Насмешливо покашливая, дядюшка Эдмонд удалился прочь. Подойдя к невысокой
стене, окружавшей двор, он, подобно пауку, перевалился через нее  на  другую
сторону и через несколько минут куда-то зашагал по улице, прижимая  к  тощей
груди небольшой пакет, который прежде был спрятан у него в штанах.

ГЛАВА 24
ЛИЦОМ К ЛИЦУ

   Отвязавшись от полицейских, Джерри поспешил на Римбер-стрит. Черт с ними,
права эти ребята все равно вернут, никуда не денутся. На  штраф  и  дорожный
налог придется где-то наскрести. А вообще-то во всем виноват дядюшка Эдмонд.
   Джерри в сердцах хлопнул дверцей, сбежал вниз по ступенькам и постучал  в
дверь. Ответа не было. Корнелл заподозрил неладное. Старик должен  был  весь
день сидеть дома и с нетерпением ждать денег. Пока перед ним маячит  надежда
их получить, он никуда не денется.
   Джерри постучал еще и  еще  раз,  но  вдруг  краем  уха  уловил  какой-то
странный  звук.  Внутри  ему  почудились  торопливые  хлюпающие  шаги.   Они
приближались к двери. Потом загремели засовы, заскрежетали ключи,  зазвенели
цепочки. Дверь распахнулась, и на пороге возникли две фигуры с  револьверами
в руках. Револьверы казались  ржавыми,  по  одежде  двух  призраков  стекала
липкая вонючая жижа. Сама одежда была изодрана в клочья, а на теле виднелись
кровавые царапины, похожие на следы когтей какого-то чудовища.
   Джерри не сразу узнал в  этих  двух  комических  фигурах  своих  заклятых
врагов. Но потом ему стало страшно. Он стоял, не в силах сдвинуться с места,
уверенный, что настал его конец. Уж теперь-то они не оставят его в живых. На
лице Корнелла блуждала глуповатая улыбка. Он пытался что-то сказать,  но  не
мог произнести ни слова.
   Джерри ждал, когда прогремят выстрелы и его прикончат.  Он  понимал,  что
молить о пощаде бесполезно. Такие парни, как эти, свое дело  знают  туго,  а
человеческая жизнь для них гроша ломаного не стоит.
   Канг и  Чанг  поняли,  что  Корнелл  подстроил  все  это  специально.  Он
вознамерился утопить их в своей Куче и поэтому заманил на Римбер-стрит.  Как
знать, сколько людей нашли свой ужасный конец в этой кошмарной клоаке? Им, к
счастью, удалось выбраться из смрадной трясины.
   Они почти бегом подбежали к двери, распахнули ее и в ужасе замерли. Перед
ними с невозмутимым видом стоял  сам  главарь  преступной  шайки.  Лицо  его
исказила жестокая ухмылка. Жесткий  взгляд  холодных  безжалостных  глаз  не
оставлял надежды и леденил души.
   И тут "Конфуция" осенило:  ну,  конечно!  Они  имеют  дело  с  гениальным
мастером перевоплощения! Все это время  с  ними  разговаривал  сам  Корнелл,
принявший на сей раз облик мерзкого старикашки. Он же завлек их во  двор,  к
Куче...
   Он сам сыграл роль подсадной утки, им же самим приготовлена была для  них
западня, и тем самым Корнелл продемонстрировал свое абсолютное  презрение  к
любой опасности!
   Канг пытался держаться достойно перед этим чудовищем в людском облике, но
не смог. Страх оказался сильнее. Англичанин опять сыграл с ними злую  шутку:
позволил на несколько минут поверить, что они спасены.  И  это  лишь  затем,
чтобы, сняв грим, предстать перед ними в своем истинном виде!
   Канг попробовал что-то сказать, но не смог выдавить из себя ни слова. Его
охватил слепой ужас.
   А Корнелл между тем  продолжал  молчать,  глядя  на  них  с  нескрываемой
насмешкой и зловеще улыбаясь. Улыбка его не  сулила  ничего  хорошего.  Канг
понимал, что этого человека бесполезно просить о снисхождении -  перед  ними
стоял хладнокровный убийца...
   - П-позвольте нам уйти... - вдруг  вырвалось  у  него.  -  К-клянусь,  мы
выпустим з-заложниц... - продолжал он, заикаясь уже не  столько  от  страха,
сколько от удивления. - У-уедем отс-сюда и сделаем в-все, что п-прикажете...
   Но Корнелл продолжал молча улыбаться. Вдруг, все  с  той  же  улыбкой  на
лице, он отступил шаг назад и прислонился к стене. Значит  ли  это,  что  он
согласен? Или продолжает свою дьявольскую игру, как кошка с мышью?
   Понимая, что терять им нечего,  Канг  и  Чанг  ринулись  мимо  проклятого
англичанина, взлетели по ступенькам и ввалились в свой "ситроен". Старенький
мотор чихнул, закашлялся, потом взревел, и  машина  на  предельной  скорости
унеслась прочь. Сидевшие в нем люди знали, что это всего лишь  отсрочка,  но
были благодарны судьбе и за нее.
   Если бы им пришло в голову вернуться обратно, они  стали  бы  свидетелями
поразительного  зрелища.  Ненавистный   англичанин   вдруг   закрыл   глаза,
побледнел, ноги его подкосились, он медленно сполз по стене, что-то  бормоча
себе под нос, и сел на землю.
   А если бы Канг и Чанг решились не только вернуться, но и подойти поближе,
чтобы послушать, что он бормочет, то разобрали бы, что он слабым голосом без
конца повторяет:
   - Мерси, господа... мерси, господа... мерси, господа...

ГЛАВА 25
ПОЖАР

   В отсутствие Канга Мэвис и Ширли не теряли времени зря. Ширли  обнаружила
на столе  коробок  спичек  и,  проявив  чудеса  изобретательности,  пережгла
веревки, которыми была связана Мэвис. Процедура оказалась довольно  сложной,
долгой и болезненной. Мэвис постанывала  сквозь  стиснутые  зубы,  но  минут
через пятнадцать была  свободна.  Пошарив  на  кухне,  она  отыскала  нож  и
перерезала путы на руках Ширли.
   - Что же дальше, Ширли? - шепнула Мэвис, с  надеждой  глядя  на  подругу,
авторитет которой она теперь признавала безоговорочно.
   Та подошла к двери и осторожно толкнула ее. Дверь легко открылась.  Ширли
выглянула в коридор. Там было пусто, на площадке тоже. Сняв туфельки, она на
цыпочках подбежала к перилам и взглянула вниз. На лестнице тоже  никого.  На
нижней площадке высился штабель больших картонных коробок.  На  верхних  она
разобрала надпись: "Нейлон. Сделано в Китае. Высший сорт".
   Ширли сделала знак рукой, и Мэвис, испуганно оглядываясь, подошла к  ней.
Девушки начали спускаться по  ступенькам.  Когда  они  добрались  до  нижней
площадки, дверь вдруг открылась и на них удивленно уставился испуганный  Шен
Санг.
   - О... - растерянно пробормотал он. - Леди  решили  прогуляться?  Но  вам
нельзя здесь находиться... Вы должны сидеть наверху связанные...
   - Мы освободились! - решительно заявила Ширли и, шагнув вперед,  толкнула
на китайца верхнюю коробку.
   Она полагала, что коробка окажется легкой.  И  ошиблась.  Нокаутированный
Шен Санг растянулся на бетонном полу, а по ступенькам запрыгали,  разлетаясь
по дороге на куски, сотни  толстых  граммофонных  пластинок.  Их  завезли  в
Англию контрабандой. Здесь на них  предполагалось  наклеить  соответствующие
ярлыки и пустить в продажу под видом записей группы "Битлз". На  самом  деле
на пластинках была  коммунистическая  пропаганда  -  призывы  к  английскому
пролетариату и молодежи поднимать революцию. Но потом оказалось,  что  здесь
уже давно никто не выпускает  граммофонных  пластинок  на  семьдесят  восемь
оборотов, а в продаже бывают только долгоиграющие. Таким  образом,  операция
провалилась, а коробки с тех пор так и пылились  на  лестничной  площадке  в
здании миссии.
   Ширли сунула ноги в туфли, схватила Мэвис за руку, и они  побежали  вниз,
хотя можно было и не спешить, потому что в это время во всем  здании  миссии
не было никого, кроме Шен Санга. Дело в том, что кто-то из сотрудников тайно
сообщил в Центр о скандале с  пластинками  и  весь  старый  персонал  срочно
отозвали в Пекин, а новый прислать  еще  не  успели.  Причем  все  произошло
настолько внезапно, что занятый своими делами товарищ Канг даже и не знал об
этом. Собственно, Шен Санг затем и остался, чтобы сообщить ему эту новость.
   Ширли и Мэвис, не зная об  этом,  неслись  по  ступенькам  сломя  голову,
торопясь оказаться на улице. Они словно каким-то  шестым  чувством  уловили,
что в здании вспыхнул пожар... От тлеющей веревки сначала загорелся ковер, а
потом огонь перекинулся на кровать.
   Шен Санг тем временем очнулся и бросился за беглянками, крича:
   - Пожалуйста, вернитесь обратно! Товарищ Канг будет очень недоволен!
   Он выскочил за ними на улицу и бежал до ближайшей станции  метро,  умоляя
вернуться, пока все трое не исчезли в переходе под землей.
   В это время, отчаянно задребезжав всеми своими разболтанными деталями,  у
здания  миссии  затормозил  "ситроен".  Случилось  так,  что  именно  в  это
мгновение огонь добрался до нескольких фунтов взрывчатки, которую "Конфуций"
хранил у себя под кроватью  на  тот  случай,  если  подвернется  возможность
устроить какую-нибудь диверсию.
   Мощный взрыв потряс окрестности, полетели кирпичи, посыпались  стекла,  а
жадное пламя мгновенно охватило все четыре этажа здания китайской миссии.
   "Ситроен" тоже остался без стекол, но Канг и Чанг этого  не  заметили,  с
ужасом уставившись на бушующее пламя. Они нисколько не сомневались, что  это
дело рук вездесущего Корнелла.
   То ли он хотел дать понять, что не собирается вступать с ними в сделку, а
на заложниц ему глубоко плевать, то ли его люди вначале освободили  девушек,
а потом взорвали здание миссии, заодно уничтожив и весь ее персонал...
   Лейтенант Чанг долго и пристально смотрел на огонь, а затем повернулся  к
Кангу и растерянно пробормотал:
   - Корнелл мстит нам, товарищ Канг... Жестокость этого человека  не  знает
предела...
   - Да, - стиснув зубы, вздохнул Канг. - Это самый опасный  агент  западных
спецслужб. В интересах мирового пролетариата,  в  том  числе  английского  и
американского, в  интересах  всего  прогрессивного  человечества  мы  должны
уничтожить его. Даже если нам суждено погибнуть в этой  смертельной  борьбе,
мы выполним наш долг.
   Он уже принял решение. Теперь его ход, и этот ход будет последним в игре.
   Чанг, целиком разделявший чувства шефа, осторожно поинтересовался:
   - А как мы все устроим, товарищ Канг?
   - Надо подготовить ловушку и заманить в нее Корнелла... Скажем, пообещать
ему за чертежи миллион фунтов и назначить  встречу.  Мы  прихватим  с  собой
бомбу и в нужный момент взорвем ее. При этом мы погибнем, возможно, погибнут
и многие случайные прохожие, зато дьявол будет уничтожен, вот  в  чем  суть,
товарищ Чанг! Он должен умереть! Клянусь именами Маркса,  Энгельса,  Ленина,
Сталина и великого Мао,  что  больше  ни  один  человек  не  станет  жертвой
чудовищного коварства Корнелла!
   "Конфуций"   машинально   перекрестился   (воспитание   он   получил    в
миссионерской католической школе в Янгчжоу).
   - Корнелл должен умереть, и он умрет! - с  яростной  решимостью  повторил
Канг, включая мотор "ситроена", и они отправились в  гонконгский  гриль-бар,
чтобы в  спокойной  обстановке,  за  порцией  жареного  риса  по-деревенски,
обсудить подробности своего плана решающего удара по противнику.

***

   Джерри пошевелился и открыл глаза. К своему удивлению, он обнаружил,  что
китайские агенты исчезли бесследно, а сам он, как ни  странно,  жив.  Почему
они с ним не разделались? В какую еще игру решили с ним сыграть?
   Однако главное, что он - цел и невредим, и что есть еще надежда раздобыть
чертежи. Если, конечно, китайцы не прикончили старика и не нашли бумаги.
   От них можно ожидать чего угодно,  но  все  равно  трудно  поверить,  что
кому-то была охота копаться в этом дерьме даже ради секретных документов.  А
что, если дядюшка Эдмонд каким-то образом улизнул от них вместе с пакетом? В
голове  Корнелла  промелькнула  совершенно  дикая  мысль:  неужто   он   сам
когда-нибудь станет таким же страшилищем?
   Джерри содрогнулся и, чтобы отогнать ее, принялся обследовать подвал.  Не
обнаружив ничего интересного, Корнелл вышел во двор и обошел  Кучу,  держась
от нее подальше. Следы на ограде указывали путь отступления дядюшки Эдмонда,
но где его искать теперь?
   Джерри в который уже раз за последние дни преисполнился жалости к  самому
себе. Удача снова изменила.
   Не желая больше выяснять отношения с полицией, он оставил машину там, где
она стояла, хотя и знал, что к моменту его возвращения с нее снимут все, что
только можно (этим здесь промышляли банды подростков), и  пешком  отправился
на поиски.
   Смеркалось, и на душе у Джерри стало еще мрачнее. Где может прятаться эта
старая бестия?

***

   Дядюшка Эдмонд тем временем сидел, зарывшись в сено, на  чердаке  конюшни
во дворе одного из старьевщиков.
   Если говорить точнее, это была конюшня Себастьяна О'Рейли. Дядюшка Эдмонд
знал, что хозяин возвращается туда, только  хорошенько  промочив  глотку,  и
едва ли заметит непрошеного гостя.
   Когда накатывали приступы кашля и становилось совсем невмоготу, он прятал
голову в сено.
   Постепенно дядюшка Эдмонд пришел к мысли, что ему надо  получше  спрятать
бумаги, а самому отправиться на поиски Джерри. Вдруг  он  посмотрел  вниз  и
увидел в тускло освещенном стойле висевший  на  гвозде  мешок,  из  которого
обедала старая Бренда. Вот оно, самое подходящее местечко! Никому и в голову
не придет, что там спрятаны важные бумаги! Теперь  оставалось  только  найти
Джерри, выторговать у него десять, а то и все пятнадцать фунтов и лишь после
этого рассказать, где можно найти пакет.
   Придумав такой хитроумный план, дядюшка Эдмонд восхищенно покашлял,  живо
спустился вниз и сунул бумаги в мешок. Выбравшись из конюшни,  он  юркнул  в
дыру в заборе и отправился на поиски своего удачливого племянника.

***

   В гонконгском гриль-баре,  за  порцией  жареного  риса  по-деревенски  на
двоих, Канг и Чанг горячо шептались, уточняя все детали плана, в  результате
которого мировое прогрессивное человечество  будет  спасено  от  неслыханной
угрозы.

***

   Шен Санга, который  пытался  проскочить  на  перрон  подземки,  не  купив
билета, вначале задержали, но после проверки отпустили.
   Поднявшись из метро, он задумался, как быть дальше. В своей новой роли он
оказался не на высоте, а это не совсем  безопасно.  С  другой  стороны,  его
дальний родственник, державший в Лондоне  небольшой  ресторан,  давно  хочет
втянуть его в свой бизнес. Теперь, наверно, самое время.  После  всего,  что
случилось, его наверняка искать не станут...
   Еще раз оглянувшись на догоравшее здание китайской торговой  миссии,  Шен
Санг вздохнул и пешком направился в Сохо.

***

   Джерри не знал, что дядюшка Эдмонд держит путь домой, и махнул  рукой  на
поиски старика.
   "Не стоит рыскать весь вечер по этим трущобам, - решил он,  -  все  равно
старик на ночь вернется в подвал. Лучше позвонить Ширли и  Мэвис  и  узнать,
нет ли их дома у той или у другой..."
   Он смутно помнил, что китайцы говорили о каких-то заложницах. Да и  Лили,
кажется, что-то вспоминала о Ширли и ее подруге.
   Подумав о трупе в своей постели, Джерри проглотил тяжелый  ком  и  устало
зашагал по мрачной в эту пору Портобелло-стрит к себе домой.
   Поднявшись по лестнице, он  обнаружил,  что  дверь  по-прежнему  открыта.
Сознательно оттягивая мгновение, когда перед ним  снова  предстанет  тяжелая
картина, Джерри постоял на пороге, однако все-таки зашел внутрь. В  комнатах
темно, но это и понятно, если в квартире уже  полдня  никого,  кроме  трупа,
нет. В фирме есть служба, которую интересуют  такие  случаи,  придется  дать
знать ребятам...
   Джерри глубоко вздохнул и открыл дверь спальни.
   На кровати лежали две женщины. Обе были одеты, и ни одна из них  не  была
Лили фон Берн. От нее в квартире не осталось и следа. Даже резкий  запах  ее
духов выветрился. А две женщины, крепко спавшие на  кровати,  были  Ширли  и
Мэвис, до смерти уставшие за последние сутки.
   Где же Лили? Что с ней случилось? Неужели это Ширли  и  Мэвис  убрали  ее
труп?
   Скорее всего ответ на этот вопрос знают китайцы. Джерри вполне  допускал,
что они сперва отравили бедную Лили каким-нибудь медленно действующим ядом -
на Востоке это в ходу, а затем сами же избавились от трупа.  Таким  образом,
они убрали опасного свидетеля, которого теперь как бы и вовсе не было.
   Но Джерри-то  помнил,  что  она  была,  его  встреча  с  этой  неотразимо
прекрасной, пылкой женщиной! Она была здесь, в его спальне.  Его  измученное
тело до сих пор сладко ныло, напоминая об этих часах.
   Джерри Корнелл так никогда и не узнает, что случилось с Лили фон Берн  на
самом деле. Его богиня не умерла, как он полагал, а всего лишь  уснула.  Это
был  летаргический  сон,  к  счастью,  кратковременный.   Очнувшись   спустя
несколько часов, она увидела, что в квартире никого нет (к тому времени Чанг
уже ушел, потрясенный до глубины души). Лили поняла, что с ней произошло,  и
была очень рада, что все обошлось. Судьба предостерегла ее, и  она  услышала
это предупреждение.
   Лили оделась, собрала  реквизит  в  кейс,  проветрила  комнату,  прибрала
постель и, сочтя задание выполненным, покинула квартиру Джерри Корнелла. Она
закончила еще одну страницу своей биографии и наконец твердо  решила  отойти
от дел.
   Дней через семь Лили нашла себе место фотографа  (она  прекрасно  владела
этим ремеслом)  в  сугубо  женской  экспедиции,  отправлявшейся  в  верховья
Амазонки, и затем исчезла  в  джунглях  Южной  Америки,  где  их  экспедиция
набрела на затерянное племя индейцев,  которые  стали  поклоняться  ей,  как
божеству, а ее спутницы поселились там же, решив, что лучше места  на  свете
им не найти, но это уже другая история.
   Джерри осторожно тронул Ширли за плечо. Она открыла глаза и, увидев  его,
радостно улыбнулась.
   - Привет, Джерри! Как у тебя дела?
   - А ты как? Где вы были?
   Ширли рассказала ему обо всем, что  с  ними  приключилось.  Джерри  нежно
погладил ее по руке.
   - Ты смелая девочка, Ширли, - похвалил он.
   - Арни... Ах, милый Арни... - пробормотала сквозь  сон  Мэвис  Минг.  Она
открыла  глаза,  сладко  потянулась  и,  оглядевшись  кругом,  разочарованно
вздохнула. - Ах, дорогая, - сказала она печально, - какой  славный  сон  мне
приснился! Будто мы с Арни сидим в  одной  камере  на  каком-то  тропическом
острове... Интересно, как он там, бедненький?

ГЛАВА 26
СНОВА БЕГА

   Арнольд Ходкисс чувствовал себя гораздо лучше, чем  могло  показаться  со
стороны. Он наконец пришел в себя, словно проснулся от глубокого освежающего
сна.
   Однако когда он заметил за ширмой шлем полицейского, на душе у него стало
тревожно. Ходкисс мгновенно все понял. Полиции,  безусловно,  известно,  кто
он. Столько лет ему удавалось водить их  за  нос,  и  вдруг  такая  досадная
промашка! Из-за какой-то дешевой безделушки! Даже не из-за  кражи,  а  из-за
попытки кражи... Еще обиднее!
   Его мозг, привыкший создавать различные комбинации,  немедленно  принялся
за работу. Надо полагать, они вовсе не ожидают, что он скоро очнется,  иначе
толпились бы вокруг кровати. Значит, у него есть какой-то шанс...  Мизерный,
но все же...
   Ходкисс неслышно выбрался из постели и заглянул в щель, которую обнаружил
в ширме. Его страж клевал носом. В дальнем конце комнаты  сидела  медсестра,
занятая какими-то бумагами. Полицейский  чаще  поглядывал  на  нее,  чем  на
Ходкисса. Очень хорошо!
   Ходкисс на цыпочках прокрался мимо кровати. Окно  было  закрыто.  Открыть
его и бежать этим путем совершенно невозможно.  К  тому  же  неизвестно,  на
каком этаже он находится.
   Дверь в другом конце палаты. Если как-то добраться до  нее,  путь  наружу
может оказаться открытым.
   Ходкисс осторожно сдвинул ширму, выждал секунду  и  нырнул  под  соседнюю
кровать, а затем, используя как прикрытие стоявшие в ряд  больничные  койки,
добрался до противоположной стены.
   Теперь - бросок к двери, но так, чтобы не заметила медсестра.
   Выглядывая из-под крайней койки,  Ходкисс  дождался,  пока  она  особенно
увлеклась какими-то бумагами, тихонько встал и  на  цыпочках  выскользнул  в
дверь. Ему показалось, что его никто не заметил.
   Ходкисс очутился в  освещенном  коридоре  и,  не  теряя  времени,  быстро
двинулся вперед, но услышав шум за одной из дверей  и  не  желая  рисковать,
юркнул в ближайшую.
   Это был туалет. Забравшись на крайний унитаз, Ходкисс  выглянул  в  окно.
Рядо