демонами  прошлого,  с
чувствами, которые она годы назад испытывала  к  Дилану,  со  своей  прошлой
любовью. Однако сейчас, в этом лесу, гипнотическое его  притяжение  казалось
реальным. Казалось настоящим. Да оно и было настоящим.  И  не  имело  ничего
общего с прошлым.
   - И это была правда, ты знаешь, - сказал он ей на ухо и положил  руку  на
плечо. - Я любил тебя.
   Она знала, что он был предан ей.
   -  Я  знаю.  -  Она  прикрыла  глаза,  наслаждаясь   его   словами,   его
прикосновениями. - Я никогда не сомневалась в этом, - сказала она,  взглянув
в его глаза, которые всегда имели власть над ней.
   Это не было полной правдой. Перед их расставанием она начала  сомневаться
в нем, в его чувствах к ней, имея на то весьма веские основания.  Но  сейчас
было не время вспоминать старые обиды. Сейчас хотелось вспомнить о всех  тех
прекрасных моментах, которые они когда-то разделили вместе,  и  надо  отдать
должное - их было много.
   Он провел по ее щеке указательным пальцем очень нежно, чуть дотрагиваясь,
и Тесc отдалась желанию опустить голову и закрыть глаза. Неожиданно для себя
она взяла его руку и  провела  ею  по  своим  губам,  отчего  сначала  очень
смутилась.  Но,  увидев  в  его  глазах  спокойную   уверенность,   тут   же
расслабилась. Он наклонился ближе, его нос слегка коснулся ее рта,  а  затем
щеки,  когда  он  нежно  обхватил  ее  шею.  Инстинктивно  отвечая  на   его
прикосновения, ее руки скользнули по его широкой груди.
   - Ты совершенная, - шептал он. - Годы сделали тебя такой.., красивой.
   Комплимент смутил ее. Годы изменили ее, сделали старше. Но она никогда не
осознавала эти перемены так, как сейчас. Слово "красивая", как ей  казалось,
было не совсем удачным по отношению к ее внешности. Однако, слыша это из его
уст, она чувствовала себя словно на первом свидании.
   Ее тело, казалось, пробудилось от  комы  -  как  будто  оно  пребывало  в
какой-то магической спячке долгие-долгие годы. Каждый  дюйм  кожи  ждал  его
прикосновения, его поцелуев.
   Он втянул носом запах ее волос.
   - Ты восхитительно пахнешь.
   Ладонью он провел по ее плечам,  затем  спустился  вниз  по  рукам,  чуть
дотронувшись до локтей, и дальше -  до  самых  кончиков  пальцев.  Потом  он
коснулся ее губ.
   - У тебя восхитительно нежная кожа и мягкое, но упругое  тело.  -  Подняв
голову, он посмотрел ей в глаза. - Ты восхитительно выглядишь.
   Голод в его глазах возрастал. Тесc понимала, что не может сейчас  думать,
может лишь чувствовать. Если он немедленно ее не поцелует, она просто сойдет
с ума! Словно прочитав ее мысли, он  наклонил  голову  и  приблизился  к  ее
губам. Тесc почувствовала легкое  прикосновение  его  мягких  губ  к  уголку
своего  рта,  подобно  крыльям  бабочки,  случайно  задевшим  лицо.  Желание
вспыхнуло в ней и, словно растекающееся по жилам вино,  начало  стремительно
наполнять каждую клеточку ее тела, пока не стало  единственным  импульсом  к
жизни, единственной целью ее  существования.  Это  не  поддающееся  контролю
чувство стало наваждением. Паутина поцелуев Дилана была прекрасной и в то же
время такой мучительной, совсем не утолявшей ее безмерного желания.
   - Сладкая моя. - Вожделение явственно звучало в его  голосе.  -  Ты  даже
слаще, чем в моих воспоминаниях.
   Откуда он знает? - с нетерпеливой обидой подумала она.  Откуда  он  может
знать, какова она, если еще не вкусил ее?  Чтобы  почувствовать,  ему  нужно
поцеловать ее по-настоящему.
   Она обхватила его лицо.
   - Иди сюда, - настойчиво произнесла она.
   Ее слова удивили его - зеленые глаза стали огромными. Но она не  обратила
на это внимания, решительно притянув его лицо к своему.
   Губы у него были теплыми и влажными.
   Она быстро провела по ним языком - слегка, как  бы  спрашивая  разрешения
войти. И он предоставил ей полную свободу. Тесc обхватила его, руки  осязали
крепкие, словно налитые, мышцы его спины. Соски у нее набухли,  стали  почти
каменными.
   Их языки слились в томном танце, руки  неистово  ласкали.  Дыхание  стало
яростным,  сердца  бешено  стучали,  требуя  кислорода.  Она   слышала   его
прерывистое  дыхание,  которое  подхлестывало   ее   желание   еще   больше.
Бессознательно она вытащила рубаху  из  джинсов  и  обеими  руками  медленно
провела по бархатистой коже.
   Его поцелуи блуждали по ее телу - по ее губам, шее, груди...
   - Ты такая вкусная!
   Она  молчала,  лишь  удовлетворенно  улыбаясь  и   чувствуя   блаженство,
разлившееся по всему телу - от корней волос до пяток.
   - Твои прикосновения сводят меня с ума. Тесc не отвечала,  погруженная  в
блаженный круговорот чувств и мыслей,  и  Дилан  расценил  ее  молчание  как
приглашение. Он очень медленно  достиг  последней  пуговицы  блузки,  ни  на
секунду не отрывая взгляда от ее глаз.
   Сердце Тесc бешено билось, останавливаясь при прикосновениях его рук.  Ее
дыхание стало таким же тяжелым и быстрым, как и у него.
   Расстегнув последнюю пуговицу, он медленно перевел взгляд  на  ее  грудь,
взгляд охотника, смотрящего на дичь. Дилан шептал ее имя, нежно гладя  грудь
ладонью.  И,  чувствуя  тепло  его  кожи,  Тесc  почти  теряла  сознание  от
божественных прикосновений.  Она  закрыла  глаза  и  наслаждалась  страстным
огнем, который он разбудил в ней.
   Он отстранился от ее губ, и она почувствовала горячий влажный поцелуй  на
своей груди. Из ее рта вырвался стон, который она была  больше  не  в  силах
удерживать. Он крепко прижался к ней бедрами, и Тесc впилась пальцами в  его
спину, ощутив приятную твердость ниже пояса.
   Дилан снова прошептал ее имя и поцеловал ее страстно и глубоко. Так,  как
хотела Тесc. Так, как ей это было нужно. Они стали неистово срывать  друг  с
друга одежду.
   Но вдруг послышался гудок. Громкий гудок. Дилан и Тесc вскочили, повернув
головы  по  направлению  звука;  их  руки  непроизвольно  оцепенели,   глаза
расширились в изумлении. Но все, что они видели, - это  зеленые  деревья,  а
все, что слышали, - это  пение  птиц.  Они  еще  долго  удивленно-неуверенно
смотрели друг на друга. Дилан первым нарушил молчание:
   - Были времена, когда никакой звук не мог остановить нас.
   - Я помню. - Она пыталась сохранить атмосферу сказочной чувственности, по
крайней мере внутри себя. - Наверное, годы сделали нас немного сдержаннее, -
улыбнулась она.
   Дилан отнял руки от ее талии и после долгого молчания спросил:
   - Что мы делаем, Тесc?
   Она закрыла глаза, почувствовав, как  слова  Дилана  рассеивают  любовный
туман, окутывавший их. Закусив губу, Тесc взглянула на него:
   - Я не знаю, не хочу думать об этом.
   - Тебе не кажется, что мы все же должны думать об этом?
   К чему подобный вопрос?  Неужели  нельзя  просто  наслаждаться  моментом?
Просто находиться в плену магии этого места?
   Они отстранились друг от друга. Внезапно Тесc осознала,  какую  громадную
ошибку она только что совершила. Чуть было не занялась любовью прямо  здесь,
на земле, среди мха и лишайника, с человеком, которого в действительности не
знает, с мужчиной, которого подозревает в воровстве самого важного  в  жизни
каждой женщины - ее ребенка.
   Какого  черта,  что  с  ней  происходит?  Как  ей  избавиться  от   этого
физического влечения, которое  не  позволяет  соображать?  Все  это  нелепо,
непростительно.
   - Ты абсолютно прав, - прошептала она внезапно, не решаясь даже взглянуть
на него, пока одевалась. - Абсолютно прав.
   Натягивая джинсы, Дилан произнес:
   - Мы должны поговорить об этом. Тесc.
   - Я знаю, что должны, только не сейчас.
   - Но, по-моему, сейчас лучшее время.
   - Пожалуйста, Дилан. Ты не видишь, я смущена.
   Он нахмурился и мягко произнес:
   - Но не ты одна виновата в этом, я тоже не контролировал себя. Я осознаю,
что наше поведение...
   - Не сейчас! - перебила Тесc, а затем прошептала:
   - Пожалуйста.
   Она повернулась к нему спиной,  оперлась  рукой  о  дерево.  Ей  хотелось
только одного - испариться. Доктор Тесc Геллуэй, образованная женщина, не  в
состоянии контролировать свои желания. Не в состоянии умерить свое  влечение
к мужчине, который сделал ей больно. Она стыдилась себя, своего поведения.
   - Мы поговорим, - пообещала Тесc. - Как-нибудь в другой  раз.  Мне  нужно
остаться одной. Я хочу успокоиться.
   Он вздохнул, но больше ничего не сказал. Спустя миг она услышала звук его
удаляющихся шагов, а затем и шум  двигателя.  Вскоре  звук  мотоцикла  затих
вдалеке.
   Тесc оглядела себя: пуговицы помятой блузки были застегнуты не правильно,
тело  все  еще  горело  от  постыдного  вожделения.  Она  чувствовала   себя
преданной. Нет, не Диланом, а собственным телом. Закрыв глаза, стиснув  зубы
и низко опустив голову, она беззвучно ругала себя самыми последними словами.
   Тесc выехала на дорогу, улыбаясь в  предвкушении  того,  как  дочь  будет
весело танцевать от радости при их встрече. Она обещала Эрин провести вместе
воскресенье, устроив пикник, хотя чувствовала больше чем просто смятение  от
предстоящей встречи с Диланом. Это ведь будет впервые после того  поцелуя  в
"раю".
   Действительно, бранила она себя, не думаешь ли ты, что  между  вами  было
нечто большее, чем просто поцелуй? Что оба вы  испытали  пылкую  страсть?  И
потому были так растерянны, когда вас прервали.
   Досадливо тряхнув головой, Тесc вернулась мыслями к дочери.
   - Пирог! - весело взвизгнула Эрин при появлении Тесc.
   - Это не домашний, - извинилась Тесc. - Я купила его. В  моем  отеле  нет
кухни.
   - Ммм. Шоколадно-ореховый, - изучала Эрин упаковку. -  Шоколадный  -  мой
любимый, но шоколадно-ореховый стоит на втором месте после него.
   Тесc тепло улыбнулась.
   - Отлично, мне приятно, что мой вклад в ланч оценен.
   - О да! - Эрин обежала вприпрыжку тенистое дерево, возле которого работал
Дилан. - Мы с папой забрали Бесси сегодня утром.
   - А, - ответила Тесc, осознавая, что Дилан не желает здороваться с ней  и
даже не хочет взглянуть на нее. - Вы так называете машину?!
   - Да, это я окрестила ее, правда, пап? Только тогда Дилан отключил мотор,
выпрямился и взглянул на дочь.
   - Конечно, ты.
   - А мама купила пирог.
   Тесc чуть улыбнулась, уловив явный упрек  в  голосе  Эрин.  Ей  хотелось,
чтобы отец лучше вел себя, был поприветливей.
   - Я вижу, - ответил Дилан, - выглядит аппетитно.
   Их взгляды скрестились, пока он говорил.
   Тесc вспомнила, что примерно такие слова он нашептывал ей  только  вчера.
Она почувствовала, что лицо у нее краснеет. Дилан обратился к Эрин:
   - Почему бы тебе не отнести пирог домой? Положи его на кухне, а мы  потом
порежем его и съедим.
   - Хорошо. - Эрин взяла пирог и побежала к дому.
   - Ты опоздала, - сказал Дилан, когда дочь отошла  довольно  далеко.  -  Я
начал было думать, что ты не явишься. Боялся за Эрин, что она разочаруется.
   -  Я  не  разочарую  Эрин  никогда.  Как  они  ни  старались,  неловкость
усиливалась между ними, а слова повисали в воздухе. Дилан произнес:
   - Хорошо, я рад это слышать от тебя.
   - Я опоздала, потому что заезжала  в  пекарню.  Они  были  заняты,  но  я
решила, что дождусь.
   - Молодец, ты сделала отличный выбор. Похоже, Эрин  говорила,  что  любит
шоколадно-ореховый, и я тоже.
   Я не для тебя покупала,  чуть  не  сорвалось  с  языка,  но  она  вовремя
сдержалась, потому что это была бы наглая ложь. Да, она хотела, чтобы дочери
понравился ее выбор, но надеялась на благодарность Дилана.
   Пробежавшись  взглядом  по  его  груди,  она   заметила,   что   пуговицы
хлопчатобумажной   рубашки   расстегнуты.   Три   расстегнутые   пуговицы..,
открывавшие темные, жесткие волоски. Вдруг она поняла, что впервые видит его
не в униформе. Он выглядел хорошо. Очень хорошо.
   Прекрати! Сейчас же прекрати! - приказала она себе.
   Вновь взглянув ему в глаза,  она  чуть  не  открыла  рот,  когда  увидела
выражение  его  красивого  лица.  Он  догадывается,  что  она  находит   его
привлекательным! Ну, конечно, он же не идиот! Тесc  безрезультатно  пыталась
взять себя в руки. Конечно, он все понял. Да и как не понять, особенно после
их страстного поцелуя.
   Злость закипала в ней. Как может она чувствовать  притяжение  к  мужчине,
который предал ее? Она должна сказать ему. Сегодня  же.  Тесc  уже  раскрыла
рот, чтобы заговорить, но тут из-за угла вышла Эрин.
   - Ну, - начала она издалека, не пройдя и  половина  лужайки,  разделявшей
их, - и что же ты думаешь о Бесси? Правда, она восхитительна?
   Мама с энтузиазмом закивала головой.
   - Она прекрасна. Твой папа рассказал мне, что ты помогала собирать ее.
   - Да. - Эрин гордо выпятила грудь. - Папа разрешил  мне  кое-что  сделать
так, как хочу я. И это была моя идея все закрасить белым.
   - Всю машину?
   - Нет, только шины, - объяснил Дилан. Действительно, лишь небольшая часть
наружной стороны шины была черной.
   - А, да, теперь  вижу.  Здорово.  Эрин  улыбнулась  своей  восхитительной
улыбкой.
   -  Спасибо,  но  лучшая  часть  -   это   двигатель.   454   Би-Би-Си   с
МОС-инжектором.
   Услышав технические термины  от  десятилетней  девчонки,  Тесc  удивленно
раскрыла глаза и взглянула на Дилана.
   - А теперь ты не можешь объяснить мне, непросвещенной, все эти термины?
   В глазах Дилана засверкали  веселые  искорки,  и  он  бросился  в  долгие
разъяснения.
   - Ладно, ладно, - засмеялась Тесc, -  достаточно  терминологии.  Это  для
меня китайская грамота, но я догадываюсь: все это значит,  что  Бесси  очень
быстрая.
   - Ну, в самых общих чертах, - ответил Дилан и засмеялся.
   Смех Дилана заставил ее сердце взволнованно прыгать в груди, ладони стали
влажными, кровь быстро запульсировала в такт мотору Бесси.
   Возглас Эрин вырвал ее из плена мучительных мыслей и разрядил обстановку.
   - Пойдем в мою комнату, я хочу показать тебе маску.  Я  и  Тоби  почти  и
сделали ее.
   - Мы с Тоби почти сделали ее, - автоматически поправил дочь Дилан.
   Девочка взглянула на отца, смущенно сдвинув брови,  и,  пожимая  плечами,
произнесла:
   - Я так и сказала. Но Дилан настаивал.
   - Не совсем.
   Тесc решила вмешаться.
   - Мне очень хочется посмотреть маску, милая. Но, может, твоему папе нужно
помочь приготовить ланч?
   -  Я  почти  закончил,  -  сказал  Дилан,  кивнув  в  сторону  до  блеска
отполированной машины. - А потом я сразу же разожгу  огонь.  Погода  сегодня
чудесная, и, думаю, лучше провести время на воздухе.
   - Это было бы здорово, - согласилась Тесc.
   - Угли будут готовы только минут через тридцать. А пока вы с Эрин  можете
побыть вместе.
   Девочка взяла маму за руку.
   - Пойдем, - сказала она, потянув Тесc к дому.
   - Да иду, иду, - смеялась та. - Какая же ты нетерпеливая.
   Тесc удивлялась способности Эрин так быстро и легко развеивать серые тучи
мыслей в ее голове. Она любила свою дочь и не могла поверить, что дала жизнь
этому любвеобильному и жизнерадостному созданию.
   Комната Эрин воплощала собой мечту любой  маленькой  девочки.  Кровать  с
розовым балдахином, белого цвета гардероб, такие же книжный  шкаф  и  диван.
Все было подобрано в тон, даже ковер был розовый.
   Вся  комната  была  истинно  девичьей.  Что  просто  не  соотносилось   с
характером дочери, любящей машины и спорт, с  ее  отвращением  к  платьям  и
вообще всему утонченному и кружевному.
   Тесc узнала от Эрин, что этот гарнитур, постельное покрывало и  занавески
она получила на восьмилетие в подарок. От своей бабушки. Элен Минстер.
   Эрин сопротивлялась, как могла, говорила, что хочет обычную кровать, а не
с этим нелепым балдахином, но Дилан дал ей нагоняй  и  сказал,  что  она  не
должна быть такой неблагодарной. Эрин пришлось согласиться.
   - Вот она, - сказала девочка, показывая маску.
   Маска по размеру почти повторяла оригинал,  была  вылеплена  из  гипса  и
закрашена  золотой  краской.  Эрин  добавила  еще  голубую,  что,  очевидно,
представляло лазурит.
   - Красиво, - похвалила Тесc. - Вы с Тоби проделали отличную работу.
   - Тоби придет завтра, и мы доделаем. Нам нужно сдать к понедельнику.
   Затем Эрин начала рассказывать длинную историю,  почему  Тоби  не  пришел
сегодня. Он поехал в больницу проведать свою бабушку.
   Внезапно настала тишина, и Тесc взглянула на дочь. Та  смущенно  теребила
кончик своего ремня. Кажется, Тесc знала, в  чем  дело.  Эрин  тоже,  должно
быть, интересно услышать что-нибудь о ней. Единственное, что  дочь  знала  о
маме, - это то, что живет она  в  Коннектикуте  и  работает  врачом.  Вполне
естественно ее желание узнать, что делала Тесc все эти годы и почему не жила
в Сосновой Роще.
   Эти вопросы она прочитала во взгляде Эрин, вопросы, на  которые  Тесc  не
боялась ответить.

Глава 8

   - Сколько ты еще здесь пробудешь? -  робко  и  испуганно  спросила  Эрин,
отчего сердце у Тесc заныло.
   - Сегодня? - спросила Тесc. - Я останусь столько,  сколько  ты  захочешь,
сладкая.
   - Нет, я имею в виду... - так же робко продолжила Эрин, - я имею в виду -
в городе. Сколько ты еще будешь в Сосновой Роще?
   - О, милая, - пролепетала Тесc, нежно обхватив плечи дочери. - Я не  хочу
тебя волновать, не хочу расстраивать опять. Попытаюсь все уладить как  можно
быстрее, но пока ничего точно не знаю. Мне бы не хотелось снова расставаться
с тобой.
   Девочка довольно хмыкнула.
   - Мне нравится это.
   Брови Тесc вопросительно изогнулись. Эрин застенчиво отвела глаза.
   - Мне нравится, когда ты меня так называешь. Ну,  ты  знаешь  -  сладкая,
милая. Обняв ее еще крепче, Тесc проговорила:
   - Ты моя сладкая, милая.
   Эрин захихикала, повиснув на талии у мамы и уткнувшись ей в живот.  Тепло
и дрожь прошли по телу Тесc, и она ощутила, как любовь  к  дочери  растет  и
расцветает внутри нее,  как  будто  сердце  было  большим  воздушным  шаром,
наполняющимся приятными эмоциями. Его щемило до  боли,  но  это  была  самая
приятная боль.
   Матрац просел под тяжестью Тесc, когда она  с  повисшей  на  ней  дочерью
опустилась на кровать.
   - Я, правда, не знаю,  насколько  задержусь,  -  продолжила  она  тихо  и
искренне.
   Мысль о возвращении к своей практике и расставании  с  Эрин  расстраивала
Тесc. Она действительно не думала до сих пор об этом.
   - Но ты можешь быть уверена, я не уеду,  не  попрощавшись  и  не  оставив
номера телефона и адреса. Я представляю себе,  как  ты  приедешь  ко  мне  в
Коннектикут, если, конечно, папа не будет против.
   - Это возможно? - Глаза Эрин засветились.
   Тесc кивнула:
   - Думаю, да. Но при одном условии - если папа позволит.
   - О, он мне разрешит, а если скажет "нет", я буду надоедать  ему  до  тех
пор, пока он не смирится. - Затем она понизила голос, как конспиратор:
   - Это мой способ его уламывать.
   Улыбка Тесc поблекла. Она не могла поверить  своим  ушам.  Допустим,  она
выступает в роли родителя не очень долго, но  и  без  того  ясно,  что  Эрин
необходимо отучать от дурной привычки манипулировать людьми. План прост:  не
подстраиваться под ребенка.
   Да, любовь и уважение дочери важны для нее, и Тесc хотела этого отчаянно.
Но она не была подружкой Эрин. Она была для нее не тем человеком, у которого
Эрин могла найти безоговорочную во всем поддержку.
   - Эрин, папа очень любит тебя. Очень сильно.  -  Тесc  пыталась  сдержать
слабое раздражение. - Он все делает ради тебя. Он поступает так, как, по его
мнению, будет лучше для тебя. И если он решит, что тебе не  стоит  ехать  ко
мне, тогда ты не должна...
   - Н-но, - Эрин вся задергалась, впав в неистовое возбуждение,  -  я  хочу
видеть тебя.
   - Я понимаю. - Тесc говорила спокойно и очень уверенно. - И я хочу видеть
тебя. Если ты не сможешь приехать ко мне, я приеду к тебе.
   Девочка взглянула на нее чуть ли не в панике,  но  Тесc  знала,  что  это
хороший урок для дочери. Она поставила точку в этом вопросе, и Эрин  поняла,
что есть границы, которые нельзя переходить. Тесc своим решением  встала  на
сторону Дилана.
   Эрин сидела на кровати с кисточкой в руках, на