Джейкоб довольно улыбнулся. Хорошо быть  пещерным  человеком!  Вскоре
задымило еще несколько факелов. Едкий дым щипал глаза, становилось  трудно
дышать, так что пришлось подобраться поближе к холодным  потокам  воздуха.
Фэгин,  следивший  за  их  действиями  из  люка,  втиснулся   поглубже   в
гравитационную петлю.
     - Все, хватит! - скомандовал Джейкоб. - Вперед!
     Он первым выскочил на открытое пространство и швырнул коптящий  факел
к противоположному краю палубы. За спиной раздался сдержанный  шелест.  Он
обернулся. Кантен выглядывал из люка.
     - Все ясно, - тихо пропел Фэгин. - Куллу так не выманишь.
     Новость была и хорошей и плохой одновременно. С одной стороны,  стало
совершенно ясно, где в данный момент находится Кулла но  с  другой  -  она
означала, что чужак сейчас  изо  всех  оставшихся  у  него  сил  старается
повредить охлаждающий лазер.
     Джейкоб зябко передернул плечами.
     Становилось ХОЛОДНО!
     План коменданта был просто  великолепен!  Поскольку  защитные  экраны
продолжали исправно функционировать - неопровержимым доказательством  чего
служил тот факт, что  люди  все  еще  живы,  -  Хелен  могла  регулировать
количество тепла, поступающее внутрь корабля. Это  тепло  откачивалось  на
охлаждающий лазер и сбрасывалось обратно  в  хромосферу  вместе  с  теплом
энергетической установки  самого  корабля.  Словом,  все  как  обычно.  За
небольшим отличием. Чудовищный поток  тепловой  энергии,  вырывающейся  из
корабля,  сейчас  был  направлен  строго  вниз.  Великолепный   реактивный
двигатель. Корабль поднимался!
     Естественно,  при  таком  режиме   работы   автоматическая   система,
контролирующая температуру внутри корабля, потеряла свою точность.  Хелен,
должно быть,  запрограммировала  автоматику  так,  чтобы  больший  разброс
приходился на диапазон низких  температур.  В  этом  случае  ошибки  легче
исправить.
     Блестящая идея! Джейкоб очень  надеялся,  что  ему  все-таки  удастся
выразить Хелен свое восхищение. Но прежде  необходимо  обеспечить  условия
для осуществления этой замечательной идеи.
     Джейкоб, прижимаясь к центральному куполу, начал пробираться  вперед,
пока не  оказался  вне  поля  зрения  Фэгина.  Замерев  на  мгновение,  он
прицелился и швырнул один за другим еще три факела. Палубу окутала  завеса
черного дыма.
     В темно-сером мареве ярко сияли нити П-лазера. Более слабые вторичные
следы исчезли, поглощенные частицами дыма.
     Джейкоб отступил назад. В запасе у него оставалось еще три факела. Он
осторожно подобрался к краю  палубы  и  перебросил  их  через  центральный
купол. Ла Рок, находившийся чуть в стороне, проделал то же самое. Один  из
факелов репортера, попав в створ рентгеновского луча охлаждающего  лазера,
мгновенно испарился.
     Джейкоб чертыхнулся про себя.  Оставалось  лишь  надеяться,  что  это
происшествие несильно отклонило луч в сторону.  Когерентный  рентгеновский
луч не был рассчитан на прохождение через твердые об®екты.
     - Все будет хорошо! - подбодрил себя Джейкоб.
     Махнув рукой Ла Року, он стрелой метнулся к куполу, в котором,  кроме
всего прочего, имелся небольшой шкаф,  где  хранились  запасные  детали  к
записывающим устройствам. Ла Рок, не отстававший от него ни на шаг, быстро
забрался внутрь шкафа и протянул руку Джейкобу. Теперь их  положение  было
весьма уязвимо. Кулла обязательно должен что-то предпринять, не  может  же
он пренебречь столь явной угрозой, как горящие факелы! Дым ел глаза,  вонь
стояла такая, что Джейкобу казалось: еще немного, и они задохнутся.
     Ла Рок, цепляясь за полки с приборами, взобрался повыше  и,  упершись
ногами в дверной косяк, подставил сцепленные руки. Джейкоб,  оттолкнувшись
от них, вскарабкался ему на  плечи.  Купол  сужался  довольно  полого,  но
поверхность  была  слишком  гладкой,  а  у  Джейкоба  имелось  всего   три
действующих пальца вместо десяти. Спасала все та же противоожоговая  пена.
Она отлично липла к стенкам купола, так  что  онемевшие  пальцы  исполняли
роль присосок. После двух неудачных попыток Джейкобу удалось  оттолкнуться
от плеч Ла Рока. Репортер закряхтел, но равновесие удержал.
     Стенки купола скользили под руками, словно  их  покрывал  слой  льда.
Джейкоб, вцепившись ничего не чувствующими пальцами в упругий  пластик,  с
трудом преодолевал каждый дюйм. Задача осложнялась еще и тем,  что  вблизи
вершины следовало быть предельно осторожным - здесь царствовал охлаждающий
лазер. Джейкоб уже  видел  выходное  отверстие.  Чуть  ниже  мерно  гудела
лазерная установка, дымный воздух ощутимо подрагивал под  напором  мощного
потока энергии. При виде смертоносного жерла Джейкоб поежился. Не  слишком
приятная штука! Он  поспешил  отвернуться.  Нечего  забивать  себе  голову
подобной ерундой.
     Подать сигнал  Фэгину,  не  привлекая  внимания  Куллы,  он  не  мог.
Оставалось положиться на превосходный слух кантена,  тот  сам  должен  был
выбрать момент для отвлекающего  маневра.  Тянулись  томительные  секунды.
Джейкоб  перевернулся,  уперся  спиной  в  стену   купола   и   постарался
расслабиться.


     Всюду, куда ни глянь, царило Солнце. Жестокое и неумолимое.
     Фотосфера угрожающе пульсировала. Заросли спикул неровным  частоколом
устремлялись  навстречу,   огненные   буруны   закручивались   вокруг   их
колышущихся стеблей.
     Джейкоб  смотрел  прямо  в  огненное  око  звезды.  Фотосфера  игриво
подмигивала  Большим  Пятном.  На  какое-то  мгновение  Пятно  исказилось,
обернувшись лицом всеведущего старца. Рев, стоявший вокруг, зазвучал вдруг
раскатами жутковатой песни. Песни, услышать и  понять  которую  дано  лишь
звездам.
     Солнце было живым. Оно дышало. Оно пело. Оно видело его.
     Зови меня животворным, ибо я дарую тебе энергию. Мой огонь - это твоя
жизнь. Я неизменно, и потому я - твой покой. Но  космос  темными  тропами:
подбирается к тайнам моего строения. И время кует  свою  косу  небытия  на
моем горниле. У нас с тобой  один  враг.  Энтропия.  Она  везде  и  всюду.
Великий Разрушитель сущего. Ты еще слишком  мал  и  не  успел  ощутить  ее
властную руку на своем челе. Ты лишь мотылек жизни, летящий навстречу буре
Энтропии.


     Зови меня животворным, обреченный на смерть. Я сгораю, даруя жизнь, и
сгорая, дарую смерть. Ты все еще припадаешь к моему источнику, но он скоро
иссякнет. Но иссякнув,  я  уступлю  место  своему  собрату,  который  тоже
иссякнет. И так будет всегда.


     Зови  меня  животворным,  обреченный  на  радость  жизни.  Ты   живое
создание, в тебе мой голос. Он говорит с тобой. Но кто поговорит с  нами?!
Плачь о нас, обреченный на жизнь. Помни о нас! Мы поем, и песнь наша полна
огня и пепла. Мы ждем, когда крошечный эмбрион жизни достигнет зрелости  и
бросит вызов безжалостной Энтропии. Мы ждем тебя.


     Джейкоб рассмеялся. Да, Фэгин, как всегда, прав! Ну и воображение! Он
закрыл глаза в ожидании продолжения. С того момента, как Джейкоб  добрался
до вершины купола, прошло семь секунд.


     - Джейк... Джейк... - Его звал женский голос.
     Он снова взглянул вверх.
     - Таня...
     Она стояла в своей  лаборатории,  облокотившись  о  детектор  пионов.
Темно-русые волосы перехвачены красной лентой. Веселая улыбка.  В  уголках
глаз затаились морщинки. Таня. Мягкие губы. Руки, сильные и нежные.
     - Ты вовремя!
     - Таня...
     - Неужели я не  падаю,  Джейк?!  Так  странно  и  хорошо!  Почему  ты
вспоминаешь только  мое  падение?  Ведь  у  нас  было  столько  счастливых
мгновений!
     Джейкоб знал: она  права.  В  течение  двух  лет  он  вспоминал  лишь
бесконечное падение Тани, начисто забыв обо всем остальном.  Таня  падала,
падала и снова падала!
     - Но знаешь, Джейк, для тебя это оказалось довольно  полезно.  -  Она
улыбнулась. - Наконец-то ты избавился от проклятой самонадеянности! Джейк,
ты думай обо мне, просто думай. Не забывай меня, Джейк!
     - Нет, Таня, я не забуду тебя. Никогда. Обещаю.
     - Взгляни на эту звезду! Она говорит с тобой! Говорит, Джейк! Это  не
твоя выдумка, это реальность!
     Голос ее отдалился.
     - А она мне очень понравилась, Джейк, она подходит  тебе,  поверь.  Я
очень рада. Будь счастлив, Джейк!
     Он открыл глаза.  Над  головой  бесстрастно  пульсировала  фотосфера.
Большое пятно и в самом деле смотрело на  него.  Колебания  грануляционной
ячейки напоминали удары сердца.
     Неужели ты существуешь?
     Ответ просверлил его  насквозь,  проник  в  душу,  очистил  разум  от
последних сомнений.  Нейтрино  как  лекарство  от  неврозов.  Оригинально,
ничего не скажешь!


     Снизу  раздался  свист.  Джейкоб  машинально  заскользил  вправо,   в
направлении, откуда донесся звук. Он старался не шуметь и не делать лишних
движений.
     Внезапно  показалась  круглая  голова   прингла.   Кулла,   а-Прингл,
аб-Пил-аб-Киза-аб-Соро-аб-Хул-аб-Пубер стоял к  нему  боком.  Тонкие  руки
быстро перебирали клавиши на открытой панели компьютера. Сквозь густой дым
тускло просвечивал П-лазер.
     Слева послышался громкий  шелест,  и  в  следующее  мгновение  справа
раздался топот. Ла Рок и Фэгин приступили к отвлекающему маневру.
     Вот  слева   из-за   купола   показались   веточки   с   серебристыми
кристалликами.  Кулла  немедленно  полыхнул  огнем,  и  один  из  световых
рецепторов Фэгина  задымился.  Кантен  издал  пронзительный  свист,  ветки
скрылись. Кулла резко обернулся, поджидая нападения справа.
     Джейкоб  достал  из   кармана   флакон   с   противоожоговой   пеной.
Рассчитанным движением он поднял его и нажал на распылитель. Кулла, почуяв
неладное,  поднял  голову,  но  тут  же  тонкая  струя  пены  брызнула   в
направлении полыхающих глаз прингла.  Почти  одновременно  из-за  поворота
появился Ла Рок. Нагнув  голову,  репортер  с  диким  воплем  бросился  на
чужака. Кулла отшатнулся. Струя пены, не достигнув  прингла,  вспыхнула  в
воздухе. Кулла закрыл лицо тонкими руками,  а  Ла  Рок,  проскочив  сквозь
догорающий след, врезался в прингла.
     Кулла зашатался и вцепился в репортера,  чтобы  удержать  равновесие.
Тонкие пальцы мертвой хваткой сжали шею Ла Рока. Журналист захрипел,  лицо
его посинело.
     Джейкоб выдержал паузу. Дым был таким густым, что без фильтра  дышать
становилось все труднее и труднее.  Кулла  ни  в  коем  случае  не  должен
заметить момент прыжка! В противном случае они с Ла Роком обречены.
     Он сконцентрировался и прыгнул.
     Его способность  к  сжатию  времени  превратила  полет  в  медленное,
неторопливое парение. Знакомый прием из арсенала прежнего Джейкоба  Демвы.
Преодолев уже почти треть пути, он  заметил,  как  очень  медленно  начала
поворачиваться голова Куллы. Джейкоб не видел, что там чужак делает  с  Ла
Роком. Густая завеса дыма скрывала все, кроме смертоносных глаз прингла.
     Глаза медленно поднимались. Джейкоб хладнокровно  прикинул  диапазон,
который Кулла может охватить своим лучом. Ему  вдруг  стало  смешно...  Во
всей этой ситуации было что-то очень  комичное  -  замедленное  парение  в
точности  напоминало  выходки  супермена   из   древних   фильмов.   Вволю
насмеявшись, Джейкоб решил ускорить течение времени и посмотреть,  что  из
этого получится.
     В следующее  мгновение  последовала  яркая  вспышка,  затем  клацание
фарфора и, наконец, резкая боль в предплечье в тот момент, когда он ударил
Куллу. Вцепившись онемевшими пальцами в свободное одеяние чужака,  Джейкоб
повалил прингла на пол. Сцепившись в борцовском захвате, они покатились по
палубе.
     И тут обоих охватил приступ кашля.  Беспорядочно  размахивая  руками,
чужак и человек возились на полу, сотрясаемые судорогами удушья.  Каким-то
чудом  Джейкобу  удалось  на  несколько  мгновений  обхватить  тонкую  шею
прингла.  Кулла  заметался  с  удвоенной  силой,   пытаясь   укусить   его
фарфоровыми резцами или испепелить лазерным лучом. Стараясь не  попасть  в
поле зрения прингла, Джейкоб немного ослабил хватку.
     Тонкие, хрупкие  на  вид  руки,  обернувшись  мощными  щупальцами,  с
удивительным упорством пытались ухватить его за  шею.  Джейкобу  никак  не
удавалось провести один из своих  коронных  приемов,  который  положил  бы
конец этому нелепому и смертельному фарсу. Противники катались по  палубе,
кашляя и отплевываясь столь усердно, что очень быстро  оказались  довольно
далеко от центрального купола. Джейкобу наконец удалось оседлать Куллу, но
в следующее мгновение острая боль пронзила ему колено.
     - Давай, сволочь, давай же, стреляй! Надолго тебя не хватит!
     Спрятав лицо за выставленным коленом, он прижал руки Куллы к  палубе,
лишив его возможности маневра. Кулла снова выстрелил, потом еще.  Джейкобу
казалось, что колено вот-вот вспыхнет. Невероятным усилием воли он подавил
боль, ни на мгновение не ослабляя хватку. Он  очень  надеялся,  что  запас
энергии у Куллы подходит к концу.
     Но Кулла, оставив попытки выжечь ему глаза, внезапно резко  дернулся,
высвободив одну руку, и ударил Джейкоба по раненой ноге. Тот вскрикнул,  и
возня на палубе возобновилась. Кашель  становился  нестерпимым.  Кулле  он
давался, похоже, тяжелее. Казалось, в стеклянной бутылке перекатывается  с
полдесятка металлических шариков.
     Дьявол! Надо во что бы то ни  стало  добраться  до  его  шеи!  Других
уязвимых точек у прингла, судя по всему, нет. Джейкоб постарался успокоить
дыхание. Обожженные едким дымом легкие пылали. Всякий раз, втягивая в себя
воздух, он немедленно терял преимущество, достигнутое  с  таким  трудом  в
предыдущее мгновение, и Кулла тут же оказывался наверху.
     Дым ел глаза. Внезапно Джейкоб  осознал,  что  на  нем  нет  защитных
очков! Либо Кулла снова пережег резинку, либо очки слетели во время драки.
     Где же, черт побери, Ла Рок?!
     Руки дрожали от напряжения. Мышцы,  не  выдерживая  заданного  темпа,
посылали мозгу панические сигналы. Кашель Куллы звучал все более надрывно,
Джейкоб отвечал ему сдавленным бульканьем. Силы стремительно покидали его.
Еще немного, и все будет кончено. Страх  ледяными  щупальцами  проникал  в
мозг. Неужели этот ужас не кончится никогда?!
     Жгучая боль в  спине  заставила  его  подпрыгнуть.  Боль  была  столь
сильной и внезапной, что Джейкоб не сумел ее подавить. Кулла  вырвался  из
его рук,  стремительно  откатившись  в  сторону.  Джейкоб  вскочил,  кинув
быстрый взгляд на палубу. Дьявол! На полу  тлели  остатки  противоожоговой
пены.
     Примерившись, он прыгнул  на  Куллу,  но  промахнулся.  Кулла  быстро
отполз в сторону и повернулся к нему лицом. Джейкоб зажмурился  и  прикрыл
глаза обожженной рукой. Он попытался  встать,  но  с  легкими  происходило
что-то неладное. Приподнявшись на одном колене, Джейкоб почувствовал,  что
еще мгновение, и он без сил рухнет на  пол.  Воздуха  не  хватало.  Спина,
казалось, превратилась в хорошо  прожаренный  бифштекс.  Почему  Кулла  не
стреляет? Чего он ждет?!
     Совсем рядом раздалось клацание фарфора. Джейкоб  обессиленно  уронил
руку и открыл глаза. Прингл находился меньше чем в метре от  него.  Сквозь
зловонную завесу тускло светились глаза.
     - Ну...  -  выдохнул  Джейкоб,  -  давай  же,  приятель...  Это  твой
последний шанс...
     Он усмехнулся.  Ну  и  цирк!  Тане  это  представление  наверняка  бы
понравилось. Уж она-то знала толк в хорошем театре. Заключительный  выход!
Надеюсь, Хелен ничего не упустила.
     Заключительный выход? Больше эффекта, приятель! Сейчас не  время  для
халтуры. Даже если Кулла перекусит ему горло или прожжет дырку в башке, он
успеет преподнести ему прощальный подарок.
     Он выхватил из-за пояса забытый было  распылитель  пены.  Они  славно
порезвились, славно и закончат! Какая  разница,  обезглавят  тебя  или  же
просто сожгут? Мучительная боль пронзила левый глаз. Ощущение было  таким,
словно молния, попав  в  глазницу,  вышла  с  другой  стороны  головы.  Не
дожидаясь продолжения, он вскинул распылитель и направил струю пены  туда,
где, по его предположениям, находился Кулла.



        29. ПОГЛОЩЕНИЕ

     Хелен взглянула вверх. Мимо корабля проносилось  стадо  тороидов.  На
таком расстоянии зелено-синее сияние было едва  заметно.  И  все-таки  она
смогла разглядеть, что крошечные светящиеся колечки  -  изумрудные  клочки
жизни в океане огня - выстроились одно на  другим,  образовав  миниатюрную
колонну. Они прощались.
     То здесь, то там вспыхивали  голубые  искры  -  пастухи  дирижировали
своей паствой. Стадо зашло за темную прядь газа и скрылось из вида.
     Хелен горько улыбнулась. Эх, если бы у нас осталась лазерная связь! А
так никто не узнает об упорстве и стойкости земного корабля. Никто никогда
не узнает и о том, что соляриане вовсе не собирались убивать пришельцев, а
совсем даже наоборот, изо всех сил пытались им помочь. И,  наконец,  никто
не узнает, что люди установили контакт с обитателями Солнца! Что ж,  выход
один - выжить и самим сообщить обо всем Галактике.
     Взвизгнул сигнал тревоги. Хелен быстро перевела взгляд  на  приборную
панель. Вот дура-то, нашла время мечтать!
     За ее спиной нервно прохаживалась Милдред Мартин. Действия психолога,
хотя и вполне разумные, особой последовательностью не  отличались.  Мартин
только что вернулась  с  противоположной  стороны  купола,  где  оказывала
помощь Хьюзу и Дональдсону. Сейчас  она,  что-то  бормоча  себе  под  нос,
мерила шагами палубу.
     Слава Ифни, у Милли хотя бы хватает здравого смысла не мешать им!  Но
пристегнуться к кушетке психолог решительно отказалась. Хелен не  решилась
послать ее на обратную сторону  корабля  в  помощь  Джейкобу,  Ла  Року  и
Фэгину. Состояние Мартин не внушало ей доверия.
     В воздухе пахло зловонной гарью. Камеры,  установленные  на  обратной
стороне корабля, давали лишь панораму густого  дыма.  Хелен  не  отключала
внутреннюю связь, ловя каждый звук, доносящийся снизу.  Время  от  времени
раздавались крики и звуки борьбы. Пару раз ей показалось, что она  уловила
стоны. А несколько  мгновений  назад  душераздирающий  вопль  заставил  ее
вздрогнуть. После этого в корабле повисла гнетущая тишина.
     Хелен, не позволяя эмоциям взять над собой верх, бесстрастно  следила
за приборами. Сейчас она не имела права на чувства. Лишь гордость  владела
в эти минуты комендантом базы "Гермес". Несмотря ни на что,  они  все  еще
были живы!
     Разумеется, шансы  на  спасение  с  каждой  минутой  становились  все
призрачней. Если бы Кулла был обезврежен, Джейкоб тут же  дал  бы  о  себе
знать. Она вздрогнула и поспешила взять себя в руки.
     Становилось по-настоящему холодно. Температура на борту упала до пяти
градусов Цельсия. Накопившаяся усталость давала о себе знать, и Хелен  уже
не успевала поддерживать достаточно высокую  температуру  внутри  корабля,
корректируя защитные поля. Просто же поднять температуру означало  снизить
мощность охлаждающего лазера, что могло повлечь за собой катастрофу.
     Хелен  подрегулировала  конфигурацию  магнитного  поля.  Не   хватало
только, чтобы вышли из строя фильтры жесткого ультрафиолетового излучения.
Слава Ифни, хоть здесь все в порядке!
     Охлаждающий лазер работал на пределе  мощности,  выкачивая  тепло  из
хромосферы и посылая его вниз потоком жесткого  рентгеновского  излучения.
Корабль поднимался, но поднимался мучительно медленно.
     Снова взвыл сигнал тревоги. Но на этот раз он сообщал не об очередном
отклонении параметров. Это был крик умирающего корабля.


     К едкому дыму теперь добавился еще и ледяной холод.  Джейкоб  слышал,
как кто-то рядом стучит зубами, заходясь при этом от надрывного кашля. Ему
потребовалось усилие, чтобы осознать: это он сам.
     Кашель рвал легкие, холод сводил судорогами тело. Джейкоб приподнялся
на локтях, не чувствуя ничего, кроме тупого удивления. Неужели он все  еще
жив?!
     Дым понемногу рассеивался, распадаясь на отдельные пряди  и  струйки,
вытянувшиеся в направлении вентиляционных отсеков.