у - она была еще теплой.
     - Посадочная площадка, - сказал он. - Судя  по  тому,  что  земля  не
остыла, они стартовали не так давно. Может, этой ночью. Мы были далеко, да
и спали, так что могли не услышать...
     - Похоже, у нас осталось мало времени, - сказал Гейлорд.
     Они направились к деревне. От  терриконов  и  решетчатой  конструкции
стальной вышки по болотистой равнине тянулись длинные тени, по сравнению с
которыми  три  человека,  пробирающиеся  через  мусорные  дюны,  выглядели
маленькими, совсем крохотными...



                       12. СВЕЖЕПОСТИРАННАЯ ДЕРЕВНЯ

     Наконец,  впереди  показались  деревенские  домишки.  Издали  деревня
казалась вымершей. Когда они подошли ближе, Оливер увидел закругленный нос
космического  корабля,  торчащий  над  хилой  растительностью,  окружающей
космодром.
     Он  облегченно  вздохнул.  Значит,  Ларкин  все  еще  на   Копре,   и
деревенских пока  не  вывезли.  По  крайней  мере,  пока  астероид  был  в
безопасности.
     Они вышли на деревенскую улицу. За время их отсутствия  здесь  многое
изменилось.  Трава  и  сорняки,  прежде  заполонявшие  все  вокруг,   были
безжалостно выполоты. Дорожки посыпали свежим гравием, деревья подстригли,
палисадники привели в божеский вид. Некоторые дома даже были  покрашены  в
теплые гармоничные тона.
     Без ископаемых залежей грязи и помоев  улица  выглядела  чуть  ли  не
опрятно. Оливер заметил, как  Гейлорд  свирепеет,  сообразив,  что  именно
произошло в его отсутствие. Он  ничего  не  говорил,  но  его  здоровенные
кулаки сжались, а на окаменевшем лице застыло выражение мрачного гнева.
     Он остановил первого же деревенского, который попался им на пути.
     - Лопни мои глаза - да это же Айзек Гейлорд! - изумленно заорал  тот.
- А нам сказали, ты пропал, погиб в джунглях...
     - Кто сказал?
     - Я не... Ларкин, что ли, чужак этот. Норман вроде как от него узнал.
     - Я так понимаю, что это он, сынишка мой,  лез  из  кожи  вон,  чтобы
расписать деревню под наодеколоненную инопланетянскую шлюху, а?
     Деревенский смущенно отвел глаза.
     - Так Норман, или как? - рявкнул Гейлорд.
     - Да ладно, Айзек, - вздохнул тот. -  Мы  решили,  что  это  неплохая
мысль. Подумали, мы так сможем угодить инопланетянцам. Покажем им, что  мы
цивилизованней, чем они думали. Что так будет проще с ними сговориться...
     - Господи, спаси меня от идиотов! -  взревел  Гейлорд,  хлопнув  себя
ладонью по лбу. - Ты хочешь сказать, на нашей Говнюхе еще водятся кретины,
которые могут поверить в эту блевотину?!
     - Норман сейчас староста, Айзек.  Что  он  скажет,  то  и  будет.  По
крайней мере...
     Судя по выражению  лица  Гейлорда,  ему  только  что  скормили  ведро
ядреных помоев.
     - Я хочу видеть этого... моего сынка! Прямо сейчас. Все нахер  пошло.
Вот  же  черт  побери,  все  нахер!  Проклятье,  здесь  даже  _п_а_х_н_е_т
по-другому! Ги-ги-еной занялись!
     И он двинулся по улице, расшвыривая ножищами свеженасыпанный  гравий.
Встречные удивленно останавливались и таращились на него и  идущих  следом
Оливера и Джульетту.
     Дом Гейлорда блестел свежей побелкой. Крыша была залатана,  на  окнах
висели занавески.
     Перед  домом  появился   аккуратный   палисадник,   между   заботливо
огороженными клумбами тянулись ровные  дорожки.  Табличка  над  загородкой
гласила: "КЛУМБА! По  траве  не  ходить.  Спасибо".  Ниже  стояла  подпись
Нормана.
     Физиономию  Гейлорда  перекосило  от  изумления.  Он  явно  не  верил
собственным глазам.
     - Что с моим домом? Испохабил, с-сученок!  Господи,  дед,  небось,  в
гробу обосрался от ярости! Это... надругательство над честью семьи!  -  Он
схватил веревку, ограждающую цветник, и вырвал ее вместе  с  колышками.  В
припадке дикой ярости он сначала топтал ее,  а  потом  тяжесть  его  гнева
обрушилась на клумбы с цветами. Он был так разъярен, что не  услышал,  как
отворилась входная дверь.
     Норман, видимо, намеревался погулять. Когда он увидел Гейлорда, его и
без того бледное лицо подернулось легкой голубизной.
     - Папа... - выдохнул он и пошатнулся, словно собираясь  грохнуться  в
обморок.
     Гейлорд обернулся, воздел к небу грязные руки и двинулся на сына.
     - До тех пор, пока здесь живет Айзек Гейлорд, здесь  не  будет  места
всяким масюсеньким красивюсеньким цветочкам,  на  которые  переводят  свое
время инопланетянские ублюдки! Ты понял меня?!
     - Мой цветник... - пролепетал Норман. - Ты растоптал мою клумбу!
     Гейлорд грубо захохотал.
     - Ты что, не понял, чистюля? - прорычал он, надвигаясь на Нормана.  -
Твой папочка  вернулся!  Уловил?  Сейчас  ты  расскажешь  ему,  что  здесь
творится. И ты больше не староста. Я староста, понял! Со скарбом или без!
     Норман съежился.
     - Я не знал, - запинаясь, сказал он. -  Я  думал...  Атторней  Ларкин
сказал, что вы погибли  в  джунглях.  Он  говорил,  грязевое  озеро...  Он
говорил, никакой надежды, и мы все решили, что ты не вернешься...
     - И ты поверил на слово этому инопланетянцу?  Этому  выродку?  Слушал
его, развесив уши - так? Может, тебе просто очень хотелось в это  поверить
- а, Норман? Может, ты не хотел, чтобы я вернулся? Так, Норман?
     Норман быстро затряс головой и отвел глаза.
     - Что ты, папа...
     Гейлорд зарычал  и  пихнул  Нормана.  Тот  от  неожиданности  потерял
равновесие и шлепнулся на землю. Он пытался что-то сказать, но Гейлорд ему
и рта раскрыть не дал:
     - И не пытайся меня обдурить! -  рявкнул  он.  -  Уж  чего  проще!  И
распоследний дурень разберется! Стоило мне отлучиться, как ты вылизал  всю
чертову  деревню,  дезинфицировал,   мумифицировал,   разукрасил   всякими
цацками... инопланетянцев хотел надуть, да? Молодец!  Ты  только  не  учел
одной маленькой бяки. Ларкину, этой заморской  сволочи,  плевать  на  твои
реформы! Ему не до нас! Мы для него скоты -  были,  есть  и  будем!  -  он
повернулся к Оливеру. - Что, я не прав? Я хоть на столько вот преувеличил?
     Оливер кашлянул.
     - Боюсь, Айзек, что вы правы.
     Норман впервые обратил на него внимание.
     - Вы... да вы же второй инопланетчик! Оливер Роуч, помощник  атторнея
Ларкина!
     - Именно так, Норман, - Оливер улыбнулся. - Сейчас вы выглядите  куда
чище, чем я.
     Норман был умыт - и лицо, и руки. На нем  была  чистая  рубашка,  его
волосы - подстрижены и расчесаны. У Оливера, наоборот, волосы спутались, а
одежда и кожа были покрыты толстым слоем грязи.
     - Я не понимаю, - сказал Норман, - вы же инопланетчик...
     - Ясно, не понимаешь, - оборвал его Гейлорд. - В твоей куцей башке  с
вываренными мозгами мысль о том, как здорово жить в грязи, и не  ночевала!
Ты и представить себе такого не можешь. Жаль мне тебя, дурня  несчастного.
Тебе здесь, наверное, впору  выть  с  тоски.  Вечно  дергаешься:  "ах,  не
слишком ли я грязный, ах, не испачкал ли я  рубашечку?  Ах,  пора  чистить
зубы, причесываться, ах, надо уши помыть"...
     Он перешагнул через Нормана, все еще валяющегося на земле, и вошел  в
дом. Оттуда тотчас же донесся грохот бьющегося  стекла  и  треск  рвущейся
материи. Окно распахнулось,  из  него  полетели  кружевные  занавесочки  и
расписные настенные блюда. Было слышно, как  Гейлорд  затопотал  вверх  по
лестнице.
     Норман поднялся с земли  и  принялся  аккуратно  стряхивать  грязь  с
одежды.
     - Надо посмотреть, что это папа делает, - сказал он. - Я не ожидал...
то есть, я кое-что в доме переставил... Может, отцу не понравится...
     Он побежал в дом. Оливер невольно рассмеялся.
     - Да, большие перемены, - сказал он.
     Джульетта покачала головой.
     - Ерунда. Норман всегда был себе на  уме,  а  тут  такая  возможность
развернуться... Среди нас он всегда был немного чужим. С выкрутасами.  Как
говорит папа, Норман полдня проводит  за  умыванием,  а  остальные  полдня
смотрит телевизор, передачи с Приятных Миров - особенно  о  жизни  высшего
общества и всякие заумные постановки. Наверное, он с самого детства  хотел
быть похожим на  инопланетянца.  И  когда  мы  с  отцом  исчезли,  у  него
появилась возможность попробовать.
     - Что-то мне не  верится,  -  сказал  Оливер.  -  Когда  смотришь  на
Айзека...
     - Да, он пошел не в отца. Да это  и  понятно...  Ладно,  открою  тебе
семейную тайну. После того, как я родилась, мама  больше  не  могла  иметь
детей. Для отца это был страшный удар. Ему нужен был сын,  чтобы  передать
по наследству скарб и должность старосты. Так что пришлось взять приемыша.
Мама вскоре после этого умерла. А  Норман  так  и  не  стал  по-настоящему
членом семьи. Поэтому отец так с ним и обращается...
     - Да, теперь многое становится понятным, - Оливер вспомнил разговор с
Норманом  об  эвакуации  с  Копры.   Нормана   явно   интересовала   такая
возможность.  Его  истинное  лицо  приоткрывалось  и  тогда,  и  еще  были
моменты...
     Оливер  оглянулся  на  разоренные  клумбы  и  разметанные   гравийные
дорожки. Из дома неслись ругательства, сопровождаемые  звоном  и  тяжелыми
ударами.
     - Как-то все это печально, - сказал он. - Жалко его, все-таки...
     Джульетта пожала плечами.
     - Да, есть немного... Но, с другой стороны, в деревне он  один  такой
чистюля. Не мог же он серьезно рассчитывать,  что  все  изменится  по  его
желанию?..
     - Думаю, что нет.
     Оливер глянул на часы. Был почти полдень.
     - Мне нужно на корабль. Доложусь Ларкину и попытаюсь выведать, что он
затеял. По-моему, я  слишком  долго  помалкивал.  Настало  время  выяснить
отношения раз и навсегда.
     Джульетта нахмурилась.
     - Жаль, я не могу пойти  с  тобой.  Не  верю  я  Ларкину.  Это  такой
инопланетянец - поганее не бывает. Кто знает,  что  у  него  на  уме.  Тем
более, если он увидит  тебя  таким  грязным...  В  его  глазах  ты  будешь
выглядеть, как один из нас.
     Оливер улыбнулся.
     - А разве я не один из вас?
     Но он понимал, что Джульетта  права.  Трудновато  будет  так  повести
разговор, чтобы Ларкин не вышел из себя.
     Джульетта поцеловала Оливера - долго и нежно.
     - Будь осторожен, - сказала она.
     Он на секунду прижал ее к себе, повернулся и пошел к космодрому.



                       13. СТРАТЕГИЯ ВЕЛИКОЙ ЧИСТКИ

     Оливер привычно взбежал по знакомому трапу, открыл своим ключом люк и
вошел в корабль. Люк с лязгом захлопнулся у него за спиной.
     - Эй, есть здесь кто-нибудь? Мистер Ларкин!
     Через некоторое время послышались шаги. Оливер поднялся по лестнице к
командной рубке и встретился с шефом в коридоре.
     - Кто... что это значит? - возмущенно воскликнул Ларкин.  -  Кто  вы?
Что вам здесь нужо? Известно  ли  вам,  что  незаконное  проникновение  на
корабль Имперского Флота  влечет  за  собой  суровое  наказание?  Как  вам
удалось  попасть  на  корабль,  прежде  всего?  Отвечайте  немедленно,   в
противном случае я буду вынужден применить...
     Оливер не выдержал и расхохотался.
     - Бог с вами, атторней, это же я, Оливер Роуч! Просто я весь в  грязи
- мне пришлось добираться сюда через джунгли, пешком,  а  Копра  не  самое
чистое место в Поясе Астероидов...
     Ларкин вгляделся в лицо Оливера.
     - Вы... действительно Роуч? Да,  я  начинаю  узнавать  вас  под  этой
коркой грязи. Боже мой, это невероятно!.. Я думал, вы  погибли.  Выглядите
вы, должен сказать, омерзительно. Немедленно примите душ, переоденьтесь, и
доложите, что с вами там произошло.
     Оливер покачал головой. На соблюдение этикета не было времени.
     - Мне кажется, атторней, сначала мы должны кое-что обсудить.
     Ошеломленный Ларкин смотрел на него с недоумением.
     - Вряд ли ваш тон можно счесть уместным,  Роуч,  -  он  неестественно
улыбнулся. - И еще - вы, боюсь, забываете,  что  исходящий  от  вас  запах
несколько... несколько... неприятен. Идите помойтесь, а затем...
     Оливер вздохнул.
     - Я понимаю вас, сэр. Но сложилась экстремальная  ситуация,  и  я  не
хотел бы тратить время  на  формальности.  Неудобства,  связанные  с  моим
внешним видом, несущественны в сравнении с жизнями более чем сотни  людей.
Так что потерпите немного, -  он  протиснулся  мимо  Ларкина  в  командную
рубку.
     Ларкин пошел за ним.
     - Я готов простить это вызывающее нарушение приличий, Роуч, зная, что
вам пришлось пройти тяжелые испытания. Но я должен вас предостеречь от...
     Оливер не слушал. Он глядел на схемы, разложенные у Ларкина на столе.
На одной был поперечный разрез шахты.  На  другой  -  расчеты  планетарных
геологических напряжений - в  этом  Оливер  немного  разбирался.  Третьей,
самой важной, была копия схемы размещения на дне шахты ядерного  заряда  в
сто  мегатонн.  Здесь   же   были   указаны   предполагаемые   направления
распространения  ударной  волны,  совпадающие  с   линиями   геологических
разломов.
     Подозрения  Оливера  подтвердились.  На  дне  шахты  был  отнюдь   не
генератор гравитации. Там была бомба - достаточно мощная,  чтобы  взорвать
весь астероид. Он яростно сгреб чертежи и повернулся к Ларкину.
     - Что это значит? - требовательно спросил он.
     - Отдайте чертежи, Роуч! - рявкнул Ларкин, безуспешно  рванувшись  за
листами пермабумаги. - Это совершенно секретная информация!
     Оливер злобно усмехнулся,  держа  документы  вне  досягаемости  шефа.
Ларкин в  его  глазах  внезапно  потерял  весь  авторитет  и  стал  просто
маленьким невзрачным человечком. Повинуясь  мгновенному  импульсу,  Оливер
скомкал бумаги, измазав их грязными руками, и швырнул Ларкину в лицо.
     - На, держи, будь ты  проклят!  Ну,  чего  тебе  еще  надо?  Взорвать
астероид, да?! - выкрикнул Оливер, тяжело дыша.
     Побледневший Ларкин уставился на него. Он силился сдержать гнев,  но,
в конце концов, не выдержал и сорвался в крик.
     - Вот именно, Роуч! Да, именно этого я и желаю! Увидеть  эту  помойку
расчлененной и непригодной для  обитания!  Мы  разорвем  ее,  рассечем  на
четыре куска! Линии  напряжении  нанесены,  заряды  размещены,  взрыватель
заложен и сработает через  шесть  часов.  И  вы  никак  не  сможете  этому
помешать! Вы это хотели знать?
     - Но зачем? - ошеломленно спросил Оливер. - Зачем ее взрывать? План с
повышением гравитации, о котором вы всем твердили - чем он плох?
     - Конечно, он вполне осуществим, Роуч. Боюсь только,  что  контакт  с
местной средой обитания настолько исказил ваши нравственные критерии,  что
вы не в  состоянии  оценить  моральный  аспект  рассматриваемого  вопроса.
Неужели вы действительно не видите, что мы обязаны  устранить  Копру,  это
грязное  пятно  на   Поясе   Астероидов?   Ее   существование   совершенно
непереносимо! Непристойна сама  мысль  о  ее  обитаемости!  И  наш  прямой
нравственный долг - покончить со столь непристойным положением  вещей!  Вы
огорчаете меня, Роуч. Похоже, у вас просто помутился рассудок.
     У Оливера отпала челюсть. Он не верил своим ушам.
     - А как же копранцы, как же люди, которые здесь живут? Разве их жизни
ничего  не  значат?  Вы  готовы   их   взорвать   ради   своей   моральной
чистоплотности?
     - Мы уже обсуждали этот  вопрос,  Роуч.  Вы,  кажется,  склонны  были
видеть в этих грязных тварях человеческие особи, а не  лишенные  моральных
устоев куски протоплазмы, коими они на самом деле являются. Это  не  люди!
Их ликвидация была  бы  благодеянием.  Однако,  Правительство  Системы  не
прислушалось к моим рекомендациям и встало на более снисходительную  точку
зрения. Как  ни  жаль,  они  будут  жить.  Эвакуантам  с  Копры  предстоит
всего-навсего ментальная очистка. Их мозги вычистят - подобно тому, как мы
очистим их астероид.
     - Психическая хирургия? Но ведь она разрушает личность!
     - Как-кая личность?! - У Ларкина дрожали руки. Он закусил губу.  Лицо
его перекосилось гримасой ненависти. - Где вы обнаружили в них  личность?!
Они предпочитают жить в грязи! Вы можете  представить,  что  они  уживутся
где-нибудь в другом  месте?  Нет,  их  нужно  заставить  жить  по  законам
цивилизованного общества. И это самое большее, что мы  можем  сделать  для
этих тварей...
     Оливер ошарашенно замотал головой.  Чушь,  чушь!  Неужели  и  он  мог
когда-то думать так же? Неужели он так сильно изменился? После трех  дней,
проведенных в джунглях, он больше не мог ненавидеть грязь. И, похоже,  это
изменило все его мироощущение.
     Он сосредоточился, пытаясь найти аргументы для возражений.
     - Но зачем взрывать астероид? Какой в этом смысл?
     - Смысл? О, смысл в этом есть, Роуч! Вы, наверное, не осознаете,  что
Копра стала  самым  крупным  обитаемым  астероидом.  Напластования  мусора
превратили ее в крупнейшее космическое  тело  Пояса.  Необходимо  положить
конец этой абсурдной ситуации. Астероид будет аккуратно расколот на четыре
части. Корабли-мусорщики соберут все мелкие обломки. Четыре самых  крупных
сегмента будут установлены на орбитах вокруг Пояса Астероидов  и  оснащены
генераторами гравитации, которые создадут десятикратную силу тяжести.  Это
будут более скромные и безопасные хранилища отходов. Неужели вы не видите,
Роуч,   что,   при   сложившихся   обстоятельствах,    это    единственный
цивилизованный план?
     Оливер покачал головой.
     -   Нет,   атторней.   Такой   план   нельзя    оправдать    никакими
обстоятельствами.
     К Ларкину почти вернулось самообладание,  но  глаза  его  по-прежнему
злобно сверкали.
     -  Значит,  произошло  то,  чего  я  боялся,  Роуч.  Вы   повредились
рассудком! Скажу больше: вам не место среди цивилизованных  людей!  Вы,  в
сущности, копранец - во  всех  отношениях.  Вы  не  тот  человек,  который
покинул этот корабль три дня назад.
     Оливер почувствовал, что сейчас что-то произойдет. Что-то опасное.
     - Что вы несете? - сказал он. - Какого черта!?
     Ларкин злобно улыбнулся.  Он  пригладил  свои  серебристые  волосы  и
оправил   воротничок.   Он   опять    стал    воплощением    сдержанности,
самоуверенности и власти. Он бесстрастно опустил руку в карман куртки.
     - Все совершенно ясно, Роуч. Не думайте, что я оставлю  без  внимания
факт  вашей  психической  ненормальности.  Вы  -  душевнобольной.  Я  буду
вынужден направить вас на лечение. Как и всех копранцев. Будет даже проще,
если вам окажут помощь наравне со всеми. Вы нуждаетесь в  точно  таком  же
психохирургическом вмешательстве!
     - Чу... чушь! - Оливер от возмущения стал заикаться. - Это... да  это
бред! Я никогда не позволю - они не разрешат, чтобы... чтобы...
     Зловещая улыбка Ларкина переросла в ужасающую гримасу.
     - Вашему положению не позавидуешь, Роуч. В бортовом журнале записано,
что вы пропали без вести. Ваше личное дело аннулировано, вы юридически  не
существуете. Вы не сможете доказать, что вы не копранец, Роуч. Я не говорю
уже  о  том,  что  ваш  модус  вивенди  и  модус  операнди   соответствуют
копранским. Я разрешаю вам забраться в трюм корабля вместе с остальными  и
затем пройти хирургическую санацию сознания.
     - Вы с ума сошли, Ларкин! Вы спятили!
     - Не я, Роуч. Вы.  Следует  ли  мне  перечислить  происшедшие  в  вас
перемены? Мои же воззрения были, есть и будут неизменны. В самом начале вы
питали к этому астероиду такое же отвращение, как  и  я.  За  поразительно
короткий срок вы избавились от этого - подчеркиваю! - вполне рационального
чувства. Вы иррациональны, Роуч! И это лишь укрепляет  мою  уверенность  в
том, что физическая чистоплотность необходима  для  психического  здоровья
индивидуума. Разлагающее, растлевающее действие грязи  теперь  неоспоримо!
Она разрушила ваш мозг, Роуч!
     Оливер  лихорадочно  соображал.  Логика  умозаключений  Ларкина  была
безупречна. Делать было нечего. Можно было попытаться  успокоить  Ларкина.
Роуч допустил две ошибки. Первая: он бросил вызов авторитету шефа. Вторая:
он позволил себе спорить с ним. Ни того, ни другого атторней  не  выносил.
Он был слишком чванлив и никогда не сомневался в собственн