сегда солнечно, где всегда есть  чем
интересным заняться, и всегда есть с  кем  этим  заняться,  и  где  никто  и
никогда не болеет и не стареет. Идет?
   - Идет, - кивнула Лейси.
   И Киллер запел неожиданно сочным баритоном:

   Приди со мною в Меру, в цветенье вешних дней,
   В зеленые леса, где птицы меж ветвей,
   Где ирисы и маки на пастбищах цветут
   И облачка ромашек белеют там и тут.

   Где в полдень ястреб в небе над нивами кружит,
   Где солнца луч в лесах густых златым столбом стоит,
   Где ягоды со сливками да с ключевой водой
   На солнечной поляне насытят нас с тобой.

   И вечером, когда мы соберемся по домам,
   Дорога сквозь сады приятна будет нам.
   И, сидя у камина, у жаркого огня
   Обсудим развлечения для завтрашнего дня.

   Наступила тишина.  Возможно,  этого  паренька  все-таки  не  так  страшно
встретить ночью в метро. Возможно, он страшен только для других кривляк.
   Не за этим ли он здесь?
   - Здорово, Киллер, - сказал Джерри. - Чья это песня?
   - Клио, - ответил Киллер, не поднимая головы. - Видишь, Лейси? Мера - это
страна, где сбываются все мечты. Что бы тебе хотелось, если  бы  ты  жила  в
Мере?
   - Пегги, - сказала Лейси. - Это мой пони.
   - Пегги? Разве так зовут не девочек?
   - Он мальчик! - запротестовала Лейси. - Это сокращенное от Пегаса - Пегас
это такая лошадка с крыльями, а у Пегги нет крыльев,  но  мы  играем,  будто
есть понарошку. Вот бы у него были настоящие крылья!
   - А у меня тоже сколо будет пони! - объявил  Алан.  -  Мне  папа  сказал,
когда мне будет тли годика!
   Киллер изобразил на лице сомнение.
   - А ты не слишком маленький, чтобы ездить верхом?
   -  Я  взлослый!  -  Алан  повернулся,  чтобы   апеллировать   к   высшему
руководству. - Мама! Скажи Киллелу, что я ездю лучше, чем Лейси!
   Она не слышала об этом обещании, но оно казалось вполне  логичным,  а  до
дня его рождения осталось всего  несколько  недель.  С  ее  деньгами  и  без
алиментов единственное, на чем сможет кататься мальчик - это на автобусах.
   - Он правда хорошо сидит в седле, - кивнула  она.  -  И  ни  капельки  не
боится. Он у меня вообще бесстрашный.
   - Слысись? - обрадовался Алан.
   - Хорошо, - согласился Киллер. - Крыльев я, пожалуй, вам не  обещаю,  но,
если вы попадете в Меру, у вас у обоих будут пони  и  куча  зеленых  лужаек,
чтобы кататься верхом. - Он  повернулся  к  Ариадне,  и  вид  у  него  снова
сделался сонно-томным.
   - А что захочет мама?
   Разумеется, он и раньше говорил только для нее. Джерри наблюдал за ней.
   - Тишины и покоя, - ответила она.
   - Но там же столько замечательных занятий и  славных  людей,  с  которыми
можно ими заниматься, - сказал Киллер. - Вы обязательно должны позволить мне
показать вам все это!
   "Это вряд ли!"
   - А как добираться до этой Меры? - спросила  Ариадна.  -  Какие  компании
летают туда?
   - Обед готов! - решительно объявил Джерри. На самом, деле обед не  совсем
был готов, но он заставил их придвинуть стулья к столу, а  Киллер  осторожно
отнес Алана в спальню и уложил на кровать - тот уже совсем спал.
   Лейси тоже клевала носом, но заявила, что тоже хочет кусочек бифштекса, и
уселась поближе к Киллеру.
   Ариадна почувствовала себя неожиданно лучше - возможно, благодаря чаю или
кофе, который Джерри поставил на стол, а может, это  было  странное  чувство
облегчения.  Она  действительно   проголодалась,   и   бифштекс   прожарился
превосходно. Она добралась...
   - Так вы сказали, что это Канада? - спросила она.
   Джерри замялся.
   - Я не знаю, -  признался  он.  -  Я  сказал  только,  что  вы  попали  в
безопасное место, и что вы среди друзей... Если честно,  я  не  уверен,  что
здесь так уж безопасно.
   Вой послышался снова, ближе - настоящий волчий вой, не  то  "яп-яп-юююю",
что обычно издают койоты. Но конечно же, койоты тоже умеют  выть.  Джерри  и
Киллер переглянулись, не в силах скрыть напряжение. Они  не  знают  койотов,
они не знают, по какую сторону границы находятся, и умеют отращивать выбитые
зубы?..
   До конца обеда никто не проронил ни слова.

***

   Джерри сложил тарелки в таз и объявил, что они могут подождать до утра.
   Потом посмотрел на Ариадну и спросил:
   - Не хотите сыграть нам что-нибудь?
   - Да, мамочка! - обрадовалась Лейси, не упуская повода не ложиться спать.
   Ариадна задумчиво посмотрела на Джерри:
   - С чего вы взяли, что я играю?
   - А вы играете?
   - Да.
   - Хорошо?
   Она пожала плечами.
   - Да. Когда-то играла хорошо. - Нет нужды ковырять старые раны.
   Он загадочно улыбнулся:
   - Должна же быть причина тому,  что  в  доме  стоит  это  пианино.  Мы  с
Киллером появились здесь примерно за час до вашего  прихода.  Мы  ведь  тоже
здесь впервые. - Он кивнул в сторону сонной Лейси. - Но, может, вы  все-таки
сыграете? Оно хорошо настроено.
   Она покачала головой.
   - Я слишком устала. - "Он говорит, что пианино настроено..."  -  Сыграйте
что-нибудь сами.
   Он улыбнулся и подвинул стул к инструменту.
   - Пойду посмотрю, как там кобыла, - объявил Киллер и захромал к двери.
   Он не стал искать плащ, а так и вышел в джинсах и майке. Интересно,  куда
делись плащи, подумала она - ни вешалки, ни гардероба не видно,  только  два
маленьких шкафчика у печки.
   Джерри оглянулся и засмеялся.
   - Он не переносит нашего гармонического ряда, - объяснил он. -  Все,  что
сложнее октавы, режет ему слух. Ариадна, не давайте ему  запугать  себя.  Он
понимает, когда ему говорят "нет".
   Значит, это серьезный разговор, так?
   - Ну-ка, юная леди, марш в постель, - скомандовала она. - Мамочка  сейчас
придет и поцелует тебя перед сном. Смотри не разбуди Алана.
   Лейси понуро поплелась в спальню, хлопнув за собой дверью.
   Джерри явно колебался, и беспокойство отражалось на его лице.
   - Это довольно  сложно...  Я  собираюсь  рассказать  вам  очень  странную
историю. Возможно, вы решите, что я сошел с ума. Только поверьте, что  я  не
буду буйствовать, ладно? Я стопроцентно безобиден.
   В это она верила.
   - А ваш друг?
   - Киллер? - переспросил Джерри и закусил губу. - Да. Он неразборчив,  как
козел, он развратник олимпийского класса и гордится этим,  но  он  понимает,
когда ему отказывают. Он не будет принуждать вас силой - он уверен, что вы и
сами к нему прибежите. Поэтому просто твердо скажите ему "нет". Вам придется
повторять это время от времени, но это действует.
   - Вы смотрели на него так, словно он предпочел бы вас.
   Он покраснел.
   - Он был бы рад поиметь любого из нас, а еще лучше обоих.  Он  грек,  так
что  унаследовал   все   худшие   привычки   античной   Греции,   отточенные
четырехсотлетней практикой. Сейчас он не подходит к этому серьезно, так  как
выполняет задание. Вы еще увидите,  как  он  занимается  этим  всерьез.  Мне
приходится говорить ему "нет" не меньше раза в неделю вот уже сорок лет.
   Вот оно: четыреста лет, сорок лет - они оба несут какую-то чушь.  Она  не
нашлась что сказать на подобное безумие. Джерри,  уловив  напряжение,  вдруг
улыбнулся.
   - Разумеется, вы можете ответить "да" и посмотреть, что  случится.  После
этого он не будет к вам приставать - во всяком случае, довольно долго.
   - Нет уж, спасибо, - решительно ответила  она.  -  Он  для  меня  слишком
молод... или слишком стар.
   Он хохотнул.
   - Одна  моя  знакомая  леди  утверждает,  что  опыт  общения  с  Киллером
уникален. Она говорит,  это  все  равно  что  попасть  под  товарный  поезд,
пересчитав каждое его колесо.
   Дождь, не стихая, колотил по крыше. Она облокотилась на спинку дивана.
   - Шестьдесят девятая Олимпиада? - спросила она.
   Он нахмурился.
   - Я не могу утверждать этого наверняка; между прочим, раньше  он  не  был
так точен. Но если перевести это на наше летоисчисление, Ариадна, получится,
что Киллер родился в пятисотом году до Рождества Христова.
   Она смотрела на него молча: что еще ответить на такое?
   Он пожал плечами.
   - О'кей, я ведь предупреждал вас! Я не хочу этим  сказать,  что  ему  две
тысячи пятьсот лет. Время в Мере не подчиняется законам  Внешнего  Мира,  но
если верить его подсчетам, он живет там уже около четырехсот лет. Я  родился
в 1914 году. Я прожил в Мере что-то около  сорока  лет,  значит,  мне  около
семидесяти. Я не знаю, какой год у вас  здесь  сейчас,  но  подозреваю,  что
здесь прошло ненамного  больше  времени...  но  это  простое  совпадение.  В
вылазках во Внешний Мир я бывал и в более ранних эпохах.
   - Вы выглядите на  пару  лет  моложе,  -  заметила  она  насколько  могла
спокойно.
   Он вздохнул.
   - Сломанные ноги срастались у меня в Мере за  три  дня,  и  разумеется...
если вы верите нам, конечно, мы не  стареем.  Вы  же  видели  зубы  Киллера,
Ариадна; если это подделка, нам пришлось бы потратить  уйму  сил  для  того,
чтобы обмануть вас, правда?
   Она мотнула головой, слишком ошеломленная, чтобы думать.
   - Кстати, когда вы подъезжали сюда, видели вы деревья у дороги? - спросил
он. - Мы приехали сюда на закате, и нигде  поблизости  не  было  ни  дерева,
только изгороди. Теперь здесь нет изгородей, зато есть  лес.  Это  действует
магия. Так оно и есть, Ариадна.
   - У меня голова идет кругом, - сказала она. - Я провела  за  рулем  целый
день, а теперь это... Мысли путаются.
   Он сочувственно кивнул.
   -  Тогда  ложитесь  спать.  Заприте  дверь.  Не   открывайте   окно.   Не
отдергивайте даже занавесок, если что... кто-то  постучит  в  стекло.  Мы  с
Киллером будем здесь, так что выбирайте любую  комнату  -  хотите  вместе  с
детьми, хотите отдельно. Не бойтесь  беспокоить  нас,  если  вам  что-нибудь
понадобится, - мы не будем спать. Предупредите Лейси насчет окна. Горшки под
кроватями. Боюсь, выходить сейчас небезопасно.
   - Почему? - удивилась она. - Из-за койотов?
   Джерри покачал головой.
   - Это все действие Меры. Видите ли, существуют... так сказать, враждебные
силы. Они не могут напасть на саму Меру - по крайней  мере  до  сих  пор  не
нападали, - но пытаются помешать любому попасть в нее. Мы посланы помочь вам
- на "спасательную операцию", как это у нас называется.
   Вы сами признались, что скрываетесь от кого-то...
   - Да.
   Он кивнул.
   - И мы должны дать вам шанс вернуться с нами. Если  вы  согласитесь,  вам
будет предоставлена возможность остаться в Мере. Вы можете отказаться.
   Никто не в силах принудить вас - ни здесь, ни в Мере. Но  наш  неприятель
не хочет давать вам такого шанса. К тому же они будут рады наложить когти на
нас с Киллером - особенно на Киллера. Если это койоты,  то  они  воют  более
по-волчьи, чем сами волки. А ближе к рассвету будет хуже. Так что  "смотрите
в стену, дорогая".
   Слушать этого рассудительного, спокойного с виду маньяка  было  почему-то
даже приятно. А может, это усталость затуманила ей рассудок.
   - Киплинг, - сказала  она.  -  "Смотрите  в  стену,  дорогая,  коль  мимо
джентльмен идет".
   Он улыбнулся, удивленный и польщенный.
   - Молодец, - сказал он. - Возьмите конфетку. Или отгадайте вот это:

   Там, где ни града, ни дождя, ни снега,
   Ни даже ветра буйного, лежит она
   В лугах веселых, в ласковых садах,
   Меж сонных волн, июлем утомленных...

   Она кивнула: Теннисон, "На смерть короля Артура", отплытие в Авалон.
   - Что, король Артур держит свой двор при Мере? - спросила она.
   Он воспринял этот вопрос совершенно серьезно.
   - Был один человек, который вполне  мог  послужить  основой  для  легенд,
вождь из Британии шестого столетия. Он занимался с Киллером.
   - Был? Он что, умер?
   Лицо Джерри сделалось еще серьезнее.
   - Он отправился во Внешний Мир на спасательную операцию - вроде этой  вот
- и не вернулся. Наши недруги одолели его.
   Она рассмеялась.
   - Наверное, и впрямь пора спать, мистер Говард, раз вы рассказываете  мне
сказки. Сыграйте мне что-нибудь напоследок.
   Он поднял крышку пианино.
   - Я играю неважно. Я не практиковался  несколько  месяцев,  так  что  это
может быть ужасно...
   Это оказалось вовсе не ужасно; для любителя он играл совсем неплохо, хотя
необходимой ловкости в пальцах у него не было. Потом до нее дошла мелодия...
Он оборвал игру фальшивой нотой и сдавленно чертыхнулся.
   - Простите. Не уверен, что помню следующий кусок. И как вам?
   "Как ей?"
   - Но это же замечательно! Неописуемо! Что это?
   Он удивился ее восхищению, потом его лицо просветлело.
   - Это как зубы Киллера - еще одно доказательство.  Это  написал  один  из
моих друзей. Мы сидели как-то раз у меня большой компанией, и он  играл  для
нас - фрагменты из Сибелиуса, Вагнера, Копленда. А потом он  сыграл  нам  из
того, что пишет сейчас, используя сложную ритмику двадцать третьего века,  и
я попросил его сыграть нам что-нибудь из того, что он писал до того, как его
спасли, доставив в Меру. И он не стал вспоминать, а  сымпровизировал.  А  на
следующий день записал мне на память.
   - Кто? - спросила она, чувствуя, как руки ее начинают дрожать.  В  глазах
его появилось понимание - он видел, как она борется с ужасной догадкой.
   - Вы узнали бы его при встрече.
   - Нет! - но она узнала эту музыку, такую же характерную, как почерк.
   Музыку,  каждая  следующая  нота  которой  казалась  подсказанной   самим
Господом... И ведь это не из известных его вещей...
   - Нет! - повторила она, вставая.
   Джерри тоже вскочил на ноги с торжествующей улыбкой.
   - Да! Вот он, Ариадна! Ключ! Всегда находится  что-нибудь  для  убеждения
того, кого спасают. Вот зачем здесь  пианино...  ведь  музыка  убедила  вас,
правда?
   - Нет! Нет!
   - Да! Его спасли из Венских трущоб. Вы ведь наверняка слышали историю про
безымянную могилу, про похороны, на которые никто не пришел? Какой  это  был
год, Ариадна Гиллис?
   - Скажите сами, - прошептала она.
   - Тысяча семьсот девяносто первый, - сказал он. - Верно? -  улыбнулся  он
ей.
   Значит, это была правда. Этот человек знал мелодию, которую мог  написать
только Моцарт, но которой Моцарт не писал - посмертное сочинение?
   Комната закружилась вокруг нее, потом замедлила вращение...
   Зеленые слаксы и футболка Джерри Говарда куда-то  исчезли.  На  нем  были
теперь очень свободные серо-зеленые штаны, того же цвета, что  пончо  Лейси;
он был обнажен до  пояса,  а  в  руке  держал  длинный  белый  стержень.  Ее
собственный наряд превратился в накидку и такие же, как  у  него,  свободные
штаны.
   Она пошатнулась, и он подхватил ее.
   В  вихре  ветра  и  брызг  в  дверь  ввалился  Киллер.  Его  джинсы  тоже
превратились в хлопающие штаны -  странное  дело,  они  остались  совершенно
сухими, хотя по его обнаженной груди стекала вода.
   - Ну? - вопросил он, хромая к  дивану  и  переводя  взгляд  с  одного  на
другую.
   - Она нам верит, - ответил Джерри, отпуская ее.
   Киллер ухмыльнулся и снова оказался в опасной близости от нее.
   - Приди со мною в Меру, - повторил он строку из своей песни. -  Поезжайте
со мною в Меру, прекрасная леди.
   Она покачала головой. Четырехсотлетний юный хулиган?
   - Я еще не уверена...
   Джерри взял ее за руку и усадил в кресло.
   - Вера - не из тех вещей, которые вы принимаете сознательно, - сказал он.
- Она или есть, или ее нет. Вы поверили. Это не  означает,  что  вы  поедете
туда с нами или останетесь там. Но по крайней мере мы можем говорить об этом
серьезно.
   Должно быть, там хороший климат, механически подумала она:  у  них  обоих
красивый загар. Это хорошо для детей? Вне досягаемости  Грэма...  это  будет
идеальным убежищем.
   - Авалон? - прошептала она.
   - Авалон, - кивнул Джерри,  опускаясь  на  колени  у  кресла.  -  Острова
Блаженных, Шангри-Ла, Элизиум, Бразилия, Тир-нан-Ог, Край Вечной Юности...
   - о ней известно с незапамятных времен. Она во всех легендах всех  времен
и народов. Место, где сбываются мечты.
   И они возьмут ее с собой туда? Она бежала в Канаду, похитив своих  детей,
которых отняли у нее так бессердечно, в поисках свободы, мира  и  жизни  без
страха. И он предлагает ей все это и бессмертие в придачу? Она, должно быть,
сошла с ума. Белая горячка, опять! И все же...  такое  открытое  лицо...  он
переживает за нее... нет, это ей точно привиделось.
   - Что случилось с вашими футболками?
   Джерри выглядел удивленным.
   - Мы отдали наши накидки детям. Я не знаю,  какими  вы  их  увидели.  Это
меранские одежды. Они способны к мимикрии.
   - Но на вас были рубашки, потом  футболки,  а  теперь  вообще  ничего!  -
запротестовала она.
   Он улыбнулся.
   - Я все время видел Киллера или в накидке, или с голой грудью.
   Футболки? Наверное, это лучшее,  что  могут  изобразить  наши  штаны  без
накидок. Вы теперь верите, так что видите их  такими,  какие  они  на  самом
деле.
   - Сыграйте эту мелодию еще, - потребовала она. Музыка казалась  последней
соломинкой, удерживающей ее во всем этом безумии.
   Он улыбнулся, вернулся к пианино, положил свою белую штуковину на  колени
и сыграл все снова, оборвав мелодию на том же самом месте.
   Она встала и подошла к нему. Он уступил ей  место.  Она  повторила  ее...
снова соль-диез... первую тему левой рукой, да? Вторую тему, но наоборот?
   - Нет, - сказала она. - Слишком сложно. Он написал это позже?
   Он снова слегка покраснел.
   - А я еще пытался произвести на вас впечатление!  -  вздохнул  он.  -  Вы
профессионал!
   Она подавила детскую радость от похвалы.
   - Теперь я мать...
   - Но вы играете первоклассно! - не сдавался он. - Концертировали?
   Она развела руками.
   - У меня слабая растяжка,  Джерри.  Я  бы  никогда  не  достигла  высшего
класса. - Во время беременности она просто не могла дотянуться до клавиш.
   - Я думаю, у вас бы все получилось, - возразил он. - Приезжайте в Меру, и
я сделаю вам подарок - голографическую партитуру руки Моцарта.
   Она улыбнулась и раскрыла рот,  чтобы  ответить,  но  тут  дверь  спальни
дернулась от порыва ветра. Возле двери возник извергающий проклятия Киллер с
автоматом в руке - и откуда только этот  автомат  взялся,  разве  что  лежал
между креслом и диваном? Он налег  на  дверь  мощным  плечом  -  дверь  была
заперта. Он отступил на  шаг  и  ударил  с  размаху,  ухитрившись  сохранить
равновесие, когда дверь, вырвав задвижку с мясом,  распахнулась.  Следом  за
ним в комнату ворвались они с Джерри. Окно  было  распахнуто  настежь;  дети
исчезли.

Глава 5

   Секунду  никто  не  трогался  с  места;  все  только  думали.  Окно  было
распахнуто в ночь и дождь, занавеска развевалась как белый флаг,  постельное
белье скомкано, мокрые детские вещи так и висели в ногах  кровати,  плюшевый
мишка валялся на полу у тумбочки. Весь разгром  освещался  голой  лампочкой,
раскачивавшейся на проводе.
   Потом Киллер вытолкал остальных в гостиную и захлопнул дверь - их слишком
хорошо было видно в окно.
   Джерри скривился от досады. Ему полагалось бы услышать что-нибудь, но  он
так увлекся, убеждая  Ариадну,  что  не  слушал.  Первый  раз  ему  поручают
спасательную операцию, и он все испортил.
   Или нет? Ему ведь было сказано захватить одежду на одного, не для  матери
с двумя детьми - возможно, это и ожидалось. Неужели Оракул предполагал,  что
Ариадна бросит детей, чтобы попасть в Меру? Какая женщина пойдет на это?  Он
не думал, чтобы она относилась к таким, значит, операция обречена на провал,
если дети в самом деле пропали. Только теперь до него начало  доходить,  как
сильно он хотел, чтобы Ариадна согласилась отправиться в Меру; ему  хотелось
показать ей город, познакомить ее со своими друзьями, кататься с ней верхом,
плавать с ней и делать миллион других вещей, которые мужчина с женщиной... и
это тоже. Возможно, это была всего только жалость,  а  если  это  начиналась
любовь? Он сошел с ума. Он знаком с ней каких-то два  часа,  и  только  этим
утром признавался сам себе, что не готов к серьезным отношениям с  женщиной.
Может, он тогда просто не нашел еще нужной женщины?
   Но кто - или что - забрал детей?
   Киллер?
   Его не б