в углу. Оп, согнувшись в три погибели, тащил из 
отравленной комнаты бесчувственную Нэнси. а оттуда по-прежнему 
доносился свирепый визг саблезубого тигра, расправляющегося с врагом. 
	Максвелл, пошатываясь, побрел к Кэрол, поднял ее, вскинул на 
плечо, как мешок, повернулся и заковылял по коридору к выходу. 
	Шагов через двадцать он остановился и оглянулся. В этот момент 
из двери приемной выскочил колесник. Он наконец стряхнул с себя 
Сильвестра, и оба колеса вращались теперь в одну сторону. Он двигался по 
коридору, выписывая фантастические вензеля, прихрамывая - если только 
существо на колесах способно прихрамывать,- натыкаясь на стены. Из 
огромной прорехи в его животе на пол сыпались какие-то маленькие белые 
крупинки. 
	Шагах в десяти от Максвелла колесник упал, потому что одно из 
колес, ударившись о стену, прогнулось. Медленно, с каким-то странным 
достоинством колесник перевернулся, и из его живота хлынул поток 
насекомых, образовавших на полу порядочную кучу. 
	По коридору крадущейся походкой скользил Сильвестр. Он 
припадал на брюхо, вытягивал морду и осторожными шажками подбирался 
к своей жертве. 
	За тигренком шел Он, а за неандертальцем - все остальные. 
	- Вы могли бы спустить меня на пол,-сказала Кэрол. 
	Максвелл бережно опустил ее и помог встать на ноги. Она 
прислонилась к стене и негодующе заявила: 
	- По-моему, трудно придумать более нелепый способ переноски. 
Тащить женщину, как узел с тряпьем! Где ваша галантность? 
	- Прошу прощения,- сказал Максвелл.-Мне, конечно, следовало 
оставить вас на полу. 
	Сильвестр остановился и, вытянув. шею, обнюхал колесника. Он 
наморщил нос, и на его морде было написано брезгливое недоумение. 
Колесник не подавал никаких признаков жизни. Сильвестр удовлетворенно 
попятился, присел на задние лапы и принялся умываться. На полу возле 
неподвижного колесника копошилась куча насекомых. Около десятка их 
ползло к выходу. 
	Шарп быстро прошел мимо колесника. 
	- Идемте,- сказал он,- Надо выбраться отсюда. 
	В коридоре все-еще висела отвратительная вонь. 
	- Но что произошло? - жалобно спросила Нэнси.- Почему мистер 
Мармадьюк... 
	- Горстка жуков-вонючек, и ничего больше! - объяснил ей Оп.- Нет, 
вы подумайте! Галактическая раса жучков-вонючек! И они нагнали на нас 
страху! 
	Инспектор Дрейтон встал поперек коридора. 
	- Боюсь,- сказал он внушительно,- что вам всем придется пойти со 
мной. Мне понадобятся ваши показания. 
	- Показания? - злобно повторил Шарп.-Да вы с ума сошли! Какие 
там показания, когда дракон на воле и... 
	- Но ведь был убит внеземлянин! - возразил Дрейтон.- И не простой 
внеземлянин, а представитель наших возможных врагов. Это может 
привести к самым непредвиденным последствиям. 
	- Да запишите просто: "Убит диким зверем", - посоветовал Оп. 
	- Оп, как вы смеете! - вспылила Кэрол.- Сильвестр совсем не 
дикий. Он ласков, как котенок. И он вовсе не зверь! 
	- А где Дух? - спросил Максвелл, оглядываясь. 
	- Смылся,- ответил Оп.- Его обычная манера, когда дело начинает 
пахнуть керосином. Трус он, и больше ничего. 
	- Но он же сказал... 
	- Правильно,- отозвался Оп.- И мы напрасно тратим время. О'Тулу 
нужна помощь. 
 
 
 
	24. 
 
	Мистер О'Тул ждал их у шоссе. 
	- Я знал, что вы не преминете прибыть,- приветствовал он их, едва 
они сошли с полосы. - Дух сказал, что разыщет вас и оповестит. А вам 
безотлагательно потребен кто-то, кто сумеет вразумить троллей, которые 
попрятались в мосту, бессмысленно бормочут и не слушают никаких 
доводов. 
	- Но при чем тут тролли? - спросил Максвелл. - Хоть раз в жизни 
не могли бы вы забыть про троллей? 
	- Тролли,- возразил мистер О'Тул,-как они ни подлы, одни лишь 
способны оказать нам помощь. 
	Они ведь единственные, кто, не вкусив плодов цивилизации с ее 
множеством удобств, сохранили сноровку в колдовстве былых времен, и 
специализируются на самых черных, самых вредных чарах. Феи, 
естественно, также хранят заветы старины, но их волшебство направлено 
лишь на все доброе, а доброта это не то, в чем мы нуждаемся сейчас. 
	- Не могли бы вы объяснить нам, что, собственно, происходит? - 
попросил Шарп. - Дух испарился, ничего толком не сказав. 
	- С удовольствием,- ответил гоблин.-Но прежде отправимся в путь, 
не мешкая, и я поведаю вам все обстоятельства на ходу. Нам не осталось 
времени, чтобы терять его зря, а тролли упрямы, и много потребуется 
убеждений, дабы они согласились помочь нам. Они засели в замшелых 
камнях своего дурацкого моста и хихикают, как умалишенные. Хотя, как ни 
горька такая правда, но этим грязным троллям и лишаться-то нечего! 
	Они начали гуськом подниматься вверх по узкому оврагу, 
разделявшему две гряды холмов. Небо на востоке посветлело, но на 
тропинке, вьющейся среди кустов под густыми деревьями, было совсем 
темно. Там и сям уже звучал щебет просыпающихся птиц, а где-то на холме 
верещал енот. 
	- Дракон прилетел к нам, - рассказывал О'Тул.- В единственное 
место на Земле, где он еще мог найти близких себе, а колесники - которые в 
древние времена назывались совсем по-другому напали на него, как метлы, 
летящие боевым строем. Нельзя позволить, чтобы они принудили его 
спуститься на землю, ибо тогда они без труда изловят его и утащат к себе. 
И поистине, он сражается доблестно и отражает их натиск, но он начинает 
уставать, и нам надо торопиться, если мы хотим поспособствовать ему в 
тяжелую минуту. 
	- И вы рассчитываете,- сказал Максвелл,- что тролли сумеют 
остановить колесников в воздухе, как они остановили автолет? 
	- Вы догадливы, друг мой. Именно это я и замыслил. Но поганцы 
тролли задумали погреть здесь руки. 
	- Я никогда не слышал, что колесники умеют летать,- сказал 
Шарп.- Все, которых я видел, только катались по твердой земле. 
	- Умений их не перечесть,- ответил О'Тул. - Они способны 
сотворять из своих тел разные приспособления, которые ни назвать, ни 
вообразить невозможно. Трубки, чтобы выбрасывать гнусный газ, 
пистолеты, чтобы поражать врагов смертоносными громами, реактивные 
двигатели для метел, что движутся с дивной быстротой. И всегда они 
замышляют только подлости и зло. Сколько ни прошло веков, а они, все 
еще полные злобы и мести, затаились в глубинах вселенной, лелея и 
вынашивая в своих смрадных умах планы, как стать тем, чем им никогда 
не стать, ибо они всегда были только слугами и слугами они останутся. 
	- Но к чему нам возиться с троллями? - растерянно спросил 
Дрейтон.- Я мог бы вызвать орудия и самолеты... 
	- Не валяйте дурака,- сердито ответил Шарп. - Мы их пальцем 
тронуть не можем. Нам необходимо обойтись без инцидента. Люди не 
могут вмешиваться в дело, которое обитатели холмов и их прежние 
служители должны разрешить между собой. 
	- Но ведь тигр уже убил... 
	- Тигр. А не человек. Мы можем... 
	- Сильвестр только защищал нас! - вмешалась Кэрол. 
	- Нельзя ли идти не так быстро? - взмолилась Нэнси.- Я не 
привыкла... 
	- Обопритесь на мою руку,- предложил Ламберт. - Тропа тут 
действительно очень крута. 
	- Знаешь, Пит,- радостно сказала Нэнси,- мистер Ламберт 
согласился погостить у меня год-другой и написать для меня несколько 
картин. Как мило с его стороны, не правда ли? 
	- Да,- сказал Максвелл.- Да, конечно. 
	Тропа, которая до сих пор вилась вверх по склону, круто пошла 
вниз, к оврагу, усыпанному огромными камнями, в полусвете раннего утра 
напоминавшими приготовившихся к прыжку горбатых зверей. Через овраг 
был переброшен мост, казалось доставленный сюда прямо с одной из дорог 
средневековья. Поглядев на него, Максвелл усомнился, действительно ли 
его построили всего несколько десятилетий назад, когда создавался 
заповедник. 
	И неужели, подумал он, прошло всего двое суток с того момента, 
когда он вернулся на Землю и попал прямо в кабинет инспектора Дрейтона? 
За этот срок произошло столько событий, что они, казалось, никак не могли 
вместиться в сорок восемь часов. И столько произошло - и продолжает 
происходить - самого невероятного! Но от исхода этих событий, возможно, 
зависели судьбы человечества и союза дружбы, который человек создал 
среди звезд. 
	Он попытался вызвать в своей душе ненависть к колесникам, но 
ненависти не было. Они были слишком чужды людям, слишком от них 
далеки, чтобы внушать ненависть. Они представлялись некоей абстракцией 
зла, а не злыми ожесточенными существами, хотя, как он прекрасно 
понимал, это не делало их менее опасными. Например, тот, другой Питер 
Максвелл: его, конечно, убили колесники - ведь там, где его нашли, в 
воздухе чувствовался странный, отвратительный запах - и теперь, после тех 
нескольких минут в кабинете Шарпа, Максвелл легко представил себе, что 
это был за запах. А убили его колесники потому, что, по их сведениям, 
первым на Землю должен был вернуться Максвелл, попавший на 
хрустальную планету, и, убив его, они рассчитывали помешать ему сорвать 
переговоры, которые они вели о покупке Артефакта. Когда же появился 
второй Максвелл, они уже не рискнули прибегнуть к такому опасному 
средству вторично, а потому мистер Мармадьюк попытался подкупить его. 
	И тут Максвелл вспомнил, какую роль сыграл во всем этом Монти 
Черчилл, и обещал себе по завершении нынешнего утра, каким бы ни 
оказался исход, отыскать его и скрупулезно свести с ним счеты по всем 
статьям. 
	Тем временем они приблизились к мосту, прошли под ним и 
остановились. 
	- Эй вы! Ничтожные тролли! - завопил мистер О'Тул, обращаясь к 
безмолвным камням.- Нас много пришло сюда побеседовать с вами! 
	- Ну-ка, замолчите! - сказал Максвелл, обращаясь к О'Тулу.- И 
вообще не вмешивайтесь. Вы же не ладите с троллями. 
	- А кто,- возмущенно спросил О'Тул,-поладить с ними может? 
Упрямцы без чести они, и разум со здравым смыслом равно им чужд! 
	- Замолчите, и ни слова больше,-повторил Максвелл. 
	Все они умолкли, и вокруг воцарилась глубокая тишина 
нарождающегося утра, а потом из-под дальнего конца моста донесся 
писклявый голос. 
	- Кто тут? - спросил голос.- Если вы пришли помыкать нами, мы не 
поддадимся! Крикун О'Тул все эти годы помыкал нами и поносил нас, и 
больше мы терпеть не будем. 
	- Меня зовут Максвелл,- ответил Максвелл невидимому 
парламентеру.- И я пришел не помыкать вами, я пришел просить о помощи. 
	- Максвелл? Добрый друг О'Тула? 
	- Добрый друг всех вас. И каждого из вас. Я сидел с умирающим 
баньши, заменяя тех, кто не захотел прийти к нему в последние минуты. 
	- И все равно ты пьешь с О'Тулом, да-да! И разговариваешь с ним, 
да! И веришь его напраслине. 
	О'Тул выскочил вперед, подпрыгивая от ярости. 
	- Вот это я вам в глотки вобью,-взвизгнул он.- Дайте мне только 
наложить лапы на их мерзкие шеи... 
	Он внезапно умолк, потому что Шарп ухватил его сзади за штаны и 
поднял, не обращая внимания на его бессвязные гневные вопли. 
	- Валяй! - сказал Шарп Максвеллу.- А если этот бахвальщик еще 
посмеет рот раскрыть, я окуну его в первую попавшуюся лужу. 
	Сильвестр подобрался к Шарпу, вытянул морду и начал изящно 
обнюхивать болтающегося в воздухе О'Тула. Гоблин замахал руками, как 
ветряная мельница. 
	- Отгоните его! - взвизгнул он. 
	- Он думает, что ты мышь,- объяснил Оп.- И взвешивает, стоишь 
ли ты хлопот. 
	Шарп попятился и пнул Сильвестра в ребра. 
	Сильвестр с рычанием отскочил. 
	- Харлоу Шарп! - закричала Кэрол, кидаясь к нему.- Если вы 
позволите себе еще раз ударить Сильвестра, я... я... 
	- Да заткнитесь же! - вне себя от бешенства крикнул Максвелл.- 
Все заткнитесь. Дракон там бьется из последних сил, а вы тут затеваете 
свары! 
	Все замолчали и отошли в сторону. Максвелл выдержал паузу, а 
потом обратился к троллям. 
	- Мне неизвестно, что произошло раньше,- сказал он.- Я не знаю 
причины вашей ссоры. Но нам нужна ваша помощь, и вы должны нам 
помочь. Я обещаю вам, что все будет честно и справедливо, но если вы не 
поведете себя разумно, мы проверим, что останется от вашего моста после 
того, как в него заложат два заряда взрывчатки. 
	Из-под моста донесся тихий писклявый голосок. 
	- Но ведь мы только всего и хотели, мы только всего и просили, 
чтобы крикун О'Тул сварил нам бочонок сладкого октябрьского эля. 
	- Это правда? - спросил Максвелл, оглядываясь на гоблина. 
	Шарп поставил О'Тула на землю, чтобы тот мог ответить. 
	- Эта же будет неслыханное нарушение всех прецедентов! - возопил 
О'Тул.- Вот что это такое! С незапамятных времен только мы, гоблины, 
варим радующий сердце эль. И сами его выпиваем. Мы не можем сварить 
больше, чем мы можем выпить. А если сварить его для троллей, тогда и 
феи потребуют... 
	- Но ты же знаешь,- перебил его Оп,-что феи не пьют эля. Они 
ничего не пьют, кроме молока. И эльфы тоже. 
	- Из-за вас нас всех мучит жажда,-вопил О'Тул.- Неизмеримый 
тяжкий труд мы тратим, чтобы сварить его столько, сколько нужно нам! И 
времени, и размышлений, и усилий! 
	- Если вопрос только в производительности, - вмешался Шарп,- то 
ведь мы могли бы вам помочь. 
	Мистер О'Тул в бешенстве запрыгал на месте. 
	- А жучки?! - неистовствовал он.- А что будет с жучками? Вы не 
допустите их в эль, я знаю, пока он будет бродить. Уж эти мне гнусные 
правила санитарии и гигиены! А чтобы октябрьский эль удался на славу, в 
него должны падать жучки и всякая другая пакость, не то душистости в нем 
той не будет! 
	- Мы набросаем в него жучков,-пообещал Оп.- Наберем целое 
ведро и высыпем в чан. 
	О'Тул захлебывался от ярости. Его лицо побагровело, 
	- Невежество! - визжал он. - Жуков ведрами в него не сыплют. 
Жуки сами падают в него с дивной избирательностью и... 
	Его речь завершилась булькающим визгом и воплем Кэрол: 
	- Сильвестр! Не смей! 
	О'Тул, болтая руками и ногами, свешивался из пасти Сильвестра, 
который задрал голову так, что ноги гоблина не могли дотянуться до земли. 
	Оп с хохотом повалился на пожухлую траву, колотя по ней 
кулаками. 
	- Он думает, что О'Тул - это мышка! - вопил неандерталец. - Вы 
посмотрите на эту кисаньку! Она поймала мышку! 
	Сильвестр держал О'Тула очень осторожно, раня только его 
достоинство. Он почти не сжимал зубов, но огромные клыки не позволяли 
гоблину вырваться. 
	Шарп занес ногу для пинка. 
	- Нет! - крикнула Кэрол.- Только посмейте! 
	Шарп в нерешительности застыл на одной ноге. 
	- Оставь, Харлоу, - сказал Максвелл. - Пусть себе играет с 
О'Тулом. Он ведь так отличился сегодня у тебя в кабинете, что заслужил 
награду. 
	- Хорошо! - в отчаянии завопил О'Тул.- Мы сварим им бочонок 
эля! Два бочонка! 
	- Три! - пискнул голос из-под моста. 
	- Ладно, три,- согласился гоблин. 
	- И без увиливаний? - спросил Максвелл. 
	- Мы, гоблины, никогда не увиливаем,-заявил О'Тул. 
	- Ладно, Харлоу,- сказал Максвелл.-Дай ему хорошего пинка. 
	Шарп снова занес ногу. Сильвестр отпустил О'Тула и попятился. 
	Из моста хлынул поток троллей - возбужденно вопя, они кинулись 
на холм. 
	Люди начали взбираться по склону вслед за троллями. 
	Кэрол, которая шла впереди Максвелла, споткнулась и упала. Он 
помог ей подняться, но она вырвала у него руку и повернулась к нему, 
пылая гневом: 
	- Не смейте ко мне прикасаться! И разговаривать со мной не 
смейте! Вы велели Харлоу дать Сильвестру хорошего пинка! И накричали 
на меня! Сказали, чтобы я заткнулась! 
	Она повернулась и бросилась вверх по склону почти бегом. 
Максвелл несколько секунд ошеломленно смотрел ей вслед, а потом начал 
карабкаться прямо на обрыв, цепляясь за кусты и камни. 
	С вершины холма донеслись радостные вопли, и Максвелл увидел, 
как с неба, бешено вращая колесами, скатился большой черный шар и под 
треск ломающихся веток исчез в лесу справа от него. Он остановился, 
задрал голову и увидел, что над вершинами деревьев два черных шара 
мчатся прямо навстречу друг другу. Они не свернули в сторону, не снизили 
скорости. Столкнувшись, они взорвались. Максвелл проводил взглядом 
кувыркающиеся в воздухе обломки. Через секунду они дождем обрушились 
на лес. 
	Вверху на обрыве все еще слышались радостные крики, и вдали, у 
вершины холма, вздымающегося по ту сторону оврага, что-то, скрытое от 
его взгляда, тяжело ударилось о землю. 
	Максвелл полез дальше. Вокруг никого не было. 
	Вот и кончилось, сказал он себе. Тролли сделали свое дело, и 
дракон может теперь опуститься на землю. Максвелл усмехнулся. Столько 
лет он разыскивал дракона, и вот, наконец, дракон, но так ли все просто? 
Что такое дракон и почему он был заключен в Артефакте, или превращен в 
Артефакт, или что там с ним сделали? 
	Странно, что Артефакт сопротивлялся любым воздействиям, не 
давая проникнуть в себя, пока он не надел переводящий аппарат и не 
посмотрел на черный брус сквозь очки. Так что же высвободило дракона из 
Артефакта? Несомненно, переводящий аппарат дал к этому какой-то 
толчок, но самый процесс оставался тайной. Впрочем, тайной, известной 
обитателям хрустальной планеты в числе многих и многих других, еще 
скрытых от жителей новой вселенной. Да, но случайно ли переводящий 
аппарат попал в его чемодан? Не положили ли его туда для того, чтобы он 
вызвал то превращение, которое вызвал? И вообще, действительно ли это 
был переводящий аппарат или совсем иной прибор, которому придали тот 
же внешний вид? 
	Максвелл вспомнил, что одно время он раздумывал, не был ли 
Артефакт богом маленького народца или тех неведомых существ, которые 
на заре земной истории вступали в общение с маленьким народцем. Так, 
может быть, он и не ошибся? Не был ли дракон богом из каких-то 
невообразимо древних времен? 
	Он снова начал карабкаться на обрыв, но уже не торопясь, потому 
что спешить больше было некуда. Впервые после того, как он возвратился с 
хрустальной планеты, его оставило ощущение, что нельзя терять ни 
минуты. 
	Максвелл уже достиг подножия холма, когда вдруг услышал 
музыку - сперва такую тихую и приглушенную, что он даже усомнился, не 
чудится ли она ему. 
	Он остановился и прислушался. Да, это, несомненно, была музыка. 
	Из-за горизонта высунулся краешек солнца, ослепительный сноп 
лучей озарил вершины деревьев на склоне над ним, и они заиграли всеми 
яркими красками осени. Но склон под ним все еще был погружен в сумрак. 
	Максвелл стоял и слушал - музыка была, как звон серебряной 
воды, бегущей по счастливым камням. Неземная музыка. Музыка фей. Да-
да. Слева от него на лужайке фей играл их оркестр. Оркестр фей! Феи, 
танцующие на лужайке! Он никогда еще этого не видел, и вот теперь ежу 
представился случай! Максвелл свернул влево и начал бесшумно 
пробираться к лужайке. 
	- Пожалуйста! - шептал он про себя.-Ну, пожалуйста, не исчезайте! 
Не надо меня бояться. Пожалуйста, останьтесь и дайте посмотреть на вас! 
	Он подкрался уже совсем близко. Вон за этим валуном! А музыка 
все не смолкала. 
	Максвелл на четвереньках пополз вокруг валуна, стараясь не 
дышать. 
	И вот - он увидел! 
	Оркестранты сидели рядком на бревне у опушки и играли, а 
утренние лучи солнца блестели на их радужных крылышках и на 
сверкающих инструментах. Но на лужайке фей не было. Там танцевала 
только одна пара, которую Максвелл никак не ожидал увидеть в этом 
месте. Две чистые и простые души, каким только и дано танцевать под 
музыку фей. 
	Лицом друг к другу, двигаясь в такт волшебной музыке, на лужайке 
плясали Дух и Вильям Шекспир. 
 
 
 
	25. 
 
	Дракон расположился на зубчатой стене замка, и солнце озаряло 
его многоцветное тело. Далеко внизу, в долине, река Висконсин, синяя, как 
уже забытое летнее небо, струила свои воды между пламенеющими 
лесными чащами. Со двора замка доносились звуки веселой пирушки - 
гоблины и тролли, на время забыв вражду, пили октябрьский эль, гремя 
огромными кружками по столам, которые ради торжественного случая 
были вынесены из зала, и распевали древние песни, сложенные в те 
далекие времена, когда такого существа, как Человек, не было еще и в 
помине. 
	Максвелл сидел на ушедшем в землю валуне и смотрел на долину. 
В десяти шагах от него, там, где обрыв круто уходил на сто с