дях, те  даже  не
приценялись - хоть домой возвращайся! Кто-то пожаловался Гершеле.
     - Он отдаст корову  по цене козы. А вы глядите,  помалкивайте, а  когда
потребуется помогите, - сказал Гершеле и, подойдя к арендатору, спросил:
     - Человек, сколько вы спрашиваете за козу?
     - Где ты видишь козу? - возмутился тот. - Я продаю корову!
     - Это корова? - искренне удивился Гершеле. - Что же тогда коза?
     - Не морочь голову! Проваливай!
     Гершеле ушел, переоделся в другую одежу и снова подошел к арендатору:
     - Дядя, сколько просите за козу?
     - На тебе! Еще один сумасшедший! Где тут коза?
     - Как? А что это?
     - Это корова, черт бы тебя подрал!
     Гершеле  ушел, опять  переоделся,  опять  подошел  и  спросил,  сколько
арендатор хочет за козу. Затем  подослал еще нескольких, чтобы и те к "козе"
приценились. Продавец бранился, выходил  из себя, но покупатели все как один
называли  его корову козой. Арендатор чуть  в уме не повредился. Тут, одетый
как в первый раз, подходит Гершеле:
     - Ну, продаете козу?
     - Это все жена, чтоб ей пусто!  Она же выгоняла корову, я сам  видел! А
тут все заладили - коза! Оборотень у меня на веревке, что ли?
     А Гершеле поддакивает:
     - Действительно, на колдовство смахивает!
     Уведите лучше ее домой, козу эту!
     - Козу говорите? Тьфу на нее!
     - Или продайте...
     И арендатор продал заколдованную свою корову за бесценок.

     ШАБЕС-НАХМУ*

     Жена одного корчмаря услыхала от мужа, что вот-вот будет Шабес-Нахму. А
поскольку корчмари с женами знатоками Писания и праздников никогда  не были,
она решила, что Шабес-Нахму не иначе, как посланец с того света.

     * Еврейский праздник, отмечаемый в первую за постом 9-го Ава субботу.

     Случилось  так, что, когда корчмаря  не  было дома, в ворота постучался
Гершеле. Корчмарка, приняв его за бродягу-нищего, подала грошик и спросила:
     - Послушайте, мне сказали,  что вот-вот будет Шабес-Нахму. У вас он уже
был?
     -  Был-был! Шабес-Нахму  -  это я, хозяйка! -  скромно  сказал Гершеле,
поняв, что ума она невеликого.
     - Ой! - обрадовалась  женщина. -  Вы? С того  света? Ой! Расскажите же,
реб Шабес-Нахму, как там мои родители?
     - Ваши родители? - переспросил Гершеле. - Неважно! Им совершенно нечего
одеть. После таких  слов жена корчмаря повытаскивала из сундука разную одежу
и отдала Гершеле, чтобы отвез покойным родителям, а заодно передала  немного
денег, заплатив, конечно, Гершеле за хлопоты тоже.
     Гершеле от поручения не отказался и здоровенный узел прихватил с собой.
Однако, смекнув,  что  с таким узлом  далеко  не уйдешь, ибо корчмарь, когда
вернется, сразу бросится в  погоню, Гершеле, раздевшись донага и  сунув свою
одежу в узел,  свернул в лес, все спрятал,  а сам,  выйдя к  лесной  дороге,
крепко обнял самое большое дерево.
     Стоит Гершеле,  обняв  дерево, и  ждет. Корчмарь  же, и  правда,  скоро
возвратился, и когда жена рассказала ему про гостя Шабес-Нахму, сразу понял,
что в корчме  побывал жулик. Чтобы  жулика  поймать,  а  добро  вернуть,  он
кинулся в  погоню.  Выехав  на лесную дорогу  и увидев  обхватившего  дерево
голого человека, корчмарь остановил лошадь и спрашивает, кто, мол, вы такой?
     - Я - с неба, - отвечает  Гершеле, - оттого и голый. А здесь состою при
дереве, на котором держится мир. Если я дерево отпущу,  мир обрушится! - Раз
вы с  неба, - говорит  корчмарь, - вы, наверно,  видели  человека  с большим
узлом.  - Видел, - отвечает Гершеле. - Он  бежал вон по той дороге  и теперь
его не догонишь. Но если вы дадите мне вашу одежду и телегу с лошадью, я его
все-таки догоню. Вы же пока держите дерево. Но помните, если хоть на минутку
отпустите - всему конец!
     Корчмарь особым умом, конечно, не  отличался.  Он скинул с себя все что
было, Гершеле все надел и  покатил  за припрятанным узлом с  вещами. А голый
корчмарь остался у дороги в обнимку с деревом.

БРИЛЛИАНТ

     Однажды Гершеле заехал в  городишко, где проживал некий богатый скаред,
скупости своей нисколько не стеснявшийся.
     Она же  была  такова,  что в  его дом гостей  по  субботам  никогда  не
приглашали, а это, как известно, грех. Гершеле, поимев на своем  веку дело с
самыми разными людьми, поспорил, что прогостит  у богача  не только субботу,
но и пару дней до нее.
     - Не выйдет! - смеялись знавшие богача.
     - Однако попробовать не  мешает! - ответил Гершеле. -  Достаньте-ка мне
приличный кафтан,  пару новых  сапог  и хороший  чемодан,  и я  его  проучу.
Придете на готовое.
     Ему все принесли, а Гершеле между тем разведал, что богач по  нескольку
дней  в неделю  бывает  в отлучке, но на субботу обязательно возвращается. В
среду, узнав, что богач уехал, Гершеле явился к его жене.  Та приветливостью
тоже не отличалась и даже разговаривать с гостем не захотела. Однако Гершеле
не отступался, так что ей пришлось его выслушать.
     - Я купец. Еду из  дальних мест,  -  сказал Гершеле. - Хочу  повыгодней
обделать одно дельце, разбогатеть на котором  можно за день. Хозяйка сразу -
что за дельце и что значит за день разбогатеть? Нельзя ли подробнее? Как же!
Купцы народ скрытный. С первым встречным  о делах говорить не станут. Каждый
же, не про вас будет  сказано, только  и ждет  обмануть  солидного человека!
Нет-нет, при всем моем уважении...
     Видя такую неуступчивость, женщина совсем потеряла голову.  То на порог
не  пускала,  а  теперь чуть ли не тащит в  дом, усаживает  за  стол, ставит
разную еду, наливает рюмочку...
     А Гершеле - как камень. Однако,  подобрев от вина,  как бы между прочим
спрашивает:
     - Не  знаете ли вы  случаем, сколько, к примеру, может стоить бриллиант
величиной с этот вот  стаканчик? - И сразу спохватывается: - Ладно! Забудем.
Просто  в  городе мне сказали, что ваш муж  -  порядочный человек  и в  этом
разбирается... Вот я и подумал...
     Больше  ничего можно было не  говорить. Женщина  уже  не отходила ни на
шаг. Гершеле стал собираться, а она его не отпускает. Не хватает  еще, чтобы
бриллиант попал в чужие руки!
     А Гершеле объясняет:
     - Мне же еще гостиницу искать...
     -  Какая гостиница? Оставайтесь у нас!  Вы  себя будете чувствовать как
дома.
     Еле уговорила.
     До субботы Гершеле прожил на всем готовом. В пятницу вернулся хозяин, и
жена сразу шепнула  ему  о  госте и о деле,  которое  можно  бы  с  приезжим
сладить. Богач сразу стал его расспрашивать, но уже наступил вечер и Гершеле
заметил:  "Кто  в  субботу  говорит  о  делах?"  Против этого возразить было
нечего, так что вечер субботы прошел за обильным столом и  на следующий день
все были тоже в отменном настроении. После же вечерней молитвы хозяин тотчас
обратился к Гершеле:
     -  Жена сказала, что  вы  интересовались  ценой  какого-то  бриллианта.
Нельзя ли взглянуть! Гершеле пожал плечами:
     - Она не поняла. Бриллианта у меня пока нет. Но подвернуться он может в
любой день! Так что неплохо бы заранее знать цену. А поскольку вы специалист
и порядочный человек, я к вам и  пришел. В свою очередь обещаю: когда что-то
этакое мне попадется, я сразу же дам вам знать...

НЕЧИСТАЯ СИЛА В ПЕРИНЕ

     Жил-был один корчмарь, ужасный скряга - никогда человеку не поможет! Да
что  -  поможет,  напиться  прохожему  не  вынесет!  Два  шутника  - Гершеле
Острополер  и  Мотька  Хабад  сговорились  купца   навестить,  за  его  счет
попировать, а вдобавок еще и содрать пару копеек.
     Они  наняли  подводу  и  соорудили  над  ней навес  из  парусины, чтобы
получилось похоже на карету, в каких разъезжают по местечкам цадики и святые
евреи.  Гершеле  нарядился праведником: надел долгополый лапсердак, атласную
ермолку, подпоясался красным  шелковым кушаком, а Мотька переоделся шамесом,
хотя особенно переодеваться ему  не пришлось, потому что  он и так был тощим
оборванцем. В четверг утром уселись они в "карету" и отправились в село, где
жил  скряга-корчмарь. А  у корчмаря как раз  в канун субботы  играли свадьбу
дочери. Мнимый ребе подъехал к  подворью,  "шамес" Мотька  вбежал  в дом  и,
запыхавшись, сообщил, что на субботу пожаловал такой-то и такой-то цадик.
     А хозяевам  что за  дело?  Они же  и так  никого никогда  не пускают, а
сегодня - тем более, потому что выдают замуж дочь.
     "Цадик" Гершеле послал  Мотьку поговорить еще раз и попроситься хотя бы
на подворье - надо же справить субботу!
     Пускай на дворе, но у еврея!
     В доме  шумели и веселились, корчмарь от счастья был на седьмом  небе и
потому соблаговолил пустить их в темную  клетушку, чтобы ребе там сидел и не
мешал свадьбе.
     "Ребе" разложил святые книги, зажег свечку и погрузился в чтение.
     А свадьба тем временем идет вовсю.
     Почитав  некоторое  время  Писание, "ребе" кое о  чем  шепнул "шамесу".
"Шамес"  улучил   момент,   поймал  черного  кота,  проскользнул  в  спальню
молодоженов,   распорол  перину,  сунул   туда  животное,  а  перину  зашил.
Обалдевший кот стал метаться в перине, и та заходила ходуном.
     В свой час кумовья ввели  молодоженов  в спальню, а сами,  как водится,
остались у дверей ждать простыню. А за дверью черт знает что - вопли, гвалт,
суматоха. Выскакивает невеста и, рыдая, зовет отца с матерью.
     - Что? Что случилось? - всполошились те.
     - Не знаю, - плачет дрожащая невеста. -
     П-п-перина... Она живая.
     Корчмарь скликает кумовьев,  а перина  и  впрямь шевелится и  прыгает -
того гляди,  сбежит. Что делать? Тут  кто-то вспомнил, что в  темной каморке
сидит святой ребе - может, у него спросить?
     Кинулись к каморке. Появляется "служка".
     -  Что  вы  колотитесь? Ребе постигает  Тору. Ему наперебой  сообщают о
неприятностях в спальне молодоженов.
     "Служка",  видя, что пришло время отыграться на скупых хозяевах и на их
гостях, заявляет:
     - Ребе никуда  сейчас  не выйдет. Он не прочитал даже первой  страницы.
Придется полчасика подождать... Или час... Дочитает, тогда будет видно...
     Молодожены трясутся  от  страха,  махетуним плачут, гости  разбегаются.
Одним словом, свадьба насмарку!
     Хозяин стучится, умоляет:
     - Ребе, помогите же нам!
     - Извольте подождать! - строго отвечает "шамес".
     А народ в ужасе.
     Тут подает голос "ребе":
     -  Пока горит свечка,  спасти невесту,  кажется, возможно.  Однако  без
чистосердечных пожертвований ничего не получится...
     И велит шамесу выйти с копилкой.
     Все, конечно, кидают монеты, а хозяин клянется:
     - Если ребе избавит меня от этого несчастья, я ему отдам все на свете.
     "Ребе" выходит из комнатенки и возвещает хозяину:
     - Не  думай,  что я  специально  приехал  к тебе  на субботу. Всевышний
послал  меня сюда, ибо  Ему  заранее  известно, чему  суждено быть. Так  что
давайте помолимся.
     Нечистая сила собиралась войти в твою  дочь, но я, по счастью, оказался
с вами и упросил Господа, да славится Имя Его, чтобы Он заточил ее в перину.
Вот почему следует не жалеть пожертвований и каждого человека, будь он еврей
или христианин, звать в дом, кормить и поить.
     Корчмарь велел распахнуть ворота и  вместе с "цадиком" затянул вечернюю
молитву. Народ же возглашал "Омен".
     Целый  час они молились, пока не дошли до нужного места. Тут ребе велел
всех из спальни выгнать, а шамес быстро распорол перину, выпустил  кота, чем
и укротил перину.
     И  свадьбу стали праздновать заново. Хозяин радовался,  гости тоже,  не
говоря  уже  о "ребе" и его "шамесе",  то бишь Гершеле Острополере  и Мотьке
Хабаде. Когда утром они прощались, "спасителей" благодарили новыми дарами, и
те отбыли весьма довольные.

СКОЛЬКО В СИНАГОГЕ ОСТРОПОЛЕРОВ?

     В зимнюю ночь, когда в синагоге  уже  погасили свечи, а Гершеле спал на
скамье, туда зашел реб Борух. В темноте он наткнулся на Гершеле.
     - Кто здесь? - спрашивает ребе.
     -  Гершеле  Острополер!  -  отвечает Гершеле  и  отходит от скамейки  к
балемеру.  Ребе  тем  временем  подходит  к  балемеру и снова  натыкается на
Гершеле.
     - Кто это?
     - Я, Гершеле Острополер, - отвечает Гершеле и отходит к стене.
     Ребе идет дальше, добирается до стены и опять натыкается на Гершеле.
     - А это кто? - спрашивает он.
     - Да я, я! Гершеле Острополер, - отвечает Гершеле.
     Ребе воздевает руки и восклицает:
     - Ребойне шел ойлем! Полная синагога Острополеров!..

ГЕРШЕЛЕ В ДЫМОХОДЕ

     Цадик реб Борух однажды впал в такую  тоску, что заперся в своем домике
и не велел никого пускать. Даже от еды отказывался.
     Жена ребе, не зная, как избавить его от такого уныния, посоветовалась с
Гершеле, знавшего сто способов развеселить ребе.  Но Гершеле помочь был не в
состоянии - ребе же никого не велел пускать!
     И  все-таки  Гершеле  кое-что придумал. Поскольку  входить  к  ребе  не
дозволялось,  он  спустился через  дымоход в печку. Выглянув из нее, Гершеле
увидел, что ребе,  подперев голову руками, сидит перед  зеркалом, стоящим на
столе.
     Гершеле выставил  перемазанное сажей лицо,  и ребе, конечно, заметил  в
зеркале черную незнакомую рожу. Он обернулся поглядеть, кто такой явился, но
Гершеле отпрянул. Ребе снова  погрузился в свои невеселые  думы, а в зеркале
снова  возникла  черномазая  рожа.  Ребе  опять оглянулся,  но Гершеле опять
спрятался.  Цадик  позвал  служку  и  велел обыскать  все  углы.  Никого  не
обнаружив, служка ушел, а ребе снова печально задумался.
     Тут  он  приметил,  как из печки осторожно  высовывается  черное  лицо.
Решив,  что это вор, ребе схватил свою  тяжелую палку и,  подбежав  к печке,
закричал:
     - Вон отсюда, или я разобью твою мерзкую рожу!
     Ответа не последовало.
     Ребе угрозу повторил.
     Ответа снова не последовало.
     Тогда цадик принялся колотить палкой по дымоходу, откуда в ответ сперва
раздался  собачий лай,  а  потом кошачье мяуканье.  Наконец  из  печки вылез
черный, как дьявол, Гершеле и стал просить прощения:
     - Не серчайте, ребе, если я вас побеспокоил. Но что было делать - вы же
запретили входить! Поэтому я решил действовать через печку.
     - А что ты делал, когда я стучал по дымоходу?
     - Спал.
     И принялся зевать и  потягиваться, словно бы на  самом деле только  что
проснулся. Причем  изображал все так похоже, что  ребе развеселился,  позвал
жену, и, глядя на Гершеле, они от души смеялись.

ЛЕЧЕНЬЕ ДЛЯ КОРОВЫ

     Однажды богач из местечка приехал к ребе, чтобы тот уврачевал его жену,
потерявшую аппетит. Никакое  лечение не помогало,  и оставалось обратиться к
святому человеку.
     А  надо сказать,  что  реб Борух тоже  был не вполне здоров. Он страдал
болезнью желудка  и частенько бывал вынужден отлучаться туда, куда не только
цари, но и цадики пешком ходят. В такие минуты Гершеле обожал замещать ребе.
Он  пробирался  в его комнату, надевал  его штраймл,  усаживался в  кресло и
воображал себя хозяином.
     Богач попал к цадику как раз в такой момент.
     Ему и в голову  не  могло  прийти,  что  перед  ним  не ребе, так  что,
явившись, он сразу  выложил  золотой.  Оценив  щедрость  посетителя, Гершеле
предложил  тому сесть и спросил, что его привело. Гость на это - так, мол, и
так, у жены нет аппетита, она уже ездила на воды, и не помогло, а так как ей
не хватает разве что птичьего молока, то он считает хворь Божьей карой.
     - Одна надежда на вас, ребе!
     Гершеле нахмурился,  наморщил лоб, изображая глубокую  задумчивость,  и
спустя какое-то время сказал:
     - Езжайте домой и  впредь не давайте  жене никаких деликатесов, а сразу
по приезде начинайте кормить соломой.
     Богачу совет  не  так чтобы понравился, но разве можно ослушаться ребе?
Тому видней, на то он и ребе!
     Вернувшись, богач не знал, как сказать  супруге о странном совете, а та
- расскажи да расскажи! Он и рассказал. Жена поудивлялась и пошла к соседкам
делиться новостью. А те в  один  голос - раз ребе так  велел, значит,  так и
следует поступать, на то он и ребе.
     Словом, она стала жевать солому. И оказалось, помогает.
     После жвачки возникала жажда, женщина пила  без конца воду, и  от этого
начинало хотеться есть.
     Через какое-то время больная  раздобрела и  к  ней чуть ли не вернулась
девичья  красота, хотя злые языки утверждают, что в девичестве она  красотой
не так чтобы и отличалась. Но муж был доволен. К тому же солома куда дешевле
поездок на воды.
     Спустя еще некоторое время богач с женой собрались к цадику благодарить
за  чудесное  исцеление. Богач нагрузил целый воз  всяким добром,  и супруги
отправились в Меджибож.
     На этот раз он застал  самого ребе. Сгрузив  привезенные подарки, богач
рассыпался в благодарностях:
     - Ребе, я раньше не очень-то верил в ваши чудеса, а теперь  считаю, что
вы  -  первый  целитель  на  целом  свете.  -  И в  придачу  к  привезенному
выкладывает несколько золотых червонцев.
     Ребе, впервые видя этого человека,  никак не  мог  взять в толк,  о чем
речь, хотя к червонцам, конечно, отнесся благосклонно. Но с чего вдруг? Ребе
стал осторожно выспрашивать, зачем гость приехал  и в чем его просьба. Богач
сказал, что просьб у него нет - он просто благодарит ребе за помощь.
     Хорошо. Но за какую?
     Тут ребе пришло в голову, что это наверняка  очередная проделка Гершеле
- уже  не однажды  случалось, что  тот притворялся цадиком.  Выслушав, каким
образом  исцелилась жена богача, ребе не  подал виду и, отпустив  приезжего,
велел позвать Гершеле.
     - Неужели  для еврейской женщины не нашлось средства  получше? Зачем ты
велел ей жевать солому? - накинулся на своего шута ребе.
     Гершеле в ответ:
     - Этот  болван  жаловался, что жене  его  недостает разве что  птичьего
молока, а она, мол, все равно  ничего не  ест. Ну скажите,  она не корова? А
что полагается корове? Солома!
     Что оставалось ребе? Ребе засмеялся.

     ...ПОГНАЛСЯ ЗА КОПЕЙКОЙ

     Сидел как-то Гершеле в комнате  ребе (тот куда-то отлучился) и глядел в
окошко. Вдруг видит  -  бежит по улице бедно одетая  женщина и кричит: "Горе
мне, ребе,  помогите!"  Гершеле  быстренько накинул халат  ребе,  положил на
макушку его ермолку и уселся в  хозяйское  кресло со  святой книгой в руках.
Тут вбегает эта женщина:
     -  Спасите,  ребе! Два  дня моя дочь  не может разродиться! Она  умрет,
ребе! Помогите! Как не помочь!
     - Вот это приложите к ее пупку, и все будет в порядке, - сказал Гершеле
и протянул несчастной копейку.
     Спустя  неделю  та  приносит  в  благодарность  курицу  (она  торговала
птицей).
     - Большое спасибо, ребе, ваше средство  помогло. Дочка родила в  тот же
день. Ребе курицу взял, но не подал виду,  догадавшись, что тут  не обошлось
без Гершеле. Едва женщина ушла, он его позвал:
     - Что за средство ты ей дал?
     - Копейку. Чтобы приложили к пупку...
     - Зачем?
     - Как зачем? Вы же видели - женщина не из богатых. И значит, ее дочка -
тоже. Так  что на свет собирался  появиться бедняк. Вот  и надо приложить  к
пупку копейку: бедняк за копейкой обязательно погонится. Он и погнался...

ПУСКАЙ ЖУЕТ СОЛОМУ

     Реб Борух отправился  в синагогу, а Гершеле остался дома. Он  прошел  в
комнату ребе, уселся  в кресло, надел его ермолку и  приготовился  принимать
посетителей.
     Входит женщина. По всему видать - из дальних мест.
     - Что тебя к нам привело? - спрашивает Гершеле.
     Женщина в плач:
     - Я бездетная, ребе, а без детей какая жизнь...
     Выясняется, что она десять  лет замужем,  а Бог до сих  пор не посылает
детей,  вот  она и опасается, что муж  ей даст развод, поэтому  единственная
надежда на ребе.
     - Помогите, - плачет она, - я в долгу не останусь!
     То, что женщина  глупа, Гершеле  понял сразу, а сказать  это, толком не
подумавши,  нельзя -  так  всегда поступал ребе. Поэтому Гершеле  подумал  и
сказал:
     -  Ступай на  базар, собери соломы и жуй ее не переставая. Господь тебе
поможет.
     Спустя малое  время ребе,  возвращаясь из с