнюю...
   У нее не было ни подходящего заклинания, ни силы, чтобы его произнести.
   Небо раскололось молнией, и она подняла глаза вверх.
   - Приближается буря. Дождь уничтожит огонь.
   Хан'ди вслед за ней посмотрел на тучи.
   - Я знаю, - сказал он. - Но она  движется  слишком  медленно.  А  ветер
только раздувает огонь, - он указал рукой  на  горящую  крышу,  где  порыв
только что поднял вверх сноп искр. -  Дома  в  старых  районах  сделаны  в
основном из дерева, и если огонь  перекинется  туда,  может  сгореть  весь
город.
   Габрия прекрасно понимала его опасения, но все еще медлила.
   - Но колдовство ведь в Пра-Деш считается вне закона?  Что  сделают  все
эти люди, если я использую магию у них на глазах?
   Торговец нетерпеливо похлопывал ладонью по рукоятке меча.
   - Я же обещал тебе  защиту,  и  обещание  остается  в  силе.  Никто  не
осмелится прикоснуться к тебе пальцем, покуда я стою у тебя за спиной.
   Габрия  молчала.  Если  бы  она  хоть  что-нибудь  могла  сделать!  Она
отбросила свою усталость и головную боль и попыталась сосредоточиться. Чем
вообще можно затушить пожар? Ответ был прост: водой. Вода приближалась, но
не слишком быстро. От своей учительницы. Женщины болот, Габрия знала,  что
люди-колдуны не так сильны, чтобы вмешиваться в дела природы, поэтому  она
отбросила всякую мысль приблизить шторм.
   Что же делать? Габрия потерла висок одной рукой, другой держась за руку
Тэм. Есть ли другой выход? Задуть огонь сильным ветром? Засыпать землей?
   В  ее  мозгу  постепенно  рождалась  идея,  принимая  все  более  ясные
очертания. Она знала:  чтобы  гореть,  огню  нужен  воздух.  Когда  костер
засыпают грязью  или  накрывают  мокрым  одеялом,  он  затухает,  так  как
прекращается доступ воздуха. Все, что нужно было сделать Габрии, - накрыть
горящее здание щитом, гигантским одеялом и ждать, пока не начнется буря.
   Буря.
   Габрия подняла глаза к черному небу, и странное чувство, уже испытанное
ею раньше, сознание собственной силы и власти  над  тем,  что  происходило
вокруг,  сознание  собственной  нерушимости   вновь   овладело   ею.   Это
приближающаяся гроза, поняла Габрия, усиливает действие магии.
   Магия присутствует везде, она живет в каждой вещи, в каждом человеке  и
животном. Надо лишь уметь ее заметить и использовать. Чувствуя приближение
бури, Габрия чувствовала то, как напряжено  окружающее  ее  поле  энергии,
словно надвигающийся шторм разрядами молний вдыхал магическую силу во  все
живое.
   Но вновь посмотрев на горящие стены дворца, она  засомневалась,  хватит
ли у нее силы создать щит такой величины и хватит ли силы его удержать.
   - Хорошо, - сказала она тем не менее и выпустила руку Тэм. Она слышала,
как сзади подошли  Сайед  и  Этлон,  пока  она  изучала  взглядом  дворец,
сосредоточившись на все возраставшей в ней магической энергии.  Амулет  на
запястье вдруг ударил ей в глаза  ярко-красным  сиянием,  отразив  силу  и
энергию, что окружали ее тело.
   Медленно, очень медленно Габрия начала  заклинание,  подбирая  слово  к
слову, одно за другим.
   Она начала создавать щит снизу, на уровне земли, стягивая его от  углов
четырехэтажных крыльев дворца - правого и левого - к центру.  Концентрируя
всю свою силу, вылепляя каждое слово заклинания, она плотной  петлей,  как
арканом, окружила каждый угол здания и  только  после  этого  подняла  щит
немного повыше. Теперь  он  представлял  собой  сгущенные  столбы  энергии
красного цвета. Габрия подняла их еще выше  -  щит  теперь  достиг  уровня
второго этажа, третьего  этажа,  поднялся  к  крыше.  Мало-помалу  красный
светящийся аркан стянулся наверху здания в центре крыши. Прошло  несколько
минут, и сияние щита стало куда более ярким, чем сияние  пламени  горящего
дворца.
   Толпа людей застыла, на их лицах было выражение восхищения, изумления и
ужаса. Сайед, и тот открыл рот, пораженный. Тэм  взирала  на  происходящее
широко открытыми глазами, с каким-то благоговейным восторгом.
   Лорд Этлон чувствовал, что с  заклинанием  Габрии  он  будто  рождается
заново. В