нелл.
   -  В  больнице,  -  уточнил  Кроппер.  -  Насколько  мне   известно,   на
Портобелло-стрит его сбила лошадь. Извозчик скрылся, и нам пока  не  удалось
его обнаружить.
   - Что с ним? Скажите, что с ним?  -  воскликнула  Мэвис,  и  слезы  снова
потоком хлынули из ее глаз.
   - Дела его обстоят весьма скверно, мисс, - неохотно признал инспектор.  -
Как говорят врачи, он  в  коматозном  состоянии,  и  никто  не  может  точно
сказать, чем это кончится. Жаль, конечно... - Кроппер вздохнул. Ему очень не
хотелось, чтобы в связи с этим делом газеты опять склоняли его имя.
   - Скажите, сэр, у него был при  себе  небольшой  сверток?  -  с  надеждой
спросил Джерри.
   - Как вам  сказать,  молодой  человек...  Когда  карета  "скорой  помощи"
прибыла на место происшествия, они обнаружили Ходкисса лишь в белье,  носках
и ботинках. Остальная одежда - рубашка, пиджак, брюки - все куда-то исчезло.
К счастью, он носил на руке браслет, как все американцы,  и  так  нам  стало
известно его имя, - пояснил инспектор и добавил:
   - Довольно легкомысленно для человека его профессии.
   Джерри вконец расстроился. Плакали десять  гиней  прибавки  к  жалованью!
Дело тухлое. Он хорошо, даже слишком хорошо знал Портобелло-стрит, поскольку
сам поварился в этом котле. Беднягу Ходкисса наверняка раздели зеваки. Вот и
гадай  теперь,  у  кого  могли  оказаться  материалы  секретной  операции...
Что-либо пытаться разузнать там - пустая затея... Это  же  муравейник!  Кого
там только ни встретишь - от мелких воришек до сливок уголовного мира...
   Искать пакет на Портобелло-стрит - все равно что иголку размером  с  атом
искать в стоге сена  величиной  с  Эмпайр  стейт  билдинг.  Для  большинства
смертных, но не для Джерри Корнелла!
   Он невольно поежился. Пойти на это?.. Нет, ни за что! Даже  и  за  лишних
десять гиней в неделю!
   Но что доложить шефу? Тут  уж  ничего  не  соврешь,  на  ходу  ничего  не
придумаешь. Не доложит он, сообщат из полиции,  и  Фрей  все  равно  узнает.
Хочется ему того или нет, а видно, придется лезть в это пекло!

***

   Через десять минут Джерри стоял в  телефонной  будке  и  прижимал  к  уху
трубку, слушая шефа.
   - Попытайся, Джерри, - вкрадчивым голосом говорил Фрей. - У тебя  же  там
наверняка остались  кое-какие  связи,  не  отпирайся.  Тебе  там  информацию
раздобыть куда проще, чем кому-то другому. Достань эти чертовы бумаги или  в
крайнем случае уничтожь их! Ну, желаю - успеха, старина!
   Совершенно убитый  последними  событиями  и  приказом  шефа,  он  повесил
трубку. За всю его карьеру  в  "Национальном  страховании"  это  было  самое
паскудное дело, какое ему подсунули. Ничего более  отвратительного  навесить
на него шеф не мог.
   В его службе бывали ситуации, когда он спрашивал  себя:  что  может  быть
хуже смерти? Вот и накаркал. Но делать нечего. Выбора нет, только вперед.
   Вернувшись в вестибюль, он отозвал Ширли в сторону и  так  спокойно,  как
только мог, сказал ей:
   - Ширли, обстоятельства изменились. Есть  одно  дело,  которое  я  должен
провернуть. К сожалению, подробностей  не  могу  сообщить  даже  тебе.  Сама
понимаешь - долг и все такое прочее... Но уйти мне надо немедленно.
   Ширли поняла, что перед ней стоит человек с ношей на плечах,  которую  он
должен донести до цели. И все-таки она с тайной надеждой спросила, понимающе
глядя на него:
   - Можно, я пойду с тобой, Джерри?..
   Он грустно посмотрел на нее и покачал головой:
   - Нет, дорогая, я все должен сделать один. Оставайся здесь и присмотри за
Мэвис.  "Конфуций"  может  попытаться  еще  раз...  -  Джерри  помолчал   и,
неуверенно улыбнувшись, добавил:
   - Может, мы снова встретимся, когда все это кончится...
   Ширли положила свою маленькую ладошку на его большую руку и, глядя ему  в
глаза, ответила:
   - Ступай, Джерри, я буду ждать тебя.
   С отрешенным видом Корнелл вышел на улицу, прошел до  угла  Оксфорд-стрит
и, решительно подняв руку, остановил такси. Забравшись в машину,  он  бросил
последний взгляд в сторону "Ройял-отеля" и облизнул пересохшие губы.
   Джерри Корнелл возвращался домой.

ГЛАВА 12
НОВЫЕ ИДЕИ

   В гонконгском гриль-баре две зловещие фигуры низко  склонили  головы  над
тарелками с рисом, жареным по-деревенски.
   - Я  уверен,  что  документы  сейчас  у  этого  Корнелла,  -  пробормотал
Канг-Фу-Цу. Он взял лежавшую рядом с ним на скамейке газету и показал своему
собеседнику небольшую заметку: +++
   "НЕСЧАСТНЫИ СЛУЧАИ НА ПОРТОБЕЛЛО-СТРИТ"
   Человек, впоследствии опознанный как американский
   Турист Арнольд Ходкисс, был сбит неизвестным
   Извозчиком и обнаружен на месте происшествия в
   Одном нижнем белье. Доставленный в больницу
   Святого Георгия, пострадавший скончался..."

   - негромко прочитал товарищ Чанг и тихо добавил:
   -  Конечно  же,  это  Корнелл  подстроил  несчастный  случай!  Башковитый
парняга, ничего не скажешь! - Сатанинская хитрость англичанина приводила его
в восторг.
   - Да, - согласился Канг. - Боюсь, Корнелл все знал  с  самого  начала,  а
когда в ресторане увидел, как я попытался установить контакт с  американцем,
понял, что должен добраться до Ходкисса первым... На другой  день  утром  он
под каким-нибудь предлогом выманил его из отеля, похитил  и  увез  подальше.
Потом убил, скорее всего молотком с припаянной с тупого  конца  подковой,  а
чтобы наверняка заполучить бумаги, раздел и всю одежду  забрал  с  собой.  А
затем,  чтобы  инсценировать  уличное   происшествие,   подкинул   труп   на
перекрестке. Потом он вернулся в отель, где нарвался  на  меня  и  попытался
бросить мне вызов, но я не стал ждать, чем это кончится...
   - Умен, умен... - пробормотал товарищ Чанг.
   Канг бросил на него нетерпеливый взгляд и добавил:
   - И к тому  же  очень  опасен,  товарищ  Чанг...  Нам  необходимо  как-то
связаться с ним и забрать у него чертежи.  Потом  придется  его  убрать.  Он
слишком, опасен, чтобы позволить ему жить.
   - Совершенно верно, товарищ Канг, - подхватил его собеседник. - Но как  к
нему подобраться?
   - Мне даже пробовать не стоит, - вслух рассуждал Канг. -  Нужна  женщина,
которая очарует его, сведет с ума и сделает своим рабом...
   Товарищ Чанг с сомнением посмотрел на шефа.
   - Я не уверен, товарищ Канг, что в  штате  нашей  миссии  найдется  такая
кандидатура...
   - Нам требуется человек, который получит над Корнеллом  полную  власть  и
сможет потребовать у него чертежи, а он выполнит этот приказ, потому что  не
сможет сопротивляться силе, - не слушая его, продолжал Канг. - Даже если она
велит ему покончить с собой после того, как дело будет сделано...
   Товарищ Чанг задумчиво поковырял палочкой свой рис.
   - А если просто предложить ему деньги, товарищ Канг?
   - Человек такого сорта может перепродать товар русским или американцам. А
что можем дать  ему  мы?  Двадцать  тюков  лежалого  китайского  нейлона  из
торговой миссии или двухнедельные каникулы на двоих в Пекине?
   - В таком случае, товарищ Канг, нам  придется  обратиться  к  независимым
агентам. А там гонорары сами знаете какие, особенно у красивых женщин...
   - Мы можем неплохо заплатить... - Канг быстро прикинул в уме. - Почти сто
фунтов...
   - Почти? - удивился товарищ Чанг.
   - Я истратил четыре фунта десять шиллингов на такси, - пояснил Канг-Фу-Цу
и буркнул:
   - Проклятые империалистические порядки... Осталось девяносто пять  фунтов
десять шиллингов...
   - Боюсь, что за эти деньги  мы  не  сможем  нанять  достаточно  красивого
независимого агента... - усомнился товарищ Чанг и озабоченно нахмурился.
   - Теперь многие стеснены в средствах, -  успокоил  его  Канг.  -  Даже  у
русских нет таких денег, какие  были  пару  лет  назад.  Так  что  наверняка
найдется симпатичный агент, которому надо малость разжиться. Однако товарища
Чанга это отнюдь не убедило. Он покачал головой, вздохнул и сказал:
   - Я посмотрю, что удастся сделать, товарищ Канг...
   - Надо сделать больше возможного! - прошипел "Конфуций".  -  Если  мы  не
достанем эти документы, нас ждет позорное возвращение...
   Товарищ Чанг содрогнулся. Подобный оборот дела его  никак  не  устраивал.
Это означает только одно - отправку во Вьетнам. А там -  ужасные  джунгли  и
вооруженные до зубов империалисты с их дьявольскими орудиями пыток...  Лучше
об этом не думать!
   - Есть одна женщина... - нехотя произнес товарищ Чанг. - Одно  время  она
работала на нас... Впрочем, трудно сказать, на кого она  не  работала...  Но
потом всех продавала...
   - Кто такая? - живо поинтересовался Канг-Фу-Цу.
   - Ее зовут Лили фон Берн... Говорят, перед ней мало кто устоит...
   - Лили фон Берн... - пробормотал Канг, и глаза его заблестели. -  Слышал,
конечно. Ее знают во всех столицах,  это  легендарная  женщина.  Современная
Мата-Хари. Ходили слухи, что Гитлер застрелился из-за нее, а не потому,  что
проиграл войну. Говорят, она спала даже со Сталиным и тоже кое-что  из  него
выудила. В свое время была тайной любовницей товарища Мао.  В  ее  послужном
списке премьер-министры, президенты... - Канг вдруг запнулся, помолчал  и  с
недоумением произнес:
   - Да, но все это было давно, и Лили фон Берн наверняка уже старуха!
   - Это верно, товарищ Канг, - Чанг старался избегать взгляда  шефа.  -  Но
сейчас она живет в Лондоне... Совсем рядом... Всего пол-остановки... Она еще
очень даже ничего... И, кроме того, я недавно  слыхал,  что  у  ней  туго  с
деньгами...
   - У тебя никого на примете больше нет? - нахмурившись, спросил Канг.
   - За девяносто пять фунтов десять шиллингов никого, -  признался  товарищ
Чанг.
   - Ладно, свяжись с ней, - решил Канг и предупредил:
   - Но не отдавай сразу всю сумму!
   Случайно посмотрев в окно, Канг-Фу-Цу увидел  остановившееся  на  красный
свет такси, а в нем - сидящего с мрачным видом Корнелла.
   Канг вскочил на ноги и бросил своему помощнику:
   - Считай, что можешь предложить ей ровно девяносто  пять  фунтов!  Десять
шиллингов понадобятся мне самому. Надо проследить за Корнеллом. Встретимся в
миссии. К тому времени постарайся договориться с мадам Лили...
   С этими словами он выбежал из бара и успел вскочить  в  проезжавшую  мимо
свободную машину.

ГЛАВА 13
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДЖЕРРИ КОРНЕЛЛА

   Впервые за последние семь лет Джерри Корнелл  вернулся  в  родные  места.
Здесь он появился на свет,  на  этих  улицах  вырос,  здесь  он,  внебрачный
ребенок госпитальной санитарки и одного из пациентов, получил  первые  уроки
жизни. А папаша, между прочим, узнав эту новость, дал дуба.
   Здесь он играл и познавал мир, здесь познакомился с легендарными  героями
Ноттингемского холма. Сэм Железная Рука, Том Потрошитель и  Страшила  Кольер
стали его друзьями. Как давно это было...
   Джерри не стыдился мест своего детства, не утаивал своего  происхождения.
А теперь здесь стало совсем иначе, много  новых  лиц,  хотя  нравы,  похоже,
остались  прежними,  а  кругом  столько  колоритных  типов,   что   невольно
вспоминались   старые   времена,   полная   таинственных    событий    жизнь
Портобелло-стрит и ее окрестностей.
   Не все  здесь  были  профессиональными  ворами  и  проститутками.  Многие
перебивались, продавая овощи, дешевые безделушки, и если  их  можно  было  в
чем-то упрекнуть, то разве лишь в том, что  они  при  случае  приторговывали
краденым. Впрочем,  на  Портобелло-стрит  трудно  было  не  заниматься  этим
бизнесом.
   Этот  район  знали  все.  Задворки  большого  города,  его  помойка,  где
собирались отбросы  общества,  процветали  пышным  цветом  все  его  пороки,
источали зловоние все его язвы.
   Но отнюдь не бедность и  нищета  здешних  обитателей  были  отвратительны
Джерри Корнеллу. Он старался не вспоминать о  своих  родственниках,  которых
одинаково боялся и ненавидел. Их было много, и все  они  представляли  собой
самое дно этого мирка - спившиеся жалкие воришки, мелкие мошенники,  глупые,
но по-своему хитрые, что позволяло им избегать многих неприятностей.
   Они же гордились своим Джерри и относились к нему с почтением.  Для  него
это тоже было невыносимо.  Не  потому,  что  ему  не  нравилось,  когда  его
уважали. Просто подобное их отношение указывало на некую его причастность  к
ним.
   В шестнадцать лет Джерри покинул эти места и  осел  в  городе,  в  районе
Сохо, где в  барах  и  дешевых  номерах  получил  среднее  образование.  Его
учителями были представители здешней богемы; Здесь он обрел  вкус  к  жизни,
женщинам и  книгам.  В  эти  годы  он  работал  на  полулегальные  рекламные
агентства, киностудии и порнографические журналы.  Потом  занялся  торговлей
наркотиками, хотя сам так ни разу и не испробовал, что это такое.
   Он объездил почти всю Европу и в этих вояжах открыл еще один свой  талант
- помимо умения пользоваться людскими слабостями  и  выпутываться  из  любой
ситуации - удивительную способность  к  языкам.  Он  бегло  разговаривал  на
дюжине  европейских  языков  и  испытывал  трудности  лишь   с   финским   и
сербскохорватским.
   Джерри два года уклонялся от призыва в армию, а когда его все-таки упекли
в казарму, сумел дезертировать. Кажется, никто в армии его не хватился.
   А потом был  этот  прокол  с  партией  морфия,  и  его  замели.  Тогда  и
раскопали, что он  еще  и  дезертир,  но  вовремя  подвернулось  предложение
"Национального страхования". Выбора не было, и он принял все условия.
   И вот он снова здесь. Его шикарный внешний вид никак не напоминал  о  его
происхождении.
   Джерри попросил остановить машину возле бара, расплатился с  таксистом  и
заглянул в заведение, чтобы пропустить для настроения пару рюмочек. Знакомых
физиономий в баре не оказалось, и он почувствовал себя увереннее.  Здесь  не
было ни Корнеллов, ни Бенсонов, ни Фитцджеральдов (последних здесь  водилось
так много, что казалось, будто вся Ирландия перебралась в Лондон).  Особенно
Корнеллу не хотелось встретить самого  старшего  из  этого  клана  -  Спитли
Фитцджеральда. Старик так любил обниматься и у него  всегда  были  настолько
грязные руки, что потом ни одна химчистка не взялась бы  привести  костюм  в
порядок и вернуть ему первозданный вид.
   Уличные торговцы уже начали сворачивать свою торговлю, закрывались ларьки
и лавки.
   Джерри решил, что пора заняться делом,  которое  привело  его  сюда.  Чем
быстрее все это кончится, тем лучше. Самое скверное, что на сей раз  встречи
с дорогими родственничками не избежать никак. Придется быть  и  радушным,  и
щедрым, иначе разузнать ничего не удастся.
   - Джерри, старина! Привет!  В  этом  возгласе  было  все  -  и  лесть,  и
фальшивая радость.
   Корнелл тяжело вздохнул - началось... Изобразив на лице  подобие  улыбки,
он обернулся. Увидев, что кузен улыбается, Бенни Корнелл  оторопел.  Он  был
почти одного возраста с Джерри, но на целый фут ниже. А  может,  это  только
казалось, потому что он все время сутулился.
   На нем был драный пиджак "битлз", потертые белые джинсы и дешевые  сапоги
на высоких каблуках. Грязные слипшиеся волосы свисали на восемь дюймов  ниже
воротника. Все пальцы были унизаны кольцами, которые Бенни купил,  а  скорее
всего, наверняка спер у Вулворта.
   Бенни Корнелл носил  скудную  бороденку  и  жидкие  усики.  Пара  длинных
волосин на подбородке и под носом - вот и все, что  ему  удалось  отрастить.
Большие карие глаза казались влажными и мутными. Обнаружить в  них  какое-то
выражение было пустым занятием.
   - Как твои дела? - спросил он.
   - Как мои дела? - машинально переспросил Корнелл.  -  О,  у  меня  все  в
порядке. А как ты, Венни?
   Вопрос был чисто светским. Джерри хорошо знал ответ на него.
   Бенни поморщился.
   - Так себе, Джерри... Приятного мало... Сам знаешь, как это бывает...
   Заметив на тротуаре окурок, он нагнулся, поднял его и сунул в карман,  но
проделал все это настолько механически, что вряд ли осознал то, что делает.
   Джерри ничуть не удивился. Подбирать окурки, как, впрочем, и  ковырять  в
носу, было едва ли не поголовной привычкой Бенсонов, Фитцджеральдов  и  всех
его здешних родственников.
   Бенни тяжело вздохнул.
   - Сам-то я не могу пожаловаться.  Разве  что  на  здоровье,  как  обычно.
Однако кое-как выкручиваюсь. На мне  еще  и  старики  висят...  Работать  не
могут, вот и приходится...
   Бенни потрогал свой нос, потом словно удивился, обнаружив его на лице,  и
окинув кузена оценивающим взглядом, огляделся по сторонам.
   Деловая жизнь Портобелло-стрит затихала, пустели лотки,  прилавки.  Бенни
надеялся, что у кого-то из продавцов хоть что-нибудь заваляется, закатится в
укромное местечко, и никто, кроме него, не заметит  пропажу.  Но  нынче  ему
явно не везло.
   - В наше время всем приходится  непросто,  Бенни,  -  философски  заметил
Джерри, сунул руку в карман и нашарил там две  монеты.  Для  Бенни  Корнелла
этого было более чем достаточно.
   - Да... - неопределенно протянул он.
   - Я здесь, собственно, по делу, - заговорил Джерри. - Ты, наверно,  не  в
курсе - я работаю на одну страховую контору...
   - Неужели? - оживился Бенни.
   - Сегодня тут  у  вас  на  Портобелло-стрит  извозчик  наехал  на  одного
парня... - продолжал Джерри. - Ты об этом что-нибудь слышал? Кто его сбил?
   Бенни отлично расслышал звон монет в  кармане  двоюродного  брата  и,  не
задумываясь, загнал бы ему информацию, если  бы  что-то  знал.  Но  рискнуть
стоит.
   - Как тебе сказать... - нерешительно начал он. - Сам я ничего не знаю, но
могу вывести тебя  на  одного  типа,  которому,  как  мне  сдается,  кое-что
известно...
   Сведения стоили полкроны, но Джерри протянул обе монеты.
   - Ладно, так и быть. Слушай, Джерри. Старый Горшок  раззвонился  в  баре,
что они, дескать, еще пожалеют...
   Поблизости был только один бар, где Старый Горшок частенько просиживал за
кружкой пива - "Портобелло Кастл" - и где его  почти  наверняка  можно  было
застать и сейчас.
   - Благодарю, Бенни! - Джерри приветливо махнул рукой, прощаясь с кузеном,
и двинулся дальше.
   На Портобелло-стрит было много баров, но "Кастл"  был  самым  большим  из
них. Подойдя к нему, Джерри несколько помедлил, собираясь  с  духом,  прежде
чем войти.
   Это было излюбленное местечко эмигрантов из Вест-Индии. Стаканов на  всех
не хватало, и зачастую  бармен  просто  откупоривал  бутылку  и  отдавал  ее
посетителю. Как  и  в  каждом  подобном  заведении,  здесь  тоже  были  свои
завсегдатаи. Старый Горшок - один из них. Скорее всего, он ничего не видел и
не знает, но проверить на всякий случай надо.
   Музыкальный автомат играл  "Голубой  блюз".  Ямайцы  в  пестрых  куртках,
клетчатых рубашках и широких галстуках потягивали пиво, лениво болтая.
   Было еще довольно рано, однако Старый Горшок  уже  сидел  в  своем  углу.
Появляться раньше всех и уходить последним - в этом был весь Старый  Горшок.
Такое прозвище он получил потому, что по сей день питал пристрастие к  одной
и той же посудине, а вовсе не из-за того, что у него были не все дома.
   Джерри уже направлялся к его  столику,  но  тут  услышал  голос,  который
несомненно принадлежал кому-то из клана Корнеллов:
   - Кого я вижу, черт возьми! Да ведь это же  наш  малыш,  которого  я  еще
вчера качал на коленке!
   Так и есть... Это  дядюшка  Перси...  Джерри  судорожно  сглотнул  слюну,
подавляя подкатившую к горлу тошноту.
   Дядюшка Перси расположился в углу у двери, и потому Джерри не  сразу  его
заметил. Старик был родным братом матери. Такое же длинное, как у нее  лицо,
те же манеры. Давно небритый подбородок оброс седой щетиной, на кончике носа
висела прозрачная капля,  большие  выцветшие  глаза  слезились.  На  грязной
лысине лепешкой сидела засаленная кепка. Одет он был в старый  драный  плащ,
под которым виднелись какие-то дырявые шерстяные одежки.
   Джерри вздохнул. "Опять..." -  грустно  подумал  он,  выискивая  в  углах
кармана еще одну монету. В конце концов, может, и  она  будет  потрачена  не
зря. Но вначале Старый Горшок.
   Старик сидел на