атулку с драгоценностями моей матери. Если не
считать особенного гребня, то вещи по красоте и  стоимости  не  уступают
знаменитой шкатулке римской императрицы.
   Жемчуга и камни наилучшего качества.
   Перебирая их, я вспомнил об ожерелье со змеиной головой и  спросил  о
нем у Петро.
   Он сильно побледнел, странно покосился на меня и ответил, что  такого
ожерелья не было.
   Когда я стал настаивать и вспоминать, он резко меня оборвал  и  спро-
сил:
   - Что же вы думаете, что я его украл?
   Пришлось замолчать.
   Сам Петро сильно состарился, хотя лет ему не так много: выглядит  уг-
рюмо и страшно молчалив. Часто делает вид, что не слышит вопроса,  а  на
настоятельные повторения отвечает: да и нет.
   Где можно добиться от него толку, то это только насчет наследства.
   Деньги и драгоценности он привез сам: замок и  принадлежащую  к  нему
лесную дачу запер и оставил караульных. Земли и другие  доходные  статьи
сданы на прежних условиях арендаторам.  Деньги  и  отчеты  будут  присы-
латься, куда я прикажу.
   Сам он просится отпустить его на поклонение какому-то святому для за-
маливания грехов. Обещает через полгода вернуться обратно в замок.
   Я ему сказал, что в память матери назначаю  ему  приличную  пенсию  и
право жить в замке. От паломничества не отговариваю, а даю деньги на пу-
тевые расходы.
   - Не надо, пойду пешком! - сурово оборвал он меня.
   Когда же я сказал ему, что женюсь и поеду в свой замок, старик  точно
сошел с ума. Он вскочил, как молодой, глаза его засверкали;  он  замахал
руками и закричал:
   - Туда, туда... нет и нет... никогда... ты не смеешь. (Раньше он поч-
тительно говорил мне "вы") Лицо его горело, а волосы беспорядочно торча-
ли.
   На мои вопросы и заявление, что я так решил, он понес такую чушь, что
и не разберешь: тут было и обещание, и клятва, и проклятие, смерть и лю-
бовь - одним словом бред сумасшедшего.
   Я напоил его вином, дал ему успокоиться и  тогда  хотел  обстоятельно
все выспросить. Но это было невозможно.
   При первых же словах старик бросился передо мной на  колени,  целовал
мои руки и умолял не ездить в замок.
   Тут я понял, что есть какая-то тайна, но он под страхом проклятия  не
смеет мне ее открыть.
   - Ваша мать отослала вас, вы должны ее слушаться, - кончил он с  уси-
лием.
   Я говорил ему, как всю жизнь рвался на родину, как тосковал и что те-
перь я должен, прямо должен поклониться могилам отца и матери. Если даже
для этого я должен загубить и свою и его душу.
   Конечно, это я говорил для красоты слога, но с Петро  снова  сделался
припадок исступления; он катался по полу и рвал свои седые волосы;  пена
шла у него изо рта...
   Наконец он ослаб и притих.
   - Подождите меня, вместе поедем туда, - просил он.
   Желая его успокоить да и отвязаться от сумасшедшего, я обещал:
   - Поторопись вернуться в замок, а к полугоду и я приеду туда.
   Он поклонился и вышел.
   Вечером, когда я спросил о нем, то мне сказали, что, придя  от  меня,
он живо собрал свою котомку и, никому не отвечая на вопросы и не  говоря
ни слова, ушел из дому.
   Видимо, он торопился.
   Ясное дело, ждать его я не буду, выясню все дела и поеду.
   Но странно. Альф, после старика у меня точно камень на сердце... нер-
вы натянулись, как струны. Прощай.
                                                                 Твой Д.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

   Карл Иванович замолчал. Он аккуратно сложил  письма  и  перевязал  их
старым шнурком.
   - Это все? - сказал он.
   - Как все? А где же конец?
   - Где разгадка тайны?
   - Читайте дальше, - слышались голоса.
   - Я говорю: это все, - повторил Карл Иванович. - В пачке  нет  больше
писем.
   - Какая жалость!
   - Это так интересно, неужели нет конца?
   По-видимому, больше всех был опечален сам хозяин.
   - Карл Иванович, господин Смит говорит, что в столе есть еще  бумаги,
разберите их, нет ли там окончания, - сказал Гарри.
   - Хорошо, мистер, завтра я посмотрю.
   - Ну, а сегодня нам ничего не остается, как идти спать, - сказал док-
тор.
   Все распрощались и разбрелись по спальням.

                                 VIII

   Ночь прошла спокойно.
   Утром за кофе хозяин обратился к капитану Райту, к которому,  видимо,
чувствовал симпатию, и спросил смеясь:
   - Ну что, милый капитан, как ты почивал, не беспокоила  тебя  хозяйка
комнаты?
   Капитан Райт угрюмо сосал свою сигару и не сказал еще никому ни  сло-
ва.
   - Что же, ты полагаешь, что и я верю всем этим бредням... и боюсь,  -
пробурчал он сердито.
   - Не бойся, никто не заподозрит тебя ни в суеверии, ни в трусости,  -
поспешил успокоить его Гарри.
   - Ну а я бы не решился лечь в той комнате, - с дрожью в голосе  заго-
ворил Жорж К., молодой мальчик, тот самый, что один раз уже видел приви-
дение.
   - Лечь на ее постель, под ее занавесы, -  продолжал  он,  -  а  вдруг
ночью она вздумает их открыть! Бр... благодарю...
   - Что вы за чушь городите! - вскричал Райт, с треском отодвигая стул.
   Все изумленно на него взглянули: спокойный, холодный Райт так сердит-
ся на безобидную болтовню мальчика. Это что-то новое.
   Наступило неловкое молчание.
   - Господа, - поспешил на помощь хозяин, -  охоты  сегодня  нет,  и  я
предлагаю отправиться в замок. Ввода во владение  еще  нет,  но  местные
власти в лице деревенского старосты, нашего милого гостя, - говорил Гар-
ри, кланяясь в сторону старосты, - ничего не имеют против  осмотра.  Ко-
нечно, ни один камень не будет оттуда взят.
   От любезного поклона будущего владельца замка лицо старосты сияло,  и
он предложил себя в проводники.
   - Итак, после завтрака, - решил Гарри, - а вы, Карл Иванович,  займи-
тесь бумагами и постарайтесь найти нам что-либо для вечернего чтения.

                             ОСМОТР ЗАМКА

   За завтраком ни Карла Ивановича, ни старосты не было. Они оба ушли  в
деревню. Один разбирать архив, а другой взять ключи от замковых ворот из
церковной ризницы.
   Место встречи было назначено у ворот замка, куда  общество  из  Охот-
ничьего дома, а староста из деревни должны были прийти разными дорогами.
   Замок лежал недалеко от Охотничьего дома, он как бы царил  над  ними,
но подняться на скалу со стороны долины было невозможно. Прямая и отвес-
ная скала не привлекала пешехода.
   Пришлось идти через лес с противоположной стороны от  деревни.  Здесь
подъем был не крут и почти не заметен. Выйдя из кустов, которыми кончал-
ся вековой лес, тотчас же очутились под стенами замка.
   Серые мрачные стены, без украшений, без бойниц и даже без целей,  они
производили тяжелое впечатление.
   Обогнув угол замка, дошли до ворот. Здесь пришлось немного обождать.
   Ворота были массивные, дубовые, обитые  железными  полосами.  Как  на
них, так и на маленькой калитке висели замки и печати.
   Вскоре по дороге из деревни в замок  показался  староста.  Он  быстро
шел. Дорога эта была короче, но много круче и страшно запущена.
   По знаку Гарри староста, сняв печати, оттолкнул  калитку;  с  тяжелым
скрипом она открылась.
   Все вошли во двор.
   Когда-то этот двор был мощен, но теперь зарос бурьяном; всюду по  уг-
лам валялся мусор, снесенный туда ветром; стояли лужи бывшего ночью дож-
дя - одним словом, картина запустения была полная.
   Сад тоже заглох. Здесь рука времени сказалась еще сильнее: все  пере-
мешалось, перепуталось, дорожки исчезли. О цветочных куртинах не было  и
помину, бассейны являлись в виде заглохших мусорных ям. Площадки  сохра-
нились лучше. Так, с одной из них, с самого  обрыва,  открывался  чудный
вид на долину. В глубине виднелось голубое озеро, а направо вдали белела
деревенская колокольня. По ясному воздуху долетали удары вечернего коло-
кола.
   - А эта площадка походит на ту, что описана в письмах к Альфу, - зая-
вил молодой охотник Джемс, приехавший с Гарри из  Америки.  Несмотря  на
свойственную ему подвижность и впечатлительность, он был серьезен не  по
годам, любил до всего додуматься и все знать. Это был самый внимательный
слушатель Карла Ивановича.
   - Вот и обрыв с камнями по краю, здесь, вероятно, была стена из хмеля
- ведь это западная сторона, отсюда виден заход солнца, - продолжал  он,
- тут же недалеко найдем и сторожку американца.
   - А, пожалуй, ты, Джемми, и прав! - вскричал Гарри, -  если  сторожка
найдется, то и место действия определено. Ура, наш Шерлок Холмс!
   Все начали оглядываться, а потом и искать;  думали,  что  разросшиеся
деревья скрывают сторожку. Но все было тщетно - нигде ни признака  пост-
ройки.
   - Господа, пожалуйста, подъезд открыт! - крикнул торжественно старос-
та.
   Он до сих пор возился с замком, в чем помогал ему его рабочий.
   Прекрасные входные двери из темного дуба были открыты, и ветер,  вры-
ваясь в мрачную и холодную переднюю, поднял такую массу пыли, что ничего
не было видно, особенно после яркого дневного света.
   Поэтому общество поспешило в соседнюю залу. По  знаку  Гарри  открыли
окна. Повторилась та же история: с солнечным  лучом  ворвался  и  ветер,
пыль поднялась как туман, охватывая всех и каждого.
   - Точно серое покрывало привидения! - уверял Жорж К.
   Окно поспешили закрыть и второй раз решили этого не делать.
   Пришлось осматривать в полутьме.
   Окна до того были запылены и загрязнены, что пропускали только  серо-
ватый свет, а иные при этом были еще сделаны из цветных стекол.
   Все же можно было разглядеть, что комнаты полны мебелью, картинами  и
всем прочим. Большинство вещей было закрыто чехлами. Ни книг, ни  других
мелких обиходных предметов  не  валялось.  Все  было  прибрано.  Видимо,
жильцы ушли спокойно, а не бежали, как из Охотничьего дома.
   Комнат было много, и, судя по мебели, тут были  спальни,  гостиные  и
пр., но при тусклом освещении они ничем не привлекали внимания общества.
   Поднялись во второй этаж. Здесь обстановка  была  более  жилой;  этот
этаж был покинут позднее, чем нижний. Здесь можно было  натолкнуться  на
много неубранных, обыденных вещей. Вот лежит забытый хлыст и пара перча-
ток, вот на полу роскошный голубой бант: несомненно, от дамского  туале-
та, а вот и раскрытая книга.
   Джемс не преминул в нее заглянуть:
   - Латынь. "Сказание о ламниях и выходцах с того света", - объявил он.
   - Гарри, когда ты получишь замок, позволь мне прочесть эту книгу.
   - Конечно, Джемми, тогда ты можешь взять ее совсем.
   - Что это, разбитое зеркало?
   И правда, гладкая черная рама была пуста.
   Прошли еще несколько комнат. Вот большая зала, стены  которой  сплошь
завешаны портретами: семейная портретная галерея.
   Гарри и Джемс, отделившись от общества, были в соседней комнате.
   - Смотри, Гарри, это дверь, и она, ясное дело, ведет на балкон.  Зна-
чит, отсюда через дверь висел страшный портрет. Теперь его место  должно
быть пусто.
   - Да будет тебе, неудачный сыщик, - смеялся все слышавший  доктор.  -
Как ты ни смотри, а пустого места на стенах нет. Не эту ли красавицу  ты
считаешь за  "страшный  портрет".  Да  и  рассуди  логично:  если  место
действия здешний замок, то письма писал его владелец, каким  же  образом
они попали обратно сюда, не писал же он их сам себе. А  раз  они  здесь,
то, значит, он их не писал, а получал.
   - Но замок стоит на горе и в народе рассказывают о нем разные чудеса,
- не унимался Джемс.
   - Замков на горах много, а легенд про них еще того больше! -  отрезал
доктор.
   Говоря так, они подошли к портрету красавицы.  Высокая,  стройная,  с
чудным цветом лица и лучистыми, черными глазами, она заслуживала  вполне
название красавицы. Черные волосы были высоко  подобраны  под  жемчужную
сетку, и красивый большой гребень удерживал их на  макушке.  Его  резной
край, тоже с жемчугом, как корона, поднимался над передними волнами  во-
лос. Белое шелковое, затканное серебром платье, фасона Екатерины Медичи,
высказывало стройность фигуры, а большой воротник  настоящих  кружев,  с
драгоценными камнями, был хорошей рамкой для белой шеи. В руках ее  были
розы. Напротив висел портрет мужчины. Белокурый, прекрасно  одетый,  он,
казалось, даже с портрета любовался своей соседкой и обожал ее.
   - Красивая, прекрасная пара, - восхищался доктор, - но поспешим,  нас
ждут.
   Все общество остановилось у запертых дверей.
   Двери были массивные, чугунные, но покрыты золоченым орнаментом тако-
го тонкого и изящного рисунка, что казались легкими. Главным  украшением
были кресты на обеих половинках.
   Это украшение прямо указывало, что двери ведут в капеллу.
   Попробовали их открыть и убедились, что они не  только  замкнуты,  но
заделаны. Как щели, так и замочная скважина были залиты каким-то  метал-
лом.
   На ручке дверей висел венок из каких-то однородных цветов, но что  за
цветы составляли этот венок, сказать было нельзя, до того он истлел.  От
одного прикосновения венок разлетелся прахом.

                                  IX

   Пошли дальше.
   В третьем этаже были помещения для прислуги. Из них на  наружной  ве-
ранде можно было спуститься прямо в сад, что и сделали.
   Восточная сторона сада представляла ту же картину запустения,  как  и
западная.
   Прошли в самый конец.
   Оказалось, что общий массив скалы здесь еще приподнимается и образует
высокий красивый выступ, по гребню которого и проходит замковая стена.
   Скала под стеною, видимо, была отделана рукою человека. Оставив  кра-
сивую площадку у подножия стены, она отвесно  опускалась  в  сад  и  вся
сплошь  была  закрыта  вьющимися  растениями,  точно  завещана   дорогой
портьерой.
   Скоро между растениями рассмотрели две пары колонн: они были из  тем-
ного порфира и поддерживали небольшой фриз. Когда отодвинули лишние вет-
ки, то образовался как бы вход в маленький храм. К нему  вели  несколько
совершенно расшатанных ступеней. Двери не оказалось, а была ниша и в ней
недюжинной работы мраморная статуя.
   Доктор, поклонник искусства, рискуя свернуть себе шею,  взобрался  по
шатким ступеням и принялся осматривать статую.
   - Великолепный мрамор, итальянская работа, - сообщал он.
   - Постойте, да тут что-то написано: "Покойся твое  тело,  а  мятежный
дух..." - читал доктор.
   Вдруг он вскрикнул и полетел со ступеней. Желая лучше  разобрать  по-
лустертую надпись, он оперся о статую, а та, точно только и ждала этого,
рухнула с пьедестала и, падая, ударила Смита по голове, да  так  сильно,
что и он, в свою очередь, упал, а статуя разбилась на куски. Только мра-
морная чудной работы голова упала  на  мох  и  не  очень  пострадала.  С
сильным ругательством поднялся Смит и грубо ногой толкнул прекрасную го-
лову богини.
   Гарри остался недоволен и приказал ему  отнести  голову  в  Охотничий
дом. Незаметно это распоряжение Смит передал рабочему.
   На доктора посыпались насмешки и шутки.  Раздосадованный  падением  и
зная по опыту, что не такто скоро отделается от насмешек,  он  решил  до
известной степени восстановить свое реноме и прочесть  надпись,  которая
стоила ему синяков.
   Снова взобравшись на ступени, он наклонился к пьедесталу и через  ми-
нуту торжественно объявил:
   - Не смейтесь, я открыл тайну.  Пьедестал  пуст,  а  в  нем  плита  с
кольцом. Ясно, подъемная дверь. Смотри же, Гарри, третья часть найденно-
го клада моя. Посмотрю, как-то вы засмеетесь, господа,  когда  я  получу
мешок золота или пригоршню бриллиантов, - шутил доктор.
   Двое рабочих довольно легко подняли плиту.
   - Конечно, ход в подземелье, - сообщал доктор стоявшим внизу. - Дайте
веревку, я спущу сначала Джо, он посмотрит, крепка ли лестница.
   - А, да, боитесь, доктор, синяков! - кричали голоса снизу, но веревку
все-таки подали.
   Джо, молодой и ловкий слуга и помощник доктора, обвязался веревкой  и
охотно начал спускаться по лестнице.
   - Лестница превосходная, - сообщал Джо, - здесь целая комната, только
темно, плохо видать. Подождите, у меня есть спички, - продолжал он.
   Через мгновение раздался крик ужаса, и Джо одним прыжком очутился  не
только наверху лестницы, но и спрыгнул в сад.
   Он был бледен, и губы его дрожали.
   - Что, что такое, что там? - засыпали его вопросами.
   - Там, я не пойду туда большей Там сидит мертвец.
   - Какой мертвец, что ты мелешь, трус, говори толком.
   - Господин доктор, я и говорю толком, там сидит мертвец.  Мне  ли  не
узнать человеческого черепа, - прибавил он.
   - Так я и думал; - проворчал доктор, - скелет, а не мертвец. Дурья ты
голова. Скажи-ка лучше - ступени крепкие?
   - Да, господин доктор, такие крепкие, что не  только  вас,  а  самого
слона выдержат.
   - Ну, помолчи, - и доктор, кряхтя и охая, полез по узкой лесенке.
   Наступило молчание. Было жутко.
   Гарри не выдержал и, поднявшись на ступени, - крикнул в отверстие:
   - Жив ли ты, доктор!
   - Ну, конечно, жив. Сейчас вернусь и расскажу.
   Немного погодя он и сам показался из люка, и  Гарри  помог  ему  выб-
раться.
   - Прикажите закрыть люк, ничего особенного там нет, т.е. я хочу  ука-
зать, там нет ни золота, ни бриллиантов и от своей трети находки я отка-
зываюсь в пользу деревенского кладбища.
   Потом доктор, не торопясь, принялся готовить себе сигару.
   - Да говорите, что там?
   - Правда ли есть скелет?
   - Где он лежит? - спрашивала любопытная молодежь.
   - Подождете; вам бы только смеяться над пожилыми людьми, а  небось  к
мертвецу никто не пошел, струсили поди, - бурчал доктор.
   - Не будем больше, не будем, вы доказали свою храбрость, падайте  те-
перь вверх тормашками, не будем смеяться, - уверяли молодые люди.
   - Ну, то-то! - сказал, наконец, удовлетворенный  доктор,  -  слушайте
же:
   - Там небольшая комната, ну, скажем, сажень в  квадрате,  пустая.  На
стене, что упирается в гору, мраморная плита с надписью: "Здесь покоятся
Фредерик и Мария, из древнего и знаменитого рода графов Дракула".
   - Ну, а где же мертвец? - не унимались любопытные.
   - Погодите, будет и мертвец! - отвечал доктор.
   - С той стороны, что, по моему расчету, выходит на озеро,  на  обрыв,
есть в стене щель; через нее проникает свет.  Щель  или  расщелина  нас-
только широка, что через нее может протиснуться человек, конечно, не та-
кой, как я или капитан Райт. Вот возле этой-то  щели  на  полу  и  сидит
мертвец - точнее, скелет, приложив голову к выступу скалы. Кожа на  лице
почти не сохранилась, а судя по зубам, покойник не старый человек. Волос
на голове тоже нет, они или обриты или же их съела  какая-нибудь  порода
моли. Одежда настолько истлела, что определить материал или  покрой  не-
возможно. Какой-то плащ или халат.
   - Вот и все! - закончил доктор, затягиваясь приготовленной сигарой.
   - Но как он туда попал? - спросил Жорж К.
   - Это вопрос трудный. Быть может, добровольно, быть может, и нет. Мог
сойти через люк и тот ожиданно или  неожиданно  закрылся.  Наконец,  мог
прийти через расщелину и не имел сил выйти обратно, но последнее предпо-
ложение трудно. Расщелина должна прийтись как раз посередине  утеса,  на
котором стоит замок. Так что добраться до нее нелегко. Но если предполо-
жить даже, что кто-либо ради любопытства и проник в нее, то почему он не
пошел обратно и уже на дороге не завяз и не умер, а остался ждать смерти
у входа, на пороге спасения, так сказать. Все это очень темно.
   - Одно несомненно, расщелина образовалась  в  долге  после  постройки
склепа, не мог же строитель оставить незаделанной такую  огромную  щель.
Какой был смысл? - закончил свой рассказ доктор.
   Предположения, догадки сыпались градом. Но ни одна не выдерживала ло-
гических возражений.
   - Странно, что склеп сделан не под капеллой, как принято, а в  сторо-
не, - заметил Джемс.
   - Да это скорее не склеп, а одиночная могила, так как других надписей
нет, - добавил доктор.
   Находка трупа удручающе подействовала  на  общество,  и  было  решено
дальнейший осмотр прекратить.
   Вышл