Когда он своим низким голосом явно намеренно упомянул о ее фигуре,  Лорне
захотелось убежать и спрятаться. Она вдруг ощутила, что рубашка облипает ее,
а бриджи выдают стройность ее бедер. И радости ее  не  было  предела,  когда
занавеска откинулась и вошел слуга с подносом, на котором  стояло  несколько
блюд под крышками.
   Проворно и искусно он расставил блюда на столике и разлил  по  бокалам  с
серебряным ободком какую-то прохладную жидкость  зеленого  цвета.  На  Лорну
слуга не взглянул ни разу. Все так же скромно опустив глаза, он поклонился и
выскользнул из шатра, оставив ее наедине со своим хозяином.
   - Садитесь, прошу вас. - Шейх показал на диван.
   - Я.., я не голодна, - с вызовом произнесла она.
   - А я уверен, что голодны, mon enfant <Дитя мое (фр.).>. - Шейх поднял ее
на руки, как ребенка, и усадил между больших диванных  подушек.  Сам  уселся
рядом и протянул ей один из бокалов. - Это - лаймун, напиток из сока  особых
лимонов, мяты и меда. Прошу. Я знаю, что пить вам тоже хочется.
   - Ничего вы обо мне не знаете, - возразила девушка. - Для  вас  я  только
предмет!
   - Но весьма украшающий обстановку. - Голос его смягчился. Он поднес бокал
к ее губам. - Глупышка вы, да еще и своенравная, прямо как девочка,  которая
пугливо убегает, случайно увидев свое  отражение  в  пруду.  Неужели  вы  не
осознаете собственной красоты?
   Лорна смотрела на него во все глаза, которые приняли совершенно фиалковый
оттенок: казалось, будто взяли два цветка и  прижали  к  ее  юному  бледному
лицу.
   - Пейте же. - В голосе шейха слышалась мягкая непреклонность.  -  Вы  уже
немного охрипли, а мне вовсе не хочется принуждать вас жаловаться.
   - И это говорите вы? Да ведь кроме принуждения и силы вы никакого  закона
не знаете! Ваши собственные люди бояться вас до смерти.
   - Почему вы так решили? Уж не потому ли, что  Хасан  и  Захра  отказались
помочь вам сбежать? - Он рассмеялся, а Лорна, воспользовавшись тем, что шейх
держал бокал  с  лаймуном  у  самых  ее  губ,  схватила  бокал  и  сразу  же
отодвинулась в сторону.  Прихлебывая  напиток,  она  наблюдала,  как  хозяин
смуглыми пальцами разрывал надвое жареных голубей, лежавших  поверх  красиво
выложенного на блюде риса с овощами.
   - Идите сюда. Вам нужно поесть; впрочем, не есть же вам руками.  -  И  он
показал на столовые приборы с перламутровыми ручками.  -  Вы  же  весь  день
провели в пустыне, на воздухе и, должно быть, очень проголодались.  Хасан  -
прекрасный повар и сильно обидится, если вы  не  попробуете  ни  кусочка  из
нашего ужина.
   Нашего ужин а. Ее передернуло, но под  пристальным  взглядом  этих  карих
глаз Лорна взяла немного кускуса <Кускус - восточная пряность, а также  плов
с нею и овощами.> и заставила себя съесть.
   - Ну а теперь кусочек голубя, - ласково уговаривал шейх,  положив  ей  на
тарелку одну из поджаренных птичек.
   - Как вы все любите голубей,  -  заметила  Лорна,  зная,  что  этих  птиц
специально отлавливают в пустыне сетями из-за нежного мяса.
   - Естественно, -  ответил  он,  опять  вздернув  бровь  уже  знакомым  ей
манером. - Попробовав, вы тоже признаете, что это - царская еда.
   - Вернее - принцева, - поправила она, внимательно глядя, как шейх, скатав
из плова аккуратный шарик, отправил его в рот.  Лорна  заподозрила,  что  он
специально демонстрирует ей манеры  жителя  пустыни,  а  услышав  его  смех,
поняла, что была права.
   Через некоторое время слуга  принес  кофе  и  разлил  его  по  крохотным,
изящным чашечкам. Кофе  был  французский,  но  из-за  своих  опасений  Лорна
оказалась не в состоянии оценить его  по  достоинству.  Прежде  чем  удалить
Хасана, шейх сказал ему несколько слов, и Лорна с ужасом поняла, что с  этой
минуты они остаются совершенно одни.
   Поэтому она удивилась, когда  занавеска  шатра  приоткрылась  еще  раз  и
появилась длинноногая гончая с шелковистой шерстью; обойдя  и  обнюхав  весь
шатер, она положила передние лапы на плечи хозяину и замерла.
   Шейх нежно гладил ее по спине, не сводя глаз с Лорны.
   - А вы любите собак? -  спросил  он.  -  Англичане,  кажется,  с  большой
нежностью относятся к ним?
   - Да, я люблю их, - отвечала она, глядя при  этом  на  собаку  с  тем  же
недоверием, что и на ее хозяина. Гончая сначала тоже рассматривала  девушку,
а потом подошла и принялась обнюхивать ее сапожки.
   - Не бойтесь Феджра, - произнес шейх, откидываясь на диванные подушки.  -
Будучи настоящим сыном пустыни, он куда галантнее меня.
   Лорна не очень хорошо поняла смысл этих слов. Для нее-то шейх и был  сама
пустыня  со  всеми  ее  опасностями,  утонченностью  и  живописностью.   Без
малейшего страха она протянула руку и погладила Феджра по прохладной  мягкой
шерсти. Пес, обнюхав ее пальцы, положил ей на колени свою красивую голову  и
уставился на нее одухотворенными, почти  человеческими  глазами.  Шейх  тихо
засмеялся:
   - Вы ему в новинку,  -  и,  наклонившись,  взял  сигарету  из  коробочки,
лежавшей рядом. - Хотите курить, Лорна?
   Он произнес ее имя с каким-то мягким раскатом, словно с нежным  гортанным
мурлыканьем. Девушка тут же пришла в ярость, что он осмелился  обратиться  к
ней так интимно.
   - Нет, благодарю вас! Я не привыкла к такому сорту!
   - Что ж, можно и привыкнуть  к  тому,  что  поначалу  кажется  чуждым,  -
заметил шейх, поднося к  сигарете  зажженную  спичку;  глаза  его  при  этом
многозначительно блеснули. Он  с  явным  удовольствием  вдыхал  дым,  лениво
рассматривая Лорну, гладившую пса. Она была по-прежнему напряжена. От  этого
человека, развалившегося на диване, исходила такая сила, будто он  энергично
расхаживал по комнате.
   - О чем вы задумались? - требовательно спросил он.
   - О том, что в отеле, в Ираа, обо мне будут сильно беспокоиться. -  Голос
ее дрожал, а ресницы отбрасывали на щеки едва заметные тени.
   - Кто? Мужчина? - Вопрос просвистел, словно удар плети.
   - Разумеется. - Подняв глаза, в которых были  и  вызов  и  пренебрежение,
Лорна встретилась с его взглядом. - Он наверняка  станет  меня  разыскивать,
потому что знал, что я собираюсь в оазис Фадну, и  наймет  охотников-арабов,
чтобы найти меня.
   - Тогда им понадобится чрезвычайно острое зрение,  -  язвительно  заметил
шейх. - Каждое утро, обласканные ночным  ветром,  пески  пустыни  становятся
девственными, словно в первый день творения.
   - Родни найдет меня! - Эти слова вырвались у нее в полном отчаянии.
   - Он любит вас, а? Этот мужчина, которого вы назвали Родни? - Голубоватый
дымок сигареты вился у самых его глаз,  золотистых,  как  пески  пустыни,  и
затаенно-коварных, как у леопарда.
   - Да, он.., он обожает меня. - Лорна и  думать  забыла,  что  безжалостно
отвергла Родни Гранта. - Я.., я уверена, мсье, что для  вас  не  может  быть
интересна женщина, уже принадлежащая другому мужчине.
   - Мужчине, который позволил вам отправиться одной в пустыню? - Желтоватые
глаза  шейха  блуждали  по  ее  волосам,  лицу  и  наконец  остановились  на
голубоватой жилочке, отчетливо пульсировавшей под тонкой, нежной кожей  шеи.
- Пустыня - это то место, очарование которого необходимо с кем-то делить,  и
непохоже, девочка моя, чтобы вам так уж  хотелось  делиться  ее  волшебством
именно с этим мужчиной.
   - Мы.., мы поссорились, и я ускакала от него в порыве раздражения...
   - И он не последовал за вами? - У шейха  были  глаза  человека,  обмануть
которого просто невозможно.
   - Он не похож на вас! - вспыхнула Лорна. - Он не станет пускаться  вскачь
за девушкой и стаскивать с седла ее же собственной лошади!
   - Какой же он, должно  быть,  вялый  и  малоинтересный  юноша.  -  Изящно
очерченные губы изогнулись в насмешливой улыбке. - Не удивительно, что вы не
любите его.
   - И все-таки я скорее буду с ним, чем с вами - варваром пустыни!
   - В самом деле? - Он рассмеялся  глубоким  грудным  смехом.  -  Надо  вам
сказать, что варварская кровь в моих жилах несколько разбавлена... Моя  мать
родом из испанского города Кадиса, его называют еще Серебряным Кубком.  Кожа
у нее была светлая и нежная, словно лепестки камелии, а глаза -  золотистые,
как ноготки.
   Лорна оторопело уставилась на него... Сердце ее сильно  забилось,  и  как
будто стало легче от того, что его мать была европейской женщиной.
   - А ваш отец ее похитил и засадил в гарем?
   - Она работала  медсестрой  в  госпитале  в  Марокко.  -  Шейх  приподнял
сигарету и дунул на нее. - Человек, которого я  имею  честь  называть  своим
отцом, встретил ее там и сделал своей женой.
   - Женился на ней! - воскликнула Лорна.
   - Он глубоко и искренне полюбил ее. - Неожиданно в его желто-карих глазах
зажглись опасные маленькие огоньки. - Впрочем, история этой пылкой пустынной
любви вряд ли взволнует холодную кровь маленькой ледышки с туманных  берегов
Британии.
   - Я целый год прожила в Париже, так что знакома  кое  с  какими  обычаями
жителей континента.
   - И как вам Париж? Не правда ли, город, полный очарования?
   - Можно подумать, мсье, что вы там были.
   - Я там учился, мамзель.
   Глаза Лорны широко раскрылись; этот человек заинтересовывал ее все больше
и больше, и в то же время она злилась на себя за свой просыпающийся  к  нему
интерес.
   - Понятно, - произнесла она. - Так вот откуда такое  знание  французского
языка.
   - Да вы и сами прекрасно говорите по-французски, msa petite  blonde  <Моя
маленькая блондинка (фр.).>.
   И  снова  в  его  голосе  прозвучала  собственническая   нотка;   девушка
отодвинулась от него подальше в  подушки,  снова  ощутив  страх  перед  этим
человеком по имени принц Касим, который жил по законам пустыни и смело  брал
то, на что другие мужчины только заглядывались.
   Когда он поднялся и вывел собаку из шатра, стены медленно  поплыли  перед
глазами Лорны. Вокруг стало  тихо.  Большой  лагерь  наконец  угомонился,  и
тишину  нарушали  лишь  протяжные  зевки  верблюдов,  звяканье   их   шейных
колокольчиков да тявканье сторожевых  псов.  По  шатру  пролетел  прохладный
ветерок, от которого огонь в лампах затрепетал, а Лорну пробрала  дрожь.  По
стенам, завешанным гобеленами, бегали  зыбкие  тени,  а  бисерная  занавеска
шевелилась, словно ее трогали невидимые пальцы.
   Какое-то время Лорна сидела, уставившись в  эту  занавеску  бессмысленным
взглядом, и вдруг с мучительным рыданием вскочила на ноги и  бросилась  было
бежать из шатра, в темную ночь.
   Сильные руки, жесткие и безжалостные, перехватили ее, подняли  и  понесли
обратно в шатер. Лежа в этих руках, девушка увидела в янтарном свете  лампы,
что глаза шейха сияют расплавленным золотом  сквозь  черные  ресницы.  Страх
придал ей силы, но в его гибком теле мощи было куда больше, и он шутя пресек
ее попытки вырваться из его рук.
   - Глупышка, ты только еще больше устанешь. -  Он  губами  стер  слезинки,
блиставшие в ее глазах.  -  Какой  смысл  сопротивляться?  Ведь  ты  и  сама
прекрасно знаешь, что не сможешь убежать от меня.
   - Я тебя ненавижу! - бушевала девушка. - Я презираю тебя!
   - Мне нравится твоя неукротимость. - Шейх говорил низким, глубоким, почти
убаюкивающим голосом, словно умиляясь ею. - Ты своенравна и, наверное, убила
бы меня, если б смогла!
   Он отнес ее в мягкую постель, а  ей  захотелось  свернуться  в  клубок  и
умереть. Шейх лишь улыбался, глядя ей в глаза, а  потом,  встав  на  колени,
принялся разувать ее. Лорна была в каком-то дурмане и только  прижималась  к
постели, пока он снимал сапожок сперва с ее правой ноги, потом  с  левой,  а
затем отбросил их в сторону.
   - Когда ты будешь раздеваться на ночь, горничная тебе не  понадобится.  -
Он улыбался. - Я пригашу свет.
   Шейх вышел. Наступила  тишина.  Лорна  лежала,  кусая  пальцы,  чтобы  не
закричать. С диким видом оглядывалась она вокруг себя, и тут взгляд ее  упал
на нож, лежавший на столике у вазы с  фруктами.  Это  был  слегка  изогнутый
кинжал с изысканным орнаментом.
   Ни секунды не колеблясь, Лорна схватила  его.  Когда  принц  Касим  своей
скользящей  походкой  снова  вошел,  девушка,  судорожно  сжимая   рукоятку,
бросилась на него, подобно дикой  кошке,  целясь  прямо  в  сердце.  Но  он,
опередив ее, схватил за руку, и  кинжал  лишь  слегка  оцарапал  его  сквозь
одежду. Сжав запястье, принц едва не сломал ей  руку.  Кинжал,  поблескивая,
медленно и бесшумно упал на ковер, а  Лорна  закричала  от  боли,  когда  он
перегнул ее руку. Кровь медленно капала из маленькой  ранки  на  белоснежный
кибр, а Касим гипнотизировал ее своими желтыми глазами.
   - А вот теперь ты  меня  рассердила,  -  произнес  он,  и  снова  на  его
бронзовом лице мелькнула белая полоска зубов.
   - Пожалуйста... - Слезы страха сделали глаза девушки  похожими  на  цветы
под дождем. - Пожалуйста, не надо...
   - Я вовсе не собираюсь тебя бить, -  насмешливо  улыбнулся  шейх,  и  его
жаркие губы пробежали по ее шее до самой ямочки. Лорна попыталась увернуться
от этого обжигающего поцелуя, и тут из карманчика ее рубашки  выпал  цветок,
который она  сорвала  в  то  утро  со  стены  разрушенного  дома.  Продолжая
прижимать девушку к себе, шейх нагнулся за ним и сделал ей больно.  Лепестки
цветка уже были смяты, но по-прежнему издавали слабый, нежный аромат.
   - Зачем ты носишь  его  у  самого  сердца?  -  последовал  требовательный
вопрос.
   - Сейчас же отдай! - Лорна попыталась вырвать цветок из его руки.
   - Кто дал его тебе? - Сузившимися глазами он настороженно  вглядывался  в
ее лицо. - Тот вялый глупец, который отпустил тебя одну в  пустыню,  где  не
каждый-то араб чувствует себя в безопасности?
   - Да, этот цветок напоминает мне  о  том,  кого  я  люблю,  -  с  вызовом
ответила девушка. - И ты не заставишь меня назвать его имя!
   - Так значит это не Родни?
   - Значит! - Ей, наконец, удалось выхватить из его  наглых  рук  и  укрыть
цветок, такой же поникший и измятый, как и она сама.
   - Что ж, храни свои тайны. - Шейх выпустил Лорну и коснулся  рукой  раны,
словно острие кинжала все еще причиняло ему  боль.  -  После  целого  дня  в
пустыне ты будешь спокойно  и  крепко  спать.  Доброй  ночи,  моя  пустынная
добыча!
   Он  повернулся  на  каблуках  и  вдруг  остановился,  придерживая   рукой
занавеску.
   - Я буду в соседней комнате всю ночь. А я всегда настороже, даже во сне.
   Шейх ушел, оставив девушку одну. А той с трудом верилось,  что  он  ушел.
Где-то в пустыне тявкал шакал... Лорна, наконец-то дала волю своей  слабости
и растянулась на постели. Так, с цветком у щеки и с  медленно  льющимися  по
лицу слезами, она и провалилась в глубокий, тяжелый сон.

Глава 5

   Солнце уже  заливало  лагерь  ярким  светом;  вокруг  костров  суетились:
готовился  завтрак.  Позвякивали  колокольчики  на  шеях  верблюдов,  -  это
погонщики поднимали животных  и  уводили  их  попастись  в  колючих  кустах.
Закутанные до глаз фигуры скользили между лошадьми; два жеребца злобно ржали
друг на друга, пока их не огрели плетью.
   Все эти утренние звуки проникали и в большой  шатер  шейха,  но  девушка,
спавшая там, не слышала их. Она лишь пошевелилась, но глаза не открыла.
   Во сне лицо ее смягчилось; слипшиеся ресницы спокойно  лежали  на  щеках,
хранивших следы слез. Мягкие волосы разметались, словно у ребенка, да  ей  и
снился какой-то детский сон. В этом сне верблюжьи колокольчики  превратились
в колокольчики, звонившие в ее монастырской школе, где  присутствие  мужчины
было просто немыслимо, а ворота раскрылись лишь для того, чтобы выпустить ее
на попечение отца.
   Утренняя суета в лагере постепенно замирала, и солнце уже вовсю  освещало
шатер, когда Лорна очнулась от глубокого сна и  обнаружила,  что  лежит  под
тонкой  сеткой,  которой  кто-то  обернул  ее  постель  от   песчаных   мух,
появлявшихся, едва только солнце начинало пригревать.
   Она села, откинула сетку и оглянулась. Обстановка показалась ей до  ужаса
странной и до дрожи знакомой.
   На столике  около  постели  лежала  раскрытая  сигаретница;  на  табурете
валялся белый  кибр.  Лорна  с  содроганием  снова  откинулась  на  подушки,
осознав, что пока спала, сюда  заходил  шейх:  это  он  накрыл  ее  шелковым
покрывалом и сеткой и, очевидно, разглядывал, пока она спала  невинным  сном
младенца. У Лорны перехватило дыхание,  словно  ее  окатили  ледяной  водой.
Остатки сна окончательно улетучились. Вчерашние события оказались  такой  же
реальностью, как и солнце, сияющее снаружи, или ее собственная тень.
   Она находилась в пустыне и была пленницей принца  Касима  бен  Хусейна  -
человека загадочного и столь же цивилизованного, сколь и безжалостного.
   Девушка уткнулась лицом в подушку  и  попыталась  забыть  его  лицо.  Это
оказалось просто невозможно.
   Она отчетливо помнила каждую черточку и каждое  слово  из  того,  что  он
говорил ей за ужином и  потом,  когда  отнес  ее  в  эту  часть  шатра.  При
воспоминании о своих вчерашних страхах Лорне захотелось по-детски укрыться с
головой под одеялом и отгородиться от той дрожащей женщины, какой  она  была
вчера.
   Лорна молча наблюдала, как раздвинулась бисерная занавеска и вошла Захра.
Она была уже без чадры и улыбалась, а это явно свидетельствовало о том,  что
шейха  поблизости  не  было.  Служанка  подошла  к  постели   и   вполголоса
поздоровалась. Ее  хладнокровная  реакция  на  случившееся  заставила  Лорну
предположить, что ей, по всей видимости, приходилось  прислуживать  здесь  и
другим женщинам.
   От этой мысли Лорна покрылась жарким румянцем и с трудом смогла ответить,
когда Захра поинтересовалась, хорошо ли лелла спала. В этот момент на волосы
Лорны упал солнечный лучик, и арабка застыла, пораженная их  сиянием.  Потом
взгляд ее карих глаз остановился  на  шелковой  ткани,  которой  покрывалась
Лорна, и, прищелкнув пальцами, служанка бросилась к комоду и достала  оттуда
прелестное платье. Без  возражений  Лорна  позволила  надеть  его  на  себя.
Платье, очевидно, было из шифона и от него шел нежный аромат духов.
   - Чье оно? - Лорна мяла в руках шелк. - Скажи же мне!
   Во взгляде Захры читалось явное замешательство.
   - Неделю назад, лелла, мимо проходил караван; там  принц  Касим  и  купил
платья и благовония, чтобы потом отвезти во дворец, Тюркейе.
   Тюркейя! При этом экзотическом имени  Лорна  сразу  же  представила  себе
образ  гибкой,  стройной  красавицы  с  волосами,  как  вороново  крыло,   и
почувствовала, что прохладный шелк жжет ей кожу.
   - Принц приказал, чтобы кое-что из этих вещей принесли сюда, для леллы. -
Служанка показала на  кедровый  комод.  -  Разве  лелле  не  нравятся  такие
красивые вещи?
   - Я предпочла бы выпить кофе, а потом принять горячую ванну.
   - Ванну? - Захра захлопала длинными черными ресницами. -  Да  ведь  лелла
уже принимала ванну вчера вечером!
   - И  лелла  примет  еще  одну  сегодня  утром!  -  В  этот  момент  Лорна
сообразила, что она ведь не в отеле, а в пустыне, где воды может не хватать.
-  Захра,  мне  бы  очень  хотелось  принять  ванну,  если,  конечно,   воды
достаточно.
   - Мы всегда становимся лагерем у колодца, - откликнулась  девушка,  а  на
лице ее было написано:
   "Если так часто мыться, то и вода скоро кончится!".
   - Мерси, -  Лорна  улыбнулась  служанке,  которая  была  все  же  славным
существом и единственно возможной  подругой  здесь.  Вспомнив  шейха,  Лорна
снова ощутила свою беспомощность, а шелковое одеяние  только  усиливало  это
ощущение. К тому же шейх  купил  его  в  подарок  другой  девушке,  а  Лорна
оказалась на  его  пути  лишь  волею  судьбы.  Снова  вспомнились  вчерашние
события, она вновь как бы ощутила силу его рук,  и  у  нее  вырвался  слабый
сдавленный стон...
   - Я напугала леллу? - Это вернулась Захра с подносом.
   - Нет.., все в порядке.  -  Разве  Лорна  могла  испугаться  кого-то  или
чего-то больше, чем шейха? Только при мысли о его властном  лице  сердце  ее
начинало испуганно колотится.
   Захра установила поднос на кровати. Лорне безумно х