нился придворный,- как приказано.
     - Ну, стой  тут на  стреме,- милостиво распорядился император. -  Ты на
стреме-то умеешь стоять?
     - Как прикажете, ваше величество! - снова поклонился придворный.
     - Ну-ка, что ты должен делать? - строго спросил государь.
     - Не знаю, ваше величество!
     - Какой же ты урка,  в натуре! - скривился император. - У нас, блатных,
самое главное - это на стреме стоять, по-ал?
     - Так точно, ваше величество! Что я должен делать?
     -  Во,  бля,  еще  спрашивает! Свистеть, если шухер  будет! Свистеть-то
умеешь?
     - Умею, ваше величество! - и в доказательство придворный свистнул в два
пальца.
     На этот звук из хода в подвал показался Жомка и окликнул императора:
     - Лысый, что за шухер?
     -  Заткни  уши  и  отвернись,-  приказал  император влюбленному  в него
придворному.  Придворный исполнил сказанное, меж  тем как  император  прошел
через кусты и успокоил Жомку:
     - Ништяк, все путем. Это я свистеть пробую.
     - Во, чудак,- удивился Жомка,- а говорил, не умеешь!
     - Умею, да не всегда получается,- перданул император.
     - Ну, хорошо, стой тут,- наказал Жомка и снова исчез.
     Император вернулся к заткнувшему уши придворному  и милостиво продолжил
наставления:
     -  Ты,  кент,  вот  чего,- если  кто  из  фрейлин или  придворных  сюды
попрется, ты их тута гулять не пускай. По-ал?
     -  Так  точно,  ваше величество,-  поклонился  влюбленный  в императора
придворный.
     - Скажи им, чтобы не хиляли тута, по-ал?
     -  Ваше величество!  - робко спросил безымянный  придворный.  - А  если
спросят, в чем причина?
     -   Скажи,   что  тута   засада,  по-ал?  Скажи,   что   тута  онанавта
заколдованного  ловят.  В   натуре!  А  если   шухер  подымется,  свистнешь.
Свистеть-то умеешь?
     Придворный снова засвистел.
     - Лысый, подь сюда! - грозно позвал из подвала Фубрик.
     Он влепил императору крепкий моргушник:
     - Для понта не  свистеть, по-ал? В натуре, мы  что, в свистульки пришли
сюда играть!
     Строгий урка  еще раз вкатил моргушник  и скрылся в  подвале. Император
потер  лоб,  продрался  через  кусты  к  влюбленному  в  него  придворному и
попытался влепить тому моргушник, но у него не получилось.
     - Ты, кент! - свирепо сказал  император. - Еще раз свистнешь для понта,
я тебе  ка-ак дам по  кумполу!  Без шухера не свисти, по-ал? У нас, блатных,
если кто свистит для понта, тех сразу выгоняют, как суку отвязанную!
     -  Понял,  так  точно,  государь,- виновато отвечал  придворный,  низко
кланяясь.
     - Ну,  стой тута, а я пока одним  государственным вопросом займусь. Мы,
блатные, когда на толковище сходимся, всегда кого-нибудь на стрему ставим.
     Император отошел к стене. Он хотел было поонанировать от нечего делать,
но услышал  за кустами умоляющий  голос  безымянного  придворного.  Государь
осторожно  пробрался через кусты и увидел, как его стремянной горячо умоляет
толпу вельмож, маша руками:
     - Господа,  господа! Нельзя!!! Государь  не велел сюда  ходить! У  него
толковище с блатными, ему моргушники ставят! Государственная тайна, господа!
Никого не велено пускать!
     - Ой, как интересно! -  звенели голоса фрейлин.  - Ну, пожалуйста, хоть
одним глазком!..
     Исполнительный придворный отчаянно отражал все атаки.
     - Лысый,-  послышался шепот Жомки прямо  под августейшим  ухом,- Лысый,
это что за шмон?
     - Да это я, бля,  шестерку одну  на  стрему поставил,- небрежно отвечал
император.
     -  Кой  хрен  -  шестерку?  -  злобным  шепотом  возмутился  у  другого
царственного уха Фубрик. - Тебе было велено стоять, ты и стой.
     -  Да  че ты, Фубрик,- вступился Жомка. -  Кент же по делу  сбацал - он
теперь нам копать яму поможет.
     - А если  его ложкомойник нас  заложит? А?  - зловещим голосом просипел
Фубрик.
     - Чего  вдруг заложит? - отверг Жомка.  - Лысый его вторым гов.маршалом
назначит, точно, Лысый? Небось  после  этого он хошь  ты что вытерпит - хоть
водку носками твоими занюхает! В натуре, Фубрик!
     -  В натуре,  бля! - подтвердил император.  -  Я его и  сам  уже  думал
гов.маршалом поставить, да... Кенты! - вдруг сообразил государь.  - А вы как
знаете, что я это... ну, то есть...
     - Че не  знать-то,- сплюнул Фубрик. - Мы,  урки, все знаем. Ла,  кенты,
разбегаемся.
     Двое воров приказали императору быть здесь завтра на  следующий  день и
снова  будто растворились в  воздухе. Император так  и не понял - то  ли эти
двое знают,  кто  он,  то  ли... Он не  стал гадать, а  попросту смирился  с
судьбой.   Безымянного   придворного   государь,   действительно,   назначил
гов.маршалом. Однако имени его император так и  не запомнил. Теперь ему  уже
было  не так страшно своих  таинственных новых друзей. Государь даже  как-то
вошел во вкус всего предприятия. Вечером он несколько раз щегольнул блатными
словечками, а за ужином обмолвился:
     - Ха,  кенты, вы  тут,  в натуре,  не  знаете  настоящей жизни!  А  мы,
блатные, мы такие дела делаем... Мы все знаем!
     Двор стал хором упрашивать:
     - Ваше величество, расскажите, расскажите нам про блатных, умоляем вас!
     Императрица с  завистью смотрела на своего супруга, божественный светоч
Азии. Этот человек, как уже единогласно решили ее  фрейлины, заткнул за пояс
Харун-ар-Рашида,  предаваясь неслыханной дотоле двойной  жизни. Теперь  всем
тоже  хотелось окунуться в ее стремнину вслед за  своим государем.  "Вот им,
мужчинам,  все  можно,-  с  негодованием  размышляла  императрица,-  а  нам,
женщинам,  ничего нельзя!  А может,  я  тоже хочу  ночью  бандершей  быть  в
Монте-Карло! В натуре!"
     Император меж тем снисходительно улыбался и уклонялся от расспросов:
     - Мы, урки, шухер зря не  подымаем... знаем чего, да не звоним зазря...
точно, гов.маршал? - и он подмигнул новоиспеченному гов.маршалу.
     -  В натуре, бля!  Так точно, ваше  величество!  -  закивал  стремянной
придворный.
     - Гавкать не буду,- продолжил император,- одно скажу: у меня  авторитет
знаете какой? Меня братва во как уважает!..
     -  В  натуре, бля! -  подтвердил гов.маршал. - На стрему кого попало не
поставят.
     - Во, бля! - поднял палец император.
     Он уже чувствовал себя вполне уверенно в новой роли.
     Опасность,  однако, нагрянула  с совсем неожиданной стороны.  С утра  к
императору  явился с экстренным докладом министр внутренних дел или, как еще
его  называли,  обер-полицай.  Звали  его   Кули-ака.  Он  наклонил  коротко
стриженную  голову  и  сообщил,  глядя маленькими  глазками из-под  дымчатых
очков:
     - У меня есть сведения о готовящемся ограблении, ваше величество.
     - Что?  -  изумился  император. - Кого-то  хотят  ограбить? У  нас?.. в
Некитае?!. Не может быть!..
     - Увы,- возразил Кули-ака. - Сведения совершенно точные.
     - Во, ништяк! - возликовал император. - Ну, наконец-то! А то везде есть
преступность, а у нас  нету. Бисмарк, правда,  завел ее было в  Неннаме,  да
после аббата Крюшона и там все повывелось.
     - Святой человек,- почтительно нагнул голову министр.
     - Килда с ушами! - подтвердил император. - Ну, а кого будут грабить-то?
     - Вас, ваше величество,- отвечал Кули-ака. -  Точнее, ваш дворец.  Есть
агентурные данные, что цель грабителей - большой императорский сейф со всеми
императорскими драгоценностями - короной, скипетром и всем прочим.
     -  Да  ну? А  кто же  грабители?  -  продолжал  расспросы  обрадованный
император.
     -  Точно пока  не  установлено,-  из-под  очков глянул  Кули-ака.  - Но
согласно некоторым данным это двое заезжих иностранцев.
     - Неужели барон Пфлю и лорд Тапкин? - удивился император.
     Обер-полицай покачал головой.
     -   Это  не  исключено,  однако  маловероятно.   Внешность   послов  не
соответствует имеющемуся у нас описанию.
     - Ну, а каково же описание?
     -   Один   косоглазый,   чернявый,  другой  повыше,-   зачитал  министр
ориентировку и снова исподлобья  взглянул на императора,- тот,  что повыше,-
светловолосый, оба американца, кличка одного - Жомка, другого - Фубрик, хотя
это еще точно не установлено.
     Только  после этого  император  сообразил,  что речь велась о его новых
друзьях.  Он перепугался - а вдруг что-нибудь известно о его участии в деле?
"Надо выведать, что легавым обо всем известно",- мудро рассудил государь. Он
поинтересовался:
     -  А  еще  что-нибудь известно? О  сообщниках,  например?  Кто у них на
шухере стоит?
     -  Да, ваше величество,-  кивнул обер-полицай,- кое-что известно.  Есть
сведения, что у них есть сообщник среди высокопоставленных лиц нашего двора.
     Император  и вовсе перетрухал. Сердце его так и екнуло: "Конец!  Сейчас
выволокут  из-за стола да потащат  на допрос! И  в колодки!.. В  тюрягу!.. А
потом  по  этапу!..  Эт-то было  во  вторник!.." Из  последних сил  сохраняя
самообладание,  он постарался  придать  своему  лицо  невинное  выражение  и
спросил, изображая государственную озабоченность:
     - Его личность установлена? Этого... фраера во дворце?
     Кули-ака остро глянул из-под очков и развел руками:
     -  Пока еще нет,  сир...  Но  мы  уверены,  что сумеем  выявить  его  и
задержать с поличным в самое ближайшее время.
     Император покачнулся и чуть не  упал  со стула.  "Накроет! Загремим под
фанфары!  Каюк!"  -  загудело  у него  в  голове. Срочно  надо  было  что-то
предпринять, что-то очень  государственное - такое, что было бы достойно его
высокого звания  и  признанной  мудрости во  всех  общественных вопросах.  И
государь показал себя достойным этого ответственного момента. Он прищурился,
нагнулся из-за  стола ближе к  министру  и  заговорил,  заговорщицки понизив
голос:
     -  Слышь, министр,- и  государь  подмигнул,-  ты  этого  дела  шибко не
шевели, я сам им займусь.
     - Вы? - удивился Кули-ака. - Но...
     -  Я, блин,- и государь снова подмигнул,- я  про  это все уже  до хрена
знаю, по-ал?
     - Из каких же источников, ваше величество?
     - Из самых секретных, каких  же еще,- ухмыльнулся  император.  - У тебя
свои сексоты, у меня - свои. Ты, главное, не спугни никого, по-ал?
     -  Понял,  ваше величество,- наклонил  лысеющюю голову  обер-полицай. -
Будем действовать аккуратно.
     - Во-во, на цирлах чтобы вокруг, по-ал?  Я тут сам со всем разберусь...
И главное, ты этого... высокопоставленного не спугни... Обходи его, по-ал?
     - Слушаюсь, ваше величество.
     - Если выяснишь, кто он - ну,  или там  еще  чего узнаешь - немедля мне
брякни, по-ал? А сам поодаль ховайся, поодаль... Нишкни, по-ал?
     -  Слушаюсь,  ваше величество,-  сверкнул  лысиной  министр.  Он  вновь
посмотрел исподлобья. - Ваше величество, а как быть с прессой?
     - А что с прессой?
     -  Ну,- уклончиво  качнул головой Кули-ака.  - Эти  газетчики,  их ведь
хлебом не корми, дай  какую-нибудь  пакость тиснуть... Сочинят утку  про то,
например,  что  во   дворце  пособник  грабителей  окопался.   Представляете
заголовок, ваше величество? - "Вор на троне". Это я к примеру, конечно...
     Император снова струхнул, но снова же овладел собой.
     - Ну, это ты  волну не гони,- возразил он министру. - Я этих газетчиков
к себе вызову и обломаю в момент, чтобы шухер не подымали до срока, по-ал? А
слышь,  Кули-ака, сбегай-ка прямо сейчас до них, пошуми,  чтоб ко мне срочно
забежали, я с ними сегодня и побазарю малехо. Лады?
     -  Слушаюсь, ваше величество,-  и  министр, распрямившись,  попятился к
выходу  -  и даже  дымчатые  очки  не  могли скрыть  глубокого министерского
разочарования - судя по всему, обер-полицай  рассчитывал на какие-то  другие
последствия беседы.
     А у императора возник вдруг один план - он решил нейтрализовать полицию
и сделать это не как-нибудь, а  с помощью своих новых корешков. "Кентов пора
подключать",- думал император всю дорогу до места раскопок.
     Он сказал Фубрику:
     - Слышь, Фубрик, тут такое дело - фараон один в долю просится.
     - Да ну? - изумился урка. - Вот падла, уже пронюхал. Я, знаешь, лягашам
не верю... козлам поганым...
     -  А он, может,  штемп,-  возразил Жомка.  - Нам  такой  пригодится,  в
натуре!
     Но Фубрик не уступал:
     -  А  чего это  мы будем бабки с лягашом делить, пусть  он  хоть трижды
штемп?
     Жомка задумался. Испугавшись, что его замысел сорвется,  император стал
срочно выкручиваться:
     - Да  он, кажись, не из-за бабок... Он где-то тебя видел, Фубрик, я так
просекаю...
     - И фули, что видел?
     -  Да, по-моему, понравился ты ему... Так ко мне  и пристал -  сведи-де
меня с этим кентом да сведи...
     - А хрен ли ему надо? - удивился Фубрик.
     -  Да  я  хрен  его  не знаю... Он  все просится да  просится... Плакал
даже... На колени встал, ревет: Он мне, грит, ночью, ночью снится!.. Ты бы с
ним побазарил, а, Фубрик?
     -  Да че ты, Фубрик, в натуре,- заступился Жомка. - Жалко что ли? Токо,
конечно,  пусть он  без фараонов  своих  приходит, мы  проследим, чтобы  без
шухера было.
     - Ага, конечно, без  фараонов,-  обрадовался император.  -  У  меня тут
квартирка есть, самое  подходящее  место, братки... Я, Фубрик, что в  натуре
думаю - он это... ну, понравился ты ему... Почмокать хочет...
     Он со значением посмотрел на Фубрика и подмигнул. Жомка заржал:
     - Фубрик, ты ему скажи, чтобы сначала бутылку поставил!
     Фубрик побагровел и резко возразил:
     - Ты, Жомка, забыл, как тебя самого под пальмой!..
     - Че? - скривился Жомка. - Я ж тебе, в натуре, сто раз объяснял - это у
меня глюк был, самовнушение!
     Они о  чем-то поспорили, о  каком-то  Уотермене и  фраере-президенте, и
Фубрик,  наконец, согласился  повстречаться  с  этим, как назвал  его Жомка,
полументом-полукентом.
     Император же  срочно вызвал обер-полицая и сообщил  ему, щуря глаза для
государственной секретности:
     - Слышь, министр,-  государь подпустил таинственную хрипотцу в голосе,-
я тут потолковал с кем надо... ну, о деле, что утром  говорили... На сходняк
тебе надо с одним кентом.
     - Это ваш агент, ваше величество? - осведомился Кули-ака.
     - Да  не то чтобы... - затруднился государь. -  Это урка один -  ну, из
кодлы той. Ты потолкуй с ним, поласковей  так, подушевней, по-ал? Токо делай
все, как  он скажет - скажет снять штаны - ты сымай,-  ну,  или там еще чего
ему охота  будет...  Это народ  такой:  чуть  что  не  по  блатному -  сразу
моргушник... или  вспугнешь до срока, опять  же... Ты с ним мягонько так, на
цирлах, соглашайся про все... По-ал? - не спорь с ними, хуже будет.
     - Понимаю, ваше величество,- наклонил голову министр.
     - Во, иди теперь, знаешь квартирку-то? Дом Гу Жуя, второй этаж, налево.
     - Знаю,- кивнул Кули-ака.
     - Погодь!  - остановил император. - Слово запомни:  репропро де чекако.
Это  значит  - реализация продовольственной программы - дело  чести  каждого
комсомольца,- по первым слогам это.
     Министр скорчил недоуменную гримасу:
     - О чем это, ваше величество?
     - А я че знаю?  - оскорбился император. - Я, по-твоему, уркаган что ли?
Как мне сказали, так и базарю.
     - А, понял,- догадался министр. - Вероятно,  это  на блатном языке  про
предстоящее ограбление.
     - Во-во, по фене это... А отзыв вот какой: пропро де всеика.
     - А это что, ваше величество?
     - А  это значит:  продовольственная  программа - дело  всех  и каждого.
По-ал? - скажешь: репропро де  чекако - тебе:  пропро де всеика. Значит, все
путем.
     - Запомню, ваше величество,- поклонился обер-полицай.
     При  следующей сходке  Фубрик  и  Жомка  встретили  императора  ледяным
молчанием.  "Что-то не так",- екнуло сердце  у венценосного владыки при виде
неудовольствия на лицах у воров.
     -  Ну,  че,  Фубрик,-  заговорил  он  с  напускной  развязностью,-  как
толковище-то прошло с фараоном? Снюхались?
     Фубрик  криво усмехнулся  и ничего не  ответил. Жомка  коротко хохотнув
произнес:
     - Ништяк, Лысый, все обтоптали.
     - Ну?
     Фубрик опять усмехнулся и сплюнул.
     - Слышь,  Лысый,- внезапно спросил он,- а этот мусорок твой - он у тебя
кто, министр внутренних дел, что ли?
     - Ага, обер-полицай,- подтвердил император. - А что?
     Фубрик  мрачно  покрутил  головой  и,  приблизив рот  к уху императора,
сообщил сиплым шепотом:
     - Вафлер он.
     - Ну? - удивился властитель Некитая.
     - Точно,- заверил Фубрик и сплюнул. -  Извращение  это. Фелляция. Гнать
тебе его надо, Лысый.
     - Не  обостряй,  Фубрик,-  вмешался  Жомка.  - Рано. Сначала  надо дело
обтяпать. Пущай пока министром походит.
     - Ну,  а это...  столковались?  Насчет дела-то?  - не терпелось  узнать
императору.
     - Куда он денется,- ухмыльнулся Фубрик. - Карту он подписался принести.
А то роем, роем - а туда ли роем - хрен его не знает.
     - Во, бля,- обрадовался император. - Я и  то думаю - карту надо.  А  то
копаем, копа...
     -  Ладно, Лысый,-  оборвал Фубрик. - Бери  заступ, твоя  очередь  стену
долбить.
     Император расстроился - ему совсем не хотелось утруждать тело.
     - Да че, кенты,- заныл он,- а на шубу-то кто встанет? Зашухерят и... вы
этого  министра еще не знаете, на него нельзя надеяться, он извращенец, сами
говорите...
     - Не ссы, Лысый,- цыкнул  Фубрик. - Чтоб  не зашубили, твой  гов.маршал
присмотрит. Точно, Жомка?
     - Да я его нынче с собой не взял! - отбивался император.
     Однако в этот миг из кустов послышался голос нового гов. маршала:
     - Ваше величество! Я тута, готов стоять на шухере!
     Фубрик зверски скривился и вкатил государю моргушник:
     - Ты, хорек! Фуфло гонишь!..
     Император схватился за лоб и замахал рукой:
     - Гов.маршал! А ну, хиляй сюда! Кенты,- умоляюще произнес он, обращаясь
к  уркам,- в натуре, пущай  он  копает, я, бля,  все  равно не могу, у  меня
навыка нет, я император все ж таки! Я лучше на атасе постою, лады?
     Фубрик и Жомка коротко переглянулись, и великодушный Жомка опять пришел
на выручку незадачливому императору:
     -  Слышь, Фубрик: а Лысый  по делу брякнул - какой из него  землекоп, к
хренам! Пусть он лучше на стреме уж стоит.
     - Фубрик, я завтра сюды бригаду землекопов отправлю!  - горячо пообещал
государь.  - Вы  с  Жомкой  их  тута  определите,  куда  им  рыть,  а  мы  с
гов.маршалом на шухере побудем!
     -  Да карту же надо сначала! - с досадой отвечал Фубрик. - Ты скажи там
своему легашу, чтоб он принес ее по-шустрому!
     - Бля буду, скажу! - поклялся император.
     У него вскоре состоялась встреча с обер-полицаем.
     - Я тута хилял,  куда  брякнули,- начал было рассказывать Кули-ака,  но
осекся  под  строгим  взором  государя  -  на  того  неприятное  впечатление
произвели тон и слог министра.
     -  Это  что за  блатной язык?  -  сурово  одернул его  император.  - Вы
забываетесь, господин министр! Мы государственные люди, и пока вы на службе,
я попросил бы... Нахватались жаргона, понимате  ли, у своих подследственных!
Килда с ушами!..
     - Государю  очень  не  понравилась  развязная фамильярность  недалекого
обер-полицая.
     Кули-ака побагровел и виновато согнул спину.
     - Ну, докладывайте,- приказал государь. - Встреча с агентом состоялась?
     Министр посмотрел из-под очков и отвечал опустив глаза:
     - Докладываю,  ваше величество. Так точно, встреча  состоялась. Судя по
всему, с одним из главарей. Получены важные сведения о планах грабителей.
     Министр почмокал губами.
     -  Ну, и каковы  эти  планы?  -  спросил государь,  а про себя подумал:
"Что-то я раньше не замечал за министром этой привычки - губами чмокать"!"
     Кули-ака  снова  глянул  из-под  очков и  спрятал  взгляд за  дымчатыми
стеклами:
     -  Они  хотят  получить  план  подземелья с  обозначением  расположения
находящихся вверху помещений.
     -  Так,  так,- побарабанил кончиками  пальцев  по столу  император.  Он
встал, такой величественный в своем мундире с золотым  шитьем, и пр