начал Бутов,  -  есть приятель не приятель,
собутыльник не собутыльник,  короче - знакомый. Работает в совхозе слесарем.
Кропотин его  фамилия.  Золотые руки.  Кому  мясорубку починит,  кому чайник
запаяет,  деталь от мотоцикла выточит.  Брался и ключи делать.  У него целая
связка  разных.  Остается  подобрать подходящий.  Ну,  и  подпилить немного,
подправить...
     - Давно он живет в Рощине?
     - Года  три.  Одинокий.  Точнее,  разведенный.  Семья у  него в  другом
районе, платит алименты на двоих детей. Ни с кем особенно не сходится.
     Бутов замолчал, задумчиво чиркая что-то на листочке бумаги.
     - Делает ключи, говорите? Ну и что?
     - Был он у Парабуков накануне.  В воскресенье.  Муж продавщицы вместе с
ним  печь перекладывал в  доме.  Управились к  вечеру.  Как в  таких случаях
водится,  - надо посидеть. А хозяйка задерживается. Раз муж пошел в магазин.
Она говорит, что ждет инкассатора. Второй раз позвал ее. Она заперла магазин
и пришла, организовала стол. Парабук говорит, что он сказал Кропотину насчет
инкассатора.  Подожди,  мол,  Аня сдаст деньги и придет, потому что Кропотин
якобы уже хотел уйти.  Но  Кропотин уверяет,  что об  инкассаторе и  речи не
было.
     - Вы, значит, говорили с ним?
     - Беседовал.
     - Ну и какое впечатление?
     - Путается или молчит.
     - А как супруги считают?
     - Продавщица прямо заявила:  у нее ни на кого подозрений нет.  Говорит,
не  хочет  понапраслину возводить.  А  муж  ее  дал  странную характеристику
слесарю:  приглашают его,  мол, в селе для разных домашних поделок, подносят
за труд, а в общем недолюбливают.
     - За что?
     - Недолюбливают,  и  все.  Деревенским не  нравится,  что  Кропотин сам
сторонится людей.  Таким образом, что получается: Кропотин умеет подделывать
ключи, стеснен из-за алиментов в средствах...
     - А левые заработки?
     - Что в  деревне заработаешь?  Выставят выпивку,  да  и  то  не  всегда
покупную...  И  последнее -  слесарь знал,  что  в  тот  вечер инкассатор не
приехал и выручка осталась в магазине.
     - Будем выражаться точнее - мог знать.
     - Хорошо, - улыбнулся Бутов, - мог знать.
     - Как поздно он ушел от Парабуков?
     - Засветло.
     - А как с ключами?
     - Тут  два  варианта:  или заготовил их  заранее,  или сделал в  тот же
вечер...
     - Сложно, Сергей Сергеевич. Он раньше бывал у продавщицы дома?
     - Был. Чинил насос для колодца.
     - Задолго до хищения денег?
     - Весной.
     - Давненько.
     - Я сам чувствую,  что с ключами сложно,  -  кивнул Бутов.  - Но вполне
возможно.  Я  интересовался:  для  того,  чтобы  подобрать и  выточить ключ,
хорошему слесарю времени нужно немного.  С  полчаса.  Для  этого надо  иметь
только образец или слепок.
     - Вы думаете, он снял слепок?
     - Не знаю...
     - Вы говорите, Кропотин утверждает, что не слышал об инкассаторе?
     - Да.
     - А Парабук уверяет, что говорил об этом?
     - Вот именно.  И  сынишка их  помнит разговор об  инкассаторе.  Он тоже
находился в комнате.
     - Странная забывчивость у Кропотина.
     - Подозрительная.
     - Насколько я понимаю, вы сейчас занимаетесь этой версией?
     - Да. Но все равно я больше склонен думать, что инсценировка...
     - Первая любовь не ржавеет, - улыбнулся я.
     - Интуиция.  Но, чтобы совесть была спокойна, проверю и Кропотина. Если
уж не он, то одна дорожка - Парабук. Я ведь, кажется, все село перешерстил.
     - В том числе и сына продавщицы?
     - Конечно, Захар Петрович. В школе даже был.
     - Ну-ну?
     - Учится  он   не   очень  хорошо,   но  грешков  вроде  воровства  или
сомнительных товарищей за  ним  не  имеется.  Хотя  у  них  в  школе не  все
благополучно.  Несколько учеников восьмого класса  летом  занимались мелкими
кражами на дачах.  И  еще одна деталь:  он ходит в  школу в соседний поселок
Житный,  в десятилетку. Километров шесть от Рощина. При школе буфет. Но мать
денег не дает,  чтобы не приучать к ним, так он стреляет пятаки на булочки у
одноклассников. Укради он деньги в магазине, уж наверняка не удержался бы от
"кутежа". Как вы считаете?
     - Ну что же, хорошо, что вы побывали и в школе...
     Я  поднялся уходить.  На  прощанье попросил Сергея  Сергеевича все-таки
держать меня в курсе дела.  Новые обстоятельства, вскрытые им, могли повлечь
за собой неожиданности в расследовании.

     ...Новость в  рощинском деле я узнал не от Бутова.  Через три дня после
разговора со  следователем в  райотделе внутренних дел ко мне в  прокуратуру
пришел  взволнованный  посетитель.  Это  был  муж  продавщицы.  Рыжеволосый,
высокий, несколько рыхлый, он отчаянно шепелявил. И я с трудом разобрал, что
до  этого Парабук уже побывал в  милиции,  но Бутова там не нашел и  поэтому
решил обратиться ко мне.
     - Так все же что случилось? - спросил я у него.
     - Пашу нашего того...  - проговорил он с клекотом и зажал рукой дряблые
щеки. Слез у Парабука не было видно, но я чувствовал, что он рыдает.
     Признаться,  я растерялся. Кое-как успокоил его и попросил рассказать о
случившемся.
     - Нюся волосы на себе рвет, места себе найти не может. Пропади пропадом
эти деньги!  Зря мы с милицией связались.  Собрали бы как-нибудь... Пашенька
ведь у нас один был...  Помогите,  товарищ прокурор, найти подлюгу... Своими
руками задушу.
     - Ваш сын пропал? - разобрался я наконец в его нескладном рассказе.
     Парабук всхлипнул, вытер пятерней лицо и обреченно произнес:
     - Убили мальчонку... За какие-то пятьсот шестьдесят рублей, пропади они
пропадом.
     Я  вспомнил об  "угрозе",  подброшенной в  несгораемый ящик  рощинского
магазина, и мне стало ясно горе этого человека.
     - Когда убили, кто, где? - сдерживая волнение, спросил я.
     - Вчера... В лесу... Если бы знать этого гада!
     - Почему же вы только сегодня сообщаете об этом?
     - Да  все не верили,  ждали,  что придет Пашенька.  Всю ночь просидели.
Утром уж невмоготу стало.  Весь лес обшарили.  Не нашли.  В Житном был.  Как
узнали,  что он  вчера в  школу не  приходил,  с  Нюсей припадок случился...
Исполнили угрозу.
     - Значит, сына вы не нашли? - спросил я, несколько успокаиваясь.
     - Наверное, здорово спрятали, гады.
     - Ну  вот что,  товарищ Парабук.  Пока еще неизвестно,  что с  ним.  Мы
примем меры к розыску... Будьте мужчиной, возьмите себя в руки.
     Мои  слова,  кажется,  возымели действие.  Парабук перестал бормотать и
сидел тихо, пока я связывался с милицией. По моему заданию дежурный разыскал
Бутова, и я попросил следователя срочно приехать ко мне.
     Парабук,  видя,  что за дело взялись всерьез и безотлагательно, немного
успокоился и стал рассказывать связнее.
     Выяснилось следующее.
     Вчера утром Павел, как всегда, утром ушел в школу. Обычно их собирается
несколько ребят.  Дорога в  Житный неблизкая.  Иногда ученики едут  попутной
машиной,  но чаще дуют прямиком через лес. В хорошую погоду, конечно. В этот
раз Павел дожидаться товарищей не стал -  спешил. Он был дежурным по классу.
В школу младший Парабук не явился. Его больше никто не видел.
     После  того   как   были  выяснены  все   обстоятельства  и   выполнены
соответствующие формальности, муж продавщицы ушел.
     - Что вы скажете? - задал я вопрос Бутову.
     - Ума не приложу,  -  признался следователь.  -  Это совсем спутало мне
карты. Неужели реализована "угроза"?..
     - Как убивается мужик,  - сказал я, вспомнив Парабука. - Представляю, в
каком отчаянии мать.
     - Мне кажется, она более сдержанна. В Рощине так и говорят, что у них в
семье за мужика Нюся. Действительно, та - кремень.
     - А  с  другой стороны -  единственный сын.  Дело-то,  оказывается,  не
шуточное.
     - Я поеду, Захар Петрович?
     - Конечно.  Я,  наверное, тоже буду в Рощине. Надо быть в Житном, так я
подскочу.
     В  поселок  Житный  я  наезжал  регулярно  по  депутатским делам.  Меня
выдвинули в  райсовет рабочие местного льнокомбината.  Назавтра я  поехал  к
своим избирателям и  пробыл в поселке до обеда.  Мой шофер Слава с небольшой
охотой на обратном пути завернул в Рощино.  Дело в том, что накануне зарядил
дождь и дорогу развезло.
     Сергея  Сергеевича я  нашел  в  сельисполкоме,  в  комнате  участкового
инспектора.  Следователь отогревался возле печки.  Тут  же  висел его  плащ,
грязный и мокрый насквозь.
     - Ну и погодка, - сказал Бутов. - Как назло.
     - Грибы пойдут,  - откликнулся участковый инспектор. - Бабы жаловались:
сухо, поганки и те не вылазят.
     - Шут с ними,  с грибами.  Кому развлечение,  а кому мука,  - проворчал
Сергей Сергеевич.
     - Без  грибочков  зимой  плохо,  -  не  унимался  участковый.  -  Люблю
солененькие...
     По  нахмуренному лицу следователя я  понял,  что он недоволен.  Видимо,
никаких проблесков. А тут еще дождь.
     - Весь  лес  обшарили,  -  пояснил Бутов.  Я  невольно взглянул на  его
сапоги. - Ничем обрадовать не можем, товарищ прокурор.
     - Вижу, - сказал я. - Вы останетесь или поедем домой?
     - Если разрешите, то я с вами.
     - Конечно.
     Сергей Сергеевич, поеживаясь, залез в мокрый плащ. Мы вышли к машине.
     - Взглянем  на  магазин,  -  предложил  я,  желая  посмотреть на  место
происшествия. - Парабук работает? - спросил я по дороге у следователя.
     - Работает, - ответил он, кутаясь в свою промокшую одежду.
     На  первых порах  Сергей Сергеевич хотел было  отстранить продавщицу от
работы. Я ему посоветовал повременить с решительными мерами.
     - Сейчас направо, - сказал Бутов водителю. Слава завернул в переулок, и
показался небольшой каменный дом с деревянной пристройкой. - Приехали.
     В  темном  помещении  тускло  светилась  лампочка.  Было  тесно,  пахло
хозяйственным мылом и дешевым одеколоном. У прилавка стояли два покупателя -
старуха в мужском плаще и девочка лет десяти.
     Анна  Парабук  что-то  взвешивала на  весах  и,  увидев  нас,  как  мне
показалось,  на мгновенье растерялась. На ней был чистый белый халат, темная
косынка повязана узлом на затылке.
     Сунув старухе кулек и приняв деньги, Парабук тихо сказала девочке:
     - Поди, Татьяна, придешь попозже...
     - Мамка стирает,  за мылом послала. - Девочка протянула продавщице руку
с несколькими монетами.  Парабук,  не глядя,  сгребла деньги,  автоматически
протянула куда-то руку и подала кусок мыла.
     Проводив покупательницу до порога, с лязгом закрыла тяжелую щеколду.
     - Опять осматривать будете? - обратилась она почему-то к одному Бутову.
     Лицо у Парабук было мрачное,  под глазами заметны жгуче-синие тени. Она
двинулась впереди нас  походкой тяжеловеса.  Мне  стало  жаль  ее.  Я  почти
физически ощутил горе этой женщины.
     За  основным  помещением  следовала  небольшая  подсобка,  заставленная
коробками,  ящиками,  мешками.  На простом столе стоял ящик, обитый цинковым
железом.  Тот  самый,  который фигурировал в  деле  как  сейф.  Окошко  едва
пропускало свет  сквозь  грубые  толстые металлические прутья.  Из  подсобки
дверь  выходила  во  двор,  усыпанный мокрыми,  прибитыми к  земле  опавшими
листьями.
     - Здесь мы живем, - просто сказала Парабук.
     Из жилого помещения вело крыльцо под навесом.  В глубине дворика темнел
деревянный сарай. К нему прилепилась оштукатуренная беленькая пристройка.
     - Всякий  инструмент держим,  -  указала  хозяйка на  сарай.  -  А  это
флигелек. Паша летом спит.
     Парабук с  трудом подавила вздох.  И  я  еще раз подумал:  велико же ее
горе, если сын действительно погиб.
     - Дома обыск будете делать? - спросила продавщица.
     - Нет,  -  сказал Бутов и  спросил,  видимо,  чтобы несколько разрядить
обстановку: - А супруг ваш где?
     - На почту побежал,  с родственниками телефонный разговор заказан. Пашу
все спрашиваем. А, пустое все это, - горестно махнула она рукой.
     Распрощавшись  с  Парабук,  мы  поехали  вдоль  села.  Слава  поминутно
чертыхался.  Машина  перелезала через  колдобины,  буксовала.  Из-под  колес
летели фонтаны грязи.
     - Вон просеку видите? - показал рукой следователь.
     Рощинские дома дугой опоясывали поле.  Дорожка отрывалась от  последней
избы и прошивала стену темного леса, застывшего вокруг села.
     - По  ней  школьники ходят в  Житный.  Этим путем ушел последний раз  и
Павел.
     - А какое настроение было у мальчика накануне исчезновения? - спросил я
следователя.
     - Какое  настроение?  Весь  вечер  просидел  над  гербарием.  Хотел  на
следующий день удивить учительницу.  Вот и  удивил!  -  с  грустью в  голосе
ответил Бутов.
     Наша  машина выбралась наконец на  шоссе,  и  шофер  перестал костерить
дорогу. Под шинами зашелестел асфальт.
     - В  глухом  закуточке  расположен  магазин,  -  сказал  я.  Мысли  мои
перескакивали с одного на другое.
     Действительно, путаное было дело. Странная кража, записка, подброшенная
в железный ящик, пропавший паренек...
     - Сергей  Сергеевич,   может,  мы  подключим  к  этому  делу  и  нашего
следователя?  -  спросил я.  Если  это  убийство,  делом  должна  заниматься
прокуратура.  Я  не  хотел,  чтобы  Бутов  истолковал  мое  предложение  как
недоверие. Однако порядок есть порядок.
     - Это уж как вы считаете нужным,  -  отозвался Бутов. И я не понял: ему
было все равно или он скрывает обиду.
     Некоторое время мы ехали молча.
     - Ладно,  пока  продолжайте  расследовать  сами,  -  сказал  я,  будучи
убежден,  что  с  мальчишкой просто  какое-то  недоразумение или  несчастный
случай...

     ...Меня вызвали в  областную прокуратуру,  и  я,  намереваясь пробыть в
командировке день-два,  задержался на целую неделю.  А когда вернулся домой,
узнал, что Сергей Сергеевич в Рощине. Вскоре следователь был у меня.
     - Картина вырисовывается следующая,  -  начал он свой доклад.  -  В тот
день,  когда Павел Парабук исчез,  его видели утром направляющимся в сторону
леса двое свидетелей.  Пенсионерка и совхозный бухгалтер.  Он прошел мимо их
дома с портфелем и удалился по просеке.
     - Это, кажется, было известно и раньше.
     - Подождите,  Захар Петрович.  Я  заостряю ваше внимание.  Итак,  Павел
проследовал по  дороге в  лес.  Помните,  когда мы  были  в  Рощине,  я  вам
показывал эту просеку.  Минут через десять-пятнадцать по  той же дороге и  в
том же направлении проехал на велосипеде слесарь Кропотин.
     Сергей Сергеевич сделал паузу.
     - Тот самый, что был накануне хищения в доме Парабуков? - уточнил я.
     - Вот именно.  Проезд Кропотина подтвердили еще несколько человек.  Это
понятно.  Велосипед всегда  будоражит собак.  Поэтому  слесаря  и  заметили.
Кропотин тоже въехал по просеке в лес и,  естественно, скрылся за деревьями.
На работу он явился с большим опозданием. Был злым и раздраженным.
     - Вы его допрашивали?
     - Неоднократно.  Он говорит,  что поехал в  Житный пораньше к  открытию
хозяйственного магазина за рубероидом, залатать прохудившуюся крышу. Сначала
Кропотин показал,  что магазин якобы был закрыт.  Потом сказал,  что магазин
был открыт, но рубероида не было.
     - Вы проверили?
     - Конечно.  Ложь.  Самая отъявленная.  Магазин был  открыт -  это  раз,
рубероид продавали до обеда - это два...
     - Постойте, он не привез рубероид?
     - Вот именно. Никакого рубероида он не привозил.
     - В хозяйственном магазине помнят,  что он приезжал?  Ну, интересовался
нужным ему товаром?
     - Продавец говорит,  что к открытию магазина приезжает много народу.  И
вообще осень у  них  -  горячая пора.  Люди  готовятся к  дождям и  холодам,
чинятся, ремонтируются... Короче, продавец его не помнит.
     - Но это еще не доказательство.  Кропотин в тех краях, как вы говорите,
человек сравнительно новый. Хозмагазин - место бойкое, народу много.
     - Я понимаю,  - кивнул Бутов. - Однако слесарь сам сказал, что поехал в
Житный за  рубероидом.  Он мог назвать что угодно.  К  теще,  к  бабенке,  к
приятелю.  Но Кропотин упорно твердит:  хотел купить рубероид.  А этот самый
рубероид он  не  привез,  хотя хозмаг в  то время был открыт и  нужный товар
имелся... Я правильно рассуждаю?
     - В  принципе  -  да.  Как  же  Кропотин  объясняет  несоответствие его
показаний с действительным положением вещей?
     - Никак. Молчит. Далее. Я спрашиваю: ты, Павла Парабука обогнал в лесу?
По  логике,  на  сколько тот  мог  уйти за  десять-пятнадцать минут,  что их
разделяли по  времени?  Дорога там,  по существу,  одна.  А  так -  бурелом,
запутанные тропинки... Но Кропотин утверждает, что мальчика он не видел.
     - Может быть,  парнишка свернул на более короткий путь? Он был пеший, а
Кропотин на велосипеде.
     - Я проделал такой эксперимент.  Попросил нескольких товарищей Павла по
отдельности показать,  как  они  обычно идут в  школу.  Маршрут,  показанный
всеми,  совпадал с тем,  по которому якобы ехал до Житного и обратно слесарь
на велосипеде.
     - Мальчишка же!  Какой-нибудь  птичкой  заинтересовался или  за  белкой
погнался. Свернул в сторону...
     - Павел спешил.  Он был в тот день дежурный, а дежурные приходят раньше
всех  из  класса.  Я  узнавал,  их  учительница  очень  строго  относится  к
дисциплине.  Представляете, мальчик думает об одном - скорее прийти в школу.
Главное, он несет в портфеле замечательный гербарий!
     Я невольно улыбнулся.
     - Разноречивые и  путаные показания слесаря Кропотина позволяют сделать
определенные выводы.  -  Следователь посмотрел на меня и поправился: - Могло
быть так.  Он видел из своего дома,  что Павел прошел по дороге в лес. Один,
без товарищей.  И  тут же отправился вслед на велосипеде,  чтобы осуществить
свою страшную угрозу.  Это  в  том  случае,  если Кропотин заранее обдумывал
преступление.  А  возможно,  что  Кропотин действительно собрался приобрести
рубероид и встретил мальчика случайно. У них возникла перебранка, и в порыве
гнева Кропотин ударил Павла или совершил другое действие, повлекшее за собой
смерть мальчика.  Но дело сделано.  Надо надежно спрятать труп.  О намерении
ехать в магазин Кропотин и думать забыл.
     - Одну минуточку,  Сергей Сергеевич,  -  перебил я Бутова.  - Вы хотите
сказать, что Кропотин, по вашему мнению, возможно, и не является похитителем
денег из магазина Парабук?
     - Да.
     - Так для чего же ему совершать нелепое убийство?
     - Объясню.   Когда  я   допрашивал  Кропотина  до  исчезновения  Павла,
Кропотина возмутило то,  что мальчик дал показания против него.  Помните,  я
вам  говорил,   что  Павел  присутствовал  при  том,  когда  отец  сказал  в
присутствии Кропотина об инкассаторе?
     - Вы предъявили Кропотину показания Павла и его отца?
     - Да.  Слесарь был прямо сам не  свой.  Кричал,  что мы верим какому-то
сопляку,  а  ему нет.  И  затаил на парнишку злобу.  Может быть,  с  этого и
начался у них в лесу разговор, который кончился трагически.
     - Теперь я понял вас. Кропотин мог иметь основания напасть на мальчика,
даже не будучи вором?
     - Вот именно.
     - Я надеюсь, что вы не предъявили ему обвинение в убийстве?
     - Кропотин свою вину отрицает полностью.  Так же,  как и кражу.  Но мне
кажется,  что у нас есть основания для взятия его под стражу. Посидит, будет
давать более правдивые показания.
     - А не рано?
     - Все нити ведут к нему! - горячо воскликнул Бутов.
     - Раньше вы так же были уверены в виновности продавщицы, - заметил я.
     Бутов развел руками, но ничего не сказал.
     - Личность Кропотина выяснили? - спросил я.
     - Конечно.  Знаете, почему он ушел от жены? Вернее, она забрала детей и
ушла от него? Он ее избил. Причем жестоко.
     - На какой почве?
     - Якобы из-за ревности.
     - У него есть судимость?
     - Нету.  Ее  родственники хотели подать заявление,  но  жена  Кропотина
воспротивилась.
     - Посчитала, что у мужа были основания?
     - Трудно сказать.  Все-таки отдать отца своих детей под суд... Опять же
и кормить их надо. Алименты