хнуть щепоточку...
   Выдр когтем вспорол один мешочек, наклонился и сильно потянул носом.
   И подскочил, будто пол под ним внезапно раскалился добела.  В  полете  он
перекувырнулся и плюхнулся на сломанный бархатный диван.
   - Мадж, Мадж, ты в порядке?
   - В порядке? В порядке - не то слово, приятель! Виджи, милашка, возьми  и
ты щепоточку, тока крохотулечную.
   Выдра охотно послушалась и подпрыгнула под самый потолок.
   - Эй, что это за зелье? Вы, оба, угомонитесь! Нехорошо, если наши  друзья
в кабине узнают, что тут происходит. - Джон-Том еле  сдерживал  рвущегося  к
чемоданчику Маджа.
   - Что это?! Я скажу тебе, что это, приятель! Это чистейшая кусачая  роса,
вот это что такое! Тут больше, чем я ваще видал за раз,  больше,  чем  можно
себе представить. Теперь все  ясно.  Думаю,  в  твоем  мире  она  ничуть  не
дешевле, чем в моем.
   - Кусачая роса?  -  Джон-Том  нахмурился,  крепко  призадумавшись.  Долго
ломать голову не пришлось.
   Оружие, бизнес в Чикаго, заезд за грузом, прозрачные  пакеты  с  курьезно
пахнущим зельем.
   - Мадж, порошок какого цвета?
   - Ты че, парень? Белый, какой же еще?
   - Боже!..
   Джон-Том плюхнулся в удачно подвернувшееся  кресло.  Грузовик  швыряло  и
раскачивало на ухабах проселка, но тут уж было не до удобств.
   - Это действительно все объясняет, все до точки. И фургон, и мебель
   - просто ширма. Эта парочка -  курьеры.  Два  чемодана  кокаина!  Боже...
Встав с кресла, Джон-Том, невзирая на протесты Маджа, запер
   чемоданчик, затем проверил содержимое второго - то же самое. Он
   прикинул вес: судя по всему, в каждом чемодане было фунтов
   сорок-пятьдесят чистой, неразбавленной "кусачей росы".
   - Мне нужна твоя ясная голова, Мадж, а от этой дряни у тебя мозги  съедут
на сторону.
   - Знаю, приятель, зато на какую замечательную сторону!
   - Джон-Том прав, - поддержала человека Виджи. - И  потом,  ты  же  обещал
удерживаться от искушений.
   - Во-во, милашка, но - целый чемодан!
   - Присматривай за ним, - попросил  Джон-Том.  -  Вообще-то  Мадж  крепкий
парень, но когда  речь  заходит  об  искушениях,  проявляет  непростительную
слабость.
   - Слабость?! Чертовы враки, а не  слабость!  Я  могу  устоять  перед  чем
угодно, ежели подойду к этому с головой.
   - Боюсь, что к этому, - Джон-Том похлопал по чемоданчику, - ты  подходишь
с носом. Если тебя на пять  минут  оставить  наедине  с  этой  дрянью  -  ты
вычихаешь мозги через уши. Чтобы  выбраться  отсюда,  все  должны  быть  как
стеклышко.
   - И как же мы отсюдова выберемся, ваше чародейство?
   - Я хочу домой, -  внезапно  подал  голос  Перестраховщик.  -  Обратно  в
нормальный мир.
   - Я тоже. То есть, я хочу помочь вам вернуться домой, - ответил  Джон-Том
и внезапно задумался: - А я-то чего хочу? - Но не нашел ответа.
   - Хей, я слышу, что говорят оба парня.  -  Перестраховщик  прижал  ухо  к
передней стенке фургона.
   - Не может быть, - возразил Джон-Том и  тут  же  смекнул,  что  спорит  с
енотом, способным в лесу расслышать, как в тридцати футах от него  бежит  по
сухому листу букашка. Стараясь не шуметь, человек и выдры пробрались  вперед
- к своему украшенному маской товарищу. Они ждали, едва дыша.
   Наконец Джон-Том не выдержал:
   - Что они говорят?
   - Много смеются. Говорят, что сделают с нами  после  приезда  в  какой-то
Вегас.
   - Вегас? Лас-Вегас? По-моему, они говорили о поездке в Чикаго.
   - Так ты ничего и не понял в жизни, приятель, - покачал головой Мадж. - С
чего это сообщать нам, куда они направляются?
   Это не лишено смысла, решил Джон-Том.  Подходящее  местечко  для  крупных
сделок - далеко от федеральных органов, масса  неконтролируемой  наличности,
приезжие со всего света.
   - Тише! - шепнул Перестраховщик, а через минуту сообщил: - Они говорят  о
нас.
   - О нас? То есть обо всех, кроме меня?
   - Ага, они хотят нас продать - в зверинец или  куда  еще  -  и  наверняка
получат кучу денег.
   Да уж, мысленно согласился Джон-Том,  пара  пятифутовых  выдр,  такой  же
крупный енот и попугай, который может  без  умолку  крыть  в  три  этажа,  -
изрядное искушение для любого директора зоопарка или цирка.
   - А обо мне? Они не говорили, что хотят сделать со мной?
   - Тебя они продавать не хотят. - Глаза Перестраховщика блеснули во мраке.
- Но и отпускать не намерены.
   - Я так и думал.
   Потому они и не боятся, что он наткнется на кокаин, - все равно не сможет
никому  об  этом  рассказать.  Они  просто  выбросят  труп  на  какой-нибудь
пустынной дороге между Флагштоком  и  Лас-Вегасом,  а  стервятники  проведут
вскрытие куда быстрее, чем подоспеет дорожная полиция.
   - Надо выбираться отсюда. Даже если бы они надумали меня  выпустить,  то,
будь я проклят, не могу допустить, чтоб моих друзей продали  в  какой-нибудь
вшивый балаган!
   Перед его мысленным взором  встало  видение:  Маджа  и  Виджи  раздевают,
выставляют на всеобщее обозрение в клетке посреди казино, их  выстукивают  и
ощупывают  высоколобые  ученые  и   бездушные   зоологи.   Поглядите-ка   на
удивительных говорящих выдр! Поглядите-ка на гигантского говорящего енота!
   С другой стороны, если Мадж не затоскует по соплеменникам, то будет жить,
как у Христа за пазухой, наслаждаясь роскошью, азартными играми и  спиртным.
Лучше и не намекать впечатлительному и морально неустойчивому выдру на такую
возможность. Это вряд ли придется по душе Виджи. Или?..
   Ответом на этот невысказанный  вопрос  стало  негромкое  всхлипывание  по
соседству.
   - Мадж, не нравится мне этот мир. Я хочу домой.
   - Мне тоже, милашка, мне тоже. Парень, сделай же что-нибудь!
   Признание развязало Джон-Тому руки.
   - Мадж, им кажется, что они заперли наше оружие. Они правы?
   - Дай мне три минуты, кореш.
   Мадж склонился над ящиком.
   Но выдр заблуждался -  прошло  целых  четыре  минуты,  прежде  чем  замок
уступил. Когда все вооружились, Джон-Том приказал собраться в  задней  части
кузова.
   - Тогда парни в кабине не услышат моего чаропения.
   - Тьфу на тебя, шаман! - отозвался Камалк с  покачивающегося  взад-вперед
гардероба. - Неужто ты думаешь, что мы поверим, ах-ха? Дуришь только  народу
головы своими дохлыми шутками.
   - Хочешь верь, Камалк, хочешь не верь, а мы уходим отсюда.
   - Вы так думаете? Ну  ладно,  на  случай,  если  вы  правы...  -  Попугай
развернулся и заорал в сторону кабины: - Эй,  там,  впереди!  Ваши  пленники
собираются... вывафафф!
   Перестраховщик, воспользовавшись  диваном  в  качестве  трамплина,  одним
прыжком  добрался  до  пирата.  Мадж  помог  ему  спеленать   отбивающегося,
щелкающего клювом попугая. Намерения Камалка были ясны, как  день:  получить
свободу ценой  свободы  остальных.  Джон-Тому  было  почти  жаль  пиратского
капитана:  тот  даже   не   представляет,   в   какой   мир   его   занесло.
Воспользовавшись упаковочными веревками, попугая привязали к стулу и вогнали
кляп ему в клюв.
   - Ну вот, о нем позаботились. - Мадж  мрачно  оглянулся  на  друга.  -  А
теперь пора позаботиться и о нас - ежели сможешь.
   - Держитесь все вместе. Не знаю, что будет, если дело выгорит. Когда  все
сгрудились у его ног,  Джон-Том  коснулся  пальцами  струн  суара,  отчаянно
сожалея о верной дуаре. Хотя бы одну-единственную приличную песню - большего
от этой штамповки и не требуется. Только одну крохотную песенку!
   Ничего не попишешь, придется начать.
   - Приготовьтесь. Попытаюсь выпеть нас домой.
   - То есть ты возвращаешься с нами, приятель? - поднял глаза Мадж. - Ты-то
как? Ты ж больше всего на свете хотел вернуться. И вот ты здесь.
   - Заткнись, Мадж, пока я не раздумал. Я не перенесу, если тебя,  Виджи  и
Перестраховщика накачают наркотиками  и  будут  обращаться  с  вами,  как  с
выродками.
   - Ну, ежели наркота хороша...
   - Мадж! - одернула его Виджи. - Зачем им так поступать с нами, Джон-Том?
   - Чтобы узнать,  почему  вы  разумны.  Чтобы  узнать,  почему  вы  умеете
говорить.
   - Твой мир ужасен. - Она содрогнулась.
   - Не так уж и ужасен. Есть хорошие люди, есть и плохие - всякие, как и  у
вас.
   - А теперь цыц, - сказал Мадж, прижимая к себе любимую. -  Пусть  человек
сосредоточится на чаропении.
   Джон-Том завел негромкую сладкую  песнь.  Его  голос  сливался  с  нежным
перезвоном суара, заполнив кузов  музыкой.  Грузовик  катил  по  ухабам,  по
гладкому асфальту, а он все пел, пока в горле не засаднило, пока не  онемели
пальцы, - и ничего.
   Теперь машина ехала по шоссе, тряска прекратилась, скорость  возросла.  В
конце концов Джон-Том сдался.
   - Жаль! Неудивительно, но все равно жаль. Клотагорб не раз  твердил,  что
перебросить человека из мира в мир НЕЛЕГКО, но я должен был попытаться.
   - Не терзай себя, приятель! Можа, будь с тобой дуара...
   - Не уверен, что было бы по-другому. Я вообще не уверен, что в моем  мире
волшебство возможно.
   - Ну и скука ж здесь тада! За нас с Виджи не беспокойся, мы-то выкрутимся
- а, милашка?
   - Разумеется. Как-нибудь справимся.
   Но Джон-Том знал, что это не так! Если  они  в  присутствии  людей  будут
хранить молчание, то рано или поздно сумеют вырваться на свободу. Но что это
за  свобода  -  в  чужом  мире,  вдали  от  соплеменников,  без  надежды  на
возвращение? Изгнанники в чужом краю.
   - Я слышу что-то новое, - Перестраховщик прильнул к двери фургона.
   - За нами гонится какой-то зверь.
   - Может, собаки? - Джон-Том нахмурился. Какие еще  собаки  на  шоссе  при
скорости пятьдесят миль в час? - Он еще там?
   - Приближается. Завывает ровным голосом.
   Завывает? Его вдруг прошиб пот.
   - Это полицейская сирена.
   - Местные мусора? Оп-ля, это охренительно!
   - Вовсе нет. Если они нас найдут... - Джон-Том лихорадочно искал выход. -
Мы окажемся в свидетелях - если им настучали,  что  парни  везут  наркотики.
Если же нет - их просто  отпустят.  Может,  не  горят  габаритные  огни  или
что-нибудь в этом роде? Превышения скорости точно не было. Нет, отсюда  надо
выбираться сейчас же.
   Теперь сирена была слышна совершенно отчетливо. Грузовик замедлил  ход  и
съехал на обочину.
   - Тихо! Мне надо послушать.
   Джон-Том взобрался на стол и привстал на цыпочки, чтобы добраться до щели
под крышей. Один из полицейских потребовал у Круса документы. Потом сказал:
   - Откройте.
   Как и следовало ожидать, ответ прозвучал вежливо, но с натяжкой.
   - Эй, офицер, в чем дело? Мы ничего  не  нарушали.  Вы  же  сказали,  что
скорость мы не превысили, машина тоже в порядке.
   -  Не  в  том  дело,  приятель.  Обычная  проверка.  Ищем   беспаспортных
иностранцев.
   О  такой  возможности  Джон-Том  не  подумал.   Интересно,   что   скажут
разыскивающие нелегальных эмигрантов полицейские при  виде  двух  гигантских
выдр и пятифутового енота? Вряд ли они к  этому  готовы:  Мадж  и  Виджи  не
предусмотрены никакими иммиграционными законодательствами.
   И тут в  голове  всплыла  старая  песня  группы  "Дженезис",  и  Джон-Том
незамедлительно начал первый куплет, не тревожась, что  его  могут  услышать
Крус, держиморды или еще кто-нибудь, и жалея лишь о том, что нет здесь  Фила
Коллинза, чтобы поддержать его  вокалом  и  ударными.  Заслышав  песню,  все
сбились в кучу у его ног.
   - Э-эй, тут не до смеха - ты на чужбине-е-е да вне за-кона-а-а...
   - Валяй, панчо, открывай.
   Патрульный переминался с ноги на ногу позади грузовика, а Крус возился  с
замком,  выигрывая  время,  чтобы  придумать,  как   объяснить   присутствие
похищенного человека. Можно твердить, что этот  псих  подсел  автостопом.  А
может, он просто рванет прочь вместе со зверьем, на радостях, что унес ноги.
   - Ну правда, офицер, я не представляю, в каком состоянии весь этот  хлам.
Мы с бедняжкой Консуэлой трудились на загрузке много дней. Если все поехало,
то вывалится на дорогу.
   - Мы поможем, если что. - В голосе полицейского слышалась усталость. Этот
патрульный, с  фигурой  футбольного  полузащитника,  был  явно  не  настроен
беседовать ночью на дороге с двумя подозрительными типами. -  Открывай,  или
откроем в участке.
   Крус понял, что больше тянуть не удастся.
   - О нет, офицер, обойдемся без этого! Просто замок заело,  заржавел,  что
ли... - Затаив дыхание, он откатил дверь. - Сами  видите,  только  мебель  и
один...
   Он осекся.
   В фургоне была только мебель - ни гигантских выдр, ни енотов-переростков,
ни болтливого молодого англезе. Все исчезли.
   Полицейский посветил фонариком. В фургоне что-то зашевелилось. Луч  света
выхватил большого пестрого попугая со связанными крыльями и кляпом в  клюве.
Он изо всех сил вырывался и  пытался  возмущенно  пискнуть,  но  был  связан
чересчур крепко.
   - Разве можно так обращаться с домашними животными? -  осуждающе  спросил
патрульный.
   - Знаю, друг, - запинаясь, пролепетал Крус. - Но Консуэла не слушала и...
   - Ладно, пустяки. До птиц нам дела нет. Если  бы  вы,  парни,  занимались
перевозкой вымирающих животных, то захватили бы не одного, а побольше.
   Выглянув из-за кузова,  полицейский  крикнул  в  сторону  перегородившего
дорогу патрульного автомобиля:
   - Можешь отпустить их, Джей, у этих парней чисто! -  И  неохотно  подарил
Крусу профессиональную улыбку. - Извини, что задержал, приятель.
   - А, ничего страшного, мои. У каждого своя работа.
   Крус подождал, пока патрульный сел в машину и скрылся в теплой  техасской
ночи, а потом крикнул коллеге:
   - Манко, мон, вали сюда! Мальчонка и его зверье удрали, но  коку  легавые
не нашли.
   Заметив на лице босса смешанную с недоумением радость, Манко  заглянул  в
фургон.
   - Ты уверен? В сундук кто-то лазил.
   - Что-о-о?! - Крус запрыгнул в кузов, не обращая внимания на бьющегося  в
путах, брызгающего слюной попугая. - О, mierda!
   И они вдвоем принялись расшвыривать мебель, нимало не тревожась,  что  та
может разбиться об асфальт.
   Через два часа, поневоле признав свое поражение, они присели у двери.
   - Не понимаю, - безутешно бормотал Крус. - Дьявол, как они  выбрались  из
будки? Когда мы с легавым открыли ее, замок был на месте. Как этот костлявый
ублюдок вылез?
   - Может, звери прогрызли дырку?
   Крус уронил голову на руки.
   - Там нет никакой дыры. Что мы скажем в Вегасе?  -  Он  взъерошил  волосы
длинными пальцами. - Что какой-то студентик и  его  дрессированные  зверюшки
сделали ноги с сорока килограммами коки из запертого фургона?
   - У мениа в Чили есть родниа, которую я не навещал с детства.
   - Потрясающе! Вот только у нас нет денег на самолет, а  возобновить  свою
"визу" я забыл. А у тебя как?
   - Чуток "зеленых" на расходы. Но они не знают, когда нас ждать,  так  что
есть шанс ускользнуть.
   - Без денег-то?
   - У нас осталсиа говориащий попугай. - Манко махнул в сторону  кузова.  -
Можно проскользнуть в Вегас, продать его задорого, и приамиком в аэропорт.
   Крус немного приободрился, оглянулся на пернатого пленника.
   Тот уставился на человека до ужаса умным взором.
   -  А  что,  если  нам  не  удастся  заставить  его  говорить?  Мы  ж   не
дрессировщики.
   - Диавол, он заговорит. Я чуток знаю таких птиц. Дай им  поесть  -  и  не
сможешь заставить заткнутьсиа. Этот должен стоить целое состоиание.
   - Да, этот дьявол говорит не только "Попка  дурак".  Может,  еще  удастся
выпутаться! - Крус хлопнул товарища по спине. - Ладно, Манко! Едем в  Вегас,
сбываем мебель в каком-нибудь ломбарде и продаем попугая. Потом  садимся  на
ближайший рейс "Аэромексико". Мне всегда хотелось повидать Южную Америку.
   - Выше голову, мон!
   Они закрыли фургон и помчались в кабину, не обращая внимания на бьющегося
шипящего попугая, ставшего для них пропуском на волю.
   Глава 10
   Пляж был  чересчур  красив  -  такую  белизну  можно  увидеть  только  на
открытках и, как ни странно, посреди Нью-Мексико. Мелкий  и  искристый,  как
сахар,  гипсовый  песок  девственно  чистой  десятифутовой  полосой  отделял
пальмовые заросли от залива. Прозрачная, как хрусталик  горного  орла,  вода
тихонько ласкалась к берегу, и лишь вдали у рифа пенились буруны.
   Джон-Том осмотрел себя  -  на  первый  взгляд,  цел  и  невредим.  Выдры,
обнявшись, сидели неподалеку,  а  Перестраховщик  на  корточках  разглядывал
пустую раковину. Но вот Мадж выпустил подругу из объятий.
   - Дьявол, куда нас занесло, приятель?
   Джон-Том посмотрел вдоль берега.
   - Я полагаю, к югу от того места, где мы бежали от  пиратов.  Разумеется,
нас  могло  занести  и  на  край  света,  но  мне  кажется,  что  мы  просто
переместились туда, куда довез нас грузовик. Ну и, опять  же,  другое  время
суток. Ночью сверимся по звездам.
   - Насчет остальных пиратов я бы не тревожился. - Перестраховщик отшвырнул
пустую раковину в сторону.  -  Они  будут  мчать  без  передышки  до  самого
корабля, уж будьте покойны! Хотя теперь, по-моему,  это  неважно  -  мозгами
экипажа был Камалк, а мускулами - Сашим. Без этой  парочки  остальные  будут
совсем сбиты с толку.
   - Тада самое время передохнуть.
   Мадж сорвал с себя шорты и жилет.  Виджи  не  отставала,  швыряя  в  него
туфлями и загоняя в воду. Джон-Том наблюдал, как  они  выписывают  кренделя,
будто пара мохнатых дельфинов. Замысловато изогнувшись, что не под  силу  ни
одному человеку, Мадж перевернулся на спину и крикнул в сторону берега:
   - Залезай, приятель! Водичка тепленькая. Лучше  б  даже  посвежей,  но  и
такая сгодится.
   Джон-Том замялся. Они с Маджем уже купались голышом, но Виджи ведет  себя
почти по-человечески. Перестраховщик, трусцой спешивший к воде, оглянулся.
   - Я понял! Вы, люди, такие стыдливые потому, что на вас мало шерсти.
   И енот нырнул в тихую воду лагуны.
   Джон-Том мысленно  чертыхнулся  и  мгновенно  разделся.  Тепловатая  вода
освежила его, смывая пот и грязь последних дней, стирая память о  пиратах  и
дикарях, снимая напряжение от поездки.
   - Да ему же и утонуть недолго! -  заметила  Виджи,  следя  за  неуклюжими
попытками Джон-Тома подражать ловкости выдр.
   - Ни в коем разе, милашка, - поворачиваясь на спину  и  подставляя  живот
солнечным лучам, возразил Мадж. - Для человека он справляется  будь  здоров,
разве что руки-ноги у него не из того места растут.
   Они  проплескались  в  лагуне  весь  день.   Пальмовый   лес   изобиловал
тропическими  фруктами,  а  когда  путникам  захотелось  чего-нибудь   более
существенного, выдры за несколько минут набрали груду  съедобных  моллюсков.
Одна, особенно вкусная в жареном виде, разновидность, которую  Мадж  называл
расколками, была представлена в  таком  количестве,  что  грозила  испортить
Джон-Тому  талию.  Расколки  были  плоскими  снизу,  а  сверху  их  раковины
покрывало множество синих шипов. Если  раковину  разрезать  и  отполировать,
вышло бы отличное украшение; это вернуло мысли Джон-Тома к Талее и  далекому
дому, навеяв грусть. Выдры поняли его тоску и не стали ничего говорить.
   Был вечер. Друзья сидели вокруг костра, разведенного Перестраховщиком  на
песке.  Над  головой  сияли  знакомые  созвездия,  подтверждая,  что  друзья
Джон-Тома вернулись в родной мир, только к югу от пещеры.  Юноша  попробовал
снова  спеть  песню  чужбины,  но  безрезультатно.  Клотагорб   неоднократно
предупреждал его, что столь специфические заклинания могут сработать  только
один-единственный раз; таким способом домой не попадешь.
   Ветви ближних пальм были увешаны свежевыстиранной одеждой.
   - Да что тебя грызет, парень? - наконец не выдержал  Мадж.  -  Думаешь  о
своей любимой?
   Он обнял Виджи, и они вместе уставились на человека.
   - Жаль, что ее здесь нет.
   - Дьявол, да ей лучше в  добром  старом  Колоколесье!  Клотагорб  за  ней
приглядит. Жаль, что нас там нет! Ей-то ничего дурного не грозит.
   - Я не к тому, что ей может что-то грозить. Я только гадаю, сможем ли  мы
вновь отыскать эту пещеру.
   - А почему бы и нет, не пойму? Можа,  придется  чуток  порыскать,  но  мы
непременно найдем бухту, где наши веселые морячки бросали  яко