осредоточился на дороге, оставив Джесси наедине с ее мыслями.
   Горячий и холодный, даже огненный и  ледяной.  Он  был  самым  непонятным
человеком, с которым ей когда-либо приходилось  встречаться.  Она  никак  не
могла разобраться в своих эмоциях. Почему такое смятение? Ведь  он  для  нее
лишь посторонний человек, не более. Скоро она расстанется  с  ним  навсегда.
Конечно, он непонятен и опасен, но таких очень трудно забыть.
   - Джесси, - мягко сказал Диллон, -  я  хочу  извиниться.  -  Он  коснулся
плеча, и этого прикосновения было достаточно,  чтобы  сердце  Джесси  громко
забилось и она полностью забыла о подстерегающей ее опасности.
   - Здесь все говорят по-испански, - со вздохом продолжил он, - и  когда  я
приезжаю сюда, то совершенно забываю, что не все говорят на этом языке.
   - Что?!
   Она удивленно повернулась к нему. Значит, вместо того,  чтобы  извиняться
за свое враждебное отношение к ней, он, видите ли, извиняется за испанский!
   - Жаль, что я его не знаю. Пожалуйста, можешь говорить по-испански.
   - Но ведь ты ничего не  поймешь.  Видя  такую  теплую,  ласковую  улыбку,
злиться было совершенно невозможно.
   -  С  этого  момента  в  твоем  присутствии  я   буду   говорить   только
по-английски. Я прощен?
   - Конечно. Здесь твой дом, и ты можешь говорить  на  том  языке,  который
тебе больше нравится.
   Она  чувствовала  себя   неловко.   Его   извинения,   казалось,   только
подчеркивают, какой громадной ошибкой был весь сегодняшний день.
   Хорошо Лита оказалась исключением из правил. Большинство жен не поняли бы
неожиданного появления старой приятельницы мужа. Будь у Стефана другая жена,
Джесси, наверное, не без успеха могла бы попытать с ним счастья.
   - Весь день я чувствую себя не в своей тарелке,  -  сказала  она,  словно
извиняясь за свой не слишком вежливый ответ. - Мне здесь нечего делать.  Эта
затея была глупостью.
   Лицо Диллона стало  суровым.  Неподвижный  взгляд  был  устремлен  сквозь
ветровое стекло на дорогу.
   - Зачем ты сюда приехала?
   От вкрадчивого голоса у Джесси по спине пробежали мурашки.  Она  замерла,
почувствовав изменение настроения. Вернулся тот враждебный человек,  который
совсем недавно смотрел на нее в дверях клиники.
   - Это длинная история, - твердо ответила она. Уж ее-то она ни  с  кем  не
хотела обсуждать.
   - По-видимому, мне стоит рассказать тебе,  что,  когда  Стефан  учился  в
колледже, мы какое-то время были с  ним  соседями  по  комнате,  -  произнес
Диллон очень спокойно.
   Этот тихий голос прозвучал громче раската грома. Джесси  показалось,  что
ее раздели на виду у всех. Этот человек знал о ней и о Стефане.  Она  отдала
бы все на свете, чтобы услышать об этом вчера и ничего не слышать сегодня.
   - Ты...
   - В первые месяцы нашего знакомства он был очень  подавлен,  расстроен  и
многое рассказал, о чем  потом,  видимо,  жалел.  Но  тогда  ему  надо  было
высказаться, и я ему не мешал.
   Какой позор! Отчаяние охватило Джесси. За всю свою жизнь она лишь однажды
совершила поступок, в котором теперь раскаивалась.  Не  смогла  совладать  с
собой и предала сестру. Словно украла тот поцелуй, пусть даже Ребекка  тогда
уже сама начала сомневаться в своих чувствах к Стефану.
   Теперь и Ребекка и Стефан были счастливы, но это не  оправдывало  Джесси.
Она поступила некрасиво, эгоистично и теперь расплачивалась, платя цену куда
большую, чем Стефан и Ребекка.
   - В те дни Стефан почти не думал о себе,  -  сказал  Диллон,  прервав  ее
мысли, - хотя я полагаю, что стыдиться должен был вовсе не он.
   Джесси подняла голову, начиная злиться. Да, она никогда не  простит  себе
того,  что  произошло.  Но  какого  черта  ей  читает   нотацию   совершенно
посторонний человек?! Все это она прекрасно знает и без него.
   Глубоко вздохнув и задержав воздух в груди, она ответила нежным  голосом,
который насторожил бы любого, кто хоть немного ее знал:
   - Если ты хочешь что-то сказать, то почему не скажешь прямо?
   Диллон резко затормозил, и машина остановилась  прямо  посередине  улицы,
загородив и без того узкий проезд. Он повернулся и навис над ней, как скала.
   - Зачем ты сюда приехала?
   Его резкость вывела Джесси из себя.
   - Тебе не кажется, что это не твое дело?
   - Лита - моя сестра, так что это мое дело.
   - По-моему, Лита может сама о себе позаботиться. Похоже, она не  особенно
волнуется.
   - Она слишком доверчива. - Он сделал паузу и посмотрел Джесси в глаза.  -
Так же, как и твоя сестра.
   Не помня себя, Джесси замахнулась  чтобы  влепить  ему  пощечину,  но  он
поймал ее руку.
   - Смотри мне в глаза, - потребовал он. Пораженная, наверное, еще  больше,
чем он, своей реакцией, Джесси смотрела на пальцы, сжимавшие ее запястье. Ее
рука была прижата к сиденью.
   - Выпусти меня!
   Она дернулась, но Диллон только сильнее сжал ее руку, притягивая к  себе.
Его горящие глаза столкнулись с ее гневным взглядом.
   -  Зачем  ты  сюда  приехала?  Слишком   разъяренная,   чтобы   соблюдать
осторожность, Джесси выкрикнула:
   - Чего ты хочешь?!  Хочешь  услышать,  что  я  приехала  из-за  Стефана?!
Хорошо. Из-за Стефана. Теперь ты удовлетворен?
   - Нет! - Он резко дернул ее за руку. Неожиданно другой рукой он обнял  ее
за шею, и она вновь услышала его тихий вкрадчивый голос:
   - : Нет, леди, я не удовлетворен. Я совершенно не удовлетворен!
   Сердце Джесси бешено стучало, но теперь  уже  не  от  злости.  Он  просто
старается заставить ее как можно скорее забыть Стефана. Но не поймает  ее  в
ловушку!
   Диллон слегка наклонился к ней. Его глаза блестели, он весь горел. Каковы
бы ни были мотивы, но охватившая его страсть была самой настоящей.  Но  будь
она проклята, если согласится.
   - Ты не посмеешь,  -  холодно  проговорила  она.  Это  было  обыкновенной
бравадой, но Диллон отодвинулся. Хотя и не больше чем на дюйм. -  Я  никогда
не поцелую человека, который мог так меня оскорбить.
   - Разве хоть что-нибудь из того, что я сказал, не соответствует истине? -
В его голосе звучал вызов. Он был не намерен отступать.
   - У тебя слишком упрощенная точка зрения на это происшествие.
   - На происшествие?! - Негодуя, он отодвинулся от  нее.  -  Ты  совращаешь
жениха свой сестры и называешь это происшествием?! А  потом,  спустя  десять
лет, заявляешься к нему снова, даже не удосужившись предварительно выяснить,
женат он или нет? Должно быть, ты очень уверена в себе, Джессика  Кардер.  -
Он притягивал ее все ближе и ближе, и теперь  ее  лицо  было  всего  лишь  в
нескольких дюймах от него. - Ты очень уверена в себе!
   Джесси  не  могла  произнести  ни  слова  и  больше   не   находила   сил
сопротивляться. Она уже с нетерпением ждала второго в жизни поцелуя. До него
оставались считанные секунды.
   - Теперь тебе нечего сказать? Не будет ни пощечины, ни  обидных  слов?  А
может, Джесси, ну только допустим, я нравлюсь тебе так же, как и ты мне?
   - Может быть.
   С большим трудом, но, кажется, она все же выбралась из той  ямы,  которую
он для нее выкопал. Она снова в машине, на самой середине улицы  на  окраине
незнакомого городка и любезничает с мужчиной, которого только что встретила.
Определенно, у нее не все дома.
   Сердце громко стучало, голова кружилась. Стараясь хоть немного  прийти  в
себя, она прижала ладони к груди и глубоко вздохнула.
   - Кажется, у меня пропал аппетит. Почему бы тебе не отвезти меня в  отель
или не высадить на ближайшей стоянке такси.
   - Джесси! - выкрикнул он, хотя  явно  не  хотел  быть  грубым.  Его  руки
обвились вокруг нее. - Нет?
   - Нет!
   Он держал ее в объятиях, и ее воля была  полностью  парализована.  Сейчас
она боролась скорее с собой, нежели с ним. Стремясь показать, что  полностью
владеет собой, она заговорила:
   - Послушайте, мистер! Если вы собрались заняться со  мной  любовью  прямо
здесь и прямо сейчас, то думаю, вам придется унять свое желание.  И  сделать
это как можно скорее.
   Он осторожно коснулся пальцами ее губ.
   - Целый год я наблюдал, как Стефан пытается забыть тебя, -  мягко  сказал
Диллон, - целый год я пытался понять, почему он сходит по тебе с ума.
   - И это все, что ты хочешь?! Понять, что во мне нашел Стефан?!
   От этой мысли она похолодела.
   - Нет! - нетерпеливо перебил ее он. А потом медленно добавил:
   - Да.
   Он опустил руку и прижал Джесси к себе.
   - Наверное, я тоже схожу с ума, но теперь хочу уже не этого.
   - Тебе не кажется, что все происходит слишком быстро?
   Она отвернулась  и  посмотрела  на  улицу,  на  мир,  отделенный  от  них
автомобильным стеклом.
   Диллон улыбнулся и неохотно согласился с ней:
   - Да, пожалуй, я немного поторопился. А ты?
   На сей раз она, кажется, выкрутилась. Джесси почувствовала голод:
   - Может быть, мы все-таки  где-нибудь  перекусим  и  будем  считать,  что
последних нескольких минут не было?
   - Это не просто, но я попробую. - Он  повернулся  и  завел  двигатель.  -
Вообще-то я не позволяю себе такого. Сегодня, похоже, день извинений.
   - Зато его нельзя назвать скучным.
   Она глубоко вздохнула, стараясь унять биение сердца.
   -  Да,  черт  возьми.  Так  куда  поедем?  Собираясь  пристегнуть  ремень
безопасности, он вдруг заметил коричневые пятна на своей рубашке.
   - Почему мне никто не сказал, что у меня на рубашке кровь?!
   - Это кровь?! - У нее внутри похолодело.
   - Да. - На его лице появилась улыбка, а затем он рассмеялся. - Родов  без
крови не бывает. Ты не могла бы подать мне чистую  рубашку?  Она  на  заднем
сиденье.
   Джесси обернулась и увидела аккуратно  сложенную  черную  рубашку,  точно
такую же, как на нем. Протиснувшись между  высокими  спинками  сидений,  она
взяла  ее  и  повернулась  к  Диллону.  Он  через  голову  стягивал  с  себя
испачканную. Под бронзовой кожей играли  сильные  мускулы.  Он  взял  чистую
рубашку и одарил Джесси улыбкой.
   - Благодарю.
   Процесс повторился в обратном порядке. Пригладив взлохмаченные волосы, он
как следует устроился на сиденье, и машина снова тронулась.
   - Где бы тебе хотелось поесть?
   Сотни раз Джесси позировала вместе с красивыми полуодетыми мужчинами,  но
никогда в их  присутствии  ее  сердце  не  начинало  биться  хоть  чуть-чуть
быстрее. Повернувшись к  окну,  она  подставила  пылающее  лицо  прохладному
ветерку.
   - Ты будешь есть  что-нибудь  нормальное  или  предпочитаешь  современную
дрянь? - спросил Диллон, не отрывая взгляда от дороги.
   - Современную дрянь? - Джесси развернулась на сто восемьдесят градусов. -
А что такое "современная дрянь"?
   - Ну, всякие салаты, фрукты, йогурты.
   - Ты имеешь в виду здоровую пищу? А что любишь ты?
   - По крайней мере, не это.
   - По твоей классификации я  ем  в  основном  современную  дрянь.  Правда,
иногда позволяю себе хорошо приготовленную рыбу.
   Диллон хмыкнул, и Джесси засмеялась:
   - А что же все-таки ешь ты?
   - Здесь Техас, мэм. Я ем жареное мясо с перцем  и  бифштексы.  В  большом
количестве.
   - И не боишься, что твои сосуды закупорятся?
   - Я знаю прекрасный способ расширять сосуды.
   - Значит, тебе удается поддерживать прекрасную форму, так питаясь?
   Джесси поняла, что совершила  ошибку.  На  лице  Диллона  появилась  едва
заметная улыбка.
   - Да? Я не думал, что ты смотрела.
   - Ну, совершенно случайно.
   - Знаешь, ты не такая, какой я тебя представлял.
   - Не такая? - спросила она, желая отвлечь его от  опасной  темы,  которую
он, видимо, собрался развивать. - Ты говоришь о внешности?
   - Нет. Я всегда прекрасно знал, как ты выглядишь.
   - Да? Откуда же?
   - Джессика, ведь ты - фотомодель. Твои фотографии повсюду.
   - Джесси. Называй меня Джесси. Никто  не  называет  меня  Джессикой.  Так
откуда же ты узнал, что это именно я? Мои фотографии показывал тебе Стефан?
   - Не совсем так. На обложках всех  журналов,  которые  он  покупал,  была
изображена одна и та же девушка. Эти журналы не купил бы ни один  нормальный
мужчина. В конце концов я спросил, не работает  ли  фотомоделью  девушка,  в
которую он влюблен. Конечно, я уже знал ответ и был очарован  этой  девушкой
почти так же, как он.
   При этих словах Джесси снова  почувствовала  внутри  холод.  И  поспешила
продолжить разговор:
   - Значит, войдя в клинику, ты сразу меня узнал?
   - Да.
   - И поэтому бросал на меня такие грозные взгляды?
   - Мне показалось, что я увидел скорпиона на крыльце своего дома.
   - Да, ты мастак по части комплиментов. Джесси взялась за  дверную  ручку.
Если бы движение вокруг них не было таким интенсивным, она наверняка открыла
бы дверь и выпрыгнула.
   Сказать, что отношение этого человека к ней все время менялось, - значит,
не сказать ничего. Он то старался задеть ее, то от  него  веяло  арктическим
холодом. Может, он и впрямь грубиян или принадлежит  к  сорту  людей,  любой
контакт с которыми похож на пощечину.
   - Прости.
   - Передо мной можешь не извиняться. У меня уже выработался иммунитет.  Но
позволь полюбопытствовать: ты всегда  так  оскорбляешь  женщин,  с  которыми
только что познакомился.
   - Вовсе нет. - Его  явно  расстроил  ее  злой  сарказм.  -  Женщины,  как
правило, бывают мной очарованы. И мне не кажется, что я познакомился с тобой
только что. Наоборот, кажется,  что  знаю  тебя  очень  давно.  У  меня  уже
сложилось о тебе определенное мнение, и я,  похоже,  не  ошибаюсь.  Ведь  ты
все-таки вернулась к Стефану.
   - Но я не знала, что он женат. Одна наша общая знакомая сказала,  что  он
врач, и дала адрес его клиники. Я оказалась в этих краях и...
   - И решила заехать и посмотреть, относится ли он к  тебе  по-прежнему,  -
закончил за нее Диллон.
   - Послушай,  Стефан  -  замечательный  человек.  -  Джесси  старалась  не
раздражаться. - Моя сестра удачно вышла замуж. Если  бы  Стефан  по-прежнему
был одинок, то почему бы мне с ним не встретиться.
   - Значит, ты его действительно любила?
   - Да, я правда любила его.
   Она с удивлением заметила, что эти слова ее больше не ранят. Не  осталось
ничего, кроме неясной печали.
   - И ты его любишь до сих пор? Она покачала головой и прошептала:
   - Нет, уже нет. По крайней мере это не та любовь,  которую  ты  имеешь  в
виду. Встретившись с Литой, я тут же смирилась  с  мыслью,  что  Стефан  уже
никогда не будет моим.
   - Но ты до сих пор его ждала? В голосе Диллона прозвучал упрек.
   - Я хотела с ним увидеться. До того как я  полюбила  Стефана,  он  долгое
время был для меня просто хорошим другом.  Поэтому  мне  интересно,  как  он
живет. Я думаю, это будет интересно мне всегда.
   - Надеюсь, что все же когда-нибудь это закончится.
   - Почему? Какие бы чувства я ни испытывала,  я  не  стану  разрушать  его
жизнь с Литой.
   - Ты расстроила помолвку собственной сестры.
   Резко повернувшись, Джесси требовательно спросила:
   - Это тебе сказал Стефан? Что я расстроила их помолвку?
   - Тогда у него недоставало здравого смысла понять это, - холодно  ответил
Диллон. Ее негодование не произвело на него никакого впечатления.
   - Тогда позволь мне  кое-что  сказать,  -  почти  прокричала  разъяренная
Джесси.
   Внезапно она заметила - машина стоит. Окружавшие их автомобили также были
неподвижны. Путь был открыт.
   - Нет, я не буду ничего говорить. - Она отстегнула ремень. - Я  вовсе  не
обязана отчитываться перед тобой.
   Открыв дверцу, она выскочила из машины. Пробираясь  сквозь  плотные  ряды
автомобилей, она поняла, что  находится  на  стоянке.  Впереди  была  шумная
городская улица, сзади - одноэтажное здание с бело-зеленым навесом. Оттуда к
ней быстро шел Диллон.
   Первой  мыслью  было  -  бежать.  Но  сделав  шаг,   она   передумала   и
остановилась. Все равно убежать не удастся. Диллон был высок  и  бегал  явно
быстрее нее. К тому же сейчас он очень походил на сумасшедшего.

Глава 3

   - Где мы? - спросила Джесси,  когда  Диллон,  едва  не  сбив  ее  с  ног,
остановился.
   - Около "Золотой коровы".  Что  ты  предпочтешь:  вернуться  в  машину  и
спокойно закончить нашу дискуссию или устроить мне сцену здесь?
   - Я бы предпочла устроить сцену здесь, - холодно ответила она.  -  Обожаю
скандалы. Разве Стефан тебе об этом не рассказывал?
   - Джесси, не надо, пожалуйста. Он поглядел на запруженную улицу, чувствуя
себя явно неуютно.
   - Ничего, Диллон, расслабься. Наш  скандал  будет  не  настолько  бурным,
чтобы попасть в хронику городских происшествий.
   - Пойдем в машину, я расскажу тебе кое-что интересное.
   - Сомневаюсь. - Не было никакого желания вновь остаться с ним наедине.  -
Слушай, ты кто? Парамедик?
   -  Парамедик?  -  Диллон  настолько  удивился,  что  перестал   поминутно
оглядываться. Казалось, он вот-вот рассмеется. - Ты  действительно  даже  не
догадываешься, кто я такой?
   - Нет. А почему я  должна  догадываться?  Разве  ты  какая-нибудь  важная
птица?
   - Некоторые так считают.
   Он хотел еще что-то сказать, но передумал.
   - Ты заставляешь меня  хвастаться.  Не  произнеся  больше  ни  слова,  он
повернулся и направился к машине.
   - Эй, подожди, - окликнула его Джесси. - Кто же ты все-таки?
   - Не имеет значения, - ответил он, оглянувшись, но не замедляя шаг.
   - Может, и не имеет. Но ты разжег мое любопытство. - Она семенила за ним,
стараясь попасть в ногу и спотыкаясь. - Кто ты? Начальник  пожарной  охраны?
Шеф полиции?
   - Я юрист.
   - Ого! - Джесси остановилась. - Вот это да!
   - Я представитель законодательной власти Техаса. - Диллон не оборачивался
и не замедлял шаг. - Я сенатор.
   - Ты се... - Джесси сделала  еще  шаг  и  остановилась.  -  Сенатор...  -
прошептала она, и мысли ее лихорадочно запрыгали. Затем все  стало  на  свои
места, она все поняла и вновь похолодела. - Ты Диллон Руис?
   Он был уже около машины. Повернувшись, он кивнул и  пристально  посмотрел
на нее:
   - К вашим услугам, мэм! Я понимаю, что вы не в восторге от моей  персоны.
Но из того, что обо мне говорят, далеко не все правда.
   - Да? Прямо сюжет для романа!
   Диллон улыбнулся, но эта улыбка отнюдь не была теплой.
   - Может, мы обсудим все это за завтраком? Джесси, не спеша,  приближалась
к нему.
   - Инстинкт самосохранения  говорит  мне,  нужно  бежать.  Однако  желудок
просит остаться. - Она остановилась в ярде от него. - Тем более что бег не в
моем стиле.
   - Я слышал, здесь хорошо готовят рыбу.
   - О! Ты привез меня туда, где я  могу  заказать  "современную  еду".  Как
мило! Он усмехнулся и опустил глаза.
   - Один раз я брякнул что-то не то, и теперь ты будешь  травить  меня  всю
жизнь?
   - Надеюсь, наше знакомство не продлится так долго. - Джесси улыбнулась, и
они направились к ресторану.
   Внутри было уютно. Диллон помог ей сесть, галантно отодвинув стул.  Через
считанные секунды официантка принесла меню.  Она  обращалась  к  Диллону  по
имени и хихикала при каждом его слове. Джесси демонстративно игнорировала их
обоих, борясь с охватившим ее раздражением.  Наконец  она  закрыла  меню  и,
отодвинув его от себя, заказала простой салат без масла и овсяную булочку  с
чаем из трав. Диллон издал непонятный звук, обозначавший, по-видимому, смех,
и заказал себе большой чизбургер и жареный картофель. Официантка  удалилась,
не переставая хихикать.
   - Ты ее, похоже, покорил. - Ей хотелось поднять на него глаза, но  делать
этого нельзя было ни в коем случае: одна обворожительная улыбка  чувственных
губ, один душевный  взгляд  черных  бархатных  глаз  -  и  она  растает  как
мороженое.
   - Я сюда часто захожу, когда бываю в этом городе, - сказал он, не отвечая
на ее реплику.
   Смягчившись, хотя собиралась оставаться твердой, Джесси  вновь  поддалась
любопытству, которое будил в ней Диллон.
   - Ты живешь в Сан-Мигеле в перерывах между сессиями законодателей?
   - Здесь мой дом, - кивнул он, откинувшись на спинку. - Я  живу  вместе  с
матерью. Литой, Стефаном и двумя их сыновьями.
   - Тесновато у вас!
   - Ты сама все увидишь сегодня вечером.
   - Ох, я совершенно за