она
собиралась... - Рэйчел замолчала, сжав губы. -  Мы  поссорились,  потому
что не могли договориться в отношении некоторых вещей.
   Он повернулся и посмотрел на нее, но Рэйчел выдержала его пристальный
взгляд.
   - И из-за чего же вы поссорились?
   Разве она может открыть правду? Оливия была матерью его  детей.  Если
она расскажет, как было дело, его отношение к покойной  жене  изменится.
Он может возненавидеть Оливию.
   Мать его детей.
   Наконец Рэйчел прошептала:
   - Ничего особенного, Слоан, ничего особенного.
   Она не хотела лгать ему.
   Рассказать ему все  -  значит  использовать  прошлое,  нелицеприятное
поведение Оливии, чтобы показать себя  с  лучшей  стороны.  Рэй  считала
недостойным возвысить себя таким образом. Она не  хотела  манипулировать
Слоаном. Она же не обманывала его, а всего лишь не  хотела  рассказывать
то, что могло причинить ему боль.
   Вернувшись к прилавку с дисками, она снова начала  просматривать  их.
Но мысли ее витали далеко, пока она перебирала коробки.  Она  все  время
возвращалась к их разговору.
   - Вот! - Рэйчел вынула диск. - Саша любит латиноамериканскую  музыку,
- вертя коробку в руках, сказала она. - Я бы хотела  сама  заплатить  за
него. Вы мне позволите?
   И, не дожидаясь ответа, она взяла диск и направилась к кассе.
   - Это подойдет идеально.
   Слоан посмотрел на ценник, прикрепленный к свитеру, и провел пальцами
по красивой фабричной вязке.
   - Как вы полагаете? - спросил он Рэйчел. Они все такие разные и в  то
же время похожи.
   Рэйчел улыбнулась, внимательно рассматривая  рисунок  на  свитере,  и
сказала:
   - Они выглядят похожими, но различны, как небо и земля,  да  и  вкусы
ваших девочек тоже не имеют ничего общего.
   Он посмотрел на свитеры.
   - Как же мне угадать, кому какой понравятся?
   - Вы можете  довериться  мне.  Саша  любит,  чтобы  на  нее  обращали
внимание, ей подойдет черный цвет. Сидни предпочла бы красный. Она будет
от него в восторге.
   - Но вот не знаю, понравится ли Софи розовый...
   - Ну-у...
   Протяжное    "ну-у..."    Рэйчел    показалось    Слоану     чересчур
глубокомысленным.
   - Я не уверена, что Софи любит розовый цвет, - призналась  Рэйчел.  -
Но думаю, она была бы не против пополнить  свой  гардероб  чем-нибудь  в
таком роде. - Она задумалась. - Это  позволило  бы  ей  предстать  перед
своим другом в новом облике.
   Слоан удивленно поднял брови.
   -  Мы  что  же,  выбираем  подарок,  который  должен  понравиться  ее
малолетнему дружку?
   Рэйчел лукаво улыбнулась, и Слоан подумал, что никогда раньше она  не
выглядела настолько привлекательной.
   - Вы знаете, - его тон стал серьезным, - я очень прошу извинить  меня
за бесцеремонность поведения.
   Она опустила глаза.
   Он прикоснулся пальцами к подбородку Рэйчел  и  заставил  ее  поднять
голову.
   - Я хочу сказать, Рэйчел, что прошу у вас прощения. Я никогда  больше
не позволю себе того, что произошло в кафе.  Я  тогда,  вероятно,  очень
расстроил вас...
   - Пожалуйста, не беспокойтесь об этом,  прервала  она  Слоана,  -  вы
можете всегда обсуждать со мной любые проблемы.  Обо  всем:  о  дочерях,
пациентах.., или о чем угодно. Я буду только рада.
   Ей было свойственно великодушие, и оно согревало его сердце.
   - Послушайте, - сказал Слоан, - мы  купили  и  одежду,  и  музыку,  и
книги. По-моему, уже достаточно. Может  быть,  нам  самим  пора  немного
отдохнуть? Забыть обо всем. И о подарках, и о дне рождения...
   И о воспоминаниях о  моей  свадьбе,  которые  мучают  меня,  едва  не
добавил он. Продавец вернул ему кредитку и упакованные вещи.
   -  ..обо  всем,  -  продолжал  Слоан,  -  и  просто  позволить   себе
расслабиться.
   - Расслабиться?
   Скептицизм, прозвучавший в ее голосе, заставил его  улыбнуться.  Ведь
ее прелестное лицо, ее глаза светились радостью.
   - Я готова порезвиться, - согласилась Рэйчел.
   - Тогда немедленно приступаем к осуществлению задуманного.
   В игровом зале было шумно и полно детей.
   Одни,  совсем  маленькие,  играли  с  родителями,  другие,  постарше,
развлекались самостоятельно.
   Не видно был никого старше двенадцати лет, как заметила  Рэйчел.  Это
было место, специально предназначенное для  детей.  Но  Слоан  вовсе  не
считал, что они пришли не по адресу.
   Они занялись настольным хоккеем. Рэйчел играла с азартом, забыв,  что
они находятся в мире детских игр. Она радовалась успехам, досадовала  на
промахи и воспринимала развлечение почти всерьез.
   Попав наконец в ворота, она провозгласила:
   - Победа! - и запрыгала от радости, размахивая руками над головой.
   - Хорошо, хорошо, - пробормотал Слоан, почти влюбленно глядя на  нес.
- Вы хоть представляете себе настоящего хоккеиста?
   Рэйчел засмеялась:
   - 'Вы проиграли! И должны это признать. Вы побеждены!
   Он насмешливо смотрел, как она торжествует победу, и решил  подшутить
над ней.
   - Ладно, - сказал он, - но ведь я же позволил вам выиграть.
   Ее губы вздрогнули от возмущения, а глаза недоверчиво расширились.
   - Ничего подобного!
   Слоан хохотал, его темные глаза лукаво блестели.
   - Вас очень легко провести.
   Рэйчел посмотрела на него  подозрительно  и  внимательно.  Указав  на
площадку, она распорядилась:
   - Играем еще раз.
   - Нет, ни за что. - Слоан обошел вокруг стола. - Я признаю, вы просто
ас. Больше я не выдержу. И потом смотрите, тут многие хотят поиграть. Мы
ведь не можем не уступить детям?
   - Вы просто боитесь, что я еще раз выиграю.
   Он весело усмехнулся.
   - Хорошо, будь по-вашему.
   Они   заняли   свои   места   за   столом.   Рэйчел   приступила    к
умопомрачительным маневрам на игровом  поле  с  деревянным  шариком.  Ее
атаки следовали одна за другой. Она норовила  закинуть  шарик  в  ворота
противника. Но Слоан постоянно успевал прикрыть сразу несколько точек. И
каждому ее броску он противопоставлял  непробиваемую  защиту.  Финальный
звонок раздался, когда счет Слоана достиг ста очков.
   Наконец Рэйчел разочарованно произнесла:
   - Мне в этот раз не везет.
   Он взглянул на нее и заметил:
   - Ваши атаки немного однообразны. Вы всегда нападаете в одном  и  том
же месте.
   Она была явно не удовлетворена игрой:
   - Так невозможно - выигрывать, нападая сразу в нескольких точках.
   Теперь Слоан уже  изучил  ее  тактику  и  знал,  как  с  ней  успешно
бороться, - она сама дала ему в руки это оружие.
   - Ура! - провозгласил он свою победу. - Ну как,  мы  заканчиваем  или
придется звать судью?
   - Зачем? - Она протянула руку и дотронулась кончиком  пальца  до  его
носа. - Вы просто обязаны объяснить мне, как  нужно  выигрывать  в  этой
дурацкой игре.
   - Согласен, согласен, - засмеялся он, - вот  уж  не  ожидал,  что  вы
можете быть такой упрямой.
   Рэйчел засмеялась.
   - Могу. А как, вы думаете, иначе я бы справлялась с работой в  офисе?
Не говоря уже о ваших детях.
   Шутка прозвучала весело и беззлобно.
   Взглянув на ту  часть  игрового  поля,  где  на  разной  высоте  были
прорезаны ворота, Слоан сказал:
   - Может, вы слишком сильно ударяете по мячу, целясь в  самые  высокие
ворота? Поэтому он и пролетает мимо. Цельтесь в лунки пониже. Не  всегда
разумно стремиться к самой высокой награде.
   Но  самая  высокая  награда  и  есть  единственная,  к  которой  надо
стремиться, подумала Рэйчел.
   Слоан стоял так близко от нее, что ее окутал аромат его  одеколона  и
ей захотелось утонуть в нем. Как спокойно и хорошо  быть  рядом  с  ним,
просто разговаривать.
   Он нагнулся, доставая деревянный шарик из лунки, и она ощутила легкий
трепет, когда его волосы коснулись ее щеки.
   - Попробуем усовершенствовать вашу технику.
   Его шепот щекотал ей ухо. Видя так близко его глаза, слыша  звук  его
голоса, вдыхая его запах, она думала о том, что такое испытание выше  ее
сил.
   Он вложил шарик в ее руку,  и  прохлада  остудила  ее  горячую  кожу.
Казалось, все чувства ее обострились. Его ладонь накрыла ее ладонь,  но,
когда он собрался убрать руку, она  инстинктивно  удержала  ее,  сомкнув
пальцы, и он остановился, словно они общались друг с  другом  без  слов,
понимая все на каком-то магнетическом уровне.
   Она услышала, как упал и покатился деревянный шарик.
   - Ax, Рэйчел!
   Подняв голову, она  устремила  на  него  прямой  пристальный  взгляд,
говоривший  о  многом.  Неужели  он  не  понимает?  Воздух  вокруг   нее
становился все гуще,  и  время,  казалось,  едва  тянулось,  секунда  за
секундой.
   Между ними явно происходила какая-то скрытая  эротическая  игра.  Его
пальцы скользили по ее руке, медленно лаская ее,  а  темные  глаза  были
полны страсти, огня, который передавался и ей. Рэйчел почувствовала, что
колени ее подгибаются, она едва держалась на ногах и, чтобы  не  упасть,
оперлась рукой о стол.
   - Что с нами делается? - Слоан выжидающе посмотрел на Рэйчел.
   Она не ответила на его вопрос и не смогла бы ответить, даже  если  бы
захотела. Это было похоже на наваждение.
   - Всякий раз, когда мы  остаемся  наедине...  -  прошептал  он,  -  я
чувствую, что не могу удержаться...
   - Доктор Рэдклифф!

Глава 8

   Его рука соскользнула вниз, и он отступил от нее. Удивительно,  всего
шесть дюймов разделяло их, но  Рэйчел  чувствовала,  как  огонь  желания
пронизывает ее тело. У нее  звенело  в  ушах,  она  ничего  не  замечала
вокруг. Но почему все вдруг растворилось,  выглядело  таким  далеким:  и
дети, и игра, и шум? Она не понимала, где находится, что  нужно  делать,
как вести себя дальше.
   Она обратила внимание на мальчика,  который  окликнул  Слоана.  К  ее
удивлению, это был Бобби Снайдерс.
   - А Софи с вами? - спросил Бобби, приблизившись к ним. - Сэр?
   - Нет, ее нет, - машинально ответил Слоан.
   Бобби вздохнул.
   - А Саша и Сидни?
   Слоан молча покачал головой.
   Почему дети всегда так забавно ведут себя в столь  простой  ситуации,
когда требуется спросить, не пришла ли дочь с отцом? - подумала  Рэйчел.
Собственно, а почему только  дети?  Они  со  Слоаном  ничуть  не  лучше.
Наверно, сейчас они очень похожим на детей.
   - Ну,  -  мальчик  посмотрел  на  доктора  с  растерянным  и  смешным
выражением лица, - передайте, что.., я ей позвоню. Пожалуйста. Последнее
слово было добавлено как-то с опозданием, так же как и "сэр",  когда  он
обратился к Рэдклиффу.
   Рэйчел  подумала,  что  мать   Бобби   наверняка   почувствовала   бы
удовлетворение, узнав, что ее сын с таким  тщанием  стремится  соблюдать
правила вежливости.
   - Обязательно, - обещал Слоан.
   Мальчик кивнул с улыбкой.
   - Я готовлюсь к вечеринке в честь ее дня рождения.
   - Да, но ты все-таки не покупай Софи ничего розового,  -  предупредил
Слоан, - а то мы это уже сделали.
   Бобби отошел от них, кивнув на прощание.
   По выражению его лица было ясно, что для  него  взрослые  -  странные
существа, подчас совершенно непонятные.
   Слоан  посмотрел   на   Рэйчел,   она   почувствовала,   что   момент
романтического очарования закончился.  Чары  рассеялись.  Осталось  лишь
легкое беспокойство, которое она всегда ощущала рядом с ним.
   Пора было возвращаться  домой.  И  оба,  взяв  сумки,  направились  к
дверям.
   Меньше чем через полчаса Слоан остановил машину у дома Рэйчел.
   - Вам не нужно припарковываться, - сказала она, - там поставили новые
ворота, их без магнитных ключей не открыть, я дойду пешком.
   - Вы уверены? - Слоан с нежностью смотрел на нее.
   -  Конечно.  -  Она  натянуто  улыбнулась,  но  его  лицо  ничуть  не
изменилось.
   Неопределенный  и  болезненный  момент  расставания   был   тягостен.
Внезапные слезы подступили к  ее  горлу.  Она  была  рада,  что  темнота
скрывала ее лицо. И откуда только берутся эти эмоции, с которыми она  не
в состоянии справиться?
   Ее дружба со Слоаном была  сопряжена  последнее  время  с  опасностью
потери самоконтроля. Бывают мгновения, когда и  самые  сильные  люди  не
выдерживают постоянного подавления своих  чувств  и  малейшая  случайная
деталь вдруг становится той каплей, которая переполняет чашу терпения.
   Рэйчел  сожалела,  что  моменты   эйфорических   взлетов   были   так
непродолжительны. Как сегодня в игровом зале или на кухне  ночью,  когда
они готовили пирожные, или тогда, в новогоднюю ночь.  В  унылой  пустыне
повседневности они выглядели всего лишь краткими озарениями.
   Рэйчел поспешно открыла дверцу машины.
   - Подождите. - Он умоляюще глядел, как она собирается уходить.
   Она повернулась к нему.
   - Не уходите так быстро, - сказал Слоан с надеждой в голосе.
   Она замерла в ожидании.
   - Вам не кажется, что нам нужно поговорить?
   О том, что с нами происходит...
   Ее  сердце  затрепетало  в  груди,  как  пойманный   мотылек.   Слова
застревали в горле, она просто не знала, что сказать.
   Он выключил мотор и придвинулся к ней, чтобы лучше видеть ее лицо.
   - Я хочу сказать, - продолжал он, - поначалу я считал, что  во  всем,
что случилось, - моя вина.
   Я очень сожалел о том поцелуе на вечеринке. Он поднял руку  от  руля,
разжав ладонь. - Не потому что я не хотел этого. Напротив. Я боялся, что
сделал вам неприятно...
   - Я понимаю, - торопливо ответила Рэйчел, ее голос глухо прозвучал  в
тишине машины.
   - Но когда мы работали на кухне.., там было немного жарковато, что-то
случилось с нами...
   Как может он так легко, почти шутя, равнодушно говорить  о  таком?  -
подумала она. И что смешного он видит в нашей ситуации?
   - Вы  флиртовали  со  мной  тогда,  -  сказал  Слоан,  -  то  есть  я
предполагал, что вы заигрываете, но все  еще  сомневался.  А  сегодня  в
зале.., вы хотели, чтобы я поцеловал вас. Наконец я понял, что вы  этого
хотели.
   Она  находила  его   прямоту   привлекательной   и   обезоруживающей.
Наконец-то он решился.
   Слоан повернулся к ней, его темные глаза были серьезны.
   - Я хочу знать, не ошибаюсь ли я, скажите мне...
   - Вы не ошибаетесь.
   Дыхание замерло у нее в груди.
   Прошло несколько секунд в абсолютной тишине.
   - Так, - сказал он наконец. - Что с нами происходит?
   Страх мешал ей открыть ему всю правду. Она любила его так давно,  так
долго жила с этим чувством, что не знала, как повести себя,  если  вдруг
оно обнаружится. Вся ее жизнь должна была бы перемениться.
   - Мне было трудно устоять перед моим.., чувством.
   Она смотрела на его рот, столь чувственный и желанный для нее. И  то,
что он решился наконец заговорить об их отношениях, не  дружеских  и  не
деловых, не связанных с его  семьей,  но  касающихся  только  их  двоих,
приводило ее в замешательство.
   Несмотря на царящий в мыслях хаос она все же не могла не  согласиться
с его словами.
   - Может быть, - его тон стал мягче,  он  дотронулся  пальцами  до  се
локона, - нам следует признать.., что, хотя все  и  не  так  просто,  мы
должны позволить себе быть такими, какие мы есть.
   Фонарь, находившийся неподалеку от места их стоянки, отбрасывал  тени
на его красиво очерченное лицо. Но даже в полутьме Рэйчел видела, как он
нервничает, слышала напряжение в его голосе.
   Ей хотелось пуститься в пляс от радости. Она была  счастлива,  слушая
Слоана. Он признавался в том, что в самом деле хочет ее....  Это  не  ее
выдумка, а реальность. Ее мечта наконец воплощается в жизнь.
   Ей просто не верилось, что все это происходит в действительности.
   Слишком  уж  все  прекрасно,  чтобы  быть  правдой.   Слишком   точно
исполнялась ее мечта.
   -  Вы  все  время  молчите,  -  сказал  Слоан,  нарушив  затянувшееся
молчание.
   Его  слова  прозвучали  неожиданно  среди  тишины  салона  и   словно
вонзились в ее сознание.
   - Я.., я не знаю, что сказать...
   Слабая улыбка заиграла в уголках его рта.
   - Какое вы, в сущности, дитя, Рэйчел. -  Его  темные  глаза  смотрели
прямо и пристально. - Я могу сказать вам, что вы чувствуете.
   - Можете?
   Он кивнул.
   - Да, могу.
   Он  прикоснулся  к  ее  подбородку,  мягко  удерживая  и   не   давая
отвернуться.
   - Нам следует о многом поговорить, вам и мне, - произнес он.  -  И  о
многом подумать.
   Рэйчел кивнула в знак согласия. Она уже собралась  пригласить  его  к
себе, но он сказал:
   - Я обещал дочерям, что поеду домой и помогу им с уроками. Им  задали
написать какую-то работу о роли науки в жизни человечества за  последние
сто лет.
   - Да, конечно, - согласилась она. В  ту  же  минуту  ее  эйфорическое
состояние сменилось разочарованием.  У  нее  возникло  знакомое  чувство
незавершенности происходящего. Словно в  огонь  плеснули  воду.  На  нее
нахлынули  разнообразные  и  очень  противоречивые   ощущения:   горечь,
сожаление, эйфория, радость, неуверенность.
   - Но.., если вы не против...
   И вновь что-то в его тоне подействовало  на  нее  завораживающе.  Она
видела и чувствовала его искренность.
   - Я бы попросил разрешения поцеловать вас на прощание.
   Ее охватило темное, волнующее чувство смятения. Но  разве  может  она
отказать ему? Ведь она сама хотела и ждала этого.
   Она кивнула, и Слоан обнял ее. Она  ощутила  нежное  тепло  его  рук.
Тонкий аромат одеколона;
   Его сильное тело, прижавшее ее к себе.
   Его губы слились с ее губами, она почувствовала, как на нее  накатило
глубочайшее    сладостное    волнение,    которому    невозможно    было
сопротивляться. Она разомкнула губы, приглашая его продолжать поцелуй.
   Обоих охватило страстное желание. Рэйчел чувствовала, как жарко стало
в машине. Они вели себя так, словно были совсем одни, в комнате, скрытые
от посторонних взглядов, а не в машине, стоящей на улице; они забыли обо
всем, в том числе и о дочерях, которые ждут отца дома.
   Его руки скользили по ее плечам и груди под пальто. И если бы все  ее
внимание не было сосредоточено на поцелуе, эти ласки свели бы ее с  ума.
Каждый дюйм ее плоти стал сверхчувствительным. Она давно мечтала  о  его
объятиях, больше всего ей хотелось ощутить прикосновение его рук к своей
коже, их нежные ласки в самых интимных уголках ее тела.
   Она прислонилась к спинке сиденья и запрокинула  голову,  пока  Слоан
целовал ее шею. Ее глаза были закрыты.
   Время теперь летело.  Она  даже  не  заметила,  когда  он  расстегнул
пуговицы ее блузки. Его пальцы прикоснулись  к  ложбинке  между  грудей,
одновременно пытаясь справиться с застежкой ее бюстгальтера.
   Слоан остановился, словно прося помочь ему.
   Рэйчел разжала объятия и взялась за застежку.
   Она  не  решалась  открыть  глаза,  ей  не   хотелось   выходить   из
чувственного дурманящего состояния. Кровь бешено  пульсировала  в  теле,
окрашивая щеки румянцем, молчаливое согласие позволяло ему жадно ласкать
и целовать ее.
   Ее готовность превосходила все  его  ожидания,  и  он  был  счастлив.
Рэйчел тоже была счастлива: его ласки - это все, о  чем  она  когда-либо
мечтала.
   Внезапно она заметила, что Слоан смотрит не на нее, а куда-то  сквозь
стекло машины.
   - Что такое? - спросила она с тревогой. - Там кто-то есть?
   - Нет, - он быстро успокоил ее, - никого, но.. - Но что?
   Его взгляд, тревожный и темный, замер, казалось - навсегда.
   - Ничего, - произнес он глухим, отрешенным тоном.
   - Не правда, что-то не так. -  Она  резко  выпрямилась  и  застегнула
блузку. - Что случилось?
   - Последнее время, - начал Слоан, - я думал о том, что рядом  с  вами
чувствую себя счастливым. Очень счастливым.
   - Разве в этом есть что-то дурное? - спросила она, помолчав немного.
   - Нет, напротив, - признался он и добавил очень тихо:
   - Так и должно быть.
   Что-то в его голосе успокаивало Рэйчел, заставляло ее  отбросить  все
сомнения. Она снова расстегнула блузку  дрожащими  пальцами  и  откинула
назад вьющиеся волосы. Слоан был погружен  в  размышления.  Он  даже  не
замечал, что она делает.
   - Я не думаю, что могу позволить себе быть счастливым, - сказал он. -
Я причинил ей столько страданий. Слишком  много.  Я  не  имею  права  на
счастье.
   Ей не нужно было объяснять, о ком идет речь.