сторг, и Кенсинг не собирался торчать тут как дурак.
   Пройдя совсем немного, Сандро насторожился  и  притормозил.  По  боковому
коридору в его сторону шел какой-то человек в  скафандре.  Брабант,  кстати,
сейчас скафандр не надевал Потом Кенсинг расслабился, узнав нарисованную  на
корпусе скафандра эмблему - две древние башни. Это был  всего  лишь  Николас
Хоксмур.
   Даже после всех этих лет при взгляде на пустой шлем Кенсингу стало как-то
не по себе-Ник,  я  слыхал,  что  здесь,  на  яхте,  чужие  люди,  -  сказал
Сандро-Да, -  послышалось  из  встроенного  в  скафандр  мини-динамика.  Как
обычно, голос Ника звучал совершенно  по-человечески.  Скафандр  остановился
рядом с Кенсингом. Ник ничего больше не добавил к своему короткому ответу.
   - А ты изменился, Ник, - заметил Кенсинг, повинуясь какому-то порыву.
   - А почему бы мне не измениться? Все люди изменяются - разве не так?
   - Да, конечно.
   - Но ты имел в виду что-то другое. И как же именно л изменился?
   -  Э-э...  Пожалуй,  я  просто  имел  в  виду.  Ну,  до  того,  как  тебя
перепрограммировали, ты был несколько иным.
   - Это похоже на тавтологию, Санди.
   - Да. - Кенсинг решил, что это будет не слишком мудро - подталкивать Ника
к размышлениям о собственной  истории.  Как  минимум,  это  может  оказаться
опасным.
   Но  тема  уже  была  затронута,  и  Хоксмур  не  расположен  был  от  нее
отказываться.
   - Так как же я изменился? Мне действительно интересно.
   - Ну... Мне кажется, несколько лет назад ты был более независим-И  потому
меня и перепрограммировали? Из-за того, что я был  слишком  независимым?  Ты
знаешь о том, что у меня изъяли значительные фрагменты памяти?
   - Лучше спроси об этом у босса, Ник. Мне об этом никто в подробностях  не
рассказывал. Я только знаю, что тебя перепрограммировали четыре года назад -
по моему субъективному времени, конечно. И  в  то  же  самое  время  премьер
объявил, что леди Женевьева найдена и теперь присоединится к нам.
   - А что,  это  как-то  связано  между  собой?  -  с  невинным  удивлением
поинтересовался Хоксмур.
   Кенсинг предпочел промолчать.
   - Хорошо, я как-нибудь спрошу у премьера, - решил Ник. -  Правда,  сейчас
он спит.
   - Он скоро проснется. Кажется, Брабант убедил Локи  вытащить  старика  из
его ящика.
   Хоксмур испытывал по поводу этого сообщения  противоречивые  чувства.  Во
всяком случае, скафандр как-то странно  дернулся,  а  потом  покачал  пустым
шлемом.
   - Но премьер не хотел, чтобы его будили, если только не случится  чего-то
такого, с чем мы не сможем справиться самостоятельно.
   - Вот и Брабант сказал то же самое... Ну так все-таки, кто же  эти  люди,
которые забрались на яхту? Их собственный корабль просто изрешечен.
   - Конечно же, я это заметил. Но я не знаю, кто они такие.  Все  известные
мне люди находятся на предназначенных для них местах. Все, кроме одного.
   - Что, правда? И кто же это?
   В голосе Хоксмура прорезалась не свойственная ему неуверенность.
   - Я думал, что его имя - Фоулер Аристов, но теперь я в этом не уверен.  И
не совсем понимаю, что следует делать.
   - А где сейчас этот человек?
   Ник поднял руку скафандра и указал вдоль коридора. Кенсинг  повернулся  и
взглянул в том направлении.
   - Так что, пойдем?
   - Пока нет. Иди сам. Посмотри, что считаешь нужным. Я присоединюсь к тебе
попозже.
   Некоторое время спустя Кенсинг, почти добравшись  до  места  расположения
медироботов, услышал, как кто-то позвал его по имени.
   - Санди! - Недоверчивый шепот долетел откуда-то из-за левого плеча.
   Кенсинг аж подскочил от испуга, прежде чем развернуться.
   Из полутемного бокового коридора выглядывал какой-то человек, одетый, как
и сам Сандро: обычная рубашка астронавта, точно такие же брюки  и  сандалии.
Свет падал на него сзади, и потому сперва Кенсинг не рассмотрел  лица  этого
человека. Ему лишь показалось, что неизвестный молод. Но чем ближе  подходил
тот, кто окликнул его, тем больше Кенсингу казалось, что он  сходит  с  ума.
Этот человек выглядел как... как... Но этого не может быть-Санди!  -  Теперь
этот голос  был  вполне  узнаваем.  Он  словно  бы  доносился  из  туманного
прошлого. - Санди, папа здесь? Что происходит? Я знаю  -  это  его  яхта.  Я
проснулся здесь час назад и обнаружил, что лежу в медотсеке...
   Кенсинг невольно шагнул навстречу с трудом стоявшему на ногах человеку и,
не веря себе, прошептал:
   - Майк Сардоу? Майк, это ты?
   Так  случилось,  что  именно  Гавоту,  кравшемуся  следом  за  командором
Принсепом по отсекам биостанции, выпала честь первым встретиться с  местными
жителями.
   Пробираясь  по  узкому  коридору,  забитому  плотной  массой  неухоженных
растений,  Гавот  неожиданно  натолкнулся  на  женщину,  которая   осторожно
двигалась ему навстречу. Судя по выражению ее  лица,  женщина  явно  ожидала
встречи с чем-то необычным.
   Хрупкая фигурка очень ладно  смотрелась  в  обычном  костюме  астронавта.
Бронзовые вьющиеся волосы с легким красноватым  отливом  обрамляли  красивое
лицо,  черты  которого  свидетельствовали  о  примеси  индонезийской  крови.
Незнакомка выглядела очень юной.
   Увидев Гавота - облаченного в скафандр  человека,  который  преградил  ей
путь среди лиан и стеблей, - молодая женщина остановилась  и  уставилась  на
него с искренним удивлением.
   - Кто вы? - строго спросила она. - И почему у вас оружие? Что?..
   - Я всего лишь несчастный  путешественник,  потерпевший  кораблекрушение,
мадам. - Кристофер слегка поклонился. - А кто вы?
   Впрочем, на самом деле Гавот за время  полета  немало  повозился,  изучая
историю Дирака и его времена, и теперь был  почти  уверен,  что  узнает  эту
женщину. Он видел это лицо на старых фотографиях.
   Женщина тут же подтвердила его догадку, машинально перейдя на шепот,  как
будто ее поразило само присутствие Гавота.
   - Я - леди Женевьева, жена премьера Дирака Сардоу.
   Всего лишь несколько секунд спустя командор Принсеп - он осторожно шел по
коридору и размышлял, что воздух тут ничуть не хуже, чем на  любом  корабле,
на котором ему приходилось  летать,  только  вот  запах  странноватый  из-за
здешней буйной растительности, - повернул за угол  и,  к  удивлению  своему,
увидел Гавота, беседующего с леди Женевьевой.
   А вскоре к этой троице присоединился Дирак собственной персоной, живой  и
здоровый.
   Премьер был одет в безукоризненно элегантную форму, но при этом  жмурился
и тер глаза, как будто его только что разбудили.
   - Уверяю вас, джентльмены, оружие вам не нужно, - властно сказал  премьер
своим отлично поставленным басом.
   Карабин командора к этому моменту уже смотрел вниз,  и  Принсеп  позволил
себе окончательно опустить оружие. Гавот же держал карабин  так,  чтобы  при
необходимости вскинуть его в долю секунды.
   Потом Кристофер сообразил, что на этот раз ему противостоят  существа  из
плоти и крови, а не из металла. Его рука тут же  ненавязчиво  скользнула  по
прикладу, переключая оружие на бритвенный луч - против более мягких  мишеней
он был эффективнее.
   - Итак? - рявкнул Дирак на гостей, словно  воспринимая  их  молчание  как
оскорбление:
   - Возможно, вы меня узнали. Я -  Дирак  Сардоу.  Или  я  переоценил  свое
значение для истории? Так или иначе,  в  этом  вопросе  у  вас  преимущество
передо мной.
   Командор устало представился и добавил:
   - А это мистер Гавот.
   Разговор тянулся медленно. Дирак  объяснил,  что  во  время  неожиданного
прибытия гостей он спал.
   - Точнее говоря, господа, я пребывал в анабиозе. Чтобы полностью прийти в
себя после пробуждения, нужно около  часа.  Но  хватит,  что-то  я  забыл  о
гостеприимстве. У нас очень давно не бывало гостей.
   Постепенно начали появляться другие обитатели станции. Как  позже  поняли
Принсеп и Гавот, там присутствовали только те  люди,  которых  Дирак  в  тот
момент пожелал разбудить, включая Варвару Энгайдин и парня по имени Скарлок.
Скарлок еще упомянул о своей спутнице, Кэрол, которая, видимо, спала.  Спали
также биоинженер Ховелер и доктор Задор. Еще два человека, некие  Брабант  и
Кенсинг, сейчас отсутствовали.
   Никто из обитателей станции не выглядел на три сотни лет,  и  Принсеп  не
преминул заметить это вслух.
   - У нас много действующих анабиозных камер, - коротко пояснил премьер,  -
и мы их используем, а вахту несут в основном искусственные личности.
   Упоминание  об  искусственных  личностях  Принесла  пока  что  особо   не
заинтересовало. Вместо этого он сказал:
   - Надеюсь, у вас найдется еще хотя бы три готовые к употреблению камеры.
   - Простите?
   - Камеры анабиоза, о которых вы упоминали. У меня есть  раненые,  которым
позарез нужна заморозка. Мы  сперва  высадились  на  яхту,  нашли  там  пять
медотсеков и заняли их. Но еще три члена моего экипажа нуждаются  в  срочной
помощи.
   Неожиданно лицо Дирака приняло какое-то странное выражение.
   - Один из медотсеков яхты был  занят,  -  изменившимся  голосом  произнес
премьер.
   По изменившемуся тону премьера Принсеп понял, что за этим  кроется  нечто
серьезное, и повернулся к своему спутнику:
   - Гавот?
   Молодой человек кивнул, не видя тут особой проблемы:
   - Ну да, в одном из отсеков действительно кто-то лежал. Какой-то  будущий
колонист. Так было написано на сопроводительной табличке.  Я  его  выставил,
чтобы освободить место для раненого.
   Несколько секунд Дирак молча смотрел  на  Гавота,  словно  изо  всех  сил
пытаясь сообразить, что  это  за  тип  и  что  еще  непрошеные  гости  могли
натворить на его яхте. Потом премьер спросил:
   - И где он теперь? Ну, тот человек, которого вы выставили?
   Гавот пожал плечами.
   На мгновение Кристоферу показалось, что из провалов глаз Дирака  на  него
взглянул хладнокровный убийца. Наверное, уже три сотни лет никто не позволял
себе отвечать на вопросы премьера столь небрежно. Ну-ну.
   Но тут вмешался  Принсеп  и  предложил  немедленно  связаться  со  своими
людьми, которые остались на яхте.
   - Давайте я прикажу им поискать этого... Как там его имя?
   Дирак задумчиво посмотрел на командора:
   - Фоулер Аристов. Спасибо за любезное  предложение,  но  я  полагаю,  что
сейчас на судне присутствует и кое-кто из моих людей. Вы же  можете  вызвать
своих подчиненных сюда. - Это прозвучало как приказ. - А теперь, если вы  не
возражаете, я, пожалуй, сам отправлюсь на "Призрак".
   - Что вы, премьер, никаких возражений. Но прежде  чем  вы  уйдете,  я  бы
хотел напомнить, что еще три моих человека нуждаются в  срочной  медицинской
помощи.
   Дирак уже на ходу приказал своим подчиненным подготовить все  для  приема
раненых и проследить, чтобы разбудили доктора Задор, после чего удалился.
   Высокий встрепанный парень по имени Скарлок поспешно заверил гостей,  что
на станции достаточно медицинских роботов,  чтобы  помочь  всем  раненым.  С
лихвой хватит.
   Услышав это, командор порадовался.  Но  он  с  предельной  настойчивостью
попросил, чтобы тем, кто уже находился в медотсеках яхты, позволено было там
и остаться.
   - Перемещать их снова будет слишком опасно. До тех пор, пока не  появятся
какие-либо чрезвычайно серьезные причины...
   - Я полагаю, премьер Дирак не станет против этого возражать, -  успокоила
его леди Женевьева.
   Скарлок также сообщил  гостям,  что  через  час  к  их  услугам  будет  и
врач-человек, доктор Задор. Она уже просыпается.
   Подготовка к приему недавно раненых людей  естественным  образом  привела
присутствующих к разговору о берсеркерах. Гости рассказали о  жестоком  бое,
который им пришлось выдержать.
   Скарлок с неожиданной боязливостью поинтересовался:
   - Я надеюсь, командор, вы не предпринимали каких-нибудь  боевых  действий
против машины? Я имею в виду того  берсеркера,  к  которому  мы  прицеплены.
Принсеп прищурился:
   - Нет. А почему вы так беспокоитесь? Что, этот огромный берсеркер до  сих
пор активен?
   -  Да  нет,  я  думаю,  что  тут  нам  беспокоиться  нечего.  Но  ведь  с
берсеркерами никогда нельзя быть уверенными до конца, правда?
   - Полагаю, да. Но можете не волноваться; несколько часов назад мы дрались
с другим врагом. Куда более скромных габаритов.
   И Принсеп коротко описал недавние события, начиная с  налета  берсеркеров
на Иматру.
   Динант, Тонгрес  и  трое  раненых,  которые  все  еще  оставались  на  их
попечении, вскоре прибыли на биостанцию.  Они  сказали,  что  суперинтендант
Газин потерялся где-то на яхте, а им  не  хотелось  откладывать  отлет  ради
поисков.
   Невзирая на гнетущую усталость, Гавот  остался  достаточно  любознателен,
чтобы поинтересоваться:
   - Леди Женевьева, а не расскажете ли вы нам, как  вам  удалось  спастись?
Право же, очень любопытно.
   - Спастись? О чем вы, молодой человек?
   - О вашей первой встрече с берсеркером, еще там, в  Иматранской  системе.
Историки почти безоговорочно сошлись на том,  что  вы  тогда  погибли.  -  И
Кристофер одарил леди самой обворожительной из своих улыбок.
   Майк Сардоу сидел в одной из свободных яхтенных кают и рассказывал своему
старому другу,  Санди  Кенсингу,  как  он  совсем  недавно  проснулся  и,  к
собственному глубочайшему изумлению, обнаружил, что находится на яхте своего
отца, причем в анабиозном отсеке. Майк понятия не имел ни  как  он  оказался
здесь, ни кто отдал приказ разбудить его. Он не знал также, сколько  времени
он здесь провел, пока Санди не сообщил ему этого.
   Майк  рассказал,  что,  когда  его  сознание  полностью  прояснилось,  он
прятался от людей Принесла и потихоньку наблюдал,  как  они  привезли  своих
раненых и разместили их по медотсекам.
   Уже из одного этого становилось ясно,  что  идет  какое-то  сражение  или
совсем недавно прошло. Майк не узнал никого из этих людей. Даже скафандры  у
них были какие-то незнакомые.
   Точно так же Майк понятия не имел,  существовала  ли  какая-нибудь  связь
между этими людьми и тем неприятным положением, в котором  он  очутился.  Но
зато Майк сильно подозревал, что его отец  или  какая-либо  группировка  его
политических сторонников запихнули его в этот гроб под чужим  именем,  чтобы
от него избавиться. А всем, должно быть, объявили, что  его  похитили  враги
премьера.
   - А имя Фоулера  Аристова  тебе  что-нибудь  говорит?  -  поинтересовался
Кенсинг.
   - Оно было написано  на  моем  анабиозном  отсеке.  Если  же  не  считать
этого... - Неожиданно Майк умолк на полуслове. В коридоре  раздались  чьи-то
шаги.
   Мгновение спустя на пороге появился Николас Хоксмур, все еще  действующий
в виде скафандра.
   Кенсинг  быстро  выполнил  все   необходимые   формальности,   представив
присутствующих  друг  другу.  Впрочем,  Хоксмур,  с  его   энциклопедической
памятью, уже узнал сына премьера: ведь он неоднократно встречал  лицо  Майка
на различных фотографиях и видеозаписях.
   Но все доступные Нику документы утверждали, что Майк еще триста лет назад
отправился  в  некое  длительное  путешествие,  о  котором  говорилось  лишь
обиняком.
   Сперва Ник с подозрением  отнесся  к  новой  информации,  противоречившей
имеющимся у него данным.
   - Вы - Майк Сардоу?
   - Да, - осторожно откликнулся Майк.
   Обе стороны предпочитали держаться осторожно.
   - А что вы здесь делаете? Ваш отец сказал  мне  -  точнее,  он  всем  это
сказал, - что вы отправились путешествовать.
   - Если мой отец и вправду так сказал, то он, очевидно, солгал.
   Ник промолчал.
   Майк же тем временем продолжал:
   - Чтоб мне пусто было, если я понимаю, что я здесь делаю! То есть я  хочу
сказать, что не удивлен, что нахожусь на  яхте,  потому  что  последнее  мое
воспоминание - это как я ложусь спать у себя  в  каюте.  Кстати,  а  где  мы
сейчас? В каком районе космоса?
   Кенсингу и Хоксмуру пришлось потратить  несколько  минут,  чтобы  вкратце
изложить Майку ход событий, после  чего  он  на  какое-то  время  "завис"  -
пытался переварить информацию.
   Потом Ник решительно поинтересовался:
   - Почему вас триста лет  назад  уложили  в  анабиоз  под  именем  Фоулера
Аристова? У вас есть хоть какие-нибудь предположения?
   Майк посмотрел на собеседника. Его первоначальное ошеломленное  состояние
начало сменяться гневом.
   - Да, кое-какие предположения у меня есть, Я  подозреваю,  у  кого  могли
найтись  причины  так  поступить,  и  знаю,  что  этого  человека  ничто  не
остановит. Этот человек - мой отец. Будь он проклят. - Ник кивнул шлемом:
   - Да, в это я вполне могу поверить.  Вы  были...  можно  так  выразиться,
перепрограммированы. Как и я. Это сделал один и тот же  человек.  Ваш  отец.
Видите ли, я тоже считаю его своим создателем...
   Хоксмур умолк и повернул пустой  шлем  в  сторону  двери  -  так  человек
поворачивает голову, прислушиваясь. Секунду спустя остальные  тоже  услышали
звук шагов.
   В дверном проеме  возник  Брабант  и  остановился  на  пороге,  оглядывая
собравшихся.
   Майк мгновенно узнал его:
   - Брабант, что все это значит?
   - Парень, я думаю, ты уже вырос из своих коротких  штанишек  -  вот  что.
Старик не станет терпеть дерзостей ни от кого. Тебе бы стоило это знать.
   - Так, значит, это действительно сделал он... - В словах Майка прозвучала
такая ледяная  ярость,  что  всем  присутствующим  невольно  вспомнился  сам
премьер.
   Брабант оглядел остальных, потом снова перевел взгляд на Майка:
   - Если бы ты не был его сыном, босс бы тебя просто прикончил, вместо того
чтобы держать здесь. Но он не станет терпеть всякой чепухи ни от тебя, ни от
кого другого.
   - Наш отец вообще не привык терпеть, - заметил Ник. - Он всегда  получает
то, чего хочет.
   На лице Брабанта отразилась глубочайшая настороженность.
   - А, так ты все-таки это вычислил. -  На  мгновение  в  каюте  воцарилась
тишина.
   Потом телохранитель, почувствовав напряженность  момента,  но  не  совсем
поняв ее истинную природу, продолжил:
   - Да какого черта,  парень?  Часть  тебя  развлекалась  эти  триста  лет,
работала у старика архитектором и пилотом. А другая часть тем временем мирно
дрыхла. Может, когда-нибудь старик позволит тебе снова объединить эти части.
   Но тут голос Брабанта дрогнул, словно телохранитель наконец-то  уразумел,
как именно смотрят на него остальные.
   - Нет, мы этого не вычислили, - медленно произнес Кенсинг. - До  конца  -
не вычислили. Но теперь мы знаем. Так, значит, Дирак записал Майка.  Записал
собственного сына, а потом перепрограммировал его и сделал из него  то,  что
захотел.  А  захотелось  ему   послушного   и   исполнительного   пилота   и
архитектора...
   - Эй, вы! - произнес чей-то незнакомый голос. - Стоять и не двигаться.  -
Все четверо повернулись и увидели человека в тяжелом  скафандре.  Незнакомец
держал в руках  оружие,  которое  обычно  применяли  только  при  схватке  с
противником  в   броне,   и   дуло   оружия   недвусмысленно   смотрело   на
присутствующих.  Суперинтендант  Газин,  как   всегда,   рыскал,   выискивая
доброжилов.
   Разнообразная зелень,  выросшая  из  всяких  странных  образцов,  которые
предназначались  для  колонизации,  -  большая  их  часть  была  результатом
целенаправленных мутаций, - за века буйно разрослась и  заполонила  каюты  и
коридоры. Зелень заняла почти целую палубу, которая при планировке вовсе  не
предназначалась под сад. Лозы вились по дверным косякам,  наглухо  заплетали
панели интеркомов, полностью скрывали некоторые приборы, а другим не  давали
нормально работать.
   Леди Женевьева и ее помощник, Скарлок, трудились,  стараясь  сделать  для
раненых все, что только можно, и действовали они вполне  продуманно.  Вскоре
леди Женевьева с видом милостивой королевы показала командору Принсепу и его
товарищам  один  из  коридоров  и  сказала,  что  они  могут  занимать   все
расположенные здесь каюты.
   На станции было  предостаточно  свободных  мест.  Проблема  перенаселения
здесь не стояла, даже если бы леди Женевьева была не единственным человеком,
рожденным - или возрожденным - на