ла одежда? - полюбопытствовал Билли.
   Джерри, казалось, даже не услышал этого вопроса.
   - А ваш покупатель, случайно, не был китайцем? - встревожился он.
   - Нет, сэр, на китайца он вовсе не похож, - успокоил его Билли.  -  Такой
же старьевщик, как и я. Увидел костюмчик и пристал... Как же  его  зовут-то?
Совсем из головы вылетело...
   Тиллет несколько минут усиленно морщил лоб, наконец  щелкнул  пальцами  и
обрадованно воскликнул:
   - Кажись, вспомнил!
   - Кто он? - сгорая от нетерпения, перебил его Джерри.
   - Десять шиллингов мне предложил... Костюмчик, конечно,  стоил  побольше,
но как-то ему удалось меня охмурить...
   - Кто?
   - Да вы все равно не знаете, сэр... Несет такое, что как  у  него  только
язык не отсохнет... Жуткий тип! - Тиллет задумчиво вытер руки о свой пиджак.
- Много мне удалось повидать, но такого распутника, пожалуй, и не видел...
   - Как его зовут? - умоляюще произнес Джерри.
   Билл неопределенно усмехнулся.
   - А кто знает, сэр? Все его называют Оборванец Эдди.
   Джерри почувствовал, как сердце у  него  оборвалось  и  полетело  куда-то
вниз. Оборванца Эдди он знал. И можно сказать, даже слишком хорошо. Это  был
его дядюшка Эдмонд Корнелл.
   - Он со мной вчера  не  расплатился,  -  между  тем  продолжал  Билли.  -
Пообещал, что принесет деньги нынче утром,  да  вот  все  не  идет.  Как  вы
думаете, появится он?
   - Боюсь, что нет, - пробормотал Джерри, надевая пиджак,  а  покидая  двор
Билли Тиллета, про себя добавил: "Никогда!"

ГЛАВА 18
ДЯДЮШКА ЭДМОНД

   Своим внешним видом дядюшка Эдмонд выделялся даже  среди  многочисленного
семейства Корнеллов. Он был едва ли не самым оборванным старьевщиком в  этом
районе, хотя оборванцев здесь водилась уйма. Да и  сам  район  Ноттингемская
долина  был  под  стать  своим  обитателям.  Запущенный  и  многолюдный,  он
располагался к западу от Ноттингемских ворот.  Здесь  и  в  помине  не  было
лихорадочной суеты торговых рядов Портобелло-стрит.
   Похоже, все Корнеллы предпочитали жить в подвалах, даже  если  их  жилища
мало чем  отличались  от  обыкновенной  норы  в  земле.  Наверно,  эти  люди
осознавали свое положение на социальной лестнице и смирились с ним.  Подобно
крысам, они селились там, где сыро, грязно и темно.
   Дядюшка Эдмонд жил один.  Он  настолько  опустился,  что  даже  остальные
Корнеллы предпочитали держаться от него подальше.
   Джерри постучал в дверь, но ему никто не ответил. Тогда он  наклонился  к
щели почтового ящика и громко проговорил:
   - Дядюшка Эдмонд, это я, Джерри... Спертый воздух тугой волной  ударил  в
нос,  комом  застрял  в  горле.  Согнувшись  пополам,   Джерри   зашелся   в
изнурительном кашле.
   Вдруг за дверью послышался какой-то звук -  не  то  отдаленные  шаркающие
шаги, не то испуганный шорох разбегающихся крыс. Затем Джерри уловил  частый
и неприятный горловой звук.
   Дядюшка Эдмонд  оказался  дома.  Его  кашель  трудно  было  с  чем-нибудь
спутать.
   Шаркающие шаги приближались.  С  той  стороны  залязгали  замки,  засовы,
какие-то цепи. Дверь приоткрылась, и в щель выглянуло изможденное, серое  от
грязи и старости лицо. На Джерри уставился вопросительный взгляд  слезящихся
глаз.  Дряхлое  старческое  тело  тряслось.  В  горле   что-то   забулькало,
заскрипело, и дядюшка Эд опять закашлялся.
   Джерри с трудом подавил приступ тошноноты и попытался что-то сказать,  но
у него получилось лишь неопределенное:
   - Э... кхе... кхе...
   Но дядюшка Эд, похоже, и так все понял и нисколько не удивился. Он  давно
привык, что все его посетители начинают разговор именно так. Узнав  в  госте
родного  племянника,  дядюшка  Эд  насторожился.  В  его  взгляде  мелькнула
подозрительность, глаза сузились.  Он  вынул  изо  рта  тощую  самокрутку  и
пробубнил:
   - Привет, Джерри! Чего пожаловал?
   - Хотел с тобой кое о чем поболтать, дядюшка. Есть одно  дельце...  Можно
неплохо заработать. Войти-то можно?
   Малость поразмыслив,  дядюшка  Эд  снял  цепочку,  впустил  племянника  и
проводил его в комнату.  Там  вообще  невозможно  было  продохнуть.  Повсюду
валялись газетные свертки и пакеты, источавшие ужасное  зловоние.  Никто  не
знал, что старик в них держит, и, вполне понятно, даже не пытался узнать.
   Джерри испытал непреодолимое желание немедленно ретироваться  отсюда  или
по  крайней  мере  опереться  на  что-нибудь,  но  не  рискнул  ни  к   чему
прикоснуться.
   Дядюшка Эдмонд уселся в старое кресло-качалку, стоявшее рядом с постелью.
Вдруг  Джерри  показалось,  что  тряпье,   которым   она   была   застелена,
шевельнулось. Дядюшка Эд поднял старую облезлую трость, размахнулся и ударил
по подстилке, а потом объяснил племяннику:
   - Клопы... - и, кивнув на кухонный табурет, пригласил его садиться.
   Джерри опасливо покосился на табуретку, стоявшую всего на трех ножках,  и
решил постоять.
   Немыслимо грязное окно выходило во двор, заваленный таким хламом, что  он
представлял собой почти однородную массу -  некую  разновидность  городского
навоза.
   - Как дела, дядюшка? - спросил Джерри, и заметив,  что  старик  думает  о
чем-то своем, окликнул его погромче:
   - Эй, дядюшка Эд!
   Тот очнулся.
   - Так себе, дорогой... - Он пожал плечами. - Сам понимаешь... Кому  нужен
нищий немощный старикан... Лучшее времечко позади... -  Дядюшка  Эд  покачал
головой, затрясся всем телом и закашлялся.
   Джерри задался про себя  вопросом,  а  был  ли  дядюшка  Эд  когда-нибудь
кому-то нужен? Всю жизнь он прожил в одиночестве, собирая отбросы,  которыми
брезговали даже мусорщики.
   "Однажды, - подумал Джерри, - эта гора заживет своей собственной  жизнью,
затопит двор, захлестнет  убогое  жилище,  и  дребезжаще-булькающая  пучина,
жадно чавкнув, поглотит своего творца".
   Приступ кашля у дядюшки Эдмонда перешел в какое-то невнятное бормотание.
   - Я слыхал, вчера вечером Билл Тиллет продал тебе недурной  костюмчик,  -
заговорил Джерри. - Он еще у тебя?
   Дядюшка Эдмонд перестал кашлять и хитровато посмотрел на племянника.
   - Ну, так что ты скажешь? - нетерпеливо спросил Джерри.
   - Э-э-э... А сколько ты дашь? - проскрипел дядюшка Эд.
   - Фунт, - не раздумывая, предложил Джерри.
   Дядюшка Эд вытер обслюнявленный подбородок и, запинаясь, переспросил:
   - Фу... кхе-кхе... Фунт,  говоришь?  Хе.:.  Да  я  сам  за  него  столько
отдал...
   - Ты не заплатил за него ни пенса, дядюшка. Это я точно знаю.
   - Неужели? - удивился дядюшка Эдмонд. - Ну и  что?  Все  равно  он  стоит
больше фунта... Полтора фунта...
   - Ладно, - тотчас согласился Джерри. - Но сперва давай посмотрим товар.
   - А зачем он тебе? - вдруг забеспокоился дядюшка Эдмонд.
   - Да так... Ничего особенного... -  неохотно  заговорил  Джерри.  -  Меня
интересует одна штуковина, которая, возможно, лежит в кармане... Пакет...
   Дядюшка Эдмонд закашлялся минуты на две.  Джерри  терпеливо  ждал,  когда
старик успокоится. Он не сомневался, что тот просто тянет время,  тем  более
что заметил в глазах дядюшки триумфальный блеск.
   - Послушай, дядюшка, тебе непременно надо показаться  доктору,  -  сказал
он, глядя на старика.
   Кашель тотчас прекратился.
   - Почему ты не лечишься, дядюшка?
   Старик замялся, потом растерянно пробормотал:
   - Ты сам знаешь почему, Джерри...
   Дядюшка Эдмонд нисколько не сомневался, что стоит ему оказаться  хотя  бы
поблизости от врача или больницы, как его поймают и сделают усыпляющий укол.
   - Они могут тебя вылечить, - продолжал Джерри. - Разберутся, что к  чему,
и избавят тебя от кашля.
   Дядюшка Эдмонд задрожал.
   - Помолчи, Джерри, - взмолился он.
   Но племянник был неумолим.
   - У меня здесь машина, - продолжал Джерри. - Я  мог  бы  отвезти  тебя  в
больницу хоть сейчас...
   - Замолчи...
   - В самом деле. Подумай хорошенько. Дядюшка Эдмонд что-то  пробормотал  в
ответ.
   - Что ты сказал? - переспросил Джерри.
   - Они меня прикончат, - повторил  старик.  Он  мрачно  прошагал  к  окну,
уставился на свою кучу и снова сказал:
   - Прикончат... В  два  счета...  В  газетах  вон  сколько  пишут...  Всех
стариков отправляют на тот свет... В газовую камеру; и  будь  здоров!  -  Он
зябко поежился. - Угробят и глазом не моргнут.
   - Ладно, - нетерпеливо перебил его Джерри. - Так где же  этот  пакет,  а,
дядюшка?
   Старик уже успокоился. Он сердито кашлянул и спросил:
   - Дорогой небось?
   - Ценный только для меня и еще нескольких человек. Для  тебя  это  просто
ничего не стоящая бумага. - Джерри  вдруг  заподозрил  неладное.  -  Ты  его
раскопал в одежде и вскрыл, верно?
   Старик замахал руками.
   - Я? Нет! - Он помолчал, потом, словно решившись на  что-то,  вздохнул  и
осторожно продолжил:
   - Только я вот думаю, что  было  бы  совсем  несправедливо  продать  тебе
костюм без того, что оказалось в кармане и что так тебя интересует.
   Этого следовало ожидать, старик всегда был себе на  уме.  Но  Джерри  уже
начал терять терпение.
   - Так был в одежде пакет или нет? Ты мне ответить можешь?
   - Только костюм и рубашка... Ей-Богу, Джерри!
   У Джерри при себе был только фунт, а пакет, теперь он уже не  сомневался,
- у дядюшки Эда, который так просто его не отдаст.
   - Фунт - это все, что я могу тебе предложить, - твердо заявил он.
   Старик молча покрутил головой.
   Джерри  подумал,  что  дядюшка  удовлетворится  не  меньше  чем   фунтами
пятью-шестью. Обшарить здесь все углы и отнять пакет силой -  такой  вариант
вообще не входил в расчет.
   Дядюшка Эд посмотрел на него все с тем же выражением злорадного торжества
во взгляде блеклых, с красными прожилками глаз.
   - Десять фунтов, - предложил Джерри. - У тебя никогда прежде таких  денег
не водилось. Отдавай пакет и получишь все сполна.
   Дядюшка отрицательно кашлянул.
   Тогда Джерри не выдержал.
   - Ну же, старый мошенник!
   Кашель стал оскорбленным.
   Ситуация сложилась совершенно дикая. Судьба  могущественного  государства
оказалась в руках гнусного старикашки. Тут  уж  все  средства  хороши.  Даже
убийство, если до того дойдет, будет оправдано.
   Любые его действия будут одобрены  на  самом  высоком  уровне.  Все  это,
конечно, так... Но при одной мысли, что в этой  вонючей  дыре  придется  все
перевернуть вверх дном,  Джерри  едва  не  выворачивало  наизнанку.  А  если
придется искать еще и во дворе...
   Словно понимая, какие чувства терзают племянника, дядюшка  Эдмонд  все  с
тем же холодным торжеством во взгляде наблюдал за ним.
   Джерри решил выбросить последний козырь.
   - Послушай, дядюшка Эд, - сказал он, - мне бы не очень хотелось  идти  на
такое, но если ты не вернешь пакет, я приведу полицию.
   Старик поначалу было забеспокоился и даже опять начал кашлять,  но  потом
каким-то шестым чувством догадался, что его пытаются взять на пушку.
   - ...или врача, - добавил Джерри  на  всякий  случай,  уже  понимая,  что
проигрывает схватку.
   Но дядюшка Эдмонд уже сообразил, что опасаться ему  нечего,  и  снова,  в
который уже раз, покачал головой, хитро при  этом  усмехаясь.  Никто,  кроме
него самого, не захочет копаться в этом  зловонном  логове.  Вот  залог  его
безопасности!
   - Вот что, дядюшка... - успокоившись, заговорил Джерри.  -  Я  знаю,  что
пакет у тебя. Он нам нужен. Я думаю, что до завтрашнего дня смогу  раздобыть
побольше денег... А за это время - о пакете никому ни  слова,  понял?  Иначе
рискуешь головой.
   Старик оживился и радостно закивал, соглашаясь на такой вариант.
   - Ладно, значит, жди меня завтра. А пока - бывай! -  сказал  Джерри  и  с
легким сердцем покинул берлогу дядюшки Эдмонда. Хоть он пока и не  уносит  в
кармане пакет с чертежами, но поиск уже окончен, и десять гиней  прибавки  к
жалованью, можно сказать, почти обеспечены.
   Чертежи спрятаны надежно, как в сейфе  Английского  банка,  а  то  еще  и
получше. Работа сделана. Завтра он повидается с шефом,  раздобудет  денег  и
выкупит пакет. У старика голова кругом пойдет, когда ему предложат,  скажем,
фунтов двадцать пять. Такая сумма сделает дядюшку Эдмонда самым  богатым  из
всех Корнеллов, которые когда-либо  жили  в  Англии.  Кроме  самого  Джерри,
разумеется.

ГЛАВА 19
НОВОЕ НАПАДЕНИЕ

   Только Ширли успела одеться, как в дверь позвонили. Она решила,  что  это
Джерри, наверно, забыл свой ключ, и открыла.
   - Простите, вы ошиблись адресом... - только и успела она сказать.
   Ее бесцеремонно отодвинули,  и  в  комнату  ввалились  четверо  китайцев.
Каждый из них держал неуклюже выставленный вперед кольт сорок пятого калибра
довоенного образца. Незваные визитеры казались испуганными и растерянными.
   - Его нет... - пролепетала Ширли. Других слов у нее не находилось.
   Все четверо неуверенно топтались посреди прихожей.
   Ширли решила испробовать свой последний, как ей казалось, шанс.
   - Мой муж скоро вернется, и я должна его подождать, -  туманно  намекнула
она.
   Китайцы - народ учтивый и мягкий, они очень трудолюбивы, хорошо относятся
к детям. И кроме  того,  весьма  добродетельны.  Лишь  политические  страсти
современности да холодная  война  сделали  их  довольно  агрессивными,  что,
впрочем, противоречило их натуре.
   До вчерашнего вечера все четверо были безобидными  чиновниками  китайской
торговой миссии. Они  ничем  не  отличались  от  своих  соотечественников  -
спокойные, с хорошими манерами. У всех была одна цель - повыгоднее продавать
в Англии дешевый китайский нейлон и изделия из него.
   Нынче утром товарищ Канг завербовал их в секретные агенты, выдал оружие -
эти самые кольты, с которыми не  все  знали,  как  обращаться,  и  определил
задание. Оно им, конечно, не понравилось.
   Надо было любой ценой захватить Ширли Уотерс и Мэвис Минг или, если  дело
не пойдет, погибнуть при выполнении этого задания.
   Судя по началу акции,  четверо  секретных  агентов,  выполняющих  задание
товарища Канга, выбрали последнее.
   Едва Чанг  доложил  резиденту  о  том,  что  знает,  где  живет  Корнелл,
"Конфуций" установил слежку. Когда ему сообщили, что Корнелл вернулся  домой
с двумя женщинами, оставил их у себя на ночь, а утром ушел и оставил  одних,
Канг не смог устоять перед соблазном захватить сразу двух заложниц.
   Правда, он полагал, что такой ас темных делишек, каким ему  представлялся
Корнелл, достаточно хладнокровен, и едва ли его удастся шантажировать, чтобы
заполучить пакет, однако на всякий случай предпочел иметь  этих  девчонок  у
себя.  Никогда  заранее  не  известно,  как  повернется  дело  и  что  может
пригодиться. Если  мадам  Лили  не  оправдает  возлагаемых  на  нее  надежд,
возможно, ей удастся обработать Корнелла хотя  бы  так,  что  он  пойдет  на
сделку. Чем больше в руках козырей, тем лучше.
   И вот четыре секретных  агента,  прибывшие  по  приказу  товарища  Канга,
топтались на коврике в прихожей  Корнелла,  размахивая  револьверами,  а  на
улице их ждал старенький "ситроен"  с  работающим  мотором,  тоже  на  время
реквизированный у миссии.
   Услышав голоса, Мэвис выглянула в прихожую и закричала.
   Старший группы, которого звали Шен Санг, огорченно поморщился.
   - Пожалуйста, не шумите, мадам, иначе нам придется воспользоваться  нашим
оружием...
   - Вам, должно быть, известно, что в Англии такие штучки  не  проходят,  -
спокойно возразила Ширли и храбро посмотрела  в  глаза  Шену.  Тот  смущенно
отвел взгляд в сторону.
   - Весьма сожалею, мадам,  -  пробормотал  он,  -  но  мы  лишь  выполняем
распоряжение своего руководства. Мы не  сомневаемся,  что  оно  действует  в
интересах нашей любимой родины, и  счастливы  выполнить  свой  революционный
долг.
   - Да я скорее умру на месте, чем позволю себе  оказаться  в  руках  таких
людей, как вы,  -  гордо  заявила  Ширли,  подбоченившись  и  вздернув  свой
маленький подбородок.
   Шен  Санг  молчал,  усиленно  размышляя,  как  быть  дальше.  И  тут  все
вздрогнули от громкого стука - Мэвис Минг свалилась в обморок.
   Ширли вскрикнула, подбежала к ней и опустилась на колени.
   - Вот видите, что вы натворили! - гневно воскликнула  она,  посмотрев  на
китайца, а затем нагнулась и принялась расстегивать ее халатик.
   Шен Санг задумчиво посмотрел на  свой  кольт,  перехватил  его  за  дуло,
размахнулся и ударил ее точно по затылку. Прогремел  выстрел,  и  пуля  чуть
было не оторвала ему ухо. Шен Санр удивленно уставился на револьвер, а затем
перевел взгляд на Ширли, которая, свернувшись клубочком, легла на Мэвис.  Та
открыла глаза и буркнула обиженным тоном:
   - Не надо в меня стрелять! Я сама пойду! - И снова зажмурилась.
   - Идем отсюда! - прикрикнул Шен Санг. - Скорее! Надо как-то  дотащить  их
до машины!
   На каждую заложницу пришлось по два агента. Для того чтобы вынести их  на
улицу и втиснуть в салон "ситроена", времени  понадобилось  совсем  немного.
Через несколько  минут  набитая  людьми  машина  мчалась  по  направлению  к
китайской торговой миссии.
   "Конфуций" проводил взглядом автомобиль,  теряясь  в  догадках,  кого  же
застрелили в квартире Корнелла. Наконец, повернувшись  к  женщине,  стоявшей
рядом с ним за углом соседнего дома, он пробормотал:
   - Отличная работа! Наконец-то наши дела вроде пошли  на  лад.  А  теперь,
уважаемая леди, ваша очередь. Желаю успеха!..
   - Сперва задаток, товарищ Канг,  -  возразила  его  спутница,  протягивая
унизанную кольцами руку ладонью вверх.
   "Конфуций" раздраженно полез в карман и вытащил две пятифунтовые  купюры.
Вложив их в маленькую изящную ладонь, он на мгновение задержал  в  ней  свои
пальцы, потом вздрогнул и убрал их.
   - Я готова, - сказала мадам Лили фон  Берн,  и  в  голосе  ее  прозвучало
волнующее обещание.
   - Сначала вы должны сказать мне кое-что, - напомнил Канг.
   - Что именно?
   - Как удобнее всего проехать в Холборн? - спросил вдруг  товарищ  Канг  и
уточнил свой вопрос:
   - Каким автобусом?
   Положение его было незавидным. В  кармане  осталось  пять  шиллингов  три
пенса. Остальные деньги обещаны мадам Лили.
   Он восхищенным взглядом проводил ее, когда она с небольшим чемоданчиком в
руке направилась в квартиру  Корнелла.  "Конфуций"  даже  немного  завидовал
своему противнику - такой роскошный способ проиграть дело!
   Несмотря ни на что, он гордился, что работает рука об руку со  знаменитой
Лили фон Берн. Это возвышало его в собственных глазах на несколько порядков.
ГЛАВА 20 ГРЕХОПАДЕНИЕ ДЖЕРРИ КОРНЕЛЛА

   Маняще покачивая  бедрами,  легендарная  Лили  фон  Берн  поднималась  по
лестнице. Звонко постукивая  по  ступенькам  невероятно  высокими  каблуками
своих сапожек, она направлялась к цели. Несмотря  на  возраст,  у  нее  была
великолепная фигура и, пожалуй, самые красивые в мире ноги. Одета она была в
отлично сшитый черно-белый костюм,  а  на  изысканно  причесанных  белокурых
волосах  кокетливо  сидела  широкополая  шляпа.  Макияж  не   соответствовал
последней моде, но в лице ее было что-то притягательное, зовущее.  Темные  с
поволокой глаза обещали все, что может обещать взгляд многоопытной  женщины.
Чувственный рот алел, словно цветок желания.
   Войдя в квартиру Корнелла, мадам Лили окинула  профессиональным  взглядом
место грядущих событий и приготовилась взяться за дело.

***

   Джерри поставил машину в гараж и облегченно вздохнул - полиция его так ни
разу и не остановила.
   Он медленно поднялся по лестнице, предвкушая  встречу  с  Ширли.  Вначале
будет чаепитие на кухне, потом они отправят Мэвис смотреть телевизор, а сами
лягут в постель...
   Джерри мечтательно улыбнулся, открывая замок своим ключом.  Захлопнув  за
собой дверь, он озадаченно остановился посреди  прихожей.  В  квартире  было
подозрительно тихо. Он машинально  посмотрел  под  ноги  и  вздрогнул  -  на
коврике валялся большой армейский кольт довоенного  образца.  Джерри  поднял
его, принюхался и замер: из дула в нос ударило противным  запахом  пороховой
гари. Из кольта стреляли, и совсем недавно!
   Он бросился в гостиную - никого. Джерри заглянул на кухню.