водитель. - А  то  я  из  тебя  сейчас  труп
сделаю. Увидишь, не пожалею!
   Но Артем уже приготовился к прыжку. Эти несколько  мгновений  форы  и
спасли ему жизнь. Он кувыркнулся, не выпуская кейса - словно тот  прирос
к его руке. Громыхнул выстрел - мимо.
   "Главное - не останавливаться!"
   Короткая, на долю секунды, передышка. Артем оказался  под  прикрытием
автомобиля, колени подтянул к животу. Выстрелов не  последовало.  То  ли
бандиты пожалели машину, то ли посчитали,  что  под  огнем  он  побоится
двинуться с места. Прищепов выглянул из-под днища автомобиля, увидел три
пары ног.
   Больше, как ему показалось, он ничего не видел и  не  слышал.  Он  не
помнил,  как  вскочил  за  руль,  как  вовремя  пригнулся  -   вдребезги
разлетелось ветровое стекло, осыпав его множеством сверкающих осколков.
   Рычаг передачи мягко стал в нужную позицию.
   Педаль  газа  пошла  вниз.  Проскальзывая  широкими  протекторами  по
асфальту, машина рванулась вперед. Несколько выстрелов  ничего  изменить
не смогли. Прищепов пригнулся так низко, что его  не  было  видно  из-за
руля. И все-таки страх врезаться куда-нибудь с разгона или  свалиться  в
пропасть заставил Артема  разогнуться.  До  бандитов  оставалось  метров
семь-восемь.
   Леонид встретился глазами с Артемом, который  похолодел  от  ужаса  и
позабыл о том, что опять нужно пригнуться. Глаза Леонида были совершенно
белыми и ничего не выражали.  Сейчас  он  еще  больше  напоминал  зомби,
ожившего мертвеца, как их иногда показывают в фильмах ужасов. Медленно и
неотвратимо он поднимал руку с пистолетом, целясь точно в голову  Артема
и громко выкрикивая какие-то гортанные нерусские слова.
   Водитель лихорадочно пытался перезарядить пистолет. Магазин выпал  на
асфальт, а водитель  попытался  отпрыгнуть  в  сторону,  чтобы  избежать
столкновения с машиной. Прищепову показалось, будто Леонид  занял  собой
все пространство. Он не видел ни гор,  ни  пропасти  -  только  человека
перед собой и  черное  отверстие  ствола,  смотревшее  на  него  зрачком
мертвеца... Артем уже готов был читать себе отходную  молитву,  но  руки
инстинктивно вывернули руль, пуля прошла мимо, машину на  всей  скорости
занесло, разворачивая поперек дороги. Прищепов услышал два глухих удара.
   Автомобиль качнулся и  замер.  Артем  медленно  обернулся.  На  земле
лежали Леонид лицом вниз и водитель - его все-таки  зацепило  багажником
Черный пистолет валялся в пыли. Незахлопнутая дверца машины  сама  собой
распахнулась. Только теперь Артем бросил кейс на сиденье и  подхватил  с
дороги оружие. Он ни на секунду не забывал о третьем бандите.
   Смертельный холод прокатился волной по его  телу,  ожидание  выстрела
парализовало волю.
   Шум ветра, далекие голоса диких птиц и безумно затянувшееся ожидание.
   "Где же он?" - только подумал Прищепов и вдруг услышал легкий шорох.
   Артем мгновенно обернулся - никого. Лишь знойный  воздух,  поднимаясь
над раскаленной дорогой, искажал пейзаж. По земле бежали волнистые тени.
   - Брось оружие!
   Артем не мог понять, откуда исходит отраженный скалами голос.
   - Брось!
   "Если он не стреляет сразу,  значит,  не  видит  меня",  -  сообразил
Прищепов.
   - Я сдаюсь, -  крикнул  Артем  и,  схватив  подвернувшийся  под  руку
автомобильный атлас в черной кожаной обложке, бросил его на землю.
   Звук падения успокоил бандита:
   - Руки за голову и выходи из машины!
   Наконец-то Артем понял, где прячется его противник. Бандит  стоял  за
скалой. Прищепов прекрасно помнил это  место  -  каменный  карнизик  там
обрывался, и чтобы оказаться на  площадке,  следовало  прыгнуть.  Артем,
унимая волнение, выбрался из машины.  Пистолет  он  держал  прямо  перед
собой, лихорадочно пытаясь прикинуть, где именно окажется  бандит  после
прыжка. Ошибка в расчетах на каких-нибудь полметра могла  стоить  Артему
жизни.
   Прищепов выстрелил, едва его  противник  появился  из-за  скалы.  Тот
находился еще в прыжке, когда три пули одна  за  другой  впились  в  его
тело.
   Бандит с глухим стуком упал на землю. Что-что, а стрелять Артем умел.
Стрельба - это не драка, где требуются исключительные физические данные,
в стрельбе главное  -  быстрота  реакции  и  твердость  руки.  Прищепов,
привыкший чувствовать и фиксировать  малейшее  перемещение  компьютерной
мышки, ощущал  пространство  с  точностью  до  микрона.  Про  реакцию  и
говорить  не  приходилось  -  когда  он   работал,   перемещаясь   между
программами и окнами, на экране стояло сплошное мельтешение, изображения
сменялись со скоростью кадров в кинофильме. Не прошли даром и занятия  в
тире - слабый человек любит пострелять по  мишеням,  почувствовать  себя
сильным благодаря оружию.
   Артем опустил пистолет и внимательно осмотрел картину побоища. Леонид
был еще жив - его спина чуть  заметно  приподнималась  в  такт  дыханию.
Насчет водителя ничего конкретного сказать было нельзя, но Прищепов и не
собирался никого ни добивать, ни спасать. Он выпутался сам, вот пусть  и
другие выпутываются сами. Первое возбуждение после боя миновало.  Он  не
мог поверить, что сумел победить  сам,  без  посторонней  помощи.  Страх
возвращался Затравленно озираясь, Прищепов забрался в машину и  поспешил
исчезнуть с места преступления.
   Он проехал пару километров. Далеко уехать на автомобиле  с  разбитыми
стеклами, с явственно видными отверстиями от пуль в капоте нечего было и
думать. Присмотрев обрыв покруче, он  выбрался  на  асфальт,  высыпал  в
багажник ключи и прочий инструмент из  брезентовой  сумки,  переложил  в
сумку из кейса деньги и документы, предварительно вскрыв кейс при помощи
штыка, найденного в багажнике.
   Автомобиль на удивление легко подкатился к обрыву. Артему  оставалось
только  подправлять  его  движение  рулем.   Качнувшись   и   напоследок
проскрежетав днищем по камням, машина сорвалась в пропасть. Звук падения
отозвался в ущелье эхом и затих. Артем отряхнул руки. Странное дело,  но
сегодня ему почти все удавалось. Такое он испытывал впервые в жизни.
   "Двигаться лучше всего боковыми дорогами, тропинками", - рассудил он,
ступая на утоптанную до блеска дорожку, ведущую вниз.
 
Глава 5 
 
   Трудно было поверить в то, что люди, причастные к исчезновению денег,
- люди, которых он так стремился  найти,  -  держали  бы  деньги  где-то
поблизости. И все-таки Александра Бондаровича не  оставляла  мысль,  что
это именно так и что ему рано или поздно удастся их  найти  -  и  нужных
людей, и деньги.
   Если в итоге и Артему  Прищепову  кое-что  перепадет,  то  это  будет
только справедливо. О себе  Александр  Бондарович  старался  не  думать.
Банда  принял  предложение  Мамаева  и  в  душе  хотел  верить  банкиру.
Возможно, тот и сам оказался жертвой, возможно, он даже не знал  о  том,
откуда взялись эти миллионы и для чего они предназначены.
   К тому же Банда не хотел, чтобы об их негласном соглашении с Рахметом
узнали в Москве. Александр хорошо понимал, что там  это  не  понравится,
несмотря на то, что такой поворот дела мог  привести  к  успеху.  В  ФСБ
придерживались той версии, что и Мамаев вовлечен в заговор.
   Если же посмотреть на дело так, как  оно  могло  выглядеть  сейчас  с
точки зрения Мамаева, то выходило, что им, Банде  и  Артему,  как  будто
навязали это решение - отыскать деньги, хотя им нужно  было  всего  лишь
выполнить роль курьеров. И сделал это Рахмет.
   "Конечно, - думал Банда, привычно ведя машину, -  деньги  спрятаны  в
таком месте,  чтобы  при  необходимости  ими  можно  было  бы  сразу  же
воспользоваться.  В  противном  случае  они  бы   и   дальше   обрастали
процентами, плодились и размножались.
   Наверняка  приближается  время  использовать  их  по  первоначальному
предназначению. Время "Ч" близко, но промежуток между ним и  сегодняшним
днем существует. Миллионы  решили  вывести  из  оборота  и  поместить  в
тайник. Нет, не хозяева суммы вырвали их из рук Рахмета. Им-то  нужны  и
проценты".
   Банда не очень хорошо знал город - бывал до этого  в  нем  всего  два
раза, к тому же давно, но, отправляясь в Крым, досконально изучил  карту
Ялты. Завернув еще раз за угол, он понял, что прибыл наконец  на  место.
Казино "Золотой якорь" находилось возле городского  парка,  недалеко  от
морского вокзала.
   Остановив машину перед невысоким зданием со светящейся всеми  цветами
радуги надписью, Александр вспомнил, что раньше, много  лет  назад,  ему
случилось побывать в этом заведении.
 
*** 
 
   Тогда оно было просто дешевой  забегаловкой,  где  собиралась  всякая
шушера, чтобы выпить стаканчик-другой дешевого вина за грязными вонючими
столами и всласть поговорить за жизнь. Что бы ни  рассказывали  ветераны
былых сражений, на самом деле дрались тогда мало.  Люди  были  настроены
доброжелательно друг к другу. Даже впав в агрессивное настроение, больше
ругались и угрожали, чем реально применяли силу. Да тогда толком и не за
что было драться - ни политики  тебе  другой,  кроме  однопартийной,  ни
денег больших.
   В ту пору Банда, будучи еще  молодым  курсантом  Рязанского  училища,
находился в Ялте в короткой командировке. Вместе с приятелем он случайно
забрел в заведение во время самоволки  и  стал  свидетелем,  а  потом  и
участником редкой по тем временам драки.
   Стосковавшиеся по земле матросы с нескольких торговых судов заглянули
сюда после долгого плавания и порядочно набрались всякой дряни,  которую
здесь выдавали  за  спиртные  напитки.  Дешевое  питье  довольно  быстро
ударило им в голову, и  они  начали  без  всякого  повода  приставать  к
нескольким молодым курсантам морского училища, которые заехали  сюда  из
Севастополя расслабиться  и  выпить  пива,  -  называли  их  "салагами",
"сухопутными  крысами"  и  еще  более  обидными  словами,  а  когда   те
попытались что-то сказать в ответ,  набросились  на  них  с  кулаками  и
принялись избивать.
   Десантники находились в самоволке в штатской одежде, то есть вовсе не
хотели засветиться и попасть на гауптвахту комендатуры. Однако  они  все
же не могли не  вмешаться  в  потасовку  и  приняли  сторону  курсантов,
которые к этому времени находились в довольно-таки плачевном  положении.
Солидарность военных сработала против  морской  романтики.  После  этого
ситуация стала развиваться  в  совершенно  противоположном  направлении,
несмотря на значительное  численное  превосходство  противника.  Солдаты
были хорошо подготовлены и просто не могли  позволить  себе  уступить  в
драке каким-то гражданским.
   Вскоре разбушевавшиеся матросы все до одного лежали на  грязном  полу
возле  прилавка,  а  изрядно  потрепанные  курсанты  благодарили   своих
спасителей. Ликование длилось недолго. Никто не успел убежать -  военный
патруль и милиция приехали одновременно. Однако Александр  Бондарович  с
приятелем не зря  были  десантниками  -  они  умели  не  только  отлично
драться, но и ловко скрываться от противника.
   Бондарович  первым  принял  решение.  Завидев  за  окнами  машины   с
мигалками, он подбежал к оторопевшей официантке и шепнул  ей:  "Веди  на
кухню!"
   Та мигом сориентировалась. Банда с другом  отсиживались  в  кладовке,
пока гражданских матросов  забирала  милиция,  а  курсантов  -  патруль.
Вскоре  все  стихло.  Девушка  приоткрыла  дверь  кладовки  и  выпустила
пленников.
   - Дважды снаряд в одно и то же место не  падает,  -  заявил  приятель
Банды.
   - Ты хочешь остаться? - спросил Бондарович.
   Приятель выразительно  посмотрел  на  официантку  и  чудом  уцелевшую
сервировку их  столика.  За  ужин  они  еще  не  расплачивались,  но  не
пропадать же добру.
   - Идет, - согласился Банда.
   Они не рассчитывали на что-то большее, чем скромный ужин с  коньяком,
но не прошло и получаса, как в закусочную вернулись курсанты. Бывает  же
справедливость на свете - их отпустили. В кафе был  устроен  грандиозный
банкет, где с победителями каждый хотел  выпить  персонально.  Александр
Бондарович пил с курсантами, а потом вновь оказался в кладовке вместе  с
молоденькой официанткой, имени которой он даже не запомнил.  Вернулся  в
казарму он только утром.
   Официантка была первой женщиной, с которой он переспал без любви. Она
же стала  и  причиной  его  первой  отсидки  на  гауптвахте,  причем  на
гауптвахте морской. Моряки, наслышанные о  том,  что  он  устроил  с  их
гражданскими  коллегами,  имевшими  в   этом   городе   большие   связи,
попробовали отомстить обидчику. Однако, несмотря на беспокойную отсидку,
Банда никогда не жалел о той ночи и порой вспоминал ту  официантку.  Это
было чем-то вроде первой взрослой любви. Та женщина научила его находить
удовольствие именно в сексе как таковом.
   С ней впервые он куда больше внимания обращал на тело, а не на  лицо,
глаза... Не запомнив имени, кое-какие подробности той ночи  он  запомнил
очень хорошо и многие годы поступал в аналогичных ситуациях так, как его
научила эта необыкновенная девушка. В том, что  имя  ее  забылось,  была
какая-то справедливость, да и  называла  ли  она  его  по  имени?  Банда
вспоминал о ней,  как  благодарный  ученик  вспоминает  о  своей  первой
учительнице.
   Ровно неделю длился рай на земле, а потом жизнь увела его  отсюда,  и
со временем Банда позабыл и о Ялте, и о девушке, имени которой никак  не
мог вспомнить.
 
*** 
 
   Он не думал, что когда-нибудь сюда вернется, и теперь, сидя в  машине
перед реконструированным, но все же узнаваемым зданием, вдруг подумал  о
том, остался ли здесь хоть  кто-нибудь  помнящий  минувшие  времена,  ту
драку и ту девушку-официантку.
   Это казалось маловероятным, и тем не менее  в  душе  у  Банды  что-то
шевельнулось - что-то такое, от  чего  губы  его  слегка  растянулись  в
улыбке. Поэтому когда он, выбравшись из машины и аккуратно  ее  заперев,
направился к зданию казино, то  чувствовал  некоторый  душевный  трепет,
обычно совсем ему не свойственный, и прилив миролюбия.
   Однако  стоило  только  Банде  войти  в   неожиданно   просторный   и
одновременно уютный вестибюль казино, как  он  моментально  собрался.  К
нему сразу подлетел молодой человек в  черном  двубортном  пиджаке,  под
которым угадывалась кобура. Правда, вел себя молодой человек чрезвычайно
вежливо.
   - Добрый вечер, - обратился он  к  Банде,  -  прошу  вас,  проходите.
Что-то вы раньше у нас не появлялись? Обычно я запоминаю наших гостей.
   - Даже тех, что были в прошлом сезоне?
   - Обязательно...
   - Я здесь проездом, - объяснил Банда, - и в этом городе не был  очень
давно.
   - Что ж, всегда рады новым гостям, проходите, пожалуйста,  в  зал,  -
любезно произнес молодой человек. - Надеюсь, вы хорошо проведете  у  нас
время.
   "Ну что ж, в профессиональной честности ему не  откажешь,  -  подумал
Бондарович. - Он хотя бы не желает мне большого выигрыша".
   - И я тоже на это надеюсь, - хмыкнул Банда, которому уже  до  глубины
души осточертел этот самоуверенный вылощенный недоносок.  Чтобы  немного
его  позлить,  Банда  порылся  во  внутреннем  кармане  куртки,   словно
собирался дать большие чаевые. При этом целая гамма чувств отразилась на
лице швейцара-зазывалы: от близкого оргазма - когда  хрустнула  в  руках
Бондаровича стодолларовая банкнота, до  смертельной  усталости  -  когда
из-под  этой  купюры  появилась  вторая  номиналом  в  единицу.  Швейцар
превозмог разочарование, принял чаевые, слегка наклонил голову, а Банда,
гордо выпрямив спину, двинулся в зал.
   Было еще довольно рано, и народу пока собралось  не  очень  много.  В
игровом зале было человек двадцать мужчин и женщин. Стоило только  Банде
войти, как все они одновременно повернули  головы  в  его  сторону  и  с
любопытством  посмотрели  на  пришедшего.  В   этом   не   было   ничего
удивительного - уж слишком он отличался от них, считавших себя богатыми,
самоуверенных и провинциально шикарных. Даже бандиты и прочая  крутизна,
приходя  сюда,  надевали  приличные  костюмы  и  галстуки,   -   правда,
попадались и малиновые пиджаки с  золотыми  пуговицами.  Банда  выглядел
совсем не так роскошно и этим нарушал общепринятый порядок.
   Куртку он перебросил через руку, на нем были простые черные джинсы  и
майка, которая хотя сразу и показывала, что у него нет с  собой  оружия,
но одновременно никак не  вязалась  с  обстановкой  заведения.  Вошедший
человек выглядел в понимании местной публики  как  лох,  а  лоху  здесь,
конечно же, было не место. Это-то Банде и попытались сразу же  объяснить
взглядами. Правда, он сделал  вид,  что  попросту  их  не  замечает,  но
одновременно взглядом же умудрился объяснить всем  любопытствующим,  что
лучше с ним не связываться.
   Что этот человек опасен, завсегдатаи и персонал почувствовали сразу и
напряглись, даже несмотря на то, что Банда был безоружен. Здесь шла игра
на  большие  деньги,   и   все   воспринималось   через   призму   этого
обстоятельства. Привычное не пугает - пугает новое. Поэтому  Бондаровича
ничуть не удивило бы, если бы сейчас кто-нибудь из нервных завсегдатаев,
прибывших с охраной, попросил  его  удалиться.  Впрочем,  Банду  это  не
слишком волновало.
   Уходить отсюда просто так  он  не  собирался,  даже  если  бы  его  и
попытались заставить это сделать.
   Ему во что бы то ни стало требовалось кое с кем переговорить,  а  для
прихода этих людей время еще не наступило - было слишком  рано.  Отчасти
именно поэтому никто не попытался выставить его отсюда  -  сейчас  здесь
сидели только мелкие сошки, хотя и у них деньги водились немалые.
   Банда специально решил явиться в казино пораньше, чтобы  до  прибытия
своих "клиентов"  осмотреться  и  спокойно  оценить  ситуацию.  Он  даже
поиграл немного  в  рулетку,  особенно  не  рискуя,  но  и  стараясь  не
показывать себя соседям по столу ни жадным,  ни  расточительным.  Раз  -
ставка чуть больше  средней,  второй  раз  -  чуть  меньше,  и  никакого
особенного азарта.
   Результаты не замедлили появиться.  Когда  Банда  вволю  наигрался  и
решил наконец отдохнуть, его выигрыш составлял уже  долларов  пятьсот  с
небольшим. В этих деньгах он, в сущности, не нуждался, но получать их  в
кассе все равно было приятно. Он мог с легкой душой их потом  истратить.
К тому же за время игры  он  освоился  среди  публики  И  окружающие,  и
охранник, который так любезно встретил его у входа, но  потом  несколько
раз заглядывал в зал и  обеспокоенно  посматривал  на  него,  постепенно
поняли,  что  этот  экстравагантно  для   казино   одетый   человек   не
представляет ни для них, ни для их денег никакой особой опасности.
   И все-таки Банда в своем наряде чувствовал себя  отщепенцем.  Поэтому
он, подумав, решил вообще раствориться среди посетителей казино  и  даже
знал, что для этого следует предпринять. Выйдя в коридор, он  поманил  к
себе молодого  человека,  который  все  еще  с  некоторым  беспокойством
косился на него, и обратился к  нему,  стараясь  быть  как  можно  более
вежливым и даже приветливым:
   - Послушай, приятель, раздобудь мне какой-нибудь пиджак, и поскорее.
   - Что? - молодой человек посмотрел на него с  недоверием.  -  Что  вы
сказали?!
   - Я сказал - пиджак, - ответил Банда. - Мне нужен  пиджак.  Разве  не
ясно?
   Молодой человек смешался.  Его  еще  никогда  не  просили  ни  о  чем
подобном.  Однако  он  не  привык  отказывать  клиентам  заведения  -  в
исполнении их желаний и заключалась его работа.  Поэтому  даже  в  таких
странных обстоятельствах он не  мог  просто  послать  Банду  к  чертовой
матери, чего  ему  хотелось  и  чего  в  глубине  души  ожидал  от  него
Бондарович.
   - Честно говоря, я не  могу  выполнить  вашу  просьбу,  -  развел  он
руками. - Извините. Может быть, пожелаете что-нибудь другое? Днем у  нас
можно играть и без костюма.
   - Нет, - покачал головой Александр Бондарович и  вытащил  из  кармана
пачку денег - сто долларов, разменянных на украинские купоны. -  Смотри,
если выполнишь мою просьбу,  получишь  кое-что  из  этой  пачки,  и  чем
быстрее выпо