ли ровными  рядами.
Несколько Биров кружило в воздухе.
     И   затем,   где-то   вдалеке   послышались   странные,   непривычные
человеческому уху звуки труб. Слиты пошли.
     Если они не были раньше солдатами, то Барт сделал из них солдат.  Они
шли ровно, соблюдая полный  порядок.  Впереди  шли  лучники.  Несмотря  на
разгром Биров, они чувствовали себя уверенно  и  шли  вперед  с  сознанием
своей силы.
     Да, подумал Голт, даже с Камнем Могущества, этот бой будет трудным.
     Лучники Барта будут обстреливать крепость с расстояния, уничтожая  ее
защитников. А затем, они будут прикрывать своим огнем арбалетчиков и людей
с таранами и осадными лестницами. Защитники крепости будут прижаты к земле
градом  стрел,  и  осаждающие  могут  забраться  на   стены   и   вступить
врукопашную.
     Голт смотрел на Слитов.  Сердце  отчаянно  билось  в  его  груди.  Он
стиснул Камень Могущества в руке, а затем опустил его в  карман  на  груди
под кольчугой. Он не ощущал страха, он только ждал.
     Лучники Слитов остановились, натянули тетивы, и  воздух  зазвенел  от
огромного количества стрел
     Голт укрылся от смертельных стрел за парапетом.  Стрелы  вонзились  в
дерево, отскакивали со звоном от камня. Он думал,  что  сейчас  раздадутся
крики раненых, но не услышал ничего. И не видел никого,  кто  упал  бы  на
стене. Это было странно: такой плотный  град  стрел  и  ни  одной  жертвы.
Стрелы не переставая пролетали над ним,  и  ударяясь  о  камни,  ломались.
Воздух был полон их свистом. Но ни одна не коснулась ни его, ни тех из его
людей, кого он мог видеть со своего места.
     Он  осторожно  выглянул  в  смотровую  щель.  Под  прикрытием   стрел
нападающие уже устремились к крепости. Вероятно, то же самое происходило и
на других участках. Ведь нападение ведется со всех  сторон.  Сейчас  Барт,
вероятно, думает, что обстрел крепости нанес огромный урон ее  защитникам.
Ведь по всем правилам так и должно было случиться. В крепости должна  была
остаться жалкая кучка людей.
     Слиты смело шли вперед. Несомненно, они горели желанием отомстить  за
смерть своих собратьев на шахте и в крепости, Голт с холодным любопытством
наблюдал, как они приближаются к стенам, устанавливали  ударные  тараны  и
лестницы. За  ними  рассыпались  арбалетчики  и  тоже  стали  обстреливать
крепость.
     Под этим градом стрел было глупо высовываться и вести ответный огонь.
И все же... он не мог просто так довериться Камню Могущества.
     Голт встал в полный рост, несмотря на град стрел. Воздух вокруг  него
наполнился  визжанием  стрел,  но  ни  одна  не  коснулась  его,  пока  он
прицеливался и стрелял. Затем он подал сигнал.
     Люди, видя, что он невредим,  тоже  поднялись  и  стали  стрелять.  С
отчаянной смелостью, а может свято веря в могущество магии, они  стояли  и
стреляли  без  остановки.  Точность  попаданий,   как   и   раньше,   была
сверхъестественной. Ни один выстрел не пропал даром. Слиты на равнине и на
краю рва падали десятками, корчась в предсмертных судорогах.
     И все же они шли вперед.  Они  перебрасывали  лестницы  через  рвы  и
перебирались по ним над водой. Десятками они падали замертво, заполняя ров
своими телами, но их было очень много, и не хватало людей, чтобы  всех  их
перестрелять. Многие из них пробрались  к  стенам  и  укрылись  под  ними.
Другие, вооруженные таранами, начали атаковать ворота.
     Люди Голта производили ужасающее опустошение в их рядах.
     - Пора! - крикнул он людям у  котла.  Они  начали  поднимать  тяжелый
стальной сосуд, чтобы перевернуть его содержимое на головы нападающих.  Он
был очень тяжел. Голту пришлось придти  к  ним  на  помощь.  Расплавленное
золото колыхалось в котле и,  когда  его  перевернули,  желтый  сверкающий
поток хлынул через щель в стене. Отвратительный запах жженого мяса  ударил
в ноздри Голта. Снизу донеслось шипение, но это была не речь  Слитов.  Это
был отчаянный крик боли. Голт посмотрел вниз и увидел кошмарное месиво  из
золота и тел Слитов. Слиты были захвачены врасплох. Они  не  предполагали,
что со стен крепости может обрушиться такое, собрались большой  группой  и
были жестоко наказаны  за  непредусмотрительность.  И  этот  первый  поток
послужил сигналом. Из каждой щели стен Биpкенхольма хлынули золотые ручьи,
уничтожая одну группу за другой. Слиты, которые погибли  от  стрел,  могли
считать, что им повезло.
     А затем Слиты дрогнули. Как  и  Биры,  которые  рискнули  предпринять
новую атаку и погибли под стрелами, Слиты прекратили нападение. В  панике,
всей своей массой они  повернули  и  побежали.  Так  как  лестниц  уже  не
хватало, - многие из них были сожжены золотом - Слиты  бросались  прямо  в
ров.
     Они были хорошими пловцами, но немногим из них удалось  добраться  до
другого берега. Люди Голта расстреливали их  весьма  хладнокровно.  Слиты,
выжившие в этом кошмаре, передали свой ужас лучникам, прикрывавшим  атаку.
Их ряды расстроились, и Слиты представляли собой теперь только обезумевшую
толпу, беспорядочно бегущую по равнине неизвестно куда.
     Барт сидел неподвижно на коне и  смотрел  на  все  это  в  изумлении,
будучи не в силах поверить, что такое могло произойти. Затем  он  очнулся,
ударил шпорами коня и ринулся вперед. Голт видел, что Барт  мечется  между
Слитами, крича и размахивая мечом, стараясь прекратить панику и понял, что
пришло время.
     - Гомон! - крикнул он. - Штурм, сажайте людей на коней!
     Пятьдесят человек  сформировали  конный  отряд.  Теперь  они  скакали
вперед, смеясь и перешучиваясь, как дети на прогулке. Никогда они  еще  не
участвовали в таких битвах, ни одного убитого, ни  одного  раненого!  Ужас
слегка присел, когда Голт  вскочил  на  него.  Огромный  конь  плясал  под
всадником от возбуждения, и  Готл  направил  его  к  главным  воротам.  Он
приказал поднять решетку, открыть ворота и опустить мост.
     Огромная машина  пришла  в  движение.  Стальная  решетка  заскрипела,
ворота  распахнулись,  тяжелый  мост  со   вздохом   опустился,   и   Голт
скомандовал:
     - Вперед!
     Копыта лошадей загремели по мосту. Голт во главе пятидесяти всадников
помчался через равнину. Чуть сзади него летели Гомон и Штурм.
     Вскоре всадники нагнали толпу бегущих Слитов. Некоторые из людей-змей
оборачивались, чтобы сражаться, другие продолжали бежать, потеряв  голову.
Однако ни те, ни  другие  не  имели  ни  малейшего  шанса  устоять  против
всадников и спастись. Мечи  поднимались  и  опускались,  рубили  и  кололи
яростно, безжалостно. И равнина покрылась,  извивавшимися  в  предсмертных
судорогах, телами. Сам Голт прорубил дорогу среди целого батальона Слитов.
И ни один удар  меча,  ни  одна  пущенная  с  близкого  расстояния  стрела
арбалета не коснулись его, и его коня. А конь его  стоил  десятка  солдат.
Это было дело, к которому он был приучен. И делал он его хорошо.  Огромные
стальные  копыта  сеяли  смерть  с  сокрушающей  силой,  страшные  челюсти
щелкали, пена, стекающая с них, смешивалась с зеленоватой  кровью  Слитов.
Голт смеялся, когда его меч встречал удар вражеского меча  и  с  легкостью
отбив его, сокрушал противника. Он испытывал какое-то  безумие,  сила  его
казалась беспредельной и, даже в самом пылу боя, он  совершенно  отчетливо
видел картину его, во всех деталях. И тактика, и стратегия его были в  его
руках, и он мог управлять битвой. Он знал, что это  Камень  Могущества.  И
это ощущение было гораздо приятнее, чем от любого  вина,  ликера.  Никогда
еще он не чувствовал себя таким могущественным, уверенным в  своих  силах,
способным на все. Ему хотелось убивать и  завоевывать  и  делать  это  все
время,  всегда.  Ничто  другое  его  не  интересовало  и  не   привлекало.
Действительно, мир  был  на  кончике  его  меча.  Ему  казалось,  что  вся
вселенная покорно ляжет перед ним, как жертва.
     И вскоре он увидел, что врага нет. Он остановился, рассмеялся, окинул
взглядом равнину, ища врага, а особенно Барта. Ему был нужен Барт. У  него
было важное дело к Барту.
     Его глаза осматривали, равнину погружающуюся в сумерки. Равнина  была
покрыта распростертыми на земле трупами. И вот  он  увидел  Барта.  Черный
жеребец встал на дыбы. Кто бы ни был Барт, но трусом он  никогда  не  был.
Даже при поражении, он сохранил мужество. И не бежал с поля боя.  До  него
было примерно ярдов пятьдесят. Он развернул коня, меч сверкнул  в  красном
свете. Барт опустил забрало шлема. Затем он пришпорил  коня  и  понесся  к
Голту.
     Барон тронул Ужаса шпорами и тот полетел, как стрела.  Копыта  дробно
стучали по твердому грунту. Плохо, подумал Голт, что у нас нет копий. Было
бы так приятно чувствовать, как копье входит в тело  врага.  Но,  увы,  им
придется биться мечами. Ну, ладно, разница небольшая. Он ведь непобедим.
     Черный жеребец несся навстречу ему.  Меч  Барта  был  наготове.  Голт
приготовился к столкновению. Расстояние все уменьшалось:  двадцать  ярдов,
десять, пять.  Затем  Барт  резко  остановил  коня.  Хорошо  тренированный
жеребец Барта  отскочил  в  сторону.  Голт  проскочил  мимо,  и  Ужас,  не
дожидаясь сигнала, развернулся. Но Голт заставил его остановиться.
     Барт тоже стоял на месте. Его конь дрожал, пена стекала с его  морды,
и Барт потрепал его по шее, чтобы успокоить.
     С расстояния десяти ярдов они смотрели друг на друга.
     Барт поднял забрало.
     - У тебя Камень Могущества? - крикнул он. - Она дала тебе его?
     - Да, - сказал Голт. - Он у меня. И ты теперь умрешь.
     - Скорее всего, да, - сказал Барт. - Я видел, что он может. Он сделал
тебя непобедимым. У меня нет шансов убить тебя,  пока  он  у  тебя.  -  Он
рассмеялся. - Так что умру я, Голт. Но это  не  ты  убьешь  меня.  Это  не
принесет тебе славы. Камень даст тебе победу.  Но  если  бы  у  тебя  было
мужество встретиться со мной без защиты, это было бы совсем другое дело. -
Он презрительно плюнул. - Но у тебя его нет. Ты спрятался за своей  магией
и теперь убьешь меня, как мясник убивает овцу, и  заслужишь  славу.  Такую
же, какую заслуживает мясник на бойне скота.
     Голт посмотрел на него. Весь  переполненный  гордостью  и  силой,  Он
рассмеялся.
     - Ты думаешь, что я не смогу побить тебя без Камня?
     - Я думаю, что у тебя не хватит смелости даже попытаться.
     Голт был захвачен жаждой битвы и уверен в  своей  непобедимости.  Ему
показались абсурдными слова Барта.
     - Подожди, - сказал он. - Посмотрим.
     Сам  Камень  заставил  его  это   сделать.   Гордость,   возбуждение,
самоуверенность переполняли его. И он был уверен, что Камень ему больше не
нужен. Барт напряженно следил за Голтом, который снял перчатку, сунул руку
под кольчугу. Он нашел Камень и крепко сжимая его, поднял над головой.
     - Ты его видишь, Барт? Если  ты  заслуживаешь  этот  Камень,  ты  еще
сможешь получить его. - Голт бросил его, и маленький камень  упал  в  пыль
как раз между ними.
     - Вперед! - крикнул Голт и пришпорил лошадь. И тут же он  понял,  что
совершил глупость.
     Камень упал в пыль и подпрыгнул, ударившись о землю. В тот же  момент
вдали раздался крик одного из людей Голта, когда стрела арбалета  пронзила
его грудь. Голт поднял меч,  но  рука  его  как  будто  налилась  свинцом.
Выбросив Камень, он будто  лишился  сил.  Время  проведенное  на  шахте  в
непосильном труде, изнуряющие переходы, ужасные  битвы,  сверхчеловеческие
усилия  -  все  обрушилось  на  него.  Имея  Камень  он  был   сильным   и
могущественным, а без него  он  оказался  обычным  человеком.  к  тому  же
смертельно усталым.
     И теперь в эти доли секунды, когда он мчался  навстречу  врагу,  Голт
понял тайну Камня. Он вводил обладателя Камня в мир богов, одаряя  его  не
только страшными силами, но и роковой самоуверенностью. Каждый,  кто  имел
этот Камень, начинал думать, что он сам бог и, следовательно,  Камень  ему
вовсе не нужен. И у каждого в конце концов появлялось искушение  выбросить
Камень и проверить свои силы, свое божество - а  это  всегда  приводило  к
поражению. Так самоуверенная гордость приводила в безжалостную смертельную
ловушку. Все это пронеслось у него в мозгу, но обдумывать времени не было,
так как Барт, свежий, полный сил и уверенности,  летел  ему  навстречу.  И
Голт  своей  слабеющей  рукой,  чувствовал;  как  быстро  тают  его  силы,
готовился противостоять ему.
     Их мечи сошлись с  ужасающим  звоном,  и  в  этом  столкновении  Голт
почувствовал огромную силу Барта. Его руку просто отшвырнуло в сторону,  и
он  едва  успел  вернуть  ее  в  положение,  необходимое  для  парирования
следующего удара. Они остановили  лошадей  и  встретились  лицом  к  лицу.
Теперь уже Голт полностью осознал свое поражение и собрал все  свои  силы,
напряг каждый нерв и мускул, каждую каплю своей  воли  и  мужества,  чтобы
встретить уверенную, искусную атаку Барта.
     Снова мечи сошлись в ударе и уперлись друг в друга рукоятями.  Теперь
лица противников были  совсем  близко.  Они  сверлили  друг  друга  сквозь
отверстия в забралах шлемов. В глазах Барта плясали торжествующие искорки.
     - Теперь ты мой. И затем мой Камень и Тайна.
     Тайна! При звуке этого имени Голт почувствовал  страшный  гнев.  Барт
предал ее, обокрал ее, и может сделать еще хуже, если у него будет Камень.
Внезапно Голт забыл о своей слабости. Его руки снова стали могучими, и  он
резко рванул, разорвал замок, в котором  были  их  мечи.  Затем  он  нанес
сильнейший удар. Барт с трудом отбил его, но потерял равновесие,  и  когда
его конь поднялся на дыбы, Барт соскочил с седла,  чтобы  не  упасть.  Как
только оказался на земле, он вместо того, чтобы продолжать бой, бросился к
Камню.
     Голт тоже спрыгнул с коня и преградил ему дорогу.
     - Еще рано! - крикнул он и бросился на  Барта.  Барт  отбил  удар,  и
лезвия мечей зазвенели, нанося и отбивая удары, которые с огромной силой и
скоростью сыпались со всех сторон. Человек в черных доспехах был  искусный
фехтовальщик, и Голт, силы которого были подорваны  тяжелыми  испытаниями,
не могли пробить его защиту. Медленно и  неотвратимо  Барт  теснил  Голта.
Барон уступал ему дюйм за дюймом, шаг за шагом. Постоянное напряжение двух
недель тяжелым грузом висело на  каждой  его  мышце.  Кожа  его  покрылась
потом, дыхание стало хриплым и прерывистым. Он из  последних  сил  отбивал
удары и выпады Барта. Понемногу отступая, он уже оказался над  Камнем.  Он
стоял широко расставив ноги. Барт отчаянно наступал, и хотя Голт с  трудом
сдерживал его атаки, он не мог уступить больше ни дюйма. Если он отступит,
то Барт будет рядом с Камнем, и если  он  схватит  его,  то...  Нет,  Голт
должен защищать Камень, не щадя жизни.
     Он взял меч двумя руками. Барт, принимая  удар  Голта,  тоже  изменил
хватку. Глаза его, которые Голт, видел за забралом, светились уверенностью
в скорой победе. Голт знал, что Барт по хриплому дыханию  понял,  что  его
противник выдохся  и  что  мир  уже  у  его  ног.  Для  Барта  этого  было
достаточно, чтобы начать атаки с новой удвоенной яростью,  а  Голт  твердо
решил - выстоять или умереть.
     Собрав все свои силы, он отскочил назад, и Камень был теперь на виду.
Он лежал в пыли и взять его было просто.  Барт  долю  секунды  смотрел  на
него, затем  бросился  вперед.  Но  не  для  того,  чтобы  ударить  Голта.
Защищаясь мечом, он наклонился и протянул руку за Камнем. Пальцы его почти
коснулись талисмана.
     И в эту секунду он немного приоткрылся, Барон Железных  Гор  рванулся
вперед и вложил все силы в этот удар. Парирующий удар Барта был  слабым  и
запоздалым. Удар пришелся по шлему. По равнине разнеслись звуки удара, как
звон большого  колокола.  Сила  этого  удара  отозвалась  в  руках  Голта,
потрясла все его тело - а Барт рухнул на спину. Камень остался  лежать  на
земле в пыли.
     И Голт сейчас мог спокойно овладеть Камнем, времени,  чтобы  схватить
его, было вполне достаточно. Но он перепрыгнул через него и  устремился  к
Барту с поднятым мечом. Глаза Барта с ужасом смотрели на него, и Голт  без
жалости ударил мечом в эти глаза сквозь забрало шлема.
     И все было кончено.
     Когда тело, затянутое в доспехи, содрогнулось в последний  раз.  Голт
выпустил из рук ручку застрявшего меча. Полностью  выдохшийся,  он  побрел
назад. В голове его звенела пустота. Он забыл о  Камне,  забыл  обо  всем,
кроме того, что он смертельно устал.
     И затем он услышал крик человека, погибающего от  удара  Слита.  Этот
звук, громкий,  молящий  о  помощи,  привел  Голта  в  чувство.  Он  резко
повернулся. Камень лежал там, где его  бросили.  Голт  подошел  к  нему  и
поднял с земли. И он снова стал непобедимыми бессмертным.
     Вся слабость исчезла. Полный восхитительной, пьянящей кровь  радости,
он оставил свой меч там, где он был, схватил меч Барта и бросился в  самую
гущу схватки. Конь его побежал за ним и  тоже  принял  участие  в  борьбе,
раскидывая смертельными копытами врагов.
     Теперь  время  потеряло  всякий  смысл.  Солнце   уже   скрылось   за
горизонтом. Перед ним лежала  равнина,  погруженная  во  мрак.  А  он  все
сражался, рубил, колол. Наконец  чья-то  рука  коснулась  его,  повернула.
Перед ним стояли Штурм и Гомон. Пот струился по их лицам. Шлемы  уже  были
сняты с голов.
     - Милорд, - сказал Штурм с благоговейным трепетом глядя на  Голта.  -
Милорд, день кончился.  Мы  победили.  Ты  сейчас  уже  режешь  мертвецов.
Драться больше не с кем.
     Так оно и было. Голт почувствовал сожаление, что битва уже кончилась.
Но врагов уже не было. Вся долина была покрыта трупами врагов, а  те,  кто
мог, сбежал. Голт глубоко вздохнул и неохотно вложил меч в ножны.
     - Хорошо, - сказал он, дрожа от нетерпения, жажды боя. -  Значит  нам
ничего не остается, как возвращаться в Биркенхольм. По крайней мере, пока.
     Он сел на коня и повел всех своих людей, кроме двоих погибших,  через
долину, через мост, через большие ворота в крепость. И  когда  он  слез  с
коня, Тайна уже поджидала его. Он притянул ее к себе, и она покорно пришла
в его объятия.
     И вскоре они были одни в королевских покоях. Во дворе горели  костры.
Люди отдыхали, пили вино, пели песни, радовались, празднуя свою  победу  и
освобождение от рабства. Шум  праздника  и  смех  поднимался  со  двора  и
проникал в окна комнаты.
     Тайна налила вино, но Голт не пил его.
     - Мне не нужно вина.  Я  никогда  не  чувствовал  себя  лучше,  -  он
потянулся к ней. - Иди сюда...
     Но девушка увернулась от его рук.
     - Нет, - сказала она.
     Голт удивленно моргнул.
     - Нет?
     - Пока нет.
     - Но, женщина, после такой победы... - Ее губы вздрогнули в улыбке.
     - Да. Великая победа. Но наше дело еще не закончено, -  она  показала
на пустую шкатулку, которая стояла на  столе.  -  Ты  должен  вернуть  мне
Камень.
     Голт взглянул на шкатулку. Затем  поднялся  на  ноги,  притронулся  к
талисману, который лежал в кармане.
     - Но сейчас, моя дорогая, у нас с этим Камнем есть еще дела.
     Тайна отступила на шаг, поджав губы.
     - Я думаю, что у тебя больше нет дел.
     - Есть. Битвы не выиграны, страны не покорены...
     - И не все женщины побывали в твоей постели, - резко сказала Тайна.
     - Не все... что ты имеешь в виду? - Голт  недоумевающе  посмотрел  на
нее.
     - Я хочу Камень, - сказала Тайна. - Я тебе дала его под твое слово, и
когда битва закончена, ты должен вернуть его мне. Тебе он больше не нужен.
- слезы блеснули в ее глазах. - Голт, ты должен.
     - Я ничего не должен. С этим Камнем я никому не должен  отчитываться.
Я могу захватить весь мир, если захочу.
     - Но не сможешь удержать. Это еще никому не удавалось. А если  ты  на
это пойдешь... то пойдешь один.
     Голт посмотрел на нее и расхохотался.
     - Ты можешь быть Царицей Мира. Я не думаю, что  ты  отвергнешь  такую
возможность.
     Грудь ее высоко вздымалась под прозрачной туникой.
     - Я ее уже  отвергла,  когда  Барт  предложил