из-за  наследственности  рона.  Я  была
уверена, что по-своему Куокс любил сына. Я ничем не могла  подтвердить  это,
только интуицией. Но, несмотря на всю непрочность моей  аргументации,  я  не
верила, что Ур Куокс способен послать своего сына на убийство.
   Единственный, кого хотел убить Джейбриол, был он сам.
   Я встала и обогнула диван. Хотя стена за  диваном  казалась  матовой,  на
деле там было еще одно окно. Когда я дотронулась до  панели,  оно  сделалось
прозрачным.  В  воздухе  парили  флайеры;  их  плавные  очертания   казались
единственными кривыми  линиями  в  этом  прямоугольном  мире.  За  границами
пригородов до самого горизонта тянулась ржавая пустыня.
   Куда Кердж спрятал Джейбриола? В бронированную  темницу  под  городом?  В
подземный командный центр в пустыне? На отдаленной военной базе? Я не знала.
В любом случае его стережет многоуровневая охрана. Что мне делать?
   Даже если я найду его, я не смогу  отправить  его  обратно,  в  руки  Уру
Куоксу и Криксу Куэлену.
   Я могу сделать то, о чем меня просит Кердж,  но  сделать  это  легко  для
Джейбриола. Я могу "обнаружить", что наследник  престола  хайтонов  сошел  с
ума, или что у него разум ребенка, или что отец отрекся от него, так что  он
решил покончить с собой. Если мой брат поверит, что  Джейбриол  не  обладает
никакой ценной информацией, что тот даже не  понимает,  почему  его  пытали,
Кердж скорее  всего  позволит  ему  умереть.  Преимущества  публичной  казни
наследника Хайтонов перевесят любое удовлетворение, которое  Кердж  получит,
оставив его в живых.
   Только я не хотела, чтобы Джейбриол погиб. Я  хотела,  чтобы  он  остался
жив. И свободен. Со мной.
   Я прижала руки к стеклу. Единственной возможностью для нас с  Джейбриолом
жить вместе будет бегство. Как смогу я пойти на это? Прав был Тагер, говоря,
что я никогда не просила ответственности, связанной с моим наследством. Но я
хотела титула Императрицы так сильно, что почти ощущала его вкус. Отказаться
от такой власти - что ж, Рекс верно сказал,  я  не  святая.  Кто,  будучи  в
здравом уме, откажется от шанса править Империей?
   Джейбриол. Вот кто отказался.
   Возможно, он как человек лучше меня. Или умнее. Или слабее. Не знаю.
   Почему-то Тагер понял, что я что-то большее, чем человек, которого я вижу
в зеркале, чем суровый воин с сердцем, закованным в такой слой льда, что  от
него ничего уже не осталось. Он  относился  ко  мне  так,  словно  я  ценнее
какой-то наследницы какого-то престола. Он даже меня заставил поверить в то,
что возможно - только возможно - он прав.
   Но я продолжала слышать голос матери, говорившей про Керджа: "Он менялся.
Шаг за шагом, день за днем, год за годом. Пока я не потеряла  его".  Сколько
времени пройдет, пока она точно так же не потеряет и меня?
   Нет. Нет! Я не хочу так кончить. Я могу приказать, чтобы Тагера  отозвали
сюда, на Дьешу... нет, это было бы в стиле Керджа. Я приглашу  Тагера.  Если
он откажется покинуть Форшир, я пойду к здешнему душеспасителю. Но лучше  бы
Тагер согласился.  Я  знаю  его,  я  доверяю  ему  так,  как  могу  доверять
душеспасителю.
   И здесь живет Рекс. Если у нас будет много времени, много желания и  сил,
как знать, может, мы сможем склеить то, что  порвалось  в  наших  отношениях
после Делоса. Если рядом со мной будут Рекс и Тагер,  который  не  даст  мне
сойти с ума, возможно, все будет хорошо.
   То, что удалось моим родителям - создать семью ронов - это утопия.
   Мечта. Это невозможно повторить. Джейбриолу и мне это никогда не удастся.
   Я не могу бежать вместе с ним.
   Пусть так. Я все равно могу освободить его. Правда,  надо  еще  подумать,
куда ему податься. Он не может попросить убежища у землян. Никто не поверит,
что он такая же жертва аристо, как и мы.
   Если...
   Если только я не выступлю в его  защиту.  Если  администрация  Делоса  не
преставится от шока, это может сработать.  Но  прежде  мне  надо  тайно,  не
засветившись, доставить Джейбриола на Делос.
   Я натянула перчатки. Мне предстояла уйма работы.

14. РАЗУМ ИМПЕРИИ

   Я стояла посреди мощенной бронебетонными плитами площади  перед  зданием,
которое мы называли Пупом. На редкость невыразительное  здание,  двухэтажный
прямоугольник без окон. Даже сейчас, глубокой ночью, площадь освещалась  как
днем, и на белый бронебетонный фасад падали отблески.
   Внутрь здания вела единственная  дверь  без  единой  надписи.  Я  прижала
пальцы к замку, сканер считал отпечатки, и дверь отодвинулась  вбок,  открыв
камеру, похожую  на  воздушный  шлюз.  Только  вместо  воздуха  шлюз  хранил
секреты.
   Стоило мне войти, как наружная дверь мгновенно закрылась. Стены  излучали
достаточно света, чтобы я могла разглядеть псифон в нише у внутренней двери.
Я  вставила  псифон  в  гнездо  на  запястье  и  подождала,  пока  компьютер
просканирует мой мозг.
   Внутренняя дверь отворилась.
   В глубь здания вел коридор со стеклянными стенами. С каждой  стороны  его
располагалось по четыре кабины, в которых сидело по одному человеку.
   Телопы.  Телепатические  операторы.  На   них   были   полные   псифонные
экзоскелеты  -  структуры,  более  сложные,  чем  у  нас   в   истребителях.
Экзоскелеты покрывали тела телопов от бедер до шеи, подключаясь псифонами  в
запястья,  позвоночник  и  шею.  На  некоторых  телопах  были   еще   шлемы,
закрывавшие глаза или головы. Телопам не нужно  шевелиться.  Только  думать.
Большинство их сидели совершенно неподвижно, хотя  мужчина  справа  от  меня
медленно покачивал головой из стороны в сторону, закрыв глаза. Чуть подальше
женщина откинулась назад, созерцая вращающуюся  у  нее  над  головой  гроздь
голограмм.
   "Список охраны, - подумала я. - Персонал. Телопы систем безопасности.
   Пуп. Настоящий момент".
   У меня перед глазами возникло лицо женщины с седыми  волосами  и  резкими
чертами. Под лицом появились  персональные  данные:  имя,  возраст,  степень
допуска и прочая информация из досье КИКС.
   "Одновременный показ", - подумала я.
   Женский портрет уменьшился в восемь раз; рядом с ним появились  еще  семь
портретов - телопы, контролирующие безопасность Пупа. Я шла по  коридору,  а
мой центр сравнивал портреты с людьми, сидящими в кабинах. Я откладывала  их
персональные данные в память своего  центра.  Хотя  я  привыкла  к  "двойной
экспозиции", при  которой  псиберпейзаж  накладывает  ментальные  образы  на
реальное, воспринимаемое моими глазами изображение, голова немного кружилась
от созерцания образа телопа в мозгу и его живого прообраза перед глазами.
   Коридор уперся в другой шлюз. Я вошла в него так же,  как  в  первый.  На
этот  раз,  когда  я  подключилась  к  псифону,  у  меня  в  мозгу  раздался
металлический голос:
   "Имя?"
   "Соскони Валдория, праймери".
   "Цель?"
   Я  постаралась  сделать  свой  разум  гладким  как  поверхность  озера  в
безветренный день.
   "Перекодирование Т12".
   Внутренняя дверь открылась.
   Я вышла в круглый вестибюль. Белые стены, на полу синий ковер. Вдоль стен
раскрытыми гороховыми стручками  стоят  синие  кресла.  В  центре  вестибюля
уходит в потолок белая металлическая спиральная лестница.
   Ковер глушил мои шаги. Даже когда я начала подниматься по лестнице,  стук
подошв о металл казался приглушенным. Лестница  упиралась  в  гладкую  белую
стену, из которой торчал псифон. Я взяла его и подключила к запястью.
   Новый голос вошел в мое сознание, холодный и безликий:
   "У меня нет записи о вашем намерении работать на компьютерном блоке Т12".
   "Проверьте наличие в списке". Я стояла, расслабившись. Вестибюль внизу  -
белые  стены,  лестница  -  я  знала,  что   кроется   за   этими   гладкими
поверхностями. Датчики фиксировали все - от моего  дыхания  и  до  излучений
мозга. Любая сомнительная реакция вызовет тревогу.
   Тревога могла прозвучать даже если я не насторожила  датчики.  Эта  дверь
открывалась только перед пользователями, занесенными в список,  составляемый
лично Керджем. Иногда я была в этом списке, иногда нет. Мой центр  просчитал
76-процентную вероятность того, что я включена в список сейчас - в  связи  с
подготовкой к допросу Джейбриола. Но стопроцентной  уверенности  у  меня  не
было.
   Поэтому я просто ждала.
   Стена открылась  как  затвор  скоростной  фотокамеры,  пропустив  меня  в
короткий туннель. Я прошла в другую комнату с белыми стенами и синим  ковром
на полу. Стена у меня за спиной вновь закрылась,  не  оставив  и  намека  на
проем.
   Мебели в этой комнате не было. Ничего, кроме компьютеров. Каждый стоял на
отведенном ему месте на синем ковре -  некоторые  сами  по  себе,  некоторые
подключенные к периферийным устройствам. Акустика глушила гул их работы  так
же, как глушила мои шаги в вестибюле. Всего здесь было десять компьютеров.
   ЕМ16 представлял собой цилиндр из черного плексигласа в  палец  толщиной,
стоявший почти в центре комнаты. Два метра в высоту и метр в диаметре.
   Внутри горели огни, некоторые мигали. С одной  стороны  цилиндра  имелось
отверстие - "дверь" шириной в полметра. Ступив в него, я оказалась в нише со
скругленным потолком и круглой скамьей, идущей вдоль внутренней  поверхности
цилиндра. Я разулась, сняла тренировочный костюм и белье.
   Кондиционированный воздух холодил кожу. Я встала в центр цилиндра,  и  из
пола выросла труба, отделившая меня от  внешнего  мира.  Серебристые  стенки
были достаточно прозрачными, чтобы я видела темное пятно -  свою  одежду  на
скамейке. Обуви на полу я уже не видела.
   Из пола вырос металлический каркас, охвативший ремнями мои колени, талию,
грудь, шею, руки. В гнезда на моем теле вставились псифоны.
   Я старалась отогнать образ себя самой, обнаженной и связанной по рукам  и
ногам в трубе размером со средний гроб. Мне надо прятать свой страх.
   Человек, имеющий уважительную причину включиться в  ЕМ16,  не  испугается
клетки для незваных  гостей.  Единственная  причина,  по  которой  он  может
отказаться освободить меня после того, как я закончу работу, -  это  если  я
дам ЕМ16 повод для подозрений.
   Комната исчезла. Я  летела  над  холмами  и  долинами  псиберпространства
словно призрак над виртуальным сельским ландшафтом.
   "Привилегированный режим", - доложил ЕМ16.
   Я  облегченно  вздохнула.  Сработало.  Игра,  что  привела   меня   сюда,
окупается.   Существовало   лишь   два   пути   включиться   в   систему   в
привилегированном режиме. Один был открыт только  членам  Триады.  Второй  -
через компьютеры Пупа.
   Я обернула свое сознание защитным покрывалом и постаралась войти  в  Сеть
бесшумно, что было равноценно неподвижности. Сегодня я воспринимала  ее  как
сетку прозрачных нитей,  вспыхивавших  искрами  всех  цветов  видимой  части
спектра. Псибероборудование натягивалось в  ячейках  Сети  тонким  кружевом,
искрившимся каждый раз, когда пользователь включал его. Впрочем, искры  были
слишком  слабыми,  чтобы  их  могло  разглядеть  большинство  пользователей,
включая Керджа. Но я видела их отчетливо.
   Этой ночью я не ощущала мощного  потока  энергии,  генерируемого  в  Сеть
Керджем. Он побывал здесь раньше; след его операций еще  не  изгладился.  Но
сейчас  он  должен  спать  -  один  среди   всех   систем   безопасности   и
телохранителей на верхнем этаже  небоскреба.  Утверждение  Мака,  что  Кердж
живет во дворце, являлось прикрытием; пока он не разберется  с  Джейбриолом,
он будет оставаться как можно ближе к центру операций.
   Нет, опасность исходила не от Керджа. Моя тетка - старший член  Триады  -
была куда опаснее. Кердж - гигантский траулер, ловивший Сколи-Сетью все, что
ему нужно. Мой отец - океан,  поддерживающий  его,  качающий  его  на  своих
волнах. Но именно моя тетка связала Сеть в то орудие власти, каким она стала
сегодня. Тонкостью своих операций она достигала того, чего  Кердж  добивался
грубой силой. Не знай я, куда смотреть, я бы и не заметила ее присутствия.
   Ее ловушки стояли повсюду. Почти ничего не избегало ее внимания. В то  же
мгновение, когда ЕМ16 признал меня, один  из  тетушкиных  соглядатаев  засек
информацию и отложил в архив ее личной системы безопасности.
   Я сконцентрировалась на ячейке, уловившей данные о  моем  вторжении.  Она
увеличилась в размере, заполнив все поле моего зрения. Информация обо мне  -
надпись "привилегированный режим" - хранилась в маленькой  камере  -  ячейке
памяти - под кружевной пленкой псибероборудования. Я  скользнула  в  камеру,
стараясь не задевать лениво колыхавшихся вокруг  меня  морскими  водорослями
лент псибероборудования. Потом  я  стерла  ячейку.  Возвращение  прошло  так
гладко, что ни одна вспышка не выдала моего присутствия.
   Затем я стерла все записи о моем входе в Пуп. Я вызвала всю информацию  о
телопах, которую списала с досье, и  нашла  их  в  Сети.  Орудуя  сеткой,  я
вложила в них ложные  воспоминания.  Стирать  память  телопов  труднее,  чем
обычную компьютерную память, но у меня хватало опыта,  чтобы  проделать  это
так, чтобы никто, в том числе они сами, ни о чем не догадались. Подряди  моя
тетка ЕМ16 на поиски следов моей деятельности, она бы их обнаружила.
   Но у нее  не  было  повода  подозревать  меня  в  таком  лишенном  логики
поступке, как использование ЕМ16 для взлома системы охраны вокруг Джейбриола
Куокса.
   "Соскони?"
   Я застыла. Отец? Что он здесь  делает?  Цвет  Сети  потеплел,  и  у  меня
возникло  странное  ощущение,  будто  псиберпейзаж  улыбается.   Ничего   не
шевельнулось в Сети, но чувство не проходило.
   Кого я никак не ожидала встретить - так это отца. Ему  полагалось  сейчас
находиться на Лишриоле. Они с матерью навещали там внуков  -  это  напомнило
мне, что я еще не внесла вклада в эту семейную копилку. Я и представить себе
не могла, что он может войти в Сеть оттуда.  Единственным  способом  сделать
это  было  использование  пульта  связи,  оборудованного  матерью  на  верху
северной башни нашего дома. Прежде эта маленькая комната, попасть в  которую
можно было только по крутой спиральной лестнице, использовалась  как  свалка
поломанного сельскохозяйственного инвентаря.
   Отец терпеть не мог этот пульт. Хотя само псиберпространство завораживало
его, он по  возможности  старался  не  пользоваться  машинами,  открывавшими
доступ туда. Он делал это только в крайних случаях, а визит к внукам вряд ли
относился к их числу.
   И все же он где-то здесь, это точно. Я  не  замечала  его,  поскольку  он
заполнял псиберпространство - все его нити, пленки и искры.  Если  бы  я  не
знала точно, я  бы  подумала,  что  он  находится  на  Дьеше,  подключившись
прямиком к одному из центральных терминалов, которые Триада использовала для
питания Сети энергией.
   Я спряталась, окружив себя завесой помех. Он искал меня: Сеть дрожала  от
его усилий. Однако мало-помалу его уверенность  в  том,  что  он  чувствовал
меня, таяла, превращаясь сначала  в  колебания,  потом  в  досаду  на  такую
нелепую ошибку. В конце концов он переключил свое внимание куда-то еще.
   Теперь я двигалась осторожнее. Но данных, за которыми я сюда пришла,  все
не было. Я не обнаруживала ни малейшего  намека  на  информацию  о  пленении
Джейбриола.
   То, что я в конце концов нашла, было чистой случайностью.  Псимвол,  один
из  сотен,  сгруппированных  в  ячейке  Сети,  посвященной  нашим   торговым
отношениям  с  землянами.  Каждый  псимвол  означал  планету.  И  среди  них
совершенно невинно сидело цветное изображение острова на Земле под названием
Делос.
   Собственно, в этом не было ничего особенного. Мы использовали этот символ
для обозначения планеты Делос, названной в честь острова на Земле.
   Вот только торгового соглашения  с  планетой  Делос  у  нас  не  было.  Я
относилась к узкому кругу людей,  знавших,  что  Кердж  разорвал  договор  с
Делосом из-за их политики  предоставления  политического  убежища  гражданам
Империи. Это держалось в тайне: вряд ли народу  понравится,  что  их  лишают
права убежища.
   Я сконцентрировалась на псимволе "Делос", и он рос до тех пор, пока я  не
смогла разглядеть каждую деталь острова, от серо-коричневых скал до  голубых
волн Эгейского моря, плещущихся у золотых пляжей.
   "Открыть файл", - подумала я.
   Остров раскололся пополам и отворился, как дверные  створки.  Я  услышала
запах моря и водорослей и шум прибоя. Столбик псимволов показал  мне,  какие
функции я могу использовать, работая с этим файлом.
   Я переключила внимание на маленький свиток, перевязанный красной  лентой.
Список файлов. Текстовые записи. Конечно, я гораздо  быстрее  нашла  бы  все
необходимое, используя интерактивную симуляцию содержимого записей.
   Однако чем больше я позволила бы делать моему центру, тем больше  был  бы
шанс выдать свое присутствие. Читать текстовые записи на ЕМ16 было все равно
что драться мечом на войне, имея при этом боевой крейсер.  Однако  меч  куда
менее заметен, чем крейсер, в ситуации, когда надо прятаться.
   Лента соскользнула со свитка, и тот развернулся с шорохом старой  бумаги,
заполнив  поле   зрения   списком   доступных   файлов.   Он   был   написан
каллиграфическим почерком моей тетки, но компьютер услужливо перевел  его  в
мой излюбленный янтарный шрифт.
   Черт! ЕМ16 с таким же успехом мог бы врубить сирену,  извещающую  о  моем
присутствии любого, кто заглянет в этот файл  следующим.  "Отменить  перевод
шрифта", - подумала я.
   Текст вернулся в прежнее состояние.
   "Псимвол", - подумала я.
   Дисплей мигнул, вернув меня в Сеть. Псимвол-остров  ждал  в  нижнем  углу
псиберпейзажа маленькой зеленой точкой.
   Я выбиралась из Сети.  Яркие  полосы  света  скользили  по  бокам,  меняя
яркость и  цвет.  Менялись  даже  запахи:  металлические,  острые,  сладкие,
едкие...
   Наконец  я  достигла  внешнего  слоя.  Здесь  ждали  основные   псимволы,
отображающие специфические функции программ. Я сконцентрировалась на  образе
врача с хирургическим лазером...
   Мое сознание сделалось  черным:  ни  образов,  ни  слов,  ни  звуков,  ни
запахов...
   "Обозначить местоположение памяти", - подумал ЕМ16.
   "Псимвол "Делос", последнее изменение шрифта", - подумала я.
   Появилась колонка букв и цифр, белых на черном фоне.
   "Заменить каждую третью букву "А" на "О".
   Буквы заменились, стирая все записи о том, что ЕМ16 менял шрифт, когда  я
открывала файл "Делос".
   "Изменения завершены".
   "Стереть запись". Команда "Стереть" сопровождалась  паролем,  необходимым
ЕМ16 для ее выполнения.
   Перед моим мысленным взором снова появилась Сеть. Возвращая меня  в  нее,
ЕМ16 стер все записи о том, что я правила его память.  Моя  тетка  поставила
функцию  "Стереть  запись"  в   качестве   предосторожности,   чтобы   иметь
возможность входить в память ЕМ16, не оставляя  следов.  Я  знала  об  этом,
поскольку  тетка  сама  заставляла  меня   пользоваться   этим,   когда   мы
перепрограммировали защитные системы ЕМ16 год назад.
   Я вернулась к торговым псимволам. Когда  я  открыла  псимвол  "Делос",  я
снова услышала шум прибоя о невидимый берег.  Свиток  снова  развернулся.  Я
оставалась "невидимой", молча читая строки на свитке. Но Сеть знала  о  моем
присутствии, услужливо перематывая свиток, когда  я  доходила  до  последней
строки.
   Ничего особенного. Обыкновенные записи о торговых переговорах с  Делосом,
депеши от  Секретариата  Торговли  Союза  Миров,  предлагавших  восстановить
соглашение... Я закрыла файл и пробежала взглядом  по  остальным  псимволам.
Что я ищу? Не могу же я открывать все файлы подряд.
   Кердж  редко  спит  больше  нескольких  часов,  и  к  моменту,  когда  он
проснется, мне надо убраться из ЕМ16.
   Другой  файл  привлек  мое  внимание.  "Артемида".  Название  из   земной
мифологии. Артемидой звали  богиню,  родившуюся  на  острове  Делос,  сестру
Аполлона. Совершенно естественное название файла, относящегося к Делосу.
   Но Артемида имела особое значение для Керджа, известное  только  мне.  Он
всегда увлекался земной мифо