молчании, но  Келси  почему-то
никак не могла успокоиться; наоборот, ее нервы были  напряжены  до  предела.
Салон машины был слишком интимным, а он - совсем рядом. Исходивший  от  него
едва уловимый запах, его запах, кружил ей голову, она всем  своим  существом
ощущала мощные руки на руле и длинные мускулистые ноги, вытянутые к  педалям
совсем рядом. Когда большая  машина  плавно  затормозила  у  ее  дома  и  он
повернулся  к  ней  лицом,  черты  которого  из-за  полумрака  было   трудно
различить, она почувствовала какое-то странное ощущение в низу  живота.  Она
хочет, чтобы он ее поцеловал! Стоило ей это осознать, и она вся  напряглась,
испытывая к себе глубокое отвращение.
   - Не беспокойся, я не собираюсь на тебя набрасываться,  -  лениво  бросил
он, решив, что она так напряжена оттого, что нервничает.
   - Спасибо за чудесный вечер, - вежливо сказала она, хотя ее сердце готово
было выпрыгнуть из груди. - Я получила огромное удовольствие.
   - Какая  же  ты  все-таки  лгунья,  девочка!  -  бросил  он  дрожащим  от
сдерживаемого смеха голосом, и его губы тронула насмешливая улыбка.
   Резко откинув голову назад, она уставилась в темноту.
   - Да ты просто.., просто...
   - Сжалься! - В его глазах плясали веселые искорки. - Ей-Богу,  еще  одной
словесной порки мне сегодня не вынести. - Он открыл дверцу  и,  стремительно
обойдя вокруг машины, помог ей выйти на освещенную луной улицу.
   Они оказались лицом к лицу, и Келси подняла голову.  В  лунном  свете  он
казался таким огромным и темным. У нее по всему телу побежали мурашки.
   - Спокойной ночи, Келси. - Нагнувшись, он коснулся губами ее щеки,  и  от
разочарования она едва не топнула ногой. Неужели он сейчас вот так и уедет и
не поцелует ее по-настоящему? А что, если она его никогда больше не  увидит,
а ей так хочется знать... На мгновение ее мысли  запнулись,  а  затем  снова
помчались вскачь. Да, ей хочется знать, испытает ли она такое же потрясение,
как в тот раз. Тогда вкус его поцелуя долго не давал ей покоя, ночь за ночью
она металась и ворочалась в постели до утра, не в силах совладать  со  своим
семнадцатилетним телом.
   - Спокойной ночи, - едва слышно ответила она.
   Он сел обратно в машину, и когда мотор мягко заработал, окно с  жужжанием
опустилось, и он негромко проговорил:
   - Кстати, я не забыл о подарке тебе. Завтра привезу.
   - Завтра? - Она непонимающе уставилась на него.
   - Рут пригласила меня на торжество. Ты что, не знала?
   - Нет, не знала. - Так она и думала! Мама снова занялась  устройством  ее
судьбы. Если у Келси не было поклонников. Рут воспринимала  это  как  личное
оскорбление, а за последние месяцы она не раз напоминала дочери о  том,  что
вышла замуж в двадцать один год. Маршалл ей всегда нравился больше всего  на
свете, если не считать сливочного сыра!
   - Мое присутствие нежелательно? - сухо спросил он.
   - Да.., нет... Я хочу сказать...
   - Решай, да или нет, и позвони мне домой,  когда  я  приеду,  -  спокойно
сказал он со все тем же загадочным выражением на  бесстрастном,  как  маска,
лице. Прежде чем она успела ответить, он исчез,  а  она  осталась  стоять  с
открытым ртом на пороге тускло освещенного парадного.
   Следующий день выдался погожим. Час она ехала к матери,  везя  на  заднем
сиденье груду поздравительных открыток, и все это время ослепительное солнце
било ей прямо в глаза.
   Подъезжая по длинной извилистой дороге к дому, она заметила, что  рабочие
из бюро обслуживания деловито устанавливают на лужайке перед домом навес,  и
не в первый уже раз подумала  о  том,  как  мудро  распорядился  отец  своим
капиталом, обеспечив жену на всю жизнь. Ее мать могла не  только  продолжать
жить в чудесном семейном доме, который она так любила, отец оставил ей также
ежемесячный доход, позволявший вести безбедное существование.  "Папа,  милый
папа". Затормозив у широкого подъезда, Келси, не выходя из  машины,  окинула
взглядом гладкую лужайку, окруженную вековыми деревьями  и  буйно  цветущими
кустарниками. "Как мне тебя не хватает!"
   Ощутив знакомый приторный аромат вьющихся роз, оплетавших каменный  фасад
дома, она выскользнула с  охапкой  открыток  в  руках  из  машины  навстречу
запахам позднего лета.
   - Келси! - Мать прямо на пороге дома стиснула ее  в  неистовых  объятиях,
будто они не виделись целых два года, а не две  недели.  -  Как  ты  чудесно
выглядишь, доченька!
   Потребовалась не одна чашка кофе, прежде чем они  закончили  обмениваться
последними новостями. Келси разобрала предназначенный для нее ворох открыток
и бандеролей. Остаток утра пронесся в  вихре  лихорадочной  деятельности.  К
середине дня все  было  готово  к  приему  полусотни  гостей,  которые  были
приглашены  на  вечер,  и,  когда  рабочие   удалились,   обещав   вернуться
заблаговременно перед началом празднества, обе женщины рухнули от усталости.
   - Ты хорошо провела вчерашний вечер?  -  спросила  Рут  будто  невзначай,
когда они устроились на подушках в гамаках возле открытых стеклянных  дверей
гостиной, чтобы выпить еще по чашечке кофе.
   - Так себе. - Келси небрежно пожала плечами. Она не намерена  говорить  с
матерью  о   Маршалле.   Их   взгляды   на   этого   человека   диаметрально
противоположны.
   - Всего лишь "так себе"? - Рут недоверчиво подняла  брови.  -  Только  не
говори мне, что ты  предпочитаешь  этого  Грега  настоящему  мужчине,  вроде
Маршалла.
   - Ах, Грега? - Келси  взглянула  на  мать,  и  ей  сразу  же  вспомнилось
обещание, данное Маршаллу. - Знаешь, я тебе кое-что должна о нем рассказать.
- (Мать восприняла рассказ гораздо лучше, чем ожидала Келси, хотя под  конец
ее мягкие губы поджались, а голубые  глаза  стали  непривычно  суровыми.)  -
Ничего страшного не произошло, - спокойно заверила  ее  Келси,  -  но  я  не
намерена искушать судьбу еще раз.
   - Еще бы! - На лбу у матери появилась угрюмая морщинка. -  Жаль,  что  он
вечером будет здесь.  Полагаю,  все  это  осложняется  еще  и  тем,  что  ты
работаешь у его отца?
   - Я не могла пригласить всех остальных и не пригласить его,  -  поспешила
ответить Келси. - Кроме того, пусть лучше все умрет естественной смертью,  а
то неприятностей не оберешься. Я просто  решила,  что  тебе  следует  знать,
чтобы ты не суетилась вокруг него и тому подобное. Веди себя с ним точно так
же, как с остальными, - вот и все, что требуется.
   Мать кивнула и устало потянулась.
   - Пожалуй, если не возражаешь, я  пойду  вздремну  полчасика  наверху?  -
спросила она, позевывая.
   - Отлично, давай, - не раздумывая, согласилась Келси.  -  А  я,  пожалуй,
прилягу на коврике в розарии. Там так славно, - Мать уже закрывала за  собой
стеклянную дверь, когда, повинуясь безотчетному  импульсу,  Келси  вдруг  ее
окликнула:
   - Мам? - (Рут обернулась и  вопросительно  посмотрела  на  нее.)  -  Я  о
Маршалле. Он ведь не женат или что-нибудь в этом роде?
   - "Что-нибудь в этом роде", полагаю, у него было  предостаточно,  -  сухо
ответила мать, - но все его увлечения длились недолго. Боюсь, он  убежденный
холостяк. Впрочем, ему всего лишь тридцать, так что у него еще есть время. -
Она как-то странно взглянула на дочь. - Знаешь, Келси, он вообще-то  человек
хороший.., твой отец был о нем очень высокого мнения.
   "Отец не  был  женщиной",  -  подумала  про  себя  Келси  и  с  напускным
безразличием кивнула головой.
   - Однажды он уже был  женат,  но  это  продлилось  недолго,  -  задумчиво
продолжала мать. - Случилось какое-то несчастье; твой отец знал об этом... -
Она улыбнулась своей непонятной улыбкой и исчезла в доме.
   Несколько минут Келси сидела неподвижно; ей казалось, будто  ее  с  силой
ударили под вздох. Неужели он был женат? Так, значит, он и в самом деле  был
женат.  Непонятно  почему,  но  от  захлестнувшей  ее  волны  чувств:  боли,
разочарования, гнева - ей стало нехорошо.  Однажды  он  уже  любил  какую-то
женщину настолько, что попросил ее стать спутницей жизни. Но это  продлилось
недолго. Она повторила жестокие слова матери слово в слово Возможно, это для
него ничего не значило? Возможно, даже брак  был  для  него  игрой,  которая
быстро приелась, и он избавился от жены тем же  способом,  что  и  от  своих
любовниц?  От  этих  мыслей  голова  шла  кругом,  и,  чтобы  избавиться  от
наваждения, она вскочила и постаралась взять себя в руки. Ей-то какое  дело?
Это не имеет к ней никакого отношения, и сам он тоже не имеет к ней никакого
отношения.
   Когда она  опустилась  на  мягкий  коврик  в  крохотном  розарии,  бывшем
предметом радости и гордости ее отца, стояла невыносимая духота; небо, утром
голубое, стало какого-то жемчужно-серого оттенка, а где-то высоко в  знойном
мареве висел  слепящий  диск  солнца.  Когда  Келси,  прикрыв  глаза  рукой,
посмотрела в бездонное тусклое небо, она поняла: похоже, вот-вот  разразится
гроза. Она неподвижно лежала, а в душном воздухе стояло назойливое  жужжание
пчел, перелетавших от одного распустившегося цветка к другому; зной окутывал
ее, как мягкое одеяло.
   Маршалл говорит перед алтарем "Да"... Маршалл с любовью смотрит  на  свою
жену и прижимает ее к груди... Прекрати, прекрати  сейчас  же!  Она  прижала
пальцы к вискам, пытаясь прогнать видения, сменявшие  друг  друга  перед  ее
мысленным взором. Это безумие; что это с нею стряслось? Он уже  давным-давно
не играл в ее жизни никакой роли, с чего вдруг  она  расстраивается?  Закрыв
глаза рукой, она заставила  себя  расслабиться,  покой  уединенного  убежища
проник в нее и убаюкал.
   Спустя какое-то время она, внезапно вздрогнув,  проснулась  и,  разомкнув
тяжелые ото сна веки,  почувствовала  на  себе  горящий  взгляд  карих  глаз
Маршалла. Опершись на локоть, он лежал рядом с ней в ленивой позе; его лицо,
как  обычно,  было  неподвижно  и  непроницаемо.   Минуту   она   пристально
разглядывала его, не будучи уверенной, что видит его наяву. Кажется,  только
что он ей снился.
   - Привет. - Нет, это не сон: этот низкий голос  и  небрежный  тон  нельзя
спутать ни с чем. На мгновенье он, заслонив солнце,  наклонился  над  ней  и
слегка коснулся губами ее губ. - С днем рожденья, Келси.
   - Спасибо. - Она отвела взгляд от его загадочного  лица,  села,  отбросив
назад упавшие на лицо пряди спутанных волос, и подавила глубокий вздох.  Его
близость лишала ее мужества. - Как ты меня нашел?
   Он чуть заметно улыбнулся:
   - Обычно я нахожу то, чего хочу. Слушая его,  она  поменяла  позу,  и  ее
голая  нога  случайно  коснулась  его  ноги.   Тысяча   напряженных   нервов
протестующе застонали, и она непроизвольно отдернула ногу.
   - Я не кусаюсь. - Он уже не улыбался, темные глаза сузились. - Во  всяком
случае, не все время.
   - Извини. - Ей удалось выжать из себя легкий смешок,  но  дрожащий  голос
выдавал ее с головой. - Я еще не до конца проснулась.
   - А-а... - Он насмешливо кивнул:
   - Понятно. - Он  опустил  руку  в  карман  джинсов  и  вытащил  маленькую
бархатную коробочку. - Я решил, что следует привезти  это  сейчас  и  заодно
узнать, приглашен ли я на вечер. - Он произнес это каким-то странным  тоном,
и, бросив на него настороженный  взгляд,  она  подняла  крохотную  крышку  и
заглянула внутрь коробочки.
   - Ой, Маршалл, - невольно вырвалось у нее, когда она увидела  лежавшую  в
коробочке  малюсенькую  пчелку.  Брошь  тонкой  работы   была   сделана   из
сверкающего золота, причем ювелир не упустил  ни  одной  мельчайшей  детали.
Брюшко насекомого представляло собой крупный бриллиант-солитер, ослепительно
блестевший в свете уходящего дня. - Но я не могу ее принять -  должно  быть,
она обошлась тебе в целое состояние... - Она заглянула ему  в  глаза,  и  он
спокойно улыбнулся.
   - Я заказал ее специально к твоему совершеннолетию. Кроме  тебя,  мне  ее
дарить некому.
   - Какая красота, спасибо... - Она потянулась, чтобы  запечатлеть  на  его
щеке благодарный поцелуй, но он в тот же миг повернулся, и  ее  мягкие  губы
коснулись его рта. Мгновение он сидел не шевелясь, а  потом  заключил  ее  в
объятия, привлек к себе и впился губами в ее рот. Это был неистовый поцелуй;
казалось, сгорая от яростного желания, Маршалл потерял контроль над собой, и
лоск цивилизации слетел с него в мгновение ока.
   Келси беспомощно откинулась на коврик; закрыв собою солнце, Маршалл жадно
приник к ее губам, резкими рывками впиваясь все глубже в податливый рот.  От
испуга у девушки перехватило дыхание, но, несмотря  на  свое  смятение,  она
ощущала, что в глубине ее  существа  поднимается  волна  ответного  чувства,
совершенно неподвластного ее воле.  Он  лихорадочно  прижался  губами  к  ее
закрытым глазам, покрыл поцелуями лицо и вновь жадно впился в губы.
   Ее руки помимо воли обхватили широкие плечи Маршалла,  и  за  секунду  до
того, как отстраниться, она почувствовала, как дрожит все его тело.
   - Что ж, в свое время я получал знаки благодарности, но лучше этого -  ни
разу. - Он попытался превратить случившееся в шутку, но она  была  настолько
ошеломлена, что ничего не ответила. Когда она медленно села, он  заглянул  в
ее потрясенные глаза, и его рот искривила усмешка. - Прости, Келси.  Похоже,
я полностью подтверждаю твое нелестное мнение обо мне.
   На мгновение их глаза встретились, а потом, с  усилием  оторвав  от  него
взгляд, она тряхнула головой и спрятала лицо в густой завесе  из  золотистых
волос. В эту минуту ее меньше всего беспокоило ее мнение о нем. Больше всего
ее потрясло и ужаснуло то, что в его опытных руках она  совершенно  потеряла
контроль над собой. Что она, совсем с ума сошла? Это же Маршалл,  тот  самый
холодный, бессердечный Маршалл, который походя берет  то,  что  пожелает,  а
потом уходит, не оглядываясь.
   - Ничего страшного. - Чтобы  заставить  голос  не  дрожать,  ей  пришлось
напрячь всю свою волю. - Это всего лишь  поцелуй.  -  С  этими  словами  она
поднялась, не спуская глаз с коробочки с подарком. - Пить хочешь?
   - Нет, спасибо. - Он поднялся вслед за ней, и, покинув чересчур  интимный
розарий, они бок о бок пошли по безопасному простору широкой лужайки. - Если
я должен быть здесь вечером, мне нужно сматываться. Я приглашен или  нет?  -
Он пристально вгляделся ей в глаза.
   - Это тебе решать,  -  беспечно  бросила  она.  -  Здесь  принимают  всех
желающих. - Она не намерена отвечать на немой вопрос в его глазах. Его  чары
бьют без промаха, но есть на  свете  одна  девушка,  у  которой  от  них  не
закружится голова. Ей точно известны его намерения: не  более  чем  короткая
интрижка,  пока  она  ему  не  надоест.  Вчера  вечером  она  еще  в  чем-то
сомневалась, но этот поцелуй подтвердил ее худшие подозрения. Она для него -
что-то новое, вызов его амбициям, нечто, должное внести разнообразие  в  его
пресыщенную жизнь, и больше она ему не поддастся.
   - В таком случае до скорого. - Насмешливо улыбаясь, он бросил  взгляд  на
ее открытое лицо и, не сказав больше ни слова, направился  за  угол  дома  к
своей машине, стоявшей на дорожке. Застыв  на  месте,  Келси  провожала  его
глазами; от  него  исходила  невероятная  жизненная  сила,  его  высокомерие
подавляло, это чувствовалось в каждом движении его широкоплечей, мускулистой
фигуры. У Келси что-то сжалось и задрожало в  низу  живота,  и  она  сделала
глубокий выдох - оказывается, целую долгую минуту она стояла затаив дыхание.
   Будет нелегко уверить его, что у нее нет ни малейшего интереса продолжать
их старое знакомство, и тем не менее это необходимо сделать. Внезапно  Келси
с необычайной остротой ощутила, что для нее это вопрос жизни и смерти.

Глава 4

   Костюм для дня рожденья Келси подобрала несколько недель назад и  теперь,
аккуратно разложив его на кровати, невольно снова  им  залюбовалась.  Платье
без рукавов держалось на плечах при помощи двух тончайших бретелек, а тонкий
шелк играл  всеми  оттенками  золотистого  цвета,  от  темно-коричневого  до
мягкого бледно-янтарного. Юбка ниспадала тяжелыми переливающимися  складками
ниже колен, а подобранный в тон  длинный  жакет  придавал  наряду  требуемое
изящество, как и открытые туфли на высоких каблуках.
   Этот костюм обошелся ей в  месячную  зарплату,  и  в  магазине  она  было
заколебалась, но теперь была рада, что не пожадничала. Сегодня благодаря ему
она будет выглядеть  очень  изысканно  и  элегантно,  а  ее  кожа  и  волосы
окрасились в цвет чистого золота.
   Потребовалось  немало  времени,  чтобы  уложить  непокорные  после  мытья
волосы, как она задумала, в шиньон, но, закончив, она убедилась, что не  зря
старалась. Она выглядела необычайно элегантно и поэтому  все  еще  вертелась
перед высоким зеркалом у себя в спальне, когда звонок в  дверь  возвестил  о
прибытии первого гостя. Келси не надела никаких украшений, кроме  подаренной
Маршаллом брошки и двух крошечных бриллиантовых сережек,  которые  сверкнули
на солнце всеми цветами радуги, когда она, перед тем как выйти  из  комнаты,
еще раз крутанулась перед  зеркалом,  чтобы  полюбоваться  переливами  шелка
юбки.
   Маршалл  приехал  довольно  поздно.  Сад  был  освещен  мерцанием   сотен
крохотных лампочек, гирлянды из которых обвивали деревья и кусты и  тянулись
вдоль огромного навеса. Вечеринка  была  в  полном  разгаре,  и  большинство
собравшихся лихо отплясывали под самый популярный хит сезона; его  с  жаром,
хотя и без особой виртуозности, исполнял небольшой оркестрик.
   Прибытие Маршалла подействовало на Грега как красная тряпка на быка, и он
стал вести себя  с  Келси  как  настоящий  собственник,  чем  невыносимо  ее
раздражал.
   Она уже несколько раз танцевала с ним, изо всех  сил  стараясь  сохранять
спокойствие, когда он бесцеремонно оттеснял других претендентов,  не  видеть
его подозрительно раскрасневшегося лица  и  не  замечать  сальных  взглядов,
которые он на нее бросал. "Ты будешь паинькой, Келси, правда?" Изо всех  сил
стараясь избежать  неприятной  сцены,  она  прикусила  губу.  Он  явился  на
вечеринку уже будучи сильно навеселе: в  его  горячем  дыхании  чувствовался
запах перегара и он как-то странно растягивал слова.
   Спрятавшись, чтобы передохнуть, в  тени  деревьев,  Келси  потягивала  из
бокала вино и отбивала ногой  такт,  когда  за  спиной  послышался  знакомый
низкий баритон:
   - Ты сегодня обворожительна.
   Она повернулась и оказалась лицом к лицу с Маршаллом: на его смуглом лице
блуждала все та же ленивая усмешка;  прислонившись  к  дереву,  он  стоял  в
расслабленной позе, но глаза смотрели внимательно.
   - Спасибо. Ты тоже. - Сказанный с насмешливой растяжечкой комплимент  его
рассмешил, но она сказала правду. Он был очень хорош  в  отлично  сшитых  на
заказ брюках и  серой  рубашке,  открытой  у  ворота.  Глядя  на  него,  она
почувствовала, как земля уходит из-под ног, и  быстро  отвела  глаза,  когда
взгляд упал на завитки волос, выглядывавшие из открытого ворота рубашки.
   - Принести еще? - Он указал на ее пустой бокал,  она  вежливо  улыбнулась
(она ему не поддастся, ни за что!) и чинно согласилась:
   - Спасибо.
   Он ушел за вином, и тут-то ее снова отыскал Грег.
   - Я тебя ищу по всему саду! - воинственно заявил он, возникнув перед ней:
руки в боки, высокий, белокурый, красивый и невероятно самоуверенный.
   - Неужели? - Она пренебрежительно улыбнулась и повернула голову в сторону
оркестра, но  тут  же  резко  отпрянула  назад,  когда  большая  рука  Грега
коснулась подаренной Маршаллом брошки на лацкане ее жакета, будто  невзначай
задев при этом упругую грудь.
   - Чей подарок?
   - Друга, - ответила она, холодно глядя на него.
   - Друга? - с пьяной разухабистостью повторил он. - Тебе не нужны  никакие
друзья, кроме меня. Я тебе уже говорил. Я дам тебе деньги, дом - все, что ты
только пожелаешь. Одно твое слово - и дело сделано. Не веришь?
   - Я верю, что твое предложение искренне, Грег. - Она не  сводила  глаз  с
его багрового лица, пытаясь скрыть свою неприязнь. - Я  тебе  говорила,  что
очень польщена, но я тебя просто не любл