идется со всех
ног удирать от преследователей.
   Хотя такой исход вряд ли возможен. Уж очень крепко спал тот тип.
   - Держи вора!- заорал кто-то.
   Братец Джон автоматически ускорил шаг, но в бегство все же не  обратился.
А вместо этого драматическим жестом показал пальцем на человека, который  по
счастливому совпадению отпрыгнул от своего соседа.
   - Держите его!- завопил он.
   И толпа, миновав  его,  кинулась  за  несчастным,  который  со  всех  ног
улепетывал от преследователей. К несчастью, люди, кинувшиеся за тем, на кого
указал братец Джон, столкнулась с компанией,  бежавшей  за  братцем  Джоном,
который щеголял в украденной одежде. Кто-то кого-то толкнул,  и  через  пару
секунд в этой части парка началась свалка.  Раздались  полицейские  свистки,
несколько человек навалились на копов,  и  металлические  стражники  порядка
исчезли под грудой тел. Братец Джон решил, что сейчас  самое  время  уносить
ноги.
   Добравшись до опушки парка, он побежал по узкой улочке между заборами, за
которыми тянулись небольшие дворики частных домов. Эти проходы  образовывали
настоящий лабиринт, где было очень легко оторваться от любого преследования.
Но к месту потасовки в парке уже спешил полицейский вертолет, и братцу Джону
пришлось, подтянув животик, как дворовому коту,  перевалиться  через  забор.
Легко приземлившись, он прижался к ограде, чтобы его не заметили с воздуха.
   Мимо забора пронесся и  исчез  в  отдалении  топот  ног  преследователей.
Беглец расплылся в улыбке, но та замерла у него на губах, когда из-за  спины
раздалось грозное низкое рычанье.
   Братец Джон медленно повернул голову.  Он  оказался  во  дворе  типичного
домика. Забор огораживал небольшой клочок травы, в центре которого  тянулась
крытая веранда. На ней стояли стол, несколько стульев и  шезлонг;  здесь  же
находился вход в подземные помещения  дома.  Поблизости  не  было  видно  ни
одного человека, и пес явно чувствовал себя тут хозяином. Это  был  огромный
доберман-пинчер, готовый кинуться на незнакомца.
   Братец Джон так стремительно перемахнул обратно через забор,  что  собака
лишь клацнула челюстями у подола его килта, и бросился бежать со всех ног.
   Промчавшись ярдов сто, он оглянулся и, убедившись, что пес не перепрыгнул
через ограду и не преследует его,  сменил  аллюр  на  быстрый  шаг.  Завидев
впереди будку таксофона, он устремился к ней, но едва взялся за  дверь,  как
какой-то человек ухватил его за локоть.
   - Не поговорить ли нам?- сказал он.- Могу решить  все  твои  проблемы,  и
очень выгодно.
   Братец Джон уставился на него. Человечек с крысиной мордочкой был невысок
и  худ.  Ноги  его  были  исчерчены  на  манер  столбов   у   парикмахерских
красно-белыми полосками, на пластроне виднелась россыпь  фальшивых  алмазов,
голову украшала треуголка с пышным плюмажем.  Этого  было  достаточно,  дабы
понять, что он выходец из низших  классов;  в  носовой  перегородке  торчала
пластмассовая имитация кости, свидетельствующая о  том,  что  перед  Кэрмоди
мелкий жулик.
   - Имею информацию,- сказал он, склоняя тем  временем  голову  набок,  как
воробей, опасающийся, не подкрадывается ли кошка.-  Слышал,  как  быстро  ты
обернулся, когда у тебя свистнули облачение. Слышал и о яйце. Вот  о  нем  и
хотел бы потрепаться. Значица, так: ты продаешь мне яйцо, а я перепродаю его
богатому отродью на Фениксе. Они все сдвинутые, слышал, небось? Жрут  только
редкие деликатесы и гоняют за ними  свои  ракеты.  Давно  ищут  не  вино,  а
хорошие яйца горовицев. Усек?
   - Усек,- ответил братец Джон.- Ты хочешь сказать,  что  богатые  люди  на
Фениксе платят хорошие деньги за  редкие  деликатесы,  как  древние  китайцы
платили за так называемые "тысячелетние" яйца?
   - Сечешь. Знаю, тебе нужен билетик до Вайлденвули. Могу подкинуть.
   - Я испытываю искушение,  приятель,-  сказал  братец  Джон.-  Ты  мог  бы
разрешить мои временные трудности.
   - Да? Договорились. Только штука в том, что тебе самому надо смотаться на
Феникс. Там яйцо срежут, всего-то делов. Так оно и не протухнет- не  то  что
срезать с трупа.
   - Приятель, ты меня искушаешь,- вздохнул братец Джон.- Но  к  счастью,  я
вспомнил, что, связавшись с тобой, опять попаду  в  переделку.  Кроме  того,
яйцо, которое так уютно  устроилось  у  меня  на  груди,  не  является  моей
собственностью. Оно принадлежит зоосаду.
   Человечек прищурился.
   - Кончай трепаться. Тебе все равно никуда не деться.
   Он извлек из кармана просторного килта свисток и дунул  в  него.  Никаких
звуков не послышалось,  но  из-за  угла  харчевни  появились  три  человека,
вооруженных  воздушными  пистолетами,  острия  стрел  которых  были  смазаны
парализующим составом.
   Братец Джон взвился, как атакующая  гремучая  змея.  "Крысиная  мордочка"
пискнула от страха  и  торопливо  сунула  руку  в  карман.  Но  братец  Джон
оглушительной оплеухой вышиб из человечка дух и загородился его  телом.  Две
стрелы с чмоканьем воткнулись в обмякшую фигуру. Братец  Джон,  держа  перед
собой человечка, рванулся к стрелкам.  Еще  одна  стрела  чмокнула,  поразив
живой щит,- и послушник сцепился с бандитами. Или они с ним: в  этой  свалке
трудно было разобраться; то он  валял  их,  то  они  его.  Шипели  воздушные
пистолеты, впустую тратя  заряды;  кто-то  из  нападавших  вскрикнул,  когда
стрела поразила его;  другой  сложился  вдвое,  получив  безжалостный  тычок
железными пальцами под ложечку. И тут  на  голову  братца  Джона  обрушилась
рукоятка оружия.
   Россыпь звезд... и темнота.
   Придя в себя, он обнаружил,  что  лежит  на  кровати  в  некоей  странной
комнате. И сверху вниз на него смотрит некий странный человек.
   - Я  протестую  против  сознательного  унижения  человеческой  личности,-
сказал братец Джон.- Если вы думаете, что вам это сойдет с рук,  то  глубоко
ошибаетесь.  В  свое  время  я  был  известен  под  именем  Джона   Кэрмоди,
единственного человека, который обставил знаменитого детектива  Леопарди.  Я
найду вас и... и передам в руки властей,- смиренно закончил он.
   - Я не тот, за кого вы меня принимаете, братец Джон,- улыбнулся человек.-
Жулики, которые пытались обобрать вас, были схвачены полицейскими  сразу  же
после того, как вы потеряли сознание. Им сделали инъекции,  и  они  во  всем
сознались. Ввели препарат и вам. И теперь нам известна ваша  история.  Самая
удивительная из всех, которые мне доводилось слышать.
   Братец Джон сел и почувствовал приступ головокружения.
   -  Ни  о  чем  не  беспокойтесь,-  сказал  его   собеседник.-   Разрешите
представиться. Я Джон Ричардс, директор зоологического сада.
   Братец Джон прикоснулся к груди. Яйцо было на месте.
   - Минутку,-  сказал  он.-  Горовиц,  как  попугай,  имеет  способность  к
звукоподражанию. И вы, наверное, научили его  обращаться  к  вам  по  имени?
Джон. Усекли? То есть я прав?
   - Правы,- согласился Джон Ричардс.- И если это  улучшит  ваше  состояние,
скажу, что берусь разрешить все ваши проблемы.
   - В последний раз, когда я слышал эти  слова,  меня  едва  не  похитили,-
напомнил братец Джон. И улыбнулся.- Хорошо. Но каким образом вы  собираетесь
мне помочь?
   - Достаточно просто. Мы давно ждали, когда горовиц соберется снести яйцо,
и даже подготовили животное на роль восприемника. Ваше появление  расстроило
наши планы. Но это не значит, что все пошло прахом. Если бы  вы  согласились
подписать контракт и отправиться на Ферал, родную планету горовицев,  а  там
позволили бы изучать вас до полного созревания яйца, в таком случае...
   - Вы  вселяете  в  меня  надежду,  мистер  Ричардс.  Но  что-то  в  вашем
предложении мне не нравится. Каковы условия данного  контракта?  И  главное,
сколько времени это путешествие потребует?
   - Мы, группа изучения Ферала, хотим, чтобы вы отправились на Ферал и жили
бы там под видом горовица, пока...
   - Под видом горовица? Как? Они же убьют меня!
   - Ни  в  коем  случае.  Они  не  убивают  животное-восприемника,  пока...
м-м-м... пока птенец не появится на свет. А  как  раз  в  тот  момент  мы  и
подключимся. Вы все время будете находиться под пристальным наблюдением.  Не
хочу обманывать вас, уверяя, что данное предприятие совершенно безопасно. Но
если вы согласитесь, то окажете науке огромную услугу. Вы можете представить
нам детальный, а, главное, личностный рассказ о таких подробностях,  которые
мы никак не можем уловить при дистанционном наблюдении с помощью  оптики.  А
по истечении срока контракта, братец Джон, мы обязуемся немедленно доставить
вас на Вайлденвули. Вместе с существенным  пожертвованием  отделению  вашего
ордена там.
   - Когда я могу попасть на Вайлденвули?
   - Примерно через четыре месяца.
   Братец Джон прикрыл глаза. Ричардс не мог понять, молится он или  думает.
Скорее всего, решил он, и то и другое.
   Братец Джон открыл глаза и улыбнулся.
   - На Земле мне пришлось бы вкалывать два  года,  чтобы  оплатить  проезд.
Можно было бы выкрутиться как-то по-другому, но в данный момент мне даже  не
хочется об этом думать. В силу столь странного развития  событий  я  склонен
считать, что меня привело в ров, а  потом-  к  вам.  Во  всяком  случае  мне
хочется так думать.
   Я проведу на Ферале четыре месяца. Самый  верный  путь  не  всегда  самый
прямой. За удачей приходится бегать по кругу.


   Братец Джон сидел в  зале  ожидания  космопорта,  размышляя  и  благодаря
Господа за то, что свободно ниспадающее облачение ордена  позволяет  надежно
скрыть яйцо. Через несколько минут колокол возвестит, что  пора  подниматься
на борт "Гончей".
   Подошедший человек поставил на пол свой походный саквояж и сел рядом.  То
и дело поглядывая на  братца  Джона,  он  явно  мялся.  Поймав  его  взгляд,
послушник улыбнулся, но ничего не  сказал.  Он  уже  усвоил,  что  молчание-
золото. Наконец человек не выдержал:
   - Отправляетесь на окраину, отче?
   - Зовите меня братцем,- сказал братец Джон.- Я не  священник,  а  простой
брат-послушник. Да, я держу путь в пограничье. На Вайлденвули.
   - На Вайлденвули? И я тоже! Слава Богу, наконец-то покину Землю! До  чего
унылое, ограниченное место! Тут не происходит ровно ничего волнующего.  День
за днем все то же: туда-сюда, вверх-вниз. Значит,  вы  на  Вайлденвули!  Вот
место для свободолюбивого искателя приключений с  красной  кровью  в  жилах!
Стоит там пройти несколько миль, и  на  вас  свалится  столько  приключений,
сколько вы за всю жизнь не встретите на этом сером шарике.
   - Воистину,- промолвил братец Джон.
   Глянув на него, человек отодвинулся. Он так  и  не  смог  понять,  почему
братец Джон побагровел и сделал рукой такое движение, словно  хотел  кому-то
врезать в челюсть.
   - - - - - - - - - - - - - - - - Philip Hose Farmer. A Few Miles
   (с) Илан Полоцк, перевод (e-mail: root@info.bb.neonet.lv)
   Все права  сохранены.  Текст  помещен  в  архив  TarraNova  с  разрешения
переводчика. Любое коммерческое использование данного текста  без  ведома  и
согласия переводчика запрещено. - - - - - - - - - - - - - - - -



   Филип Хозе Фармер
   ОТНОШЕНИЯ

   Роджер Тандем,  как щитом, прикрылся веером карт. Взгляд его с уверт-
ливостью ласки  скользил по лицам других игроков в пинокль, сидящих вок-
руг стола в кают-компании межзвездного корабля "Леди Удача".
   - Отец Джон,-сказал он.-Я прекрасно понимаю, к чему вы клоните. Вы будете
очень мило относиться ко мне, отпускать шутки и играть со  мной  в  пинокль,
хотя, конечно, не на деньги. Вы даже будете пить со мной пиво. И после того,
как я приду к выводу, что вы действительно прекрасный человек, вы  подведете
меня к этим темам. Вы раскроете их под определенным углом, тактично уходя  в
сторону, если они будут меня  утомлять  или  тревожить,  но  не  перестанете
ходить вокруг  и  около.  И  внезапно,  когда  я  потеряю  бдительность,  вы
приподнимете крышку адского котла  и  пригласите  заглянуть  в  него.  И  вы
считаете, я настолько перепугаюсь, что стремглав  кинусь  под  крыло  Матери
Церкви.
   Отец Джон, не торопясь, поднял  от  карт  светло-голубые  глаза  и  мягко
сказал:
   - Вторая половина вашей последней фразы полностью  соответствует  истине.
Что же до остального... то кто знает?
   - Что касается религии, вы очень умны, отче. Но со мной у вас  ничего  не
получится. И знаете почему? Потому что у вас нет правильного отношения.
   Остальные пять игроков изумленно вскинули брови, которые так и застыли  в
положении  крайнего  удивления.  Роудс,  капитан  "Леди   Удачи",   отчаянно
раскашлялся и, наконец, вытерев побагровевшее лицо платком, сказал:
   -  Черт  побери,  Тандем,  что...  м-м-м...  что  вы   имеете   в   виду,
говоря...м-м-м... что у него нет правильного отношения?
   Тандем улыбнулся как человек, бесконечно уверенный в себе.
   - Я  знаю,  вы  подумали,  что  я  явно  перегнул  палку,  употребив  это
выражение. Роджер Тандем, профессиональный игрок,  коллекционер  и  продавец
objets d'art, осмелился упрекнуть падре. Но  мне  нечего  добавить  к  своим
словам. Я считаю, что не только у  отца  Джона  нет  правильного  отношения.
Никто из вас, джентльмены, не обладает им.
   Все промолчали. Тандем  скривил  губы  в  ухмылке,  но  его  партнеры  не
заметили ее, потому что он прикрывал рот картами.
   - Всем вам в той или иной мере свойственно ханжество,-сказал он.-И знаете
почему? Потому что вы боитесь воспользоваться теми возможностью, что  у  вас
есть, вот почему. Вы говорите себе, что не знаете, есть ли жизнь после этого
существования, но может, и есть. А потому вы решаете, что на  всякий  случай
безопаснее уцепиться за  какую-нибудь  религию.  У  всех  вас,  джентльмены,
разное вероисповедание, но всем вам свойственно нечто  общее.  Вы  считаете,
что ничего не потеряете, если станете  возносить  того  или  иного  бога.  С
другой стороны, если вы будете отрицать его существование, не исключено, что
окажетесь  в  проигрыше.  Так  почему  бы  не   поклоняться   кому-то?   Это
безопаснее.-Он положил  карты,  закурил  и  торопливо  выпустил  клуб  дыма,
который вуалью повис у него перед лицом.-А вот я не боюсь пользоваться  тем,
что у меня есть сейчас. Я играю на большие ставки. Ставлю мою так называемую
вечную душу против убеждения, что есть жизнь и после  смерти.  Чего  ради  я
вечно  должен  избегать  делать  то,  что  мне  хочется,  занимаясь  гнусным
лицемерием, когда могу доставить себе удовольствие?
   - Вот тут-то,-сказал отец Джон Кэрмоди,-вы и готовы впасть в заблуждение.
Я считаю, что как раз вы придерживаетесь неправильных взглядов. Все мы в той
или иной мере участвуем в игре, где выиграть можно  только  одним  способом.
Обратившись к вере. Но ваш метод  повышать  ставки,  с  моей  точки  зрения,
довольно бессмыслен. Пусть даже вам повезет, знать об этом не дано.  Как  вы
получите свой выигрыш?
   - Пока я живу, отче,-сказал Тандем.-Этого мне достаточно. А когда я отдам
концы, меня не будут волновать упреки, что, мол, я скрылся, не расплатившись
с долгами. И кстати, должен сказать, отче,  что  верой  вы  оперируете  куда
лучше, чем картами. Вам же известно, что игрок вы слабоватый.
   Священник  улыбнулся.  Его  круглое   пухлощекое   лицо   не   отличалось
правильностью черт, но  добродушное  выражение  придавало  ему  своеобразное
обаяние. Нельзя  было  отделаться  от  ощущения,  что  в  нем  звучит  некий
камертон, излучая радость, которую священник приглашает разделить с ним.
   Тандему нравилось его общество, если не считать, что он  терпеть  не  мог
быть объектом юмора. Он снова скривил губы  выражением,  которое  ему  столь
часто приходилось прятать за веером карт.
   В это мгновение громогласно ожил интерком, а над входом  в  кают-компанию
замигала желтая лампочка.
   - Прошу прощения, джентльмены.-Капитан Роудс поднялся.-Мне  необходимо...
м-м-м... вернуться в пилотскую кабину. Мы вот-вот будем завершать Переход. И
не забывайте, что  как  только  над  входом  загорится  красный  сигнал,  мы
очутимся в... м-м-м... свободном падении.
   Партия  так  и  осталась  неоконченной.  Карты  были  убраны  в  коробку,
магнитные присоски которой надежно держали  ее  на  металлической  пластинке
стола. Игроки, откинувшись  на  спинки  кресел,  стали  ждать,  когда  "Леди
Удача", выйдя из Перехода, минут на десять окажется в состоянии невесомости,
пока компьютеры автоматически не возобновят ее вращение.
   Если им удастся выйти в намеченной точке, то дальше они продолжат полет с
нормальной для космоса скоростью.
   Тандем обвел взглядом кают-компанию и вздохнул. На поживу  в  этом  рейсе
рассчитывать не приходится.  Большую  часть  времени  он  провел,  играя  на
интерес с отцом Джоном,  капитаном  Роудсом,  миссионером  церкви  Всеобщего
Света и двумя профессорами социологии. Как ни печально, но у его  напарников
не было денег и они считали себя джентльменами. Играй они по-серьезному,  то
скорее всего оскорбились бы, предложи кто-нибудь  установить  над  карточным
столом индикатор психокинеза или эстрасенсорного восприятия.  А  Тандем,  не
задумываясь, пустил бы в ход любой из своих талантов. Он считал, что  судьба
не случайно наделила его ими. Размышления же, кто конкретно одарил его этими
способностями, не отягощали его.
   Какие-то деньги он сделал во время прыжка  от  Беты  Велорума  до  Игрека
Скорпии, когда ему повезло завязать знакомство с богатым  молодым  любителем
игры  в  кости,  который  просто  оскорбился  бы,  предложи  вы  такие  меры
предосторожности. Вот уж кто был настоящий игрок. То есть  он  понимал,  что
психокинетик может засечь поток запрещенной во время игры  энергии,  которую
партнер  пускает  в  ход.  Но,  с  другой  стороны,  он  испытывал  тягу   к
восхитительному риску, когда играешь с партнером, который не уступает тебе в
силе. Или даже превосходит тебя.
   В любом случае, когда двое таких "талантов" садились играть  с  компанией
игроков,  не  обладающих  психокинезом,  никто  из  них  не   намекал,   что
второй-жулик. Они вели дуэль между собой,  считая  себя  "аристократами"  от
игры. Плебс оставался  безжалостно  обобран,  и  к  концу  игры  у  него  не
оставалось ни денег, ни сообразительности.
   Тандем уверенно  обставлял  состоятельного  молодого  человека.  Но  едва
только он вывел его на большие ставки, "Леди Удача"  (просто  издевательское
название для  корабля!)  вынырнул  из  Перехода  у  места  назначения,  игра
закончилась, и вскоре сосунок покинул борт лайнера.
   И теперь Тандем был не только на грани  срыва,  но  и,  что  хуже  всего,
чувствовал усталость и скуку. Даже долгий спор  с  отцом  Джоном-если  можно
считать таковым столь мягкий обмен  любезностями-не  смог  завести  его.  И,
может быть, именно  неудача  попытки  почувствовать  возбуждение  и  смутное
ощущение, что падре все же одержал верх над  ним,  подвигнули  его  на  этот
поступок. Когда стал мигать  красный  свет  и  голос  из  интеркома  призвал
пассажиров к осторожности, Тандем расстегнул страховочный ремень  кресла  и,
легко оттолкнувшись от пола, воспарил к потолку. Плавая там, он  молитвенным
жестом сложил руки, поднеся  их  к  лицу,  и  принял  выражение,  в  котором
удивительным образом сочетались тупость и благолепие.
   - Эй, отец Джон!-крикнул он.-Смотрите! Иосиф Купертинский!
   Обитатели  кают-компании,  смущенно  взглянув  на  него,  позволили  себе
несколько  нервных  смешков.  Даже  поборник  церкви  Всеобщего  Света,  для
которого  падре  был  соперником  и   конкурентом,   нахмурился   при   этой
демонстрации исключительно плохого вкуса, подумав, что определенным  образом
она оскорбляет и его верования.
   - Неправильное отношение,-пробормотал он,-решительно неправильное.
   Отец  Джон  лишь  моргнул,  увидев,  как  Тандем  издевается   над   теми
трудностями, которые испытывал знаменитый средневековый  святой,  обладавший
способностью к непроизвольной левитации. Однако ему и  в  голову  не  пришло
оскорбиться. Он спокойно извлек из кармана блок