де...  Мы  так  счастливы  преподнести  вашим  величествам  этот  скромный
подарок!
     ЦАРЬ (Канцлеру, сидящему рядом, по его левую руку).  Господин  канцлер,
прикажите-ка завтра выдать нашим радушным хозяевам сто тысяч золотом.
     КАНЦЛЕР. Слушаю-с, ваше величество!
     ЦАРЬ. Да приготовьте мой высочайший  рескрипт  о  том,  что  я  возвожу
дворянина такого-то в графское достоинство. Поздравляю вас, граф!
     БАРИН (прослезившись). Всепокорнейше... благодарю, ваше величество,  но
я, право, недостоин такой чести...
     ЦАРИЦА (Барыне). Поздравляю вас, графиня!
     БАРЫНЯ. Ах, я так тро...нута, ваше... (Слезы мешают ей говорить.)
     НАСЛЕДНИК (хозяйской Дочери, сидящей  рядом  с  ним).  Поздравляю  вас,
графиня!
     ДОЧКА (тихо). Что?  И  я  тоже  графиня?  Как  странно,  даже  немножко
смешно!.. Простите, ради бога, ваше высочество!
     ФРЕЙЛИНА (Барыне, а потом то же самое  Дочке).  Оччен  пострафляй  вас,
грэфйн!..
     МИНИСТР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ (вставая). Ура! За здоровье...
     ЦАРЬ.  Да  не  спешите  же! Что это вам не сидится!.. Сейчас мы закусим
тем,  чем  угостит  нас  наша  самобранка,  а потом и будем пить за здоровье
нового  графа  и  новых  графинь.  (Хозяину.)  Велите-ка,  граф,  самобранке
подавать!
     БАРИН  (заметно  волнуясь,  Старому  лакею,  стоящему за его стулом). А
ну-ка, любезный, прикажи-ка самобранке подавать!
     СТАРЫЙ  ЛАКЕЙ.  Слушаю-с,   ваше   сиятельство!   (Робко   подходит   к
скатерти-самобранке  и  говорит,  запинаясь  на  каждом  слове.)  А   ну-ка,
скатерть-самобрал...  самобран...  самодралка!..  Развернись!   (С   ужасом
отступает на шаг.)

     Мгновенная тьма. Сухой треск. Летят зеленые и синие искры. Гулкий  удар
грома.  Все  вздрагивают,  вскакивают  с  мест,  опрокидывают  стулья.  Царь
хватается обеими руками  за  стол.  Царица  прижимает  обе  руки  к  сердцу.
Наследник держится за голову. Барыня закрывает лицо руками, Барин взбирается
на стул, Дочка неистово кричит, Фрейлина с визгом прячется под стол.  Только
Посол и Переводчик спокойны. Снова искры и сильный громовой удар.

     СТАРЫЙ ЛАКЕЙ. 0-ох! (Приседает на корточки,  стараясь  защитить  голову
руками.) О-ох!.. Батюшки мои!..
     ЦАРЬ. Да что тут творится?.. Столпотворение какое-то!..  Что  с  тобой,
старик?
     СТАРЫЙ ЛАКЕЙ (с трудом выпрямляясь).  Сам  не  знаю...  Словно  дубиной
огрело... Два раза садануло... ваше вели... чество!
     БАРИН (спрыгнув со стула). Да ты, дурак, не то сказал... И  скатерть  у
тебя не так разостлана... Изнанкой вверх!.. Вот я тебя!..
     СТАРЫЙ ЛАКЕЙ. Да это она только сейчас, барин, наизнанку вывернулась, а
лежала, как надо...

         Фрейлина осторожно вылезает из-под стола, садится и нервно
                                пудрит лицо.

     БАРЫНЯ. С ума сошли наши умные вещи!.. (Царице.) Не угодно ли вам  воды
или нашатырного спирта, ваше величество?
     ЦАРИЦА. Ничего не надо, мерси! (Отворачивается от нее.)
     БАРИН. Ваше величество, клянусь честью, что эта скатерть...
     ЦАРЬ. У вас нет чести!
     БАРИН. Даю слово дворянина, что она..?
     ЦАРЬ. Вы больше не дворянин!  (Канцлеру.)  Денег  ему  не  выдавайте  и
высочайшего рескрипта не пишите!
     БАРИН. Клянусь головою...
     ЦАРЬ (вполголоса). У вас скоро не будет головы.
     НАСЛЕДНИК (хозяйской  Дочке).  Кажется,  вы,  барышня,  уже  больше  не
графиня?
     ДОЧКА (всхлипывал). И не надо!..
     ПОСОЛ (хриплым голосом Переводчику). Адарам таратэн малем дара!
     ЦАРЬ (Канцлеру тихо).  Ах,  я  совсем  забыл,  что  посол  здесь.  Срам
какой!.. Уладьте как-нибудь это дело. Ведь вы же умеете!..
     КАНЦЛЕР (тихо). Сию минуту, ваше величество! (Громко  и  бодро.)  Прошу
успокоиться, господа. Это всего только недоразумение...  (Улыбаясь.)  Просто
маленькое,  забавное  недоразумение,  что-то  вроде  неудачного  фейерверка.
Знаете, как это бывает - вспыхнет, зашипит, выстрелит,  а  вреда  никому  не
причинит... Ха-ха! (Барину.) Так вы говорите, сударь, что  скатерть  была  в
порядке?
     БАРИН.  В  полном  порядке,  ваше  превос...  превосходительство,   она
превос... превосходно кормила... Должно быть, в  ней  что-то  испортилось...
Ведь все-таки вещь!..
     ПЕРЕВОДЧИК (вставая с места).  Его  превосходительство  господин  посол
изволит сказать, что все вещи на свете, даже самые волшебные и умные,  могут
портиться. И у нас это бывает.
     ЦАРЬ (успокаиваясь). Ах, вот как?.. Ну, а  ваш  зинг-зенг,  меч  -  сто
голов с плеч, тоже иногда портится?
     ПЕРЕВОДЧИК (наклоняется к Послу и сразу же переводит  его  слова).  Так
точно, ваше величество. И с ним это бывает: разойдется вдруг и рубит головы,
не разбирая, и своим и чужим. Недаром у нас в народе  его  так  и  прозвали:
"Меч - свою голову с плеч".
     ЦАРИЦА. Какой ужас!
     ЦАРЬ. А нельзя ли его  как-нибудь...  Ну,  что  ли,  усовершенствовать,
чтобы он только чужие головы рубил?
     ПЕРЕВОДЧИК. На волшебные вещи управы  нет,  ваше  величество.  Господин
посол еще не знает, как будет угодно поступить его  государю,  а  сам-то  он
думает, что надо бы оба зинг-зенга - и наш и ваш - ежели он у  вас  имеется,
поглубже в землю закопать или в море утопить, пока они всех не изрубили.
     НАСЛЕДНИК. Наш зинг-зенг в море утопить?! Нет, ни за  что!  Пускай  они
свой утопят!
     МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ. Простите, ваше высочество, но ведь  мы  сейчас
видели, что вытворяла тут скатерть-самобранка. А что было бы, если бы то  же
самое случилось с волшебным мечом?..
     ГЕНЕРАЛ. Ну, мало ли что бывает!.. Уж не прикажет ли  господин  министр
драться на войне палками? Это почти совсем безопасно... А что касается меня,
то я вполне согласен с его высочеством.
     МИНИСТР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ. И я согласен!
     ЦАРЬ. С кем?
     МИНИСТР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ. С вашим величеством!
     ЦАРЬ (насмешливо). Ну, разумеется, еще бы... А что  касается  меча,  то
это, господин посол, надо еще обсудить, обдумать... Дело очень  сурьезное  и
щекотливое... Так, значит, все ваши волшебные вещи иной раз пошаливают?  Или
есть и более надежные?
     ПЕРЕВОДЧИК (перемолвившись с  Послом).  Есть  и  более  надежные,  ваше
величество. Ну, например, фью-фью,  по-нашему,  или  дудка,  по-вашему.  Она
совершенно безопасна, хоть и фальшивит, когда на ней плохой музыкант играет.
     ЦАРИЦА. Это, конечно, очень неприятно, но не  страшно.  Ну,  если  так,
может быть, кто-нибудь попытается сыграть и на нашей дудочке. Вы  разрешите,
ваше величество?
     ЦАРЬ. Пожалуйста, только поаккуратнее... Пускай наш иностранный министр
попробует. Он человек осторожный и на любой дудке умеет играть, хоть  подчас
не те ноты берет.
     МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ. Извольте, ваше величество, попытаюсь!
     БАРИН (Старому лакею). Подай его превосходительству дудку.
     СТАРЫЙ ЛАКЕЙ (со страхом берет со столика дудку, словно она горячая,  и
подает  Министру  на   расшитой   золотом   подушечке).   Пожалуйста,   ваше
превосходительство! (Облегченно вздыхает).

     Все замирают и опасливо смотрят на дудку. Министр  берет  ее  дрожащими
руками и несколько раз проносит ее мимо рта. Наконец ему удается поднести ее
к губам.  Раздается  необычайно  громкий,  протяжный  и  нелепый  звук.  Все
смеются. Особенно весело хохочет Наследник. Царь хмурится.  Царица  зажимает
уши.  Лицо  Фрейлины  выражает  удивление,  смешанное  с  испугом.   Министр
осторожно кладет дудку на  подушечку  и,  смущенный,  возвращается  на  свое
место.

     ЦАРЬ (негромко). Вот вам и дудка-самогудка!..  Ради  Этого  стоило  нам
приезжать сюда! Можно было просто в коровник пойти да послушать.
     БАРЫНЯ. Ваше величество, дозвольте слово сказать...
     ЦАРЬ (строго).  Что вам угодно?
     БАРЫНЯ (со вздохом). Дудочка наша тоже, как  видно,  испортилась,  ваше
величество. Она прекрасно играла...
     ГОЛОС (в отдалении). Играла!..
     БАРЫНЯ. Ну, вот!..  Вы  слышали,  ваше  величество?  Значит,  я  правду
говорю.
     ЦАРЬ. А кто это  сказал?  Чей  это  голос?
     БАРЫНЯ  (озадаченная).  Чей голос?.. Сама не знаю.
     ДОЧКА (тихо). Это эхо... У нас  тут  эхо  завелось...
     БАРЫНЯ.  Что?..  Ваше  величество,  представьте себе, Это, оказывается,
эхо.
     ЦАРЬ. Ну, если и вправду эхо, то оно, конечно,  во  всем  согласится  с
вами!
     ЦАРИЦА. Но какой у него приятный, звонкий  голосок!  (Барыне).  Так  вы
говорите, что ваша дудочка прекрасно играла? А кто играл на ней?
     БАРЫНЯ. Не помню точно. Какой-то музыкант.
     ГОЛОС. Музыкант!
     ЦАРИЦА. Опять эхо!.. А где ж он сейчас, этот музыкант?
     БАРЫНЯ. Право, не знаю.
     ГОЛОС. Нет, знаете!
     ЦАРЬ. Слышали? На этот раз ваше эхо, кажется, не согласно с вами!..
     БАРЫНЯ. Ах, у нас в доме никто со мной не согласен, ваше величество!  Я
к этому давно привыкла. Эхо и то спорит со мной...
     ЦАРЬ. Ну, уж если ваше эхо не только чужие слова повторяет, а и спорить
умеет, так не скажет ли оно нам, где  же  этот  музыкант?
     ГОЛОС.  Музыкант?
     ЦАРЬ. Да, музыкант.
     ГОЛОС (из другого конца комнаты). В тюрьме!
     ЦАРЬ.  А  не  знаешь  ли,  эхо,  за  что  он  туда  попал? Верно, украл
что-нибудь?
     ГОЛОС (внятно и звонко). Нет, у него украли!
     ЦАРЬ.  Ого!.. Да ваше эхо прямо-таки можно вызывать в суд свидетелем...
Что же у него украли?
     ГОЛОС. Дудку
     БАРЫНЯ. Ваше величество! Да какой же свидетель - эхо? Мало ли  что  оно
сболтнуть может!
     БАРИН. Оно ведь не отвечает за свои слова!
     ЦАРЬ. Так же, как и вы!.. Однако в чем тут дело? Мы уже не в первый раз
слышим об этом загадочном музыканте. А теперь о  нем  даже  эхо  заговорило.
Любопытно бы взглянуть на него...
     ЦАРИЦА. Ваше величество! А не прикажете ли вы его сюда привести?
     ЦАРЬ. Сюда?!
     ЦАРИЦА. Ну хоть на несколько минут, ваше величество! Мы посмотрим,  что
это за человек, о котором даже за границей, в тридевятом царстве,  знают,  а
кстати, он нам и на волшебной дудочке поиграет... Может  быть,  у  него  она
будет звучать приятнее.
     ЦАРЬ. А что ж, пожалуй... Послушайте, генерал!
     ГЕНЕРАЛ. Что прикажете, ваше величество?
     ЦАРЬ. Поезжайте и привезите сюда этого музыканта. Да  поскорее.  Можете
взять мою карету, она вас мигом домчит.
     ГЕНЕРАЛ (звякнув шпорами). Слушаю-с, ваше величество! (Уходит.)
     ЦАРЬ. А что ж это эхо замолчало?
     ЦАРИЦА. Да, его что-то не слышно больше...
     ДОЧКА. Ау!
     ГОЛОС (с другой стороны зала, но ближе, чем прежде). Ау!
     ЦАРИЦА. Сейчас оно, кажется, где-то совсем близко... Где ты, эхо?
     ГОЛОС (снова издалека). Где ты... эхо?
     ЦАРЬ. А не покажешься ли ты  нам,  любезное  эхо,  если  уж  ты  в  дом
забралось? Много раз я тебя слышал в горах, когда на охоту ездил. Ты даже на
собачий лай и на выстрелы там откликалось... А видеть тебя мне до сих пор не
приходилось... Ну, покажись! (Молчание.) Молчит... (Царице.)  Попросите  вы
его, ваше величество. Вам оно как будто скорей откликается.
     ЦАРИЦА. Милое эхо, пожалуйста, покажись! Ау!
     ГОЛОС (снова издали). Ау!
     ЦАРИЦА. Ну что ж, покажешься?
     ГОЛОС. Покажусь... если его на волю отпустите и меня не обидите,
     ЦАРЬ. Ишь как разговорилось!.. Ну, так и быть, обещаю, что  тебя  никто
не обидит, а его нам допросить сначала надо, коли он в тюрьму попал...
     ЦАРИЦА. Ты слышишь, эхо?..

                                 Молчание.

     ЦАРЬ. Вот теперь и вам не отвечает... Экое оно упрямое!
     ПЕРЕВОДЧИК. Ваше величество, господин посол просит сказать, что из всех
чудес  эхо  -  самое  чудесное.  А  уж если оно еще и покажется, то это чудо
прославит ваше величество на весь мир.
     ЦАРИЦА. Ваше величество, я очень прошу вас, обещайте исполнить все, что
оно просит... Это так интересно - увидеть эхо!.. Как в сказке!
     ЦАРЬ. Ладно, обещаю...
     ЦАРИЦА. Ты слышишь, эхо? Ау!..
     ГОЛОС. Ау!..

     Доносится  конский  топот,  шуршание  колес.  Входит  Генерал,  за  ним
Музыкант в сопровождении Солдата с ружьем.

     ГЕНЕРАЛ  (звякнув  шпорами).  Дозвольте  доложить.  Приказание   вашего
величества исполнено. Арестованного доставил.
     ЦАРЬ. Хорошо. Пусть подойдет.

     Музыкант сначала растерянно озирается по сторонам, с удивлением смотрит
на Царя, Царицу, министров, пристально вглядывается в Посла  и  Переводчика,
кланяется  всем.  Последним  замечает  Барина  и  Барыню.  Тут   только   он
соображает, куда его привезли.

     МУЗЫКАНТ (Барину). Здравствуйте, ваша милость.  Вот  уж  не  думал,  не
гадал к вам в гости попасть... Эх, да и  дудка-самогудка  моя  тоже,  кажись,
здесь гостит!..
     ЦАРЬ. Побеседуйте с ним, господин канцлер, разузнайте, в чем тут  дело.
Да покороче: нам домой, во дворец, пора.
     КАНЦЛЕР. Слушаю-с, ваше величество. (Музыканту.) Так ты  говоришь,  это
твоя дудка, парень?
     МУЗЫКАНТ. Была моя, а теперь не знаю, чья.
     КАНЦЛЕР. Где ты ее взял?
     МУЗЫКАНТ. Я не брал, мне дали.
     КАНЦЛЕР. А кто дал?
     МУЗЫКАНТ. Старичок один...
     КАНЦЛЕР. А что за старичок? Как его зовут?
     МУЗЫКАНТ. Не знаю. Не спрашивал.
     КАНЦЛЕР. Ну, а где он сейчас?
     МУЗЫКАНТ. Кто его знает!
     ЦАРЬ. Ты что-то путаешь, малый!
     БАРЫНЯ. Путает, ваше величество, путает! Дудка наша. Он ее украл...
     ЦАРЬ. Да ведь дудка-то у вас!..
     БАРЫНЯ. Мы ее, ваше величество, через полицию обратно получили, а он за
кражу в тюрьму попал.
     ЦАРЬ  (Канцлеру).  Допросите-ка,  пожалуйста,  и  этих  господ.  Только
покороче!

                  Барыня обижена. Барин глубоко вздыхает.

     КАНЦЛЕР. Слушаю-с, ваше величество! (Любезно Барыне и Барину). Не
угодно ли ответить, где вы изволили приобрести эту дудочку?
     БАРИН. В лавке, ваше превосходительство, у старика  одного...  Так  же,
как и все остальные волшебные вещи.
     КАНЦЛЕР. Так-с. А не будете ли вы любезны сказать, где эта  лавка,  где
старик?
     БАРЫНЯ. Этого  никто  не  знает,  ваше  превосходительство!..  (Понизив
голос, таинственно.) Ведь он волшебник, колдун...
     ЦАРЬ. Вот так загадка!.. Кто же у кого дудку украл? Как  вы  полагаете,
господин канцлер?
     КАНЦЛЕР. Я, ваше величество, рассуждаю так: бедные  у  богатых  нередко
воруют, а богатым у бедных красть незачем да и нечего. Когда я вижу в  руках
у нищего дорогую вещь, я думаю, что она краденая...
     ЦАРЬ. Так-то оно так... Да ведь парня-то этого мы отпустить обещали.
     ГОЛОС. Обещали!..

        Услышав голос, Музыкант вздрагивает, оглядывается. Лицо его
                                 светлеет.

     КАНЦЛЕР. Простите, ваше величество, вы, конечно, изволили обещать... Но
кому? Ведь эхо - это звук пустой. Оно потому и не показывается, что его нет.
Голос - и все. Так сказать, одна только акустика...
     ПОСОЛ (встает и говорит хрипло). Астан алитон малем чер-чер... Алиман
букбак фью-фъю люлин.
     ЦАРЬ. Что это по-нашему?
     ПЕРЕВОДЧИК. Господин посол изволил сказать, что мудрецы в старину умели
узнавать, кому принадлежит волшебная вещь...
     ЦАРЬ. Как же они узнавали?
     ПЕРЕВОДЧИК. Очень просто, ваше величество. Кого эта вещь слушается, тот
ей и хозяин. Так вот господин  посол  и  спрашивает,  не  прикажет  ли  ваше
величество нашему почтенному хозяину  и  музыканту  по  очереди  сыграть  на
волшебной дудке?
     ЦАРЬ. Что ж, пожалуй, посол дело говорит. (Барину.)  А  ну-ка,  сударь,
попробуйте сыграть нам что-нибудь!
     БАРИН. Слушаю-с, ваше  величество!  (Берет  у  Старого  лакея  дудку  и
подносит ко рту.)
     МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ. Да вы ее не тем концом в рот берете!
     ЦАРЬ. Ну, ежели так, дайте-ка самогудку этому парню.
     БАРИН. Слушаю-с! (Старому лакею.) Дай ему самогудку.
     СТАРЫЙ ЛАКЕЙ (подает дудку Музыканту). На, бери, парень.
     МУЗЫКАНТ. Давай, давай. Мне не в первый раз играть на ней!

     Дудка-самогудка играет что-то печальное. Время от времени Музыкант  и
сам поет. Ему чуть слышно вторит женский голос.

     Что, кукушечка, ты утром не кукуешь?
     Что  ты,  милая,  все  плачешь  да тоскуешь?

     ЦАРИЦА (негромко). Слышите, как  будто  женский  голос  поет  вместе  с
ним... Неужели эхо?...

                                  Музыкант
                              (играет и поет)

                 Как не плакать, не тужить мне, одинокой?
                 Друга милого угнали в край далекий.
                 Разлучили нас не каменные горы,
                 А тюремные железные затворы...

       Все слушают, понурив головы. Царица подносит к глазам платок.
        Хозяйская Дочка все громче и громче вздыхает и всхлипывает.
                    Царь и тот опустил голову на ладонь.

                     Написала бы милому письмо я,
                     Да писать я, мой милый, не умею,
                     Да писать я, мой милый, не умею,
                     Писаречка да не имею!..

               Хозяйская Дочка громко плачет. Царь хмурится.

                  Поклонюсь-ка я пониже писаречку:
                  "Напиши-ка ты любезному хоть строчку".
                  Отыщу ключи я, мой любезный,
                  Отомкну я твой замок железный...
                  Ярче солнце после бури да ненастья.
                  После горя краше будет счастье!

         Царица и хозяйская Дочка рыдают. Старый лакей тихо плачет.
         Министр иностранных дел утирает глаза шелковым платочком.
         Все остальные сидят, пригорюнившись. Только Барыня и Барин
                       отвернулись, будто не слушают.

     ЦАРЬ (хмуро). А нельзя ли что-нибудь повеселее?  Не  люблю  я  жалобных
песен...
     БАРЫНЯ. Это он ваше величество разжалобить хочет!..
     МУЗЫКАНТ. Повеселее? Что ж, можно  и  повеселее...  Нынче  я  со  своей
самогудкой встретился, да и знакомый голос услышал... Эх! (Играет и поет.)

                           Ой ты, дудка моя,
                           Самогудка  моя!
                           Это  ты,  моя  дуда,
                           Привезла меня сюда...

                      (Играет все быстрее и веселее.)

                           Да в карете золоченой
                           С вензелями  и короной.
                           Из тюрьмы, моя дуда,
                           Так не возят никогда...

                           Нут-ка, дудка-самогудка,
                           Брось ты старую погудку,
                           Заиграй на новый лад.
                           Пусть запляшет стар и млад!

     Эту строфу и следующую подхватывает, не заглушая слов, оркестр в заде и
хор за оградой дома. Наследник, а за ним хозяйская Дочка  пускаются  посреди
зала  в  пляс.  Пляшет,  стоя  на  месте  и  позванивая  шпорами,   Генерал.
Приплясывает, боязливо косясь на Царя, Министр внутренних  дел.  Но  Царь  и
сам, не вставая с места, притопывает и прищелкивает  пальцами.  Царица  тоже
танцует в кресле. Министр иностранных дел дирижирует.  Канцлер  подскакивает
на стуле и чуть слышно старческим голосом охает в лад: "Ох, ох!  Ох,  ох!.."
Барин, чтобы не заплясать, держится обеими руками за сиденье  стула.  Барыня
затыкает уши. Даже солдаты, стоящие у двери, пляшут,  не  сходя  с  места  и
стуча прикладами.

                (Вместе  хором  за  оградой  и  оркестром.)

                         Д'эх ты, дудочка моя!
                         Самогудочка моя!..
                         В самогудку станешь дутъ,
                         Станешь дуть,
                         Сами ноги в пляс идут,
                         В пляс идут!
                         Эх!..

                                (Умолкает.)

     ЦАРЬ. Ну, совсем уморил! (Вытирает платком лоб и шею.}

          Все обмахиваются платками, салфетками, Царица - веером.

     КАНЦЛЕР (судорожно кашляя). Ох, не могу!.. Простите, ваше величество!..
     ЦАРЬ. А кто ему там на дворе подтягивал?
     МИНИСТР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ (смотрит в окно). Это, ваше величество, народ за
оградой...
     ЦАРЬ. Какой народ? Чего ему