. - Впрочем, у нас бывали и похуже. Мир Колодца  подвергнет
вас суровому испытанию, Хаин. Думаю, что в конце концов он вас убьет, но
это уже ваше дело. Здесь вы начнете все с нуля. А  у  вас  не  будет  ни
губки, ни других наркотиков. Конечно, вы  сможете  поэкспериментировать,
но придется  испробовать  тысячу  пятьсот  шестьдесят  различных  видов,
многие из которых так чужеродны, что вы даже не сможете понять, что  они
собой  представляют,  почему   воздействуют   определенным   образом   и
воздействуют ли вообще. Кое-какие из них будут очень похожи на  те,  что
вам давно известны. Но этот мир - сумасшедший дом, Хаин, и он убьет вас.
Мы еще увидим это.
   На мгновение воцарилась тишина. Речь  Ортеги  встревожила  Бразила  и
Вардию не меньше, чем Хаина. Молчание нарушил Бразил:
   - Серж, ты сказал, что она не погибнет. Почему?
   - Это связано с  тем,  что  здесь  происходит  с  людьми,  -  ответил
человек-змея. - Позже я тебе  расскажу  все  подробно.  Мир  Колодца  не
только изменяет, но и возвращает то, чего ты лишился.  Нат,  ты  вернешь
себе прежнее здоровье и память. Ты вспомнишь даже то, о  чем  не  хочешь
вспоминать. И ты будешь подготовлен - запрограммирован, если  хочешь,  -
ко всему, что бы и где бы с тобой ни случилось. Не так, как это  принято
в комм-мире, - нет, ты будешь подготовлен именно к тому, что  необходимо
Натану Бразилу. Тебе дадут возможность начать все сначала, но речь не об
омоложении. Это всего-навсего новый старт, дружище. Но здесь ты рано или
поздно умрешь, и продолжительность твоей жизни будет зависеть  от  того,
что ты собой представляешь.

***

   Они спали в той же самой комнате с пластиковыми стенами  и  плюшевыми
стульями. Все смертельно устали, а у  Бразила,  помимо  того,  еще  ныла
челюсть и болела голова. Однако  по  настоянию  Ортеги,  слишком  хорошо
знающего своего старого друга. Хаина  положили  отдельно  и  заперли  во
избежание рецидивов бешенства у вспыльчивого капитана.
   Человек-змея разбудил их утром. Они были убеждены, что  это  -  утро,
хотя и не видели, что делается снаружи.  Их  ждал  старомодный  завтрак,
состоявший из яиц, омлета, колбасы, тостов и кофе; его доставила  та  же
маленькая тележка, которая прошлым вечером  привозила  им  ужин.  Бразил
заметил, что следы вчерашнего побоища были тщательно вычищены. By  Чжули
выглядела не хуже, чем накануне; по ее виду нельзя было сказать, что она
сильно страдает  от  боли.  Девушка  даже  немного  поела,  сдавшись  на
настойчивые уговоры капитана.
   Когда с завтраком  было  покончено  и  тележка  с  пустыми  подносами
укатила, Серж Ортега нажал кнопку на скрытом в столе приборном щитке,  и
справа от него опустился небольшой экран.
   - К сожалению, - сказал он, - наше время ограничено, поскольку на мне
лежит масса других обязанностей. Но когда много лет  назад  я  вышел  из
Зоны совершенно неподготовленным, сразу же возникла  куча  проблем.  Так
вот я бы очень хотел, чтобы вам было хоть немного полегче.
   - Как давно вы попали сюда, гражданин Орте-га? - спросила Вардия.
   - Трудно сказать. Не менее семидесяти стандартных лет назад  -  здесь
все еще ведут отсчет времени в этих годах. Может такое быть, Нат?
   Бразил утвердительно кивнул, и Ортега продолжал:
   -  Это  случилось  в  период   поздней   колонизации.   Я   доставлял
контрабандное оружие на один из астероидов, расположенных  за  Сириусом.
Удачно сбросив свой груз на одном из золотых рудников и избежав  встречи
с полицией, на обратном  пути  я  умудрился  в  самом  центре  глубокого
космоса попасть в какую-то чертову трубу, которая засосала меня,  прежде
чем я успел с кем-нибудь связаться. Мне рассказывали, что в  подавляющем
большинстве случаев марковианские ворота расположены на планетах.  Может
быть, эти астероиды некогда представляли собой единое  целое.  В  общем,
так или иначе я оказался здесь.
   - Сколько времени существует это место? - спросил Бразил.
   - Никто не знает. Возможно, пару миллионов лет. Древняя история  этой
планеты так же окутана тайной и полна мифов, как и наша  собственная.  И
за всем этим стоят марковиане - кто-нибудь из вас знает о них?
   - Очень немного, - ответил Бразил. - Что-то вроде сверхрасы,  которая
управляла  с  помощью  мозга,  находящегося  под   поверхностью   каждой
заселенной ими планеты, и которая внезапно вымерла.
   - Совершенно верно, - сказал  Ортега.  -  Их  расцвет,  как  полагают
здешние ученые, пришелся на тот период, когда предки  людей  еще  только
слезали с деревьев. Марковиане обжили всю галактику,  Нат!  Может  быть,
проникли даже дальше. Трудно сказать с полной уверенностью, но,  видимо,
существует множество исчезающих народов, чьи знания о Вселенной не имеют
ничего общего с тем, что известно  людям.  И  вот  что  самое  странное:
большинство из них чертовски на нас похожи -  М-м..,  давай-ка  уточним,
Серж, на кого все-таки они похожи, - попросил Бразил. - На  нас  или  на
тебя?
   Ортега расхохотался.
   - И на вас, и на меня. Пожалуй, слово "гуманоид" было бы здесь  самым
уместным. Ну ладно, прежде я  покажу  вам  то,  что  творится  за  этими
стенами, а остальное добавлю по ходу дела.
   Человек-змея уменьшил яркость света, и на экране возникла карта  двух
планетных полушарий. Она выглядела как обычная карта, но  оба  круга  от
полюса до полюса были заполнены гексагонами.
   - Все это, - начал Ортега,  -  построили  марковиане,  помешанные  на
числе "шесть". Мы не знаем, почему и как, нам известно -  зачем.  Каждый
их мир имеет по меньшей мере  одни  ворота  -  такие  же,  как  те,  что
перебросили  вас  сюда.  Вы  находитесь  в  Южной  Полярной  Зоне.  Сюда
прибывают те, у кого в основе жизни лежит углерод. Все гексы  <Сокр,  от
"гексагон".>  южного  полушария  базируются  на   углероде   или   могут
существовать в  условиях  базирующейся  на  углероде  окружающей  среды.
Например, мехи из гекса 3 - 67 не базируются на углероде, но в их  гексе
вы спокойно можете жить.
   - Значит, Северная Полярная  Зона  полна  биологической  экзотики?  -
спросил Хаин. Ортега кивнул:
   - Да, там собраны настоящие чужаки, -  существа,  с  которыми  мы  не
имеем буквально ничего общего. Их гексы занимают все северное полушарие.
   - А что это за черная полоса  на  экваторе?  Условная  разделительная
линия, или она что-нибудь означает? - спросила Вардия.
   - Нет, это не условная линия, - ответил Орте-га, -  и  у  вас  острый
глаз, если вы ее заметили. Это.., как бы  лучше  вам  объяснить,  это  -
отвесная непрозрачная стена  высотой  в  несколько  километров,  которую
можно  увидеть,  только  подойдя  к  ней  вплотную.  Ни  перелезть,   ни
перелететь через нее нельзя. Она, так сказать, просто существует. У нас,
естественно, имеется несколько теорий относительно ее  происхождения,  и
по одной  из  них  это  выходящая  наружу  часть  марковианского  мозга,
составляющего ядро этой планеты. Ее  издавна  называют  Колодцем  Душ  -
вероятно, это и в  самом  деле  так.  Вы,  наверное,  слышали  старинную
поговорку:  "До  полуночи  у  Колодца  Душ".  Теперь  это  -  ритуальное
присловье, однако в далеком  прошлом  оно  могло  иметь  некий  реальный
смысл. Черт побери, если это -  Колодец  Душ,  тогда  где-нибудь  всегда
полночь!
   - Что представляют собой гексагоны? - спросил Хаин.
   - Ну, всего их  на  планете  тысяча  пятьсот  шестьдесят,  -  отвечал
Ортега. - Почему именно столько и почему все  здесь  упирается  в  число
"шесть" никто не знает. По размерам  все  гексы  одинаковы:  каждая  его
сторона представляет собой  темную  полосу  длиной  чуть  менее  трехсот
пятидесяти пяти километров; такая же темная полоса длиной почти шестьсот
пятнадцать километров проходит поперек гекса. Понятно, что, создавая все
это, марковиане пользовались своей измерительной системой, а что она  из
себя представляет, мы опять-таки не знаем.
   - А что находится внутри гексов? - допытывался Бразил.
   - Их можно назвать и государствами, - сказал Ортега, - но это было бы
слишком условно. Каждый из них представляет  собой  замкнутую  биосферу,
предназначенную для определенной формы жизни и для ассоциированных с нею
более низких форм. Марковианский мозг  обеспечивает  существование  всех
гексов, а те в свою очередь  поддерживают  определенный  технологический
уровень. Социальное устройство оставлено на усмотрение  обитателей,  так
что здесь есть все - от монархий и диктатур до анархических режимов.
   - Что ты имеешь в виду под определенным  технологическим  уровнем?  -
спросил его Бразил. - Что в одних гексах машины есть, а в других нет?
   -  Именно  так,  -   подтвердил   Ортега.   -   И   причем   повышать
технологический  уровень  можно  сколько  угодно  за  счет  только   тех
ресурсов, которые находятся внутри  гекса.  Все,  что  получено  за  его
пределами, не будет в нем работать, как это вчера произошло с пистолетом
Хаина.
   - У меня такое впечатление, что ты не прочь  провести  здесь  остаток
жизни, - прокомментировал его слова Бразил. -  Кстати,  я  полагаю,  все
создания здесь со скуки интенсивно размножаются, как  же  марковианскому
мозгу удается содержать все возрастающее количество народу?
   - За количество народа не беспокойся, - ответил Ортега.  -  Обитатели
этой планеты смертны. В некоторых гексах жизнь очень  тяжела,  некоторые
виды  вообще  живут  сравнительно  недолго.   Уровень   репродуктивности
сбалансирован.  Если  же  численность   населения   начинает   чрезмерно
возрастать и естественные факторы - например, катастрофы, которые  здесь
случаются, или войны, которые, к счастью, большей частью локальны  и  не
так  ужасны,  как  всеобщие,  -  не  приводят  к  ее  сокращению,  тогда
большинство  представителей   следующих   возрастных   групп   рождаются
стерильными, хотя и абсолютно нормальными в сексуальном  отношении.  Как
только   все   приходит   в   норму,    способность    к    деторождению
восстанавливается. Фактически же численность населения  в  каждом  гексе
стабильна - примерно от двухсот тысяч до миллиона особей.
   Что же касается таких, как ты, Пришельцев, то, как  я  уже  объяснял,
марковиане широко расселились в галактике, но на  многих  планетах  мозг
погиб и  часть  ворот  по  той  или  иной  причине  закрылась  навсегда.
Остальные так хорошо замаскированы, что необходима грубая ошибка, такая,
как моя, одна на триллион,  чтобы  обнаружить  вход.  Все  говорят,  что
ежегодно к  нам  попадает  не  более  сотни  Пришельцев.  Когда  Колодец
начинает действовать, раздается сигнал  тревоги,  и  некоторые  из  нас,
сменяясь по очереди каждый день, встречают Пришельцев. Ваше счастье, что
на вас натолкнулся именно я. Кое-кто здесь Пришельцев не любит и дурно с
ними обращается. Я иногда заменяю их, так что они - мои должники.
   -  В  Зоне  находятся  представители  всех  рас,   населяющих   южное
полушарие? - спросила Вардия. Человек-змея кивнул.
   - Большинство, - сказал он. - По сути, Зона - это  посольский  центр.
Здесь могут встречаться и вести  переговоры  представители  любых  наших
рас. Когда им пора возвращаться. Ворота - мы их скоро увидим  -  в  одно
мгновение переносят их домой. Кстати, эти Ворота,  черт  бы  их  побрал,
работают только в одну сторону - отсюда  в  родной  гекс.  До  Зоны  все
добираются за свой счет. И еще здесь имеются специальные апартаменты для
северян, и такие же созданы для нас в Северной Зоне, на тот случай, если
нам необходимо поговорить. Однако мы  с  ними  настолько  непохожи,  что
такое случается чрезвычайно редко.
   На лице Бразила появилось странное выражение.
   - Серж, ты довольно подробно рассказал нам об этом мире,  но  упустил
из   виду   одну   очень   важную   деталь:    каким    образом    такой
недомерок-латинянин, как ты, превратился в шестирукого моржового змия.
   Ортега был само смирение.
   - Я считал, это  очевидно.  Когда  Пришелец  впервые  проходит  через
Ворота, марковианский мозг решает, в какой гекс его отправить, от  этого
зависит, кем он становится.
   - И что потом? - нервно спросил Хаин.
   - Потом, разумеется, наступает период адаптации. Впервые пройдя через
Ворота, я оказался в стране уликов, которые выглядят так, как я  сейчас.
Потребовалось совсем немного времени, чтобы научиться пользоваться  тем,
что меня окружало, и значительно больше времени, чтобы все это уложилось
у меня в голове. Но, к  счастью,  я  обнаружил,  что  знаю  их  язык,  и
постепенно начал  чувствовать  себя  все  более  и  более  комфортно.  В
результате я превратился в улика, оставшись прежним собой лишь  в  очень
малой степени. Сейчас я и  не  вспоминаю,  на  что  это  похоже  -  быть
человеком. И конечно, мой ум никогда не был столь ясным.  Но  вы  теперь
для меня - чужаки.
   Пока они переваривали  эту  информацию,  стояла  тишина.  Нарушил  ее
Бразил.
   - Однако, Серж, - сказал он, - если семьсот восемьдесят форм жизни, о
которых ты говоришь,  существуют  в  совместимых  биосферах,  то  почему
каждую особь прикрепили к ее собственной маленькой зоне?
   - По разным причинам, -  ответил  Ортега.  -  Но  в  основном  народы
привязаны к своим территориям потому,  что  они  несходны  между  собой.
Чужаков никто не любит, и для этого всегда найдется малейший  предлог  -
цвет кожи, язык, форма носа, религия и все остальное. У нас тут в разные
времена было немало войн и массовых убийств. Теперь такими вещами  никто
не занимается - выгоды никакой, неприятностей - масса. Поэтому обитатели
этого мира большей частью сидят  в  своих  гексах  и  занимаются  своими
собственными делами. Кроме того, сможете ли  вы  общаться  на  равных  с
питающимся сырым мясом волосатым трехметровым пауком, даже если он  тоже
играет в шахматы и  любит  оркестровую  музыку?  И  может  ли  общество,
базирующееся на высокой технологии, долго держать в подчинении  гекс,  в
котором ничто из этой технологии не работает? Теперь эти вопросы  решены
- технологические гексы  мирно  соседствуют  с  нетехнологическими,  где
царит анархия и все решает меч.
   При упоминании о мече глаза Вардии засверкали - она-то в таком  гекее
не пропадет.
   - Кстати, в некоторых гексах имеется по несколько  прелестных  добрых
волшебниц, и их чары действуют, - предупредил Ортега.
   -  Ну,  хватит,  -  с  отвращением  произнес  Хаин.  -  Вы  уже  явно
перегибаете палку. Магия? Чушь!
   - Всякая магия представляет собой грань между знанием и  невежеством,
- ответил Ортега. - Волшебник просто умеет делать нечто  такое,  что  вы
сделать не в состоянии.  Например,  любая  технология  для  примитивного
существа - волшебство. Помните, это - древний  мир  и  его  обитатели  -
совершенно необычные существа. И если вы попытаетесь втиснуть этот мир в
рамки вашего стандартного мышления или  попытаетесь  навязать  ему  свои
собственные жизненные правила, свои собственные предубеждения, этот  мир
уничтожит вас.
   - И все-таки опиши нам общую политическую ситуацию, Серж, -  попросил
Бразил. - Мне бы хотелось узнать значительно больше, прежде чем я отсюда
выйду.
   - Ты просишь невозможного, Нат! Как и на  любой  планете  с  огромным
количеством стран и социальных систем, здесь все находится в  постоянном
движении. Меняются условия, правители. Постепенно ты  сам  все  узнаешь.
Скажу лишь одно - примерно тысячу лет назад  какой-то  генерал  захватил
более шестидесяти гексов. Его погубила растянутость  линий  снабжения  и
неспособность завоевать несколько гексов в тылу, которые в конце  концов
отрезали его от баз. Урок этот был  хорошо  усвоен.  Отныне  дела  здесь
стали решать скорее правдами, чем не правдами.
   Глаза Хаина заблестели.
   - Это мне подходит, - прошептал он.
   - А теперь, - закончил Ортега, - вы должны  идти.  Я  не  имею  права
держать вас здесь больше суток.
   - Но у нас еще столько вопросов! - запротестовала Вардия.  -  Климат,
времена года, тысячи необходимых деталей.
   - Что касается климата, то он варьируется от гекса  к  гексу,  но  не
зависит от географического положения, - сказал Ортега. - В каждом случае
состояние климата поддерживается мозгом. Где бы гекс ни был  расположен,
дневное время составляет ровно половину суток. День, а значит,  и  ночь,
равен четырнадцати и  одной  восьмой  стандартного  часа.  Ось  вращения
планеты -  абсолютно  прямая.  Впрочем,  ее  наклон  можно  искусственно
менять. Но довольно! Я могу продолжать без конца, и все равно вы никогда
не узнаете достаточно. Время истекло!
   - А если я откажусь? - вызывающе заявила Вардия, подняв свой меч.
   Столь же молниеносно, как это произошло  во  время  драки  Бразила  с
Хаином, змеиное тело улика развернулось и,  подобно  пружине,  метнулось
вперед;
   Ортега выхватил у девушки меч и меньше чем через полсекунды  вернулся
на свое прежнее место.
   - У вас нет выбора, - сказал он спокойно.  -  Теперь  вы  пойдете  со
мной?
   Они покорно двинулись за послом уликов тем  же  длинным  извивающимся
коридором,  по  которому  шли  накануне.  Казалось,  этот   путь   будет
бесконечен.
   Примерно через полчаса они оказались  в  огромном  пустом  зале.  Три
стены были облицованы тем же напоминающим пластик материалом,  что  и  в
кабинете Ортеги. Четвертая казалась абсолютно черной.
   - Это - Ворота, - сказал Ортега,  указывая  на  черную  стену.  -  Мы
пользуемся ими, чтобы возвращаться в гексы.  Сейчас  ими  воспользуетесь
вы. Пожалуйста, не бойтесь.  Ворота  не  изменят  вашу  личность;  после
периода адаптации  вы  обнаружите,  что  не  утратили  ни  капли  своего
интеллекта и даже несколько поумнели. Что же касается этой юной девушки,
то для нее проход через Ворота будет означать излечение от наркомании  и
исправление того, что в свое  время  было  сделано  для  ограничения  ее
коэффициента умственного развития и способности. Разумеется,  она  может
остаться тупым сельскохозяйственным рабочим, но в любом случае губка  ей
больше не понадобится.
   Никто не двинулся с места, и Ортега повысил голос:
   - Дверь, что у вас за  спиной,  заперта.  Никто,  даже  я,  не  может
вернуться в Зону до тех пор, пока не побывает в гексе. Вот так  работает
эта система!
   - Я пойду первым, - сказал Бразил и шагнул к Воротам. Но на его плечо
легла огромная рука.
   - Не спеши, - тихо сказал ему человек-змея. - Ты пойдешь последним.
   Бразил удивился, но, догадавшись, что Ортега хочет поговорить  с  ним
без свидетелей, кивнул и повернулся к торговцу:
   - Как насчет вас, Хаин? Не хотите получить пинка на прощание? Мы ведь
не в посольском центре.
   - Вам больше не удастся застать меня  врасплох,  капитан,  -  ответил
Хаин  с  прежней  ухмылкой.  -  А  если  вы  хорошенько  подумаете,   то
сообразите, что я могу разнести вас на куски. В Зоне посол  Ортега  спас
вашу жизнь, а не мою. И все же я пойду. Мое будущее не здесь.
   С этими словами  он  решительно  шагнул  в  темноту.  И  она  тут  же
поглотила его.
   Вардия и By Чжули неподвижно стояли около входа.
   Повернувшись к By Чжули, Ортега взял ее за  руку  и  повел  к  черной
стене. Она не сопротивлялась, но, оказавшись  рядом  с  темнотой,  резко
остановилась и закричала:
   - Нет! Нет! - Затем умоляюще взглянула на Бразила.
   -  Идите  вперед,  -  мягко  сказал  он,  но  девушка  рванулась   и,
освободившись от хватки Ортеги, кинулась к капитану.
   Бразил посмотрел ей в глаза; жалость терзала ему сердце.
   - Вы должны идти, - произнес он. - Должны. Я найду вас.
   Она не двигалась, еще крепче сжимая его руку. Внезапно сила,  которой
невозможно  было  сопротивляться,  оторвала  ее  от  капитана  -   одним
неуловимым движением Ортега швырнул ее в темноту. By Чжули завопила,  но
мрак поглотил ее,  и  вопль  оборвался,  как  выключенная  на  полуслове
звукозапись.
   - Иногда это бывает довольно паскудным делом, -  проворчал  Ортега  и
обернулся к Бразилу. - С тобой все в порядке?
   - Угу. - Бразил  проглотил  подступивший  к  горлу  комок.  -  Я  все
понимаю, Серж, - сказал он мягко  и  затем