й и могут убивать  еще
и еще.
     Странно, думал старый Косым,  почему  этот  мужчина  говорит  о  двух
бежавших? Может быть, речь идет о  других?  А  может,  об  американце  они
ничего не знают?  Военные!  И  Бога  не  боятся!  -  Ни  одной  порядочной
физиономии, И у самою, несмотря на ласковый тон, глаза злые, как  у...  не
знамо кого. Разорвать готов, а улыбается потому, что выведать хочет.
     - Военная человека - хорошо. Преступника - плохо. Убивала человека  -
плохо... много-много плохо! - старик опустился на колени лицом  в  сторону
солнца и начал молиться, то скрещивая руки  на  груди,  то  выбрасывая  их
вверх.
     На этот раз не выдержал Восьмой - он пнул старика в спину и сбил его,
продолжая пинать еще и еще, и, видно, запинал бы  до  смерти,  но  в  этот
момент его окликнул Шестнадцатый:
     - Восьмой! Послушай! - встревоженным голосом  сказал  он,  и  Восьмой
прекратил мутузить старика, но тот продолжал истошно выть на всю кошару.
     - Ты чего, Шестнадцатый? - спросил Восьмой.
     - Послушай! - повторил тот и приложил ладошку к уху, но вопли старика
мешали.
     - Замолчи! Убью! - замахнулся Восьмой  своим  огромным  кулачищем  на
старика.
     Тот мгновенно умолк - он и сам уже услышал далекий  рокот  моторов  в
воздухе. В их, сторону летел вертолет.
     - Однако, вертолета шумит - всхлипывая, выговорил старый Касым.
     Восьмой встревожено взглянул на старика, потом на своих боевиков:  он
явно был в некоторой растерянности. Своих вертолетов  он  здесь  не  ждал,
значит...
     - Всем! Быстро по машинам! - приказал он Шестнадцатому и сам поспешил
к "ниссан-патролу".
     Недолго думая. Шестнадцатый выстрелил в воздух, и все  его  услышали.
Он махнул им рукой в сторону машин, и  через  минуту  они  уже  на  полной
скорости покидали кошару.
     Старик проследил а их поспешным бегством и стал с нетерпением ожидать
прилета очередных незваных гостей. Он прекрасно понял,  если  эти  "гости"
так быстро ретировались, то новые должны оказаться теми, кого он  ожидает,
хотя и был удивлен: неужели беглецы  успели  сообщить  об  американце?  На
всякий случай ему нужно быть поосторожнее.
     В летящем в сторону кошары вертолете находились  те,  кто  заседал  в
кабинете: полковник Богомолов, майор Нигматулин и старый начальник Савелия
по спецназу.
     -  Сигнал  усиливается,  товарищ  полковник?  -  доложил  Нигматулин,
внимательно следя за  прибором,  из  которого  ему  на  наушники  поступал
сигнал.
     - Но здесь же ничего  нет,  кроме  кошары!  -  озабоченно  проговорил
полковник, выглядывая в иллюминатор.
     - В таком случае, надо садиться, и все выяснить на месте? - подытожил
генерал в отставке.
     Полковник задумчиво посмотрел на него, потом повернулся  к  майору  и
согласно кивнул головой. Нигматулин тут же поспешил в пилотскую кабину.
     Сделав небольшой  круг  над  кошарой,  вертолет  начал  опускаться  в
нескольких  метрах  от  хлипкого  забора.  Поднявшийся  от  винтов   ветер
взбаламутил тучи песка, и  забор,  казалось,  вот-вот  сорвется  и  улетит
прочь. Заметив это, полковник недовольно крикнул майору:
     - Твой пилот, что, не понимает, что людской труд нужно уважать?
     Нигматулин вновь рванулся в кабину, и вертолет тут же взлетел  вверх,
отлетел на несколько десятков метров в сторону и опустился на песок.
     Когда песчаный вихрь успокоился и лопасти прекратили  вращаться,  они
втроем соскочили на землю  и  устремились  в  сторону  одинокой  согбенной
фигуры старика, ковылявшей к ним.
     - Вы хозяин этой кошары? - спросил полковник, когда подошли поближе.
     - Однако, я хозяина, - старый Касым замолчал и  внимательно  осмотрел
их.
     - У вас есть посторонние? - осторожно поинтересовался Богомолов.
     - Зачем посторонний? Куда посторонний?  -  спрашивал  тот,  продолжая
поглядывать с явным недоверием.
     Старый генерал заметил у него  на  лице  свежий  синяк  и  подтолкнул
полковника под локоть:
     - Не с этого мы начали, Константин  Иванович!  Видно,  не  мы  первые
интересуемся "посторонними", не так ли, отец? - усмехнулся он и вытащил из
кармана свое удостоверение.  -  Простите,  вы  умеете  читать?  Вот  здесь
сказано, что мы представляем органы  государственной  безопасности,  -  он
протянул его старому Касыму.
     - Хорошая документа, - согласно кивнул тот головой. -  Однако,  такая
документа все можно делать, - пробежав глазами  удостоверение,  он  вернул
его и спросил:
     - Кто вы искать?
     - Мы ищем одного человека, который нам... - терпеливо начал  пояснять
генерал, но старый Касым неожиданно перебил его:
     - Так бы и сказали сразу, что вы ищете ОДНОГО человека!  -  заговорил
он нормальным языком. - А то -  "посторонние"!  Богомолов  переглянулся  с
генералом.
     - Что с ним? Он жив? - быстро спросил полковник.
     - Да, он жив, но ранен и много крови потерял. И потому он сейчас  без
сознания. - Он еще раз посмотрел на них, словно окончательно решая,  можно
ли довериться этим людям. - Пойдемте! - наконец кивнул он и  направился  в
сторону схрона.
     Когда был открыт  замаскированный  вход  и  они  увидели  американца,
генерал воскликнул:
     - Но это же не Говорков?
     - У вас только этот человек или еще кто-то есть? -  спросил  майор  и
вытащил из кармана черный приборчик.  Когда  он  включил  его,  то  прибор
громко заверещал, а стрелку стало зашкаливать. - Странно...
     - На кошаре только один посторонний! - заверил старик.
     Майор наклонился к раненому  и  начал  внимательно  осматривать  его,
расстегнул ворот, пошарил за пазухой, стал ощупывать его карманы.
     - Как у вас оказался этот американец? - хмуро спросил Богомолов.
     - Несколько часов назад его принесли двое мужчин. Одного  из  них,  я
слышал, звали странным прозвищем -  Рэкс!  Точно,  Рэкс!  -  Старый  Касым
довольно улыбнулся: сумел запомнить трудное слово.
     - Раке? Это Говорков! Савелий Говорков! - обрадовался генерал. -  Его
так за Речкой прозвали.
     - Эти двое оставили американца и просили спасти его. Они сказали, что
ему грозит смертельная опасность и еще просили, что его я должен  показать
только тому, кто спросит об одном человеке, а не двух или трех.
     - Теперь понятно, почему вы "под дурачка" работали проверяли  нас?  -
улыбнулся генерал.
     - А как же иначе? - хитро  захихикал  старик.  -  Тут  уже  приезжала
"теплая" компания и тоже  интересовалась  "посторонними.  -  Он  осторожно
потрогал ссадину и поморщился.
     - И много их было? - нахмурился полковник.
     - Девять человек! Восемь автоматов, один пистолет и две машины: Уазик
и "ниссан-патрол" серебристого цвета! - четко доложил старик.
     - Однако и  память  у  вас,  дорогой  аксакал!  Старый  разведчик!  -
улыбнулся генерал.
     - Так точно! Старшина  разведроты  253  мотострелкового  полка  Касым
Каримович Нариманов! - Старик молодцевато выпрямил спину и встал по стойке
"смирно". - Дошел до самого Берлина!
     - Спасибо за службу, старшина! - серьезно похвалил генерал.
     - Служу Советскому Союзу! - так же четко выпалил старик.
     - Что еще говорили те двое?
     - Еще? Ну, что за ним вот-вот прилетит вертолет.
     - Так и сказали: "вот-вот"? - переспросил полковник.
     - Не совсем так:  как  только  сообщат  о  нем,  так  и  прилетят,  -
поправился старик.
     - Вот, товарищ полковник, нашел! - воскликнул  Нигматулин  и  вытащил
из-за пазухи американца золотой медальон на цепочке.
     - Очень странно. Как он мог  попасть  к  нему?  -  как  бы  про  себя
проговорил полковник. Он забрал у майора медальон и какое-то время смотрел
на него, пытаясь самому себе ответить на некоторые  вопросы,  потом  снова
спросил. - Как он?
     - Без сознания, товарищ полковник.  Но  дыхание  ровное!  Его  срочно
нужно к врачу! - Нигматулин вопросительно посмотрел на  полковника,  потом
на генерала.
     - Хорошо, помогите! - полковник  склонился  над  американцем  и  стал
поднимать его. Втроем они подхватили его и понесли к вертолету. Когда  они
внесли американца  в  салон,  генерал  молодцевато  спрыгнул  на  песок  и
протянул руку старому Касыму:
     - Еще раз спасибо, отец! Живите долго! Вы очень помогли нам!



        "ПЕЙ ИЛИ ВЫЛЬЮ!"

     -  Ну,  что,  пора  еще  упасть  минут  на  пять!  -  бросил  капитан
пересохшими губами и тут же повалился на песок. Его  грудь  вздымалась  от
тяжелого дыхания.
     Воздух был настолько раскален, что  казалось,  обжигал  даже  легкие.
Немного отдышавшись, капитан снял с пояса свою фляжку открутил колпачок  и
опрокинул в рот - несколько капель не смочили  даже  губ,  и  он  отбросил
пустую фляжку в сторону:
     - Пуста моя коробочка, - с сожалением сказал он.
     - Ничего, капитан, пробьемся! - отозвался Совелий и тоже снял с пояса
фляжку. Встряхнул ее: в ней еще  что  было  и  капитан  бросил  на  фляжку
вожделенный взгляд. Савелий перехватил этот взгляд  и  весело  сказав:  "У
меня что-то булькает", протянул ее капитану.
     - Да  я  как-то  уже  привык,  -  бодрился  капитан  и  сделал  чисто
символический глоток, после чего вернул фляжку Савелию.
     - Не пудри мозги, капитан! Привык он, - сердито  буркнул  Савелий.  -
Пей половину, или вылью! - он сделал решительный жест  прямо  перед  носом
капитана, наклоняя фляжку, и тот резко выхватил ее из его рук.
     Посмотрев на хмурое лицо  Савелия,  он  сделал  несколько  глотков  и
протянул Савелию:
     - Ты что, в самом деле вылил бы? - спросил  он,  повертев  пальцем  у
своего виска.
     Савелий допил остатки кумыса, отшвырнул фляжку, и та гулко стукнулась
о фляжку капитана.
     - Я что, чокнутый, что ли? - бросил Савелий.
     Капитан удивленно взглянул на него и вдруг  заразительно  рассмеялся,
этот смех подхватил и Савелий.
     Они смеялись несколько минут и даже, казалось, устали  от  смеха.  Но
этот странный беспричинный  смех  и  несколько  глотков  кумыса  настолько
взбодрили их, что у них как бы открылось второе дыхание. Первым  прекратил
смеяться капитан:
     - Ладно, сидеть нам некогда если попадемся, - он вздохнул  и  покачал
головой, - у них система  покруче,  чем  у  чекистов  во  время  "красного
террора"! Встали! И с новыми силами вперед!
     От®ехав  на  приличное  расстояние  от  кошары,   Восьмой   попытался
рассмотреть в бинокль, что за вертолет прилетел и что  нужно  прилетевшим,
но мешал бархан, и единственное, что ему удалось увидеть, -  вертолет  был
военным.
     Восьмой даже не подумал забираться на бархан, боясь привлечь внимание
военных, которое могло оказаться опасным для их жизни.
     Немного поразмыслив, он решил доложить об увиденном Четвертому.  Взяв
рацию, нажал на кнопку:
     - Четвертый! Четвертый! Вас вызывает Восьмой!
     - Четвертый слушает! Говорите, Восьмой!
     - К "овцам" прилетели "осы".
     - Вас не жалили? - с волнением спросил Четвертый.
     - Нет, все в порядке: удалось исчезнуть раньше.
     - Их что, "на сладкое" потянуло, что ли?
     -  Трудно  сказать.  Чтобы  не  быть  покусанными,  пришлось   быстро
исчезнуть.
     - Хорошо, продолжайте придерживаться нашего плана! Докладывать каждые
тридцать минут! Все!
     Это  был  простой,  разработанный  Четвертым  для  открытых   эфирных
переговоров кодированный разговор, из которого Четвертому стало  известно,
что в кошару, куда Восьмой наведывался для проверки, неизвестно  для  чего
прилетал или прилетали военные вертолеты, но,  к  счастью,  их  группу  не
обнаружили.



        БОЙ У ПРИДОРОЖНОГО РЕСТОРАНА

     Голые пески кончились, и беглецам все чаще стали попадаться небольшие
кустики  верблюжьей  колючки,  а  иногда  и   мелкий   кустарник.   Словно
предчувствуя приближающуюся цель побега, они повеселели  и  ощутили  новый
прилив сил.
     Неожиданно Савелий весело и громко  рассмеялся.  Капитан  встревожено
взглянул на него: не двинулся ли сержант?
     - Что с тобой, Рэкс? - участливо спросил он.
     - Да... афганку вдруг вспомнил. Ха-ха-ха!
     - Какую афганку? - не понял капитан.
     - Ну, ту. Ха-ха-ка... С автоматом.
     - Под паранджей, что ли? - вспомнил капитан и тоже весело рассмеялся.
     Мирные афганцы часто наведывались к русским солдатам, чтобы совершать
различные коммерческие сделки: то поделки  принесут,  даже  из  серебра  и
золота, то еще что-нибудь, пытаясь выпросить либо  патроны,  либо  оружие.
Иногда, узнав о том, что они испытывают трудности с  водой,  доставляли  и
воду.
     Тот случай, о котором вспомнил капитан, был действительно  смешным  и
необычным. К ним пришла молодая афганка, не знавшая ни слова  по-русски  и
только нескольких  фраз  по-английски.  Она  долго  показывала  что-то  на
пальцах, но никто не мог ничего  понять.  И  руки  прикладывала  к  губам,
показывая что-то. Наконец к ним подсел Савелий и с  грехом  пополам  сумел
выяснить, что она может доставить им несколько ящиков шотландского виски.
     Савелий долго не мог понять, что же эта афганка хочет взамен, а когда
решил, что речь идет об оружии, то указал  на  свой  автомат,  и  тут  она
вытащила изпод подола спрятанный "Узи", давая понять, что это у них  есть.
В конце концов выяснилось,  что  ящики  с  виски  она  хочет  обменять  на
бронетранспортер.
     Афганка долго и  непонимающе  смотрела  на  ржущих  вокруг  советских
солдат, не понимая, что смешного она сказала.
     - Действительно, смешно. Ха-ха-ха! - заливисто смеялся капитан. - БТР
на виски! Спятила баба!
     - БТР на виски?  Ха-ха-ха!..  -  снова  рассмеялся  Савелий.  -  Тоже
смешной случай. Однако я не про эту афганку вспомнил, а про ту,  что  тебе
за пару патронов вместо воды мочу подсунула! Ха-ха-ха! - Савелий  чуть  не
захлебнулся от смеха.
     Но капитан резко оборвал смех и с обидой взглянул на Савелия:
     - Тоже, нашел над чем смеяться! - он махнул рукой и даже  перешел  на
ходьбу.
     - Не обижайся, капитан, лично я сейчас и мочи бы выпил, - он похлопал
его по плечу, хотел еще что-то добавить, но Воронов вдруг схватила его  за
руку и притянул к земле.
     - Тихо!
     Они замолчали и прислушались: где-то  вдалеке  слышался  шум  мотора.
Капитан жестом приказал оставаться на месте и стал подниматься на  гребень
бархана, поросшего травой и кустарником.
     Савелий перекинул автомат на грудь и с тревогой следил за  капитаном,
ожидая  его  команд,  Вскоре  тот  махнул  рукой,  и  Савелий,  с  опаской
прижимаясь к земле, поспешил к нему.
     - Трасса, - скорее почувствовал,  чем  услышала  он  шепот  капитана.
Савелий выглянул из-за кустика и действительно увидел черную ленту трассы,
извивающуюся среди песков.
     Трасса была пустынной, и только далеко-далеко были видны точки машин,
двигающихся по трассе, словно мухи по черной ленте.
     Они хотели уже спуститься вниз, как  вдруг  из-за  поворота  вымочила
груженная сеном машина, проскочила мимо и вскоре стала утопать  в  висящем
над дорогой мареве. Казалось, что машина погрузилась  в  прозрачную  воду.
Искажение было таким сильным, что машина выглядела фантастической и как бы
ожившей.
     Они выскочили она трассу, и капитан махнул рукой вправо:
     - Это самый короткий путь до ближайшего нам населенного пункта!
     Теперь  они  побежали  по  трассе,  внимательно   прислушиваясь,   не
раздастся ли шум мотора.
     - На всякий случай  нужно  рассредоточиться:  вдруг  они  сумели  нас
вычислить, - со вздохом поморщился капитан. - Ты иди на ту сторону  трассы
и чуть приотстань.
     - А ты уверен, что в эту сторону нужно  двигаться?  -  спросил  вдруг
Савелий. - Лично у меня такое впечатление, что меня везли с той стороны, -
указал он назад.
     - Вполне возможно, что ты и прав! - неожиданно согласился капитан.  -
Давай так, бежать не будем, но будем идти  -  это  как-то  стимулирует,  а
ловить машину будем в любую сторону! От тебя идет - ты голосуешь, от  меня
- я. - Он дружески похлопал его по плечу и подтолкнул  на  другую  сторону
трассы.
     - Работаем, капитан!  -  подмигнул  Савелий  и  перебежал  на  другую
сторону. Он чуть приотстал от капитана и еще раз проверил свой автомат.
     Через несколько минут за их спинами послышался шум мотора, и  Савелий
поднял руку, пытаясь остановить автофургон.  Водитель,  сидящий  в  кабине
один, начал притормаживать машину, но вдруг заметил у  Савелия  автомат  и
тут же дал газу.
     Точно так же  поступила  и  коричневая  "девятка"  -  лихо  взвизгнув
шинами, не  жалея  резины,  машина  рванулась  вперед  и  едва  не  задела
капитана.
     Через некоторое время около  них  остановился  старенький  "Москвич",
непрерывно чихавший  на  жаре.  Он  остановился,  и  обрадованный  Савелий
подскочил к нему, но тут же огорченно вздохнул: в кабине сидела беременная
женщина и трое маленьких ребятишек.
     - Что, сынки, никак учения? -  с  улыбкой  спросил  пожилой  мужчина,
сидевший за рулем.
     - Ну, батя, от тебя ничего не скроешь! - в тон ему ответил капитан  и
улыбнулся.
     - А как же! - Он был доволен. - У самого двое детей  служат,  один  -
офицером, другой - вернется скоро. А это внуки мои! - с  гордостью  кивнул
он на трех бесенят, которые во все глаза смотрели на  автомат  Савелия.  -
Сноху вот везу: еще одного внука  хочу.  Чем  могу  быть  вам  полезен?  -
спохватился он.
     - Водичкой, если есть. Хотя бы по  глоточку!  -  проговорил  Савелий,
надеясь, что у мужчины не возникнет желания задавать лишние вопросы.
     - Ой! - всплеснула руками черноокая красавица, обрадовавшись. -  Вот,
угощайтесь, пожалуйста! - Она вытащила из-под ног эмалированный  бидончик,
из сумки достала стакан. - Мы  кваску  по  дороге  купили:  не  успел  еще
нагреться.
     Савелий с капитаном выпили по стаканчику прохладного квасу и пожелали
этим  обходительным  людям  счастливого  пути,  а  женщине  легких  родов.
"Москвич", продолжая чихать и кашлять, вскоре скрылся из виду,  а  беглецы
почувствовали себя намного свежее.
     Они успели пройти  еще  около  километра,  когда  впереди  показалась
последняя марка "Жигулей". Можно было подумать что эта машина  только  что
сошла с конвейера, настолько новой она выглядела.
     В кабине сидело только двое, и капитан решительно вышел  на  середину
трассы, решив остановить ее во что бы то ни стало  и  спрятав,  на  всякий
случай, автомат за спину.
     Взвизгнув  тормозами,  "Жигули"  остановились  метрах  в  десяти   от
капитана. Савелий чуть пригнулся в кювете и приготовил свой автомат,  сняв
его с предохранителя.
     Тот, что сидел рядом с водителем, вышел из машины и спокойно пошел  к
капитану.
     Он был одет в ярко-красную куртку и руки держал в карманах. При такой
жаре это было так странно, что Савелий направил в него свой автомат.
     Когда между парнем и капиталом было  метра  три,  капитан  дружелюбно
воскликнул - Послушай, приятель, не добросишь нас до... Договорить ему  не
удалось: парень выхватил пистолет.
     Капитан  моментально  наклонился,  инстинктивно   пытаясь   уйти   от
выстрела, скорее всего, это и  спасло  ему  жизнь:  пуля  вскользь  задела
голову, он откинулся на спину.
     Савелий дал очередь, и она прошила парня в нескольких местах; он упал
на асфальт и больше не двигался.
     Из машины выскочил длинноногий водитель и бросил в  Савелия  гранату,
которая разорвалась и окутала его облаком дыма, песка и пыли.
     Когда дым рассеялся, водитель  осторожно  высунулся  из-за  машины  и
поглядел в сторону взрыва: Савелий лежал неподвижно, его автомат валялся в
нескольких метрах от него.
     Боевик одобрительно усмехнулся и  повернулся  к  стонущему  капитану,
который тщетно пытался вытащить из-за спины автомат. Водитель вышел  из-за
машины и уже открыто, не торопясь пошел к нему.
     Глядя на него, капитан все еще пытался вытащить автомат, но боевик  с
ехидной улыбкой покачал отрицательно головой:
     - Нет, Одиннадцатый, не сможешь! - он был  спокоен,  уверен  в  своем
превосходстве и не скрывал этого: не  т