тит незаметно, я тебя уверяю. Они очень хорошие. - Он провел
большими пальцами по ее подбородку. - Тебе понравится.
   - Можно было бы предупредить заранее.
   - Я собирался, - произнес он нежным, как и его прикосновения, голосом,  -
но мы с тобой и так приехали  слишком  поздно,  да  еще  нас  задержал  отец
Тимоти. Занятия уже начались, и я  счел  за  лучшее  без  всяких  объяснений
привести тебя прямо в класс.
   - Большое спасибо. - Глубоко вздохнув,  она  расправила  плечи  и  решила
покориться судьбе.
   - Я уверен, ты справишься.
   - Не надо меня успокаивать. Поздно! Иди! - Она  подтолкнула  его.  -  Иди
играй в баскетбол, а я займусь своей современной дрянью.
   - Ты мне этого никогда не забудешь, да?
   - На этом свете вряд ли.
   - Ты сердишься? - Он шагнул к ней, никак не решаясь уйти.
   - Стоило бы.
   - Ну, так как? - настаивал он.
   - Нет. - Она покачала головой, не улыбаясь, но уже  не  злясь.  -  Больше
нет.
   - Тебе понравится. Тебе это может так понравиться,  что  ты  не  захочешь
оттуда уходить.
   - Это ты так набираешь себе добровольцев? Хватаешь  на  улице  ничего  не
подозревающего человека, бросаешь его в яму и смотришь, как он будет  оттуда
выкарабкиваться?
   Диллон невинно пожал плечами.
   - Ты могла отказаться, насильно я бы тебя сюда не повез.
   - Совести у тебя нет!
   - Это мы обсудим позже. - Он вдруг наклонился и поцеловал ее  в  губы.  -
Желаю удачи!
   - Не оставляй меня здесь надолго. Сейчас она войдет в класс, не  имея  ни
малейшего понятия, о чем говорить. Даже если ей рассказывать  все,  что  она
знает, это не займет и нескольких минут.
   - Я буду поблизости, Джесси. И большое тебе спасибо. Конечно,  мне  нужно
было тебя предупредить, я поступил нечестно, но уверен, ты справишься.
   - Выходит, ты знаешь меня лучше, чем я сама. - Она  глубоко  вздохнула  и
медленно выдохнула. - Ладно, так мы никогда не закончим. Счастливо сыграть!
   Сказав это, она повернулась и вошла в класс. На  нее  смотрело  множество
глаз, от черных до небесно-голубых. Какие-то с надеждой, какие-то с  вызовом
или  с  открытым  неповиновением.  И,  как  ни   странно,   именно   заметив
неповиновение, Джесси сразу успокоилась.
   - Доброе утро! - приветствовала она их, от души улыбаясь. - Если вы  меня
спросите, зачем я сюда пришла, то честно признаюсь, что сама не знаю.  Но  с
удовольствием поделюсь с вами тем немногим, что мне известно.
   Реакция  была  самой   разнообразной:   аплодисменты,   широкие   улыбки,
недоумевающие глаза и вращающиеся у виском пальцы. Джесси поняла, что не все
девочки находились здесь по собственной  воле.  Она  попыталась  сообразить,
кого из этих юных леди направил сюда суд для перевоспитания. Подобная  мысль
должна была бы ее ужаснуть, однако этого не случилось.
   - Я понимаю, многие из вас считают, что стать фотомоделью - то же  самое,
что.., я даже не знаю.., ну, слетать на Луну, например.
   Она сделала паузу. Такое вступление вызвало смех, кивки, насмешки,  а  со
стороны самых упорных - фырканье, выражающее, по-видимому, согласие. Это уже
было прогрессом.
   - Но тем не менее это не так. Стать фотомоделью может каждая  из  вас.  -
Джесси снова сделала паузу, ожидая реакции. И она не заставила  себя  ждать.
Все лица повернулись к ней, и, казалось, ее  слушают  даже  самые  враждебно
настроенные. - Нравится вам это или нет, но  отношение  к  женщине  в  нашем
обществе во многом зависит от того, как  она  выглядит,  -  продолжала  она,
понимая, что в  любой  момент  может  потерять  аудиторию.  -  То  же  самое
относится к мужчинам, правда, в меньшей степени. Так уж устроены люди. - Она
пожала плечами и обвела взглядом  комнату.  -  Чтобы  быть  привлекательной,
вовсе не обязательно иметь красивое  лицо,  великолепную  фигуру  или  много
денег. Я могу научить любую из вас, как добиться,  чтобы  все  оборачивались
вам вслед, когда вы идете по улице. - Джесси сделала движение  рукой,  давая
понять, что обещает это всем присутствующим. - Я могу научить каждую из вас,
как правильно ходить, как подчеркнуть все имеющиеся у вас достоинства.  И  я
вам обещаю, что, выходя отсюда, вы будете чувствовать себя увереннее, чем  в
начале занятия.
   Все слушательницы невольно подались вперед,  обратив  к  ней  улыбающиеся
лица. "Да". "Отлично". "Хорошо". Шепот согласных с ней голосов  пробежал  по
комнате. Но тут раздался недовольный голос:
   - Тебе просто говорить. Посмотри на себя. - Поднялась толстая  темнокожая
девочка с двухцветными волосами, на которых еще остались следы завивки. -  А
теперь посмотри на меня. Ты собираешься стоять здесь и трепаться до тех пор,
пока я не стану красавицей?
   - Как тебя зовут? - спросила Джесси,  быстро  оглядев  девочку,  подмечая
достоинства ее внешности.
   - Лоретта. - Она переступила с ноги на ногу и,  уперев  руки  в  боки,  с
вызовом вздернула подбородок.
   Эта девочка была из тех, кто отнесся враждебно к ее приходу.
   - Послушай, Лоретта.  Я  здесь  не  для  того,  чтобы  превратить  вас  в
прекрасных золушек. Я не волшебница. Меня зовут Джесси, если  миссис  Давсон
вам об этом не сказала.  И  никто  не  совершенен,  Лоретта.  Просто,  чтобы
выглядеть лучше, нужно подчеркнуть достоинства своей внешности и постараться
скрыть недостатки.
   Девочка продолжала стоять, и Джесси подошла к  ней  ближе,  сравнивая  их
габариты.
   - Мы с тобой одинакового роста, может быть,  не  совсем  подходящего  для
фотомодели. Когда мне было четырнадцать, я была такого же роста, но казалась
очень высокой, поскольку была худой. Можно было  отыскать  доску  с  фигурой
лучше моей. - На задних партах послышался смех.
   Лоретта выпрямилась и стала немного выше.
   Несмотря на излишний вес, пропорции ее фигуры были правильными.
   - Но это было неплохо. В те времена, когда я  решила  стать  фотомоделью,
плоские фигуры были в моде. Через несколько лет работать мне стало  труднее,
поскольку моя фигура из моды вышла. На моих  широких  бедрах  одежда  сидела
некрасиво, поэтому на протяжении многих лет  мне  приходилось  рекламировать
исключительно купальники. Затем широкие бедра вновь вошли в моду, и я  снова
стала пользоваться популярностью. - Джесси развела руки в стороны  и  слегка
повернулась, чтобы все могли  осмотреть  ее  фигуру.  Вновь  повернувшись  к
аудитории, она опустила руки и  стала  серьезной.  -  Но  мне  уже  двадцать
девять, и поэтому лучшей моделью я никогда не стану. Слишком поздно. Вы меня
понимаете? - Джесси замолчала и оглядела девочек.
   Лица были смущенными. Похоже, они мало что понимали.
   - Лоретта, тебе  кажется,  что  моя  жизнь  была  легкой,  потому  что  я
привлекательная. - Джесси посмотрела на девочку. - Но для работы фотомоделью
моя внешность подходила не всегда. Тем не  менее  я  никогда  не  прекращала
работать и зарабатывала неплохие деньги. Всегда есть работа для фотомоделей,
чья внешность небезупречна, для тех, у кого  небольшой  рост,  или  излишний
вес, или кому за пятьдесят. Теперь ты меня понимаешь, Лоретта?
   - Да, - ответила та и опустилась на стул, довольно улыбаясь. -  Теперь  я
могу лететь на Луну.
   Слушательницы засмеялись, и Джесси вместе с ними.  Она  дошла  до  стены,
развернулась и, стараясь перекрыть шум, прокричала:
   - Теперь дайте поучимся  изящно  двигаться.  И  давайте  опять  начнем  с
Лоретты. Согласны?
   Смех усилился, все зашумели еще  больше,  соглашаясь.  Улыбаясь,  Лоретта
поднялась, покорно разведя руками, и подошла к Джесси.
   - Ладно, сделай меня прекрасной. Судя по голосу, она уже не была уверена,
что это невозможно.
   - Я думаю, это в наших силах, - улыбнулась Джесси.
   Когда за ней пришел Диллон, Джесси с удивлением  обнаружила,  что  успела
сделать лишь половину того, что наметила.  Она  показала  Лоретте  и  миссис
Давсон, как  правильно  двигаться,  а  сейчас  объясняла,  как  пользоваться
косметикой, но тем не менее в классе оставались девочки, которым она еще  не
уделила ни минуты. Дотти, симпатичная девочка с восточным лицом,  все  время
застенчиво ерзала на задней парте и  сейчас,  поняв,  что  Джесси  собралась
уходить, была готова расплакаться.
   - Диллон, пожалуйста! Можно я  побуду  здесь  еще  немножечко?  -  Джесси
коснулась его руки и посмотрела на него с мольбой.
   - Уже половина третьего, Джесси. Я заходил за тобой три раза,  но  миссис
Давсон меня прогоняла. Ты уверена, что хочешь остаться?
   - Еще на час. Обещаю, ровно через час  закончу.  Ох,  Диллон,  никогда  в
жизни  я  не  делала  ничего  подобного.  -  Она   рассмеялась,   удивленная
собственным энтузиазмом. - Так здорово! Похоже, они уже кое-чему научились.
   - Тогда я займусь здесь  чем-нибудь,  если  уж  ты  и  впрямь  не  хочешь
уходить.
   - Да, конечно. - Она отпустила его руку. - Большое спасибо.
   - Вы очень гостеприимны, - кивнул Диллон миссис Давсон и вышел.
   Джесси повернулась к девочкам. Все, без исключения, смотрели на дверь, за
которой только что скрылся Диллон.
   - Это твой парень? - спросила Лоретта, облекая в слова немой коллективный
вопрос.
   - Да, хи, мы друзья.
   -  Ого!  -  ответила  Лоретта,  не  находя  слов,  чтобы  высказать  свое
восхищение. - Тебе здорово повезло. Правда, девочки?
   Кивки, вздохи, свист и невнятное бормотание были достаточно красноречивы,
и Джесси покраснела.
   - Да, спасибо. А теперь давайте вернемся к занятию. У меня остался  всего
час.
   К ней сразу подошла Дотти, и Джесси постаралась прогнать навязчивую мысль
о том, что в вопросах секса  она  по  сравнению  с  этими  девочками  совсем
новичок. Она провела здесь уже несколько часов, но только  теперь  поняла  в
полной мере, насколько серьезны  были  слова  Диллона.  Она  рассказывала  о
прическах, как правильно пользоваться косметикой, а  их  каждодневная  жизнь
была наполнена алкоголем, наркотиками и беспорядочными связями.  После  того
как она научит их красиво ходить, распрямив  спину  и  развернув  плечи,  на
улице их каждый день будет подстерегать опасность.
   - Нам с Памеллой,  -  тихо  сказала  Дотти,  подталкивая  к  Джесси  свою
подругу, - предлагают работу в хорошей  фирме.  -  Памелла  встала  рядом  и
кивнула. - Мы обе им подходим, - продолжила Дотти, - но не знаем, как  нужно
выглядеть в большом офисе. Не могли бы вы нам помочь?
   - Мы очень хотим получить эту работу, -  сказала  Памелла,  требовательно
посмотрев на Джесси поверх очков.
   - Мы хотим уехать из этого города и снять  вместе  квартиру,  -  добавила
Дотти.
   - Хорошо, - улыбнулась  Джесси,  уже  сообразив,  как  надо  изменить  их
внешность. - Давайте я подберу вам косметику, а потом поговорим об одежде.
   Когда через час вернулся Диллон, Джесси заканчивала рассказывать шестерым
окружившим ее девочкам о том, как надо одеваться, чтобы выглядеть  эффектно.
Очки уже не скрывали глаз Памеллы, ее тонкие губы, подведенные помадой,  уже
не казались суровыми и печальными.  Тонкая  красота  Дотти  расцвела.  Белые
вьющиеся волосы Клариссы теперь не скрывали  ее  маленького  очаровательного
личика. Яркая  косметика  была  смыта  с  лица  Розиты,  и  стала  видна  ее
экзотическая красота. По-прежнему не желая уходить, Джесси все  же  помахала
всем на прощание рукой и удовлетворенно посмотрела на те немногие, но вполне
ощутимые перемены, которые успела внести за это короткое время.
   - Я приеду опять, как только смогу, - пообещала она, оглянувшись в дверях
последний раз.
   - Да, конечно! Все так  говорят,  -  ответила  Лоретта,  снова  становясь
угрюмой.
   - Да, я понимаю. Но я обещаю. А вы пока поработайте над тем, о чем я  вам
рассказала. Дотти, когда вы с Памеллой  получите  ту  работу,  оставьте  мне
записку, где можно  вас  найти.  Мне  будет  интересно  посмотреть,  как  вы
устроились.
   - К сожалению, ты не можешь взять их с собой, - мягко сказал Диллон у нее
из-за спины.
   - Да, я понимаю.
   Помахав рукой в последний раз,  Джесси  вышла  за  дверь,  повернулась  и
быстро зашагала по коридору. Если бы она только могла, то провела  бы  здесь
весь день, пытаясь хоть немного изменить то, что изменить полностью была  не
в силах.
   В  конце  коридора  Диллон  догнал  ее  и  схватил   за   руку,   прервав
стремительный полет.
   - Джесси, подожди! - Взяв за плечи, он развернул  ее  к  себе.  -  Прости
меня.
   - За что? - Она уставилась на его грудь. Ее душили слезы, и от этого  она
чувствовала себя полнейшей идиоткой.  В  мире  полно  людей,  которым  нужна
помощь. Но до сегодняшнего дня ей никогда не хотелось из-за этого плакать.
   - За то, что я все это затеял. Я совершенно не подумал  о  том,  что  это
произведет на тебя такое впечатление. - Он за подбородок поднял ее голову.
   Она посмотрела на него.
   - Даже не  знаю,  почему  я  так  расчувствовалась.  Может,  потому,  что
вспомнила себя в их годы?
   - Я тоже помню свою юность, и именно поэтому я здесь. И таких людей,  как
мы, Джесси, здесь очень много. Этим детям еще только предстоит сделать  свой
выбор, и мы должны им в этом помочь. Я горжусь тобой.
   - Великое дело! - пожала плечами Джесси и вытерла слезы. -  Я  им  только
рассказала, как пользоваться пудрой.
   Диллон снова поднял ее лицо и прикоснулся к нему лбом.
   - Ты не хочешь показывать своих добрых чувств, но тебе не удается  скрыть
свое сердце. У Джесси перехватило дыхание, и она прошептала:
   - Не понимаю, о чем ты говоришь.
   - Я схожу с ума, и тебе это известно.  Я  пытался  с  этим  бороться,  но
ничего не могу с собой поделать. И чем  лучше  я  тебя  узнаю,  тем  сильнее
становится мое чувство. Я никогда  не  думал,  что  у  тебя  окажется  такое
сердце.
   Сказав это, он коснулся ее губ своими губами сначала мягко,  потом  более
страстно, и крепко прижал ее к себе. В страстном поцелуе он раздвинул языком
ее губы и провел рукой вниз по бедрам, прижимая их к себе.
   Жаркая волна накрыла Джесси, и она резко отстранилась, чтобы вздохнуть. А
он вновь с безумной страстью припал губами к ее рту.
   -  Боже,  Джесси,  что  ты  со  мной  делаешь,  -  произнес  он,  наконец
оторвавшись от нее.
   Одной рукой он обнял Джесси за талию, а другую положил ей  на  затылок  и
вновь приник к ней в страстном поцелуе.
   Оглушенная и ослепленная, словно громом и молнией, бушевавшей в них обоих
страстью, она ничего вокруг себя не видела и не  слышала.  Она  кружилась  в
водовороте охвативших ее эмоций, когда вдруг рядом раздался детский голос:
   - Здорово!
   Сразу же послышался второй голос, а за ним третий:
   - Во дают!
   - Давай, давай, Джесси!
   Диллон оборвал поцелуй и, прижав ее  голову  к  своему  плечу,  загородил
Джесси своим телом от посторонних взглядов.
   - Я  так  и  знала,  что  вы  больше  чем  друзья.  Четвертый  голос  был
подозрительно похож на голос Лоретты. За ним раздался пятый,  шестой  и  так
далее. Все это сопровождалось топаньем ног и  легкими  толчками  проходивших
мимо людей. Во время  этого  бесконечного  парада  Диллон  и  Джесси  стояли
неподвижно, не в силах пошевелиться.
   - Да, хотела бы я, чтобы хоть один мужчина посмотрел на меня так, как  он
смотрит на нее.
   - А я бы хотела, чтобы именно этот  мужчина  смотрел  на  меня  так,  как
смотрит на нее.
   - А я - чтоб все!
   - Девочки, - раздался сердитый голос миссис Давсон, -  покажите,  что  вы
научились хоть чему-то на наших занятиях! Идите мимо них молча.
   - Да, мэм!
   - Теперь уже поздно.
   - Ты видала, как он ее обхватил?
   - Ш-ш!
   Постепенно шум голосов и шарканье  ног  утихли,  и  мучительное  ожидание
закончилось. Джесси медленно подняла голову с плеча Диллона и посмотрела ему
в глаза. Она была подавлена и думала, он тоже смущен.  Вместо  этого  Диллон
улыбнулся:
   - А дети остроумны!
   - Остроумны?
   - Она напомнили мне, каким я был, когда заканчивал школу. Я  сам  не  раз
комментировал действия влюбленных. И у меня это получалось еще лучше.
   - А я нет.
   - Ладно, Джесси, пойдем. Ведь ты не очень расстроилась?
   - Конечно, я расстроилась! Я не помню, что именно мы с тобой  делали,  но
могу себе представить, как это выглядело со стороны.
   - Страстно! Но я латиноамериканец, моя дорогая. - Он рассмеялся, стараясь
ее развеселить. - А значит, по-другому и не могло быть.
   - Прости меня, - жестко сказала  она,  -  но  к  этим  вещам  я,  видимо,
отношусь не так легкомысленно, как ты.
   - К каким вещам, Джесси? Это был всего-навсего поцелуй. - Диллон  уже  не
смеялся. -  Ты  стесняешься  целоваться,  но  тебя  вовсе  не  смущает,  что
фотографии, где ты изображена практически  без  всего,  в  одном  прозрачном
нижнем белье, через которое все видно,  громадными  тиражами  расходятся  по
всей стране?
   - Не знаю, что тебе удалось рассмотреть  на  этих  фотографиях,  -  резко
парировала она, - скорее всего, это игра твоего воображения. Нет это меня не
смущает. На них я раздета не больше, чем любая женщина на любом американском
пляже. И я не стесняюсь свой работы.
   - Неужели? По-моему, ты просто оправдываешься передо мной.
   - Да?! Так вот, мистер. Мне не в чем  оправдываться  ни  перед  вами,  ни
перед кем-нибудь другим. И если вам не нравится, чем я занимаюсь...
   -  Гм!  Простите,  -  осторожно  сказал  отец  Тимоти.  Джесси  и  Диллон
повернулись к нему, сверкая глазами.
   - Да?! - Диллон не совладал со своим голосом, и он прозвучал  резче,  чем
обычно.
   - Гм... У нас возникла небольшая проблема. - Отец Тимоти махнул  рукой  в
глубину здания. - Не мог бы ты...
   - Я сейчас подойду, - сказал Диллон и вновь повернулся к Джесси.
   - Я подожду тебя на улице, - сказала она.
   Джесси отвела глаза от Диллона и прошла  между  мужчинами.  -  Мне  нужно
побыть на воздухе.
   - Одну минуту.
   Слова прозвучали как приказ. Джесси знала, что они  обращены  к  ней,  но
даже не обернулась. Что бы там  ни  было,  слушать  она  не  собиралась.  По
крайней мере пока не успокоится.
   С ханжеством Джесси сталкивалась и раньше, но от  Диллона  она  этого  не
ожидала, ни как от человека, о чьих  любовных  похождениях  постоянно  ходят
слухи, ни как от человека с его положением в обществе. Он сказал немного, но
вполне достаточно, и она не собиралась выслушивать его до конца.
   Джесси знала, что есть мужчины, которые, глядя  на  фотографию,  где  она
изображена вылезающей из моря в мокром бикини, воображали, что  видят  перед
собой  живую  женщину.  Что  есть  мужчины,  которые  похотливо  смотрят  на
фотографию, где она снята в  ночной  рубашке,  и  уверены,  что  при  случае
уговорить ее не составит никакого труда.  И  также  она  знала,  что  многие
осуждают ее моральные принципы или их  отсутствие,  составив  мнение  о  ней
исключительно на основе рекламных вклеек журналов.
   Она  уже  смирилась,  что  постоянно  слышит  подобное  на  коктейлях,  в
аэропортах, на съемках и в ресторанах, но не могла смириться, что слышит это
здесь, от Диллона, от человека, ставшего частью ее души.
   Джесси выбежала из здания на залитую солнцем детскую площадку.  Свет  был
так ярок, что она закрыла глаза  рукой,  и  вдруг  услышала  плач.  Всего  в
нескольких футах от  нее  на  каменной  террасе  сидела  и  плакала  навзрыд
маленькая девочка. Ее тельце вздрагивало от рыданий.

Глава 8

   Джесси направилась к девочке. Тут сверху  по  каменным  ступеням  террасы
сбежал мальчик и опустился на колени рядом с плаксой. Он  что-то  говорил  и
пытался увести ее с  собой.  Она  сопротивлялась  и  ударяла  его  маленьким
кулачком. Плач усилился.
   - Что  ты  делаешь?!  -  сурово  спросила  Джесси,  приготовившись,  если
потребуется, прогнать его силой. Мальчик поднял  голову,  и  она  его  сразу
узнала.
   - Помогите ей, пожалуйста, - попросил Эмилио, - мне она не дается.
   - А что с ней? - Джесси тоже опустилась рядом с девочкой.
   - Не знаю. Я оставил ее всего на минуту, а она убежала.
   Услышав женский голос, девочка, которой было всего два-три года,  подняла
голову. Джесси увидела ангельское, совершен