ола,  а  на  деле они  грубейшим образом  нарушали
единство  партии, вели линию  раскола и  имели уже свою особую  нелегальную,
антиленинскую  партию, которая  имела все данные перерасти  в антисоветскую,
контрреволюционную партию.
     На  словах,   т.  е.  в   платформе,  они  высказывались  за   политику
индустриализации и  даже обвиняли ЦК  в  том, что  он ведет индустриализацию
недостаточно быстрым темпом,  а на деле они охаивали решение партии о победе
социализма    в    СССР,    издевались    над   политикой   социалистической
индустриализации,  требовали  сдачи  иностранцам  в  концессию  целого  ряда
заводов   и   фабрик,  возлагали   главные   свои   надежды  на  иностранные
капиталистические концессии в СССР.
     На словах, т. е. в платформе, они высказывались за колхозное движение и
даже обвиняли ЦК в том,  что он  ведет  коллективизацию недостаточно быстрым
темпом,  а  на деле  они  издевались  над  политикой  вовлечения крестьян  к
социалистическое  строительство,  проповедывали  неизбежность  "неразрешимых
конфликтов"  между рабочим классом и  крестьянством и возлагали свои надежды
на "культурных арендаторов" в деревне, то есть на кулацкие хозяйства.
     Это была самая лживая платформа из всех лживых платформ оппозиции.
     Она была рассчитана на обман партии.
     ЦК отказал в немедленном открытии дискуссии, заявив оппозиционерам, что
дискуссия может  быть открыта лишь согласно  устава  партии,  то есть за два
месяца до съезда партии.
     В октябре 1927 года, то есть  за два  месяца до  XV съезда, Центральный
Комитет  партии  объявил  общепартийную  дискуссию.  Начались  дискуссионные
собрания. Результаты дискуссии оказались для троцкистско-зиновьевского блока
более, чем  плачевными.  За политику ЦК голосовало 724 тысячи членов партии.
За  блок  троцкистов  и  зиновьевцев  -- 4  тысячи, то  есть  меньше  одного
процента. Антипартийный блок был разбит наголову. Партия в своем подавляющем
большинстве единодушно отвергла платформу блока.
     Такова была ясно выраженная воля партии, к мнению которой  апеллировали
сами сторонники блока.
     Но и  этот урок не пошел  впрок сторонникам  блока.  Вместо того, чтобы
подчиниться  воле партии, они решили сорвать  волю партии. Еще до  окончания
дискуссии они, видя неизбежность своего позорного провала, решили прибегнуть
к  более острым формам борьбы против партии и Советского правительства.  Они
решили устроить открытую демонстрацию  протеста в Москве и  Ленинграде. Днем
своей  демонстрации  они  избрали  7  ноября,   день  годовщины  Октябрьской
революции,  когда трудящиеся СССР устраивают свою  революционную всенародную
демонстрацию. Троцкисты  и зиновьевцы вознамерились, таким образом, устроить
параллельную  демонстрацию.  Как  и  следовало  ожидать,  сторонникам  блока
удалось вывести на улицу  лишь жалкую кучку своих немногочисленных подпевал.
Подпевалы и их атаманы были смяты и выброшены вон всенародной демонстрацией.
     Теперь уже не подлежало сомнению, что троцкисты и зиновьевцы  скатились
в антисоветское болото. Если  в  общепартийной дискуссии они  апеллировали к
партии против ЦК, то здесь, во время своей жалкой демонстрации, они стали на
путь апелляции к враждебным  классам против партии и Советского государства.
Поставив  целью  подрыв  большевистской партии, они  неизбежно  должны  были
скатиться на путь  подрыва Советского государства, ибо  партия большевиков и
государство    неотделимы   в   Советской    стране.   Тем   самым   атаманы
троцкистско-зиновьевского  блока поставили  себя вне партии,  ибо невозможно
было  терпеть  дальше  в  рядах большевистской  партии людей,  скатившихся в
антисоветское болото.
     14 ноября 1927 г.  объединенное  собрание ЦК и ЦКК  исключило из партии
Троцкого и Зиновьева.

     2.  Успехи  социалистической  индустриализации.  Отставание   сельского
хозяйства.  XV съезд  партии.  Курс на коллективизацию  сельского хозяйства.
Разгром троцкистско-зиновьевского блока. Политическое двурушничество.

     Уже   к   концу  1927  года  определились   решающие   успехи  политики
социалистической индустриализации. Индустриализация  в условиях нэпа  сумела
дать в короткий срок серьезное продвижение вперед. Промышленность и сельское
хозяйство  в целом  (включая лесное  хозяйство и  рыбную  ловлю)  не  только
достигли по своей валовой продукции довоенного уровня, но и перевалили через
этот уровень. Удельный вес  промышленности в народном  хозяйстве вырос до 42
процентов, достигнув соответствующего уровня довоенного времени.
     Быстро  шел  рост  социалистического  сектора  промышленности  за  счет
частного сектора, поднявшись с 81 процента в 1924--1925 г. до 86 процентов в
1926--1927 г., тогда как удельный вес частного сектора упал за тот же период
с 19 процентов до 14 процентов.
     Это  означало,  что  индустриализация  в  СССР имеет  резко  выраженный
социалистический  характер,  что промышленность  СССР  развивается  по  пути
победы социалистической системы производства, что  в  области промышленности
вопрос "кто--кого" уже предрешен в пользу социализма.
     Так же быстро вытеснялся частник из  торговли, доля  которого  упала  в
области розницы с  42  процентов  в  1924-- 1925  году  до  32  процентов  в
1926--1927 г., не говоря уже об оптовой торговле, где доля частника упала за
тот же период с 9 процентов до 5 процентов.
     Еще   более  быстрым   темпом   шел   рост   крупной   социалистической
промышленности,  давшей за  1927 год,  первый год  после  восстановительного
периода, прирост  продукции в  сравнении с предыдущим годом в 18  процентов.
Это была рекордная цифра  прироста,  недоступная  для крупной промышленности
самых передовых стран капитализма.
     Иную  картину  представляло сельское  хозяйство,  особенно  -- зерновое
хозяйство.  Хотя сельское  хозяйство в  целом и  перевалило через  довоенный
уровень, валовая  продукция его  главной  отрасли -- зернового  хозяйства --
составляла лишь 91  процент  довоенного  уровня, а товарная  часть  зерновой
продукции, продаваемая на сторону для снабжения городов, едва доходила до 37
процентов  довоенного  уровня, причем все  данные говорили о  том, что  есть
опасность дальнейшего падения товарной продукции зерна.
     Это означало,  что  дробление крупных  товарных хозяйств  в деревне  на
мелкие  хозяйства, а  мелких на мельчавшие,  начавшееся в 1918 году, все еще
продолжается,  что  мелкое  и  мельчайшее крестьянское  хозяйство становится
полунатуральным хозяйством, способным дать лишь минимум товарного зерна, что
зерновое хозяйство периода 1927 года, производя  немногим  меньше зерна, чем
зерновое хозяйство довоенного времени, может, однако, продать на сторону для
городов лишь немногим больше  третьей  части того  количества зерна, которое
способно было продать довоенное зерновое хозяйство.
     Не  подлежало сомнению,  что при  таком состоянии  зернового  хозяйства
армия и города СССР должны были очутиться перед лицом хронического голода.
     Это  был кризис зернового хозяйства, за которым должен  был последовать
кризис животноводческого хозяйства.
     Чтобы выйти  из  такого положения,  необходимо  было перейти в сельском
хозяйстве на  крупное  производство,  способное  пустить  в ход  тракторы  и
сельскохозяйственные машины и поднять в несколько раз  товарность  зернового
хозяйства. Перед  страной  стояли две возможности:  либо  перейти на крупное
капиталистическое производство, что означало бы разорение крестьянских масс,
гибель союза рабочего класса и крестьянства, усиление кулачества и поражение
социализма  в деревне,  либо стать  на  путь объединения мелких крестьянских
хозяйств   в  крупные  социалистические  хозяйства,   в  колхозы,  способные
использовать  тракторы  и  другие  современные машины для  быстрого  подъема
зернового хозяйства и его товарной продукции.
     Понятно, что партия большевиков  и Советское  государство  могли  стать
лишь на второй путь, на колхозный путь развития сельского хозяйства.
     При  этом  партия   опиралась   на  следующие  указания  Ленина  насчет
необходимости  перехода   от  мелких  крестьянских  хозяйств   к   крупному,
артельному, коллективному хозяйству в земледелии:
     а) "Мелким хозяйством из нужды не выйти" (Ленин, т. XXIV, стр. 540).
     б)  "Если  мы  будем сидеть  по-старому  в  мелких  хозяйствах, хотя  и
вольными гражданами  на  вольной земле,  нам  все  равно  грозит  неминуемая
гибель" (т. XX, стр. 417).
     в)  "Если крестьянское хозяйство может  развиваться дальше,  необходимо
прочно  обеспечить и  дальнейший переход,  а  дальнейший  переход  неминуемо
состоит  в  том,  чтобы  наименее  выгодное  и  наиболее  отсталое,  мелкое,
обособленное  крестьянское хозяйство,  постепенно объединяясь, сорганизовало
общественное, крупное земледельческое хозяйство" (т. XXVI, стр. 299).
     г)  "Лишь  в  том  случае,  если  удастся  на деле  показать крестьянам
преимущества  общественной,  коллективной, товарищеской, артельной обработки
земли,  лишь,  если  удастся помочь  крестьянину, при помощи  товарищеского,
артельного  хозяйства,  тогда только рабочий класс, держащий в  своих  руках
государственную  власть,  действительно  докажет крестьянину  свою  правоту,
действительно  привлечет  на  свою   сторону  прочно  и  настоящим   образом
многомиллионную крестьянскую массу" (т. XXIV, стр. 579).
     Такова  была  обстановка  перед  XV  съездом  партии.  XV съезд  партии
открылся 2  декабря 1927 года.  На съезде  присутствовало  898  делегатов  с
решающим голосом и 771 с совещательным,  представлявших 887.233 члена партии
и 348.957 кандидатов.
     Отмечая в своем отчетном докладе успехи индустриализации и быстрый рост
социалистической промышленности, тов. Сталин поставил перед партией задачу:
     "Расширять и укреплять наши социалистические командные  высоты  во всех
отраслях народного  хозяйства как в городе, так и  в деревне, держа  курс на
ликвидацию капиталистических элементов в народном хозяйстве".
     Сравнивая  сельское  хозяйство с промышленностью  и отмечая  отсталость
сельского    хозяйства,   особенно    зернового    хозяйства,    объясняемую
распыленностью  сельского хозяйства,  не допускающей применения  современной
техники,  --  тов.  Сталин  подчеркивал,  что   такое  незавидное  состояние
сельского   хозяйства  создает  угрожающее  положение  для  всего  народного
хозяйства.
     "Где же выход?" -- спрашивал тов. Сталин.
     "Выход, -- отвечал тов.  Сталин,  --  в  переходе  мелких и распыленных
крестьянских  хозяйств  на  крупные  и  объединенные  хозяйства   на  основе
общественной  обработки земли, в переходе на коллективную обработку земли на
базе  новой,  высшей  техники.  Выход  в  том,  чтобы  мелкие  и  мельчайшие
крестьянские  хозяйства  постепенно, но неуклонно, не в порядке  нажима, а в
порядке  показа  и  убеждения,  объединять  в  крупные  хозяйства на  основе
общественной,  товарищеской, коллективной  обработки  земли,  с  применением
сельскохозяйственных  машин  и  тракторов,  с  применением  научных  приемов
интенсификации земледелия. Другого выхода нет".
     XV  съезд  вынес  решение  о  всемерном  развертывании  коллективизации
сельского  хозяйства.  Съезд  наметил  план  расширения  и  укрепления  сети
колхозов  и  совхозов  и   дал   четкие  указания  о   способах   борьбы  за
коллективизацию сельского хозяйства.
     Вместе с тем, съезд дал директиву:
     "Развивать  дальше наступление на кулачество  и принять ряд  новых мер,
ограничивающих  развитие  капитализма  в  деревне  и  ведущих   крестьянское
хозяйство по направлению к социализму" (ВКП (б)  в резолюциях,  ч. II,  стр.
260).
     Наконец, исходя из  укрепления планового начала  в народном хозяйстве и
имея   в  виду   организацию  планомерного   наступления  социализма  против
капиталистических  элементов по всему фронту народного  хозяйства, съезд дал
директиву соответствующим  органам  о составлении первого  пятилетнего плана
народного хозяйства.
     Покончив с вопросами социалистического строительства, XV  съезд  партии
перешел к вопросу о ликвидации троцкистско-зиновьевского блока.
     Съезд   признал,   что  "оппозиция  идейно   разорвала   с  ленинизмом,
переродилась в меньшевистскую группу, стала на путь капитуляции перед силами
международной и  внутренней  буржуазии  и  превратилась объективно  в орудие
третьей силы против режима пролетарской диктатуры" (ВКП (б) в резолюциях, ч.
II, стр. 232).
     Съезд нашел, что разногласия между партией  и  оппозицией  переросли  в
программные, что троцкистская оппозиция  стала на путь антисоветской борьбы.
Поэтому  XV  съезд   объявил  принадлежность  к  троцкистской   оппозиции  и
пропаганду ее взглядов несовместимыми  с пребыванием  в рядах большевистской
партии.
     Съезд  одобрил  постановление  объединенного  собрания   ЦК  и  ЦКК  об
исключении из партии Троцкого и Зиновьева и постановил  исключить  из партии
всех  активных  деятелей  троцкистско-зиновьевского  блока,  вроде   Радека,
Преображенского, Раковского,  Пятакова, Серебрякова, И.  Смирнова, Каменева,
Саркиса, Сафарова, Лифшица,  Мдивани, Смилги и всю  группу "демократического
централизма" (Сапронов, В. Смирнов, Богуславский, Дробнис и др.).
     Разбитые    идейно    и    разгромленные    организационно   сторонники
троцкистско-зиновьевского блока растеряли последние остатки своего влияния в
народе.
     Исключенные  из партии  антилениицы,  спустя  некоторое время после  XV
съезда партии, стали подавать  заявления о разрыве  с троцкизмом  с просьбой
вернуть их в партию. Конечно,  партия еще не могла знать тогда, что Троцкий,
Раковский,  Радек,  Крестинский, Сокольников  и  другие  давно уже  являются
врагами народа, шпионами, завербованными иностранной разведкой, что Каменев,
Зиновьев,  Пятаков  и  другие  уже  налаживают  связи   с   врагами  СССР  в
капиталистических  странах  для  "сотрудничества" с  ними  против Советского
народа. Но она была достаточно  научена  опытом, что от  этих  людей, не раз
выступавших в самые ответственные моменты против Ленина  и ленинской партии,
можно  ждать   всяких  пакостей.   Поэтому  партия  отнеслась  к  заявлениям
исключенных   недоверчиво.  Для  первой   проверки   искренности   подателей
заявлений, она обусловила обратный прием в партию следующими требованиями:
     а) открытое осуждение троцкизма, как антибольшевистской и антисоветской
идеологии;
     б) открытое признание политики партии, как единственно правильной;
     в) безусловное подчинение решениям партии и ее органов;
     г)  прохождение  испытательного   срока,   в  течение  которого  партия
проверяет подавших заявление и по истечении которого, смотря  по результатам
проверки,  партия  ставит  вопрос  об  обратном  приеме  в   партию  каждого
исключенного в отдельности.
     Партия рассчитывала  при этом, что открытое  признание  этих пунктов со
стороны исключенных должно при всяких условиях иметь  положительное значение
для партии,  так  как оно  разобьет единство троцкистско-зиновьевских рядов,
внесет в их среду разложение, продемонстрирует еще  раз правоту и могущество
партии и даст партии возможность, в случае искренности авторов заявлений, --
вернуть  партии  бывших  ее работников,  в случае же  их  неискренности,  --
разоблачить  их  на глазах  у  всех  уже  не  как людей ошибающихся,  а  как
безыдейных карьеристов, обманщиков рабочего класса и отпетых двурушников.
     Большинство  исключенных приняло условия приема  в партию, выставленные
партией, и опубликовало в печати соответствующие заявления.
     Партия,  жалея их и  не желая отказать  им  в  возможности стать  снова
людьми партии и рабочего класса, восстановила их в правах членов партии.
     С  течением  времени  обнаружилось,  однако,  что  заявления  "активных
деятелей"  троцкистско-зиновьевского  блока,  за немногими  исключениями, --
были насквозь лживыми, двурушническими заявлениями.
     Оказалось, что эти господа,  еще до  подачи  своих заявлений, перестали
быть политическим течением, готовым отстаивать перед народом свои взгляды, и
превратились в  безыдейную  карьеристскую клику, готовую  растоптать остатки
своих взглядов на глазах у всех, готовую восхвалять чуждые ей взгляды партии
на глазах  у всех,  готовую принять любую окраску, -- как хамелеоны, -- лишь
бы  сохранить себя  в  партии,  в рабочем классе,  чтобы  иметь  возможность
пакостить и рабочему классу и его партии.
     Троцкистско-зиновьевские  "активные  деятеля"  оказались  политическими
мошенниками, политическими двурушниками.
     Политические двурушники обычно начинают с обмана и проводят свое черное
дело  путем  обмана  народа, рабочего  класса,  партии  рабочего  класса. Но
политических  двурушников нельзя  считать только  обманщиками.  Политические
двурушники представляют безыдейную клику политических карьеристов, давно уже
лишенную доверия народа и старающуюся  вновь влезть в доверие путем  обмана,
путем хамелеонства, путем мошенничества, -- какими угодно путями, -- лишь бы
сохранить за  собой звание политических  деятелей.  Политические  двурушники
представляют беспринципную клику политических карьеристов, готовых опереться
на кого угодно, хотя бы на уголовные элементы, хотя  бы на подонки общества,
хотя бы  на заклятых врагов народа, -- для того, чтобы в "подходящий момент"
вылезть вновь на политическую сцену и  усесться на шее  у народа в  качестве
его "правителей".
     Такими      именно      политическими       двурушниками      оказались
троцкистско-зиновьевские "активные деятели".

     3.  Наступление  против  кулачества. Бухаринско-рыковская антипартийная
группа.  Принятие  первой пятилетки.  Социалистическое  соревнование. Начало
массового колхозного движения.

     Агитация троцкистско-зиновьевского блока против политики партии, против
строительства  социализма,   против  коллективизации,  равно   как  агитация
бухаринцев о том,  что  с колхозами  дело  не  выйдет, что не  нужно трогать
кулаков, так как они сами "врастут" в социализм, что обогащение буржуазии не
представляет  опасности для социализма,  --  вся  эта агитация имела большой
отклик  среди  капиталистических  элементов страны  и, прежде  всего,  среди
кулачества. Кулаки знали теперь по откликам в  печати, что они  не  одиноки,
что они имеют защитников  и ходатаев в лице  Троцкого, Зиновьева,  Каменева,
Бухарина,  Рыкова и других.  Понятно,  что  это  обстоятельство  не могло не
поднять   духа   сопротивления   кулачества   против   политики   Советского
правительства.  И  действительно, кулаки стали сопротивляться все сильнее  и
сильнее. Кулаки стали массами отказываться  продавать Советскому государству
излишки  хлеба, которых  накопилось у них немало. Они стали проводить террор
против  колхозников, против партийно-советских работников в  деревне,  стали
поджигать колхозы, ссыпные пункты государства.
     Партия  понимала, что  пока не будет сломлено сопротивление кулачества,
пока не будет  разбито  кулачество в открытом бою на  глазах у крестьянства,
рабочий  класс  и  Красная  армия  будут  страдать от  недостатка  хлеба,  а
колхозное движение крестьян не может принять массового характера.
     Следуя  директивам  XV  съезда  партии, партия  перешла  в  решительное
наступление  против  кулачества. В  своем  наступлении  партия  осуществляла
лозунг:  опираясь прочно на бедноту и укрепляя союз  с  середняком,  повести
решительную  борьбу против кулачества. В ответ на отказ кулачества продавать
излишки хлеба государству по твердым ценам партия  и  правительство  провели
ряд  чрезвычайных  мер  против кулачества, применили 107  статью  уголовного
кодекса  о конфискации по  суду излишков  хлеба  у кулаков и спекулянтов,  в
случае их отказа продавать эти излишки государству по твердым ценам, и  дали
бедноте ряд льгот,  в силу которых беднота получала  в  свое распоряжение 25
процентов конфиск