у отнимать у вас время, - заговорил Анулеп. - Фараон подозревает, что я обманул его, причем с вашей помощью!
     Семеро магов тут же начали смеяться. Когда же веселье поутихло, один из них заметил:
     - Мы не помогали тебе обманывать фараона.
     - Правда? А как насчет мальчика Кхайя? Вы могли его найти, пока он находился в Асорбесе, если бы захотели.
     - Мы ничего не знали про мальчика! - заскулил третий маг. - Мы узнали про него только после того, как ты нам рассказал. Какое нам дело до каких-то мальчишек, нам, которые служат бессмертным богам!
     - Но я скажу, что вы о нем знали, - улыбнулся Анулеп, - если решу, что вы обманываете меня.
     - Ты нам и раньше угрожал, визирь, - прошипел маг с голосом змеи, - нам, которые всегда служили тебе верой и правдой. Мы не скажем фараону о твоем обмане.
     - Не скажете, потому что иначе меня тут же убьют. Тогда и вы долго не продержитесь. Даже если фараон оставит вас в живых, вы все равно не будете в безопасности. Требуется сильная магия, чтобы отклонить стрелу, выпущенную из лука, или высушить каплю редкого яда, добавленную в чашу с вином.
     - Снова угрозы, Анулеп?
     - Слушайте меня! - рявкнул визирь. - Я угрожаю вам потому, что боюсь. Вы видите мою голову?
     Это сделал фараон. Он так разозлен, что может убить меня. Вы знаете, какое удовольствие он получает от убийства. Но редко он убивает тех, кто ему служит.
     Однако одно небрежно оброненное слово и... - Визирь провел пальцем по горлу.
     - Мы понимаем тебя, - сказал тот, кто говорил только шепотом. - И тебе нечего нас бояться. Мы желаем тебе долгих лет жизни.
     - Уверен, что вы говорите искренне, - ухмыльнулся Анулеп и уже собрался уходить, но в последний момент остановился.
     - И еще... Я знаю, что вы можете влиять на то, что случится в будущем. Вы можете кое-что сделать для меня. Час назад вы сказали мне, что мальчик Кхай попал в руки кушитов.
     - Это так, - ответил маг с резким высоким голосом и иссушенным лицом, наполовину скрытым тенью. - Я видел это сам, а в мире нет никого, кто видел бы так же четко и на такое же расстояние, как я.
     - Прекрасно, - кивнул Анулеп. - А теперь слушайте: солдаты Хасатута в этот раз могут схватить Лиса. Если так случится, мальчик должен умереть.
     Вы понимаете меня? Насылайте какие угодно чары, делайте все, что нужно, но обеспечьте, чтобы Кхай Ибизин не вернулся в Асорбес.
     - А если разбойников не поймают? - уточнил один из семи магов.
     - Мне все равно. Несомненно, кушиты сами прикончат беглеца. Главное, чтобы он оказался подальше от Кемета. Я не допущу, чтобы меня сменил сын убитого архитектора.
     - Мы понимаем, - кивнули семь магов одновременно.
     - Хорошо. И вот еще что: я надеялся на то, что Кхай сбежит. Я рассказал ему об одном и показал другое, - и он убежал. Только.., я надеялся, что он погибнет. Он не умер. Тогда я послал солдат фараона на улицы города на его поиски. Они должны были привести мальчишку ко мне, а я убил бы его другим способом. Но воины его не нашли...
     - Мы могли бы его найти, - прошипел маг змеиным голосом.
     - Да, - ответил Анулеп. - А также раскрыть мой план. Если бы я использовал вас в этих поисках, то фараон узнал бы о том, что это я подстроил побег Кхайя. Наш правитель мог бы даже приказать вам защитить мальчика, хотя это идет вразрез с моими планами. А теперь? - Он пожал плечами. - Теперь это роли не играет. Я лишь хочу напомнить вам, что если обнаружится мое участие в этом деле, то ваши жизни окажутся под угрозой.
     - Мы можем только повторить, визирь, что нас тебе нечего бояться, - заверил его говорящий шепотом.
     Анулеп медленно кивнул, снова промокнул платком кровоточащую голову, а потом оглядел каждого мага по отдельности. Наконец, очевидно, удовлетворенный, он повернулся и удалился.
     Когда прошло какое-то время после ухода визиря и затихло эхо его шагов в пустых коридорах, наступила тишина, и маг с голосом змеи прошипел:
     - Лиса не схватят. Ни Лиса, ни мальчика Кхайя.
     - Все правильно, - ответил маг, молчавший до этой минуты. - И мальчик останется жить.
     - Если мы этого пожелаем, - сказал голос, напоминающий бульканье множества алхимических реторт.
     - Не думаю, что мы сможем это предотвратить, - добавил четвертый. - Судьба мальчика была предопределена задолго до его рождения. Я чувствую это всеми костями.
     - Такое вполне возможно, - прошипел первый, - но лучше удостовериться. Я приготовлю заклятие.
     Тогда, если кушиты попадут в ловушку, Кхайя не возьмут в плен. Его убьют на месте.
     - Ты так боишься Анулепа? - спросил шепчущий маг.
     - Да, - послышалось шипение из темноты. - Я боюсь его больше, чем фараона. Хасатут делает то, что хочет, потому что он сумасшедший. Анулеп же находится в здравом уме, а поэтому гораздо опаснее...

***

     Вернувшись в свою скудно обставленную келью, Анулеп направился прямо в укромный уголок и вынул небольшую деревянную шкатулку. Приподняв крышку, он уставился на комплект отполированных бронзовых зубов. Их для него изготовил опытный ремесленник три года назад, после того как Хасатут жестоко избил Анулепа. Ремесленник вскоре умер - внезапно и таинственно - и теперь только Анулеп знал о существовании этих зубов.
     Визирь улыбнулся и осторожно вставил их в рот.
     Они идеально подходили ему и было приятно чувствовать холод металла, прикасающегося к усохшим деснам. Правда, требовалось проявлять осторожность, чтобы язык не попал в капкан, потому что зубы были остры, как бритва!
     Несколько секунд Анулеп нежно поглаживал свои царапины, затем вынул зубы и убрал их назад в шкатулку. Они предназначались для другого дня - того дня, когда фараон решит заменить своего визиря кем-нибудь другим. Анулеп прекрасно понимал, что будет означать подобная "замена". У Хасатута появится основание убить его. Анулеп сам даст его фараону при помощи своих бронзовых зубов!
     Он снова посмотрел на ужасные зубы, лежащие в шкатулке, и улыбнулся, а потом медленно закрыл крышку...

Глава 2

КХАЙ ИЗ... КУША!

     Кхай пришел в сознание только тогда, когда отряд кушитов снова разбил лагерь на заросшей кустарниками равнине в двадцати милях к западу от Нила. Его положили на раму - повозку, на которой перевозились разные припасы. Повозку тянула низкорослая коренастая горная лошадка. На ней без седла сидел всадник.
     Очнувшись, Кхай обнаружил на теле множество синяков, появившихся в результате путешествия по пересеченной местности. Все запасы Лиса перевозились именно таким образом. Впрочем, таким же образом перевозились и раненые, когда таковые имелись, потому что в те годы, когда Сахара была зеленой, еще не изобрели ничего, подобного рессорам.
     Когда новый лагерь был разбит, Кхай сел, потер шишку на голове и почувствовал боль во всем теле.
     Тут же появилась девушка по имени Аштарта, которая проводила его в шатер царя. Солдаты Мелембрина выполняли свои обязанности в лагере и за его пределами. Они не обращали внимания на юношу-кемета.
     Воины Куша уже слышали о его появлении и знали все подробности, но теперь требовалось выполнить определенную работу и выставить дозорных. Мелембрин уже объявил воинам о своем желании найти и уничтожить хотя бы еще один из пограничных патрулей фараона перед тем, как отправляться в Хортаф.
     Так что Кхай последовал за Аштартой к могущественному Мелембрину и по ее явно фамильярному поведению, решил, что она в самом деле приходилась дочерью царю Куша. Вспоминая то, что произошло на берегу реки, и как он разговаривал с девушкой, Кхай бессознательно стал коситься на нее, когда она села на подушки в другой части шатра. Сначала царь допросил ее, а потом Кхайя. Юноша рассказал о том, как все случилось, и неподвижно замер перед суровым Лисом, смотревшим на него из-под густых бровей.
     "Парень выглядит хилым, - подумал Мелембрин. - Слишком худой и бледный для кушита". На самом деле юноша отличался от всех, кого Мелембрину доводилось видеть ранее, - у него были голубые глаза, светлая кожа и золотистые волосы. "Сейчас он, наверное, голоден и, видно, давно не ел нормально, а круги под глазами у него появились от недосыпания во время пути из Асорбеса. Симпатичный парень. В ближайшие годы он превратится в красивого мужчину. Плечи станут широкими, а руки и сейчас достаточно сильны".
     Голубые глаза Кхайя превратились в льдинки, когда он начал рассказ о фараоне и о том, как жестоко убили всю его семью. Кхай не лил слез, а говорил с мрачной целеустремленностью, и это тоже понравилось Мелембрину. Этот парень не был слабаком, несмотря на свой внешний вид, а если требовались дополнительные доказательства, то они остались гнить в зарослях тростника на берегу реки. Разделавшись с беглыми наемниками, мальчик показал инстинкт настоящего убийцы. Это противоречило безопасной и изнеженной жизни сына великого архитектора, которую Кхай вел в Асорбесе. Более того, юноша спае жизнь следующей кандассе Куша!
     Наконец Мелембрин заговорил:
     - Те люди, которых ты убил в лесу на другом берегу реки, не были кометами?
     - Нет, аравийцами. Работорговцы, поставляющие в Кемет живой товар, - ответил Кхай.
     - Ты должен обращаться к моему отцу "господин", - в десятый раз напомнила юноше Аштарта.
     - А наемники на берегу реки? - продолжал Мелембрин. - Они были тиранцами, не так ли?
     - Да, - кивнул Кхай и скривился от боли в висках.
     - Да, господин, - поправила Аштарта.
     Кхай повернулся к ней.
     - А тебя мне нужно называть попугаем? - воскликнул он. - Я не присягал на верность твоему отцу.
     Если уж кто-то кому-то чем-то обязан, так это он мне, а не я ему.
     У Аштарты от дерзости Кхайя открылся рот и округлились глаза.
     - Удар Эфраиса повредил разум мальчишки! - сказала она.
     Теперь лицо Мелембрина почернело, как грозовая туча, и он заорал на дочь:
     - Ради всего святого! Ты слишком уж интересуешься этим парнем, Ш'тарра. Я могу с ним поговорить в собственном шатре без тебя?
     - Но он всего лишь мальчик, - запротестовала принцесса. - И не знает хороших манер... И еще он глуп...
     - Он спас твою жизнь, девочка! - воскликнул царь. - В моих глазах это делает его мужчиной, а твое поведение превращает тебя в неблагодарную маленькую ведьму! Черт побери, я не знаю, благодарить ли его или проклинать за то, что он тебя спас! А ты, - повернулся он в гневе к Кхайю, - проявляй больше уважения к правителю Куша или я прикажу отрубить тебе .голову!
     Кхай почти не слышал его. В его ушах все еще звенел звук ласкового имени, которым царь назвал свою дочь. Ш'тарра!
     Ш'тарра.., где же он раньше слышал это имя?
     - Слушай меня, Кхай Ибизин, или как там тебя, - продолжал Мелембрин. - В моей армии есть место умелым стрелкам. Поскольку ты бежишь от фараона, а мы направляемся домой, и поскольку до Нубии отсюда далеко, а на пути туда поджидает много опасностей, я предлагаю тебе забыть о Нубии и присоединиться к нам. Ты присягнешь мне на верность и, может, когда-нибудь научишься называть меня "господином". Ну, что скажешь? Ты что, не слушал меня, парень?
     У Кхайя закружилась голова. Он покачал ею, но не отвечая на вопрос царя, а для того, чтобы отогнать боль, а потом качнулся. В ушах его звенело имя: "Ш'тарра!...
     Ш'тарра!... Ш'тарра!" И каждый волосок юноши дрожал у корня... В этом имени заключалось что-то важное, что-то, что он должен был знать, что ему следовало помнить. Но что именно?
     Его снова качнуло, и он поднес руку к голове.
     Аштарта тут же вскочила со своих подушек. Она подскочила к Кхайю, взяла его за руку и помогла опуститься на пол.
     Юноша освободился и с трудом поднялся на ноги.
     - Все в порядке, - сказал он. - У меня просто закружилась голова, вот и все.
     Мелембрин тоже встал.
     - Ладно, парень, не перенапрягайся, - мягко сказал царь. - Тебе ударили по голове, ты преодолел огромное расстояние и мало ел в последнее время. Думаю, что я могу подождать с ответом, пока ты придешь в себя. А пока Ш'тарра покажет тебе, где ты сможешь отдохнуть.
     - Я в состоянии ответить сейчас.., господин, - ответил Кхай. - Если вас беспокоит, что я не смогу убивать кеметов с такой легкостью, как аравийцев и тиранцев, то вам не о чем волноваться. Я хочу уничтожить все, принадлежащее фараону. Все! И я готов убить любого, кто ему служит!
     Услышав слова Кхайя, царь кушитов слегка улыбнулся.
     - Я верю тебе, Кхай, - сказал он, - и мы поговорим еще, но позднее. А пока, - он повернулся к дочери, - Ш'тарра, проводи его. Накорми и проследи, чтобы он отдохнул. Когда кто-то ненавидит фараона так, как этот юноша.., такую ненависть мы должны лелеять!

***

     Кхай проспал остаток дня и проснулся лишь поздно вечером. Его "шатром" стала повозка, прислоненная к дереву одним краем. Она создавала надежное укрытие, к тому же юноше выдали одеяло. Кхай считал, что ему повезло, и был доволен. Он убежал из Кемета, не имея ничего, кроме одежды, лука со стрелами и ножа. Теперь же он получил место в армии Мелембрина и, похоже, друга в лице самого царя.
     Впервые за долгое время Кхай смог по-настоящему выспаться, не прислушиваясь ни к каким шорохам и ни о чем не беспокоясь.
     Спустилась ночь. Юноша понял, что голоден. Небо над головой быстро темнело, и казалось маловероятным, что дым костров кто-то заметит. Мясо уже вращалось на вертелах и наполняло воздух ароматом.
     Кхай глубоко вдохнул вечерний воздух и встал. Он потянулся. Ему было хорошо, но, услышав голос из-под тени деревьев, он застонал.
     - Кхай? Ты проснулся? - Аштарта появилась из темноты и подошла к нему. - Тебе приготовлено мясо и место у костра. Ты можешь послушать разговоры мужчин и узнать, как живет лагерь. С завтрашнего дня тебе придется начать зарабатывать себе на жизнь.
     К тому времени тебе нужно выучить много нового.
     Молодые воины какое-то время будут тебя задирать, но тебе придется с этим мириться.
     - Я могу смириться со многим, - ответил Кхай, - но только не с болтовней какой-то девчонки, даже если она принцесса!
     - Ты, неблагодарный...
     С этими словами Аштарта подступила к нему поближе. Ее глаза, подведенные голубой краской, засверкали огнем, похожим на горевшие неподалеку костры, на которых готовилась еда. И в самом деле теперь девушка больше походила на принцессу - принцессу-воительницу! На ней были черные кожаные штаны, доходившие до колена, и зеленая рубашка из великолепного хлопка, - с закрытым воротом. Ее волосы свободно ниспадали до талии. В руке Аштарта держала небольшой кнут. На ногах принцессы были грубо сшитые сапожки, доходившие до середины икры. В ушах висели золотые диски, а третий красовался на лбу.
     Она приблизила лицо к Кхайю и пристально посмотрела ему в глаза.
     - Ты слишком много себе позволяешь, кемет!
     - Ты выводишь меня из себя, принцесса! - Он произнес последнее слово так, словно выплевывал яд.
     В девчонке было что-то раздражающее. Кхай не мог разговаривать с ней вежливо. - Почему бы тебе не оставить меня в покое?
     Аштарта опешила.
     - Как ты смеешь...
     - Нет! - закричал он. - Как ты смеешь? Я спас твою жизнь, а теперь решил посвятить свою жизнь борьбе с врагами твоего отца. Взамен я прошу лишь еду и чтобы меня оставляли в покое. Если необходимо, я даже могу сам обеспечить себя едой, потому что нет такой дичи, которую я не мог бы добыть. Но я не позволю какой-то задиристой и вздорной девчонке постоянно докучать мне!
     Аштарта не могла поверить своим ушам.
     - Послушай, я...
     - Что ты? Ты говоришь, что мне придется страдать от насмешек, вступив в вашу армию? Прекрасно!
     Это лучше, чем когда тебя постоянно преследует испорченный ребенок - принцесса с характером крокодила и соответствующими манерами!
     - Характером? - завизжала Аштарта. - Характером? Ты думаешь, что знаешь мой характер? - У нее из глаз брызнули слезы и она в ярости затрясла головой. - Я еще покажу тебе свой характер, сын кеметской суки!
     Раньше, чем Кхай смог догадаться, что принцесса задумала, девушка резко отвела руку назад, а потом ее кисть вылетела вперед и металлический набалдашник кнута ударил юношу по щеке, ужалив, но не разорвав кожу.
     Кхай потерял равновесие и упал. Аштарта решила повторить маневр. Она замахнулась, но до того, как она успела во второй раз воспользоваться кнутом, Кхай завел левую ступню за ее лодыжку, поднял правую и поставил на солнечное сплетение девушки. Принцесса все еще двигалась вперед и уперлась в его ногу, согнутую в колене. Тогда Кхай резко выпрямил ногу и толкнул девушку со всей силой, которую мог собрать. Она отлетела назад и, повалившись на землю, больно ударилась спиной. Какое-то время она восстанавливала дыхание.
     Теперь их борьба привлекла внимание воинов, сидевших у костра. Молодой человек, старше Кхайя года на два, поднялся и подошел к ним. Кхай оставался на том же месте, а принцесса, отдышавшись, вскочила на ноги и снова попыталась броситься на Кхайя. Молодой кушитский воин не дал ей этого сделать, обхватив за талию.
     - Не лезь не в свое дело, Манек Тотак! - закричала Аштарта. - Я сама за себя отомщу!
     - Что? - удивился кушит. - Ты хочешь, чтобы я позволил тебе пачкать руки о кеметскую мразь? Нет, принцесса, твой отец меня за это не поблагодарит.
     Если твой маленький хлыст не может повредить его шкуру, то мы посмотрим, как ему понравится настоящий кнут!
     Говоря это, он выхватил из-за пояса кнут и встряхнул его. Кнут распрямился, как змея, но и Кхай не терял времени зря.
     Он протянул руку в тень за повозкой и нащупал свой лук, резко сел, установил стрелу и натянул тетиву, целясь в грудь Манека Тотака.
     - Хочешь поспорить, щенок, кто окажется быстрее - ты со своим кнутом или я со стрелой?
     - Что здесь происходит? - послышался низкий хрипловатый голос гиганта Эфраиса, внезапно появившегося на месте действия. - Сверни кнут, Манек.
     А ты, - повернулся он к Кхайю, - опусти лук. - Эфраис встал между противниками, прищурился и посмотрел на Аштарту, которая, уперев руки в бедра, стояла рядом со своим защитником. - А! Это ты, принцесса?
     Значит, снова дразнила мальчиков?
     Аштарта шагнула вперед и уже была готова в гневе высказать Эфраису все, что о нем думает, но раньше, чем она успела что-либо сказать, послышался звук копыт и лошадиный храп. Мгновение спустя показались три всадника. Спешившись, они объявили, что им необходимо видеть Мелембрина. Они выглядели усталыми после долгой скачки. Лошади, похоже, с трудом держались на ногах.
     - Что за спешка? - крикнул один из сидевших у костра воинов.
     - За вами что, призраки гнались? - спросил второй у трех вновь прибывших.
     - Хуже, - ответил запыхавшийся всадник. - К югу и северу отсюда тысячи кеметов - отряды из фортов Афаллах и Кураг, как я думаю. Они идут строем и не стали разбивать лагерь на ночь, пытаясь нас окружить. Боюсь, что они уже схватили наших ребят на севере, а те, что на юге, могут считать себя счастливчиками, если успеют добраться до лагеря. А что касается нас, то нам нужно отправляться в путь сегодня ночью. Завтра будет уже слишком поздно!

Глава 3

БЕГСТВО В ГОРЫ

     Через несколько минут Мелембрин получил неприятные известия. Ему оставалось собрать офицеров и отдать приказы. Он сделал это у главного костра, вкратце объяснив сложившееся положение.
     - Воины, - так начал свою речь царь Куша, - похоже, что мы слишком часто жалили фараона. Обычно его не интересует, что происходит на этой стороне реки, по крайней мере, на таком расстоянии от Асорбеса. Но в этот раз он решил покончить с нами. Как вам известно, наш небольшой отряд - мозг огромной армии, хотя он может постоять за себя, если возникнет такая необходимость. Теперь же нам потребуется вся наша хитрость, которую мы не раз использовали.
     У нас всего сто десять воинов, - царь обвел взглядом лица, освещаемые огнем костра, - и мы не сможем долго сопротивляться, если фараон решил выставить против нас большое войско.
     - Мы будем сражаться до последнего вздоха, - запротестовал кто-то из толпы.
     Мелемб