же он встал.



   Они нас ждали.
   Все, кроме Крея.
   Горел   костер,   дед  сидел,  вороша  огонь  дымящимся  прутиком.  Маша
полулежала, облокотившись на  деда.  У  ее  ног  вытянулся  счетчик.  Кэлос
каменным изваянием застыл в стороне.
   Какая мирная, идиллическая картина...
   Наше  явление  из  Врат гляделось к ней великолепным контрастом. Я тащил
Данилова, прыгающего на одной ноге и ругающегося на чем свет стоит. Рваный,
облепленный снегом комбинезон полковника был выпачкан кровью.
   --  Невозможно,-- сказал  Кэлос.  Шагнул  навстречу  нам, замер у кромки
Врат.
   Дед и Маша вбежали внутрь. Подхватили  Данилова,  подволокли  к  костру.
Меня дед удостоил одним лишь взглядом -- благодарным, но быстрым, словно он
ничуть не сомневался, что я вернусь и приведу Данилова.
   --  Ранили? -- спросила Маша. Она волокла Данилова с  ловкостью  бывалой
санитарки.
   Данилов поморщился и промолчал.
   --  Никто  его  не ранил,-- сказал я.-- Скалы. Лед. Саша сорвался... еще
хорошо, что не насмерть.
   --  Какого  дьявола  ты   тащил   меня   к   тем   Вратам? -- огрызнулся
Данилов.-- Нашел альпиниста! Взяли бы машину...
   Я не стал отвечать. Понятно, что так и стоило поступить. Угнать вездеход
охраны, рвануть по  целине  до  других  Врат.  Но  меня  держало  идиотское
ощущение, что уходить лучше той же дорогой, которой пришел.
   Кэлос отстранил Машу, присел рядом с Даниловым. Полковник буркнул что-то
и затих, уставившись на чужака. Кэлос быстро ощупал ему ногу.
   --  Ничего страшного. Переломов нет.
   --  Знаю...-- Данилов отвел его руку.-- Благодарю.
   --  Деда,-- шепотом спросил я.-- Скажи,  ты  был  уверен,  что  я  найду
Сашку?
   --  Да.
   --  Почему?
   --  Ты привык все доводить до конца.
   --  Это не ответ.
   Дед вздохнул.
   --  Хорошо.  Ты  не  знал  поражений,  понимаешь? У тебя не было в жизни
нормальных, полноценных обломов. Хотел  своего -- и  добивался.  С  детским
простодушием  и  уверенностью,  что  мир познаваем до конца. Ты умеешь себя
убеждать,  что  принятое  решение -- единственно  правильное  и  несомненно
выполнимое.  Вот и все. Наверное, когда-нибудь это тебя больно ударит, Пит.
Но пока ты достаточно веришь в себя  и  достаточно  отдаешься  задуманному,
чтобы проходить Вратами. Лучше, чем все мы, лучше, чем большинство местных.
   Не знаю, серьезно он так считал  или  пытался  подвести  базис  под  мою
удачу. Получалось уж слишком просто -- как в старом фильме, где герои могли
ходить сквозь стены -- если достаточно сильно в это верили.
   --  Дело не во мне, дед. Не только во мне. Если  бы  Данилов  не  хотел,
чтобы его вытащили... если бы вы не ждали нас...
   --  Да.  Конечно.  Ты  скользнул  по  невидимой нити, что тянулась между
нами. Может быть, твой приятель прав... мы  слишком  одиноки  здесь,  чтобы
потеряться по-настоящему. Нам страшно. Нам просто страшно.
   --  Но теперь...
   Дед  пожал  плечами.  Маша  бинтовала  Данилову ногу. Тот молчал, слушая
Кэлоса... замечательно тот сходится с людьми.
   --  Дед...-- чувствуя что-то неладное, сказал я.-- Что происходит?
   --  Мы все вместе,-- ответил дед.
   --  Ну?
   --  И я скажу "ну"! Где Врата? Разверзнись земля,  появись  тарелочка  с
голубой каемочкой! Дайте нам двери в ваш мир! Примите сирых и неразумных!
   Повернувшись, дед положил руки мне на плечи. Сказал, тихо и хмуро:
   --  Ты умница, Петя. Я горжусь тобой. Я люблю тебя. Ты и впрямь способен
ради друга -- в огонь и в воду, предавшего  тебя  Сашку -- вытащить...  дай
угадать  с  одного  раза... из концлагеря? Да и все мы -- герои с головы до
пят. Спасители человечества. Дайте, дайте нам Врата...
   Все молчали. Все слушали деда.
   --  Только беда-то в другом! -- он повысил  голос.-- Не  хотим  мы  этих
Врат,  на самом-то деле! Крей сказал истину -- боимся мы стать частью Тени.
И значит, будем тут сидеть до посинения, пока  не  проникнемся...  пока  не
сочтем, что ничего более правильного и естественного в мире нет!
   Кэлос беззвучно поднялся, отошел от костра.
   --  Долго  нам  придется  этого ждать, Петя... боюсь -- долго. И тут нам
ничто не поможет. Ни нам, ни Земле.
   --  Да об®ясните же вы мне, что тут происходит! -- рявкнул Данилов.


        Глава 4

   Что угодно могут дед и Кэлос говорить о Торговой Лиге. Только в чем-то и
Крей прав. Их туннели могут... должны стать выходом.
   Человеку  нельзя  предоставлять  _такую_  свободу -- как ее видят Врата.
Нельзя оставлять решение за подсознанием, за горсткой мусора на дне черепа.
Мы  научились,  давно  научились  поступать не так, как хочется, а так, как
надо -- и в этом нашли свою подлинную свободу. Даже в  единодушном  рабстве
Геометров есть больше лазеек для настоящей свободы, чем в мире Тени, в мире
абсолютной вседозволенности. Потому что поступать именно так, как  хочется,
и есть подлинное рабство.
   Рабство в самом себе.
   Какую  бы  неприязнь  ни  вызывала  во  мне  Тень -- сама  ее основа, ее
сложенные из ничего Врата, но сейчас я готов все отдать за огненное  зерно.
За обретаемую попутно защиту, за бессмертие, за шанс... и не для себя. Я-то
уже получил все -- просто шагнув во Врата.
   Но вот одна беда -- Тень нас не принимает. Не заслужили мы, не вымолили.
Может  быть...  будь  среди  нас  кто-то  еще...  ну,  хотя  бы  с  большей
восторженностью  по  отношению  к  халяве,  с  большей  верой  в   неземные
благодеяния...  ему  бы  досталось  огненное  зерно. А мы -- не хотим. И не
получим.
   ...В дом никто не пошел. Мы так  и  остались  сидеть  у  костра.  Только
Данилов  доковылял  до  коттеджа, вернулся вымывшийся и переодевшийся. Я не
вмешивался, молча слушал весь ворох об®яснений, что вывалили на него дед  и
Маша. Кэлос помалкивал. Побродил вокруг, потом присел рядом со мной. Сказал
негромко:
   --  Ты все-таки молодец. Пройти Врата, вернуться обратно... молодец.
   Зависти в его голосе не было.  Наверное,  он  разучился  завидовать  еще
сотни лет назад.
   --  Все равно -- бесполезно,-- ответил я.
   --  Да. Этого я и ожидал.
   --  Ты  можешь  возвращаться, Кэлос. Спасибо. Ты сделал все, что от тебя
зависело.
   Он неопределенно пожал плечами:
   --  Прогоняете?
   --  Зачем тебе рисковать? Сейчас ты жив. И не  попадал  во  Врата.  Пока
есть шанс -- возвращайся домой.
   --  А есть ли шанс у вас?
   --  Нет.
   Кэлос  кивнул. Поднял ладонь -- в ней затеплился свет. Крошечное окошко,
раскрывшееся в воздухе.
   --  Твое боевое железо? -- вполголоса спросил я.
   --  Нет. Системы информации Лиги.  Ими  несложно  пользоваться...  в  их
основе системы Хрустального Альянса. Гляди...
   В  крошечном  зыбком  экранчике шли высокие, угловатые, чернокожие тени.
Огненная точка рдела в ладонях идущего впереди, и огромные фасеточные глаза
отражали этот свет.
   --  Возвращаются    к   своему   кораблю,-- предположил   Кэлос.-- Через
сутки-другие... не знаю, какова у него скорость... их планета станет Тенью.
   Мы переглянулись.
   --  Зерно   Врат  не  привязано  к  конкретной  планете,-- тихо  добавил
Кэлос.-- Это просто Зерно. Оно может упасть в любую Землю.
   Я замотал головой.
   Кэлос  сжал  ладонь -- воздушное  зеркальце  смялось,   превратилось   в
пылающий комок. Почти Зерно.
   --  Сам решай,-- устало сказал он.
   --  За ними наблюдают.
   --  Сомневаюсь. Так далеко в помощи Тени Лига не зайдет.
   --  Где... где они?
   --  Я могу узнать.
   --  Кэлос... зачем тебе это?
   --  Я человек.
   --  Ты не должен мне это доказывать. Поверь, не должен!
   --  Самому себе это нужно доказывать всю жизнь, мальчик.
   Он  разжал  руку -- что-то, похожее на пылающий сухой лист, скользнуло и
растворилось во тьме.
   --  Вам нужнее. Когда-то  Хрустальный  Альянс  обещал  не  отказывать  в
помощи. Никому. Пусть наша помощь бывала жестока и кровава... пусть Альянса
больше нет. Но я еще жив.
   --  Данилов не в форме,-- тихо сказал я.-- Ему  нельзя...  никак  нельзя
идти в бой. Деда я сам не пущу. Остаемся мы и Маша.
   --  Очень  серьезная девушка,-- Кэлос кивнул.-- Нас троих вполне хватит.
   --  Оружие?
   --  Мое -- всегда со мной. Ты -- метаморф.
   _Куалькуа, ты исполнишь обещание_?
   _Да_.
   --  Транспорт?
   --  Я могу вызвать машину. Транспортная сеть Лиги...
   --  Понятно. Скопирована с сети Альянса. Валяй.
   Поднявшись, я подошел  к  Маше.  Взглядом  поманил  ее  в  сторону.  Дед
покосился  на  нас,  но  промолчал.  Наверное,  испугался, что любой вопрос
станет поводом для насмешливых обвинений в ревности.
   --  Что, Петр? -- когда мы отошли на десяток метров, спросила Маша.
   --  Есть один план...-- я замялся.
   --  Те пятеро придурков с Зерном?
   Умница. Дед кого попало в подопечные не берет.
   --  Да. Ты согласна?
   --  Андрей Валентинович останется здесь.
   --  Конечно.
   --  Данилов?
   --  Не стоит.
   Мы понимали друг друга с полуслова. Время ускоряло бег,  сердце  заранее
начинало частить.
   --  Вдвоем?
   --  Еще Кэлос.
   --  Ему можно доверять?
   --  Да. Больше некому. Он обеспечит машину и маршрут.
   Маша неохотно кивнула:
   --  Я  тоже  могла  бы это сделать... Нам придется уходить, Петр. Сразу.
Подхватить Андрея Валентиновича и Сашку, рвануть... нет, во  Врата  нельзя.
Через туннель на какую-нибудь станцию Лиги. Там отбить корабль, на бродячую
планету... и домой.
   --  Кэлоса по пути придется закинуть в его мир.
   --  Хорошо. Уйдем через этот же туннель,-- Маша кивнула.-- Я сейчас.
   Она шагнула в темноту.
   --  Куда ты?
   --  За автоматом, болван. Ты не разглядел у той пятерки оружия?
   --  Нет.
   --  А я -- разглядела.
   Я остался один, и меня сразу продрало холодным ознобом. Господи, да  что
мы  творим?  Сумасшедший  Кэлос,  привыкший за столетия решать все проблемы
силовым путем... Маша, с ее патологической воинственностью... и я.  Вот  уж
не знал за собой такой беды.
   Вокруг -- мир   Тени.   Самый   первый   ее   мир.   Да   еще   в   двух
ипостасях -- перешедшие на иную, непредставимую ступень развития  создатели
Врат  и  более  близкая,  но  чудовищно  могущественная  Торговая Лига. Нас
уничтожат еще по пути. Или при попытке  отбить  чужое  Зерно.  Может,  и  в
возрождении  откажут...  или забросят в такой гадюшник... Законы Кармы -- в
жизнь.
   --  Петр...-- Кэлос беззвучно подошел ко мне.-- Где Маша?
   --  Здесь,-- она возникла почти так же бесшумно.  В  ее  руке  был  сжат
автомат.
   --  Понятно,-- Кэлос взглянул на нее с одобрением.-- За мной.
   "Это глупость!" -- взвыло что-то внутри меня. Я двинулся следом. Кэлос и
Маша о чем-то быстро совещались.
   --  Петр! Маша!
   Дед. Почувствовал неладное.
   --  Быстрее,-- бросил Кэлос. Из темноты выступил силуэт флаера -- такого
же, как доставивший нас на станцию Лиги.-- Забирайтесь.
   Я  нырнул  в  сгущенную  тьму,  повис  в  упругой среде. Мелькнула Маша,
неуклюже задергалась, пытаясь устроиться поудобнее. В таких машинах  ей  не
доводилось путешествовать.
   --  Лететь недалеко,-- опускаясь между нами, сказал Кэлос.-- Думаю, ваши
друзья не успеют серьезно испугаться.
   Ночь за прозрачными  стенками  флаера  стремительно  светлела.  Какая-то
искусственная обработка изображения. В голубых тенях я увидел ослепительный
цветок  костра  и  замершие  рядом   тени -- Данилов   и   дед   беспомощно
вглядывались в ночь.
   --  Нам  бы  не  струсить,-- буркнула  Маша.  Автомат  она  зажала между
коленями и теперь торопливо оправляла волосы. Ничего  более  нелепого  я  в
своей жизни не видел.-- Этот аквариум умеет летать быстро?
   --  Не волнуйся, рыбка, умеет,-- усмехнулся Кэлос.
   Флаер  поднялся.  Рванулся,  набирая  высоту,  куда-то  на запад. Так...
сейчас уже глубокая ночь... там, где идет пятерка чернокожих  чужаков,  еще
светло... ничего себе "недалеко"...
   --  Лучше  скажи,  эти,  с  Зерном...  они  уже  проходили  Вратами? Они
оживут -- если погибнут?
   --  Не знаю.
   --  Хороший ответ,-- согласилась Маша.-- Так, моя  игрушка  насмерть  не
убивает. Предоставьте все мне.
   --  Я боюсь, что их игрушки посерьезнее,-- ответил Кэлос.-- Действуем по
ситуации.
   --  Может быть, их просто попросить отдать Зерно? -- спросила  Маша.  Не
дождавшись ответа, вздохнула: -- Ясно.
   Флаер  мчался  сквозь  ночь.  Синие  тени, россыпи звезд в прорехах туч,
огоньки на земле. Этот мир был населен довольно густо, он лишь  притворялся
безлюдным.
   --  Если тебя начнут давить за это дело... прилетай на Землю,-- серьезно
сказала Маша.-- Мы добро не забываем.
   Говорила она столь уверенным тоном, будто занимала по меньшей мере  пост
президента США.
   Кэлос промолчал.
   --  В  конце  концов,  они  виноваты сами,-- произнесла Маша.-- Я имею в
виду Лигу. При их возможностях помочь Земле -- мелочь. Сами нас вынудили!
   --  Каждый мир входит в Тень по-своему...-- тихо ответил Кэлос.-- Кто-то
поклонами  и  мольбой.  Кто-то трудом и старанием. Кто-то... воровством или
грабежом. Не надо волноваться.
   Маша осеклась. Если  ей  и  требовалось  выговориться,  чтобы  успокоить
нервы, то она подавила это желание.
   --  Приземлимся рядом с ними,-- сказал Кэлос.-- Действовать надо быстро.
И без колебаний. Петр, ты готов?
   --  Да.
   Больше мы не произнесли ни слова. Флаер летел,  синеватая  мгла  угасла,
сменившись обычным сумраком. Потянулись черные скалы.
   --  Вспомню  молодость,-- сказал  Кэлос.  Приподнялся -- и  словно волна
прокатилась по его телу. Кожа  стала  отсвечивать  серым,  стальным,  глаза
словно  остекленели,  ладони  расширялись,  словно  у  надуваемой резиновой
куклы.
   --  Ты робот? -- вскрикнула Маша.
   --  Киборг,-- холодно   ответил   Кэлос.-- Киборг,    пытающийся    быть
человеком.
   Флаер  дернулся,  падая  вниз. Перегрузок не было, защитная среда гасила
все ускорения. Только скалы стремительно приближались.
   --  Удачи,-- вдруг сказала Маша. Потянулась, пытаясь  коснуться  Кэлоса.
Но кабина уже таяла -- а нас толкало вверх.
   Очень интересный метод десантирования...
   На  миг  мне  показалось,  что  я  не  успею сгруппироваться и приложусь
головой о скалу. Замечательное вышло бы завершение всей авантюры.
   Но выбросившее нас наружу  поле  свою  работу  еще  не  закончило.  Меня
крутануло,  затормозило  и опустило на камень -- аккуратно, лицом к пятерке
чужаков.
   Эффектно это выглядело, наверное...
   Мы пересеклись на узкой горной тропе. С одной стороны -- крутой склон, с
другой -- почти  отвесная  пропасть.  Флаер  перегораживал  тропу  за нашей
спиной. Пятеро застывших чужаков были совсем рядом.
   Нет, кожа у них оказалась не черная, а  темно-синяя.  Блестящая,  словно
лакированная.   Глаза -- с   кофейное   блюдце,   фасеточные,  неподвижные,
бросающие в оторопь. На конечностях, похоже, по лишнему суставу.
   Да люди ли они вообще?
   Я  стоял  ближе  всех  к  чужакам.  До  шедшего  впереди,  с  Зерном   в
руках -- чуть  больше  метра.  Огненный  шарик  полыхал,  как  сорванная  с
небосклона звезда. Холодный, ослепительный огонь...
   --  Отдай,-- сказал я, протягивая  руку.  Конечно,  глупо  надеяться  на
компромисс. И все же я должен был это сказать.-- Отдай. Нам нужнее.
   Рот -- узкий,   беззубый,  приоткрылся.  Мы  говорили  сейчас  на  одном
языке -- в этом подарке Тень не отказывала никому.
   --  Нет.
   Я почувствовал запах. Легкий, кисловатый. Уж не знаю, как можно потеть с
такой, похожей на хитин, кожей. Но это был запах страха.
   --  Мы все равно возьмем,-- сказал я.-- Вы получите новое. Отдайте.
   На  чужаках  не  было  одежды.  Лишь  чешуйчатые, будто из змеиной кожи,
ремни,  опутывающие  тело.   Ремни,   испещренные   кармашками,   гнездами,
футлярчиками...
   Тонкие лиловые руки скользнули по ремням...
   --  Пригнись! -- закричала Маша.
   Я  не стал пригибаться. Я прыгнул, хватая чужака с Зерном, закрываясь им
от остальных. Тонкие  руки  оказались  неожиданно  сильными.  Мы  боролись,
балансируя на линии огня, и никто не решался стрелять.
   --  Это наше! -- закричал чужак.-- Наше. Это. Это. Наше...
   Сбить  его  с  ног оказалось проще, чем вырвать Зерно. Мы упали -- и над
нашими головами взвыла буря. Огненные росчерки,  легкий  перестук  Машиного
автомата.  Мы  катались  по  камням,  все  ближе и ближе к пропасти, а наши
спутники выясняли древнейший вопрос -- кто прав и у кого больше прав.
   Бой оказался скоротечен. Почти  одновременно  мы  с  чужаком  прекратили
бороться, охваченные одним на двоих желанием -- увидеть результат.
   Трое  синекожих  валялись на камнях. Наверное, их достала Маша -- ран не
было видно.
   Кэлос и последний оставшийся чужак сходились.  Перед  Кэлосом  трепетала
белая  светящаяся  стена -- силовой  щит. Перед чужаком -- такая же, только
желтая. Похоже, пробить друг друга  щиты  не  могли,  и  теперь  противники
просто толкались. Кто кого вытеснит... с тропинки в пропасть.
   У меня сомнений в исходе борьбы не было.
   Шаг  за  шагом чужак пятился к пропасти. Лицо Кэлоса сейчас утратило все
эмоции, стало безжалостной металлической маской. Шаг. Еще шаг.
   Чужак закачался на краю пропасти. Он понимал, что обречен, не  хуже  чем
я. И точно так же, как люди, не собирался сдаваться.
   Желтый щит сжался в точку, уступая. Удар Кэлоса исполинским молотом снес
чужака с тропы.
   Но за миг перед этим пылающая желтая точка пробила белый щит и вонзилась
в Кэлоса.
   Я  закричал,  увидев,  как  вспыхивает  наш  единственный союзник. Пламя
плясало, пожирая его изнутри, синекожий чужак уже  исчез  внизу,  беззвучно
падая со скал, но огонь не собирался утихать.
   --  Кэлос! -- Маша  отбросила автомат, метнулась к нему. Кэлос отступил,
словно боялся, что ее опалит жаром. Упал на колени.
   Огонь все же достал тебя, киборг, пытающийся  быть  человеком,  человек,
рожденный  солдатом... Судьба отыщет -- как от нее ни прячься. И выдаст все
накопившиеся долги...
   Я глянул на подмятого врага. В фасеточных глазах, где не было и быть  не
могло  чувства, застыло отчаяние. Я ударил чужака головой по камням -- раз,
другой, и глаза потемнели.
   Только тогда я позволил себе броситься к Кэлосу.
   Пламя утихало. Кэлос  лежал  неподвижно,  лишь  подергивалась  судорожно
правая   рука.   Его   тело   казалось  взорвавшимся  изнутри,  испещренным
бесчисленными ранами. В некоторых была кровь. В некоторых -- блеск  рваного
металла.
   --  Кэлос...-- прошептал я.-- Кэлос, друг мой...
   Он   еще   жил.   И   смотрел   на   меня.   Не   обвиняя,  не  прося  о
сострадании -- прощаясь.
   --  Куда ни кинь...-- прошептал Кэлос.
   --  Слушай меня!
   --  Слышу...
   Я взял его за руку -- рука была нестерпимо тяжелой. Сколько же он весит?
Сколько в нем плоти, а сколько -- железа?
   --  Ты человек...
   --  Был...
   --  Ты человек, Кэлос.
   --  Я  даже боли не чувствую, Петр. Я ее... отключил. Какой я человек...
   --  Кэлос! Да слушай ты меня, сволочь!
   Жизнь уходила из  него  с  каждой  каплей  крови,  с  каждой  отказавшей
железкой. Да что он вбил себе в голову, дурак! Тот ли из нас человек, кто с
рождения оставался в своем теле? Или тот, кто пытался быть человеком?
   --  Кэлос, тебя ждут. Ты помнишь это? Если ты не вернешься домой... твоя
жена уйдет следом.
   --  Она готова к этому...
   --  Не решай за других! Никогда не решай за других!
   --  Ничто меня не держит, Петр.
   Слова  звучали  все  тише и тише. Он уходил -- а я не знал, что сказать,
как передать ему то, во что я верил, что  было  спасением,  единственным  и
неизменным, вечным якорем наших миров...
   --  Тебя  ждут,  Кэлос. Твоя жена тебя ждет. Если ты сможешь удержаться,
то сможет и она.
   --  Надо ли?
   --  Ты не смеешь! -- крикнул я.-- Слушай же меня! Я не  знаю,  что  тебе
дорого,  что  нет,  только запомни одно -- Врата это нить, и пока ее кто-то
держит, пока тебя ждут...
   Он улыбнулся -- и улыбка на изорванном лице была насмешкой.
   --  Тебя ждут, Кэлос. Поверь!
   --  Не решай за других... никогда...
   Я поднялся.
   П