отвечал секретарь.
   - Он скоро придет сюда молиться. Архиепископ и так от всего отрекся
ради святости, не хочешь же ты, чтобы я лишил его Духа Божьего. И потом,
никакой я не монсиньор.
   - Ну хоть чуточку, падре. Смотрите, сколько тут у вас благодати.
   Архиепископ даже не заметит.
   - Я же сказал тебе: нельзя. Ступай, церковь закрыта. - И он выставил
нищего на улицу, подав ему пять лир.
   Но едва лишь тот вышел, как Дух Божий покинул храм. Дон Валентине
растерянно озирался по сторонам, с надеждой поднимал глаза к сумрачным
сводам: Бога там не было. И торжественное убранство церкви: колонны,
статуи, балдахины, канделябры - все вдруг утратило таинственный и
праздничный вид, стало скучным и угрюмым. До прихода архиепископа меж тем
оставалось не так много времени.
   В смятении дон Валентине выглянул на улицу, окинул взглядом площадь.
Пусто. Несмотря на Сочельник, никаких следов Божьего присутствия. Из
светящихся окон доносились смех, звон бокалов, музыка и даже брань. Но где
же колокола, где церковное пение?
   Дон Валентине шагнул в темноту и пошел по оскверненным улицам, а вслед
ему неслись звуки безудержного веселья. Впрочем, он знал, куда идти.
   Вот и дом, где вокруг праздничного стола собралось дружное семейство.
Взрослые и дети смотрели друг на друга с любовью, и над ними витал Дух
Божий.
   - С Рождеством вас, падре, - сказал хозяин. - Не окажете ли нам честь?
   - Я спешу, друзья мои, - отвечал дон Валентино. - По моему недосмотру
Бог покинул храм, где вскорости собирается творить молитвы его
преосвященство. Не одолжите ли мне вашей благодати?
   Ведь вам и так хорошо вместе...
   - Дражайший дон Валентине, - сказал хозяин дома, - вы забываете, что
сегодня Рождество. Как же я могу в такой день лишить моих детей милости
Божьей? Я удивлен вашей просьбой.
   Как только он это сказал. Дух Божий покинул дом, улыбки сползли с лиц,
а румяный жареный каплун показался безвкусной жесткой коркой.
   И снова дон Валентине отправился бродить по пустынным черным улицам.
Через какое-то время он опять увидел Бога. Это было у самых городских
ворот, за которыми расстилалась, мерцая в темноте, покрытая снегом
равнина. Над полями и над деревьями, будто ожидая чего-то, парил Бог. Дон
Валентине упал на колени.
   - Что ты тут делаешь? - спросил у него крестьянин. - Или простудиться
захотел? Холод-то какой!
   - Посмотри туда, сын мой, разве ты не видишь?
   Крестьянин без удивления взглянул на Бога.
   - А-а, это наш, - пояснил он. - Каждый год в рождественскую ночь он
спускается с небес благословить наши поля.
   - Послушай, - сказал ему священник, - дай и мне частицу Божьего
благословения. Бог покинул наш город, даже в церквах его нету. Дай мне
хоть чуточку, чтобы архиепископ мог отпраздновать Рождество.
   - И не проси даже, святой отец! Кто знает, за какие грехи Господь лишил
вас своей благодати. Сами виноваты, сами и расхлебывайте.
   - Да, грешны мы, но кто ж безгрешен? Ты многим душам можешь даровать
спасение, сын мой, достаточно одного твоего слова.
   - С меня довольно, коль свою душу спасу, - усмехнулся крестьянин.
   И в тот же миг Дух Божий покинул равнину и исчез в темном небе.
   А дон Валентине пошел дальше. Только все реже встречал он следы Божьего
присутствия, а у кого было немного благодати, тот не хотел ею делиться, и
как только счастливый обладатель Божьего дара говорил "нет". Бог покидал
его.
   Так дошел дон Валентине до бескрайней равнины и вдруг далекодалеко, у
самого горизонта, увидел светящееся облако: это был Бог.
   Тогда он бросился на колени в снег и воскликнул:
   - Господи, подожди меня! Мой архиепископ остался один, и в том моя
вина. Но сегодня ведь Рождество.
   Позабыв про обмороженные ноги, проваливаясь по колено в снег, падая и
снова вставая, молодой священник пошел навстречу свету.
   Хватило бы только сил...
   И вот наконец послышался торжественный многоголосый хор - это пели
ангелы, - и луч света прорезал тьму. Дон Валентине потянул на себя
деревянную дверь и очутился в огромной церкви. Посредине, в полумраке,
молился какой-то священник. А в церкви был настоящий рай.
   - Брат мой, - взмолился дон Валентине, собрав последние силы и все еще
дрожа от стужи, - сжалься надо мной. Я совершил ошибку, и Бог покинул
моего архиепископа в эту праздничную ночь. Дай мне немного благодати,
прошу тебя.
   Молящийся медленно повернул голову, и молодой священник стал еще
бледнее: он узнал прелата.
   - С Рождеством тебя, дон Валентине! - воскликнул архиепископ, вставая
ему навстречу и светясь неземной радостью. - Куда же ты делся, несносный
мальчишка? И что забыл ты на улице в такую беспросветную ночь?
 
   Перевела с итальянского М. Иванова-Анненская.
 
 
   Компьютерный набор - Сергей Петров Дата последней редакции - 23.02.99