Черепа".
   Главарь Новокурданских тщетно пытался  связаться  с  агентами  спецслужб,
своими недавними союзниками и надежным прикрытием. Он пробовал  пробиться  к
ним по разным каналам, но безрезультатно. И тут  ему  открылась  страшная  в
своей реальности истина - его кинули.
   Продажные мусора вероломно отдали его на съедение российскому преступному
синдикату. Его плешивую голову покрыла холодная  испарина.  Он  почувствовал
зловонное дыхание смерти. В его садистское нутро стал медленно просачиваться
леденящий ужас. Сея смерть направо и налево, он не  ожидал,  что  зловредная
старуха с острой косой сможет подобраться к нему так  скоро  и  так  близко.
Убивая других людей, он не задумывался, что в  итоге  может  погибнуть  сам.
Осознав это, Шабалов почувствовал страх.
   Сконцентрировав волю в кулак, он произнес:
   - Ну война так война. Назад дороги нет.  Запомните  все:  кто  попытается
сквозануть или переметнуться,  будут  уничтожены  страшным,  очень  страшным
образом. - Череп заскрипел зубами.
   Члены его группировки, у которых он вызывал панический страх, - страх  на
каком-то неведомом подсознательном уровне, боялись своего босса больше,  чем
всю мафию мира, вместе взятую.
   - Сейчас нужно напрочь поменять всю  малину.  Сменить  все  хаты.  Срочно
обзавестись новыми. Всех пацанов привести в боевую  готовность,  чтобы  даже
спали с оружием и были готовы выдвинуться по первому сигналу. Как говорилось
в фильме "Крестный отец", нужно "залечь на матрацы".
   Антон Шабалов сознавал, что его шансы на выживание  мизерны,  но  в  силу
врожденной самоуверенности и веры в свое  превосходство  над  всеми  он  был
готов до последнего патрона отстаивать свое право на существование.
   Расправа с Барсуком и Мустафой
   Прошла неделя. Страх, конечно, весомая штука, и хоть  шеф  приказал  реже
высовываться  и  показываться  на  людях,  Мустафа  в  силу   своей   глупой
бесшабашности решил слегка покуролесить. Надоело несколько дней  валяться  в
одной из снятых квартир, не выходя за ее пределы.  За  последние  семь  дней
ничего особо страшного не произошло, и, несмотря на объявленную войну,  Боря
позволил себе некоторую  "расслабуху".  Подбив  на  развлекательную  вылазку
Барсука - двухметрового мордоворота  с  толстыми  щеками,  который,  кстати,
боялся нарушать приказы босса, и взяв пару бойцов своей бригады,  Мустафа  с
Барсуком поехали на проспект Мира.
   Остановив машину у сверкающего  неоновыми  огнями  стриптиз-клуба  "Белый
медведь", они, приказав бойцам ждать их в  автомобиле,  зашли  в  заведение.
Помещение  клуба  было  достаточно   компактным.   Посреди   главного   зала
располагалась полукруглая сцена. В ее центре возвышался хромированный  столб
для танцев. Нижняя его часть начиналась прямо  в  центре  сцены,  а  верхняя
упиралась в высокий потолок. Как раз в данный момент вокруг него  извивалась
полуголая стриптизерша.
   Уверенными шагами Мустафа и  Барсук,  минуя  услужливого  администратора,
проследовали в кабинки,  находящиеся  с  левой  стороны  от  сцены.  Заказав
официанту литровую бутылку виски бурбон "Джим Бим", колу и лед, кенты  стали
таращиться на выступающую в паре метров от них длинноногую стриптизершу.
   Ее номер уже подходил к  концу,  и  кроме  туфель  на  шпильке  и  яркого
розового парика из всей  одежды  на  ней  остались  лишь  трусики.  Впрочем,
трусиками их можно было назвать с большой натяжкой, так как состояли они  из
узких тесемочек, одна из которых утопала между аппетитными  ягодицами.  Судя
по всему, танцовщица не собиралась расставаться с последней  деталью  своего
туалета. Программа это делать не обязывала, а вынудить ее к этому могла лишь
дополнительная  оплата.  Когда  музыка  закончилась,   стриптизерша   шустро
соскользнула по лестнице вниз, а на ее место впорхнула следующая.
   Ведущий по микрофону представил ее, назвав звучным  именем  Матильда.  На
ней были обтягивающие  серебристые  сапоги-ботфорты  на  прозрачном  высоком
каблуке, а на плечи накинут блестящий,  как  металлическая  фольга,  плащ  с
капюшоном.
   Под завораживающую музыку певицы Шаде стриптизерша начала свой танец.  Ее
точные  движения,  то  плавные,   то   резкие,   выдавали   профессиональную
танцовщицу. Плащ с капюшоном был  медленно  расстегнут  и  ловко  скинут  со
сцены. Через некоторое время за ним последовал и бюстгальтер. Все  это  было
проделано столь искусно и сексуально,  что  создавалось  впечатление,  будто
девушка  вжилась  в  роль  коварной  искусительницы  и  королевы   соблазна.
Демонстрируя зрителям свою превосходную гибкость и растяжку,  она  вытворяла
вокруг шеста сногсшибательные хореографические  па,  наполненные  элементами
акроба-тики.
   Мустафе и Барсуку принесли  заказанное,  и  они,  лихо  чокаясь,  глотали
разбавленное  колой  виски.  Через  несколько  минут  после  их  прихода   и
приземления на мягких креслах к ним  подсели  три  эротично  одетые  девицы,
которые завели непринужденную беседу, сводившуюся к серии  дежурных  фраз  и
реплик.
   Не секрет, что это были танцовщицы стриптиза, в данный  момент  свободные
от танца, так сказать, отдыхающая смена. Не секретом также было и то,  какую
цель преследовали девушки, облепив вновь пришедших клиентов. У них были  две
задачи: задача минимум и задача максимум.
   Задача минимум сводилась к тому, чтобы раскрутить клиента на консуммацию,
то бишь чтобы он заказал для своей собеседницы выпивку, но при  этом,  делая
заказ,  девушка  называла  дорогой  коктейль.  В  счет  клиента   включалась
достаточно крупная сумма, но на самом деле девушке  приносили  напиток,  где
были наипростейшие компоненты и минимальное количество алкоголя.  За  каждый
поданный на консуммацию  коктейль  стриптизерша  получает  проценты  от  его
стоимости. То же  самое,  если  она  закажет  какое-либо  дорогое  вино.  Ей
принесут просто-напросто безалкогольный компот,  сходный  по  цвету,  или  в
лучшем  случае  легкую  недорогую  "Сангрию".  Сумма,  оплаченная  за   него
клиентом, будет в процентном соотношении разделена между самим заведением  и
стриптизершей.
   Задача максимум состояла в том, чтобы разгоряченный алкоголем и  эротикой
клиент заказал понравившейся ему танцовщице  индивидуальный  танец.  В  этом
случае стриптизерша исполняла свою программу совершенно обнаженной, садилась
ему на колени, обвивала  руками  шею  и  ласковыми  сексуальными  движениями
касалась всего его тела. Это всегда подзадоривало  заказчика,  а  также  всю
компанию, находящуюся рядом. Один такой танец стоил сто долларов.
   Обретя отменную эрекцию и войдя в состояние перевозбуждения, он  не  имел
права  активно  касаться  девушки  руками.  Особо  темпераментным   мужчинам
приходилось  сдерживать   себя,   поскольку   по   правилам   стриптиз-клуба
танцовщицам запрещалось после окончания программы  уезжать  с  клиентом.  Их
развозил по домам специальный автобус. А  возбужденные  и  неудовлетворенные
зрители отправлялись на поиски проституток.
   Мустафа и Барсук не входили в число наиболее податливых клиентов. В  силу
врожденного  хамства,  помноженного  на  глубокое  знание  устоев   подобных
заведений, они вели себя с девушками вольно, пошло и грубовато.  Но  девочек
это не шокировало - бедняги привыкли ко всему. Увы,  такова  работа.  Клиент
всегда прав.
   Положив   руку   на   ляжку   сидевшей   рядом    стриптизерши,    Барсук
пренебрежительно поинтересовался:
   - Слышь, киска. Хочешь выпить?
   - Не отказалась бы. Если можно, французское вино "Шато".
   - Нет уж. Вино без меня пить будешь, а со мной выпьешь вискарика, -  и  с
этими словами он плеснул немного виски в свободный бокал.
   - Я, к сожалению, не пью крепкие алкогольные напитки, - захлопала глазами
девушка.
   - А я сделаю его менее крепким, - хмыкнул Барсук и разбавил виски колой.
   Расстроенной девушке пришлось отпить  сооруженный  коктейль.  Ее  примеру
последовали и две ее подруги, которым Боря Мустафа вслед за Барсуком  разлил
виски с колой по бокалам. С консуммацией девчонки явно пролетали, как фанера
над Парижем.
   Но, на их удивление, старания стриптизерш по поводу индивидуального танца
увенчались успехом. Разгоряченные бурбоном молодые люди, отстегнув  девушкам
две сотни баксов, заказали индивидуальную эротическую программу. Танцовщицы,
постепенно скинув все до последней детали своего туалета,  стали  танцевать,
подгоняемые смешками и похабными шутками опьяневших друзей. Им повезло,  что
танец обошелся без инцидента.
   Заказав еще одну бутылку бурбона, повеселевшие  приятели  стали  ударными
темпами поглощать ее содержимое.
   В это время ведущий программы объявил:
   - Уважаемые господа! Дорогие гости! Сейчас я  приглашаю  на  подиум  всех
девушек, принимающих участие в сегодняшней программе. И  вы  можете  выбрать
себе понравившуюся вам  девушку  для  индивидуального  танца.  При  этом  за
обычную сумму любая из наших красавиц будет танцевать для вас в  течение  не
одной, а двух музыкальных композиций.
   Заиграла музыка, и на сцену вышли танцовщицы  стриптиза,  около  тридцати
полуодетых, призывно улыбающихся девушек. Изрядно подвыпившие Барсук и  Боря
не  преминули  воспользоваться  скидкой  и  заказали  по  приглянувшейся  им
малышке.
   Первый  танец  прошел  без  эксцессов.  Девушки  терлись  голыми  телами,
возбуждая двух и так  перевозбужденных  самцов.  И  когда  во  время  второй
музыкальной композиции одна из девушек стала крутить голыми ягодицами  перед
носом  Мустафы,  при  этом  поглаживая  руками  его  колени,  ошалевший   от
переизбытка сексуальных ощущений Боря резко  засунул  указательный  палец  в
призывно манящее лоно девушки.
   Вскрикнув от боли, девушка испуганно отшатнулась от Мустафы.
   Подбежавшие охранники попытались угомонить разбушевавшихся гостей, но  те
не унимались. Мустафа, грязно матерясь, съездил одного из них  по  скуле.  С
немалым трудом усилиями шестерых охранников удалось выдворить двух буянов из
клуба.
   Боря Мустафа все порывался вытащить из  машины  ствол,  а  Барсук  и  два
боевика долго не могли его успокоить.
   Оглушенные громом угроз Мустафы, они не обратили внимания, как  у  черной
"Волги", стоящей в  ста  метрах  от  них,  заработал  двигатель.  Автомобиль
Барсука тронулся, вслед за ними тронулась таинственная "Волга" и через  пару
минут пошла на обгон.
   Когда "Волга" оказалась перед автомобилем,  в  котором  продолжал  сыпать
проклятиями Мустафа, багажник ее резко открылся.  Из  него  показалось  дуло
ручного пулемета Калашникова. Прогремела длинная очередь,  и  пули  насквозь
прошили  автомобиль  Барсука.  Одновременно  с  пулеметом  из  багажника  из
затемненных окон "Волги" заработали автоматы, как бы дублируя  своего  более
крупнокалиберного коллегу. Шквальный огонь изрешетил всю  машину,  превратив
ее в сито. Потеряв управление, она на всей скорости врезалась в  придорожный
столб.  Через  несколько  мгновений  бензобак  взорвался,   окутывая   огнем
разбившийся автомобиль, а также четырех его пассажиров.
   "Волга" свернула направо и быстро скрылась в темноте улицы.
   Шакал есть шакал
   Техника в наши дни творит чудеса:  с  помощью  пеленгатора  можно  засечь
местонахождение включенного сотового телефона по его радиосигналам.  Правда,
прибор этот редкий и дорогостоящий. Он является достаточно новой разработкой
и имеется на вооружении российских спецслужб.
   С финансами у Феликса  было  все  в  порядке  и  через  своего  знакомого
генерала  он  организовал  радиопеленгацию  одного  из  мобильных  телефонов
бригады Черепа. Этот номер принадлежал Толику по  кличке  Шакал,  ближайшему
сподвижнику Черепа. Обнаружить его телефон и  номер  удалось  из  добытой  в
прошлых  операциях  записной  книжки,  принадлежавшей   одному   из   членов
Новокурданской группировки. Узнав конкретное местонахождение Шакала,  Феликс
и несколько ребят из его бригады выехали в нужном направлении.
   В последнее время по решению, принятому  Новокурданской  бригадой,  Толик
Шакал отключал свой сотовый  телефон.  Он  и  несколько  членов  его  группы
приобрели новые мобильные телефоны, номера которых были зарегистрированы  на
посторонних лиц. Но после того как он покинул конспиративную  квартиру,  для
возможной связи со своим боссом Толик  включил  мобильный  и  поручил  своим
бандитам оповестить его о том, что Череп его ищет.
   Шакал держал  путь  в  один  из  спортзалов,  находящийся  на  территории
захолустного   производственного   предприятия.   Это   была   обыкновенная,
затрапезная "качалка", служившая "прибивняком"  для  бригады  Шакала.  Время
позднее,  и  кроме  сторожа  Василия  -  пенсионера  и  алкоголика,   других
сотрудников на территории предприятия не было.
   Часом раньше двое "шестерок" привезли в спортзал  купленную  на  Тверской
проститутку. Она и являлась целью приезда их  бригадира,  который,  войдя  в
тренажерный зал и приняв девушку из  рук  в  руки,  тут  же  отпустил  своих
исполнительных холуев.
   За Шакалом водился грешок, о котором практически никто не  знал.  Он  был
извращенцем и садомазохистом. Оставшись один  на  один  с  проституткой,  он
приказал ей раздеться и приковал наручниками к одному из тренажеров так, что
она оказалась лежащей животом  на  тренировочной  скамейке,  согнув  колени.
Затем он облачился в некое подобие одежды,  состоящее  из  кожаных  деталей,
украшенных металлическими заклепками и цепями. На шею девушки надел  ошейник
с острыми металлическими шипами. На глаза ей повязал черную повязку,  а  рот
заткнул специально приспособленным  кляпом.  Подгоняемый  своей  извращенной
страстью, Шакал увенчал свою  голову  эсэсовской  фуражкой  и  взял  в  руки
специальную кожаную плеть.
   - Итак, грязная  шлюха.  Приступим  к  экзекуции,  -  гнусно  ухмыльнулся
извращенец и взмахнул хлыстом.
   Плеть со свистом опустилась на  обнаженные  ягодицы  его  пленницы.  Тело
девушки вздрогнуло, и она издала еле  слышное  мычание.  На  ее  голом  теле
осталась  красная  полоса.  Шакал  со  смаком  повторил  удар,   наслаждаясь
беззащитностью своей жертвы. Видя, что та испытывает резкую боль, он получал
особое садистское наслаждение.
   - Ну что, дрянь? Как  тебе  папочкино  наказание?  -  подшучивал  садист,
нанося удар за ударом так, что голые ягодицы девушки покраснели от  хлестких
ударов.
   Жертва трепетала  всем  телом,  но  наручники  не  оставляли  ей  свободы
движения.  Эта  садомазохистская  экзекуция  заменяла  извращенному   Шакалу
эротическое удовольствие, которое нормальный человек  получает  от  полового
акта.
   Пока Шакал резвился, в сторожевую подсобку подвыпившего Василия вошли два
человека. Тот не успел поднять головы, как к его лицу был  приложен  платок,
пропитанный эфиром. Тело сторожа обмякло, и он уснул.
   Феликс со своим подельником Семеном по кличке Комод, а  это  были  именно
они, отключив Василия минимум на пару часов, быстрым шагом  подошли  к  окну
раздевалки спортзала. С помощью присоски и циркулеобразного  стеклореза  они
вырезали из оконного стекла круг диаметром сантиметров сорок. Проделав то же
самое со вторым  стеклом,  Феликс  просунул  руку  и  открыл  щеколду  окна.
Распахнув оконную раму, они забрались в раздевалку, откуда и проследовали  в
тренажерный зал.
   Увлеченный истязанием своей жертвы, Толик Шакал  не  заметил  вошедших  и
обратил внимание на них только после крепкой и звонкой затрещины, от которой
он, выронив плеть, шмякнулся на пол.
   Комод поднял ошалевшего Шакала, вывернул ему руки за спину и перетянул их
кожаным ремнем.
   - Ну и  урод,  -  презрительно  ухмыльнулся  Феликс,  рассматривая  наряд
испуганного садомазохиста. - Посмотри, Сэмэн, какая образина.
   - Да, ничего не скажешь. Петух клепаный, - ответил Семен, он же Сэмэн, он
же Комод, и подняв с пола отлетевшую эсэсовскую фуражку, водрузил ее обратно
на голову Толика.
   Феликс подошел вплотную к Новокурданскому бригадиру и, засунув тому в рот
ствол своего "вальтера", произнес:
   - Слушай меня,  мразь,  внимательно.  Мы  пришли  сюда  для  того,  чтобы
покарать тебя за то, что ты лично погубил много хороших, правильных людей. И
мы тебя покараем. Но пришли мы не  только  за  этим.  Если  хочешь  сдохнуть
быстро  и  безболезненно,  выкладывай  все   адреса   хат   вашей   гребаной
группировки. Нам известно точно, из достоверных источников,  что  ты  знаешь
все адреса.
   Шакал промычал что-то нечленораздельное.  Мешал  засунутый  в  рот  ствол
пистолета. Феликс вынул его. Лепеча что-то невразумительное, Толик попытался
объяснить, что он якобы  не  обладает  информацией  о  местонахождении  всех
квартир группировки.
   - Ну ты, сучара, еще и отмаз клеишь? - приподнял его за горло Семен. - Ты
эту пургу будешь своему Черепу втирать. Не хочешь  быстро  сдохнуть,  будешь
медленно сдыхать, морда твоя шакалья. - С этими  словами  Комод  при  помощи
Феликса подвесил его  вывернутыми,  связанными  руками  к  перекладине.  Тот
заорал от боли, но Феликс вновь засунул ствол "вальтера" ему в рот.
   - Вот тебе и русская дыба, Шакал. Мы  не  опричники  Ивана  Грозного,  но
лучше  не  испытывай  наше  терпение.  -  Семен  стал  подвешивать  к  ногам
болтающегося в воздухе Толика металлические диски  от  штанги.  И  когда  он
прикрепил четвертый, пятикилограммовый диск, по глазам  Шакала  стало  ясно,
что он сдаст всех с потрохами. Расскажет все, что знает  и  чего  не  знает.
Шакал он и в Африке шакал.
   Так  оно  и  произошло.  Снятый  с  перекладины  Новокурданский  бригадир
дрожащим голосом продиктовал все  адреса,  которые  помнил.  Записав  нужную
информацию, Семен исполнил свое обещание и  пристрелил  стукача.  Предателей
нигде не любят. Расправившись с Шакалом, Семен обратился к Феликсу:
   - А что с этой бедолагой будем делать?
   Феликс подошел к девушке, освободил ее от наручников, но повязку  с  глаз
снимать не стал.
   - Повязку снимешь ровно через пять минут,  потом  одевайся  и  быстренько
дергай отсюда. Ты ничего не слышала, тем более не видела. Усекла?
   Несчастная кивнула. Через пять минут она сняла повязку. Кроме лежащего на
полу ее мучителя с простреленной головой, в помещении  спортзала  никого  не
было.
   Сезон охоты
   Наступила пора  поголовного  отстрела  Новокурданских  отморозков.  Сезон
охоты был в самом разгаре. Пули, выпущенные  из  стволов  меткими  стрелками
бригады Феликса, поражали одного за другим беспредельщиков некогда наводящей
ужас  ватаги  Антона  Шабалова.  Вокруг   группировки   киллеров   сжималось
смертельное кольцо, в эпицентре которого находился  сам  вожак.  Большинство
конспиративных квартир подверглось  налету  смертоносной  бригады  отмщения,
уничтожающей всех шабаловских палачей.
   Лихая бригада Феликса вершила суд. Они были киллерами для  киллеров,  что
оправдывало их жестокую расправу, как говорится: "око за око, зуб за зуб".
   Феликс получил информацию от своего  человека,  что  буквально  несколько
минут назад Черепа и его людей видели в одном из  подмосковных  пансионатов.
По воле рока именно в этот  момент  Чикаго  вместе  с  двумя  членами  своей
бригады мчался по Кольцевой дороге и подъезжал к Рублевскому шоссе. До  того
пансионата на своем быстроходном джипе он мог добраться за  двадцать  минут.
Медлить было нельзя. Череп нигде долго не задерживался. Тойота "Ленд-Крузер"
свернула на Рублевку, и водитель Феликса нажал на газ.
   Подъехав к пансионату, на его территорию въезжать не стали, а  остановили
джип недалеко от проходной. Феликс поручил водителю Гоше оставаться в  джипе
и  контролировать  выезд.  Вручив  ему  короткоствольный   автомат,   Чикаго
передернул затвор своего "вальтера" и удобно засунул его за пояс.  Вместе  с
напарником они перемахнули через забор и  направились  к  лодочной  станции,
где, по сведениям информатора, в стоящей на берегу бильярдной  коротал  свое
время Антон Шабалов. Приказав  своему  напарнику  обойти  здание  с  черного
входа, Феликс смело вошел в