зут из земли во плоти, вся
эта  надежда   червей.  Какая,   однако,  человеческая  душа  стоскуется  по
разложившемуся телу? Этот догмат даже не все христиане  разделяют, некоторые
вскрывают гнусность, отвратительность и вместе  с тем невозможность этого. В
самом  деле, какое  тело,  совершенно разложившееся,  способно  вернуться  в
первоначальное состояние,  притом к тому  первому составу,  из  которого оно
распалось? Не зная, что ответить на это, они прибегают к  глупейшей уловке -
что,  мол,  для  бога  все  возможно.  Но  бог  не  может  совершить  ничего
безобразного и не желает ничего совершить против законов природы (V, 14).
     Пусть не думают, будто я не знаю, что некоторые из них признают того же
бога,  что  иудеи, другие же - другого, противостоящего этому и  от которого
произошел сын... Есть и третий род,  называющий одних пневматиками, других -
психиками.  (Я  думаю,  что  он  имеет  в  виду  валентинианцев.)  Некоторые
об®являют себя  гностиками... некоторые, признавая Иисуса,  желают  вместе с
ним жить  по закону иудеев, как  масса иудеев. (Это  - эвиониты, признающие,
как  и мы,  что  Иисус родился  от девы или  что он  родился не так, как все
люди.)  Есть также сибилисты; (он знает) также симониан,  которые называются
еленианами,  как  почитатели   Елены   или   учителя  Елены,   гарпократиан,
последователей  Соломона, Марианны, Марты. (Цельс упоминает и)  маркионитов,
во главе  которых  стоит  Маркион (V,  62). От всех  этих  до такой  степени
расходящихся между собою (сект), позорнейшим образом обличающих себя самих в
спорах, можно  слышать: "Для меня мир распят, и я для мира" (V, 64).  (Гал.,
6:14).
     Как это христиане утверждают, что они знают больше, чем иудеи,  раз они
сами расходятся в своих учениях (V, 65)?
     Они бессовестнейшим  образом ошибаются... выдвигая какого-то противника
бога, которого они называют дьяволом, или, по-еврейски, сатаной. Вообще  это
- профанация, и  далеко  не признак  благочестия  утверждать, что величайший
бог, желая в  чем-либо  принести пользу  людям, встречает противодействие от
кого-то и оказывается  бессильным. Таким образом, сын божий терпит поражение
от  дьявола; казненный  им,  он  и  нас учит  презирать  исходящие  от  него
наказания, предсказывая, что сатана  тоже явится (миру)  и покажет величие и
чудесные  дела,  присваивая  себе  славу  божью;  но  не  следует  поддаться
заблуждению... а верить только ему самому (то есть сыну божьему). А ведь это
как раз образ действий шарлатана, который,  устраивая  свои делишки, заранее
принимает меры против инакомыслящих и противодействующих (VI, 62).
     Очень наивна (христианская) космогония... Очень наивно также  писание о
происхождении  человека (VI, 49). Моисей и пророки,  оставившие сочинения (о
сотворении мира и человека), не  зная, какова природа вселенной и  человека,
сочинили грубую нелепость (VI, 50). Еще нелепее, что он уделил на сотворение
мира несколько  дней, когда дней еще не было.  Ведь, когда еще не было неба,
еще не была утверждена земля и солнце  еще не обращалось, откуда взялись дни
(VI, 60)?
     (Дурно  истолковав  "да будет  свет", как  сказанное творцом  в  смысле
пожелания, он говорит:) ведь не занял же  творец  свет  сверху, как человек,
зажигающий  светильник у  соседей (VI,  51). Как  можно не  считать  нелепым
первого и величайшего бога, приказывающего: "Да  будет то,  да будет  другое
или это",  работающего  один день столько-то, на другой  день на  столько-то
больше, затем на  третий,  четвертый,  пятый, шестой день (VI, 60).  И после
этого, прямо-таки как  плохой ремесленник, он, уставши, нуждается для отдыха
в праздности (VI, 61)!
     Если он хотел  отправить (на  землю) дух от  себя, зачем ему надо  было
вдуть его в чрево женщины? Ведь мог же он, имея уже опыт в сотворении людей,
и этому (то есть духу своему) создать тело, а  не заключить свой дух в такую
нечисть;  в этом  случае он не  вызвал бы к себе недоверия, если бы он прямо
был создан свыше (VI, 72).
     Предсказания Пифий, Додонидов  или Аполлона Клария, у Бранхидов  или  в
храме  Амона,  предсказания  множества  других  провидцев они  ни во что  не
ставят. Но все, что сказано - или не сказано -  в Иудее  по их способу,  как
это еще  теперь обычно в Финикии и Палестине, это у них считается чудесным и
непреложным (VII, 3). Много есть видов  пророчеств. Наиболее совершенное - у
здешних людей.  Многие безвестные личности  в храмах и вне храмов, некоторые
даже нищенствующие, бродящие по городам и лагерям, очень легко по случайному
поводу  начинают держать  себя, как  прорицатели.  Каждому удобно и привычно
сказать: "Я бог, или сын божий, или дух божий. Я явился. Мир погибает, и вы,
люди, гибнете  за  грехи.  Я  хочу  вас  спасти.  И вы  скоро  увидите  меня
возвращающимся с  силою небесною. Блажен, кто теперь меня почтит, на всех же
прочих,  на их города и земли я  пошлю вечный огонь,  и  люди, не  сознающие
своих грехов,  тщетно будут  каяться и стенать; а кто послушался меня, тех я
спасу навек..."  К этим угрозам они  вслед  за  тем  прибавляют  непонятные,
полусумасшедшие,  совершенно  невнятные   речи,   смысла  которых  ни   один
здравомыслящий человек  не откроет;  они неясны и  ничтожны, но  дураку  или
шарлатану  они дают  повод использовать  сказанное, в каком  направлении ему
будет угодно (VII, 9).
     Есть  у них и  такое  предписание  - не  противиться обидчику.  "Если,-
говорит он,- тебя  ударят  в одну  щеку,  подставь  и другую". И  это старо,
гораздо раньше  уже сказано,  они лишь грубо это повторяют. У Платона Сократ
следующим образом разговаривает с Критоном:
     "Ни в каком случае нельзя поступать несправедливо? -  Ни в каком.- Даже
если  терпишь  обиду,  с  тобой  поступают  несправедливо,  нельзя  ответить
несправедливостью, как большинство  привыкло думать,  раз ни в  каком случае
нельзя обижать? -  Думаю, что нет.-  Так как же, Критон, следует  делать зло
или  нет? - Ни  в каком случае, Сократ.- А что  же, воздать злом за зло, как
это  принято говорить,  справедливо  или  несправедливо?  -  Безусловно нет.
Делать  зло человеку ничем  не отличается  от  совершения несправедливости.-
Верно. Следовательно, нельзя отвечать несправедливостью и нельзя  делать зло
ни  одному человеку, даже когда терпишь от него". Вот как говорит  Платон, и
далее: "Поразмысли, согласен ли ты и сходишься ли со мной,- и начнем с этого
пункта  рассуждать,-   что  никогда   не   бывает  правильно   ни  поступать
несправедливо, ни отвечать  несправедливостью,  ни  защищаться  против  зла,
отвечая злом. Или ты отказываешься и не  соглашаешься с исходным положением?
- Я всегда был того мнения и теперь при нем остаюсь". Таково было  убеждение
Платона, но еще раньше тому же учили божественные люди.
     Но относительно  этого  и  других  учений,  извращаемых  (христианами),
достаточно  того, что я сказал;  кому хочется глубже  исследовать их учение,
сам сумеет это сделать (VII, 58).
     (Зачем он говорит, что христиане) высказываются так:
     "Вот  я,  став у  статуи  Зевса  или Аполлона  или какого  угодно бога,
богохульствую и бью (статую), и никто меня не наказывает" (VIII, 38).  Но ты
не видишь,  милейший,  что и  твоего  демона всякий не только  ругает,  но и
изгоняет со всей  земли и моря,  а тебя, посвятившего себя ему, как  болван,
заковывает, уводит и вешает, а твой демон, или, как  ты  его  называешь, сын
божий, нисколько за  себя не заступается (VIII, 39). Так же, как ты веришь в
вечные муки, любезнейший,  (в них верят) и проповедники, священнослужители и
мистагоги тех  (то  есть языческих) святилищ.  (Кары),  которыми  ты грозишь
другим, они угрожают тебе (VIII, 48).
     195. Плиний Мл., ер. Х
     В число подлогов,  вскрытых критикой  христианской литературы и древних
текстов,   касающихся  христианства,   представители  мифологической   школы
причисляют  к  христианским  фальсификациям также письмо наместника  Вифинии
Плиния Младшего к  Траяну и  ответное  письмо императора. Во  всяком случае,
несомненно,  что  в  письме  Плиния  имеется  христианская интерполяция; это
относится   к   концу   письма,   где   мы   видим   преувеличенную  картину
распространения христианства. См. с. 16.
     96, 1. Я имею официальное право, господин, все, в чем у меня  возникает
сомнение,  докладывать  тебе.  Ибо  кто  лучше  тебя  может  руководить моей
нерешительностью  или  наставлять  меня  в  моем  невежестве?  Я никогда  не
участвовал в изысканиях о христианах: я поэтому не знаю, что и в  какой мере
подлежит наказанию  или расследованию. 2. Я немало колебался, надо ли делать
какие-либо  возрастные  различия,  или  даже  самые  молодые  ни  в  чем  не
отличаются от  взрослых; дается ли снисхождение покаявшимся или же тому, кто
когда-либо был  христианином,  нельзя  давать спуску;  наказывается  ли сама
принадлежность  к секте ("nomen"), даже если нет налицо преступления, или же
только  преступления, связанные  с  именем  (христианина).  Пока  что  я  по
отношению к  лицам,  о  которых мне  доносили  как  о христианах, действовал
следующим образом. 3. Я  спрашивал  их  - христиане  ли  они? Сознавшихся  я
допрашивал второй и  третий раз, угрожая  казнью,  упорствующих я приказывал
вести на казнь. Ибо я не  сомневался, что, каков бы  ни был характер того, в
чем  они признавались,  во всяком случае упорство и  непреклонное  упрямство
должно  быть  наказано.  4.  Были  и другие  приверженцы подобного  безумия,
которых  я,  поскольку они были римскими  гражданами, отметил для отправки в
город  (Рим). Скоро, когда, как  это  обычно бывает, преступление  стало  по
инерции разрастаться, в него впутались разные группы. 5. Мне был представлен
анонимный донос, содержащий  много имен.  Тех из них, которые отрицали,  что
принадлежат  или принадлежали к христианам, причем призывали при  мне богов,
совершили воскурение ладана и  возлияния вина твоему изображению, которое  я
приказал для этой  цели  доставить вместе  с изображениями  богов, и,  кроме
того, злословили  Христа  - а  к этому,  говорят,  подлинных  христиан ничем
принудить нельзя,- я счел нужным отпустить. 6. Другие, указанные доносчиком,
об®явили себя христианами, но вскоре отреклись: они, мол, были, но перестали
- некоторые  три года  назад, некоторые  еще больше лет  назад, кое-кто даже
двадцать лет. Эти тоже все воздали почести твоей статуе и изображениям богов
и  злословили  Христа.  7. А  утверждали  они,  что  сущность  их  вины  или
заблуждения  состояла  в том,  что они  имели  обычай  в  определенный  день
собираться на рассвете и читать, чередуясь между собою, гимн Христу как богу
и  что они  обязываются клятвой не  для  какого-либо преступления, но о том,
чтобы не совершать краж, разбоя, прелюбодеяния,  не  обманывать доверия,  не
отказываться по требованию от возвращения сданного на хранение.  После этого
(то есть утреннего  богослужения) они обычно расходились и  вновь собирались
для  принятия  пищи,  однако обыкновенной  и  невинной;  но  это  они  якобы
перестали делать после моего указа, которым я  согласно твоему  распоряжению
запретил гетерии (товарищества, сообщества). 8. Тем более я счел необходимым
допросить  под пыткой двух рабынь, которые, как говорили, прислуживали (им),
(чтоб  узнать), что  здесь  истинно. Я  не обнаружил  ничего, кроме низкого,
грубого  суеверия.  Поэтому  я отложил  расследование  и прибегнул  к твоему
совету. 9. Дело мне показалось  заслуживающим  консультации, главным образом
ввиду  численности  подозреваемых;   ибо  обвинение  пред®является  и  будет
пред®являться еще многим  лицам  всякого  возраста и сословия обоего пола. А
зараза этого суеверия охватила не только города, но и села и поля; его можно
задержать и исправить. 10. Установлено, что почти опустевшие уже храмы вновь
начали  посещаться;  возобновляются  долго  не  совершавшиеся  торжественные
жертвоприношения и продается фураж  для жертвенных животных, на  которых  до
сих пор очень редко можно было  найти  покупателя. Отсюда легко  сообразить,
какое  множество  людей  может еще  исправиться, если будет дана возможность
раскаяться.
     Ер.  97  (ответ императора Траяна). 1, Ты  действовал,  мой Секунд, как
должно,  при разборе дел тех,  о которых тебе  донесли как о  христианах.  В
самом деле,  нельзя  установить ничего обобщающего,  что  имело  бы  как  бы
определенную форму. 2. Разыскивать их не надо; если тебе донесут и они будут
уличены, их следует наказывать, с тем, однако, что кто станет отрицать,  что
он  христианин, и докажет это делом, то есть молитвой нашим богам, то, какое
бы  ни тяготело над ним подозрение в прошлом, он  в силу  раскаяния получает
прощение. Доносы,  поданные без подписи, не должны  иметь места ни  в  каком
уголовном деле - это очень дурной пример и не в духе нашего века.
     196. Тертуллиан, Apol.
     II...  Плиний  Секунд, управляя провинцией, осудив на смерть нескольких
христиан,  а  других лишивши мест,  ужаснулся от  их  множества  и спрашивал
императора Траяна,  как с ними впредь поступать. В письме своем он поясняет,
что  все,  что  он мог  узнать  насчет таинств  христиан, кроме упорства их,
заключается в следующем:  они пред рассветом собираются  для пения хвалебных
гимнов  Христу, богу своему, и  соблюдают  между собою строгое благочиние. У
них воспрещены  человекоубийство,  прелюбодеяние,  обманы,  измены и  вообще
преступления всякого  рода. Траян ответил, что производить розыск  о  них не
следует, но их надлежит наказывать, если на них поступит донос.

        5.
        ОРГАНИЗАЦИЯ ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ.
     197. "Дидахе" (Учение двенадцати апостолов)
     Это  небольшое по  об®ему руководство для  провинциальных  христианских
общин, известное по упоминаниям о нем у древних церковных писателей, открыто
в 1875 г. Вриеннием в  рукописи XI в. Автор использовал послание Варнавы, он
знаком с  Евангелием от Матфея, хотя вряд ли в его канонической редакции: но
он  совершенно,  по-видимому, не  знает  Павловых послании.  Та  община, для
которой "учение" было автором предназначено, не имела еще твердой  церковной
организации, установленной  формы богослужения, выработанного символа веры и
сформулированных догматов. "Дидахе" показывает церковную общину  в стадии ее
создания. По всем признакам "Дидахе" надо отнести  к началу второй  половины
II  в.  Большинство  современных  ученых   датируют  "Дидахе"  более  ранним
временем; во  всяком случае, этот источник отражает отношения в христианских
общинах, существовавшие  на рубеже  1  и II вв. В "Дидахе" 16  глав, из коих
шесть обнаруживают заметные следы европейских источников.

        5.
     8. He отвращай от себя нуждающегося, но делай своего брата соучастником
своим во
     всем и не говори, что это твоя собственность, ибо если вы соучастники в
бессмертном, то насколько больше (вы соучастники) в тленном.  9. Не  отнимай
руки  своей от  сына или дочери, но  от юности учи  их страху божьему. 10. В
гневе своем не отдавай приказаний рабу своему или рабыне, надеющимся на того
же  бога  (что  и  ты),  чтобы   они  никогда  не  перестали  бояться  бога,
(находящегося) над (вами) обоими, ибо  он приходит призвать  не  по (той или
иной) личности, а тех, кого уготовил дух. 11. Вы же, рабы, повинуйтесь своим
господам, как образу бога, по совести и со страхом.
     VIII. 1. Посты  же ваши пусть не будут вместе с лицемерами: они (иудеи)
постятся во второй  и пятый день, вы же поститесь в четвертый и шестой. 2. И
не молитесь, как лицемеры, но как повелел господь в своем евангелии.
     X.  После  вкушения  так  благодарите...  5.  Emplesthenai,  собственно
"наполнения" пищей (при евхаристии). Помни, господи, церковь твою, избавь ее
от  всякого зла... и освященную собери ее от четырех  ветров в царство твое,
которое  ты уготовил  ей... 6.  Да  придет благодать, и да  придет этот мир.
Осанна  богу Давида. Кто свят, пусть  придет, если  же нет, пусть  покается;
маран   ата   (по-арамейски:   "господин   пришел").   Аминь.   7.  Пророкам
предоставляйте произносить молитвы после (евхаристии) какие им угодно.
     XI.  1.  Если кто придет  и будет вас учить всему этому вышесказанному,
примите  его.  2. Если  же  сам учащий,  совратившись,  будет учить  другому
учению, для погибели, не слушайте его; а если (будет учить) для приумножения
справедливости и познания господа, примите его, как господа. 3. Относительно
апостолов  и  пророков  поступайте  согласно  учению  евангелия.  4.  Всякий
апостол, приходящий к вам, пусть  будет принят, как  господь. 5. Пусть он не
остается  больше одного дня; а если будет надобность, то и другой (день); но
если  он пробудет три, то он лжепророк... 6. Уходя, пусть  апостол ничего не
возьмет,  кроме  хлеба,  до  места ночлега.  А если он потребует  денег,  он
лжепророк.  7.  Всякого пророка, говорящего  в  духе,  не  испытывайте  и не
судите: всякий грех  отпустится, а этот грех (вам)  не  отпустится. 8. Но не
всякий, говорящий в духе,- пророк,  а лишь в том случае, если он хранит пути
господни; так  что  по поведению можно распознать  лжепророка и пророка.  9.
Далее, всякий пророк,  назначая  трапезу в  духе, не вкушает  от  нее,  если
только он не лжепророк. 10. Всякий пророк, проповедующий истину, если он сам
не делает того, чему учит,  есть лжепророк. 11. Всякого пророка, признанного
истинным, действующего в мировое таинство (?)  церкви,  но не проповедующего
того, что  сам делает, вы  не должны судить, ибо он суд  имеет  у бога;  так
поступали и древние пророки.
     XII. 1. Всякого  приходящего  во имя  господа примите, а затем, испытав
его, узнаете (как быть);  ибо вы получите  разумение правого и  ложного.  2.
Если прибывший- странник, помогите ему, сколько  можете: пусть он остается у
вас не больше чем два-три дня, если есть необходимость. 3.  Если же он хочет
поселиться у вас, то если он ремесленник,  то пусть работает и ест.  4. Если
же он не владеет  ремеслом, то вы, по своему разумению, предусмотрите, чтобы
христианин не жил с вами праздно. 5. А  если он не захочет так поступать, то
он  христоторговец. Остерегайтесь  таких. XIII. 1.  Всякий истинный  пророк,
желающий  поселиться у вас, заслуживает свое  пропитание.  2.  Точно так  же
истинный учитель тоже достоин своего пропитания, как и  работник. 3. Поэтому
всякий  начаток от произведений точила  и  гумна, от быков и овец  возьми  и
отдай пророкам; они ведь наши  главные священники.  4. А если пророка у  вас
нет, отдайте нищим.  5. Если ты готовишь пищу, то возьми начаток... и  отдай
согласно заповеди. 6. Точно так же  если ты открыл сосуд  вина или масла, то
возьми начаток и  отдай пророкам. 7. И от серебра, и от одежды, и от всякого
имущества возьми начаток, сколько найдешь нужным, и отдай по заповеди.
     XV.  1.  Рукополагайте  себе епископов  и дьяконов,  достойных господа,
мужей кротких, истинных, испытанных;
     они тоже  исполняют  у  вас  службу пророков и  учителей. 2. Поэтому не
презирайте их, они - ваши почтенные, наряду с пророками и учителями.
     198. Герма (Hermas), "Пастырь". Mand. Предисловие
     "Пастырь"  Гермы (Hermas),  который долгое  время был известен только в
латинском  переводе, относится  церковными  источниками к  середине  второго
века. Во "Фрагменте Муратори"  сказано: "Совсем недавно, в наше время, Герма
написал "Пастыря", когда церковную кафедру в  г. Риме занимал брат его Пий".
Во всяком случае "Пастырь" уже в древности считался книгой священной. В 1922
г. опубликованы папирусные отрывки начала IV в., содержащие также отрывки из
"Пастыря" (Mand.  IX),  совпадающие с  имеющимся теперь греческим оригиналом
(Р. Lond. V, 1783). "Пастырь" состоит из трех частей:
     .<Видения", "Подобия"  и "Наставления".  Автор знаком с гностической, в
частности  с  герметической,  литературой  и  принадлежит   к  состоятельной
верхушке созидающейся  церковной организации. Он превозносит и гипостазирует
церковь.  "Пастырь",