зглянула на Дагни, которую  несла  большую
часть пути, и передумала.
     - А как... - ага, ремни рюкзака! - Она  положила  девочку  на  пол  и
начала снимать рюкзак.
     - Мне кажется, ты не...
     - Я смогу! - Она повернулась ко мне с той же яростью, с какой рвалась
на поверхность после первой бомбардировки.
     Я не стал с ней спорить. Силы мне потребуются для спуска.
     Мы смотрели, как они спускаются один за другим: вначале Гита, которая
установила прожектор на краю спуска, чтобы освещать дорогу;  затем  Прита,
которую Гита уговаривала не смотреть вниз, а только себе под  ноги;  затем
Айфорс; последней, очень медленно, после Дайнана, спускалась  Аннет,  неся
привязанную к ней Дагни.  К  счастью,  уступы  не  представляли  серьезных
препятствий для спуска; гораздо  больше  беспокоила  меня  груда  щебня  у
основания. И не только холодный воздух  заставлял  вздрагивать,  когда  мы
следили за их спуском. И вот Гита внизу, за ней  остальные  -  все,  кроме
Аннет, двигавшейся все медленнее и  медленнее.  По  собственному  опыту  я
знал, что утомило ее. Мне казалось, она отдыхала очень долго,  прежде  чем
спуститься с последнего уступа. Наконец все они перебрались  через  осыпь.
Эмрис собрался открепить прожектор. Я покачал головой.
     - Оставь его. Нам понадобится свет.
     - Как мы будем спускаться? - это Тед.
     Я видел только одну возможность, может, и не лучшую, но других у  нас
не было.
     - Прикрепим здесь, - я указал на один крюк цепи, - Другой - к  койке.
Один из нас с нижнего уступа будет регулировать спуск. А мы опускаем, я за
один конец, остальные двое - за другой.
     Тед кивнул:
     - Регулировать будет Сабиан.
     Сабиан самый младший. Сила нам понадобится для спуска. Я взглянул  на
него.
     - Справишься?
     - Не знаю, - честно ответил он. - Не могу сказать, пока не  попробую.
- С этими словами он соскользнул на первый уступ и стоял там, глядя вверх;
большие темные глаза выделялись на  слишком  бледном  в  свете  прожектора
лице.
     Мы прикрепили крюки с обеих сторон  рамы  и  испытали  их  прочность.
Другие два крюка закрепили на поверхности  скал  и  тоже  испытали.  Затем
подтащили койку с неподвижным грузом к краю обрыва, и начались худшие часы
моей жизни. Нам потребовалось больше двух часов для медленного спуска;  на
каждом  уступе  мы  останавливались  и  заново  проверяли  крюки,  немного
отдыхали, наклонялись к Лугарду и вслушивались  в  его  неровное  дыхание,
чтобы убедиться, что он жив. Я утратил  всякое  представление  о  времени,
каким оно было в нормальном  мире.  Здесь  время  превратилось  в  злобное
существо, которое изобрело для нас страшную пытку. Последнюю часть  спуска
я проделал как в густом тумане и  внизу  упал,  способный  только  дышать.
Остальным было не легче.  Эмрис  неподвижно  лежал  рядом  с  койкой.  Тед
сгорбился с другой стороны. Я услышал шорох и радостный возглас.
     - Аннет!
     Мне что-то сунули в руки,  я  не  смог  удержать,  тогда  это  что-то
оказалось возле моего рта. Я почувствовал  вкус  укрепляющего  напитка.  В
чрезвычайный  рацион  всегда   добавляют   специальные   восстанавливающие
средства, но поможет ли это мне?  Наконец  мы,  шатаясь,  смогли  идти,  а
Аннет, Гита, Прита и Айфорс несли перед нами койку с  Лугардом,  используя
петли из одеял. Я уже настолько пришел в себя, что мог поддерживать Эмриса
и Теда. Плечи и  руки  онемели.  Потом  они  начали  болеть,  и  боль  все
усиливалась. Мы спотыкались и скользили, хотя  по-настоящему  ни  разу  не
упали; наконец опасная осыпь осталась позади,  мы  были  в  более  широкой
части пещеры. Из  дверей  бараков  струился  свет.  Я  помню  только,  как
перевалился через порог.
     Проснувшись, я обнаружил, что лежу на  полу,  на  матраце  той  самой
койки, на  которой  мы  принесли  Лугарда.  Как  все  болело!  Руки  будто
вывихнуты, кости смяты непомерным напряжением. Видимо,  я  застонал.  Даже
повернуть голову было невыносимо больно. Надо мной появилось лицо Аннет, с
темными кругами под глазами, с таким выражением, какого я у нее раньше  не
видел.
     - Ты проснулся...
     Голос ее звучал резко, и что-то в ее тоне немедленно привело  меня  в
себя. Я попытался сесть. Аннет не помогала,  она  с  каким-то  нетерпением
смотрела на меня, как будто ждала слишком долго.  Я  руками  протер  лицо,
ощущая пыль и обломки, и замигал.
     - Как Лугард?
     - Умер, - ровным голосом ответила она.
     Первой моей реакцией был гнев: все наши усилия оказались  напрасными;
после всего, что мы сделали, Грисс ускользнул от нас. Но тут же  появилась
другая мысль. Кто будет руководить нами после смерти Лугарда? До  сих  пор
мне некогда было думать о будущем. Когда мы  достигли  основания,  у  меня
даже появилось ощущение, что самое трудное  позади.  Неправда.  Кое-как  я
поднялся. Слева на койке лежал Тед; за ним на одной койке  остальные  двое
из  спускавших  Лугарда.  А  из  глубины  помещения,  оттуда,  где  кухня,
доносились голоса.
     - Вир, ты проснулся!
     Я медленно повернул голову - ощущение такое, что от быстрых  движений
можно распасться на части. Из общего помещения вышла  Гита.  Она  схватила
меня за руку.
     - Идем, ужин готов. Ты проспал почти весь день.
     Пошатнувшись, я встал. Аннет поддержала меня.
     - Здесь много еды, - сказала она, как  бы  уверяя  себя,  -  и  кухня
работает.
     Возможно, на кухне в Кинвете пахло привлекательнее, но в ту минуту  я
так не думал.



                                    7

     Мне пришлось опереться локтями об узкий стол, чтобы поднести к  губам
чашку горячего кофе. Поглощая обжигающий напиток, я чувствовал, как уходит
усталость.  Аннет  сидела   напротив   меня,   положив   руки   на   стол.
Чувствовалось, что она напряжена; ее беспокойство передавалось мне.
     - Он сошел с ума, - ровным голосом сказала она.
     - Ты сама чувствовала толчки.
     К чему поддерживать напрасную надежду?  Я  видел  беженцев  у  Батта,
верил,  что  Лугард  правильно  оценивал  опасность.  Он  не  сумасшедший.
Напротив, я начинал думать, что  он-то  и  оказался  самым  здравомыслящим
человеком  на  Бельтане,  когда  потребовалось  заглянуть  в  будущее.  Но
теперь...
     - Он пришел в себя перед смертью? - хоть какой-нибудь совет...
     Она отрицательно покачала головой.
     - Он дышал тяжело. Потом... сразу... дыхание прекратилось.  Вир,  что
нам делать?.. Мы не сможем вернуться тем же путем...
     Я отставил чашку и извлек карту. Расстелил  ее  на  столе.  В  ровном
свете помещения ее линии по-прежнему заметно светились.
     Я провел пальцем от входа, найденного Лугардом, до  нашего  нынешнего
лагеря - большой нижней пещеры. Из нее выходило несколько туннелей. Два из
них, похоже, ведут на поверхность. Но я помнил слова Лугарда  о  том,  что
весь этот район был закрыт  силами  безопасности  еще  до  того,  как  они
оставили Батт. Он открыл доступ сюда с большими усилиями... мне  казалось,
что у него не было времени, чтобы распечатать остальные входы,  даже  если
он этого хотел.
     - Незачем бояться худшего, пока все  не  проверим,  -  так  я  сказал
Аннет.
     Она хотела, чтобы мы как можно скорее ушли отсюда.  Но  мне  хотелось
избежать дальнейших разочарований, особенно для младших. В конце концов мы
решили, что вначале я исследую оба эти туннеля.
     Перед уходом мне предстояло дело,  трудное,  может,  для  меня  более
трудное, чем для других. Осуждать мертвых не  принято,  но,  думаю,  Аннет
винила Лугарда в том, что воображаемые им ужасы вовлекли нас в катастрофу.
Она не желала ему смерти, но и не жалела его. Однако помогла  мне  укутать
тело пластиковыми листами из запасов базы. При этом что-то выскользнуло из
одеяла, державшего тело Лугарда на месте во время путешествия, которое мне
не хотелось вспоминать. Это что-то хрустнуло под ногой, и я поднял обломок
дудочки, из которой  он  извлекал  свою  волшебную  музыку.  Должно  быть,
инструмент сломался, когда Лугарда засыпало. Я собрал все обломки и  сунул
их ему под куртку.
     - Дагни - нет,  -  вдруг  сказала  Аннет,  когда  мы  закончили.  Она
рассуждала сама с собой. - Прита? Да. Все остальные тоже.
     В конце концов мы с Тедом отнесли тело Лугарда обратно к груде щебня.
За нами шли все, кроме Дагни, спавшей под влиянием успокоительного.
     Вырубить могилу в скале мы не могли. Пришлось задвинуть койку с телом
в расселину, а затем засыпать - вначале  гравием,  потом  обломками  скал,
пока не получилась заметная насыпь.  Мне  хотелось  лазером  отметить  это
место. Но в оставленном снаряжении мы не нашли оружия. У нас  были  только
три станнера: мой, Аннет и Теда. Гита приволокла  последний  обломок  и  с
усилием взгромоздила его на верх насыпи. Я видел слезы на ее щеках.
     - Я хотела бы... хотела бы, чтобы кто-нибудь сыграл  на  дудочке.  Он
был добрый человек, Вир.
     Сам я не отнес бы к Лугарду это определение, но вспомнил, как он  вел
себя с детьми, и подумал, что со своей точки зрения  Гита  права.  Хорошо,
что можно это вспомнить, и еще его  храбрость  и  веру  в  то,  что  нужно
выполнять свой долг. У меня не было ни малейшего сомнения: он верил в  то,
что спас нас, что бы ни думала Аннет.
     Но и она не смогла уйти просто так. Взяв Гиту  за  руку,  она  другую
руку протянула мне, я взял за руку Теда, он  -  Эмриса,  и  мы  образовали
кольцо вокруг могилы  звездолетчика,  который  больше  никогда  не  увидит
звезд. Аннет запела  "Иди  с  добром",  мы  подхватили;  молитва  вызывала
странное эхо. Не обращая на это внимания, мы допели ее до конца.
     Я решил дождаться  утра;  впрочем,  утро,  день,  вечер,  ночь  здесь
понятия относительные; я о них мог судить только по циферблату часов.  Тем
временем  мы  продолжали  разбирать  припасы,  нашли  одеяла  для   замены
разрезанных на полосы, еду в наборах концентратов - достаточный  запас  на
долгое время  -  и  оборудование  для  раскопок.  Но  оружия  не  было,  а
коммуникатор в штабном бараке оставался нем,  хотя  мы  время  от  времени
включали его. Возможно, Лугард  активировал  лишь  часть  оборудования.  В
бараках было тепло, кухонные установки действовали - и это было спасением:
холод в пещере становился непереносимым.
     Нашлась и одежда - форма сил безопасности.  Для  всех,  кроме  нас  с
Аннет, она оказалась велика. Нашлось несколько прожекторов, все в  рабочем
состоянии, и еще много веревок, какие до того обнаружил Тед.
     Дети  охотно  работали,  сортируя  находки.   Перетаскивая   ящик   с
концентрированной фруктовой пастой, я заметил  Теда.  Он  стоял  в  дверях
помещения, которое я считал пунктом управления ракетами. Я поставил ящик и
подошел к Теду.
     - В чем дело?
     Он вздрогнул и слегка повернул голову. Но при этом не смотрел  мне  в
глаза.
     - Это ведь пункт управления огнем, Вир?
     - Кажется, да.
     - Значит, его можно использовать, можно ударить по этим... вышвырнуть
этих дьяволов с Бельтана...
     - По-твоему, Грисс Лугард был прав?
     Я так долго видел упрямую уверенность Аннет в том, что  мы  -  жертвы
навязчивой идеи, что почти удивился, услышав слова Теда.
     - Да. Можно привести это в действие?
     - Нет. Снаряды, которыми отсюда управляли, размонтированы. Может,  их
и не устанавливали. Из этой  базы  перед  закрытием  вывезли  все  оружие;
конечно, самое главное они не могли оставить.  Но  даже  если  бы  и  были
ракеты, нельзя их слепо использовать.
     - Наверное, ты прав. А вдруг, выйдя, мы обнаружим, что они  захватили
планету? Что тогда, Вир?
     Он задал вопрос, который мучил меня самого. Судя  по  приготовлениям,
Лугард собирался провести здесь много времени. Но я знал, что Аннет с этим
не согласится, если, конечно, ей не докажут, что на поверхности опасно.  У
Аннет хватит воли и решимости уйти одной, если я не попытаюсь найти выход.
Значит, нужно выходить. Но я намерен был действовать осторожно,  чтобы  не
нарваться на опасность. Лугард умер, спасая нас от нее.
     -  Начнем  с  разведки.  Вряд  ли  кого-нибудь   заинтересует   дикая
местность, - сказал я, но тут же призадумался.
     Слух о сокровищах  Предтеч  привлечет  внимание  беженцев,  если  они
захватили планету. Впрочем, пустыня как нарочно  создана  для  укрытия.  И
если мы выйдем, сохраняя путь отступления на базу...
     - Партизанская война?
     - Война? С нашими бродягами? Будь разумным, Тед. Если понадобится, мы
можем скрываться годами. Просто нужно действовать осторожно,  пока  мы  не
узнаем, что случилось.
     Я  видел,  что  он  не  удовлетворен,  но  пока  можно   не   бояться
безрассудных   поступков.   Вдобавок   я   обратился   к    его    чувству
ответственности,  назначив  его  старшим  на  время   своего   отсутствия.
Остальную часть "ночи" - по часам -  мы  проспали.  На  следующее  утро  -
третье под землей - около восьми часов я отправился в путь.  Мне  хотелось
бы иметь походный коммуникатор, чтобы поддерживать связь с базой,  но  все
такие устройства отсутствовали, как  и  оружие.  Вообще  в  припасах  были
странные пробелы, и я гадал, не Лугард ли ответствен  за  такой  необычный
выбор. Может, коммуникаторы отсутствуют, чтобы мы не пытались связаться  с
поверхностью и не выдали себя?  Я  скопировал  карту  на  листе  пластика,
оставив оригинал Аннет. Взял с нее слово не двигаться  с  места  до  моего
возвращения и отдельно велел Теду проследить  за  этим.  Затем,  с  легким
рюкзаком, я решительно пошел от освещенного лагеря.
     Оглянувшись, я увидел темные тени. Кто-то - мне  показалось,  Гита  -
поднял руку в приветствии. Я махнул  в  ответ.  Выбор  мой  пал  на  левый
туннель: он был шире, хотя все-таки оставался лишь туннелем сравнительно с
пещерой. Увидев царапины на стенах - туннель расширяли, - я  приободрился:
по-видимому, мой выбор правильный.  Туннель  не  спускался,  как  тот,  по
которому мы пришли, а шел горизонтально. Однако через час я  наткнулся  на
тщательно сделанную преграду. Кто-то хорошо поработал  лазером.  Я  увидел
части машин, вплавленные в  скалы.  Сюда  пригнали  строительную  технику,
забросали ее камнями и  с  помощью  высоковольтного  лазера  превратили  в
затычку, которую невозможно сдвинуть с места. Вряд ли это  сделал  Лугард.
Операция сил безопасности. Зачем они это сделали? Какие  сокровища  хотели
спрятать? Может, пункт контроля?.. А что, если им пришлось оставить  здесь
и ракеты?.. Я обдумал это предположение. Возможно, это и так. Может, у нас
под рукой средство, способное  освободить  Бельтан.  Но  я  не  знаю,  как
запустить такую систему, да и  нельзя  проводить  эксперименты,  пока  нам
неизвестно, что происходит на поверхности.  Ясно  только,  что  в  прошлом
кто-то приложил большие усилия, чтобы скрыть базу.
     Если Лугард знал об этом, возможно, он собирался использовать  оружие
для защиты. Еще одна тайна, которую он не разделил с нами,  а  теперь  уже
слишком поздно. Я участок  за  участком  рассматривал  сплавленную  массу,
пытаясь найти проход. Не удастся ли преодолеть преграду под потолком? Нет.
Пришлось повернуть назад, чтобы осмотреть второй туннель. Выйдя в  пещеру,
я взглянул в сторону лагеря. Двери бараков закрыты. И  света  нет:  бараки
построены без окон. Сообщить о неудаче?  Напрасная  трата  времени.  Лучше
сразу заняться вторым выходом. Второй  туннель  все  время  сворачивал  из
стороны в сторону, на стенах его - никаких царапин, но вскоре  мой  фонарь
осветил опрокинутую тележку, такую же, какой пользовался Лугард.
     Гусеница тележки застряла в камнях. Казалось, ее оставили в спешке...
чтобы выбраться наружу? Может, прямо впереди выход? Я  перешел  на  рысцу,
насколько позволял неровный пол. Туннель еще  более  отклонялся  вправо  и
вниз. Я почувствовал разочарование, хотя здравый смысл говорил мне, что  в
текущей лаве не может образоваться отверстие, ведущее вверх.  И  тут  меня
поджидало второе разочарование - стена из сплавленных обломков.  Эта  была
не такой, как первая. Я не вполне уверен,  но  эта  стена  показалась  мне
новой. Ее сделали не десять лет назад, а всего несколько дней. Лугард?
     Здесь  было  не  так  холодно.  На  стенах  нет   инея.   Я   заметил
металлический блеск и опустился на колени рядом с оружием - тем самым, что
я видел у дверей Батта, когда Лугард стоял  перед  беженцами,  -  или  его
близнецом. Оружие казалось совершенно новым. Не думаю,  чтобы  оно  лежало
здесь долго. Я возбужденно схватил его и направил на каменную перегородку.
Может, удастся прожечь отверстие. Но когда я нажал  на  курок,  ничего  не
произошло. Должно быть, заряд истощился при изготовлении преграды.  Теперь
я был уверен, что этот  проход  перекрыл  Лугард.  Но  почему?  Зачем  ему
закрывать нас в нем? Подготовка к долгой осаде,  а  теперь  это...  Должно
быть, он сильно опасался того, что сейчас на поверхности.  Только  ли  нас
хотел он спасти? Или тут есть тайна, которую нужно сохранить?
     Я сел на пол, держа лазер, и задумался. Вряд  ли  есть  смысл  гадать
дальше. Разгадку можно найти в лагере. Для  собственной  безопасности  нам
нужно знать правду. Есть еще третий туннель. Я считал, что  его  не  стоит
исследовать.  Осмотреть  его  сейчас  или  вернуться  на  базу  для  более
тщательных поисков? В конце концов я решил вернуться и пошел, прихватив  с
собой разряженный лазер Лугарда. Может, сумею отыскать заряд  для  него  и
прожечь перегородку. Миновал полдень, я проголодался и перед  возвращением
поел. И вот тут, поглядывая по сторонам,  я  случайно  увидел  на  гладкой
пыли, покрывавшей пол, цепочку следов.
     Насколько я знаю обитателей заповедников, это не  был  один  из  них.
След размером с  мою  ладонь.  Значит,  животное  довольно  большое.  Лапа
трехпалая, пальцы такие  тонкие,  как  будто  прошел  скелет.  Может,  еще
какое-то существо заблудилось, как рогатый бородавочник, и плелось  здесь,
умирая  с  голоду?  Следы  появились  после  того,  как  Лугард  изготовил
преграду. Я не заметил их, спускаясь по туннелю,  а  тут  нет  места,  где
могло  бы  спрятаться  большое  животное.  Я  пожалел,  что  была  закрыта
спелеологическая лаборатория  и  у  меня  нет  никакого  представления  об
обитателях  подземелий.  Конечно,  животное,  ищущее  убежища  в   лавовых
туннелях, не похоже  на  жителей  богатых  водой  пещер.  Наклонившись,  я
измерил отпечаток. Мелкий песок и щебень - судить о весе животного трудно.
Но  вид  отпечатков  мне  не  понравился.  Трехпалая  лапа,   по-видимому,
принадлежала какой-то рептилии.
     Осмотрев  след,  я  решил,  что  животное  спустилось   по   туннелю,
наткнулось на преграду и повернуло назад. Очевидно, оно привыкло двигаться
у стен, во всяком случае все следы  были  там.  Убрав  упаковку  походного
рациона, я встал и  осветил  цепочку  следов,  ведущих  назад,  к  большой
пещере. Они могли быть сделаны и час назад, и день, и неделю.  Но  мне  не
понравилось, что около лагеря скрывается  какое-то  неизвестное  существо.
Если это умирающий с голоду хищник, он может напасть  на  любого.  Станнер
быстро действует на теплокровных,  его  воздействие  на  рептилий  гораздо
слабее, разве что на высоком напряжении, а наши станнеры всегда  настроены
на низкое. Поэтому я пошел назад так быстро, как сегодня еще не  ходил.  У
тележки следы отделились от стены и затерялись в центре  туннеля.  Осветив
тележку, я увидел порванный трак. Ровные края разрыва сделаны  не  скалой.
Похоже, тут работали когти. А когти,  способные  разорвать  гусеницу...  Я
крепче сжал найденное оружие. Если бы отыскать свежий заряд для него,  нам
не о чем было бы беспокоиться. Лазер, который плавит скалы, остановит даже
медведебизона - самое опасное существо, какое я знал. Ни один рейнджер  не
приближался к нему, не оглушив предварительно станнером.. Наконец я  вышел
в большую пещеру. Здесь следы резко сворачивали влево, по-прежнему держась
у стены. Я был доволен этим: если существо не любит