утри него пело. Получилось! Теперь он ходячий носитель
информации о структуре кристалла связи, и может получить его в любой момент!
И  эта  информация  никуда не исчезнет,  ведь его  мозг жив и  всегда  полон
энергии!
     Однако, пора продолжать. Прежде всего, нужно выбраться  из этой камеры,
ведь для второй части плана ему нужен безукоризненный контакт с Рудженом.
     За правой стеной находилась другая камера, и, насколько мог судить Рон,
с  обычными стенами. В  ней сидел заключенный, по одежде - кавари или засин.
Рон  действовал  уверенно.  Еще   вчера,  видя,  что  с   ним  не  торопятся
познакомиться, он все тщательно обдумал,  и пока все шло, как по  маслу. Эх,
Руджен, наверное, волнуется, но пусть подождет еще пять минут.
     Рон скопировал  свою ногу до колена и  превратил в нее кусок  стены. Из
артерии  хлынула  кровь, и на полу  камеры образовалась лужица. Ему пришлось
повторить  эту операцию еще раз,  чтобы в стене  образовалась сквозная дыра.
Правда, во второй раз он копировал уже мертвый кусок ноги. Странное это было
зрелище - разбросанные по камере одинаковые левые ноги.
     Рон подкрался  к дыре и заглянул  в нее.  На  него  с  ужасом таращился
каватс.  Маг быстро его успокоил  и  велел сидеть  смирно, пока он расширяет
дыру. Каватс сидел.
     Рон  протиснулся  в соседнюю камеру  и велел  каватсу раздеться.  Ротен
терпеть не мог надевать чужую одежду, но оставаться в  данной ситуации голым
ему было  еще  противнее.  Потом  Рон прогнал товарища по  несчастью  в свою
бывшую камеру и велел ему уснуть часика эдак на два.

        x x x

     На  этот раз связь была  отличной. Руджен,  сидевший, уронив голову  на
руки и что-то шепча, вскочил, как ужаленный.
     "Ты жив, дружище!"
     "Да, и у меня теперь есть кристалл! Все прошло просто великолепно!"
     "Сейчас мы пошлем к тебе мага" - хотел передать Руджен, но, поежившись,
подумал,  что  вряд  ли  кто-нибудь  добровольно  полезет  в  эту  камеру  с
призрачной надеждой выбраться обратно, и изменил фразу:
     "Я иду к тебе!"
     Тут у  него  перед глазами возникла картина: куча  магов,  переданная в
камеру Рона, вырывается  из тюрьмы, захватывает дворец и... дальше Руджен не
додумал. Рон перехватил его мысль и сразу же возразил:
     "У вас ничего не получится. Здесь слишком много ловушек и слишком много
солдат. На  самом  деле,  вам не удастся  даже  выбраться из тюрьмы.  А пока
будете  колдовать, вас перестреляют, как кроликов. Хотя...  этот план мог бы
иметь успех, но вряд ли совет примет  такое решение спонтанно. А  времени  у
нас нет.
     И тебя я принимать не буду, я не такой негодяй, каким ты меня считаешь.
Но  выбраться отсюда  мне  все-таки надо. Так что,  вели  мальчишкам собрать
хвороста и  камней. А я, на  случай, если план сорвется,  пока  передам тебе
некоторые сведения поподробней."
     На  этот  раз  связь  проходила  куда  быстрее,  и  Рон за десять минут
рассказал все, что хотел.
     "Собрали?"
     "Да. Что ты затеял?"
     "Понятно, что. Я передам себя сам."
     "Ну, знаешь! Даже ты  не можешь поддерживать энергию кристалла во время
трансформации!"
     "А кто тебе сказал, что я собираюсь трансформироваться?"
     "Ты хочешь..."
     "Именно. Я хочу обратить внимание  кристалла на материю  в Ротонне. Это
мы уже проходили. Вот почему мне нужна была хорошая связь."
     "Но почему ты решил, что  очнешься в новом теле? Ты же сам говорил, что
шансы ничтожны!"
     "Попытка - не пытка. Когда очень хочется, то все  возможно. Пусть  Юнте
ляжет  на то место,  куда  вы сложили  материю.  Пусть осмотрится.  Я должен
ощутить все его чувства, чтобы точно представить себе, где я очнусь."
     "Чем же я тебе не подошел?"
     "Мне нужен ротен."
     Рон  осмотрел все глазами Юнте, ощутил запахи, холод земли, лучи солнца
на коже и прохладный ветерок.
     "Хорошо бы, чтобы меня в нужный момент стукнули дубиной по голове, но я
затрудняюсь  об®яснить  каватсу,  какой  момент  нужный."  -  пошутил  Рон.-
"Поехали!"
     "Ладно уж, попробуем. В самом худшем случае ты просто останешься там."
     Рон  оставил  друга в  этом приятном заблуждении.  Действительно,  если
принять такой  ход  событий за худший  случай, то и  пробовать не стоит.  Он
наверняка  останется  там.  На  самом  деле, если  пытаешься перепрыгнуть из
одного тела  в другое  и делаешь  это добросовестно, то наихудший  результат
может  быть  чуть  печальней. Рон  это отлично понимал  и  старался оттянуть
критический момент.
     Тем  не менее, себе лучше не лгать.  Хочешь все сразу  -  рискуй.  И он
рискнул. По предположению Рона, одна  из  предстоящих сложностей  состояла в
том,  что  кристалл в его  руках был  частью об'ема,  который  Рон собирался
копировать,  и, в то же время, получателем информации о копируемом об'еме. В
процессе   записи   он  постоянно  будет  менять   свое  состояние  и  может
отображаться сам в себя до бесконечности. В магической школе это был один из
аргументов против пресловутого "замкнутого круга", правда, не самый главный.
Юноша намеревался переждать два стандартных срока записи и прервать процесс,
перейдя к  трансформации. Но, к его удивлению запись остановилась сама.  Тут
он  подумал  о  том,  что человек в  ходе записи  меняется ничуть  не меньше
кристалла, и осознал всю нелепость аргументации магов.
     "Только зря нервы себе треплю!" - с возмущением  подумал он.- "Выходит,
кристалл схватывает мгновенное состояние каждой  точки и больше не  изменяет
запись  о  ней. Клянусь звездами, за  все  дни  этой  нервотрепки  я узнал о
волшебстве чуть ли не больше,  чем за все годы  обучения в школе! Но неужели
они не знают такой очевидной вещи? Это же было нетрудно и неопасно проверить
на  опыте!  Или   совет  магов  и  в  этом   намеренно  ограничивает  знания
подмастерьев?"
     Итак, запись сделана,  связь  с  об®ектом установлена,  идет  передача.
Дальше, дальше, дальше... Только бы не пропустить нужный миг!
     Последнее,  что   подумал  Рон,  прежде,  чем   зажмуриться  и   начать
самовнушение, было:  "Вот,  стану великим,  прославлюсь, умру,  и люди будут
поклоняться моим могилам!"

         x x x

     Золотой  туман. Белый  туман.  Мельчайшие  стеклянные  осколки,  каждой
гранью отражающие нестерпимо-белый свет. Тьма.
     - Рон! Ро-он!
     Лучик солнца на локте. Песок под ладонью.
     - Ну, откликнись! Пожалуйста! Только не умирай, Роне!
     Рыдание.  Женщина   плачет.  Из-за  чего?  Все  так  хорошо!  И   снова
душераздирающий женский крик:
     - Ро-он!
     Я открыл глаза, но почему я ничего не вижу?
     Так это солнце! Оно было слишком ярким. Чье же это лицо? Льорка!  Э, да
я же дома! Ха!




         * ЧАСТЬ 3. У камина, на краю Земли. * 


        Глава 1.  16 июня 968 г.  п.и. Окрестности форта Вильне,
                          Ротонна.

     Рон сидел верхом на толстой ветке ротоука. Руджен восседал чуть пониже,
в  развилке,  упираясь  ногами  в  ствол. В десяти  ярдах от  них  лес резко
обрывался,  и  начинались поля  пограничной  деревушки.  Теперь  она  уже не
существовала.
     Еще один бой.  У Вильне.  Первыми приняли на себя  удар Друскен и Тино.
Сперва  ротени  не очень  волновались.  Их  граница всегда  была надежна,  а
сделать ее и вовсе непроходимой было очень легко. Множество засек, ловушек и
засад выросли  на  пути врагов. Но каватсы  не желали  сражаться в лесу, где
каждый ротен, даже малыш,  стоил десяти врагов,  пробираться  через засеки и
ловушки. Поэтому войска Империи превращали  в пустыню все,  что встречали на
своем  пути. Трис-Брок  лежал  в  руинах. Фронт  раскинулся по  всей северо-
западной границе  Ротонны.  В Мэгиене их наступление временно застопорилось,
но Серентин пал,  а Кэрол Тивендаль был  в  осаде. К счастью, в  долине Эйну
было достаточно продовольствия, чтобы делиться им с осажденным городом и его
защитниками. Опытные маги умудрялись не передавать  еду, а  копировать ее. К
сожалению,   таких  было  не  очень  много.  Тем  не  менее,  дальняя  связь
действовала весьма успешно, и враги, не подозревавшие о ее возможностях были
разочарованы, когда поняли, что голод не будет их помощником. Таким образом,
в военных действиях на востоке наблюдалось затишье.
     Но  на  западе  дела шли  угрожающе.  Прежде независимые  острова  были
захвачены,  а после того, как  падет  Ротонна, и  каватсы получат в качестве
базы  ее побережье, та  же  участь неминуемо ожидает и западные  острова,  а
следом за ними и Элдарон, опасно близкий к Аулэйносу.
     До сих пор флот Элдарона мог  защитить  свои владения.  Но, так как  на
корабли  можно  перебросить очень ограниченное  число  людей  и запасов,  не
говоря уж о том,  где взять столько магов на кораблях, наличие дружественных
портов имело огромное значение.
     Осознав  все  это,  твен немедленно  заключили  с ротени военный  союз,
обязуясь  защищать  Ротонну вместе  с  ее жителями,  а в случае  поражения -
перебросить оставшихся в живых на восточный материк.
     "Скорее всего, так оно и будет." - мрачно подумал Рон.
     Каватсы стремились давать сражения только на открытых

пространствах,  где  они  свободно  могли  манипулировать  колоннами  зомби.
Сначала  ротени  пытались отступать, надеясь все-таки заманить врагов в лес.
Но вражеские лучники под прикрытием огромных машин засыпали  леса  страшными
снарядами, которые приносили  с  собой мешочки с воспламеняющейся жидкостью.
Использовались  и  огнеметы.  Положение  усугублялось  тем,  что  лето  было
необычайно жаркое.
     Сами  каватсы  заставляли зомби  поливать водой то немногое  имущество,
которое тащили с собой воины империи, и которое могло загореться.
     И лучники, и  огнеметчики были рекрутами, действовавшими в трансе.  Они
ничего  не боялись и не чувствовали боли, продолжая  выполнять свои задания,
несчадно обстреливаемые ротийскими лучниками.
     Каватсы не слишком печалились, теряя солдат. Ведь  с каждым захваченным
городом  или  деревней  в  империю  тянулась   новая  колонна  "необученного
материала".
     В  конце концов, ротени не выдерживали  и  принимали  бой. Как  сейчас.
Собственно говоря,  это не  было  заранее спланированным  сражением. Каватсы
занимались своей рутинной  деятельностью  -  превращением  леса  в пепелище,
которое потом можно будет сравнять с землей, а ротени пытались не подпустить
поджигателей к лесу.
     Мэгиена  посылала в бой пехоту, а ротени составляли кавалерию. Основной
задачей  последних было уничтожение  команд поджигателей и захват огнеметов.
Из опыта  трех предыдущих сражений, на других участках фронта, Рон знал, что
выполнить  ее было очень трудно. Каватсы, видя, что  их  атакуют, немедленно
оттягивали  назад ценное  оборудование, и вперед выходили  колонны  зомби  и
рекрутов,  не давая всадникам приблизиться.  Позади на случай прорыва вскоре
сосредотачивались кадровые военные.
     В сражении  чувствовать  себя  свободно из  всей армии  каватсов  могли
только  гвардейцы.  На остальных оказывалось ментальное  давление  различной
силы. Например, от кадровиков требовали выиграть бой во что бы  то ни стало,
а рекрутам неслышно шептали: "Ни шагу назад!".
     Сражение  пехоты твен с колоннами зомби происходило очень нетривиально.
Когда  твен подходили  достаточно  близко, первая  шеренга закрытой со  всех
сторон  и  сверху щитами колонны, отделялась, бросая  щиты на  землю.  Перед
пехотой   возникало  двадцать   дикарей,  вооруженных   палицами  с  шипами.
Одновременно их мозги наполнялись яростью: "Они - твои смертельные враги, ты
их ненавидишь, у тебя только один шанс, тебе нечего терять".
     Профессионалы  Мэгиены  сражались  блестяще,  и  лучники  Ротонны  были
настороже, но, по меньшей мере двое воинов из  армии союзников, погибали или
получали  тяжелы ранения  прежде,  чем все  20  зомби  уничтожались.  Против
раз®яренного быка даже ловкость и мужество порой дают осечку.
     Рону  порой  казалось,  что на его глазах  творится  какое-то  безумие.
Каватсы  теряли  сотни людей, чтобы уничтожить единицы врагов и продвинуться
на несколько ярдов.  И тут же  возмещали их своими пленниками. Не исключено,
что  эта  немыслимая  война станет самоубийством  для  человечества. От него
останется лишь жалкая кучка  детей в Мэгиене и  Каватлоне. Но как остановить
этих безумцев?
     На  поле  метались  колонны,  то и дело  поворачиваясь.  Словно, кто-то
пытался тяжелой булавой действовать, как рапирой.
     - Более  дурацкого боя в жизни  не видел! - с раздражением  сказал Рон.
Несмотря на серьезность ситуации Руджен хмыкнул:
     - У тебя, по всему видать, богатый опыт!
     Опять пошел  дождь. Группа магов сосредоточилась на управлении погодой,
чтобы  в случае пожара пламя можно было быстро потушить. Но получалось у них
не  всегда.  Другая  группа  пыталась  воздействовать  на  зомби  с  помощью
четвертого, предпоследнего пароля,  который  узнал  Рон  в  форте  Мэкса.  В
Друскене это  удалось, и несколько  колонн  безмозглых  принялись уничтожать
друг друга и находившихся поблизости  военных, а другие в панике разбежались
по  полю,  прямо  навстречу  ротени. Тогда было захвачено немало трофеев. Но
вражеское  командование, видимо, быстро  раскусило уловку  врагов  и сменило
пароли. Рон был в этом уверен, но маги еще надеялись.
     Великой мечтой командования  Мэгиены было  захватить "языка" - зомби. В
штабе  были  уверены,  что смогут  вытрясти  из  него  пяты  пароль - пароль
держателя. Тогда каватсам пришлось бы туго.
     Однажды этот план  едва не удался, но  после этой  попытки любой зомби,
находящийся больше, чем в  двадцати  ярдах от  своей  двадцатки кончал жизнь
самоубийством.  Даже естественные нужды  команда  справляла одновременно,  в
тщательно охраняемом месте.
     Каватсы, не  зная  всех  возможностей  противника  и  уже  ни в чем  не
уверенные, действовали с максимальной осторожностью.
     А союзникам  оставалось только  разрушать  укрепления, в которых сидели
кукольники, дергавшие за веревочки. Пока получалось не очень.
     Рон  плюнул, спустился  с дерева и побрел к заставе. Там он вытащил  из
колодца  ведро воды,  зачерпнул  ладонью,  выпил,  а остальное вылил себе на
голову. Моросить перестало, и опять становилось невыносимо жарко.
     Собираясь  выйти за  ворота, он рассеянно  огляделся. В  тридцати ярдах
пятеро солдат возились с катапультой, а  шестой, в штатском,  ими руководил.
Рон уже отворачивался, как  вдруг что-то привлекло его внимание. Да, профиль
твен в штатском ему  определенно  кого-то напоминал. Юноша подошел поближе и
радостно вскрикнул. Лицо его сама собой осветила широкая улыбка.
     Ильзар!  Мало  к  кому  в школе  Рон относился так тепло.  Разве что, к
Нелькосу. Рон не окликнул учителя, а просто радостно смотрел.
     Наконец,  видимо  дав последние  указания, мастер отвернулся.  Встретив
взгляд  юноши,  Ильзар  недоуменно  нахмурился,  но  через секунду  лицо его
прояснилось, и он приветливо махнул рукой.
     - Рон! Здравствуйте!
     Ильзар протянул ему ладонь. Рон осторожно хлопнул по ней и ответил:
     - Очень рад Вас видеть. Вы меня еще помните?
     -   Трудно   забыть  самого  настырного  ученика  в  школе!  -  учитель
внимательно оглядел Рона. - А что ты здесь делаешь?
     Рон на мгновение опешил,  но тут же понял, что Ильзар не знает, да и не
может знать о его  подвигах в последние месяцы.  Маги, несомненно, не любили
афишировать  свои  ошибки,  журналистов  непосредственно  на  переговоры  не
допускали, а Рон, с тех пор, как прибыл домой, щеголял в ротийской одежде и,
как и другие ротени, не давал интервью.
     Он дернул плечом и ответил неопределенно:
     - Я маг.
     -  А-а! - склонив  голову  набок, протянул Ильзар и снова оглядел его с
ног до головы.
     - Не забывайте, теперь мы в союзе с Мэгиеной.
     - Собираешься менять гражданство?
     -  Да  нет, зачем? Пожалуй,  в  Ротонне даже и  понятия  такого  нет  -
"гражданство". Есть ротени и есть чужаки. Я из племени не изгонялся и всегда
буду ротеном. Зачем же мне что-то терять, не приобретая ничего взамен?
     - Логики ты не потерял. - заметил Ильзар.
     - Расскажите лучше, что Вы здесь делаете. - с улыбкой попросил Рон.
     - Может быть,  ты и не высокого мнения о моих способностях, но все-таки
я неплохой физик и математик. Меня пригласили  помочь наладить эти штучки. -
он показал на катапульту.  -  Собираются стрелять по каватсу  разрывающимися
ядрами.
     У  Рона глаза на лоб полезли при упоминании смертоносного оружия времен
первых завоеваний.
     - Разрывающиеся ядра?  Их же... не используют! Хотя...  - он подумал. -
это действительно выход.  Иначе  этих скотов на вышках не достать. Все у них
предусмотрено. А, кроме того, там все равно уже пустыня.
     -  Так  и командование  решило. Только,  поскольку  этого оружия раньше
сторонились,  никто не  толком  не умеет им пользоваться.  Кроме  простейших
расчетов траекторий надо еще совершенствовать и  модернизировать  его. Да  и
опыта никакого - солдаты даже пристрелку делать  не умеют. Но очень уж мы не
стараемся. Принято твердое решение применять разрывающиеся ядра только в эту
войну.
     - А потом они  и не понадобятся! - горько хмыкнул Рон. Сдается мне, кто
бы не победил, на планете скоро установится единственный властитель.
     Ильзар чуть приподнял левую бровь.
     -  А ты расхрабрился! Говоришь  что  попало и где попало! Ну, ты  у нас
умник.
     Рон подмигнул Ильзару.
     -  Видите  ли,  маэстро,  не  могу  Вам  сейчас  всего рассказать,  но,
поверьте, у меня сейчас есть основания не бояться тюремщиков Тивендаля.
     - Верю.
     - Кстати, Вы  меня незаслужено обидели. Я  всегда был высокого мнения о
всех  ваших  способностях.  И  всегда  задавал  себе  вопрос: почему  Вы  не
преподаете в университете второго полукружья?
     - Преподавал когда-то. И сейчас преподаю. Несмотря  на все мои таланты,
едва ли меня стали бы вытаскивать из  такой глухомани, как Чиросская  школа.
Просто у  меня иногда возникает идиосинкразия к  студентам. Все они ни черта
не  делают полгода, а  потом набрасываются на тебя, как  стая рыжих собак на
матерого волка. А в школе ты один меня так низводил.
     - Вы очень ко мне добры, спасибо!
     -  Не за  что, мой милый.  Всегда рад  сказать человеку  приятное.  Ну,
ладно.  -  он натянул поглубже  свой  незабываемый  головной убор  -  берет,
который, вероятно, был очень модным до Возвращения, - Пора работать. Пока!
     - Счастливо Вам!
     Выйдя за ворота, Рон столкнулся с Рудженом.
     - Ты где пропал?
     - Да вот, встретил старого знакомого. Ты тоже ушел?
     Руджен кивнул:
     - Прискорбное зрелище.
     - Война здесь, вероятно, продлится не меньше четырех месяцев.  А скорее
всего, много дольше. Но есть во всем этом какая-то неотвратимость.
     Руджен задумчиво сказал:
     - Наверное, все же, это имеет смысл...
     - Сопротивление? Ты имеешь в виду, когда удастся переломить ход событий
на восточном фронте...
     - Да. Они слишком распыляют свои силы!
     -  Конечно.  Но, думаю,они скорее уведут свои войска  с Восточного, чем
оставят Ротонну. Не вижу, чтобы это сильно нам помогло. Если твен попытаются
атаковать их с запада, то окажутся в том же положении, что и каватсы теперь.
Маги не смогут обеспечить переброску большого количества войск туда-обратно.
Разве что,  иногда. А  увести войска совсем  нельзя. Но даже  если прорыв на
востоке случится, то сколько еще его ждать? Самое время молиться предкам!



        Глава 2. 16-17 июня 968 г. п.и. Окрестности форта
                      Вильне, Ротонна.

     Рон  сидел  у  догоравшего  костра  в  двадцати  пяти  ярдах  от  реки,
облокотившись о сосну, и пялился в небо. Он был один. Он  любил бывать один,
особенно в такие вечера.
     На небе ни облачка.  Луна  уже давно взошла и, немного кособокая, сияла
на небе. Багрово-красный Малыш,  втрое меньше  ее, навис над ней,  как будто