того,  чтобы
ругаться. У моего сына неограниченные возможности. Вы думаете, что  сенат  -
это предел для него? Ничего подобного. С помощью отца через несколько лет он
станет губернатором,  а  после  этого  -  Белый  дом  и,  может  быть,  даже
президентство. И он к этому стремится.
   Следующие слова она  произнесла  нежно,  если  только  у  удава  возможна
нежность.
   - Да, Диллону нужна женщина, но не думаете же вы, что он  такой  дурак  и
будет всем рисковать для кого-то вроде вас?
   - Для кого-то вроде меня?!
   Джесси выпрямилась. Она едва сдерживала охватившую ее злость. Она, видите
ли, не подходит Диллону! Это Диллон не подходит ей!
   - Ваш сын...
   - Мой сын помолвлен с женщиной, которая выше  всяких  похвал,  -  холодно
сказала Флоренс. - С женщиной  из  такой  же  знатной  семьи,  как  и  семья
Сиддонсов. А ты, - она ткнула сухим пальцем в сторону пораженной  Джесси,  -
женщина, которая проводит ночь с мужчиной,  которого  едва  знает.  Женщина,
которая живет тем, что выставляет напоказ свое тело. Ты дождешься  скандала,
и из-за тебя рухнет карьера Диллона. Пресса случайно не  заключила  с  тобой
контракт?
   Прошло  несколько  секунд,  пока   Джесси   восстанавливала   дыхание   и
размышляла, не запустить ли во Флоренс стаканом, перед тем как уйти.  Однако
лицо Флоренс подобрело, и к ней снова вернулась улыбка. Теплая  и  вежливая,
она наклонилась к Джесси и прошептала:
   - Давай, для пользы Диллона, оставим этот разговор между нами.
   -  Послушайте,  леди!  -  Джесси,  побледнев  от  ярости,  сильно   сжала
подлокотники  стула  и  попыталась  выбрать  из  своего  словарного   запаса
что-нибудь более или менее приличное. Еще  никто  и  никогда  не  говорил  с
Джессикой Кардер в таком роде!
   Вдруг сильная рука легла ей  на  плечо.  Обернувшись,  она  с  удивлением
увидела улыбающегося Диллона. На сердце сразу стало радостно.  Он  приник  к
ней в продолжительном поцелуе. Теперь  ни  у  кого  вокруг  не  должно  было
остаться сомнений, как он рад ее видеть.
   - Ты поспала хоть немного? - спросил он, чуть-чуть отстраняясь.
   - Да, немного.
   - Значит, больше, чем я. - Он снова ее поцеловал. Коротко, но  заботливо.
- Можно тебя попросить оставить нас на минуточку?  Я  хочу  сказать  кое-что
матери наедине.
   - Конечно!
   Диллон  помог  ей  выйти  из-за  стола.  Она  была  рада,  что  сможет  в
одиночестве собраться с мыслями.
   - Вон там туалетная комната, - указал  Диллон  через  зал,  но  лишь  она
сделала шаг, схватил ее за руку. Джесси обернулась. - Только недолго. Это не
займет много времени.
   Его глаза, вчера темные и загадочные, теперь блестели. В них были  тысячи
невысказанных обещаний.
   С радостно  бьющимся  сердцем  Джесси  воспарила  над  землей.  Либо  она
влюбилась, либо  у  нее  начинается  грипп.  Джесси  прошла  полпути  и  тут
вспомнила, что Диллон помолвлен с другой женщиной.

Глава 5

   Диллон опустился на стул, где только что сидела Джесси.
   - Мама!
   - Какой сюрприз, дорогой! Не ожидала встретить тебя здесь.
   - Уверен, что это так.
   - Надеюсь, ты больше не сердишься?
   - Как я могу не сердиться? День начался с того, что ты учила меня жить. Я
думал, мы с тобой все обсудили, и вот ты здесь.
   - Просто я захотела познакомиться с Джесси немного  поближе,  раз  уж  ты
решил встречаться с ней.
   - Мама, что тебя беспокоит? Что меня с ней увидят?
   - Это будет сенсация, Диллон. Фотографы вездесущи. Что  подумает  Милисса
Харкен, если узнает об этом?
   - Милисса Харкен? Почему меня должно волновать, что она подумает?
   - Ох, Диллон, ты невозможен. Милисса  -  это  та  женщина,  которая  тебе
нужна. Их семья имеет деньги и влияние. Она была бы отличной...
   - ..женой  политика,  -  устало  повторил  Диллон  рефрен,  который  знал
наизусть. - Я не люблю Милиссу, мама. Она хорошая женщина, но я не собираюсь
жениться на той, которую не люблю.
   - Поверь, Диллон, любовь слишком переоценивают.
   Он положил ладонь на руку матери.
   - Ты так не думаешь. Ты не пожертвовала бы ни одной минутой,  проведенной
с папой, за все сокровища мира.
   - Ты очень похож на него. Иногда я смотрю на тебя, и у меня щемит сердце.
Я только хочу, чтобы ты был счастлив.
   - Я буду счастлив. Только позволь мне самому решать, что  мне  для  этого
надо.
   - Она пустышка и может тебя погубить. Тяжелой волной  на  него  нахлынула
ярость.
   Почему - он не понимал. Только вчера он думал о Джесси то же самое.
   - Мама, я тебя очень люблю и многим тебе обязан, но не  позволю  говорить
так о Джесси.
   - Боже мой! - Флоренс схватилась за сердце. - Все  намного  хуже,  чем  я
думала. Впрочем, я поняла это еще вчера, когда вы с ней приехали.
   - Ее пригласила Лита.
   - Я становлюсь старше, но не наивнее и не глупее. Ты никому  не  позволял
быть с этой девушкой наедине более двух минут, и  когда  тебе  надоело,  что
постоянно мешают, ты ее увез и вернулся домой только на рассвете.
   - Думаю, этого достаточно. В любой момент может вернуться Джесси, и будет
лучше, если ты теперь уйдешь.
   - О, я ухожу. - Флоренс поднялась. - Но на твоем месте, я  бы  не  теряла
время, ожидая Джесси. Я видела, как она ушла.
   - Ушла?! - Диллон вскочил, с грохотом отодвинув  стул.  -  Почему  же  ты
ничего не сказала?!
   - Это не мое дело, - пожав плечами, ответила она.  -  Надеюсь,  не  из-за
меня.
   - Мама, - сказал  он  сквозь  зубы,  -  когда  тебе  что-нибудь  надо  от
человека, ты добрая и ласковая. Если же нет - ты можешь быть сущей  ведьмой.
В какую сторону она пошла?
   Лишь  какую-то  секунду  Флоренс  смотрела  на  него  холодно,  а   затем
смягчилась и покорно вздохнула.
   - К себе в комнату.
   - Иди домой, мама. - Диллон нежно коснулся ее лица. -  И  предоставь  мне
решать самому. Хорошо?
   - Будь осторожен. Эта девушка может быть для тебя опасна.
   - Думаю, ты все равно мне не скажешь, о чем вы разговаривали?
   - Я пыталась наставить ее на путь истинный, но не уверена,  что  мне  это
удалось.
   - Ох, мама. - Диллон закрыл глаза и сосчитал до десяти. Затем он проводил
мать к выходу и помчался в комнату Джесси. Конечно, если бы его мать не была
столь волевой и требовательной женщиной, он не стал  бы  тем,  что  он  есть
сегодня. Но сейчас эта мысль скорее пугала, чем успокаивала.
   В дверь громко постучали. Джесси пошла было открывать,  но  передумала  и
вновь принялась упаковывать вещи.
   - Джесси, - крикнул Диллон через дверь, - я знаю, что ты здесь.
   Она посмотрела на дверь. Приход Диллона разозлил и напугал ее.
   - Убирайся!
   - Джесси, я прошу прощения за то, что тебе наговорила  моя  мать.  Она...
Это... Не могла бы ты открыть дверь?
   Она хлопнула крышкой чемодана и щелкнула замками.
   - Мне не о чем с тобой разговаривать.
   - Я понимаю, что мать тебя разозлила, но почему  ты  вымещаешь  злобу  на
мне?
   - Почему ты не сказал мне об этом сам?
   - Я как раз собирался это сделать. Открой, пожалуйста, дверь.
   - Послушай! Я очень сожалею, что встретила тебя. Мой  самолет  через  два
часа, и я буду тебе очень признательна, если ты уберешься отсюда.
   - Нет! Ты поговоришь со мной или здесь сейчас, или в Остине. Но уходить я
не собираюсь. Открой сейчас же дверь!
   Он методично долбил в дверь, и  Джесси  посмотрела  на  телефон.  Он  был
неплохой моральной поддержкой.
   - Не вынуждай меня вызывать охрану.
   - Джесси, что случилось? Что я такого сделал?
   - Что ты сделал? - Устав спорить,  она  прошла  через  комнату  и  слегка
приоткрыла дверь.
   Воспользовавшись этим, Диллон проскользнул в комнату и захлопнул за собой
дверь. Прислонившись к ней спиной, он спокойно спросил:
   - Так что же я сделал?
   - Для начала ты как-то забыл упомянуть об одной помолвке.
   Джесси стояла посередине комнаты спиной к Диллону.
   - О помолвке? - с удивлением повторил он. - О какой помолвке?
   - Перестань, Диллон. Такой умный человек, как ты, должен уметь строить из
себя идиота намного лучше.
   Она резко замолчала и повернулась, но тотчас отступила  назад.  Он  стоял
вплотную, почти касаясь ее.
   - Это тебе сказала мать, да? В ответ он получил  лишь  гневный  взгляд  и
продолжил:
   - Меня подозревают в том, что я с кем-то помолвлен? - Вдруг он догадался.
- А! Речь, наверное, идет  о  Милиссе  Харкен.  Мама  тебе  сказала,  что  я
помолвлен с Милиссой Харкен?
   - Нет.
   - Боже мой, ты имеешь в виду, что есть кто-то еще?
   - Твоя мать не потрудилась назвать имени.
   - Понятно. Значит, она говорила о Милиссе. - Диллон сел на край кровати и
хмуро посмотрел на Джесси. - Я не собираюсь  на  ней  жениться,  пусть  даже
этого очень хотят моя мама и дед.
   - Это та самая Харкен?
   - А кто же еще? Деньги, власть, положение в обществе - все в одной  милой
компактной упаковочке с черными волосами.
   - Как удобно. Пожалуй, тебе стоит подумать о свадьбе.
   - Ты этого хочешь, Джесси?
   Быстрым движением Диллон отшвырнул в сторону ее чемодан и, схватив Джесси
за запястье, потянул ее на постель рядом с собой.  Он  обвил  ее  руками  за
талию и притянул к себе.
   - Ты этого действительно хочешь? Она не смотрела на него.
   - Меня это совершенно не касается.
   - Да? И именно поэтому ты  ушла  из  ресторана  и  принялась  упаковывать
вещи?
   - Просто я не люблю, когда мне лгут. - Она наконец сдалась  и  посмотрела
ему в глаза.
   - Прости меня, Джесси. Если бы я знал, что она сюда придет, то постарался
ее остановить. Но я такого от нее не ожидал.
   - Похоже, ей кажется, что мы... - Джесси замолчала,  подбирая  подходящее
слово.
   - ..любовники, - сказал Диллон, произнеся слово, которое  она  так  и  не
смогла из себя выдавить.
   - Да.
   - У моей матери очень много достоинств, но именно из-за  этого  иногда  с
ней невозможно ладить. Мне бы она никогда не  сказала  то,  о  чем  поведала
тебе.
   - Я бы тоже не стала тебе этого пересказывать.
   - Прошу у тебя прощения за нее. Она пожала плечами.
   - Родители тоже люди.
   - Ты говоришь так, словно в этом вопросе у тебя большой опыт.
   Джесси улыбнулась. Диллон схватил ее за руку.
   - Поехали. Я хочу тебе кое-что показать.
   - Но мой самолет! -  запротестовала  она.  Ее  не  просто  уговорить.  Но
указывать тоже нельзя. И тем не менее улыбкой или взглядом этот человек  мог
заставить ее сделать что угодно.
   - Улетишь потом. Это место я очень люблю.  Ты  будешь  первым  человеком,
которого я туда отвезу.
   - Я не знаю.
   Она не должна соглашаться, наоборот, нужно бежать без оглядки. Но она уже
знала, что поедет. Улететь  можно  другим  рейсом,  а  такого  момента,  как
сейчас, больше никогда не будет. И другого Диллона тоже.
   - Никто даже не знает о  его  существовании,  -  сказал  он,  помогая  ей
подняться.
   - Мне переодеться?
   - Нет. Ты одета как раз так, как надо.
   Спустя час машина Диллона медленно ехала по грязной  проселочной  дороге.
Ее сильно трясло на ухабах, и Джесси приходилось крепко держаться. Несколько
минут назад они  проехали  через  шаткие  железные  ворота.  На  них  висела
какая-то табличка, но настолько выцветшая и ржавая,  что  разобрать  на  ней
надпись было невозможно.
   - Ты уверен, что мы ничего не перепутали? - спросила Джесси, когда  вдали
показалась  некрашеная  хибара,  одиноко  стоявшая  между   двумя   высокими
деревьями. С каждой секундой возбуждение все больше охватывало ее.
   - Все правильно. Мы почти приехали. - Диллон смотрел на хибару.
   - Мы едем туда?
   - Выглядит весьма скромно, правда?
   - Да.
   - Я приобрел этот участок несколько лет назад. Тогда я хотел организовать
ранчо и центр реабилитации подростков при нем.
   Она огляделась. Со всех сторон  их  окружали  заросли  полыни  и  дубовая
поросль.
   - Неплохое место для чего-то такого. Не думаю, что  у  посторонних  может
появиться желание приехать сюда.
   - Я по-прежнему хочу использовать часть земли под центр,  но  сейчас  дом
нужен мне самому.
   - Этот дом?! Диллон рассмеялся.
   - Да, этот дом. В оазисе первозданной природы, вдали от цивилизации,  где
единственные звуки - мой собственный голос и едва слышное шуршание травы.
   Джесси зябко поежилась от мысли, кто может  вызывать  это  "едва  слышное
шуршание".
   - Как тебе удается скрывать это место?
   - Все привыкли, что я время от времени  исчезаю  на  день  или  два.  Мои
домашние давным-давно перестали об этом спрашивать, а друзья считают, что им
все понятно и без вопросов.
   - Могу себе представить.
   - Такая уж у меня репутация, - с улыбкой ответил Диллон.
   Понимая, что не стоит его поощрять, Джесси тем не менее  обнаружила,  что
улыбается вместе с ним. Он соблазнитель, каждая  нормальная  женщина  должна
была бы бежать от него без  оглядки.  Но  едва  слышный  внутренний  голосок
убеждал ее открыть свое сердце этому человеку.
   - Вот мы и приехали. -  Диллон  выключил  зажигание.  -  В  доме  немного
прохладно, но стоит растопить печь, и он прогреется очень быстро.
   Пока  он  обходил  вокруг  машины,  чтобы  открыть  ее   дверцу,   Джесси
попробовала рассмотреть этот простенький  коттедж.  Кое-где  на  досках  еще
сохранились следы голубой краски.  Сквозь  давно  немытые  стекла  виднелись
занавески. Все имело запущенный вид, но в  доме  все-таки  был  определенный
шарм.
   - Хочу предупредить тебя, - сказал Диллон, когда они подошли к  двери,  -
здесь нет ни телефона, ни телевизора, но есть патефон, можно слушать музыку.
   - А водопровод в доме есть?
   - Есть. Есть даже электричество и аварийный генератор.
   - Все удобства!
   Он отпер дверь и,  войдя,  включил  свет.  Затаив  дыхание,  она  шагнула
следом, приготовившись к самому худшему. Внутри было просто и тесновато,  но
уютно.
   - Не так плохо, - сказала она  с  удивлением.  Главное  место  в  комнате
занимала большая черная печь. Вокруг нее с трех сторон стояли  два  стула  и
две кушетки. На одной лежала воловья шкура. Все говорило о  том,  что  здесь
живет одинокий мужчина.
   - Кухня вон там, - указал Диллон на дверь справа. - За кухней ванная.
   Джесси  оглянулась  в  поисках  другой  двери,   но   безрезультатно.   В
противоположном углу комнаты длинными  плотными  гардинами  была  отгорожена
небольшая ниша, там на маленьком столике  стоял  старый  патефон.  Слева  от
входной двери виднелась лестница, ведущая на второй этаж.
   - А что наверху?
   - Еще одна ванная и спальня. Хочешь посмотреть?
   - Нет, спасибо, - поспешно ответила она.
   - Тогда я растоплю печь, а ты пока можешь посмотреть кухню.
   Диллон вышел на улицу, а Джесси  побрела  в  кухню.  Все  равно  заняться
больше было нечем.  Через  некоторое  время  он  вернулся.  Послышался  звук
открывающейся дверцы печи  и  укладываемых  в  печь  поленьев.  Она  открыла
роскошный холодильник. Там  обнаружился  галлон  молока  -  запас  на  целую
неделю. Значит, Диллон либо редко  привозил  сюда  продукты,  либо  проводил
здесь много времени. В ванной лежал наполовину использованный  тюбик  зубной
пасты и бритвенные принадлежности. Комната была хорошо отделанной и  чистой:
похоже, ею пользовались часто.  -  Вернувшись  на  кухню,  она  заметила  на
деревянном столе горшок с африканской фиалкой. Розовые цветы переливались  в
лучах солнца и несколько оживляли по-спартански простую кухню.
   - Ты не проголодалась? - крикнул из комнаты Диллон. - В холодильнике есть
прекрасные бифштексы. И цыплята. Мы можем их запечь. - Он появился в дверях.
- Внизу лежат овощи, а в том ящике картошка.
   Джесси остановилась около стола.
   - Похоже, ты проводишь здесь много времени?
   Он кивнул:
   - Больше чем много.
   - И никто не знает об этом доме? Даже твои родственники?
   - Тем более мои родственники. Диллон вошел в кухню и, присев  на  краешек
стола, посмотрел на Джесси.
   - Ты слышала, что вчера говорила моя мать? Она хочет,  чтобы  я  поскорее
женился и у нее появились еще внуки.
   - Ты можешь просто сказать ей "нет", - предложила Джесси.
   - В том-то и дело, что не могу. Я хочу жениться и хочу иметь детей. Но  я
хочу, чтобы их воспитывала моя жена. Я не хочу создавать семью в  доме,  где
властвует моя мать.
   - Я уверена, что твоя жена это оценит. Диллон пристально посмотрел  ей  в
глаза, давая понять, что следующие его слова относятся только к Джесси, и ни
к кому больше.
   - Я надеюсь.
   Джесси показалось, что буквально за секунду воздух  в  кухне  раскалился.
Она отбросила назад упавшие ей на лицо волосы. Нужно  было  понять,  что  он
имеет в виду. Не хочет же он в самом  деле,  чтобы  она  стала  матерью  его
детей? Видимо, это шутка.
   Несколько успокоенная такой мыслью, она подошла к холодильнику и  открыла
его. Ничего не видя, Джесси смотрела перед собой, радуясь холодному воздуху.
   - Давай сделаем бифштексы.
   - Ты хочешь?
   - Да.
   Диллон встал сзади, глядя в холодильник поверх ее плеча.
   - Вон там. - Провел рукой по  плечу,  с  которого  сполз  свитер.  -  Мне
кажется, этот свитер сам способен совершать осмысленные действия.
   - В отличие от тебя.
   Она  отстранилась,  решив  оставить  Диллона  в   одиночестве   созерцать
содержимое холодильника. Но у стола остановилась. С  безопасного  расстояния
она наблюдала, как Диллон извлекал из холодильника  бифштексы.  Поставив  их
разогреваться на медленный огонь, он повернулся к ней и тихо спросил:
   - Я тебя обидел? Когда прикоснулся к тебе?
   - Нет.
   - Джесси, я не пытаюсь скрыть, что ты мне нравишься.
   - Верно, не пытаешься. - Она оперлась руками на стол позади себя.
   -  Ты  даже  не   представляешь,   как   сейчас   прекрасна.   Ты   очень
соблазнительна, когда стоишь так, как сейчас.
   Ничуть не смутившись, Джесси подняла голову, и ее волосы  рассыпались  по
плечам.
   - Ты привез меня сюда, чтобы соблазнить?
   - Я очень хочу тебя и уже говорил об этом. Но не прикоснусь к тебе,  пока
ты сама этого не захочешь.
   - Мне нужно быть в Остине самое позднее в воскресенье вечером.
   - Значит, у нас еще есть три дня.
   - Меньше сорока восьми часов, - поправила его  Джесси.  -  Этого  времени
недостаточно даже для того, чтобы завязать хорошее знакомство. Уж не  говоря
о настоящей привязанности.
   - Но ведь надо когда-нибудь начинать, Джесси.
   - Я... - Она едва не сказала, что никогда в жизни не была с мужчиной.  Ни
с одним мужчиной. Вместо этого выпрямилась и с  вызовом  подняла  голову.  -
Нет. Ни для одного мужчины я не буду женщиной на одну ночь. Даже для тебя. -
Конец фразы она произнесла уже на пороге  кухни.  За  дверью  была  свобода.
Бешено стучавшее сердце говорило ей: надо спешить. Но пока она  непослушными
руками пыталась открыть незнакомый замок, Диллон схватил ее за плечи.
   - Джесси, подожди. - Он притянул ее к себе, прижав спиной к груди.
   - Пусти меня!
   - Прости. Мне не следовало начинать, -  ласково  сказал  он,  обвивая  ее
талию руками. - Обещаю, больше этого не повторится.
   - Ты не понимаешь!
   - Я понимаю. - Он коснулся щекой ее волос,  губами  виска.  -  Джесси,  я
привез тебя сюда не для того, чтобы соблазнять. - Он крепко держал ее до тех
пор, пока она не перестала сопротивляться. - Я хотел быть с  тобой,  и  надо
было не дать тебе уехать. Но веришь ты или  нет,  я  просто  хотел  с  тобой
поговорить.
   - Поговорить?
   Он едва заметно кивнул.
   - Но я совершенно теряю голову. Так я не поступал никогда в жизни.  -  Он
еще сильнее сжал ее запястья и повернул к себе. - Если я пообещаю вести себя
как монах, ты согласишься вернуться на кухню и пообедать со мной?
   - Как монах? - Она не смогла сдержать улыбку, представив Диллона монахом.
Он улыбнулся вместе с ней.
   - У меня очень хорошее воображение. Джесси рассмеялась:
   - Это я уже поняла.
   Когда  они  покончили  с  обедом,  состоявшим  из  бифштекса  с   жареным
картофелем и кукурузного хлеба с маслом, над  горизонтом  был  виден  только
самый краешек солнца. Беседа за обедом помогла Джесси узнать Диллона намного
лучше. Они беседов