е, как пустыня".
   А кругом завывал ветер и раздавался гром. В свете  молний  девушке  снова
почудился блеск его глаз. Когда ей, наконец, удалось  добраться  до  полоски
земли, перемешанной с песком, все вокруг  завертелось,  и  она  вдруг  стала
слабой, как котенок. Ветер ревел; небеса почернели; чернота затапливала и ее
сознание. Лорна почувствовала, как песок засыпал ей лицо...
   Когда она открыла глаза, все плыло в тумане. В воздухе  стояла  удушающая
пыль, а во рту было жарко и сухо, как в печке.
   Девушка смутно помнила, как в изнеможении упала на песок;  но  теперь  ее
плечи опирались о валун, а рядом на коленях стоял кто-то.., в белом  льняном
шемахе, полускрывающем лицо с яростно сверкающими глазами.
   Ей отчаянно хотелось пить, в плече пульсировала боль, и все  происходящее
казалось ночным кошмаром. Однако бутылка с водой, поднесенная  к  ее  губам,
оказалась вполне реальной. Лорна с благодарностью припала к воде и, по  мере
того как жизнь возвращалась к ней, все больше узнавала человека, обнимавшего
ее за плечи. Она отшатнулась от него и  испуганно  уставилась  на  прикрытое
тканью лицо.
   - Quelle folie <Какое безрассудство (фр.).>, - укоризненно  произнес  он,
снимая шемах и открывая опаленное солнцем  лицо,  при  виде  которого  Лорна
задрожала. Слишком хорошо она помнила и это лицо и этот голос.
   - Так значит, чтобы сбежать от меня, ты  решила  бросить  вызов  песчаной
буре, да? Как только я получил от  Ахмеда  весть,  что  ты  взяла  лошадь  и
ускакала, то тут же пустился вслед за тобой  из  лагеря  Каида.  А  куда  ты
направишься, догадаться было совсем уж нетрудно: к прежней  жизни,  прямо  к
холмам Ираа, в Рас-Юсуф.
   Касим пристально смотрел на Лорну своими блестящими желтоватыми  глазами,
которые приняли очень суровое выражение.
   - Второпях я вполне мог и проскочить эти валуны, не заметь  я  твой  шеш,
развевавшийся на кусте.
   Он долго всматривался в ее глаза, похожие теперь на увядающие ирисы.
   - Неразумное дитя, - произнес шейх. - Как же ты до сих пор не  уразумела,
что я откуда угодно пойду искать тебя и найду во что бы то ни стало.
   - Иногда мне кажется, что ты - сам Люцифер... - По  ней  вдруг  пробежала
судорога боли. - М-м-м.., мое плечо..,  с  ним  что-то  случилось...  Лошадь
испугалась молнии и сбросила меня... О-о-о, как больно!
   Приподняв девушку, шейх очень осторожно ощупал ее плечо.
   - У тебя вывих, - сказал он. - Я могу вправить его, малышка, но  придется
потерпеть, будет больно.
   Она посмотрела на него сквозь дымку завихривающегося  песка  и,  наверное
оттого, что все у нее пошло наперекосяк, устало произнесла:
   - Что ж, сделай мне больно еще раз, принц  Касим.  Ты  уже  делал  это  и
раньше, и совесть тебя совершенно не мучила.
   Лицо его застыло, словно бронзовая маска.  Продолжая  держать  Лорну,  он
достал портсигар, вставил ей в рот сигарету, чиркнул спичкой и поднес  ее  к
сигарете.
   - Кури, будет не так больно... Ты готова? Девушка глубоко вдохнула дым  и
кивнула. Ее болезненный стон растворился в завывании ветра, а  шейх  опытной
рукой вправлял вывихнутую кость  на  место.  Потом  Лорну  затрясло,  и  лоб
покрылся холодным потом. Болевшее плечо теперь онемело, и шейх объяснил  это
тем, что был сдавлен нерв. Затем худыми сильными пальцами  стал  массировать
ей плечо и руку, пока не прошло онемение.
   - Попытайся пошевелить ими, - прошептал Касим. Она повиновалась.
   - Еще болит, но кость на месте. С-с-спасибо тебе.
   - Ты мужественная, Лорна. -  Шейх  отвел  с  ее  лба  слипшиеся  от  пота
золотистые  волосы.  -  Скоро  буря  превратится  в  безумное  чудовище   со
множеством  хлещущих  в  разные  стороны  хвостов,  и  мы  можем   оказаться
погребенными. Тебя не пугает такая картина: буря закончилась, а мы  лежим  в
объятиях друг друга, навсегда засыпанные песком, и эти скалы - наш памятник?
   Прислонившись к валуну, девушка докуривала сигарету.  Черный  конь  Калиф
был стреножен, крепко привязан и стоял, низко опустив голову,  укрываясь  от
сыплющегося в глаза песка. Песок сыпался и Лорне на волосы и она пыталась не
обращать внимания на теплые руки, укутывавшие ей лицо и шею шешем.
   - Глупо убегать для того, чтобы попасть в песчаную бурю, -  резко  сказал
шейх.
   - Еще глупее предполагать, что мой побег удастся. - Девушка  смотрела  на
него, а вокруг жалобно завывал ветер. - Пустыня не выпустила меня, и ты  так
же безжалостен, как и она.
   - Ты обжигаешь мне сердце, - грустно сказал шейх. - Я искал тебя,  словно
снежинку, затерянную в этом аду; нашел, а у тебя не оказалось  для  меня  ни
единого доброго слова.
   - С каких это пор, принц Касим, ты ждешь от  меня  доброго  отношения?  -
Лорна серьезно глядела на него своими синими глазами. -  А  сам-то  ты  хоть
когда-нибудь отнесся ко мне по-доброму?
   Он нахмурился и отвернулся;  его  профиль  четко  вырисовывался  на  фоне
песчаной дымки.
   - Буря в пустыне отнюдь не ласкова, а?  Она  очень  опасна,  а  мы  здесь
совсем одни.
   - Сколько она может продолжаться?
   - Кто знает? Одна лишь судьба.
   - А когда буря закончится, что потом? - Лорна затушила в песке окурок.  -
В один прекрасный день ты все-таки отпустишь  меня...  Неужели  ты  решишься
прежде окончательно меня унизить?
   Его ответа девушка не услышала, ибо в этот момент раздался  ужасный  рев.
Взвихренные ветром тучи песка пустились вокруг них в безумный танец, и  шейх
принялся укутывать ее в плотные складки своего плаща, потом,  тесно  прижав,
закрыл ее и себя своим капюшоном.
   Лорна старалась побороть охвативший ее страх пред ним, но потом сдалась и
зарылась лицом ему в плечо. Удушающий песок все сыпался  и  сыпался  сверху,
погребая их под собой.
   Казалось, налетел ураган. Она слышала, как ветер с треском вырывал  кусты
и поднимал в воздухе некрупные камни. Стоял непрекращающийся, пронзительный,
безумный вой, который  терзал  нервы  и  оглушал.  Ей  хотелось  разразиться
слезами.
   - Все в порядке, - утешал шейх, но все время поворачивался вместе с  нею,
чтобы не дать песку засыпать их полностью. Один раз, когда  у  нее  вырвался
горестный стон, он прижался губами к ее виску.
   Губы  были  теплые,  шершавые  от  песка,  и,   закрывая   глаза,   Лорна
почувствовала, как ее охватывает слабость, причина которой таилась вовсе  не
в буре. Девушка стояла в его объятиях сокрушенная, едва дыша, вся  исколотая
острыми песчинками, и.., необычайное умиротворение вдруг  снизошло  на  нее.
Да, этот песок может стать  для  них  общей  могилой.  Они  могут  оказаться
погребенными здесь, в вечных объятиях, словно любовники из сказки.
   - Лорна? - Его голос, звучавший у  самого  уха,  настойчиво  звал.  -  Ты
дышишь? С тобой все в порядке?
   - Касим... - сонно проговорила она. - У меня такое странное ощущение...
   - Проснись! Не смей спать! - Шейх встряхнул ее, и  между  ними  посыпался
песок. Яростная лавина песка погребала и душила их, поджаривая живьем в этой
адской печи.
   Девушка с усилием открыла глаза и очень близко увидела его лицо. Губы  ее
приоткрылись и утонули в его губах.
   - Ты не должна спать, - строго повторил он.
   - Касим, сколько это может продолжаться?
   - Я не знаю, малышка. - Укрывая, он так близко прижал ее голову  к  своей
широкой груди, что Лорна услышала биение его сердца. - Не бойся.
   - Я.., я всегда стараюсь...
   - Да уж, ты всегда высоко держишь головку  и  смотришь  мужчине  прямо  в
глаза... Какой ветер! Прямо дьявольская буря!
   - Бедный твой конь!
   - Да! - мрачно сказал Касим. - Будем надеяться, что беднягу не  сведут  с
ума этот ветер и песок, не то он может сорваться с привязи.
   - Тогда нам придется туго.
   - Да, и весьма. - Сильные  руки  нашли  под  плащом  ее  стройную  талию.
Девушка  затрепетала,  потрясенная  своей  собственной   реакцией   на   это
прикосновение.
   - Все в порядке, - только и сказал он. - Я просто ослабил на тебе одежду,
чтобы легче дышалось. Я же не чудовище какое-то и не собираюсь  пользоваться
таким моментом, если ты это подумала.
   Она словно онемела, обессилев под натиском охвативших ее  чувств.  Только
сейчас, в это мучительное, бурное мгновение, Лорна поняла, что  откликнулась
на его прикосновение  потому,  что  была  готова  принадлежать  ему.  Душою,
сердцем, всем своим  непокорным  существом  она  желала  принадлежать  этому
человеку из пустыни, и оказывается вовсе не от него пыталась  бежать,  а  от
своей любви к нему.
   Он все-таки заставил ее полюбить! Ворвался в ее сердце и  покорил  его  с
улыбкой победителя.
   Любя его и ненавидя за то, что он играет с нею, словно укротитель с дикой
тигрицей, Лорна боролась с его обаянием, которое уже начинало побеждать ее.
   - Неужели ты никогда не спрашивал себя, почему я считала тебя скотиной? -
со вздохом спросила она. И в ту же секунду почувствовала, как его руки сжали
ее, а в следующую - поняла, что шейх загораживает ее от огромной тучи песка,
которая свалилась на них, лишив возможности видеть,  слышать,  даже  думать.
Они оглохли, ослепли, задыхаясь под этим девятым валом песка.
   Секунды.., минуты.., часы кружился над ними песчаный вихрь, погребая  все
глубже, а потом наступила  грозная,  звенящая  тишина,  словно  захлопнулась
крышка гроба, и Лорна со все возрастающей паникой ощутила,  что  воздуха  не
хватает и дыхание у нее прерывается...
   С проклятиями,  напрягая  все  свои  необыкновенные  силы,  шейх  пытался
продвинуться  вперед,  пока  песок  наконец  не   начал   смещаться.   Лорна
почувствовала, как на ее лицо падают капли пота с столица.  Задыхаясь,  едва
не теряя сознание, она изо всех сил пыталась помочь, и тут головой и плечами
он пробил песчаный барьер,  и  в  отверстие  хлынул  благословенный  воздух.
Руками шейх расчистил еще немного места и выпихнул Лорну наружу.
   Они лежали, задыхаясь и судорожно хватая ртом воздух; песок набился им  в
нос, рот и даже в горло. Вокруг царило странное безмолвие. По  телу  девушки
пробежала судорога, и спасительные, облегчающие  слезы  потоком  хлынули  из
глаз, оставляя на пропыленной коже светлые дорожки.
   Касим поднялся на ноги  и  направился  к  коню;  сказал  что-то  ласковое
дрожащему животному и счистил песок, прилипший к вспотевшей  шкуре.  У  него
самого песок налип на подбородок и у глаз, что делало его похожим на черта.
   -  Благодари  Ie  bon  Dieu  <Господа  милостивого  (фр.).>,  что  у  нас
сохранился конь, - сказал он. - Плестись до лагеря много миль по  пустыне  с
одной бутылкой воды на двоих - это был бы далеко не пикник.
   Лорна сморгнула слезинки с ресниц, все еще не в состоянии  уловить  смысл
его слов. Пески обдувал резкий ночной ветер; с заходом солнца ушло и дневное
тепло. Небеса были черны, а из-за ближнего бархана доносился вой шакала.
   Шейх склонился над Лорной с бутылкой воды и заставил  ее  напиться.  Вода
смыла песок изо рта и освежила пересохшее горло. Он и сам сделал глоток, все
время поглядывая на Лорну.
   - Думаю, ночь мы отдохнем здесь, а рано утром отправимся в лагерь.
   - В лагерь... - эхом повторила девушка.
   - Да. - Его голос снова зазвучал словно острый кинжал. - Ты возвращаешься
со мной, хочешь того или нет.
   Она стащила с головы шеш, весь  обсыпанный  песком;  ветер  растрепал  ей
волосы и осушил глаза.
   - Зачем же возиться со мной, если я испортила тебе охоту с  твоим  другом
Каидом? Я ведь только женщина, меня легко заменить другой.
   - Да, ты всего лишь женщина. - Шейх поставил ее на ноги и словно  клещами
сжал ей локти. - Но я еще не готов отпустить тебя, не готов,  моя  маленькая
ледышка. Я еще не познал наслаждения видеть, как ты таешь.  До  тех  пор  мы
будем вместе, иншаллах <Иншаллах - если будет на то воля Аллаха (араб.).>.
   - Знаю, так говорят в этой стране! - Лорна опять оборонялась от него, все
еще потрясенная от радости что он здесь, радом и все еще  желает  ее.  -  Вы
подчиняетесь только своим капризам, принц Касим.
   - Вы обращаетесь ко мне, как рабыня  к  хозяину,  -  поддел  ее  шейх.  -
Называй меня просто по имени, без этого дополнения.
   - Теперь буря закончилась, - произнесла Лорна, - а если я и говорила  так
раньше, то только из страха, - Так скажи сейчас, когда ветер стих и я уже не
сражаюсь с песком, защищая нас с тобой.
   - Касим...
   - С твоим английским акцентом звучит немного странно.
   Он улыбнулся, и его руки сомкнулись вокруг нее. Девушка  вся  напряглась,
стараясь не выдать охватившей ее радости. Бессердечный! И  неважно,  что  ее
сердце забилось быстрее от его прикосновения.
   - Несколько часов нам нужно отдохнуть, - сказал  шейх.  -  А  тебе  нужно
согреться. У нас в пустыне климат странный, да? Сейчас жарко,  через  минуту
холодно... Совсем как женщина.
   Лорна ощутила на своей щеке его теплое дыхание.
   - Нет, не надо, - вскрикнула она, страшась своей реакции на поцелуй.
   - Когда-нибудь, девочка моя,  -  он  звонко  рассмеялся,  -  мне  удастся
исторгнуть у тебя совсем другой крик.  У  англичан,  видишь  ли,  есть  одна
слабость: они заканчивают тем, что начинают любить своих врагов.
   - Любить? - Девушка все еще боролась и с ним и с предательской  слабостью
своего сердца. - Не понимаю, как ты  осмеливаешься  употреблять  это  слово,
если для тебя оно не имеет решительно никакого смысла.
   - Доведись тебе, mon ange <Ангел мой (фр.).>, хоть однажды  разделить  со
мною  любовь,  ты  перепугалась  бы  до  смерти.  Маленькая  льдинка,  ты  и
представления не имеешь, какой яростной может быть любовь мужчины и женщины.
   - А тебе откуда это известно? - парировала Лорна. - Ты же никогда  никого
не любил.
   - По-твоему, я любил только  пустыню,  а?  Смеясь,  шейх  отпустил  ее  и
принялся ломать вырванные из земли кусты тамариска. Они были сухие, и вскоре
уже пылал веселый огонь. Устроив на ночь коня,  Касим  подошел  к  костру  и
присел у потрескивавшего огня. Лорна, услышав,  как  в  темноте,  за  кругом
света, опять завыл шакал, нервно повернула голову в ту сторону.
   - Не бойся. - Горящая веточка, поднесенная к сигарете,  на  миг  осветила
его красивое лицо. - Пока костер горит, шакалы близко не подойдут.
   - У них такой жуткий, голодный вой. - Она поплотнее закуталась в плащ.  -
А за костром такая тьма...
   - Просто звезды закрыты тучами. - Его окурок догорел. - Иди сюда;  положи
голову мне на колени и попытайся немного поспать.
   Лорна чувствовала сильную усталость и слабость,  да  и  глаза  резало  от
попавшего в них песка. Хорошо бы  поспать...  И  после  минутного  колебания
последовала его совету. Но и засыпая, девушка остро ощущала их  уединенность
от мира. Дым тамарискового костра смешивался с дымом сигареты...  Тепло  его
тела начало согревать ее.
   Неожиданно шейх опустил глаза и поймал ее взгляд.
   - Ты еще не спишь?
   - Все это так странно, словно нас в мире и осталось всего двое... - Лорна
утонула  в  его  золотистых  глазах,  такими  задумчивыми   и   одновременно
настороженными они были в отсветах костра.
   - Адам и Ева. - Где-то глубоко в зрачках  мелькнула  искорка  усмешки.  -
Пустыню ведь называют еще  Садами  Аллаха,  а  частица  Евы  есть  в  каждой
женщине.
   - Она была искусительницей, - пробормотала Лорна.
   - В самом деле? - Изогнув бровь, шейх смотрел ей  прямо  в  глаза.  -  Мы
здесь совершенно одни, даже звезды закрылись чадрой, и если  ты  не  заснешь
сию же минуту, я начну  думать,  будто  ты  искушаешь  меня,  чтобы  я  тебя
поцеловал.
   Девушка затаила дыхание, понимая, что растает не только  от  поцелуя,  но
даже от его простого  прикосновения,  а  потому  быстро  откинулась,  словно
стараясь увернуться от  его  губ,  и  услышала,  как  он  тихо  и  беззлобно
засмеялся.
   Шейх опирался на валун, и плотные складки  его  плаща  образовали  вокруг
Лорны что-то вроде палатки. Потрескивал костер, и через некоторое время  она
все-таки уступила слабости, охватившей ее все сильнее. И медленно поплыла  в
сон, убаюкиваемая и охраняемая тем самым человеком, от  которого  убегала..,
для того лишь, чтобы обрести себя вновь в его объятиях.

Глава 11

   Пронесшаяся песчаная  буря  была  такой  силы,  что  окружающий  ландшафт
необычайно переменился,  будто  неведомый  великан  придал  барханам  другие
очертания. Лорна, глядя, как Касим постоянно озирается, понимала, что он  по
восходящему  солнцу  определяет  направление,  по  которому  они  могли   бы
добраться до лагеря.
   Она бросила взгляд на холмы, остававшиеся у  них  за  спиной.  Там  лежал
Ираа... Впрочем теперь он мог находиться где угодно -  хоть  в  двух  шагах,
хоть за тысячу миль; ее уже заботило другое. Девушка высоко подняла  голову,
и солнце запуталось в ее волосах.
   - Наш путь лежит на юг, - произнес шейх с иронией.
   Лорна встретилась взглядом с его мерцающими  глазами.  Интересно,  какова
была бы его реакция, скажи она, что и сама теперь хочет ехать с ним  на  юг,
что никогда больше даже не оглянется на холодный север. Нет,  пока  что  это
следовало держать при себе. У этого пустынного жителя сложный характер -  он
любит борьбу, вызов, и пока она борется с ним, то может  быть  уверена,  что
занимает достаточное место в его жизни.
   - Ты, кажется, не уверен в местности,  -  сказала  Лорна.  -  А  если  мы
заблудимся?
   - Заблудиться с тобой - это то, о чем я мечтал.
   - Он многообещающе улыбнулся. -  Сияние  твоих  волос  затемняет  солнце;
просто удивительно, что  ты  выглядишь  такой  свежей  после  бури  и  ночи,
проведенной в пустыне.
   Она пристально посмотрела на его небритое лицо, и шейх с шутливым унынием
провел пальцами по щекам.
   - Тебе-то, маленькая мадам,  легко  сохранять  свежий  вид.  Одна  только
дерзость из твоих уст, а я...
   - Он шагнул к ней, и девушка прижалась спиной к коню, который попятился и
коротко  заржал.  Огромная  радость  затопила  ее,  и   вырвался   полусмех,
полувздох, когда Касим, схватив ее за талию, прижал к себе так  сильно,  что
она перегнулась почти пополам.
   Гибкая, стройная в своих бриджах  и  рубашке,  Лорна  затрепетала  в  его
объятиях,  а  он  смотрел  на  нее   золотистыми   глазами,   сиявшими   под
растрепанными черными волосами.
   - Я мог бы сломать тебя пополам и раскидать половинки в разные стороны, -
тихо и страстно говорил Касим. - Если бы я захотел, то мог бы заставить тебя
слушаться одного лишь движения моей руки.
   - Это только потому, что я не завтракала и очень слаба, - съязвила она  в
ответ.
   Улыбаясь и блестя зубами, он взглянул в глаза девушки, похожие  на  синие
цветы, раскрывшиеся навстречу солнцу, а потом вдруг привлек к себе  с  такой
силой,  что  она  каждой  своей  косточкой  почувствовала  -  шейх  отчаянно
нуждается в  ней,  но  никогда  на  скажет  об  этом  открыто.  Несмотря  на
вседозволенность, которую ему  давала  неограниченная  власть,  возможностей
расслабиться и отдохнуть душой у него было совсем немного, а с  нею  он  мог
позволить себе забыть о некоторых условностях и обязательствах,  которые  на
него налагало его положение. Нет, не покорная рабыня  нужна  ему,  а  именно
она, Лорна, -  вся  такая  нежно-светлая,  хрупкая,  изящная,  рядом  с  ним
кажущаяся еще светлее и изящнее. И она теперь была готова принадлежать  ему,
уже  и  не  вспоминая  о  том,  что  могла  бы   полюбить   человека   более
цивилизованного и быть им любимой.
   Когда Касим целовал ее полураскрытые губы, девушка  умирала  от  желания,
любви и страха за будущее. Он ласкал губами ее щеки, шею,  слегка  царапаясь
щетиной.
   - Теперь, моя девочка, пора ехать!
   Выпустив Лорну из объятий, шейх направился к коню, чтобы  убедиться,  что
горячий и своенравный жеребец в порядке. Ему предстояло много миль нести  их
обоих на своей спине под палящим солнцем,  поэтому  половину  воды  пришлось
отдать ему. Когда хозяин  коснулся  его  шеи,  сильное  животное  встряхнуло
гривой, обнюхало широкое хозяйское плечо и  тихонько  заржало,  выражая  так
свою любовь.
   Поправляя ш