Андрей ДАШКОВ 
   СУПЕРАНИМАЛ 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
 
ПРОЛОГ 
 
ДУЭЛЬ НА ЛЕДЯНОМ КЛАДБИЩЕ 
 
   Это было ритуальное место, огороженное торосами и обледеневшими  скалами.
Сюда пришли двое, а уйдет только один - иначе зачем вообще нужны дуэли.
   Уже был приготовлен и наполнен водой разборный  металлический  контейнер.
От него шел пар; вода просачивалась сквозь щели и  стекала  на  лед.  Вокруг
контейнера суетились суггесторы из похоронной команды. Вода остывала быстро,
и никто не хотел затягивать время.
   Оба дуэлянта понимали, в каком месте находятся, и то,  что  один  обретет
здесь вечный покой. Несмотря на поспешность, с которой  работали  подручные,
происходящее отдавало мрачной торжественностью. Мужчины  были  равно  готовы
умереть или жить. По их суровым лицам ничего нельзя было прочесть.  Пока  не
настала решающая секунда, младший равнодушно  смотрел  на  неизменно  темный
горизонт. Он собирался идти дальше на  запад,  если  останется  жив.  Ничто,
кроме смерти, не могло прервать его путешествие. Тут была чужая  территория,
на  которую  он  вторгся,  и  все  заканчивалось  так,  как  и  должно  было
закончиться. Старший опустил голову, глядя  вниз  -  туда,  где  подо  льдом
лежали замороженные обнаженные мертвецы из его рода. Их лица были обращены к
небу. Руки все еще держали оружие. Кое-кто демонстрировал застывшую  улыбку.
У некоторых были открыты глаза... Они  неплохо  сохранились,  хотя  кладбище
было достаточно старым, и будто наблюдали за происходящим из  глубины  своей
прозрачной могилы. Он не мог разочаровать тех, кто передавал код от  отца  к
сыну. Судьба преследовала их всех, а  теперь  настигла  последнего.  Ледяные
параллелепипеды соприкасались  гранями,  образуя  многослойное  захоронение.
Этажи чередовались в  соответствии  с  возрастом  поколений.  Таким  образом
прошлое приобретало вертикальную протяженность.
   ...После того как прогремели выстрелы, смертельно раненный  старик  сумел
произнести только одну фразу.  Он  поблагодарил  врага  за  то,  что  ученик
превзошел учителя. Цепь преемственности не порвалась. А его желание  умереть
здесь сбылось. Он спокойно передал свою душу следующему.
   Суггесторы сразу же  раздели  труп  и  погрузили  его  в  воду  вместе  с
оружием.Мастер церемонии зафиксировал точное  исполнение  завещания.  Спустя
еще  два  часа  контейнер  разобрали,  и  очередная  ледяная  глыба   заняла
предназначенное ей место в вечной мерзлоте.
   Одиночка, который пробирался на запад, к тому времени был уже далеко.
 
1. РУИНЫ 
 
   Он все-таки нашел этот город, затерянный  посреди  остывшей  преисподней.
Теперь тут прозябало не больше сотни людей,  а  когда-то  обитали  миллионы.
Озирая величественные развалины, Локи презрительно улыбался.  Среди  зданий,
выгоревших изнутри и превратившихся в памятники ужасу, он  убедился  в  том,
что лично ему чертовски повезло. Немногим выпала честь жить после того,  как
Господь затеял генеральную уборку. Вообще-то старик поздновато спохватился -
планетка оказалась загаженной до невозможности. Пришлось пригласить компашку
профессиональных чистильщиков из  ада.  Те  знали  свое  дело  и  справились
быстро. Кое-кто считал, что они даже слегка перестарались, но было поздно.
   А потом настала эпоха таких, как Локи.
   Больше не существовало бесчисленных и безликих толп. Каждый был  заметен.
От каждого зависело многое - если, конечно, не прятать голову в пепел  и  не
ждать, пока придут суперанималы или суггесторы и отберут последнее. Локи сам
не раз отбирал последнее и знал, что  подавляющая  часть  людей  никогда  не
изменится. Во тьме, в глотке вечной зимы, миты по-прежнему будут  мечтать  о
теплых домах, крыше над головой,  сытной  пище;  мужчины  -  о  женщинах,  а
женщины - о мужчинах и детях.  Супраменталы  грезили  о  более  отвлеченном:
мирной жизни, демократии, справедливости, музыке,  свободном  смехе,  чистых
реках, живых деревьях и - подумать только!  -  о  солнце.  Такие  простые  и
понятные мечты. Наивные и абсолютно несбыточные...
   Но не все разделяют их. И если отбираешь последнее, то надо быть  готовым
к  отчаянному  сопротивлению.  Иногда  намеченные  жертвы  проявляли  редкое
мужество, изворотливость и быстроту. Локи это не удивляло и даже  доставляло
удовольствие. Еще  один  скрытый  суперанимал  вылуплялся  из  рудиментарной
скорлупы цивилизованности и становился на путь войны. Отныне и  до  конца  -
одиночка.
   ...Локи шел по закованной в лед и присыпанной снегом  земле.  Он  отлично
видел в темноте. Потрясающей  красоты  зарницы  далеких  гроз  вспыхивали  и
переливались над умирающим миром. Огни  рампы,  бессмысленно  мерцающие  под
упавшим занавесом из облаков. На их фоне изломанный  силуэт  города  казался
абсолютно чуждым  и  враждебным  образованием,  колонией  призраков,  местом
мрачных чудес, которые необходимо преодолеть, чтобы объявить  себя  хозяином
территории. Город бросал вызов одним лишь фактом своего существования.
   Локи шел, не обращая особого внимания на порывистый ледяной ветер, дувший
навстречу. Снежные вихри проносились мимо, швыряя льдинки в лицо.  Это  было
похоже на игру, которую затеяло безумное дитя. Именно так  Локи  воспринимал
природу: дефективный ребенок, который уже никогда не станет взрослым, потому
что радиация разрушила мозг.  Зима  никогда  не  кончится.  Лед  никогда  не
растает. Шерсть никогда не поредеет на теле Локи - разве что поседеет, как у
всех тех, кто сумел дожить до старости.
   Холод, господствовавший снаружи, не проникал  глубоко.  Локи  чувствовал,
как под грубой кожей бурлит горячая кровь. Лучшая приправа к  свежему  мясу.
Большому зверю нужно много парного мяса. Оно давало энергию и силу,  но  это
не значит, что он не мог без  него  обойтись.  Случались  голодные  периоды,
когда Локи месяцами вынужденно сидел на скудной диете, питаясь  солониной  и
консервами. Под конец он ощущал себя прозрачным до святости. Интерес к жизни
угасал, а женщина поставила бы его перед трудным выбором: каким  образом  ее
употребить. По мере его продвижения слепые руины вырастали, заслоняя большую
часть неба. В хаосе завалов просматривалась некая  искусственность.  По  обе
стороны громоздились сваленные в три  этажа  автомобили.  Локи  оценил  этот
гигантский труд. Кто-то  использовал  кузова,  чтобы  оставить  для  чужаков
единственную узкую и  относительно  проходимую  тропу.  Судя  по  отсутствию
запахов, уже заброшенную. Пока  Локи  не  чуял  непосредственной  опасности.
Ловушек и мин не было. Он сделал вывод, что город давно никто не посещал; по
крайней мере никто не пытался войти с юго-востока.
   Тем лучше. Он  без  труда  преодолевал  препятствия.  Голод,  который  он
испытывал в последние  часы,  был  именно  таким,  как  надо:  кнут  доброго
хозяина, заставляющий ленивую скотину двигаться во имя ее  же  спасения.  На
месте сломанного левого клыка пока не успел отрасти новый, но  у  Локи  было
кое-что получше: Громобой в кобуре и Тихая Фрида в ножнах. Та еще парочка...
   Итак, готов ко всему. В тяжелые времена ?все? представляло собой довольно
длинный список. Но у многих в этом списке не хватало всего лишь одного, зато
главного пункта. Локи получил важнейший урок в  шестнадцатилетнем  возрасте,
когда чудом выжил после тяжелого  ранения.  В  бреду  ему  открылось  нечто,
радикально изменившее его жизнь. И жизнь приобрела небывалую остроту. С  тех
пор каждую секунду Локи готовился к смерти. Она стала его религией. Он видел
множество ее масок: чаще - злобных и отвратительных, но иногда - ласковых  и
снисходительных. Он знал, что у смерти длинные руки, и дальность стрельбы из
снайперской винтовки совсем не предел.
   Кроме той, которую посылали друг другу люди,  у  смерти  была  еще  одна,
мистическая ипостась - Та,  Что  Приходит  Сама  По  Себе.  Это  была  самая
страшная разновидность - на нее никак  нельзя  было  повлиять.  От  человека
ничего не зависело - по крайней мере на тех уровнях реальности, в которые он
мог проникать и контролировать.
   Локи были доступны три уровня. Он слышал о суперанимале по кличке Дракон,
который освоил перемещения во времени на четвертом и  частичные  превращения
на пятом. Трудно было даже представить проявления таких  свойств...  Но  все
это могли быть и сказки митов, которыми те пугали самих себя и своих  глупых
детенышей в озаренных кострами железобетонных пещерах.
   Локи  не  раз  присутствовал  на  подобных  сборищах.   Он   прикидывался
изгнанником, странником, заблудившимся правительственным (!)  курьером  -  и
получал место возле огня, пищу и воду в виде растопленного льда.  Миты  были
так доверчивы и, кажется, ни хрена не  чуяли!  Смерть,  дышавшая  в  затылок
каждому, ничему их не научила. Они сидели вокруг огня и слушали сказки. Ночь
тянулась долго, неопределенно долго - люди не двигались с места до тех  пор,
пока голод не произносил свое веское слово. Тогда немногочисленные  и  плохо
вооруженные группки митов, трясущихся от холода и страха, выходили из убежищ
на поиски пищи и того, чем можно было бы подкормить чахнущий огонь.
   Локи уходил вслед за ними, но не возвращался.  Иногда  он  собирал  дань.
Иногда впрыскивал семя суперанимала в какую-нибудь понравившуюся ему  самку,
чаще всего девственницу. Вряд ли потомство окажется жизнеспособным, но  Локи
рассчитывал на то, что  рано  или  поздно  сработают  законы  вероятности  и
количество перейдет в качество. Это была одна из главных  задач  самцов  его
вида - оплодотворить как можно  больше  самок  в  почти  безнадежном  поиске
идеальной Носительницы Программы.
   Королевы.
   Но  если  однажды  он  все-таки  найдет  такую,  то  станет  преданнейшим
телохранителем  возле  ее  ложа-колыбели,  в   любой   момент   готовым   на
самопожертвование. Их потомство достигнет  эволюционного  потолка.  И  тогда
Земля покажется всего лишь старым склепом, в  котором  создавались  существа
новой расы. Для этих уже не будет преград.  Время,  расстояния,  гравитация,
энергия - все покорится им. Они смогут творить материю из вакуума  и  менять
тела с такой же легкостью, с какой сейчас меняют одежду. А  затем  достигнут
полного освобождения, окончательно разрушив оковы плоти...
   Локи примерно знал, что представляет  собой  программа.  Впрочем,  и  это
могло оказаться красивым мифом, придуманным  для  того,  чтобы  поддерживать
впавшую в кому надежду.
   Юные боги  будущего  взамен  одряхлевших  и  свергнутых  богов  прошлого?
Плевать он хотел и на тех, и на  других.  Слепая  вера  в  чужое  незыблемое
превосходство оскорбляла его. Он верил только в  себя  -  как  в  одного  из
хозяев, поделивших этот мир на зоны влияния. И когда-нибудь  чье-то  влияние
станет тотальным... Самое смешное о себе Локи услышал как-то из  уст  одного
умирающего  супраментала.  Тот  зачем-то  вручил  своему  убийце  амулет   -
серебряный крест - и сказал, что Локи напоминает ему древнего странствующего
рыцаря, который поклоняется идеалу, но потерял душу, совершив  все  смертные
грехи. Потерянной душе неведомы угрызения. А  раз  их  нет,  значит,  нет  и
сожалений. Счастливчик Локи не знал по-настоящему, что такое  грех,  вина  и
искупление. Это были абстракции, для которых у него  не  находилось  эмоций.
Поэтому он смеялся, когда  другие  плакали,  и  поднимался  на  недостижимую
высоту.
 
2. ЦВЕТОК ИЗ КНИГИ 
 
   Лили сидела  возле  костра  и  смотрела,  как  маленький  Кеша  играет  с
засушенным цветком. Незадолго до этого она вытащила цветок из старой  книги.
Оба предмета чудом сохранились и передавались от человека к человеку, словно
величайшие реликвии. Как фотографии мертвых. Как символы  веры.  Как  огонь.
Огонь, книга, засушенный цветок...  Эти  вещи  поддерживали  жизнь,  готовую
угаснуть в любой момент. Такие простые, хрупкие и  недолговечные  вещи.  Они
стали бесценными лишь по недоразумению.  Книга  и  цветок  могли  сгореть  в
пламени. Бумагу когда-то делали из древесины. Огонь тоже пожирал дерево. Так
совершался вечный круговорот, в котором одно гибнет, а  другое  рождается  и
приходит на смену мертвому.
   Лили  еще  не  осознала  своего  места  на  этой  ужасающей  безжалостной
карусели. А Кеша тем более. Он напоминал ей  забавного,  сосредоточенного  и
немного неуклюжего медвежонка. Но цветок  он  брал  бережно  своими  пухлыми
пальчиками - и значит,  кое-что  впитывается  с  молоком  матери.  Никто  не
объяснял ему ценности цветка. Собственно, это  была  даже  не  игра.  Скорее
нечто вроде постижения утраченного мира. Малыш не видел зеленых полян, живых
цветов и порхающих над ними бабочек. Он не видел и многого другого. В лучшем
случае остались мумии или изуродованные свидетельства прошлого  великолепия,
которые позволяли кое-что представить.
   Но что мог представить себе четырехлетний мальчик, глядя на кости,  сухие
цветы, оплавленные пуговицы?..
   Кеша держал цветок и боялся даже дышать на него. И так почти все лепестки
облетели.  Страницы  книги  сохранились  немного   лучше.   Она   называлась
?Собиратель  костей?.  Лили  не  читала  ее  Кеше.  Вместо  этого  она  сама
придумывала истории со счастливым концом, которые рассказывала ребенку перед
сном. Лили не была настоящей матерью мальчика. Та погибла примерно год назад
- замерзла, попав в снежную бурю. Ее  нашли  только  на  четвертые  сутки  -
статую,  для  которой  даже  не  надо  было  выдалбливать  могилу  в  вечной
мерзлоте... Кеша сам выбрал себе новую маму. Он особенно привязался к  Лили,
которую иногда оставляли нянчиться с четырьмя чужими малышами, хотя ей  едва
исполнилось шестнадцать. И теперь она чувствовала, что не  может,  не  имеет
права его бросить. Она рассеянно перелистывала книгу,  которую  знала  почти
наизусть. Неудивительно - ведь читать больше было нечего.  Из-за  отсутствия
новых впечатлений Лили была близко знакома с недетской тоской.  Ее  фантазии
скрашивали долгие часы вынужденного ожидания. Дядя Рой  научил  ее  грамоте,
когда  она  была  чуть  постарше  Кеши.  Но  мальчик  способнее   и   быстро
развивается. Порой ей казалось, что  даже  слишком  быстро...  Скоро  и  она
займется его образованием - это позволит  отломить  еще  кусочек  от  темной
глыбы времени, придавившей ее. Кеша отличался изрядной сообразительностью  и
подвижным умом, но порой впадал в  странный  ступор,  погружался  в  себя  и
подолгу сидел с отсутствующим видом, словно пребывал где-то очень далеко.  В
такие минуты Лили не на шутку пугалась. Ей казалось, что в  глазах  мальчика
можно увидеть  тень  другого,  гораздо  более  взрослого,  но  бессловесного
существа. Существа, с которым невозможно найти общий язык, потому что такого
языка просто не существует... Между прочим, книга тоже была о  конце  света.
Вернее, о человеке, стоящем у конца времен. Но насколько же страшнее и  хуже
оказалась реальность! Юная Лили уже поняла, что так всегда и бывает.
   Книга и цветок сменили семерых хозяев. Теперь  они  принадлежали  старому
Лео.
   Он еще помнил прежнюю жизнь. Тогда он был мороженщиком. Подумать  только:
продавал детишкам  замороженное  молоко  и  фруктовые  соки!  Стояли  жаркие
денечки, и парочки валялись на траве. В парк приходили буколические бабульки
и кормили лебедей, плававших в пруду, а голуби  садились  на  спину  старого
коня, которого звали Бен. Жизнь текла  своим  чередом,  и  у  Лео  дела  шли
неплохо. Он продавал мороженое, и  часто  под  вечер  на  всех  желающих  не
хватало порций. Эта маленькая, но очень злая шутка судьбы  наложила  на  его
воспоминания неизгладимый отпечаток. Но вообще-то Лео был добрым стариком  и
давал книгу с цветком любому, кто хотел прикоснуться к старине и  не  боялся
расстроиться. Он намекал, что книга таит в себе волшебство и однажды  цветок
оживет.  Лили  знала,  что  это  сказка  для  отчаявшихся,  но   иногда   ей
действительно снилось, как цветок оживает... Она просыпалась со  слезами  на
глазах и не могла вспомнить оттенков сновидения; оставалось только  ощущение
тепла, света, тихой нежной музыки, не существовавшей наяву, и любви, сиявшей
будто  маленькое  солнце.  Его  лучи  касались  закрытых  глаз  -  и  слепые
прозревали,  и  черные  сердца  начинали  кровоточить,  и  земля  оттаивала,
выпуская на волю зеленые ростки... Что  касается  огня,  то  он  принадлежал
всем. Он горел в Пещере сколько Лили себя  помнила.  Иногда  совсем  тускло,
перебегая от лучины к лучине;  иногда  -  по  праздникам  -  так  ярко,  что
становились различимыми самые дальние закоулки укрытия.
   ...Внезапно  Лили  осознала,  что  Кеша  ведет  себя  слишком   спокойно.
Повернула голову - так и есть. То же  необъяснимое  состояние  отрешенности,
тот же  взгляд,  устремленный  во  внутренний  космос.  Тени,  скользящие  в
зрачках... Восковое лицо... Замедленное, почти незаметное дыхание...  Цветок
неподвижно лежал на его ладони.
   И вдруг мальчик сказал:
   - Он уже близко.
   - Кто? - спросила Лили, у которой отчего-то пересохло в горле.
   - Бабай. Бабай уже близко, - сказал Кеша  удивительно  печально.  От  его
обреченного вида у Лили защемило сердце. Она схватила  мальчика  на  руки  и
начала его целовать, приговаривая:
   - Ну что ты, глупенький. Бабай не придет. Бабай приходит только к  плохим
деткам, а Кеша хороший...
   Слеза скатилась по его щеке. Он не сопротивлялся. Такая теплая и ласковая
мама... Он положил ей голову на плечо. Он не хотел  ее  огорчать,  не  хотел
видеть, как она  плачет.  Он  чувствовал  ее  нарастающий  страх,  как  свой
собственный. Можно  было  отгородиться  от  источника  страха  непроницаемой
стеной. Спрятаться... на время.
   Кеша закрыл  глаза.  Но  напоследок  прошептал  так  тихо,  что  Лили  не
услышала:
   - Бабай придет ко всем.
 
3. МЕРТВЫЙ АНГЕЛ 
 
   Несмотря на молодость, у Локи был  обширный  опыт.  Он  предполагал,  что
приручить аборигенов будет непросто. Обычно на это  уходили  дни  и  недели.
Случалось, правда, что он освобождался всего за  несколько  минут.  Точку  в
неудавшихся переговорах ставил Громобой. Окончательно и бесповоротно.  После
него редко оставалась работа даже для Тихой Фриды.
   Но такие эпизоды Локи считал своими откровенными провалами. Этот город он
искал слишком долго, рисковал слишком многим - и многое потерял по пути. Так
что на сей раз он не собирался ошибаться.
   Поэтому он заранее присматривал себе место, где можно  было  бы  устроить
временное пристанище. На первый взгляд проблем с жилплощадью не возникало  -
вымерший город предоставлял огромный выбор. Но Локи отличался  специфическим
вкусом. Он не был избалован, нет. На худой конец, он мог бы переночевать и в
снегу, что и проделывал неоднократно. Однако миты с их примитивными умишками
напрямую  связывали  качество  логова  и  статус  его  владельца.  Следовало
поддерживать это заблуждение, раз уж он хочет добиться от них повиновения  и
преклонения.
   На глаза долго не попадалось ничего подходящего. Поразмыслив,  он  отверг
чудом уцелевшую башню, которая торчала из развалин, словно черный восставший
фаллос, перфорированный узкими бойницами.  Грозная  башня  впечатляла  одной
своей высотой - она господствовала над окружающим пейзажем, возносясь метров
на пятьдесят и напрямую  воплощая  идею  превосходства.  Но  Локи  правильно
рассудил, что сооружение, по всей видимости, держится на  соплях,  а  каждый
раз совершать опасные и трудные восхождения ради сомнительного  удовольствия
наблюдать за ползающими внизу дикарями было бы глупейшей  тратой  времени  и
жизненной энергии. Вскоре подвернулась  другая  крайность  -  зияющие  пасти
подземных  гаражей,  наполовину   занесенные   снегом.   Излюбленные   места
престарелых суперанималов, которых  тянуло  на  покой.  Те  устраивали  себе
надежные логова в  подобных  норах,  превращая  их  в  удобные  для  обороны
катакомбы с несколькими хорошо замаскированными запасными выходами.  Однако,
на взгляд Локи, это слишком уж  смахивало  н