одного из моих агентов.
      Циннер  хотел  было  возразить,  но,  шумно  вздохнув,
промолчал.
       Она  успела  увидеть  и  выражение  лица  Вольфа,   и
выразительный  взгляд  генерала  Маркова.  Они  возвращались
вдвоем  с  Марковым, который снова сел за  руль.  Почти  все
время  он молчал. Только перед въездом в город, глядя  перед
собой, он сказал:
      - Я понимаю, что тебя волнует. Конечно, придется очень
сложно.  Развал ГДР плюс подобная ситуация, где действуют  в
паре  разочаровавшийся агент и его нелюбимая жена.  В  такой
ситуации  нужен не разведчик, а психолог. Вернее,  психиатр.
Поэтому  я  и  решил  послать тебя. Очень  важно,  чтобы  ты
прочувствовала  атмосферу  каждой семьи,  попыталась  понять
чувства  каждого из агентов. Можем ли мы положиться на  них,
сумеют  ли  они  перестроиться,  как  будут  развиваться  их
отношения  дальше. Все это нас очень волнует. И  тебе  будет
.g%-l  трудно.  Может быть, так трудно,  как  тебе  не  было
никогда. Тебе придется стать немного сексопатологом, немного
психиатром, немного аналитиком.
     Он помолчал и добавил:
      -  И  совсем  немного женщиной. А еще лучше,  если  ты
вообще  забудешь, что ты женщина. И учти, что мы до сих  пор
не  знаем,  куда  исчез связной Клейстер.  Это  может  очень
осложнить твою работу.
      Она  посмотрела на него, но ничего не сказала.  Только
выходя  из автомобиля, когда он остановился в ста метрах  от
ее дома, спросила на прощание:
     - А почему вы решили поручить именно мне это дело?
      - Марков посмотрел на нее сквозь закрытое стекло своей
"Волги".  Потом медленно вывернул руль и отъехал, так  и  не
произнеся  ни  слова.  А она быстро  пошла  к  своему  дому.
Кажется,  Марков  объяснил  ей, почему  все-таки  он  выбрал
именно ее. Ведь он так выразительно промолчал.

                           ГЛАВА 4
                         ЗЕПП ГЕРЛИХ

     Зепп Герлих считал себя счастливым человеком. Родившись
в   голодном  сорок  шестом,  он  выжил  благодаря  тетушке,
забравшей  его  к  себе.  И  хотя нельзя  считать  полностью
счастливым  человеком  ребенка,  лишившегося  матери  уже  в
первые  часы  после своего рождения, тем не  менее  это  был
единственный  досадный  случай  в  его  жизни,  происшедший,
очевидно,  по недосмотру небесной канцелярии. Семья  тетушки
жила   в  Кайзерслаутерне,  менее  других  пострадавшем   от
бомбардировок  и  налетов  вражеской  авиации.  Там  и   рос
маленький  Зепп, пока в десять лет за ним не  приехал  отец,
чтобы забрать его обратно.
      Только в Магдебурге Зепп узнал, что его отец партийный
функционер,  которому  в порядке исключения  было  разрешено
переехать  в Западную Германию и забрать сына. На дворе  был
пятьдесят  шестой год, а положение в Венгрии  волновало  всю
Европу  и  весь мир. И линия противостояния, проходившая  по
Германии, казалась натянутой струной, которая в любой момент
может лопнуть.
     Именно поэтому отец не особенно распространялся о своей
истинной работе, чтобы не волновать пожилую сестру его жены,
уже привыкшую к малышу и расстававшуюся с ним со слезами  на
глазах.   Но   процесс   адаптации  Зеппа   Герлиха   прошел
относительно  безболезненно.  Он  закончил  среднюю   школу,
поступил  в институт. Казалось, все шло нормально. Но  после
завершения  института молодой Герлих не  пошел  в  инженеры-
строители,  а  прямиком  направился  в  разведку,  куда  его
пригласили еще во время учебы в институте.
      Герлих  готовился в течение нескольких  лет,  а  затем
выполнял  специальные задания в Южной Америке, куда уверенно
проникали  немецкие  и чехословацкие разведчики,  помогая  с
кубинскими  и никарагуанскими революционерами осваивать  КГБ
прежде "неосвоенные земли".
     В начале восьмидесятых тридцатипятилетний красавец Зепп
Cерлих  оказался  откомандированным  в  распоряжение  отдела
Циннера.     Подготовка     профессионального     разведчика
продолжалась  недолго. Задание поначалу  ошеломило  его,  но
привыкший  к дисциплине Герлих понимал, что шансы  на  успех
могут быть чрезвычайно высоки.
      Через  полтора  года в Кайзерслаутерне  у  престарелой
тетушки объявился Зепп Герлих, который легально переезжал  к
родственникам  после смерти своего отца. Никто,  правда,  не
уточнял,  что отец Зеппа умер пять лет назад, а он  воспылал
любовью   к  тетушке  лишь  тогда,  когда  это  понадобилось
восточногерманской разведке.
      Переехав  на Запад, Зепп Герлих основал свою небольшую
фирму  по продаже недвижимости. Очевидно, дела у него  пошли
совсем неплохо, если вскоре он открыл филиал своей конторы в
Кельне.  Налоговые службы не заинтересовал  тот  невероятный
факт,  что за полтора года своей "успешной" деятельности,  в
результате которой он открыл филиал своей компании,  Герлиху
удалось продать лишь три дома, да то чисто случайно.
      Но  в  отделе  Циннера  никогда  не  жалели  денег  на
проведение  секретных операций. К тому же все  эти  операции
обычно  планировались с учетом психологии выбранного объекта
и  возможности успешных действий внедряемого агента. И  Зепп
Герлих  купил роскошный "Ягуар", потратив на это  почти  все
деньги, лежавшие на его счету.
      По  странной случайности контора мистера Герлиха  была
расположена  в  доме, где жила пожилая фрау Векверт.  Раз  в
неделю,   обычно  по  субботам,  навестить  старую   женщину
приезжала  из  Бонна ее дочь - Элоиза Векверт, работавшая  в
канцелярии канцлера. Женщине былотридцать восемь, и она была
до сих пор не замужем. Даже при мимолетном взгляде на Элоизу
становилось  ясно, что она никогда не была замужем.  Строгий
взгляд,    старомодные   очки,   белая,   всегда   тщательно
выглаженная блузка, длинные, значительно ниже колен юбки  и,
конечно  туфли.  Узкое, чуть вытянутое лицо,  тонкие  сжатые
губы.  При  всем  желании ее нельзя  было  назвать  особенно
красивой. Очевидно, фрейлин Векверт это осознавала,  ибо  ее
вечно  строгий  пронзительный  взгляд  из-под  очков  вполне
соответствовал  ее  имиджу решительной и замкнутой  женщины,
одно   появление  которой  наводило  трепет   на   всех   ее
сотрудников.  К  этому  времени она уже  была  руководителем
отдела.
     По "непонятному" совпадению именно по субботам приезжал
в   филиал  своей  конторы  Зепп  Герлих.  И  именно  в   то
самоевремя,  когда фрейлейн Векверт навещала свою  мать.  Не
обратить  внимание на молодого красавца в роскошном "Ягуаре"
было   невозможно.  И  вскоре  строгое  лицо  Элоизы  начало
несколько смягчаться, когда она встречала Герлиха.
      А однажды он даже помог старой фрау Векверт поднять  в
дом  тяжелую  сумку.  И с тех пор даже несколько  раз  вещал
пожилую  женщину, став прекрасным слушателем  для  скучающей
одинокой дамы. В эти часы Зепп Герлих обычно слегка  дремал,
стараясь  не  шевелиться, чтобы не обидеть  близорукую  фрау
Векверт. Но неизменно был любезен и обходителен.
      Развязка наступила довольно скоро. Прибывшая в одну из
.g%`%$-ke суббот Элоиза Векверт узнала о любезном соседе  от
своей  матери. Пожилая женщина, не скрывая своего восхищения
обходительным   владельцем  "крупной  фирмы   недвижимости",
рассказывала  о  нем  в  превосходных  тонах,  не   преминув
намекнуть дочери, что для нее это была бы блестящая партия.
      "Старые  девы",  какой и была Элоиза  Векверт,  обычно
чувствительны  к  подобным  замечаниям.  Кроме  того,  после
тридцати  пяти,  теряя с каждым годом надежды  на  обретение
семейного счастья и вообще мужчины, они замыкаются  в  себе,
утешая  себя  разного рода, прописными истинами  и  нелепыми
сентенциями,  словно  специально  придуманными   для   таких
случаев.  "Лучше  быть  одному,  чем  жить  вдвоем,   но   в
одиночестве"  -  лозунг старых дев всех  времен  и  народов,
скрывающих  естественную  тягу любой  нормальной  женщины  к
мужскому вниманию.
     Такие женщины часто становятся неуемными моралистками и
мужененавистницами,  не  понимая,  что  путают   причину   и
следствие.  К  сорока годам им кажется, что  они  всегда  не
любили  мужчин,  оставаясь стойкими  и  последовательными  в
своих  убеждениях,  и, как следствие,  поэтому  и  оказались
столь стойкими в защите своих женских добродетелей. На самом
деле  все гораздо проще. Именно из-за того, что на эти самые
добродетели никто и не думал покушаться, женщины  оставались
"старыми девами" и, как следствие, начинали ненавидеть  всех
мужчин,  предпочитающих  им  красивых  пустышек.  Себя  они,
конечно, считали невероятными интеллектуалками, что зачастую
соответствовало истине, так как внутренняя энергия  женщины,
оставшейся    без   должного   мужского   внимания,    часто
направлялась  на  разного  рода  интеллектуальные   занятия.
Просто потому, что другие занятия им были недоступны.
      Элоиза Векверт полностью соответствовала этому образу.
Она   была   интеллектуалкой,  мужененавистницей,  сделавшей
успешную  карьеру  "старой девы",  искренне  считающей,  что
смазливое личико нравиться мужчинам куда больше,  чем  ум  и
душа  женщины. Но появление Зеппа Герлиха впервые поколебало
это мнение.
     Агенты "папаши Циннера" не полагались на свое обаяние и
красоту.  Ситуацию для них просчитывали опытные психологи  и
сексопатологи.  Они выбирали личностный  тип  именно  такого
агента,   который   должен   был   соответствовать    вкусам
намеченного  объекта. Поведение, манеры, речь, одежда,  даже
легенда   подбирались   с  учетом  вкусов   женщины,   чтобы
произвести на нее ошеломляющее впечатление.
      Именно  поэтому во время одного из своих визитов  Зепп
Герлих  "забыл" на столе в доме матери Элоизы  томик  поэзии
Рильке.  Элоиза  была очарована. Она и не представляла,  что
деловые мужчины находят еще время для ее любимого Рильке.  И
решила  сама  вернуть  книгу, не  понимая,  что  попадает  в
спланированную ловушку.
      В  следующую  субботу она вышла из дома матери  раньше
обычного. Ее автомобиль "БМВ" - не последнего года выпуска -
стоял  рядом  с "Ягуаром" Герлиха. Она подошла к автомобилю,
ожидая,  когда  появится Герлих. Заметив стоявшую  у  машины
даму,  он торопливо попрощался со своим сотрудником и  вышел
-    улицу.  На  нем  был  строгий  классический  костюм   и
подобранные  в тон одежды туфли, галстук, сорочка.  Фрейлейн
Векверт должны были понравиться подобные "мелочи".
      -  Добрый вечер, фройляйн Векверт, - мягко сказал  он,
подходя.
     - Добрый вечер, - попыталась улыбнуться женщина. Именно
попыталась, так как делала это впервые с определенно целью -
чуть-чуть понравиться.
     - Как ваша мать? - любезно осведомился Герлих.
     - Благодарю вас, герр Герлих. Мама всегда говорит о вас
в таких восторженных тонах.
     - Она очень умная женщина, - кивнул Герлих.
      - Я принесла вашу книгу. Вы оставили ее на столике,  в
квартире моей мамы.
      -  Спасибо, - обрадовался Герлих, - я очень люблю  эту
книгу и все время думал, где именно мог ее оставить.
      -  Вы любите Рильке, - поняла женщина. На этот раз  ее
улыбка получилась более естественной.
      -  просто  обожаю,  - чтобы знать  больше,  он  выучил
несколько  стихотворений прежде неизвестного ему  поэта.  Он
хотел  процитировать  строчки, но  вспомнил,  что  психологи
советовали  делать ему это только в постели  либо  в  другой
интимной ситуации. Цитировать стихи на улице было нельзя.  В
этом был налет мелодраматичности, и это могло не понравиться
Элоизе Векверт.
      Он  взял книгу и сдержанно поклонился, уже точно зная,
что  произойдет.  Женщина безуспешно пыталась  завести  свою
машину.  Ее  автомобиль всегда стоял рядом с его машиной,  и
Герлих  уже  давно  изготовил запасной  комплект  ключей.  А
сделать  так,  чтобы  ее  машина не смогла  завестись,  было
совсем нетрудно.
     Он спокойно понаблюдал, как она пытается завести мотор,
и лишь потом подошел к ее машине.
     - Кажется, у вас проблемы? - улыбнулся Герлих.
      - Да, - озабоченно призналась женщина, - она почему-то
не заводится. Не понимаю, что могло случиться.
     - Давайте я попробую, - предложил он.
      Она  охотно,  даже  слишком охотно уступила  ему  свое
место. После нескольких неудачных попыток он пожал плечами.
      -  Нужно  позвонить в Центр, сообщить о  неисправности
вашего  автомобиля, хотя сегодня субботний вечер. Они  могут
провозиться довольно долго. Может, мы вызовем техников, а  я
повезу вас домой?
      Она чуть смутилась. Но предложение было заманчивым. Ей
нравился  этот красивый высокий мужчина, удачливый бизнесмен
и  любитель  поэзии Рильке. Поэтому приняла его предложение,
не понимая, что делает очередной шаг к мышеловке.
     Он отвез ее в Бонн, где она жила, почти не произнеся по
дороге  ни слова. Именно по такому сценарию все должно  было
развиваться. Подсознание женщины должно было само продолжить
их  разговор. Во время встречи с фрейлейн Векверт нужно было
изображать строгого романтика, любителя поэзии и сдержанного
мужчину.  Именно  такой образ должен был понравиться  Элоизе
Векверт.  И  именно таким предстал перед  ней  Зепп  Герлих.
Lужчина ее мечты, в которого она должна была влюбиться. И на
которого с этого момента должна была работать.

                           ГЛАВА 5
                      МАРИНА ЧЕРНЫШЕВА

      Севилья - один из самых красивых городов Испании. Хотя
в  этой  стране  трудно выделить какой-то конкретный  город.
Блестящая  Барселона, аристократическая  и  электрическая  в
своей  архитектуре; великолепный, похожий на  пышно  одетого
сеньора,   солнечный   Мадрид:   древний   Толедо   с    его
средневековыми   улочками  и  площадками:  средиземноморский
город-порт   Малага,  в  котором  отчетливо  просматривается
смешение  стилей и вкусов, что столь характерно для  городов
Южной   Испании.  Но  даже  среди  них  выделяется  Севилья,
сказочная   жемчужина  на  юге  страны,  омываемая   волнами
Гвадалквивира.
      В  жаркие летние дни город вымирает во время сиесты  -
послеполуденного  отдыха  - и лишь с  наступлением  вечерней
прохлады  оживает, чтобы снова затихнуть далеко за  полночь.
Но  сейчас, глубокой осенью девяносто первого года, даже  во
время  сиесты  в  городе  попадаются прохожие,  а  некоторые
магазины,   даже  презрев  важность  традиционного   отдыха,
продолжают работать.
      Отель  "Альфонсо XIII" был расположен  в  историческом
центре  старого  города.  Открытый еще  в  тысяча  девятьсот
двадцать  девятом году, этот роскошный отель насчитывал  сто
сорок   шесть   обычных  номеров,  восемнадцать   сюитов   и
королевские  апартаменты, в которых  обычно  останавливались
приезжие   арабские  шейхи,  на  которых  не  столь   сильно
действовало  жаркое солнце Севильи, немилосердно  выжигающее
все вокруг.
      Внешне  здание отеля напоминало небольшой  пятиэтажный
дворец, в архитектуре которого отчетливо просматривался  так
называемый "мавританский стиль". Правую башню с колоннадой и
арками   дополняли  две  остроконечные  башенки  на   крыше,
расположенные  между словами "Отель Альфонсо  XIII".  Вокруг
здания   бурно   цвела   субтропическая   растительность   и
выделялись высокие пальмы, посаженные в саду перед отелем.
      Даже  в номерах выдерживался единый стиль, при котором
широкие кровати были с пышными пологами, а тяжелая мебель  и
люстры  дополняли  общее впечатление. Именно  в  этом  отеле
остановился  прилетевший  из  Аргентины  Альфред  Кохан.   С
раннего утра он уже успел поговорить со своим компаньоном  в
Севилье   и   позвонить   в  Буэнос-Айрес,   где   находился
центральный офис его международной компании.
      Ровно  в  одиннадцать часов утра он  вышел  из  отеля,
направляясь   к  площади  Испании,  рядом  с   которой   был
расположен  парк  Марии-Луизы. Очевидно, его запланированная
встреча  должна была состояться именно в этом  парке,  если,
придя  на  место,  он  посмотрел на часы  и  начал  медленно
прогуливаться  по  дорожкам. Еще  через  двадцать  минут  со
стороны площади появилась женщина.
      Остановившись, он смотрел, как она подходила  к  нему.
Bысокая,  красивая, волевой подбородок, ровный  прямой  нос,
чуть  раскосые  глаза. Она шла к нему не  сворачивая,  и  он
знал, что это была именно та самая женщина, ради которой  он
перелетел в Европу и собирался снова вернуться в Германию.
     - Добрый день, - просто сказала женщина, подойдя близко
и  протягивая  руку. - Вы Альфред Кохан? -  По-испански  она
говорила очень хорошо.
      -  Да,  - он пожал ей руку, недоумевая, как они  нашли
подобного  агента. И спросил, что полагалось при  их  первой
встрече:
     - Откуда вы прилетели?
     - Из Мексики. Меня зовут Мария Чавес.
     - Тогда все в порядке, - кивнул он, - я жду именно вас.
       Было   довольно  солнечно,  хотя  наступление   осени
чувствовалось уже и в самой Севилье. Они зашагали по дорожке
парка. Гравий мягко хрустел под ногами.
     - Вы хорошо говорите по-испански, - одобрительно сказал
Кохан, - это ваш родной язык?
      - Почти, - призналась она, - еще я одновременно говорю
по-русски и по-английски.
     - Вы знаете немецкий?
      -  Почти  не  знаю. Понимаю почти все, но говорить  не
могу.  Наши аналитики считали, что это к лучшему. Невозможно
все время притворяться.
      - Может быть, - согласился он. - Надеюсь, вы объясните
мне  все  необходимое. Меня нашли и вызвали с другого  конца
света,  лишь  объяснив, что я должен  сотрудничать  с  вашей
разведкой.
     - Это вас не устраивает?
       -  Мне  казалось,  что  я  должен  буду  закрепиться,
освоиться. Я только начинал свою деятельность, когда  пришел
вызов. Вы понимаете мои мотивы?
      -  Конечно,  - сказал она, - но у нас нет времени.  Мы
обязаны спасти все, что еще можно спасти. Если хотите,  речь
идет и о судьбе ваших товарищей.
       -   Не   нужно   меня  уверять,  что  КГБ   действует
исключительно   из  гуманных  соображений.   Вас,   конечно,
интересует  и  агентурная  сеть в  Западной  Германии.  Наша
бывшая агентурная сеть.
     - Вы отказываетесь? - спокойно спросила женщина.
     - Надеюсь, у вас нет приказа о моей ликвидации? - Он не
шутил. Он просто спрашивал.
      -  Нет. - Она остановилась и взглянула на него. - Меня
просил передать вам привет бывший руководитель Маркус Вольф.
Он сказал, что вы всегда были умным и толковым резидентом. И
сами  разберетесь, что к чему. Еще он просил  добавить,  что
речь  идет о Юрге не. Он сказал, что вы знаете, о каком Юрге
не он говорит.
     Он выдержал ее взгляд. Не отвел глаз. Только спросил:
     - Больше ничего:
     - Это все, что я должна была вам сказать.
       -   Ясно.   Теперь   все  ясно.   Отныне   я   должен
переквалифицироваться и из бывшего сотрудника нашей разведки
и превратиться в сотрудника вашей.
      -  Вашей разведки больше не существует, герр Кохан,  -
терпеливо напомнила Марина. Они снова возобновили движение.
      -  Зато пока существует ваша, - пробормотал он, - нет,
ничего. Все правильно. Я об этом много думал. Кто-то  должен
был  подобрать  столь ценный материал,  как  рассыпанные  по
всему миру наши бывшие резиденты и нелегалы. Хорошо, что это
сделали   вы,   а  не  американцы.  Так  нам   будет   легче
перестраиваться. Мы все-таки были союзниками.
     - И останемся ими.
      - Не нужно себя обманывать, сеньора Чавес. Моей страны
больше никогда не будет. Будет другая Германия, может  быть,
более  счастливая,  более сильная. Но  страны  в  которой  я
вырос,  которой я присягал, в которой стал офицером,  больше
нет.  И  я  теперь автоматически становлюсь другим  агентом.
Другим  человеком,  если  хотите Немцем,  работающим  против
собственной  страны на чужую разведку. Во  всем  мире  таких
людей называют предателями.
     Он говорил спокойно, словно анализируя случившееся. Это
ей  нравилось.  Он избегал надрыва, ненужный эмоций.  Просто
вслух рассуждал, словно советуясь сам с собой.
      -  Впрочем, свой выбор мы уже сделали, - добавил он  в
заключ