, и слушатели взволнованно загалдели.
     - Ты только посмотри какая красотища, - воскликнул кто-то.
     Клей медленно шагнул вперед и остановился возле компании. Первым увидел его Мартин, и голубые глаза юноши широко раскрылись от изумления. Люди стали оборачиваться, а Клей протиснулся между ними и остановился перед Дэннисом.
     - Я думаю, это мои часы, - спокойно проговорил он.
     Наступило молчание. Дэннис какое-то время тупо глазел на Клея, а потом к нему, похоже, вернулось присутствие духа.
     - Что вы, черт возьми, хотите этим сказать?
     Клей медленно обвел взглядом комнату. Лица были суровые и недружелюбные; одни - туповатые, другие - с проблеском мысли. Потом он заметил человека, с беспечным видом прислонившегося к стене у дальнего конца стойки, - высокого, сильного, с могучими плечами, распирающими ворсистое шерстяное пальто.
     Волосы его были такого же цвета, что и у Дэнниса, но на этом их сходство заканчивалось. В лице человека слабости не было и в помине - только сила и ум. Он взял свой стакан, отхлебнул виски, и на губах его проступила улыбка. Его взгляд встретился со взглядом Клея, как будто они давно знали друг друга.
     Клей снова повернулся к Дэннису и терпеливо пояснил:
     - Деньги - невелика важность, но часы принадлежали моему отцу.
     Никто не сдвинулся с места. Дэннис вдруг посуровел, как будто понял, что на карту поставлена его репутация, и сунул часы в карман. Потом схватил прислоненный к стойке дробовик и приставил дуло к груди Клея.
     - Я даю тебе пять секунд на то, чтобы ты убрался отсюда, приятель, - сказал он. - Пять секунд - не больше.
     Клей спокойно посмотрел на его слабое, отчаянное лицо, потом резко повернулся и направился к двери. Едва он дошел до нее, Дэннис крикнул:
     - Ну что - видали? Второй раз за сегодня в штаны наделал. - На какой-то момент Клей заколебался, а потом, когда смех у него за спиной стал нарастать, открыл дверь и вышел на улицу.
     Он отпихнул Джошуа, выставил саквояж на подножку кареты и открыл его. Злости он не чувствовал, и все-таки руки слегка дрожали, а под ложечкой появилось знакомое ощущение пустоты.
     - Что это вы, полковник? - спросил встревоженный Джошуа.
     Клей отмахнулся от него. Он нашел на дне саквояжа то, что искал - свой кольт "драгун", который всегда держал под рукой с тех пор, как в шестьдесят третьем бежал из тюрьмы штата Иллинойс вместе с генералом Морганом.
     Он привычно взвесил оружие в правой руке, потом быстро шагнул к двери трактира и снова открыл ее. Смех грянул до потолка: Дэннис приукрасил свою историю новыми подробностями, и на какой-то момент Клей опять остался незамеченным. Глиняная бутылка с виски стояла на стойке рядом с локтем Дэнниса, примерно в двенадцати футах. Это было совсем просто. Клей прицелился и нажал на спусковой крючок. Бутылка разлетелась на кусочки подобно бомбе, брызнув осколками в людей с виски и заставив их рассеяться по комнате.
     Дэннис стал болезненно-желтым в свете лампы, а глаза округлились и застыли. Облизав языком пересохшие губы, он стал лихорадочно озираться, ища поддержки. Никто не сдвинулся с места, на всех лицах застыл страх - за исключением высокого человека, который все так же стоял, прислонившись к стене в конце стойки, только теперь он перестал улыбаться и держал правую руку под пальто.
     Лицо Клея было как маска, непроницаемая и наводящая ужас. Он двинулся вперед и легонько потрогал Дэнниса под подбородком холодным дулом кольта.
     - Мои часы! - сказал он без всякого выражения.
     Лицо молодого человека, казалось, вот-вот развалится на части, когда он достал часы, кошелек и трясущимися руками выложил все на стойку.
     - Боже ты мой, сэр, да ведь это была всего лишь шутка, - пролепетал он. - Мы не собирались причинять вам никакого вреда. Абсолютно никакого.
     Клей еще на какое-то время задержал на нем свой пристальный взгляд, и чей-то голос полушепотом произнес:
     - Вы только посмотрите на его лицо - сущий дьявол.
     Лоб Дэнниса покрылся крупными каплями пота, в глазах застыл безмерный страх. Клей отвернулся, засовывая кольт в карман. Молодой человек доплелся до ближайшего стула и, рухнув на него, закрыл лицо руками.
     Хозяин заведения, дородный краснолицый человек, смотрел на Клея с другой стороны стойки и нервно вытирал руки о замызганный фартук.
     - Чего изволите, сэр? - спросил он.
     - Это вы поставляете спиртное местным жителям? - спросил Клей.
     - Совершенно верно, сэр, - заверил его хозяин заведения. - Я снабжаю им самого сэра Джорджа Гамильтона! - Он достал грязный клочок бумаги, послюнявил языком огрызок карандаша и снова повторил: - Чего изволите, сэр?
     Клей положил в карман свои часы и кошелек и как ни в чем не бывало отдал распоряжения холодным, лишенным интонации голосом.
     - А еще я прихвачу бренди с собой, - добавил он.
     Хозяин придвинул к нему бутылку, Клей забрал ее и уже хотел уйти.
     - На чье имя, сэр, и куда мне все доставить? - спросил хозяин.
     В первый раз улыбка появилась на губах Клея.
     - Совсем забыл. В Клермонт-Хаус - полковнику Клею Фитцджеральду.
     Народ взволнованно загудел, а он отвернулся и вышел.
     Джошуа стоял у открытой дверцы экипажа, и теперь физиономия его выражала облегчение.
     - Я смотрел в окно, полковник. После вашего батюшки вы - самый хладнокровный человек, которого я когда-либо встречал.
     Клей отдал ему бренди и втолкнул обратно в экипаж:
     - Я вернул свои часы, на что уже и не рассчитывал. Все, что я теперь хочу, - это поесть и согреться у огня. Что бы мы ни обнаружили в Клермонт-Хаус, надеюсь, что уж этим-то сможем себя обеспечить.
     Он уже собирался снова занять место возничего, когда дверь у него за спиной открылась и закрылась. Клей медленно повернулся, правая ладонь скользнула в карман. Высокий человек стоял перед ним, улыбаясь и протягивая руку:
     - Не беспокойтесь, полковник. Я только пришел поблагодарить вас за то, что вы не убили моего брата.
     Клеи резко распахнул его незастегнутое пальто, приоткрыв рукоятку пистолета за поясом.
     - Я заметил, где вы держали руку, - сказал он насмешливо.
     Человек кивнул:
     - Конечно, а я видел, что вы это заметили.
     Клей пожал плечами:
     - Ему ничего не угрожало. У меня нет привычки убивать мальчишек. А вот выпороть бы его не помешало.
     - Отец всыплет ему по первое число, когда услышит о сегодняшних похождениях, - сказал здоровяк. Он снова протянул руку, и Клей пожал ее. - Кевин Роган, полковник. Я хорошо знал вашего дядю.
     Глаза Клея широко раскрылись от удивления.
     - Уж не родственник ли вы Шона Рогана - Большого Шона, так, кажется, его называют?
     Кевин Роган улыбнулся:
     - Это мой отец, а почему вы спрашиваете?
     - Я познакомился в Нью-Йорке с его другом, - ответил Клей. - С человеком по имени О'Хара - Джеймс О'Хара. Который дал мне для него пакет. Интересно, что бы сказал ваш отец, если бы Дэннис украл и его?
     Странная улыбка снова появилась на лице Рогана.
     - Вы будете вдвойне желанным гостем, если придете к нам с известиями о Джеймсе О'Харе, полковник. Есть одна тропка, которая начинается на задворках Клермонт-Хаус. Проедете по ней три мили через вересковую пустошь и попадете в Скрытую лощину. Это земля Роганов, купленная и оплаченная до последней пяди.
     - Возможно, завтра, - сказал Клей. - Скажите вашему отцу, чтобы ждал меня.
     Он взобрался на козлы и слегка хлестнул усталую лошадь поводьями. Она двинулась вперед в сгущающихся сумерках. Когда экипаж поворачивал у маленькой церквушки в конце улицы, Клей бросил взгляд через плечо. Кевин Роган помахал ему, а затем открыл дверь и снова вошел в трактир.

Глава 2

     Дом неожиданно проступил в ночи - темная громада за низкой оградой, и Клей направил экипаж между каменными колоннами, с которых давным-давно исчезли железные ворота.
     Аллея огибала дом и заканчивалась в большом, огороженном стеной дворе, где Клей и остановил экипаж. Там его ожидал первый сюрприз. В перекрестья окон пробивался свет, сиявший под дождем и отражавшийся на мокрых каменных плитах.
     Клеи спрыгнул на землю. Джошуа выбрался из кареты и присоединился к нему:
     - Что вы об этом думаете, полковник?
     Клей покачал головой:
     - Пока не знаю, но, вероятно, скоро мы это выясним.
     Он толкнул дверь и вошел в помещение, очевидно служившее кухней. Балки поддерживали низкий потолок, поленья пылали в большом каменном очаге, отбрасывая тени. Клей подошел и стал греть руки, слегка нахмурясь.
     Джошуа же зажег масляную лампу, одну из двух, что стояли на столе. Когда она засветилась мягким светом, он вдруг воскликнул:
     - Посмотрите на это, полковник!
     Клей подошел к столу, с которого Джошуа убрал белую льняную скатерть, прикрывавшую буханку хлеба, яйца, копченый свиной бок и кувшин с молоком. На маленьком листке почтовой бумаги аккуратным угловатым почерком были выведены слова: "Добро пожаловать в Клермонт!".
     Клей какое-то время изучал послание.
     - Никакого имени, - сказал Джошуа, констатируя очевидное. - Ну разве не странно?
     Клей поднес листок к носу и вдохнул аромат лаванды. В уголках его глаз собрались морщинки.
     - По-моему, почерк похож на женский.
     - Но кто она? - спросил Джошуа.
     Клей пожал плечами:
     - Добрая самаритянка. Придет время - сама объявится.
     Джошуа зажег вторую лампу и осветил всю комнату - картины на стене, ковер перед очагом и уютные кресла. От всего веяло покоем, будто человек, который жил здесь, был счастлив.
     - Одно бесспорно, - вздохнул Джошуа, - этот человек, Берк, не знал, о чем он говорит.
     Клей кивнул:
     - Не думаю, что последние дни моего дяди были такими уж тягостными.
     Он взял одну из ламп и подошел к двери в дальнем углу. Дверь вела к деревянной лестнице, он быстро поднялся по ступенькам, Джошуа - за ним следом, держа вторую лампу. Клей открыл первую попавшуюся дверь и вошел.
     Комната оказалась маленькой, но уютно обставленной спальней с ковром на полу. Гардероб красного дерева был пуст, так же как и ящики в высоком комоде, но кто-то недавно проветрил одеяла на кровати, а простыни и подушки были чистые и белые.
     Каким-то неведомым образом Клей понял, что это комната его дяди, и некоторое время молча постоял у окна, вглядываясь в ночь и стараясь представить человека, которого никогда не видел.
     Раздался негромкий кашель, и в дверях обнаружился Джошуа.
     - Я осмотрел другие комнаты, полковник, - их в общей сложности пять. В соседней комнате стоит кровать, застеленная и готовая к использованию. В остальных пусто.
     - Выходит, позаботились о нас обоих, - сказал Клей. - Есть еще что-нибудь в этом коридоре?
     - Только глухая стена в конце.
     Клей первым спустился по лестнице обратно.
     - Полагаю, когда-то это было помещение для слуг. Наверное, это были единственные комнаты, пригодные для жилья после пожара.
     Он прошел через кухню к противоположной двери, попробовал ее открыть. Она не поддавалась, но он заметил в замке большой ключ. Повернувшись, ключ легко открыл дверь. За ним оказался выложенный каменными плитами коридор, из которого веяло холодом и сыростью. Откуда-то доносился шум падающего дождя, и Клей двинулся по коридору, вытянув перед собой руку с лампой.
     Он поднялся по нескольким каменным ступенькам и открыл дверь, к которой они вели. И тут же, почувствовав дождь на своем лице, поспешно заслонил рукой открытый конец лампы.
     Клей стоял в том месте, где прежде, очевидно, находился холл. Справа огромная лестница поднималась, уходя в темноту, а впереди лежала груда разрозненных опасных обломков - все, что осталось от крыши и верхнего этажа.
     На какой-то момент ирония ситуации поразила его. В бурной семисотлетней истории его рода случился такой поворот, что именно он, последний из носящих это имя и рожденный в чужих краях, стоит среди развалин огромного дома. От внезапного порыва ветра лампа яростно замигала, и он снова повернулся на лестнице, закрыв за собой дверь.
     Когда Клей вернулся в кухню, Джошуа зашел со двора, держа в каждой руке по сумке. Он осторожно положил их на пол и выпрямился.
     - Думаю, вам следует заглянуть в конюшню, полковник, - сказал он. - Вы найдете там нечто весьма интересное.
     Они вышли во двор. Конюшня находилась с другой стороны двери, ее огромные двери были распахнуты в ночь, и он увидел, что Джошуа уже завел экипаж и лошадь в укрытие. На гвозде висел фонарь. Джош снял его:
     - Вот здесь, полковник.
     Послышалось негромкое ржание, и при свете фонаря Клей увидел лошадь в одном из стойл. Это было прекрасное животное, черная кобыла в атласной попоне. Радостное волнение охватило его, когда он ласково провел рукой по ее заду.
     - Еще один дар нашей доброй самаритянки? - предположил Джошуа.
     Клей улыбнулся:
     - Подобные дары с ее стороны всегда будут только приветствоваться. Это одна из великолепнейших лошадей, которых я когда-либо видел.
     - С каждой минутой положение дел становится все более удивительным, - заметил Джошуа.
     Он снова повесил фонарь на гвоздь и стал отвязывать упряжную лошадь. Клей отобрал у него поводья:
     - Это я возьму на себя. А ты начинай готовить еду.
     - Как скажете, полковник. - Джошуа достал из экипажа еще два чемодана и понес их к дому.
     Клей снял пальто и отвязал упряжную лошадь. Отыскал старую попону и вытер измученное животное, потом завел в одно из стойл и дал ей часть овса и сена, которым в изобилии снабдили черную кобылу.
     Дождь, казалось, начал немного стихать, и он, встав в дверях, выглянул во двор, глубоко дыша и наслаждаясь свежестью. Он устал, его желудок требовал пищи, но предстояло сделать еще кое-что. Вытащив из экипажа кожаный дорожный сундук, Клей взвалил его на плечи и потащил через двор. Он отнес сундук прямо к себе в комнату.
     Снизу уже доносился аппетитный запах стряпни. В кухне Джошуа склонился над огнем с железной сковородкой в руке.
     - Не знаю, что это, но пахнет хорошо, - сказал Клей.
     Джош бодро улыбнулся:
     - Яичница с ветчиной и жареный хлеб, полковник. Посмотрим, что я смогу приготовить завтра, когда приноровлюсь к очагу.
     - Случались обеды и похуже, и не так уж редко, - отозвался Клей.
     Бутылка бренди, приобретенная им у Кохана, стояла на столе, накрытом для трапезы. Клей налил щедрую порцию в кружку и понес ее к очагу.
     Опускаясь в кресло, он крякнул от удовольствия, вытянув ноги в башмаках.
     - Лучшее время дня, полковник, - Джошуа ухмыльнулся, - так вы всегда говорили во время кампании.
     Клей отхлебнул бренди. На лице его появилось изумленное выражение, он рассмеялся и отпил еще.
     - Что-то не так, полковник? - спросил Джошуа.
     Клей покачал головой:
     - Положение дел становится еще более таинственным, только и всего. Это одно из лучших французских бренди, которые я когда-либо пробовал. Но где Кохан, хозяин заведения в этом медвежьем углу, достает такое пойло?
     - Не знаю, полковник, - отозвался Джошуа, раскладывая дымящуюся яичницу по тарелкам. - Но одно не вызывает сомнений. Ирландия - неподходящее место для джентльмена.
     - А Джорджия, наверное, подходящее? - Клей ухмыльнулся, занимая место за столом. - Не думаю, что ирландцы одобрят твои настроения. Более того, если толпа в том кабаке точно характеризует местных жителей, я бы на твоем месте оставил свои наблюдения при себе. Они очень напоминали мне техасцев Худа <Худ Джон Белл - генерал армии Конфедерации. Командовал крупными соединениями во время второго сражения при Бул-Ран и в сражении при Геттисберге.>.
     Джошуа поежился и сел в кресло напротив:
     - Никто из живущих на свете не может напоминать техасцев Худа, полковник, если только дьявол не примется за дело в двух местах сразу.
     Они ели молча, каждый сосредоточившись на полной тарелке перед собой. Через некоторое время Клей со вздохом откинулся назад и потянулся за бутылкой:
     - Джошуа, я всегда говорил: в том, что касается еды, ты - просто кудесник.
     Джошуа принял похвалу как вполне заслуженную награду:
     - Это верно, полковник, да только первым это сказал ваш батюшка. Вот почему он держался за меня, когда растерял все остальное в те лихие предвоенные годы, после кончины вашей матушки. Он всегда говорил, что пропал бы без меня.
     - Так же как и я, - заверил его Клей.
     Джошуа, похоже, не видел необходимости оспаривать это заявление, а потому принялся вытирать со стола, в то время как Клей вернулся на свое место у очага и блаженно вытянулся.
     Он потягивал бренди и смотрел в огонь, уставший за этот день так, как давно уже не уставал. Постепенно веки его сомкнулись, голова наклонилась вперед. Он сделал глубокий вдох, с усилием встал на ноги и зевнул:
     - День выдался долгий. Пожалуй, я сегодня лягу пораньше. Завтра дел будет по горло.
     - Я подам вам кофе в семь, - пообещал Джошуа, и Клей кивнул, взял одну из ламп и вышел на лестницу.
     В спальне было холодно. Он поставил лампу на маленький стол возле кровати и открыл окно. Дождь прекратился, и темнота наполнялась благоуханием, когда легкий ветерок поднимался от деревьев, росших с другой стороны двора. Клей вдохнул полной грудью, упиваясь ароматом сырой земли. Потом усталость снова одолела его, и у него едва хватило сил снять одежду и забраться в постель. Он задул лампу, и темнота тут же радушно приняла его в свои объятия.
     Клей не сразу понял, что проснулся. Сначала он просто осознал себя лежащим, а лунный свет мягко проникал в окна матовыми белыми пальцами.
     Какое-то время он лежал, уставившись в потолок и спрашивая себя, что стало причиной его пробуждения, и с удивлением обнаружил, что больше не чувствует усталости.
     Потянувшись к маленькому столику возле кровати, он взял золотые часы с крышкой. Было около двух, и это означало, что проспал он не более пяти часов. Лунный свет померк на глазах. Клей отбросил покрывало и тихонько прошел через комнату к окну.
     Это была божественная ночь, вся земля дышала свежестью после дождя. Кожа покрылась мурашками от волнения, легкий, неутомимый ветерок обдувал обнаженное тело. Было тихо, лишь откуда-то с дальних полей доносился собачий лай. Потом завеса облаков соскользнула с луны, и резкий белый свет залил местность. Небо показалось неправдоподобно красивым, со звездами, тянущимися к горизонту, где холмы томно вздымались им навстречу.
     В этот момент он уловил какой-то звук, гулкое постукивание, показавшееся знакомым. Когда он высунулся из окна, всадник, четко видимый на фоне неба, появился из-за деревьев позади двора и галопом проскакал по краю лощины, от которой начинались болота.
     Седок так резко осадил свою лошадь, что она встала на дыбы. На короткий миг лошадь и всадник застыли абсолютно неподвижно, подобные статуе. Клей вгляделся в них и внезапно понял, что за ним тоже наблюдают. Когда он отпрянул назад, разнесся веселый, задорный смех, а лошадь фыркнула, устремилась вперед так, будто ее пришпорили, и исчезла за краем лощины.
     Клей торопливо одевался, чувствуя, как холодная ясность вливается в сознание, растворяя последние образы сна. В Клермонте было уже слишком много тайн; эту он решил разгадать. Он бесшумно спустился вниз с сапогами в руке и задержался в кухне, чтобы надеть их. В следующий момент он уже шел через двор к конюшне.
     Он открыл дверь, чтобы внутрь лился лунный свет, и, пока шел сквозь темноту к черной кобыле, она издала негромкое ржание, как будто ждала его. Он отыскал седло и уздечку, висевшие у стойла. Английской выделки, они были легче, чем те, к которым он привык, но это не помешало быстро вывести животное из стойла и оседлать его.
     Когда он затягивал подпругу, за спиной заскрипели ботинки. Там стоял Джошуа с величайшей укоризной на лице.
     - Вот ведь полуночник, черт тебя побери, - сказал ему Клей.
     Джошуа вздохнул:
     - Это ваше дело, чем вы занимаетесь по ночам, полковник, но, учитывая то, что уже произошло, вы окажете, мне услугу, если возьмете вот это. -