, - повторил он. - Сбегай  на  ют  и  скажи  практиканту,
пусть передаст тебе мой бинокль. Только живо.
   - Слушаюсь, сэр, - ответил я и побежал на корму.
   Я обернулся за минуту. Вооружившись биноклем, помощник долго всматри-
вался в темноту.
   Затем он резко опустил его и повернулся ко мне:
   - Куда же он делся? Если они так быстро изменили  курс,  их  посудина
должна быть совсем рядом. Мы бы видели ее!
   - Все очень странно, сер, - согласился я.
   - Чертовски странно, - сказал он. - Настолько странно,  черт  побери,
что у меня возникло подозрение, не померещилось ли тебе все это?
   - Нет, сэр, я уверен, что это был корабельный огонь.
   - Тогда где же корабль? - спросил он
   - Не могу знать, сэр, - ответил я.
   Второй помощник замолчал. Потом он прошелся несколько раз быстрым ша-
гом по баку, то и дело останавливаясь и осматривая  поверхность  моря  в
бинокль. Наверно, еще с минуту он пробыл на носу, а затем, не сказав  ни
слова, спустился по трапу на главную палубу и ушел на корму.
   Да, загадка, подумал я. Интересно, что он решит. Я спрашивал себя, не
лучше ли рассказать ему все, как есть. Мне казалось,  что  теперь-то  он
должен был выслушать меня. С другой стороны, уверенности у меня не было.
Возможно, в его глазах я выглядел ослом, причем тронувшимся рассудком.
   Я прохаживался по баку, занятый этими мыслями, когда огонь появился в
третий раз. Он был большим и ярким, и я видел, как он перемещается.  Это
указывало на то, что он должен быть где-то совсем близко от нас.
   Я подумал, что уж на этот раз второй помощник  не  может  не  увидеть
его.
   Теперь я не стал сразу кричать. Я решил, что дам возможность помощни-
ку капитана самому убедиться и его существовании. Кроме того, я не соби-
рался снова рисковать - что, если он опять исчезнет, едва я подам голос.
Наверно, с полминуты я вел наблюдение за огнем - он не исчезал,  и  я  в
любую секунду ожидал услышать вопль второго  помощника,  подтверждающий,
что он наконец-то заметил его; но стояла тишина.
   Я не мог больше ждать и, подбежав к трапу, ведущему на главную  палу-
бу, заорал во весь голос:
   - Зеленый огонь на траверзе!
   Но мое выжидание оказалось слишком длинным. Только я  начал  кричать,
как огонь стал блекнуть и мгновением позже исчез.
   Я с досадой топнул ногой и выругался.  Все  это  говорило  не  в  мою
пользу. Правда, какое-то время я еще тешил  себя  слабой  надеждой,  что
вахтенные на корме успели заметить огонь прежде, чем он исчез;  но  дли-
лось это недолго.
   - Какой, к черту, огонь! - Услышал я крик второго помощника, и  сразу
понял, что никто и ничего не видел.
   Затем он засвистел в свисток, и один из матросов, выскочив из  кубри-
ка, кинулся на ют, чтобы узнать, какие будут приказания.
   - Кто заступает впередсмотрящим? - донесся до меня вопрос помощника.
   - Джаскетт, сэр.
   - Скажи ему, чтобы он сейчас же сменил Джессопа. Ты понял?
   - Да, сэр, - ответил матрос и пошел в кубрик.
   Через минуту Джаскетт, спотыкаясь, поднялся на бак. Он спросил сонно:
   - Что случилось, приятель?
   - Все из-за этого идиота, второго помощника! - сказал я с яростью.  -
Я докладывал ему три раза об огнях в море, но этот идиот ослеп и ни чер-
та не видит, вот и поднял тебя мне на смену!
   - А где огонь, приятель? - поинтересовался он, окидывая  взором  море
вокруг корабля. - Не вижу никаких огней.
   - Он был, но исчез, - ответил я.
   Он хмыкнул.
   - Исчез! - повторил я, раздражаясь.
   Он повернулся ко мне и участливо произнес:
   - Я бы на твоем месте поспал немного, приятель. Со  мной  тоже  такое
бывало. Нет ничего лучше сна, когда с тобой такая чепуха происходит.
   - Что! - сказал я. - Какая чепуха?
   - Не заводись, приятель. К утру все как рукой снимет. И не  обижайся.
- В его голосе звучало сочувствие.
   - Черт! - только и сказал я, спускаясь с бака.  Похоже,  что  старина
Джаскетт подумал, будто у меня началось размягчение мозгов.
   - Как же, снимет, жди! - ворчал я себе под нос. - Интересно, кто  мо-
жет заснуть после такого.
   Чувствуешь себя отвратительно, когда никто вокруг не понимает тебя. А
мне просто необходимо было поговорить с кем-то. И тут я вспомнил о  Там-
ми. Уж кто-кто, а он сможет понять меня, и мне, может быть, станет  лег-
че.
   Поэтому вместо кубрика я направился на корму, в  каюту  практикантов.
Подойдя к юту, я поднял глаза и увидел темную фигуру второго  помощника,
который стоял надо мной, облокотившись на поручни.
   - Кто там? - спросил он.
   - Это Джессоп, сэр, - ответил я.
   - Что тебе здесь понадобилось? - осведомился он.
   - Я хочу поговорить с Тамми, сэр, - сказал я.
   - Иди-ка лучше в кубрик и поспи, - сказал он не без некоторого  учас-
тия. - От этого будет куда больше пользы, чем от  пустых  разговоров.  У
тебя слишком разыгралось воображение в последнее время!
   - Вы ошибаетесь, сэр! Со мной все в порядке. Мне...
   - Прекратить! - резко оборвал он меня. - Иди и ложись спать.
   Я выругался про себя и отправился на нос. Меня начало бесить, что  со
мной обращаются, как с ненормальным.
   "Черт возьми! - думал я. - Интересно, что  будет  с  этими  идиотами,
когда они узнают то, что знаю я."
   Я спустился в кубрик через дверь с левого борта, добрался  до  своего
Сундучка и сел на него. Я чувствовал себя усталым, злым и несчастным.
   Квойн и Пламмер играли в карты. Стаббинс лежал на своей койке, наблю-
дая за игрой, и курил трубку. Когда я вошел, он поднял голову и вопроси-
тельно посмотрел на меня.
   - Что там приключилось? - спросил он.
   Мы обменялись взглядами.  Квойн  и  Пламмер  оторвались  от  игры.  Я
чувствовал, что мне надо выговориться, иначе у меня лопнут  мозги,  и  я
выложил им всю историю, с трудом подбирая нужные слова. Я уже понял, что
объяснять что-либо совершенно бесполезно, и поэтому просто пересказал им
голые факты, избегая каких-либо комментариев, насколько это было возмож-
но.
   - Три раза, говоришь? - переспросил Стаббинс, когда я закончил  расс-
каз.
   - Да, - подтвердил я.
   - И Старик снял тебя со штурвала сегодня утром, потому что ты  увидел
тот корабль, а он нет, - добавил Пламмер, точно размышляя вслух.
   - Да, - снова сказал я.
   Мне показалось, что он как-то странно переглянулся с Квойном.
   - Наверно, помощник решил, что у тебя мозги слегка сдвинулись, -  за-
метил он, немного помолчав.
   - Второй помощник - идиот! - сказал я со злостью. - Кретин!
   - Я бы не сказал, - заметил он. - Ясное дело, ему показалось все  это
странным. Лично я тоже не понимаю...
   Он неожиданно замолчал.
   - Не могу понять, почему же второй помощник не увидел огней? -  спро-
сил озадаченно Квойн.
   Мне показалось, что Пламмер толкает его в бок,  чтобы  тот  помолчал.
Похоже, он разделял мнение второго  помощника,  и  это  привело  меня  в
ярость. Но следующее замечание Стаббинса отвлекло мое внимание.
   - Чего-то я не понимаю, - произнес он. - Зачем второму помощнику нуж-
но было снимать тебя и ставить другого впередсмотрящим.
   Он кивнул головой, не сводя с меня глаз.
   - Что ты хочешь этим сказать? - спросил я с недоумением.
   - Я хочу сказать, почему второй помощник, черт возьми, так  уверен  в
себе?
   Он затянулся трубкой, вынул ее изо рта и чуть подался вперед, высовы-
ваясь из койки.
   - Он что-нибудь сказал тебе, когда снимал с вахты? - спросил он.
   - Нет, - ответил я, - но он сказал чуть позже, когда я шел на  корму.
Он сказал, что мне стал мерещиться всякий бред в последнее время  и  что
мне лучше будет пойти в кубрик и проспаться.
   - И что ты ему ответил?
   - Ничего. Я вернулся на бак.
   - А почему ты, черт возьми, не спросил у него, а не  померещилось  ли
ему случайно, когда он заставил нас лазить по вантам,  разыскивая  непо-
нятно кого.
   - Мне не пришло это в голову, - сказал я.
   - Вот, а надо было спросить.
   Он замолчал, приподнялся в своей койке и попросил спичек.
   Когда я передавал ему коробок, голос подал Квойн:
   - В том случае, ребята, это наверняка был "заяц" из трюма.
   Стаббинс передал мне обратно спичечный коробок и продолжил, не  обра-
щая ни малейшего внимания на слова Квойна.
   - Значит, он велел тебе пойти отдохнуть, да?  Не  понимаю,  зачем  он
прикидывается?
   - Прикидывается? Что ты имеешь в виду? - спросил я.
   Он задумчиво покачал головой.
   - Я думаю, черт подери, что в действительности  он  прекрасно  знает,
что ты видел этот огонь.
   Услышав это, Пламмер хотел было возразить, но промолчал.
   - Значит, ты мне веришь, правильно? - спросил я с некоторым удивлени-
ем.
   - Как тут не верить, - заметил он убежденно. - Ты ведь  не  мог  оши-
биться три раза подряд.
   - Не мог, - сказал я. - Конечно, я уверен, что видел огонь, тут ника-
ких сомнений, хотя... - Я сделал паузу. - Хотя все это чертовски  стран-
но.
   - Чертовски! Это верно, - согласился  он.  -  Прямо  дьявольщина  ка-
кая-то! Много чего непонятного происходит в последнее время.
   Он на некоторое время замолчал, а затем вдруг решительно произнес:
   - Здесь что-то не чисто, ребята, и черт меня дери, если это не так.
   Он затянулся вару раз, попыхивая трубкой, образовалась секундная пау-
за, и в это мгновение до нашего слуха донесся голос Джаскетта. Он кричал
с палубы над нами:
   - Красный огонь по правому борту, сэр!
   - Вот, пожалуйста, - сказал я, мотнув головой вверх. - Посудина,  ко-
торую я заметил, должна быть как раз в том месте. Она не смогла  проско-
чить перед нашим носом, поэтому они поставили руль против ветра  и  про-
пустили нас, а теперь снова легли в бейдевинд и прошли у нас за кормой.
   Я вскочил с сундучка и бегом направился к двери,  все  трое  матросов
двинулись следом. Оказавшись на палубе, я услышал, как  второй  помощник
кричит с юта, требуя указать направление на огонь.
   - Святые угодники! - сказал я. - Стаббинс, мне кажется, что этот чер-
тов фонарь опять исчез.
   Мы кинулись к правому борту, все четверо, но в темноте за  кормой  не
было уже ни малейших признаков корабельных огней.
   - Что до меня, то я совсем ничего не вижу, - сказал Квойн.
   Пламмер промолчал.
   Я бросил взгляд в сторону носа. Я смог разглядеть  фигуру  Джаскетта.
Он стоял у поручня правого борта.
   - Куда он подевался, Джаскетт? - крикнул я.
   - Не знаю, приятель, - ответил он. - Дьявольщина какая-то, первый раз
с такими чудесами сталкиваюсь. Корабль был вон там, это точно, я вам го-
ворю, а через минуту - куда-то подевался, нет его и все.
   Я повернулся к Пламмеру.
   - Ну, а теперь ты что скажешь? - спросил я его.
   - Похоже, что ты прав, - ответил он. - Но я тоже ничего не понимаю.
   Со стороны кормы раздался звук приближающихся шагов.
   Стаббинс прокричал:
   - Джаскетт, слышишь: помощник катит по твою душу, готовься к объясне-
ниям.
   Второй помощник прошел мимо нас и поднялся по трапу на бак.
   - Что случилось, Джаскетт? - спросил он быстро. - Где твой огонь?  Ни
я, ни практикант его не видели!
   - Чертов фонарь делся куда-то, сэр, - доложил Джаскетт.
   - Делся? - переспросил второй помощник. - Что ты хочешь сказать?
   - Корабль был вон там, сэр, я готов поклясться, а через минуту  смот-
рю: его уже нет.
   - Еще что скажешь? - прорычал помощник капитана. - Надеюсь, ты не ду-
маешь, что я поверю в это?
   - Но это святая правда, сэр. Впрочем, как хотите, - ответил Джаскетт.
- Джессоп ведь тоже видел огни.
   Очевидно, бедняга изменил свою точку зрения и больше  уже  не  думал,
что я нуждаюсь в лечебном сне.
   - Ты старый болван, Джаскетт, - сказал резко  второй  помощник.  -  А
этот идиот Джессоп вбивает всякую ерунду в твою дурную голову.
   Он помолчал секунду, затем продолжил:
   - Что с вами со всеми происходит, черт побери?  Затеяли  для  чего-то
какую-то дурацкую игру. Ты же сам прекрасно знаешь, что не видел никако-
го огня. Я снял Джессопа с вахты, а теперь ты начинаешь все заново.
   - Мы не... - начал объяснять Джаскетт, но второй помощник не дал  ему
договорить.
   - Отставить! - приказал он, повернулся, спустился по трапу  и  быстро
прошел мимо нас, не проронив ни слова.
   - Не похоже что-то, что второй помощник верит нам, - сказал я,  обра-
щаясь к Стаббинсу.
   - Как знать, - ответил тот. - Помощник - загадочная личность.
   Конец вахты прошел спокойно. Когда пробили восемь склянок, я  заторо-
пился в кубрик - я ужасно устал, и мне хотелось  побыстрее  оказаться  в
койке.
   Когда нас снова вызвали на палубу для несения утренней вахты с  четы-
рех часов до восьми, я узнал, что один из матросов из вахты капитана ви-
дел огонек в море вскоре после нашего ухода в кубрик и доложил  об  этом
начальнику, но, как и во время нашей вахты,  огонь  почти  сразу  исчез.
Это, как выяснилось, случилось дважды, и Старик  так  взбесился,  будучи
уверен, что матрос издевается над ним, что дело чуть не дошло до  мордо-
боя; в конечном итоге матроса убрали с поста впередсмотрящего и  на  его
место прислали другого вахтенного. Если этот матрос и  видел  огонь,  то
проявил осторожность и не доложил капитану; на этом все и закончилось.
   А на следующий день, еще не успели смолкнуть разговоры о таинственных
огнях, как произошло еще одно событие, вытеснившее  на  время  из  моего
сознания все воспоминания о тумане и той загадочной невидимой  оболочке,
которая ему сопутствовала.

                                ГЛАВА 9
                    МАТРОС, КОТОРЫЙ ЗВАЛ НА ПОМОЩЬ

   Как я уже сказал, дальнейшие события развернулись ночью следующих су-
ток. И они заставили меня, а может, еще  кого  из  экипажа,  очень  живо
осознать присутствие на борту нашей посудины  какой-то  страшной  угрозы
для каждого из нас.
   С восьми до двенадцати мы были подвахтенными. Ветер посвежел. По небу
катились огромные облака, и было похоже, что погода портится.
   Без четверти двенадцать, когда нас вызвали нести вахту на  палубе,  я
сразу определил по звуку, что дует довольно сильный ветер; в то же время
я услышал голоса матросов предыдущей вахты, натягивающих канаты. Я  уло-
вил шум парусов, наполняемых ветром, и догадался, что вахтенные  убирают
бом-брамселя. Я взглянул на свои часы, которые всегда висели  у  меня  в
изголовье койки. Они показывали чуть меньше, чем  без  четверти  двенад-
цать, и я подумал, что, если повезет, нам не придется лезть на реи.
   Я быстро оделся, подошел к двери и выглянул  наружу.  Оказалось,  что
ветер изменил направление - вместо бокового стал попутным.  Я  посмотрел
на небо.
   Над моей головой ветер трепал едва различимые бомбрамселя на фок-мач-
те и бизани. На грот-мачте к спуску грот-трюмселя пока не приступали. По
вантам фок-мачты вслед за кем-то из парней поднимался  Джейкобс,  матрос
второго класса из вахты капитана. Оба их практиканта были  уже  на  реях
бизани. На палубе суетились остальные вахтенные, сматывая канаты.
   Я вернулся к своей койке и посмотрел на часы: до восьми склянок оста-
вались считанные минуты. Я достал плащ, поскольку погода явно предвещала
дождь, и приготовился ждать команды. Пока я возился с  плащом,  поднялся
Джок и, подойдя к двери, тоже высунул голову из кубрика.
   - Ну как там погода, Джок? - спросил его Том,  вылезая  торопливо  из
койки.
   - Думаю, ветер крепчает. Похоже, будет дождь, - ответил Джок.
   Когда пробили восемь склянок, мы выстроились на юте  для  переклички,
но капитан не разрешил начать ее, пока  Том,  который,  по  обыкновению,
вскочил с койки в самую последнюю минуту, не явится на палубу. Когда  он
наконец появился, второй помощник и капитан вдвоем устроили ему  хорошую
взбучку за отсутствие должной резвости, и, таким  образом,  прошло  нес-
колько минут, прежде чем мы направились обратно на бак. Эта заминка сама
по себе била совершенно пустяковой, но ее последствия оказались поистине
ужасными для одного из членов нашего экипажа; только мы  приблизились  к
фокмачте, как с рея донесся крик, такой громкий,  что  он  перекрыл  шум
ветра, и в следующее мгновение что-то рухнуло сверху прямо на нас.  Раз-
дался сильный, глухой удар. Что-то очень громоздкое и тяжелое  упало  на
голову Джоку - он повалился, громко издав надрывное  "ах!",  и  замолчал
навсегда. Мы, объятые страхом, как по  команде,  кинулись  к  освещенной
двери кубрика. Мне не стыдно признаться, что  я  побежал  вместе  с  ос-
тальными. Дикий слепой страх охватил меня,  лишив  возможности  что-либо
соображать.
   Оказавшись в стенах кубрика, мы начали приходить  в  себя.  Несколько
секунд все стояли, тупо глядя друг на друга. Затем кто-то  что-то  спро-
сил, ему ответили общим нестройным бормотанием. Нам всем  стало  стыдно,
один из матросов протянул руку и снял с крюка фонарь, висевший  у  двери
по левому борту. Я сделал то же самое,  взяв  фонарь  с  противоположной
стены; все быстро устремились к выходу. Мы выскакивали один за другим на
палубу, и до меня донеслись голоса капитана и его помощников.  Очевидно,
они спустились с юта посмотреть, что случилось; но было слишком темно, и
я не видел их. Я услышал, как старпом кричит:
   - Куда вы все подевались, черт возьми?
   В следующую секунду они, должно быть, увидели свет от наших  фонарей:
я услышал звук их шагов  -  они  бежали  в  нашу  сторону.  Перед  самой
фок-мачтой кто-то из них споткнулся и упал. Это был старпом  -  он  явно
налетел на что-то. Я понял это по той ругани, что раздалась сразу  после
его падения. Он поднялся на ноги и, очевидно, даже не потрудившись  пос-
мотреть, обо что же это он только что споткнулся, бросился  к  поручням.
Второй помощник вбежал в круг света, образуемый нашими фонарями, и замер
на месте, с подозрением уставившись на нас. Теперь я не удивляюсь этому,
впрочем, так же как и последующему поведению старпома, но  тогда  должен
признаться, я немало поломал голову над тем, что же нашло на  них,  осо-
бенно на старпома. Он выскочил на нас из темноты  с  ревом  разъяренного
буйвола, размахивая железной стойкой, выдернутой из леерного ограждения.
Мне тогда не пришло в голову посмотреть на происшедшее их глазами:  сна-
чала весь экипаж заперся в кубрике, затем обе вахты в диком  возбуждении
высыпали на палубу, во главе с парой вооруженных фонарями парней. А  пе-
ред этим был крик на реях и падение чего-то тяжелого на палубу,  за  чем
последовали вопли перепуганных матросов и  топот  бегущих  ног.  Старпом
тогда, похоже, принял этот крик за условный сигнал, а наши действия  как
нечто близкое корабельному бунту. Во всяком случае, те слова, с которыми
он обратился к нам, подтверждали это.
   - Я размозжу голову первому, кто сделает шаг! - закричал он, размахи-
вая стойкой перед моим лицом. - Я покажу вам, кто тут  командир!  Какого
черта вы вывалили на палубу? Марш в свою конуру!
   Последние слова вызвали у матросов заметное  недовольство,  и  старый
забияка отступил от нас на пару шагов.
   - Немного выдержки, ребята! - прокричал я. - Помолчите-ка секунду!
   - Мистер Тулипсон! - обратился я ко второму помощнику, молчаливо сто-
явшему рядом со старпомом. - Я не знаю, что нашло на старпома,  но  вряд
ли он добьется чего хорошего, разговаривая с нами в таком тоне; так мож-
но нарваться на большие неприятности!
   - Джессоп, поосторожней в выражениях! Прекратить! Я не  позволю  тебе
так говорить о помощнике капитана! - сказал он резко.  -  Доложите,  что
случилось, а затем отправляйтесь в кубрик, все до единого.
   - Мы бы уже давно вам все объяснили, сэр, - ответил я. -  Но  старпом
не дал никому из нас даже рта  раскрыть.  Произошло  ужасное  несчастье,
сэр. Что-то упало с мачты прямо на Джока...
   Я вынужден был замолчать, даже не закончив предложения, так как отку-
да-то сверху донесся громкий крик.
   - На помощь! На помощь! - звал кто-то, а затем крик перешел в пронзи-
тельный вопль.
   - Боже мой! -  воскликнул  я.  -  Сэр,  это  кто-то  из  матросов  на
фор-бом-брамселе!
   - Всем слушать! - приказал второй помощник. - Слушать!
   Еще не успел он договорить, как крик раздался  снова