н не публиковал. Свои исследования вел втайне, так 
как верил, что на путешествиях во времени можно нажить сказочное 
богатство - заключать контракты с научными экспедициями, любителями 
охоты и так далее и тому подобное. Рассчитывал даже побывать в 
доисторической Южной Африке и обчистить кимберлийские алмазные 
поля. Поэтому свою работу он хранил в глубочайшем секрете, и никто 
ничего о ней точно не знает. 
	- Но ведь это все-таки могло произойти? - требовательно спросил 
Максвелл. - Эпоха совпадает. Симонсон и Ламберт были современниками, 
а стиль Ламберта претерпел внезапное изменение... словно с ним что-то 
произошло. И это могло быть путешествием во времени! 
	- Да, конечно, - сказал Шарп. - Но не думаю. 
 
 
 
	2О. 
 
	Когда Максвелл вышел из Института времени, в небе уже 
загорались звезды и дул холодный ночной ветер. Гигантские вязы 
сгустками мрака вставали на фоне ярко освещенных окон зданий напротив. 
	Максвелл зябко поежился, поднял воротник куртки, застегнул его у 
горла и быстро сбежал по ступенькам на тротуар. Вокруг не было ни души. 
	Максвелл вдруг почувствовал сильный голод и вспомнил, что не ел 
с самого утра. Он усмехнулся, подумав, что аппетит у него разыгрался 
именно тогда, когда рухнула последняя надежда. И ведь он не только 
голоден, но и остался без крова - возвращаться к Опу нельзя, там его ждут 
репортеры. А впрочем, теперь у него нет причины их избегать! Если он 
расскажет свою историю, это уже не принесет ни вреда, ни пользы. И все-
таки мысль о встрече с репортерами была ему неприятна: он представил 
себе недоверие на их лицах, вопросы, которые они будут задавать, и 
снисходительный, насмешливый тон, который почти наверное прозвучит в 
их статьях. 
	Он все еще стоял на тротуаре, не зная, в какую сторону пойти. Ему 
никак не удавалось припомнить кафе или ресторан, где он заведомо не 
встретит никого из знакомых. Он чувствовал, что сегодня не вынесет их 
расспросов. 
	Позади него послышался шорох, и, оглянувшись, он увидел Духа. 
	- А, это ты! - сказал Максвелл. 
	- Я уже давно тебя жду, - ответил Дух. - Ты что-то долго там 
пробыл. 
	- Сначала Шарп был занят, а потом мы никак не могли кончить 
наш разговор. 
	- Ты чего-нибудь добился? 
	- Ничего. Артефакт уже продан и оплачен. Колесник заберет его 
завтра утром. Боюсь, это конец. Я мог бы попробовать добраться сегодня до 
Арнольда, но что толку? То есть мой разговор с ним уже ничего не дает. 
	- Оп занял для нас столик. Ты, наверное, голоден. 
	- Как волк, - ответил Максвелл. 
	- Ну, так идем. 
	Они свернули в боковой проезд и принялись петлять по узким 
проулкам и проходным дворам. 
	- Уютный подвальчик, где мы никого не встретим, - объяснил Дух. 
- Но готовят там сносно и подают дешевое виски. Оп особенно подчеркнул 
последнее обстоятельство. 
	Еще через несколько минут они спустились по железной лестнице, 
и Максвелл толкнул подвальную дверь. Они очутились в тускло 
освещенном зале, из глубины которого веяло запахом стряпни. 
	- Тут у них заведен семейный стиль, - сказал Дух. - Брякают на 
стол все разом, и каждый сам за собой ухаживает. Опу это очень нравится. 
	Из-за столика у стены поднялась массивная фигура неандертальца. 
Он помахал им. Поглядев по сторонам, Максвелл убедился, что занято не 
больше трех-четырех столиков. 
	- Сюда! - оглушительно позвал Оп. - Хочу вас кое с кем 
познакомить. 
	Максвелл в сопровождении Духа направился к нему. В полутьме он 
различил лицо Кэрол, а рядом - еще чье-то. Бородатое и как будто хорошо 
знакомое. 
	- Наш сегодняшний гость, - объявил Оп. - Достославный Вильям 
Шекспир. 
	Шекспир встал и протянул Максвеллу руку. Над бородой блеснула 
белозубая улыбка. 
	- Почитаю себя счастливым, что судьба свела меня со столь 
веселыми молодцами, - сказал он. 
	- Бард подумывает остаться здесь, - сообщил Оп. - Ему у нас 
понравилось. 
	- А почему вы зовете меня бардом? - спросил Шекспир. 
	- Извините, - сказал Оп. - Мы уж так привыкли... 
	- Остаться здесь... - задумчиво произнес Максвелл и покосился на 
Опа. - А Харлоу знает, что он тут? 
	- По-моему, нет, - ответил Оп. - Мы уж постарались. 
	- Я сорвался с поводка, - сказал Шекспир, ухмыляясь и очень 
довольный собой. - Но в этом мне была оказана помощь, за которую 
сердечно благодарю. 
	- Помощь! - воскликнул Максвелл. - Еще бы! Неужели, шуты 
гороховые, вы так и не научитесь... 
	- Не надо, Пит! - вмешалась Кэрол, - Я считаю, что Оп поступил 
очень благородно. Человек явился сюда из другой эпохи, и ему только 
хотелось посмотреть, как живут люди теперь, а... 
	- Может быть, сядем? - предложил Дух Максвеллу. - Судя по 
твоему виду, тебе не мешает выпить. 
	Максвелл сел рядом с Шекспиром, а Дух опустился на стул 
напротив. Он протянул Максвеллу бутылку. 
	- Валяй! - сказал он. - Не церемонься, пожалуйста. И не жди 
рюмки. Мы тут в дружеском кругу. 
	Максвелл поднес бутылку к губам и запрокинул голову. Шекспир 
смотрел на него с восхищением и, когда он кончил пить, произнес: 
	- Дивлюсь вашей доблести, Я сделал только один глоток, и меня 
прожгло насквозь. 
	- Со временем привыкнете, - утешил его Максвелл. 
	- Но вот этот эль, - продолжал Шекспир, погладив бутылку с 
пивом, - этот эль - добрый напиток, веселящий язык и приятный животу. 
	Из-за стула Шекспира выскользнул Сильвестр, протиснулся между 
ножками и проложил голову на колени к Максвеллу. Максвелл почесал 
тигренка за ухом. 
	- Он опять к вам пристает? - спросила Кэрол. 
	- Мы с Сильвестром друзья навек, - объявил Максвелл. - Мы с ним 
сражались бок о бок. Вчера и он, и я, если вы помните, восстали на 
колесника и повергли его в прах. 
	- У вас веселое лицо, - сказал Шекспир, обращаясь к Максвеллу. - 
Так, значит, дело, которое вас задержало, было завершено к вашему 
удовольствию? 
	- Наоборот, - ответил Максвелл. - И если мое лицо кажется 
веселым, то лишь потому, что я нахожусь в таком приятном обществе. 
	- Другими словами, Харлоу тебе отказал! - взорвался Оп. - Не 
согласился дать тебе день-другой! 
	- Он ничего не мог поделать, - объяснил Максвелл. - Он уже 
получил условленные деньги, и завтра колесник увезет Артефакт. 
	- У нас есть возможность заставить его пойти на попятный! - 
грозно и загадочно проговорил Оп. 
	- Ничего не выйдет, - возразил Максвелл - От него это уже не 
зависит. Продажа состоялась. Он не захочет вернуть деньги, а главное - 
нарушить свое слово. А если я правильно тебя понял, ему достаточно будет 
отменить лекцию и выкупить билеты. 
	- Пожалуй, ты прав, - согласился Оп. - Мы ведь не знали, что у них 
там уже все решено, и рассчитывали укрепить свои позиции. 
	- Вы сделали все, что могли, - ответил Максвелл. - Спасибо. 
	- Мы прикинули, что нам нужно выиграть день-другой, чтобы всей 
компанией пробиться к Арнольду и втолковать ему, что к чему. Но раз 
теперь надеяться больше не на что, то... отхлебни еще глоток и передай мне 
бутылку. 
	Максвелл так и сделал. Шекспир допил пиво и с громким стуком 
поставил бутылку на стол. Кэрол отобрала виски у Опа и наполнила свою 
рюмку. 
	- Вы поступайте как хотите, - объявила она, - но я отказываюсь 
совсем одикариваться и буду пить из рюмки. 
	- Пива! - завопил Оп. - Еще пива для нашего благородного гостя! 
	- Весьма вам благодарен, сударь, - сказал Шекспир. 
	- Как ты отыскал этот притон? - спросил Максвелл. 
	- Мне известны все задворки сего ученого града, - сообщил ему Оп. 
	- Нам требовалось как раз что-то в этом роде, - заметил Дух. - 
Временщики скоро устроят облаву на нашего друга. А Харлоу сказал тебе, 
что он исчез? 
	- Нет, - ответил Максвелл. - Но он как будто нервничал. И даже 
упомянул, что тревожится, но ведь по его лицу ни о чем догадаться нельзя. 
Он из тех, кто усядется на краю кратера действующего вулкана и даже 
глазом не моргнет... Да, а как репортеры? Все еще рыщут вокруг хижины? 
	Оп мотнул головой. 
	- Нет. Но они вернутся. Нам придется подыскать тебе другой 
ночлег. 
	- Я, пожалуй, уже могу с ними встретиться, - сказал Максвелл. - 
Ведь рано или поздно все равно нужно будет рассказать всю историю. 
	- Они раздерут вас в клочья,-заметила Кэрол. - А Оп говорит, что 
вы остались без работы и Лонгфелло зол на вас. Плохая пресса в такой 
момент вас вообще погубит. 
	- Все это пустяки, - ответил Максвелл. - Вопрос в том, что мне им 
сказать, а о чем умолчать. 
	- Выложи им все, - посоветовал Оп. - Со всеми подробностями. 
Пусть галактика узнает, чего она лишилась. 
	- Нет, - сказал Максвелл.- Харлоу - мой друг. И я не хочу 
причинять ему неприятности. 
	Подошел официант и поставил на их столик бутылку пива. 
	- Одна бутылка?! - вознегодовал Оп. - Это что еще вы придумали? 
Тащите-ка сюда ящик! Нашего друга замучила жажда. 
	- Но вы же не предупредили! - обиженно огрызнулся официант. - 
Откуда мне было знать! - и он пошел за пивом. 
	- Ваше гостеприимство превыше всех похвал, - сказал Шекспир. - 
Но не лишний ли я? Вас, кажется, гнетут заботы. 
	- Это правда, - ответил Дух. - Но вы никак не лишний. Мы очень 
рады вашему обществу. 
	- Оп сказал что-то о том, будто вы намерены совсем остаться здесь. 
Это верно? - спросил Максвелл. 
	- Мои зубы пришли в негодность,-сказал Шекспир. - Они шатаются 
и порой очень болят. Мне рассказывали, что тут много искуснейших 
мастеров, которые могут вырвать их без малейшей боли и изготовить на их 
место новые. 
	- Да, конечно, - подтвердил Дух. 
	- Дома меня ждет сварливая жена, - сказал Шекспир, - и нет у меня 
желания возвращаться к ней. К току же ваш эль, который вы зовете пивом, 
поистине дивен на вкус, и я слышал, что вы заключили мир с гоблинами и 
феями, а это - великое чудо. И я сижу за одним столом с духом, что 
превосходит всякое человеческое понимание, хотя и мнится, что тут где-то 
кроется самый корень истины. 
	Подошел официант с охапкой бутылок и сердито брякнул их на 
стол. 
	- Вот! - сказал он неприязненно. - Пока, наверное, -обойдетесь. 
Повар говорит, что горячее будет сейчас готово. 
	- Так, значит, - спросил Максвелл у Шекспира, - вы не собираетесь 
читать эту лекцию? 
	- Коли я ее прочту, - ответил Шекспир, - они мигом отошлют меня 
домой. 
	- Всенепременно, - вставил Оп. - Уж если они его заграбастают, то 
больше не выпустят. 
	- Но как же вы будете жить? - спросил Максвелл. - Ведь для того, 
что вы знаете и умеете, в этом мире вряд ли найдется применение. 
	- Что-нибудь да придумаю,- сказал Шекспир. - В тяжкие минуты ум 
человеческий удивительно проясняется. 
	Официант подкатил к столику тележку с дымящимися блюдами и 
начал расставлять их на столе. 
	- Сильвестр! - крикнула Кэрол. 
	Потому что Сильвестр вскочил, положил передние лапы на стол и 
схватил два сочных куска ростбифа. Услышав голос Кэрол, Сильвестр 
стремительно скрылся под столом вместе со своей добычей. 
	- Котик проголодался, - сказал Шекспир. - Он находит себе 
пропитание, где может. 
	- Когда дело касается еды, - пожаловалась Кэрол, - он забывает о 
хороших манерах, 
	Из-под стола донеслось довольное урчание. 
	- Досточтимый Шекспир, - сказал Дух. - Вы прибыли сюда из 
Англии, из городка на реке Эйвон. 
	- Край, радующий глаз, - вздохнул Шекспир. - Но полный всякого 
отребья. Разбойники, воры, убийцы - кого там только нет! 
	- А я вспоминаю лебедей на реке,-пробормотал Дух. - Ивы по ее 
берегам, и... 
	- Что-что? - вскрикнул Оп. - Как это ты вспоминаешь? 
	Дух медленно поднялся из-за стола, и в этом движении было что-
то, что заставило их всех поглядеть на него. Он поднял руку - но это была 
не рука, а рукав одеяния... если это было одеянием. 
	- Нет-нет, я вспоминаю, - сказал он глухим голосом, доносившимся 
словно откуда-то издалека. - После всех этих лет я, наконец, вспоминаю. 
Либо я забыл, либо не знал. Но теперь... 
	- Почтенный Дух, - сказал Шекспир, - что с вами? Какой странный 
недуг вас внезапно поразил? 
	- Теперь я знаю, кто я такой! - с торжеством сказал Дух. - Я знаю, 
чей я дух. 
	- Ну, и слава богу, - заметил Оп. - Перестанешь хныкать об 
утраченном наследии предков. 
	- Но чей же вы дух, если позволено будет спросить? - сказал 
Шекспир. 
	- Твой! - взвизгнул Дух. - Теперь я знаю! Теперь я знаю! Я дух 
Вильяма Шекспира! 
	На мгновенье наступила ошеломленная тишина, а потом из горла 
Шекспира вырвался глухой вопль ужаса. Одним рывком он вскочил со 
стула, перемахнул через стол и кинулся к двери. Стол с грохотом 
опрокинулся на Максвелла, и тот упал навзничь вместе со своим стулом. 
Край столешницы прижал его к полу, а лицо ему накрыла миска с соусом. 
Он обеими руками принялся стирать соус. Откуда-то со стороны 
доносились яростные крики Опа. 
	Кое-как протерев глаза, Максвелл выбрался из-под стола и 
поднялся на ноги. С его лица и волос продолжал капать соус. 
	На полу среди перевернутых тарелок восседала Кэрол. Вокруг 
перекатывались бутылки с пивом. В дверях кухни, упирая пухлые руки в 
бока, стояла могучая повариха. Сильвестр, скорчившись над ростбифом, 
торопливо рвал его на части и проглатывал кусок за куском. 
	Оп, прихрамывая, возвратился от входной двери. 
	- Исчезли без следа, - сказал он. - И тот, и другой. 
	Он протянул руку Кэрол, помогая ей подняться. 
	- Не дух, а идиот! - сказал он злобно. - Не мог промолчать. Даже 
если он и знал... 
	- Но он же не знал! - воскликнула Кэрол. - Он только сейчас понял. 
Из-за этой встречи. Может быть, какие-нибудь слова Шекспира пробудили 
в нем воспоминания... Он же только об этом и думал все эти годы, и, 
конечно, от неожиданности... 
	- Последняя соломинка! - объявил Оп. - Шекспира теперь не 
разыщешь. Так и будет бегать без остановки. 
	- Наверное, Дух отправился за ним,-предположил Максвелл,- 
Чтобы догнать его, успокоить и привести назад к нам. 
	- Успокоить? - переспросил Оп.- Это как же? Да если Шекспир 
увидит, что Дух за ним гонится, он побьет все мировые рекорды и в 
спринте, и в марафоне. 
 
 
 
	21. 
 
	Они уныло сидели вокруг дощатого стола в хижине Опа. Сильвестр 
лежал на спине у очага, уютно сложив передние лапы на груди, а задние 
задрав к потолку. На его морде застыло выражение глуповатого 
блаженства. 
	Оп подтолкнул стеклянную банку к Кэрол. Она понюхала ее 
содержимое и сморщила нос. 
	- Пахнет керосином, - сказала она. - И вкус, насколько помню, 
абсолютно керосиновый. 
	Зажав банку в ладонях, она сделала большой глоток и протянула ее 
Максвеллу со словами: 
	- А знаете, и к керосину можно привыкнуть! 
	- Это хороший, самогон! - обиженно сказал Оп.- Впрочем,- признал 
он после некоторого раздумья, - ему, пожалуй, следовало бы дать 
немножечко дозреть. Только он расходуется быстрее, чем я успеваю его 
гнать. 
	Максвелл угрюмо отхлебнул из банки. Едкая жидкость обожгла 
горло, фейерверком вспыхнула в желудке, но и это не помогло. Он остался 
трезвым и мрачным. Бывают моменты, подумал он, когда напиться 
невозможно, сколько и чего ни пей. А как хорошо было бы сейчас напиться 
до беспамятства и не приходить в себя дня два! Может быть, когда он 
протрезвеет, у него будет не так скверно на душе. 
	- Одного не могу понять,- говорил Оп.- Почему старина Билл так 
перепугался своего духа? А тут сомневаться не приходится. Он прямо-таки 
полиловел. Но ведь до этого они с Духом так хорошо ладили. Ну, конечно, 
сперва он немного нервничал - но чего и ждать от человека из 
шестнадцатого столетия? Однако, едва мы ему все объяснили, он даже 
обрадовался. И воспринял Духа с гораздо большей легкостью, чем мог бы 
его воспринять, например, человек двадцатого столетия. Ведь в 
шестнадцатом веке верили в духов, и поэтому встреча с духом не могла 
произвести впечатления чего-то сверхъестественного. И он был совершенно 
спокоен, пока Дух не заявил, что он - его дух. Но уж тогда... 
	- Его очень заинтересовали наши взаимоотношения с маленьким 
народцем, - сказала Кэрол. - Он взял с нас слово, что мы его свозим в 
заповедник и познакомим с ними. Он всегда в них верил, как и в духов. 
	Максвелл приложился к банке и пододвинул ее Опу, утирая рот 
тыльной стороной руки. 
	- Одно дело - чувствовать себя легко и свободно в обществе 
первого попавшегося духа,- сказал он,- и совсем другое - нарваться на духа, 
который оказывается твоим собственным. Человек внутренне неспособен 
понять и принять свою смерть. Даже зная, что духи - это... 
	- Ради бога, не начинайте сначала! - взмолилась Кэрол. 
	Оп ухмыльнулся. 
	- Ну, во всяком случае, он вылетел оттуда стрелой. Точно ему к 
хвосту привязали шутиху. Он даже щеколду не откинул, а пробил дверь 
насквозь. 
	- Я ничего не видел, - отозвался Максвелл. - У меня на физиономии 
лежала миска с соусом. 
	- Ну, радости эта заварушка никому не принесла,- философски 
объявил Оп,- кроме вон того саблезубого. Он сожрал целый ростбиф. С 
кровью, как ему нравится. 
	- Он никогда не теряется,- сказала Кэрол. - И из всего умеет 
извлечь выгоду. 
	Максвелл пристально посмотрел на нее. 
	- Я давно уже хочу спросить вас, каким образом вы-то очутились в 
нашей компании. Мне казалось, что после истории с колесником вы 
навсегда отрясли наш прах со своих ног. 
	- Она беспокоилась о тебе,- хихикнул Оп. - А кроме того, она 
любопытна, как не знаю кто. 
	- И еще одно,- продолжал Максвелл.-Как вообще вы оказались 
замешанной в это? Вспомним, с чего все началось. Вы предупредили нас 
про Артефакт... что его продают. 
	- Я вас не предупреждала! Я просто проговорилась. А потом... 
	- Вы нас предупредили,-категорическим тоном повторил 
Максвелл.- И совершенно сознательно. Что вы знаете про Артефакт? Вы 
должны о нем что-то знать, иначе его продажа вас не встревожила бы. 
	- Что верно, то верно! - сказал Оп.-Ну-ка, сестренка, выкладывайте 
все начистоту. 
	- Два нахальных грубияна... 
	- Не надо превращать это в комедию,-попросил Максвелл.- Ведь 
речь идет о важном деле. 
	- Ну, хорошо. Как я вам говорила, я случайно услышала о том, что 
его собираются продать. И меня это встревожило. И очень не понравилось. 
То есть с точки зрения закона в этой продаже нет ничего такого. Насколько 
мне известно, Артефакт принадлежит Институту времени и может быть 
продан по усмотрению его администрации. Но мне казалось, что Артефакт 
нельзя продавать даже за миллиарды. Потому что я действительно кое-что 
о нем знаю чего не знает никто другой и о чем я боялась кому-нибудь 
сказать. А когда я заговорила с нашими сотрудниками о значении 
Артефакта, я увидела, что их это совершенно не трогает. И вот, когда 
позавчера вечером я поняла, как вы им интересуетесь... 
	- Вы подумали, что мы можем помочь. 
	- Я не знаю, что я подумала. Но Оп и вы были первыми, кого 
Артефакт интересовал. Однако я не могла говорить с вами откровенно. 
Взять и просто сказать. Во-первых, мне вообще не полагалось этого знать, а 
во-вторых, лояльность по отношению к Институту требовала, чтобы я 
промолчала. И я совсем запуталась. 
	- Вы работали с Артефактом? И в результате... 
	- Нет,- сказала Кэрол.- Я с ним не работала. Но как-то раз я 
остановилась посмотреть на него... Ну, как любой турист. Потому что я 
проходила через внутренний дворик, а Артефакт - интересный и 
таинственный предмет. И тут я увидела... или мне показалось... Я не знаю. 
У меня нет полной уверенности. Но тогда я не усомнилась. Я была 
абсолютно уверена, что видела то, чего никто прежде не замечал... Или, 
быть может, кто-то и заметил, но... 
	Кэрол умолкла и посмотрела сначала на Максвелла, потом на Опа, 
однако оба молчали, ожидая, что она скажет дальше. 
	- Но я не уверена,- сказала она.-Теперь я не уверена. Возможно, 
мне показалось. 
	- Говорите,- сказал Оп.- Расскажите все как было, 
	Кэрол кивнула. 
	- Это длилось одно мгновение. И сразу исчезло, но тогда я не 
сомневалась, что действительно видела его. Был ясный солнечный день, и 
на Артефакт падал солнечный луч. Вероятно, никому прежде не случалось 
видеть Артефакт в тот момент, когда солнечный свет падал на него именно 
под таким углом. Не знаю. Разгадка, возможно, кроется и