и  сразу  в  восьми
окошках разделенного экрана выдал сериал на разных стадиях показа.
   Над первым окном  была  надпись:  "Тридцать  восьмая  серия",  а  над
последним - "Пятьсот четвертая".
   Ленни выбрал пятьсот четвертую.
   "О Аманда, никто не сможет разлучить нас!.."  -  воскликнул  герой  с
тонкими усиками и припал к огромной груди своей партнерши.
   "О Браен, никто этого не  сделает,  никто!.."  -  воспылала  в  ответ
девица, закатив большие, как у коровы, глаза...
   "О Аманда! Люция хочет разрушить нашу любовь!.."
   "Неужели это так, Браен?.." "Увы,  любовь  моя!.."  "О  Браен!.."  "О
Аманда!.."
   - Но это же полный маразм!.. -  вскричал  Ленни  в  полный  голос.  -
Неужели Франка такая дура? Неужели ей нравятся сериалы?.. - И он тут  же
переключился на другой канал, где показывали его  любимые  мультики  про
поросенка Нок-Хрюи.
   Это была новая серия, и Ленни сразу же увлекся. На  самом  интересном
месте, где Нок-Хрюи беседовал с ежиком Дамастасом, зазвонил телефон.
   Ленни решил не поднимать трубку - наверняка это  был  его  шеф  Генри
Петровски, но телефон все звонил и звонил.
   Пришлось взять трубку.
   - Алло... - нехотя ответил Ленни.
   В ответ на его "алло" неожиданно зазвучала музыка.  Ленни  узнал  ее,
это была песенка "У Мэри был барашек".
   Не успел он что-либо сказать, как в трубке послышался голос.
   - "Двадцать шесть" - иволга, "четырнадцать" - синий домик, "восемь" -
подосиновик.
   Затем снова прозвучал фрагмент из песенки  про  Мэри  и  ее  барашка,
после которого голос вновь произнес:
   - "Двадцать шесть" - иволга, "четырнадцать" - синий домик, "восемь" -
подосиновик...
   И на том конце дали отбой.
   - "Идиоты какие-то..." - решил Ленни и положил трубку на место.
   "... Я не приду  к  тебе  сегодня.  Я  приду  к  тебе  завтра,  когда
волшебные ягоды обретут свою силу, - сказал поросенок  Нок-Хрюи  мудрому
хомяку Твэйку.
   "Кстати, - вспомнил Ленни, - Франка сказала, что придет только  через
три дня. И за это время все станет ясно. А что - все?.."
   Хомяк Твэйк сорвал неспелую ягоду и положил ее в рот.
   "Не ешь!.. - едва не крикнул Ленни,  глядя,  как  хомяк  пережевывает
неспелые волшебные ягоды. - Ну как он мог,  ведь  теперь  крысиный  царь
захватит удавчика Молотилу!.."
   В голове что-то неприятно бухнуло, и у Ленни закружилась голова.
   "Это от секса..." - решил он и, поднявшись с тахты, пошел на кухню  -
съесть бутерброд с колбасой. Случалось, это ему помогало.
   В голове  бухнуло  еще  раз,  и  Ленни  остановился  перед  шкафом  с
коллекционными шахматами. На доске из шлифованной  яшмы  стояли  фигурки
красного и белого цветов. Кони были выполнены в виде драконов.
   "Школа мастера Бао..." - отметил про себя Ленни.
   Шахматная доска закачалась, и Ленни Фрозен с отстраненным  удивлением
почувствовал, что падает на пол. Вопреки ожиданиям, он не ушибся, а упал
будто на большую мягкую перину.
   "У Мэри был барашек..." -  донеслись  откуда-то  издалека  навязчивые
слова.
   "При падении нужно было выставить перед собой  руки..."  -  соображал
Ленни.
   "Двадцать шесть" - иволга.
   "А что такое иволга?.. - задал вопрос Ленни. И с удивлением  заметил,
что разговаривает с Джадом Килхером - Так что же такое иволга, Джад?"
   "Убей его, Пит!.." - выкрикивал Джад.
   "Ха, кричит "убей", а сам меня боится!.." - усмехнулся Ленни и тут же
услышал девичий голос:
   "Нет, Ленни, так я боюсь. Лучше надень презерватив..."
   "О, а откуда же здесь Франка?.." - недоуменно подумал Ленни.
   "У Мэри был барашек..."
   "Это я уже слышат..."
 
9 
 
   Ленни пришел в себя от нестерпимой жажды. Ощущение было такое,  будто
внутри кипела вулканическая лава, и казалось, что  если  он  не  глотнет
воды, то сейчас же рассыплется горсткой сухой пыли.
   Превозмогая тяжесть и острую боль во всем теле, Ленни Фрозен поднялся
с пола и, держась за стену, начал пробираться на кухню. Не тратя времени
на поиск стакана, Ленни приник к крану и, захлебываясь, начал  поглощать
драгоценную влагу.
   Он пил не менее пяти минут, а  когда  из-за  рези  в  животе  наконец
оторвался, почувствовал, что его мутит.
   Рвотная судорога переломила Ленни пополам, и он извергнул всю выпитую
им воду. Затем  на  трясущихся  ногах  он  перебрался  на  табуретку  и,
усевшись на нее, начал восстанавливать дыхание.
   Перед глазами плыли разноцветные круги,  а  в  ушах  гремели  десятки
барабанов.  Ленни   попытался   сосредоточить   взгляд   на   окружающей
обстановке, но у него ничего не получалось и внимание рассеивалось из-за
неприятных ощущений.
   Через какое-то время тошнота ушла, но ее место  снова  заняла  жгучая
жажда.  Ленни  еще  раз  припал  к  водопроводному   крану   и   наконец
почувствовал облегчение. Он глубоко вздохнул и опустился  на  пол  возле
стены.
   Где-то далеко, у самого горизонта  сознания,  Ленни  Фрозен  оценивал
ситуацию, пытаясь объяснить свое состояние. Мелькали  обрывки  мыслей  о
работе, о свидании с Франкой, о том, который сейчас  час  или  день,  но
даже такое незначительное усилие быстро исчерпало все силы Ленни,  и  он
снова потерял сознание...
   Фрозен очнулся через сутки.
   Он поднялся с пола  и  еще  попил  воды.  Голова  прояснилась  совсем
немного, но этого хватило, чтобы определить - он спал в луже собственной
мочи и фекалий.
   Ленни Фрозен никак не отреагировал на  это  происшествие  и  пошел  в
ванную. Там он стащил свою одежду и тщательно помылся, затем вернулся на
кухню и занялся уборкой. Все это время его голову  не  посещали  никакие
посторонние мысли. Он просто работал и наводил  порядок.  Наконец  кухня
засияла чистотой, и Ленни снова пошел мыться.
   Он тер и тер себя мочалкой до тех пор, пока кожа на его теле не стала
пунцовой. Лишь после  этого  Ленни  успокоился  и,  подойдя  к  зеркалу,
приступил к бритью. Бесстрастно отметив, что сильно похудел, Ленни вышел
из ванной и надел новую пижаму. Затем подошел к шкафу  с  коллекцией  и,
раздвинув шахматы в стороны, открыл в стенке потайную дверцу.
   Ранее Фрозен о тайнике ничего не знал, однако теперь он об этом  даже
не задумывался.
   Ленни извлек из тайника упаковку сидатина и набор шприцев. Сложив все
на постель, он аккуратно прикрыл дверцу и подвинул расставленные шахматы
на прежнее место.
   Вернувшись к тахте, Ленни поудобнее устроился на взбитых  подушках  и
профессиональным движением отбил горлышко ампулы. Наполнив первый шприц,
он отложил его в сторону. Потом взялся за остальные и стал наполнять их,
пока перед  ним  не  оказалась  целая  батарея  из  двадцати  заряженных
сидатином шприцев.
   Схема уколов уже давно была в памяти, и, не медля ни секунды,  Фрозен
начал делать инъекции.
   Первые четыре укола он сделал в вены на обеих руках,  остальные  -  в
мышцы по всему телу. Последние уколы Ленни уже  не  чувствовал  и,  едва
отбросив пустые шприцы, сразу погрузился в глубокий сон.
   Время понеслось с немыслимой скоростью. Во время коротких  проблесков
сознания Ленни слышал треск собственных костей  и  ощущал  конвульсивные
сокращения мышц.
   Наконец он проснулся. Фрозен открыл глаза так  легко,  будто  ложился
вздремнуть на какие-нибудь полчаса. Поднявшись с тахты, он прислушался к
своим внутренним ощущениям - голова  была  ясная,  дыхание  без  хрипов,
сердце билось ровно.
   Ленни прошел в  маленький  кабинет  и,  открыв  стенной  шкаф,  начал
выкладывать на пол стопки  справочной  литературы.  Когда  дно  стенного
шкафа обнажилось, Фрозен увидел дверку давнего тайника.
   Мобильный аппарат  субволновой  связи,  пара  комплектов  гражданской
одежды, новые документы,  кредитные  карточки,  несколько  универсальных
ключей, пистолет и две запасные обоймы. Все остальное: пароли, позывные,
схемы движений, адреса явочных квартир - все было в памяти.
   Фрозен тут же скинул  ставшую  короткой  пижаму  и  оделся  в  другую
одежду, которая была ему впору. Затем взял расческу и аккуратно  снял  с
головы вылезшие старые волосы, вместо которых теперь  красовался  густой
ежик новых волос. Ленни Фрозен больше не был лысым.
   Когда все было готово, Ленни надел миниатюрные наушники и связался  с
"Трестом".
   - Говорит агент серии 0-18...
   - Минуту, -  отозвался  дежурный,  -  я  переключу  вас  на  основной
коммутатор.
   - Говорите... - раздался знакомый голос.
   - Здравствуйте, сэр. Лейтенант Мэнсон готов к выполнению задания...
   Последовала пауза, а затем послышался  потеплевший  голос  полковника
Кельвина:
   - Рад слышать тебя, сынок. У тебя все хорошо, Смышленый?..
   - Да, сэр.
   - У нас никаких изменений нет, поэтому отправляйся по старой схеме. И
будь осторожен - сеть вскрыта...
   - Я понял, сэр... - ответил лейтенант Мэнсон и отключился.
   Разместив устройство связи в потайных карманах куртки, Мэнсон спрятал
пистолет за пояс и выпустил рубашку. Затем зашел  в  ванную  и  проверил
свой внешний вид перед большим зеркалом.
   Неожиданно в дверь позвонили.
   Мэнсон бросил последний взгляд на свое отражение и пошел открывать.
   Нежданным гостем оказалась Франка.
   - Ой, здрасьте... - сказала  она,  смутившись  при  виде  незнакомого
человека.
   - Вы, наверное, Франка?.. - изобразив радушие, предположил Мэнсон.
   - Да... А Ленни дома?..
   - Увы, - развел руками  агент  Смышленый,  -  Ленни  срочно  уехал  в
Виннисбрук. У него скончался дядя Берк.
   - А вы...
   - А я брат Ленни. Двоюродный. Меня  зовут  Сибил  де  Близер...  -  И
Мэнсон широко улыбнулся, надеясь обаять  девушку.  -  Заходите,  Франка,
выпьем чаю... - не  переставая  улыбаться,  предложил  агент  Смышленый.
Девушку нужно было ликвидировать, но делать это на  лестничной  площадке
он не хотел - соседи могли увидеть это через дверные глазки.
   Симпатичный широкоплечий парень сразу понравился Франке, и отсутствие
Ленни было очень кстати, но... Что-то в  поведении  "двоюродного  брата"
настораживало девушку.
   - Раз нет Ленни, я пойду, - наконец сказала Франка. - Передавайте ему
привет, и пусть позвонит, когда приедет.
   - Обязательно, Франка, но, может быть, - начал наступление Мэнсон,  -
ты останешься?.. Тебе будет хорошо со мной... крошка...
   Франка уже была готова поддаться уговорам. Заняться любовью  с  таким
шикарным парнем  было  так  заманчиво,  но  слово  "крошка"  девушка  не
переносила.
   - Нет... э... Сибил. Может, в другой раз...
   - Извините, Франка, если я был излишне навязчив...
   - Извиняю. Всего хорошего... - Девушка повернулась и  пошла  вниз  по
лестнице, а лейтенант Мэнсон вытащил пистолет и стал  ждать,  когда  она
выйдет из зоны видимости дверных глазков.
   Наконец это случилось, и он поднял пистолет.
   Внезапно сумочка выскользнула из рук Франки, и она  нагнулась,  чтобы
ее поднять. В этот момент с  угла  обрушился  довольно  приличный  кусок
штукатурки.
   "Надо же, - подумала Франка, - а если бы по голове?"
   Уже выйдя на  улицу,  она  продолжала  мысленно  негодовать  на  тему
нерадивых домовладельцев, которые брали  с  жильцов  большие  деньги,  а
ремонт в подъездах не делали.
   "Эта шлюха родилась в рубашке - не иначе", - решил Мэнсон,  возвращая
пистолет за пояс. Затем поискал выброшенную гильзу и отнес ее в туалет.
   Мощная струя подхватила опасное свидетельство и отправила в  плавание
по  бесконечным  коллекторам,  а  Мэнсон  захлопнул  дверь  квартиры   и
спустился по лестнице уже в новом качестве человека и специалиста.
 
10 
 
   Гастон Ресар слушал старшего оперативника и  кивал  головой.  По  его
лицу нельзя было понять, доволен он создавшейся ситуацией или, наоборот,
считает ее критической.
   - В мусорном ведре найдены двадцать шприцев,  на  десять  миллилитров
каждый. Анализ остатков препарата показал, что это сидатин из  семейства
биодинамиков...
   Старший оперативник сделал паузу и посмотрел на Ресара. Тот кивнул.
   - В двух шкафах обнаружены потайные  полости.  Совершенно  пустые.  В
одной следы оружейной смазки... Опрос  соседей  никаких  результатов  не
дал, зато удалось обнаружить свежий след от пули.
   - Где? - оживился Гастон.
   - Прямо напротив двери Леннарда Фрозена. Можно сделать вывод, что  он
в кого-то стрелял, но промахнулся.
   - И этот "кто-то" не заявил в полицию?..
   - Не заявил, сэр. Мы  проверяли.  Видимо,  этот  человек  был  сильно
напуган... - предположил оперативник.
   - Либо он просто не заметил, что в него стреляли.
   - Промахнуться с пяти метров едва ли возможно, сэр...
   - И тем не менее он промахнулся,  -  заключил  Ресар  и  поднялся  со
стула. - Итак, Праймерс, вражеский агент благополучно скрылся. Моя  вина
в этом или ваша, мы обсуждать не будем. Пока существует вероятность, что
он пойдет по одному из раскрытых  нами  адресов.  Смогут  ли  ваши  люди
нейтрализовать этого... э... человека? Кто он, кстати, был по  профессии
в своей прошлой жизни?
   - Аудитор, сэр.
   - Отлично. Отныне мы так  и  будем  его  называть  -  Аудитор.  Итак,
Праймерс, нужны ли вам дополнительные люди? У вас достаточно сил?..
   - Можно  было  бы  и  добавить,  сэр,  но  тогда  мы  станем  слишком
заметными.
   - В таком случае оставим все как есть... Еще вопросы, Праймерс?
   - Никаких, сэр.
   - Тогда идите...
   Оперативник вышел, а Гастон повернулся к молчаливому гостю и спросил:
   - Ну и как вам, сэр, это безобразие?..
   - Да я думаю, что все нормально, Гастон.
   - А по-моему, они просто саботажники.  Упустить  Аудитора,  когда  он
минимум трое суток находился в коме.
   - Ты уверен, что он менялся?..
   - Уверен на сто процентов, сэр. Наличие шприцев  и  остатки  сидатина
говорят о факте психоморфоза.
   - Необязательно. Он мог колоть сидатин,  чтобы  восстановиться  после
тяжелого ранения... Но тут я с тобой согласен. Это психоморфоз в  чистом
виде.
   - Я боюсь, что ребята Павлева навредят нам, сэр, - заметил Ресар.
   - Думаю, что тут ты перегибаешь палку, Гастон. Они нас не  любят,  но
не настолько, чтобы изменить присяге.
   - Если Аудитор уйдет на коммерческие магистрали, сэр, наша  репутация
будет подмочена. До сих пор мы справлялись...
   - Не переживай так, Гастон. Если Аудитор уйдет на задание, он уйдет с
подконтрольной Павлеву территории. Вести агента - это  наша  работа,  но
местные должны нам помогать. А если последует неудача - мы все свалим на
плохую поддержку с их стороны.
 
11 
 
   Под номером первым у агента Смышленого  числился  адрес  Роя  Нимана,
торговца подержанными автомобилями. Он не был законсервированным агентом
и жил реальной жизнью Роя Нимана.
   "Улица  Саймак,  дом  двадцать  пять,  второй  этаж..."  -   повторил
лейтенант Мэнсон, проходя перекресток улиц Саймак и Руджиери.
   Было время обеда, и движение на улице  Саймак  оказалось  оживленным.
Тротуары были заполнены служащими, спешащими в кафе и рестораны.
   Женщины направлялись в  молочные  и  диетические  столовые,  мужчины,
напротив, к заведениям, где подавали жареное  мясо  и  острые  подливки.
Возле цветочного магазина дремал смотритель автоматов для чистки  обуви.
Чуть поодаль разговаривали двое  полицейских.  Мэнсону  пришлось  купить
пирожок для того, чтобы не слишком отличаться от толпы. Он  прошел  мимо
нужного ему дома и бросил  беглый  взгляд  на  открытый  балкон.  Тонкая
занавеска слегка покачивалась от нагретого воздуха, но на  балкон  никто
не выходил, что казалось вполне естественным.
   Необходимо было  выбрать  наблюдательный  пункт,  и  агент  Смышленый
поднялся на небольшую  террасу  возле  старого  дома,  где  разместилось
уютное кафе.
   Определив самое лучшее  место,  Смышленый  сразу  увидел  человека  с
газетой, на столике которого стояло несколько  пустых  чашек.  Лейтенант
Мэнсон заказал слоеный пирог со сливками и начал  в  упор  рассматривать
подозрительного  любителя  кофе.  Тот  почувствовал  на  себе  взгляд  и
оглянулся.
   Корча из себя  идиота,  лейтенант  Мэнсон  повернул  голову  набок  и
улыбнулся. Любитель кофе тотчас отвернулся и уткнулся в газету.
   Мэнсон встал и пересел к незнакомцу ближе. Тот настороженно  выглянул
из-за страницы, затем бросил на стол деньги и покинул место наблюдения.
   Желая проверить свою догадку, лейтенант последовал за любителем  кофе
дальше. Он застал незнакомца в момент, когда  тот  говорил  в  микрофон,
спрятанный в наручных часах.
   "Докладывает обо мне..." - решил Мэнсон.
   Наблюдатель повертел головой и, снова увидев Мэн-сона,  начал  быстро
переходить улицу. Агент Смышленый последовал за ним.
   Незнакомец нервно оглядывался, а  Мэнсон,  не  переставая  улыбаться,
подгонял беглеца.
   Уже почти бегом наблюдатель влетел  в  подъезд  дома  номер  двадцать
пять. Мэнсон последовал за ним, но ему тут  же  преградили  дорогу  двое
рослых оперативников.
   - Тебе чего, парень?.. - спросил один из них.
   - Ничего, наверное, я ошибся номером...  -  Мэнсон  сделал  вид,  что
удивлен и напуган.
   - Ну тогда иди ищи свой номер.
   - Извините, - попросил прощения Смышленый и вышел на улицу.
   Теперь на агенте Рое Нимане можно было ставить жирный  крест.  Мэнсон
прокрутил в памяти следующий адрес: "Район Лиловые холмы,  дом  тридцать
четыре. Робер Доре".
 
12 
 
   Доре жил в небольшом особнячке, выстроенном в колониальном стиле. Дом
стоял посреди ухоженной лужайки. От ворот к дому вела посыпанная гравием
дорожка, обрамленная множеством маленьких фонтанчиков.
   Примерно четвертую часть участка занимали молодые  плодовые  деревья.
Сейчас, в пору плодоношения, на них висело по два-три крупных яблока или
по десятку пиквинских слив, покрытых матовой фиолетовой пыльцой.
   Увидев идущего к дому  незнакомца,  Робер  Доре  вышел  навстречу  и,
приветливо улыбнувшись, спросил:
   - Чем могу помочь?..
   - Мне сказали, что вы продаете дом, - заявил Мэнсон.
   - Я продаю дом? - Доре усмехнулся. - Кто вам сказал такое?
   - Прочитал в "Вестях Дрикслера".
   - Самая глупая газета, - прокомментировал Робер Доре. - Вас  ввели  в
заблуждение, мистер. Я не продаю свой  дом,  иначе  зачем  бы  мне  было
сажать новый сад?..
   - Да, я уже заметил, - кивнул Мэнсон. - Ваш новый  сад  действительно
выглядит неплохо.
   - Вы в этом понимаете? - Доре протянул гостю руку, и  тот  ее  крепко
пожал.
   - Совсем чуть-чуть. Лишь настолько, чтобы отличить канзийскую черешню
от соленого огурца. Оба рассмеялись.
   - Хотя я и не продаю свой дом, мистер...
   - Коттальд. Савва Коттальд... - представился Мэнсон.
   - Да, мистер Коттальд, но тем не менее  я  не  отказался  бы  с  вами
выпить. Прошу на мою веранду...
   - Почему не выпить с хорошим человеком, раз я все равно приехал?..  -
улыбнулся Мэнсон.
   Хозяин провел гостя на отделанную бамбуковой щепой веранду и, опустив
жалюзи, направился к высокому, в рост человека, холодильнику.
   - О, да вы тонкий ценитель!..  -  воскликнул  Мэн-сон,  когда  хозяин
открыл заставленный бутылками холодильник.
   - Жизнь в пригороде скучна. Приходится учиться делать себе  маленькие
праздники, - развел руками Доре.  -  Предлагаю  "Бината",  а  потом  "Ли
Эдвардес"...
   -   "Ли   Эдвардес"   белый   или   золотой?   -    продемонстрировал
осведомленность Мэнсон.
   - Еще немного, мистер Коттальд, и я соглашусь продать вам свой дом...
- улыбнулся Доре. Он расставил на столе бутылки, потом принес бокалы.  -
Вам как? Один к четырем?
   - Да, я всегда пью именно такой... - кивнул агент Смышленый.
   - Южные вкусы?
   - Да, до последнего времени я жил в Виннисбруке.
   В проеме двери появилась женщина. Она натянуто улыбнулась  и  подняла
руку с тонким платочком. Однако Мэнсон среагировал быстрее - он упал  со
стула и успел выстрелить три раза. Две пули попали в женщину и одна -  в
мистера Доре...
   Хозяин был еще жив и, тяжело дыша, безразлично смотрел на  лейтенанта
Мэнсона.
   - Кто  еще  работает  на  "Би-Экс"?..  Кто  из  агентов  работает  на
"Би-Экс"? - спросил Мэнсон, поднимая пистолет.
   - Стреляй... Я все равно ничего не скажу... - ответи