отеки. У ее стола уже образовалась очередь,  а  обещанная
на субботу девушка так и не появилась. Извините, мне надо идти.  Понятия  не
имею, чем она там занимается.
   Между тем Дороти стояла в  подвале  библиотеки  и  буквально  всем  своим
существом ощущала гнетущую тяжесть окружавших ее слов.  Ей  казалось,  будто
самой массой заточенных в  этой  комнате  мыслей  создавалась  искусственная
гравитация. Она чувствовала, как  страницы  книг  распирает  пропитавшая  их
влага и давит ей на кожу, и все же не  могла  заставить  себя  уйти  отсюда.
Сокрытые  в  этом  подвале  мысли  были  достойны  костра  инквизитора,  ибо
представляли собой такую опасность, что одно лишь их графическое изображение
способно  было  причинить  невыносимые  мучения.  Ради   создания   подобной
коллекции люди лишились жизни. Семена, посеянные в одном лишь томе, проросли
десятилетия спустя, потом, много позже, в более  детализированных  рукописях
продолжали давать ядовитые всходы. И вот теперь вся эта коллекция,  создание
которой ее мать завершила чуть ли не на смертном одре, пребывала в состоянии
разрухи  и  запустения,  а  содержащиеся  в  ней  тайны  так  и   оставались
непознанными.
   Впрочем, именно так все и было задумано.
   Будучи для случайного и весьма заурядного читателя  всего  лишь  невинным
собранием заумных изречений, эти  книги  для  человека  посвященного  являли
собой  средоточие  неслыханной  жестокости,  представленное  во  всей  своей
полноте и завершенности. От человека не  требовалось  проведения  каких-либо
дополнительных исследований - достаточно было лишь внимательно  вчитаться  в
страницы  этих  книг.  Полностью   освоенное   и   соответствующим   образом
преломившееся в сознании читающего эти книги знание было способно породить в
его душе такой жуткий и беспредельный мрак, в бездну которого никогда больше
не смог бы проникнуть луч благодатного света. Дороти ничуть не сомневалась в
том, что это собрание книг способно убить человека уже самим  фактом  своего
существования. Ей довелось прочитать многое из того, что хранилось  на  этих
покрытых плесенью стеллажах, - многое, но не все,  ибо  к  некоторым  книгам
сама мать запретила ей прикасаться.
   Сейчас же Дороти была даже рада,  что  все  это  время  строго  выполняла
материнский завет, хотя в детстве украдкой нарушала запрет и, улучив момент,
заглядывала в некоторые книги из этого собрания. Она до сих пор помнит  один
из  томов,  где  обряды  древней  секты  алхимиков  уподоблялись   некоторым
процедурам,  практиковавшимся  в  нацистских  концлагерях,   и   при   одном
воспоминании об этом она всякий раз чувствовала,  как  к  горлу  подкатывает
комок желчи.
   Главным объектом исследования этих книг было зло во всех его  проявлениях
- его происхождение, распространение и средства его преодоления. Сами  книги
не таили в себе какой-либо злой силы: они представляли собой  документальное
подтверждение того, о чем в них писалось, - и  в  этом  смысле  Дороти  была
осведомлена о них больше, чем требуется от библиотекаря. Она являлась своего
рода их хранительницей. Всем сердцем противясь уничтожению  столь  тщательно
собранной редкой коллекции, она оставалась последним барьером, отделявшим  и
оберегавшим жуткую силу этого знания от населявших мир глупцов.
   Однако в последнее время она все  более  отчетливо  осознавала  перемену,
происшедшую в окружавших ее людях. Те изменения, о  которых  пророчествовали
авторы этих книг, и в самом деле медленно, но все же  совершались.  По  мере
приближения к концу текущего столетия происходила как  бы  подгонка  условий
для свершения этих предсказаний, о чем свидетельствовали мрачные пророчества
и тревожные предостережения,  которыми  пестрели  страницы  вечерних  газет.
Словно бы близилось  время,  когда  библиотека  должна  будет  обратить  все
сконцентрированное в ней зло на борьбу с ним самим.
   Всякий раз, когда Дороти приближалась к запретной части своего хранилища,
она ощущала давно знакомое посасывание под ложечкой. Порой ей даже казалось,
что это скопище книг - живой организм. Сегодня,  едва  ступив  в  хранилище,
Дороти ощутила подкатывающую к горлу тошноту. Она  окинула  взглядом  темные
проходы между стеллажами, задумавшись над тем, способна  ли  она  вобрать  в
себя все заключенное в этих книгах могущество, хотя и  понимала,  что,  рано
или поздно, непременно настанет момент, когда у нее просто  не  будет  иного
выбора.
   Возможно, ей удастся призвать на помощь других людей. Фрэнк чересчур слаб
и слишком мало верит в подобные вещи, а  потому  станет  ей  только  обузой,
неизбежно к тому же подвергая себя  смертельной  опасности.  Нет,  ей  нужен
представитель законной власти, тот, кто способен  заставить  людей  поверить
ему и кто сможет предотвратить надвигающийся катаклизм.  Подобные  вещи  уже
случались в прошлом, хотя и задолго до ее появления на свет.
   Выключив свет и поднимаясь по лестнице,  Дороти  укрепилась  в  решимости
приступить к поиску таких людей. Подобно поразившим стены подвала плесени  и
гнилости, общество разъедала ржа. Значит, требуются более  трезвый  разум  и
более крепкие руки, чтобы выкорчевать зло с корнем.

Глава 26

КРИМИНАЛЬНЫЕ ЛИЧНОСТИ

   "Дейли телеграф?, 25 апреля, суббота
   ЧИСЛО САМОУБИЙСТВ В СТОЛИЦЕ ПОБИВАЕТ ВСЕ ПРЕЖНИЕ РЕКОРДЫ
   По данным последнего отчета экспертов-психологов Центрального лондонского
бюро по анализу медицинской информации, количество совершаемых  в  последнее
время в столице  самоубийств  продолжает  увеличиваться,  причем  отмечается
явная тенденция к его дальнейшее росту.
   "Рост количества самоубийств обычно приходится  на  период  с  января  по
март, - заявил доктор Марван аль-Хафаджи. - В холодное и темное  время  года
люди больше подвержены  депрессии,  тогда  как  по  мере  приближения  весны
статистика постепенно улучшается. В этом году  зафиксирован  тревожный  рост
случаев со смертельным исходом, и в первую  очередь  среди  профессиональных
бизнесменов?. Подобная ситуация представляется тем более  странной  на  фоне
весьма позитивных экономических факторов, а  именно  упрочения  курса  фунта
стерлингов и увеличения сумм экспортных операций.
   "Белые воротнички? традиционно оказываются в большей  степени  подвержены
стрессу, нежели лица, занимающиеся физическим трудом.

   КАК ЗАЯВИЛ ЧЛЕН ПАРЛАМЕНТА, ГАМБУРГЕРЫ МОГУТ ЛИШИТЬ ВАС ВОЛИ К ЖИЗНИ
   В то время как врачи не могут дать  убедительного  объяснения  возросшему
количеству самоубийств, член парламента от Ричмонда (консервативная  партия)
мистер  Майкл  Макфи  утверждает,  что  во  всем  виновата   скудная   пища.
Неполноценный дневной рацион представителей рабочего класса пагубным образом
отражается на содержании сахара в крови. По его мнению,  закусочные  и  иные
аналогичные торговые точки могут существенно помочь  преодолению  депрессии,
если на упаковках с гамбургерами  будут  помещаться  надписи  с  пожеланиями
хорошего настроения.
   Продолжение стр. 17.

   Брайан Лэк попросту игнорировал все предложения Гарри о встрече.
   В своем очередном послании,  которое  Гарри  оставил  на  лобовом  стекле
машины Лэка, он предлагал встретиться еще до похорон Иден.  При  этом  Гарри
машинально отметил про себя, что это будут уже вторые похороны за  последний
месяц, а впереди еще предстоящая кремация Бет.
   Принимая во внимание весьма странные обстоятельства смерти секретарши,  а
также традиционную алчность  публики  к  подобным  происшествиям,  несколько
представителей прессы смешались с толпой зевак у церкви в надежде подхватить
какую-нибудь неосторожную фразу, оброненную одним из скорбящих. Взглянув  на
небо, Гарри увидел черные клубящиеся  облака,  готовые  пролиться  на  землю
потоками дождя, которого так недоставало на похоронах его отца.
   Стоя у края  могилы,  Гарри  без  труда  догадался,  кто  родители  Иден.
Маленькие и смуглые, судя по всему - итальянцы,  причем  лицо  матери  почти
целиком скрывал необъятных размеров белый носовой платок.  Чуть  поодаль  от
них стоял тот самый молодой человек, с которым встречалась Иден, - в  данный
момент он с нарочитым безразличием сносил их  косые  взгляды.  Облаченный  в
черную кожаную куртку и черные же джинсы,  парень,  похоже,  решил  даже  по
столь скорбному случаю лишь на самую малость отойти от привычной  моды,  что
тоже задевало родительские чувства. Страдание, запечатлевшееся на лице  отца
покойной, как бы свидетельствовало еще и о том, что уже сам факт  знакомства
его дочери с этим молодым человеком делал его повинным в  ее  смерти.  Гарри
отвернулся, раздосадованный тем, что погребальная  церемония  совершается  в
атмосфере столь явной раздраженности и даже желчности.
   В своей краткой, составленной из самых общих  фраз  надгробной  проповеди
викарий обошел молчанием портняжный талант Иден, из чего следовало,  что  он
так и не ознакомился с биографией  покойной.  В  крайнем  раздражении  Гарри
покинул траурную церемонию, пройдя мимо скромно стоявшего в  сторонке  Джона
Мэя, исправно отметившего в своем блокноте факт его раннего ухода.

   Агентство все же соблаговолило выделить ему  новую  машину.  Судя  по  ее
внешнему виду  -  а  это  оказался  блекло-серый  ?форд-гранада?  со  слегка
покоробленной дверцей, - не составляло труда догадаться, что автомобиль  был
избран как своеобразное наказание за его частые отлучки с  работы.  Отчаянно
пытаясь помешать плохо  отрегулированному  двигателю  заглохнуть  посередине
оживленной улицы,  Гарри  решил  направиться  в  Вест-Энд  и  проехать  мимо
офиса ?Мгновенного образа? в расчете на то,  что  ему  удастся  застать  там
Брайана Лэка.
   Уордор-стрит была затянута пеленой мелкой измороси и забита  транспортом.
В вестибюле видеофирмы горел свет, а поэтому Гарри решил  припарковаться  на
единственно свободном месте. Однако при этом поцарапал бок  своей  машины  о
бетонированный мусорный бак. Отчаянно чертыхаясь по поводу  этого  досадного
факта, он все же старался придумать более или менее убедительный предлог для
своего визита.
   Приемная  компании  была  пуста,  и  он  собирался  уже   начать   поиски
справочника внутренней телефонной связи,  когда  неожиданно  увидел  Брайана
Лэка,  спускавшегося  по  лестнице,  а   затем   торопливо   зашагавшего   в
противоположную сторону. Гарри перехватил его в тот самый момент,  когда  он
уже открывал ведущие на улицу стеклянные двери - Брайан резко обернулся и  с
виновато-опасливым видом посмотрел на источник своих неприятностей.
   Внешне он сильно изменился,  черты  лица  утратили  былую  остроту,  став
какими-то  обмякшими,  ввалившимися.  Ко  всему  прочему,  Брайан   перестал
утруждать  себя  укладкой  затейливого  волосяного  узора,  который   обычно
маскировал внушительных размеров лысину. Под мышкой он держал  портфель,  из
которого торчали края небрежно сваленных в него бумаг.
   - А, Брайан! Именно вы-то мне и нужны, - начал Гарри, беря его за руку  и
изображая, как он полагал, совершенно обезоруживающую  улыбку.  -  Ну,  есть
какие-нибудь новости относительно планируемого слияния компаний?
   Брайан отнял руку, явно намереваясь продолжить путь.
   - Что вы подразумеваете под новостями? Он пошел по тротуару, однако Гарри
снова схватил его за рукав  и  затолкал  в  темный  тамбур  перед  входом  в
какой-то магазин.
   - Ну, может, возникли какие-то осложнения? - спросил он, придавая  своему
голосу оттенок небрежной угрозы. - Как продвигается сделка?
   - Без вас она и в самом деле  заметно  продвинулась  вперед.  А  чего  вы
ожидали?
   Он попытался было высвободить рукав, однако Гарри лишь усилил хватку.
   - Но как же им удалось этого добиться? Ведь доля моего отца...
   - Доля вашего отца значила не более, чем доля Бет Кливленд.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Согласно  положениям  договора,  слияние  может  быть  осуществлено  по
решению большинства директоров.
   - То есть вас и Бет. Но она же сказала вам, что изменила свое решение  на
этот счет. Она пошла против вас и ваших приятелей из ?ОДЕЛ?, а сейчас  ее  и
вовсе нет в живых. Вы понимаете, как это может прозвучать? -  Гарри  схватил
Брайана за лацканы пиджака и прижал спиной к стене магазина. -  Ни  о  каком
слиянии вообще не шло и речи, вас просто перекупили, бросив  солидный  кусок
отступного,  правильно?  Причем  условия  сделки  оказались  намного   более
коварными, чем это мог кто-либо предположить.
   - Называйте это как вам нравится, - проговорил Брайан, и в самом деле  не
на шутку испугавшись, - но ?ОДЕЛ? протолкнула сделку за сумму,  составляющую
менее четверти первоначального предложения.
   - Значит, протолкнула, говорите?  Да  ведь  им  и  оставалось-то  уломать
одного вас, а вы спали и видели, когда же это наконец случится.
   - Все было совсем не так.  Вы  просто  ничего  не  понимаете.  А  сейчас,
Бакингем, мне надо идти. Вас все это больше уже не касается.
   Сейчас Гарри был похож на попавшее в западню  животное,  из  каждой  поры
которого наружу струился невидимый страх.
   - Мне надо знать, почему  вы  позволили  им  добиться  своего.  Все  дело
упиралось исключительно в деньги,  да?  Или  они  оказали  на  вас  какое-то
давление? А ведь существуют законы, защищающие от шантажа.
   - Да вы же  совершенно  ничего  не  понимаете,  -  со  слезами  в  голосе
проговорил Брайан и в отчаянии закинул голову, устремив взгляд на  небо.  От
волосяной нашлепки отделилась прядь, упавшая на один глаз. - Если они увидят
нас вместе, то мне конец.
   - Они уже убили Уилли и Бет! - прямо ему  в  лицо  закричал  Гарри.  -  И
вообще каждый, кто встает у них на пути, рано или поздно умирает. И вы  тоже
знали об этом, правильно?
   - Нет, это невозможно.  Полиция  сообщила,  что  Бет  просто  бродила  по
путям...
   - Забудьте о том, что сообщила полиция. Их убил кто-то из ?ОДЕЛ?, и  если
у этих людей снова  возникнут  какие-то  осложнения,  то  вину  за  это  они
возложат именно на вас.
   - Мне надо идти, - взмолился Брайан, пытаясь высвободиться из рук  Гарри,
но тот держал его крепко.
   - Хорошо, встретимся позже в каком-нибудь другом месте. Помогите мне, и я
постараюсь найти способ помочь вам.
   Казалось, Брайан на мгновение задумался над сделанным  ему  предложением,
однако затем снова отчаянно замотал головой:
   - Они все равно об этом узнают.
   - Брайан, мой отец мертв.
   - Вы думаете, что я об этом забыл? - с неожиданной яростью бросил Брайан.
- Я был его другом и, возможно, намного более близким человеком, чем вы.  Вы
были его сыном, но почти не встречались с родным отцом! Я все о вас знаю.
   - Ну так расскажите же мне все, что вы знаете, -  чуть  ли  не  взмолился
Гарри. - Давайте пойдем туда, куда вы скажете. Никто даже не будет  знать  о
нашей встрече.
   - Мне надо подумать.
   - Что ж, подумайте, но учтите: если завтра до  этого  же  времени  вы  не
свяжетесь со мной, я займусь этим делом сам.
   Он наконец ослабил хватку, и Брайан как бы отшатнулся в сторону.
   - Я сделаю все, что в моих силах, однако вы  должны  иметь  в  виду,  что
обстоятельства  существенно  изменились,  -  проговорил  Брайан,   поправляя
упавшую прядь волос. - Речь идет о большом бизнесе, настолько  большом,  что
вы даже представить себе не можете. Я могу судить обо  всем  изнутри  и  уже
имел случай убедиться, на что они способны.
   Гарри смотрел вслед Брайану,  когда  тот  выбежал  на  улицу  и  поспешно
зашагал по тротуару.  Ему  было  интересно  посмотреть,  насколько  верность
памяти покойного друга окажется  сильнее  его  лояльности  новым  владельцам
?Мгновенного образа?. Возвращаясь к машине, он попытался  было  восстановить
последовательный  ход  недавних  событий.  У  него  не  было  ни   малейшего
представления о том, почему ?ОДЕЛ? так жаждала прибирать к рукам  все  новые
компании, однако было очевидно: эти  люди  готовы  на  все  ради  достижения
поставленной цели. Посредством взятки они склонили на свою  сторону  Брайана
Лэка и при его же содействии предложили остальным директорам целое состояние
в  качестве  отступного.  Уилли  и  Бет,  в  принципе,  согласились   с   их
предложением, адвокаты составили соответствующий договор.  Все  шло  как  по
маслу, пока...
   Пока что? Что заставило их изменить свое решение, тем более что тем самым
они подвергали себя смертельной опасности? Гарри понимал,  что  если  он  не
получит немедленно ответ на этот вопрос, то в самом ближайшем будущем  может
вообще не остаться ни одной живой души, способной прояснить данную проблему.

   Джону Мэю  было  достаточно  одного  взгляда  на  строгое,  бледное  лицо
медсестры, чтобы понять, что эта женщина не станет даже слушать его  обычную
полицейскую  белиберду.  Упрямо  стиснутые  челюсти  со  всей   очевидностью
свидетельствовали о том, что она не  позволит  ему  пробыть  у  больного  ни
минутой больше того, на что согласилась бы, если бы речь шла о любом  другом
переступившем  порог  ее  отделения  посетителе.  Медперсонал  был   заранее
оповещен о визите Мэя, однако эта женщина категорически отказалась  отвечать
на какие-либо вопросы.
   - Речь идет не только о физическом состоянии Марка, - сказала  сестра.  -
Ожоги оказывают на  человека  сильное  травмирующее  воздействие,  способное
самым пагубным  образом  отразиться  на  его  психике.  В  настоящий  момент
состояние больного может быть признано относительно удовлетворительным, и  я
не хочу, чтобы какие бы то ни было привходящие факторы нарушили этот хрупкий
баланс. А кроме того, в настоящий момент он  по-прежнему  лишен  возможности
говорить. Проникшие в органы  дыхания  едкие  пары  вызвали  отек  слизистой
оболочки респираторного тракта, в результате чего из них все еще  выделяется
гной.
   - В каком состоянии у него кожа? - Мэй  знал,  что  если  у  парня  ожоги
третьей  степени,  то  значительная   потеря   крови   неизбежно   обернется
смертельным шоком.
   - Мы удалили наиболее опасные волдыри,  чтобы  затем  пересадить  кожу  с
других участков тела, и в итоге свели к минимуму риск внесения инфекции. Без
соответствующей анестезии он испытывал бы сильнейшую боль.
   - Но я могу хотя бы взглянуть на него? - Мэй указал на папку с  бумагами,
которую держал в руках. - Его показания крайне важны для хода следствия.
   - Увы, об этом не может быть и речи. В  настоящий  момент  Марк  проходит
сеанс наружной терапии. Мы используем  неоспорин.  Это  лекарство  позволяет
пораженным ожогами местам затянуться  коркой,  которая  затем  отпадает,  но
вместе с тем и создает риск занесения бактериальной инфекции.
   Таким образом, Мэй был начисто лишен возможности переговорить  с  больным
до тех пор, пока не исчезнет опасность вторичной инфекции.
   - Разумеется, сестра, мне никак не хотелось  бы  подвергать  риску  жизнь
вашего пациента,  -  проговорил  Мэй,  извлекая  из  кармана  свою  визитную
карточку. - Прошу вас, свяжитесь со мной, как только он, по  вашему  мнению,
будет готов к краткой беседе.
   Подобно пичуге, охраняющей свое гнездо, сестра  заметно  смягчилась,  как
только поняла, что ей удалось  должным  образом  защитить  своего  пациента.
Провожая Мэя по коридору, она заверила  его,  что  позвонит  сразу  же,  как
только состояние паренька улучшится. Толкнув створку ведущей к выходу двери,
Мэй резко остановился и в очередной раз посмотрел на сестру.
   - Мне хотелось бы сказать вам  одну  вещь,  -  проговорил  он.  -  Вполне
возможно, что Марк узнал своего врага. Его нашли в  подвале  магазина,  где,
собственно, и начался пожар, а потому он наверняка  явился  непосредственным
очевидцем происходивших там событий. Одного лишь его слова будет  достаточно
для того,  чтобы  засадить  этого  преступника  за  решетку.  -  Мэй  сделал
небольшую  паузу,  давая  тем  самым  сестре  возможность   осознать   смысл
сказанного. - Кроме того, я по опыту знаю,  что  боль  от  восстановления  в
памяти трагического события подчас заглушается  чувством  удовлетв